Текст книги "Правило запрета (ЛП)"

Автор книги: Сара Адамс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

25.ЛЮСИ

Знаешь, что самое неловкое? Я и Купер.

Мы оба сидим неподвижно, как доски, и не произносим больше двух слов за всю нашу двадцатиминутную поездку.

”Хороший день?"

“Ага”.

“Леви в порядке?”

“Да. Ты?”

“Ммхмм”.

Костяшки его пальцев побелели от того, что он сжимает руль. Я думаю, может быть, он расстроен из-за меня или передумал насчет этого фальшивого свидания, пока мы не въезжаем на парковку, и Купер чуть не выпрыгивает, пока шины еще крутятся. Он распахивает мою дверь, залезает внутрь, отстегивает меня, а затем вытаскивает наружу. Я визжу, пытаясь не отставать от него, когда он кладет руку мне на поясницу и подталкивает меня к ресторану. “Купер! Что ты делаешь?”

Он не отвечает, только толкает нас через парадные двери. В тот момент, когда они закрываются за нами, он хватает меня за руку и тащит в несколько уединенный уголок зоны ожидания. Он кладет руки мне на челюсти, прижимая меня к стене. ”Вот так", – говорит он с озорной усмешкой. “Мы официально на нашем фальшивом свидании. Правило запрета отменяется, и на следующие два часа ты вся моя.”

Я втягиваю воздух, когда Купер наклоняет голову и оставляет горячий поцелуй у основания моей шеи, отчего по моей коже пробегают искры. “Купер! Мы в ресторане.”

Он накладывает еще один поцелуй поверх предыдущего, оставляя небольшой след на моей шее. “Ты пахнешь невероятно. Ты всегда так пахнешь? Сладко и мягко, как ягоды... или…Я не могу этого понять.”

”Люди пялятся!" – говорю я шепотом-шипением, но чувствую, что мое желание заботиться о проигрыше боя, когда рука Купера медленно скользит от моего плеча вниз к моим пальцам, где переплетаются мои и его.

"Хорошо. Это действительно продаст Тренту наши отношения”.

Я хихикаю, когда его кожа касается моей челюсти. “Ты имеешь в виду Брента?”

“Конечно”. Купер осыпает мою челюсть поцелуями, и я таю в его сильном теле. “Ты прекрасно выглядишь, Люси”, – говорит он, отстраняясь достаточно, чтобы посмотреть мне в глаза.

Мое сердце подпрыгивает в груди, и я не понимала, как сильно мне было нужно это, пока не появился Купер. Не осознавала, насколько сильно я приглушила свет, забыла что-то сделать для себя, погрузилась в спокойный сон, где все, о чем я беспокоилась, – это улыбается ли Леви и в безопасности ли он. Не поймите меня неправильно, эти две вещи являются – и всегда будут – самыми важными для меня. Но где-то на этом пути я забыла, что все еще могу быть женщиной и мамой Леви. Они говорят, что если самолет начинает снижаться, взрослые должны сначала надеть маски, чтобы потом позаботиться о детях. Я забыл надеть маску. И пока не появился Купер, я не понимала, что мой кислород на исходе.

Теперь я снова дышу и понимаю, что могу быть и женщиной Люси, и мамой Леви.

Я чувствую себя так, словно просыпаюсь от долгого сна. Или нет... как будто я превращаюсь во что-то новое. Потому что я уже не та женщина, какой была до того, как у меня появился Леви; я сильнее, теплее, пушистее и мудрее. И я думаю, это нормально, что я меняюсь – даже хорошо. Потому что прежняя Люси была бы слишком напугана отказом, чтобы инициировать поцелуй перед рестораном, полным людей. Новая Люси, однако, приподнимается на цыпочки, хватает Купера за рубашку спереди и безудержно прижимается губами к его губам.

Я чувствую, как Купер улыбается мне в губы, когда его руки скользят по моей спине и крепко прижимают меня к себе. Я обвиваю руками его шею и погружаюсь в наш поцелуй, даже осмеливаясь слегка прикоснуться к его нижней губе. Тихий стон вырывается из его горла, и я больше не беспокоюсь об окружающем нас мире. И он тоже. Мы похожи на ту сочную пару молодоженов, с которой вам невыносимо находиться рядом и которую вы хотите разлучить в социальных сетях. Я люблю это.

Целоваться с Купером так приятно, что это сводит меня с ума. Как будто я хочу выбежать и попросить кого-нибудь сшить нам одинаковые футболки с аэрографом и именем нашей пары. Люпер или Куси. Выбор, выбор. Я проведу опрос в Instagram, и двадцать моих подписчиков примут решение за меня.

“Это все, что вы, ребята, делаете?” – говорит Брент откуда-то из-за спины Купера, в его голосе звучит отвращение с большой буквы.

Я отрываю свои губы от Купера и приоткрываю глаза, ловя его кривую улыбку, и, честно говоря, мне хочется нырнуть обратно. Может быть, если я проигнорирую Брента, он просто уйдет?

Купер наклоняется вперед и коротко целует меня в лоб, прежде чем повернуться лицом к Бренту и его девушке Тане. “Извини, чувак. Трудно быть рядом с Люси и не целовать ее”. Он действительно это имеет в виду? Это ведь не просто часть притворного свидания, верно? Я надеюсь, что мы с ним на одной волне, что это фальшивое свидание и что я принимаю близко к сердцу каждую мелочь, которую он говорит; в противном случае я буду раздавлена, когда все это закончится.

Брент явно понятия не имеет, что делать с этим заявлением, потому что он никогда не испытывал ко мне подобных чувств, поэтому он переводит разговор на Таню и представляет Куперу свою подружку-модель с подиума. Шучу, она не модель. На самом деле она биоинженер, которая ВЫГЛЯДИТ как модель, так что вы можете себе представить, как трудно мне чувствовать себя невероятно в этот момент. Надо было надеть кружево. К счастью, Таня мне очень нравится. Она милая и всегда была добра ко мне.

После неловкого представления официант ведет нас к нашему столику, а Брент и Таня идут впереди. Я изо всех сил стараюсь сохранять позитивное отношение к своему новообретенному чувству гордости, когда упругая попка Тани покачивается передо мной, и я бы сказала, что у меня это неплохо получается. Однако я вырываюсь из своей самокритики, когда рука Купера покидает мою, и, прежде чем я успеваю осознать, что происходит, он слегка щиплет меня за левую ягодицу. Я задыхаюсь и смотрю на него широко раскрытыми глазами, моя меланхолия, которая была мгновение назад, исчезла, и смех гудит во мне.

Купер смотрит на меня самыми невинными глазами и беспомощно пожимает плечами, которые я когда-либо видела. «Что? Это то, что я бы сделал, если бы мы действительно были вместе. Нужно оставаться в образе”.

Я не могу сдерживаться. Я смеюсь и наклоняюсь к нему, обхватывая обеими руками его бицепс, идя так остаток пути к столу. Он целует меня в макушку с улыбкой на губах, и я не могу не пожелать, чтобы этот момент длился вечно.

Может быть, так оно и есть.

***

Я хочу убить Брента. У меня руки чешутся обхватить его за шею из-за того, каким неприятным и ужасным он был для меня всю ночь. Сначала он спросил, как мы с Купером познакомились, и когда Купер рассказал ему историю о том, как я прыгнула со скалы, Брент сделал неприятный комментарий, намекая, что я, должно быть, был пьяна, потому что я бы никогда не сделала что-то подобное веселое. Затем он попытался вести себя с Купером как мужчина с приятелем и подтолкнул его локтем через стол, спрашивая, видел ли он мой обычный вид. Он настойчиво намекал, что то, как я выгляжу сегодня вечером, и близко не идет к тому, как я выгляжу ежедневно. Купер – благослови его господь – ответил, сказав, что на самом деле он разочарован тем, что я не надела сегодня свои штаны с динозавром. Мне хотелось запустить руки в его волосы и целовать его до самозабвения.

Ужин продолжался в том же духе, с еще большим количеством мелких колкостей в мой адрес со стороны Брента, которые казались настолько неуместными, что я почти не могла поверить, что это происходит. Он никогда не обращается со мной так – унижает меня перед другими людьми. Мы с ним действительно всегда были как два платонически-дружеских человека, вместе растящих ребенка, поэтому враждебность, которую он проявил ко мне этим вечером, не имеет смысла. Это кажется преднамеренным и личным.

“Итак, Купер, я знаю, что мы уже кратко знакомы по работе, но расскажи мне больше о себе за пределами рабочего мира”, – говорит Брент, как будто ему действительно не все равно, вытирая уголок рта салфеткой. Я пытаюсь скрыть закатывание глаз, потому что знаю, что ему наплевать на Купера. За последние четыре года я доказала, что способна принимать правильные решения там, где Леви достаточно обеспокоен, так что на самом деле он делает это не из-за необходимости знать, что Леви в безопасности. Я думаю, что это его способ отомстить, потому что я та, кто не доверяет ему делать правильный выбор в отношении того, какую компанию он держит.

“Конечно”, – говорит Купер с легкой улыбкой, от которой у меня внутри все тает. Он кладет руку на спинку моего стула и проводит мягкими движениями вверх и вниз по моей шее, удерживая свое внимание сосредоточенным на Бренте. Мой мир вращается. “Что ты хочешь знать?”

“Что ты любишь делать для развлечения?” Глаза Брента следят за рукой Купера, нежно ласкающей мою шею, и затем происходит нечто странное. Он поднимает руку и обнимает Таню за плечи. Я чокнутая, или это кажется немного соревновательным?

“Летом я люблю кататься на вейкборде” – Ах! Я знаю это!– “А в остальное время со мной довольно легко. Я люблю читать, смотреть фильмы, может быть, иногда хожу в походы.”

“Пеший туризм”, – усмехается Брент. ”Удачи, уговорив Люси заняться с тобой чем-нибудь на свежем воздухе". Я хмуро смотрю на Брента, потому что меня раздражает, что он ведет себя так, будто знает меня, хотя на самом деле это не так, а также то, что он пытается выставить меня в плохом свете перед Купером.

“На самом деле я бы с удовольствием отправилась с тобой в поход”.

“Да? Я возьму тебя в любое время, когда ты захочешь, Люси.”

Брент снова фыркает, и я понятия не имею, откуда это берется, но позвольте мне сказать вам, меня это достало.

«Извини, я просто не куплюсь на это.»

Рука Купера опускается с моей шеи и ложится на бедро. Это не должно быть соблазнительным; это успокаивает. Однако его взгляд, брошенный через стол, наводит ужас. “Ну, тогда хорошо, что это не твое дело, не так ли?”

Брент хмурится и наклоняется вперед, чтобы опереться локтями на стол. “Пока ты рядом с моим ребенком, бизнес тебя и матери моего ребенка становится моим бизнесом”. Он не просто так это сказал. Кто-нибудь, подержите мои серьги! Этот человек, внезапно пытающийся вести себя так, как будто он искренне предан Леви, а не случайной части его жизни, действительно действует мне на нервы.

“Итак, в чем дело на самом деле, чувак?” – спрашивает Купер спокойным, но резким голосом, который заставляет меня накрыть его руку, лежащую на моей ноге. Купер высокий, мощного телосложения, и я никогда раньше не думала об этом как об опасном. Но с этой резкостью, направленной на Брента, я вижу, что он не тот человек, с которым вы хотели бы связываться.

«Извини?» Брент стреляет в ответ, добавляя свою собственную насмешливую интонацию.

Таня вмешивается, размахивая меню напитков в центре стола, как флагом. “Кто хочет еще выпить? Я думаю, может быть, на этот раз белого вина? А как насчет тебя, Люси? Коктейль?” Она одаривает меня счастливой улыбкой, и – милая моя – она действительно думает, что это отвлечет парней от того, что кипит между ними.

“Мне просто интересно, почему ты, кажется, отвергаешь все, что Люси сказала сегодня вечером. Мне кажется странным, что мужчина, который никогда не был с ней в отношениях, притворяется, что знает ее так хорошо.”

Я слегка дергаю Купера за рукав, пытаясь придумать, как остановить этот поезд, который явно покинул станцию. Боюсь, мне придется подставить под это свое тело – и не в сексуальном смысле.

Брент слегка пожимает плечами и кивает в мою сторону. “Я просто думаю, что все это странно. В одну минуту Люси одинока и живет с Дрю, а в следующую вы двое набрасываетесь друг на друга, куда бы я ни повернулся. Я слежу за тем, чтобы все, что у вас, ребята, происходит, было здоровым и чтобы Леви не пострадал при этом”. Ну, я могла бы сказать ему, что технически мы с Купером сейчас ничто, но я этого не делаю, потому что думаю, что это только ухудшит ситуацию.

“Нет, дело не в этом”. улыбка Купера хитрая, и у меня по спине пробегают мурашки. “Мы оба знаем, почему ты сегодня ведешь себя как идиот, и это не имеет ничего общего с твоей заботой о Люси или Леви”.

Брови Брента взлетают вверх, и он смотрит на меня так, словно я должна быть его дублером. Когда он видит, что я не встаю на его защиту, он откидывается на спинку стула и сцепляет пальцы перед собой. “Ну, во что бы то ни стало, скажи мне, раз ты, кажется, уже знаешь”.

Улыбка Купера исчезает, и теперь его лицо выглядит как прекрасный камень. Его глаза вспыхивают, когда он останавливает их на Бренте. “Если бы мне пришлось гадать, я бы сказал, что ты всегда держал Люси в качестве запасного варианта”. Я вздрагиваю от слов Купера, чувствуя в них неприятную правду. “Она ждала твоего ребенка, но ты не был готов к этому, поэтому отодвинул ее на второй план. Из того, что она мне рассказала, звучит так, как будто ты пытался водить ее за нос все эти годы, что подтверждает мою теорию о запасном варианте. Похоже, ты пытаешься сохранить искру надежды в Люси, чтобы, когда ты будешь готов остепениться, она была рядом”.

Прав ли Купер? Его слова – это спирт на ране, о которой я и не подозревала. Неужели Брент думал, что я всего лишь второстепенный материал? Почему-то это кажется хуже, чем то, что у него просто нет ко мне чувств.

Купер слегка наклоняется вперед и улыбается, больше похожий на дикое животное, обнажающее клыки, чем на человека, дружески приветствующего его. “Но вот проблема номер один”. Купер поднимает палец, саркастическая улыбка все еще на его лице. “Ты эгоистичный идиот, слишком самонадеянный, чтобы понять, что Люси давным-давно перестала хотеть тебя”. появляется еще один палец. “Во-вторых, ты не рассчитывал на то, что я приду и пойму, что такая женщина, как Люси, – это не план Б. Она та, над кем ты из кожи вон лезешь, пытаясь хотя бы приблизиться к тому, чтобы заслужить, и все равно знаешь, что в конце концов она с тобой только потому, что тебе повезло. Нравится тебе это или нет, я здесь ради Люси до тех пор, пока она позволит мне быть в ее жизни, так что тебе нужно покончить с грубыми комментариями. Что касается Леви, тебе, черт возьми, лучше поверить, что я позабочусь о нем.” голова Купера слегка наклоняется в сторону после его захватывающего дух монолога, и он обращает на меня полные раскаяния глаза. “Эм... извини за выражение, Люси. Я работаю над этим, чтобы это не так часто ускользало от Леви. Я поправлюсь”.

Из меня вырывается смех, за которым следует несколько слез, о которых я действительно жалею, потому что никто никогда не заступался за меня таким образом. Я также нахожу абсурдно милым, что после всего этого Купер беспокоится, что я забочусь о его мягком языке.

Я наклоняюсь вперед и оставляю мягкий поцелуй на его губах, отстраняясь только настолько, чтобы накрыть его рот своим и прошептать: “Ты тот, кто научил его трахаться, не так ли?”

“Я никогда не скажу”, – шепчет он в ответ, и я задаюсь вопросом, может быть, здесь есть кладовка или что-то еще, куда мы с ним могли бы ускользнуть. Это честная игра, верно? Технически мы все еще просто “притворяемся”.

Брент бросает салфетку на тарелку. “Что ж, это определенно самый странный и неловкий ужин, который у меня когда-либо был, и можно с уверенностью сказать, что мы больше не будем работать вместе над ребрендингом”. Я думаю, мы все молча признаем, что прямо сейчас он не защищает себя от обвинений Купера. “Может быть, вы могли бы подождать с этой речью до тех пор, пока не придет чек? Мог бы разразиться на мощной ноте и произвести большее впечатление”.

“Не-а”, – говорит Купер, откидываясь назад и кладя руку мне на колено. “Нам некуда идти”. Он смотрит на меня краем глаза, и мы снова говорим на нашем тайном языке. Когда мы покинем это место, правило "не прикасаться" снова вступит в силу. Было бы странно, если бы я сидела у него на коленях посреди этого ресторана? Да... Я все равно могла бы это сделать.

***

После нашего фальшивого свидания Купер высаживает меня у моего дома. Ни один из нас не прикасался к другому всю дорогу домой, каждый был воплощением приличия. Это была настоящая пытка, но я готова согласиться с этим, потому что для Купера важно проявить себя перед Дрю.

Я вхожу в темный дом и сразу же обнаруживаю маленький леопардовый комочек утопленную в диване, ноги покоятся на подушке на кофейном столике, вокруг ее тела разбросан ореол нездоровой пищи.

«Привет», – говорю я, перегибаясь через спинку дивана, чтобы встретиться взглядом с Джесси.

Ее темные глаза поднимаются на меня из-под плотно облегающего форта. “Я съела все это”. Ее голос ровный. “Каждый кусочек. Как сто тысяч калорий, и я не мог остановиться.” Ее голос дрожит на последних двух словах, и теперь я понимаю, что она не шутит.

Я бегу вокруг дивана и расталкиваю все обертки и крошки от чипсов, чтобы прижаться к ней. Она приподнимает уголок своей Пижамы и впускает меня внутрь. Здесь тепло и уютно, и я думаю, что именно так, должно быть, чувствует себя гепард, прижимающийся к своей стае.

“Нет ничего плохого в том, чтобы время от времени тратить деньги. Ты беременна – это одно из немногих преимуществ.”

Она шмыгает носом. “В этом-то и проблема. Я не хочу быть беременной. Я даже не знаю, хочу ли я быть мамой”.

Я была на месте Джесси, и я знаю, что она чувствует. Вот почему я не набрасываюсь на ее заявление со страхом и не пытаюсь убедить ее взять свои слова обратно своими собственными успокаивающими словами. Я не волнуюсь из-за того, что она собирается бросить ребенка на пороге пожарной части только потому, что проявила некоторую неуверенность.

Я кладу руку ей на живот, потому что помню, как сильно мне хотелось, чтобы кто—нибудь сидел рядом со мной и любил мой животик – просто разделял с ней радость. “Что еще ты чувствуешь?”

Глаза Джесси крепко зажмурены, как будто она изо всех сил пытается удержать слезы внутри. ”Моя задница толстеет, и мне это не нравится“.

"Фу, это хуже всего. Ямочки на щеках становятся настоящими.”

“И у меня появляются растяжки на груди”.

“Мы называем это тигровыми полосками, дорогая. Правильно используй терминологию.”

Джесси заливается смехом, и мы вместе трясемся на диване. Я чувствую, как ребенок бьется о мою руку, и Джесси тоже. Ее улыбка превращается в хмурый взгляд. “Это не входило в план. Когда я прочитала тест на беременность, я была взволнована. Мне и в голову не приходило, что в тот момент мне придется делать это в одиночку”.

"Я знаю. Никто из нас этого не хотел.” Я провожу маленьким кругом по ее все еще маленькой детской шишке. “Но ты больше не одинока. У тебя есть я, и я буду рядом с тобой, как моя семья была рядом со мной”.

“Спасибо, Люси. Спасибо, что не пообещала мне, что я когда-нибудь найду кого-нибудь, или что в конце концов все это того стоит, или еще какую-нибудь чушь.”

Я поворачиваю голову в сторону, чтобы посмотреть на Джесси. “Я видела слишком много жизненных перипетий и поворотов, чтобы обещать солнечный свет и бабочек... но я могу пообещать держать тебя за руку, что бы ни случилось с тобой дальше”. Она улыбается, и я добавляю: “Ну, это если я, например, не умру завтра или что-то в этом роде.”

Она не может поверить, что я только что это сказал. ”Иногда я не знаю, что с тобой делать".

“ Люди редко это делают. Итак, ты оставила мне КАКИЕ-НИБУДЬ конфеты?”

“Возможно, ты сможешь найти Кегли, зажатые под одной из моих сисек”.

Я морщусь. “Я уверена, что для кого-то это было бы настоящим удовольствием, но для меня это просто не подходит”.

“Достаточно справедливо. Как прошла твоя ночь?”

Я расстегиваю молнию сбоку на своем платье, чтобы мое тело могло дышать, и подтягиваю ноги под себя. Моя кожа выскакивает, как банка с печеньем, когда вы впервые открываете ее, и тесто пытается выскочить наружу. Я стараюсь любить свое тесто так же сильно, как люблю печенье.

“Это была одна из книг, но вот несколько основных моментов: Купер отлично целуется. Он также раскритиковал Брента за то, что он оставил меня в качестве своего "запасного варианта’. Брент не стал этого отрицать. И после того, как Таня просидела в молчании почти пятнадцать минут, она резко порвала с Брентом, когда до нее наконец дошло, насколько ее парень тупица.”

“Ооооо, я люблю публичные расставания. Вы снимали это на пленку?”

“Нет, я не смогла вовремя достать свой телефон”.

“Любитель”.

“А ПОТОМ!”

“Есть еще что-то?” Я знал, что Джесси это проглотит.

“ Гораздо больше. Брент ушел сразу после Тани, но мы с Купером остались и наслаждались последней частью нашего фальшивого свидания. Потом, когда мы ушли, Брент ждал меня снаружи”.

“НЕТ!”

"Да. Он попросил поговорить со мной наедине, и, конечно, Купер был не против, потому что он лучший. Но когда Брент оставил меня наедине, он сказал, что Купер был прав, и он этого не осознавал, но он всегда держал меня в глубине души как женщину, с которой он остепенится, когда будет готов”.

“Лестно”.

“Вот именно. Он тоже пытался поцеловать меня, но я сделала то удивительное движение, когда ты отворачиваешь лицо в сторону, и он получает только щеку”.

“Дикарь!” Джесси теперь сидит на коленях и внимательно слушает. Я счастлива, что мое крушение в жизни доставляет ей радость. Я так щедра.

“Я сказала что, возможно, в какой-то момент я ждала его, но не больше. Что мне нужен кто-то, кто с самого начала видит мою ценность, а он упустил свой шанс. Это был бы такой вдохновляющий момент”.

“Было бы?”

“Да, в конце моей речи мой ветхий бюстгальтер потерял волю к жизни, и застежка сломалась, что дало этим маминым сиськам свободу вылезти из чашечек, как прорвавшаяся плотина. Это было потрясающее зрелище. Выглядело так, будто у меня было две пары сисек.”

Рот Джесси теперь широко открыт, и она качает головой, только сейчас осознав, что я больше не ношу лифчик. “Как?! Как это с тобой происходит?”

“Я особенная”.

Джесси отвечает на мою ухмылку. “Купер определенно думает...подожди это засос?! Разве тебе не было запрещено прикасаться к чему-либо за пределами ресторана?”

Теперь я улыбаюсь, как Гринч. "Да. В ресторане был ужин и шоу.”

Мы с Джесси оба смеемся, и это так приятно. Хорошо иметь друга. Хорошо быть дома поздно. Приятно знать, что я буду просыпаться утром рядом со своим любимым маленьким мальчиком и печь блины. Сейчас все кажется хорошим. Как я так долго сдерживала себя от этого? Я пыталась заставить себя представить себе, кем, по моему мнению, я должна быть, и это было удушающе. Теперь я здесь, я расту, дышу, и, возможно, я не являюсь точным отражением того, каким должно быть материнство, но я полна беспорядочного счастья, и этого для меня достаточно.

В итоге мы с Джесси проговорили слишком поздно, чтобы она могла ехать домой. Она остается на ночь, и когда Леви просыпается утром и врывается в гостиную, ныряя в мои объятия для моего любимого утреннего сеанса обнимашек, Джесси видит все это, и я рада. Это – картина того, что будет, – гораздо более обнадеживает, чем любая речь, которую я могла бы ей произнести. Она остается на блинчики, и Леви начинает называть ее тетей Джесси еще до того, как завтрак оказывается на столе.

Я исчезаю на несколько минут, чтобы принять душ, а когда захожу в свою комнату, нахожу на тумбочке свой телефон, на котором горит текстовое сообщение.

Купер: Просто подумал, что должен сообщить тебе, что моя кладовая пуста.

Я хмурюсь, гадая, не прислал ли он мне это по ошибке.

Купер: Итак, сегодня после работы я иду в продуктовый магазин.

Купер: Тот, что на углу 8-й улицы.

Купер: Наверное, около 6. Так что... да. Если у тебя что-то срочное, не приходи ко мне домой в это время, чтобы найти меня... потому что я буду в продуктовом магазине... 8-ой улицы.

Я сдерживаю улыбку, думая, что правило «вход воспрещен», в конце концов, может быть немного забавным.

Люси: Черт, ты только посмотри на это? У меня только что закончилось молоко. Мне определенно нужно молоко для завтрашних хлопьев Levi's. Похоже, мне придется позже сходить в продуктовый магазин.