Текст книги "Шпаргалка (ЛП)"

Автор книги: Сара Адамс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

– Просто иди проверь ее, чтобы перестать быть одержимым, – говорит Джамал, снова привлекая мое внимание к столу, где я немедленно прекращаю постукивать пальцем. Мы пробыли здесь уже почти три часа, и обычно ребята выставляли счет за алкоголь, которого легко хватило бы на новую машину, но не сегодня. Мы все сидим на строгих диетах, чтобы поддерживать себя в отличной форме, что означает отсутствие алкоголя, нежирные белки и много овощей. Мы не шутим.

Ну, все мы, кроме Бри. Она отбрасывала их назад, как малышка с проблемой из-под сока. Обычно я не возражал бы, но сегодня вечером это заставляет меня чувствовать себя виноватым, потому что я думаю, что я причина того, что она так много пьет. Когда она узнала, что я плачу ей за квартиру, а вдобавок ко всему узнала, что я храню целомудрие, думаю, я фактически перевернул ее жизнь с ног на голову и вытряхнул из нее все мелочи. Я не хотел говорить ей, что храню целомудрие, но у меня не было выбора, когда статья Келси распространяла ложь. Честно говоря, я храню целибат по собственному выбору. Не знаю, однажды я просто проснулся и понял, что с меня хватит попыток обмануть себя, заставив думать, что я хочу кого-то, кроме Бри. Если это не с ней, я не хочу этого.

Боже. Теперь я понимаю, как абсурдно это звучит. Джамал прав – я должен что-то сделать с этой дружбой, иначе я умру одиноким, тоскующим, сексуально неудовлетворенным мужчиной. Я не могу продолжать так вечно, но я чувствую, что застрял. А выражение лица Бри, когда я намекнул, что она может быть причиной моего безбрачия… Я лучше получу удар в живот, чем увижу это снова.

– Я не одержим. Я только…

– Одержимость, – в унисон противно заявляет остальная часть стола.

Я ухмыляюсь и качаю головой, глядя на свой телефон, чтобы увидеть, не присылала ли мне Бри какие-нибудь спасательные сообщения. Ни одного от нее, но у меня есть два пропущенных звонка от моего агента, за которыми следуют пять сообщений, обновляющих мое расписание на неделю и добавляющих новые встречи к уже переполненной повестке дня. Также есть целая куча сообщений от моей мамы с ее собственными заметками о том, как я мог бы сыграть лучше в моей последней игре.

Мама: Я только что смотрела лучшие моменты игры в понедельник вечером, и ты выглядел немного вялым.

Мама: Я думаю, тебе следует уволить своего диетолога и пойти с женщиной, которую я нашла для тебя.

Мама: А ты слишком долго держишь мяч.

Круто, теперь она мой тренер по нападению.

Я: Я сейчас с друзьями. Я догоню тебя завтра.

Мама: Ты все еще отсутствуешь прямо сейчас? Уже поздно. Это не поможет тебе играть лучше. Тебе следует..

Я перестаю читать и кладу телефон в карман. Сейчас она живет в Малибу, но каким-то образом ее ожидания все еще достигают меня в Лонг-Бич. Хотя в них нет ничего нового. Она подталкивала меня к тому, чтобы я играл в свою лучшую игру со времен пи-пи-футбола. Я знаю, что не должен слишком много жаловаться, потому что она помогла мне стать тем, кем я являюсь, но это утомляет меня. В основном потому, что она точно указывает на мои слабые места. Это заставляет меня чувствовать, что я должен встать завтра пораньше, чтобы посмотреть записи и посмотреть, не слишком ли долго я держу мяч.

Я возвращаюсь мыслями к Бри. – Ребята, вы же знаете, как она себя ведет, когда выпьет.

Джамал смеется.

– Ага. Она становится милой и разговорчивой. Ты невыносим.

– Когда я пью?

– Нет. Когда она пьет. Ты вьешься вокруг нее, как телохранитель, и просто хмуришься на всех, кто смотрит на нее. Так что продолжай. – Он выталкивает меня из кабинки носком своей блестящей туфельки. – Иди проведай свою женщину, прежде чем разрушить всю эту вечеринку. Мы уже ужасно трезвы из-за тебя. Не заставляй нас всех тоже начинать грызть ногти. – Согласовано. Найди ее, – говорит Прайс.

Лоуренс пожимает плечами.

– Я думаю, это мило, что он всегда присматривает за ней.

Джамал указывает на Лоуренса.

– Не поощряй его.

Я качаю головой и выхожу из гостиной. К счастью, в баре действительно темно, а VIP-зона спрятана в стороне от основного пространства, поэтому я не сразу сталкиваюсь с фанатами, желающими получить автограф. Я проскальзываю по коридору и останавливаюсь у женского туалета. Я стучу и приоткрываю дверь, чтобы крикнуть внутрь.

– Бри Чиз, тебе там хорошо?

Я тут же слышу пьяное хихиканье и расслабляюсь.

– Это я! Бри, сырный сыр, – говорит она, вероятно, никому из присутствующих.

Но через секунду дверь полностью открывается и появляется высокая темноволосая женщина. Она одета профессионально и носит улыбку, которая имеет укус. Я на секунду опасаюсь, что она станет навязчивой фанаткой и будет заниматься сексом в коридоре (это случалось несколько раз), но затем она открывает дверь в ванную шире и кладет большой палец на плечо.

– Думаю, вашему другу нужна небольшая помощь.

– Она в порядке? – Я уже пробиваясь внутрь.

Женщина следует за мной по направлению к закрытой кабинке.

– Ага… если ты считаешь, что сильно пьяна, это нормально. Она говорила мне до ушей, пока пыталась отстирать пятно от пива со своей рубашки, а потом вдруг побледнела как полотно и убежала в кабинку.

Мое сердце сжимается. Бри не может справиться со своим алкоголем. Я должен был убедиться, что она расслабилась раньше. Я насильно накормил ее тарелкой картофеля фри (я говорю насильно, потому что объем ее внимания в пьяном виде размером с комара, и мне приходилось постоянно напоминать ей, чтобы она откусывала), но я не уверен, что этого было достаточно, чтобы впитать все, что она выпила сегодня вечером.

Я подхожу к закрытой кабинке и дважды стучу в дверь костяшками пальцев.

– Бри? Ты в порядке? Могу ли я войти?

– НАТАН?! Хиииии. – Голос у нее хриплый, но счастливый. По крайней мере, я знаю, что она не потеряла сознание и ее не стошнило.

– Да, это я. Могу я открыть дверь?

Я знаю, что женщина все еще парит позади меня. Я хочу попросить ее уйти. Ей не нужно быть свидетелем этого, но это то, что касается фанатов – они не верят в то, что знаменитостям нужно давать частную жизнь. Кажется, у них сложилось впечатление, что мы «подписались на это» и что наша личная жизнь должна быть открытым буфетом с развлечениями, где можно есть сколько угодно. Но Бри не «подписалась» на это, и я знаю, что она не хочет иметь ничего общего с центром внимания, поэтому я очень защищаю ее в публичных ситуациях. Я буду ее телохранителем в любой день.

– Конечно, QB! мой дом – твой дом.

Бри – самая дружелюбная пьяница, которую вы когда-либо встречали. Если это вообще возможно, с каждым кадром она становится все более очаровательной. Но с ней мне приходится быть осторожным, потому что однажды она буквально попыталась отдать ключи от своей квартиры бездомному человеку и сказала ему, что он должен получить их вместо нее. Она слишком щедра – что иронично, учитывая то, что она говорит обо мне.

– Можешь открыть замок? – мягко спрашиваю я.

– ОЙ!

Она громко хихикает, и я снова оглядываюсь через плечо. Брюнетка все еще там, напряженно улыбаясь со злым блеском в глазах, которому я не доверяю. Я поправляю свое тело, пытаясь образовать стену уединения спиной.

– Ой. Это флешер. Эй, Натханнн… где мне найти этот замок? Здесь слишком темно, чтобы что-то разглядеть. – О боже. Она так далеко зашла.

– Открой глаза, Бри. – Я стучу в дверь. – Замок здесь.

Она громко задыхается – возможно, когда понимает, что ее глаза закрыты.

– Ты прав! Вот оно! Ого, это вращающаяся комната.

Я слышу щелчок замка и готовлюсь открыть дверь, но тут снова вспоминаю женщину позади меня.

Я смотрю на нее с тем, что, как я надеюсь, похоже на мягкую улыбку. Я должен быть очень осторожен, общаясь с кем-либо на публике, чтобы не делать ничего, что может быть неправильно истолковано как агрессивное или злое – в основном все, что может стать вирусным в Твиттере и плохо отразиться на моей карьере. Сплетни – это одно, а история о том, как я кричу на фаната, – совсем другое.

– Извини, ты не возражаешь? – спрашиваю я, надеясь, что она прочтет между строк, что я вежливо прошу ее убраться.

Она улыбается шире и качает головой.

– Нет, совсем нет. Иди прямо вперед.

Не то, что я имел в виду.

Это отлично. Мне просто нужно забрать Бри и отвезти ее домой. Ну, в мой дом. Я ни за что не отправлю ее к ней вот так. Я не верю, что она не встанет и не отправится на прогулку по городу посреди ночи.

Я открываю дверь кабинки и вижу Бри, сидящую на унитазе – к счастью, в штанах, иначе завтра она будет огорчена – прислонившись к стене кабинки. Ее колени сведены вместе, но ступни широко расставлены, руки свисают по бокам, на запястьях свисает цепочка разноцветных плетеных браслетов. Она похожа на ребенка, который пытался не ложиться спать слишком поздно и не выдержал жары. Гигантское мокрое пятно на ее рубашке усиливает эффект. Она такая милая, даже такая. Хотел бы я наклониться вперед и поцеловать ее. Просто быстрый поцелуй, чтобы немного выразить свои чувства к ней. Это сдерживалось так долго, что причиняло физическую боль, но у меня нет разрешения быть этим мужчиной в ее жизни.

Я присаживаюсь перед ней на корточки, беру ее за руку.

– Привет, милый друг, как ты себя чувствуешь?

Она снова улыбается с закрытыми глазами.

– Так хорошо. И моя новая подруга Шерил очень милая. Ты встречался с ней?

Я оглядываюсь на женщину, и она криво улыбается.

– На самом деле это Кара.

Я поворачиваюсь к Бри.

– Да, я сделал. Кара сказала мне проверить тебя.

– Хорошо. – Ее глаза распахиваются. – И не волнуйся. Она действительно была обеспокоена твоей проблемой, – ее глаза расширились и опустились к моей промежности, а затем снова поднялись к моим глазам, – но я наставила ее на ноги и сказала, чтобы она не верила этой лживой, пристыженной ведьме. – Она пытается ударить меня по носу, но вместо этого стучит по скуле. «Erfffectyle dips…» Она делает паузу и хмурится. – Дипс… – Она пытается произнести это слово еще два раза, но сдается. – Твоя динь-а-линг никого не касается!

Ладно, да, пора идти.

– Что ж, мой динь-а-линг, и я благодарю тебя за это. Что скажешь, если мы сейчас пойдем домой?

Она дуется.

– Чтооооо. Но это вечеринка!

Ее глаза принадлежат щенку, а часть лица прилеплена к стене стойла. После него останется текстурированный отпечаток.

– Я думаю, что ребята все развлекаются. Пора немного поспать, потому что утром у нас тренировка. – Я встаю и протягиваю руку Бри. – Давай, пойдем отсюда.

Она берет меня за руку и встает, резко покачиваясь в вертикальном положении, а затем тут же снова садится.

– Аааааа, я останусь здесь. Там слишком извилист, – говорит она, лениво шлепая рукой по воздуху. – Давай, ты понял это. – Я наклоняюсь и помогаю ей подняться, обвивая ее руку вокруг своей талии и заставляя ее наклониться ко мне. Я бы просто вынес ее, но у меня предчувствие, что это устроит сцену и завтра окажется на обложках всех сайтов сплетен. Поэтому вместо этого я пытаюсь удержать ее, пока мы неуклюже выходим.

Когда мы выходим из кабинки, я вижу, что мы стоим лицом к лицу с Карой как раз в тот момент, когда она засовывает свой телефон обратно в сумочку. Хотя сейчас у меня нет времени беспокоиться об этом.

– Спасибо за…

– Шпионаж? Подслушивание? Совать свой нос куда не следует? – Проверяю ее.

– Поверь мне, это было для меня удовольствием, – говорит она с блеском в глазах, который вызывает у меня странное чувство. Это похоже на то, когда вы смотрите фильм, и вдруг камера приближается с медленной, драматической музыкой, и вы думаете: «О, черт! Это плохой человек! Неизбежно кто-то всегда пытается утверждать, что знал это все время. Ты ничего не знала, Сандра.

Кара поворачивается и открывает нам дверь. Выйдя из ванной, я направляюсь в VIP-зал, и, к счастью, Кара не может пойти за нами.

Пока мы идем, Бри кладет голову мне на грудь и глубоко дышит.

– Ты так хорошо пахнешь. Даже твой пот приятно пахнет. Как ты это делаешь?

Я улыбаюсь ей, желая, чтобы она действительно имела в виду этот комплимент.

– Ты пьяна. Вот как.

Ребята помогают мне вывести Бри на улицу и подальше от посторонних глаз, создавая барьер вокруг нас, когда мы идем. Джамал надувается, как павлин, подмигивая и флиртуя со всеми, кого встречает. Это идеальное отвлечение от обвисшей Бри, свисающей с моей стороны.

На стоянке я готовился затолкать ее в свой грузовик, когда она с внезапной настороженностью оборачивается к парням. Это ее второе дыхание, и я знаю, что произойдет. Это случается каждый раз, но обычно я единственный свидетель этого.

– Ребята, вы возвращаетесь к Натану, верно?! У меня есть кое-что очень веселое, чем мы можем заняться!

Я бросаю на парней взгляд, говорящий: «Скажи нет». Но, конечно же, они всегда дают Бри все, что она хочет, потому что ей невозможно отказать, и все они с удовольствием соглашаются.

И вот так мой раннингбэк, широкий ресивер, тайт-энд и левый подкат оказались у меня дома, и Бри накрасила наши ногти на ногах в цвета команды. Мы все выстроились на диване и в креслах, штаны закатаны, а Бри парит над каждой из наших ног, как на конвейере, крася ногти с такой же дотошностью, как если бы обезвреживала бомбу. Я предполагаю, что это потому, что трудно сосредоточиться на пальцах ног, когда комната вращается. Бри не более чем радость и все время улыбается, говоря нам, что это принесет нам дополнительную удачу, и заставляя каждого из нас мизинцем пообещать не снимать его до следующей игры.

Когда она подходит, чтобы соединить наши мизинцы, она наклоняется надо мной и случайно падает мне на колени. Мой желудок сжимается от ее лица так близко к моему. Ее глаза пристально смотрят в мои. Я никогда раньше не держал ее на коленях, и я не могу поверить, насколько это правильно. Каждый дюйм меня покалывает от осознания, и я начинаю мысленно намечать, как она идеально помещается в моих объятиях. Мой разум рычит. Злится, что теперь я должен знать, как она выглядит обнаженной и как она себя чувствует, прижимаясь ко мне. Пытка.

Внезапно все взгляды в комнате устремлены на нас, и я прочищаю горло.

– Думаю, пора укладывать тебя спать.

Глаза Бри затуманены, и вместо того, чтобы устроить ссору из-за того, что я заставляю ее спать здесь, она свернулась калачиком у меня на груди, уткнувшись головой в изгиб моей шеи.

– Не могу ходить. Слишком устала, – признается она.

Я стою с ней на руках и отвожу ее обратно в ее комнату под тихое хихиканье парней вокруг меня, как будто они в средней школе.

– Влюбленный щенок, – говорит Джамал, когда я прохожу мимо него, и подбрасываю ему птицу из-за спины Бри, надеясь, что она не услышала его комментарий или, по крайней мере, не вспомнит его завтра.

После того, как я уложу ее в постель, я не позволяю себе задерживаться. Я укладываю ее, выключаю свет и закрываю за собой дверь, не позволяя себе ни разу оглянуться. Единственный способ, благодаря которому наша дружба хоть немного увенчалась успехом в ее платоническом состоянии, – это моя приобретенная способность продолжать движение. Например, если я иду на кухню и вижу Бри, склонившуюся над прилавком, и ее задница выглядит слишком хорошо, я не задерживаюсь и не смотрю. Продолжай двигаться. Если я прохожу мимо Бри и мы случайно сталкиваемся друг с другом, я не останавливаюсь и не обнимаю ее. Неа. Продолжай двигаться. Если мы не ложимся спать поздно ночью, и у меня возникает соблазн сказать ей, что я боготворю землю, по которой она ходит, – продолжай двигаться.

Так что сегодня вечером я не оглядываюсь на нее, лежащую на подушке, с развевающимися вокруг нее растрепанными волосами. Я продолжаю возвращаться в гостиную и прямо перед глазами моих друзей, выстроившихся на диване, с поднятыми бровями и скрещенными руками. Похоже на интервенцию.

– Что с флюидами мамы? – спрашиваю я, застыв на пороге. Я не уверен, что хочу туда идти.

Лоуренс заговорил первым. Трудно воспринимать его всерьез с его серебристо-черным блестящим лаком для ногтей.

– Пора, чувак.

Мои брови поднимаются.

– Это загадочно и зловеще.

Джамал бьет Лоуренса в грудь.

– Вот почему мы не хотели, чтобы ты произносил вступительную фразу. – Он качает головой. – Он должен был сказать: «Пора забрать твою девушку.» Он сказал все неправильно. Это должно было быть здорово.

Я пытаюсь скрыть ухмылку.

– Хочешь, я выйду и вернусь? Мы можем начать сначала.

– Нет, момент упущен, – дуется Джамал. Он ненавидит, когда кто-то портит его особенные моменты. И есть много.

Я уже оборачиваюсь.

– Нет, это не так. Давай, я побегу еще раз. Давай сделаем это.

Я выхожу из комнаты и возвращаюсь через мгновение, будто кто-то пытается притвориться, что не знает о вечеринке-сюрпризе, о которой случайно узнал три недели назад.

На этот раз Лоуренс в своей игре.

– Пришло время заполучить твою девушку, чувак.

Небольшая искра покинула глаза Джамала, но ясно, что часть его все еще хочет разыграть это.

– И мы поможем тебе это сделать, – наконец добавляет он своим коммерческим тоном. Честно говоря, впечатление было произведено.

Я выдыхаю.

– Это того стоило, ребята. Отличная работа. У меня мурашки по коже. – Я ценю то, что они пытаются сделать, правда ценю, но этого не произойдет. – Проблема в том, что Бри не в восторге от меня.

Все дружно рассмеялись. Первым заговорил Прайс, промокнув большой палец ноги, чтобы убедиться, что лак высох, прежде чем снова надеть носок.

– Ага. Женщины всегда сворачиваются ко мне, как львенок, когда я им не нравлюсь. Какой бы человек. Вынь голову из задницы. Эта женщина влюблена в тебя.

Я оглядываюсь на комнату Бри. Я хочу им верить, но это слишком сложно. У нас было столько лет, чтобы преодолеть френдзону, а она так ничего и не сделала. Каждый раз, когда я приближаюсь, она создает сверхпрочное силовое поле, которое отталкивает меня назад.

– Говорю тебе – она не хочет ничего, кроме дружбы.

– А может, она просто напугана, – говорит Джамал, вставая с дивана и скатывая штанины.

– Боишься чего?

– Сделал первый шаг, и на него не ответили взаимностью. Ты все застрял в водовороте страха и недопонимания. Кто-то должен прорваться первым.

Я знаю, что он прав с моей стороны. Я боюсь снова ее потерять. Я почувствовал это много лет назад, когда поступил в колледж, а она выпала из моей жизни, и я никогда не хочу повторения. Но то же самое происходит с ее стороны? У меня пока недостаточно доказательств этого.

– Я не знаю, как это понять, не спросив ее напрямую. Это слишком большой риск. Я не хочу ее терять, потому что она действительно лучший друг, который у меня когда-либо был.

Джамал надевает куртку.

– Во-первых, ой. А во-вторых, тебе просто нужна возможность прощупать почву без каких-либо последствий.

Теперь я весь в ушах.

– Как я это сделал?

Он смеется и хлопает меня по плечу, проходя к двери.

– Я не знаю, чувак. Мы не можем сделать всю работу за тебя.

– Я не думаю, что ты проделал какую-либо работу до сих пор, – говорю я Джамалу, и он машет двойной птицей через плечо.

– Скоро у нас будет сеанс планирования на доске.

Цена проходит дальше.

– Извините, я слишком трезв, чтобы придумывать хорошие идеи сегодня вечером.

– Немного неприятно слышать, – говорю я ему.

Лоуренс останавливается передо мной рядом.

– Я говорю, просто действуй. Настоящая любовь приходит только раз в жизни – не позволяй ей пройти мимо тебя.

Мы все моргаем при нашем самом агрессивном левом захвате. Оказывается, он удивительно романтичен для человека, работающего как танк.

Дерек последним подошел и дал свой мудрый совет, что мне делать с Бри, чтобы выйти из френдзоны. Но это не романтично и не мило, поэтому повторяться не буду. Хотя я уберу его на черный день.

Всю ночь я не спал, думая о том, что сказали мои друзья. Часть меня думает, что они сошли с ума и должны сказать мне забыть ее, вместо того, чтобы начинать что-то новое. Но другая часть меня остается в недоумении, что я могу сделать, чтобы прощупать почву. А также, возможно, слишком много фантазировать о том, что сказал Дерек…

О, нет.

Я думаю, что кто-то принял мою голову за городскую дорогу, которую нужно отремонтировать, и ведет по ней отбойным молотком. Будь прокляты парни за то, что они позволили мне так много выпить прошлой ночью! Я, должно быть, очень далеко ушла, потому что, даже не открывая глаз, я знаю, что нахожусь в квартире Натана. Все пахнет им, и только в гостевой постели Натана такие мягкие простыни. Должно быть, я сошла с ума пьяная, если он даже не отпустил меня домой. Как неловко.

Воспоминания всплывают в моей голове, и я нерешительно обращаю на них внимание. Часть меня не уверена, что хочу помнить. Что, если я сниму свой топ? Нет. Натан никогда бы мне этого не позволил. Но мы все уже знаем, что петь серенады любому, кто будет слушать, вполне возможно.

К счастью, у меня нет никаких воспоминаний ни об одном из этих событий. Однако у меня есть смутное воспоминание о том, как я пролила напиток на рубашку и побежала в ванную, чтобы вылить его. Помнится, я помню, как наговорила какой-то бедняжке до ушей, а потом… о да, вошел Натан и спас меня. Он всегда так делает. Вероятно, это добавляет ему еще больше причин, по которым он не испытывает ко мне влечения – ему нужна девушка, которая не ездит на регулярном экспрессе.

Я сбрасываю одеяло, к большому смятению моей кричащей головы, и смотрю вниз: полностью одета в вчерашний наряд и странно этим разочарована. В фильмах, когда лучшая подруга напивается и герой благополучно доставляет ее домой, он также помогает ей переодеться в одну из своих футболок большого размера (конечно, все время отводя взгляд с эпическим рыцарством), и она просыпается запеленутой в его футболку. запах. Я просто пахну пивом. А лак для ногтей?

Нет времени лежать здесь и валяться. Я заставляю себя сесть и потянуться к телефону. Солнце вышло, и я знаю, что Натана уже нет. У него нелепый график для команды, и обычно он бывает на тренировочной базе к половине седьмого утра каждое утро. Я благодарна за это этим утром, потому что я не думаю, что смогла бы смотреть ему в глаза после того, как сказала ему, что он так хорошо пахнет . Мммм, я помню ту часть, и я глубоко сожалею об этом. (Хотя это правда.)

Открыв телефон, я вижу, что сейчас восемь утра, и, черт возьми, у меня 32 электронных письма?! Это реально? Я также замечаю, что моя сестра пыталась дозвониться до меня несколько раз и написала мне еще миллион сообщений. Это ненормально, и меня охватывает дурное предчувствие.

Я прокручиваю свой список контактов и нажимаю вызов рядом с ее именем.

Он звонит несколько раз, но я не беспокоюсь, что она будет спать. Во-первых, потому что она звонила мне столько раз, что мой оператор сотовой связи захотел сдаться и принять новое имя. Во-вторых, потому что у Лили трое детей младше шести лет, так что моя бедная старшая сестра всегда гуляет с солнцем. Кто-нибудь, дайте этой женщине награду.

– Привет детка! – говорит она громким солнечным голосом, который врезается мне в череп. – НЕТ, ДЖОННИ, ПОЛОЖИ НОЖ!

Я всхлипываю и отдергиваю телефон от уха.

– Уххххх – мой единственный ответ на то, как Джонни держит нож.

– О-о, ты в порядке? – говорит Лили. – Подожди, я… ДУГ, ПРИСМОТРИТЕ ЗА ДЕТЬМИ, Я ВЫХОЖУ ПОГОВОРИТЬ С Бри!»

Я шиплю, как сердитая кошка, а она только смеется. Я слышу шарканье и представляю, как она натягивает свой пухлый розовый халат, прежде чем открыть входную дверь и сесть на крыльцо своего очаровательного загородного домика в виде формочек для печенья. Он белый, с черными ставнями и розарием впереди. Если я выгляну из окна своей квартиры, то увижу круглосуточный магазин с решетками на окнах, довольно ужасающими граффити, испачканными на стенах, и перекати-поле мусора, катящееся по тротуару. Лос-Анджелес такой дикий, потому что всего в пяти кварталах от квартиры Натана на пляже вы попадаете из моего высохшего желтого многоквартирного дома с липкими полами в его квартиру за три миллиона долларов с парковкой и идеально ухоженными кустами.

Так что да, мы с сестрой полные противоположности. Там, где у меня растрепанные вьющиеся волосы, у нее прямые, великолепные светлые локоны, которые всегда выглядят так, будто она только что вышла из салона. Там, где прошлой ночью я была пьяна с кучей футболистов и укрывалась моим лучшим другом, она, вероятно, качала и пела одному из моих племянников, прежде чем спуститься вниз, чтобы посидеть на диване с Дугом – ее мужем и любовью ее жизни – есть мороженое и смотреть телевизор. Я уверена, что он тер ее ноги.

Иногда я испытываю искушение завидовать ей, но большая часть меня также знает, что я никогда не буду счастлива в ее жизни. Мне нравится, где я нахожусь. Мне также нравится, что если вы взглянете на эту стену с граффити в магазине, вы увидите мое имя, написанное действительно крутым шрифтом, потому что я наблюдала за парнем, пока он распылял оригинальный рисунок на стене, и сказала ему, что это было потрясающе. Он добавил мое имя в виде татуировки на драконе, терзающем человека. Действительно сладкие вещи.

Мне не нужна жизнь Лили; в основном я просто хочу, чтобы кто-то любил меня, как Даг любит ее. Это та часть, которой я действительно завидую.

– У кого-нибудь есть похмелье? – мягко спрашивает она с улыбкой в голосе.

– Да, – говорю я со стоном. – Прошлой ночью был день рождения Джамала, и Натан не позволил парням выпить больше одной порции – так что, скажем так, я выпила всю выпивку за всех.

Моя сестра смеется, и этот звук так сладок для моих ушей. Хотела бы я сидеть рядом с ней и положить голову на ее пухлое плечо в розовой мантии.

– Бедный Б. Это объясняет видео.

Я резко сажусь, и мой мозг стучит о череп.

– Какое видео? Натан прислал тебе постыдное видео со мной? Клянусь, я…

– Успокойся, пьяница. Ты правда еще не знаешь?

– Знаешь что?

Я лихорадочно начинаю осматривать комнату, словно найду какой-нибудь поразительный ответ. Изображение меня на столе нарисовано на стенах. Фрагмент моей последней серенады, воспроизводимой через потолочные динамики. Ничего такого. Только безупречная гостевая комната и огромные окна с видом на ленивый океан.

– О Боже. Ладно, я хочу, чтобы ты глубоко вздохнула.

– Лили, просто выплюнь! – Я встаю и игнорирую урчание в желудке, когда врываюсь на кухню, надеясь найти какие-нибудь другие подсказки, которые укажут на мой эпический провал. Там нет ничего, кроме яблока и записки, написанной рукой Натана, которая гласит: «Лекарство. Напиток. Есть. Я свяжусь с тобой в перерыве. И не волнуйся, ты не пела Адель прошлой ночью.» Я улыбаюсь про себя, чувствуя хоть какое-то облегчение.

То есть до тех пор, пока моя сестра не заставит мой живот упасть к ногам.

– В какой-то момент прошлой ночью ты как бы вылила свои кишки репортеру в ванной.

– НЕТ, – говорю я на длинном выдохе, опуская предплечья на стойку. – Что ты имеешь в виду, что я выплеснула свои кишки?

– Я думаю, тебе стоит просто посмотреть видео.

Я хнычу.

– Где мне его найти?

Ее резкий смех удваивает мое беспокойство.

– Где его не найти, вот в чем вопрос. Это вирусно, Б. По всему Инстаграму и Твиттеру. Но хорошая новость в том, что все любят тебя и думают, что ты очаровательна. Вы даже завели хэштег!

Она говорит это так, как будто я основала всемирно известную благотворительную организацию.

– Боже мой, лучше не включать слово сиськи.

– Нет, но я думаю, что после того, как ты посмотришь видео, ты пожалеешь, что не засветила кого-нибудь.

Я еще даже не видела его, а уже подумываю о возможном переезде. Как попасть под программу защиты свидетелей? Может, мне просто переехать за границу? Испания? Я всегда хотела поехать туда. Мне придется выучить испанский, и это может быть проблемой. Черт, я в молодости выбираю французский вместо испанского. О, подождите, проблема решена – я еду во Францию. Квай, мне одну картошку фри, пожалуйста. Блин, мой французский тоже заржавел.

– Просто повесь трубку и зайди на сайт TMZ. Перезвони мне, когда закончишь. ТМЗ! Ты смеешься?!

Я чувствую, что выпила целый галлон испорченного молока.

Мы вешаем трубку, и я дрожащими руками набираю веб-адрес на телефоне. Не нужно много копаться, чтобы найти статью… ПОТОМУ ЧТО ОНА РАЗМЕЩЕНА НА ДОМАШНЕЙ СТРАНИЦЕ!!

И тут меня осенило.

О, нет. Я действительно сделала что-то ужасное прошлой ночью… и это смотрит на меня в ответ на видео под этой очень длинной статьей. – пробормотала я. Очевидно, новым другом, которого я встретила прошлой ночью в туалете бара, была Кара Холден, журналист сплетен для TMZ.

Когда мои трезвые глаза сосредотачиваются на моей версии с затуманенными глазами, рука протягивает руку к моей груди и хватает мои легкие.

– Боже мой! НЕТ НЕТ НЕТ.

Название статьи гласит: ЗВЕЗДНЫЙ КВОРТЕРБЕК НАТАН ДОНЕЛЬСОН ВЛЮБИЛСЯ В ЛУЧШЕГО ДРУГА И ПРОЧИТАЛСЯ С РЫНКА?

«Приготовьтесь, дамы. Давний друг Натана Донельсона намекает, что он может быть официально снят с продажи из-за нее. Местный преподаватель танцев Бри Камден утверждает, что они с Натаном питали тайные чувства друг к другу еще со школы. Смотрите мое эксклюзивное интервью, чтобы узнать всю историю!»

Я проглатываю свою тошноту и нажимаю кнопку воспроизведения. Все становится хуже. Ясно, что в этом видео я пьяна до потери сознания и держу ручку Tide-To-Go перед своим телом, как будто это волшебная палочка.

Бри: Знаешь… Черррилл…

Кара: Это Кара.

Бри: Мммм. Не перебивай, зззз, нехорошо. Тем не мение. Я просто хотела сказать тебя, что с Натаном Донельсоном и его сами-знаете-чем все в порядке. *агрессивно подмигивает* Его подлая бывшая просто пыталась выставить его в плохом свете, потому что он не хотел с ней спать.

Кара: Правда? А почему ты думаешь, что он не хотел с ней спать?

Нет, Бри. Не делай этого.

Бри: Он говорит, что это из-за его игры. Но я думаю, это потому, что он тоскует по тому, кого не может иметь. *лихорадочно протирает рубашку ручкой Tide, выглядя как неряшливый ребенок*

Кара: А как ты думаешь, кто это?

Бри: *управляет ручкой в сторону Кары* Мы проводим каждый день вместе. Мы были лучшими друзьями миллионы лет. Это должна быть я! Кто бы это был?

Кара: Вау. Это захватывающе. А у тебя есть чувства к Натану?

Бри: *задумчиво смотрит на загон Tide* Черил, если бы я могла… я бы использовала загон ziss, чтобы вычеркнуть из жизни Натана всех остальных женщин. Я была бы единственной, кто остался. *хмурится* Мне нужно лечь сейчас.

И тогда я исчезаю в кабинке и закрываю дверь. Однако на этом статья не заканчивается. Следующее видео озаглавлено «Что мы думаем, друзья?» Это похоже на влюбленного мужчину? Мой голос – да. Разместите свой официальный голос в опросе ниже!

Видео снято сзади Натана, и очевидно, что Кара снимала без его ведома. Мое сердце сжимается, когда я вижу, как он садится на корточки передо мной и берет меня за руку. Он говорит так нежно, проводя большим пальцем по моим костяшкам. И я выгляжу… пораженной. Какого черта, Бри? Почему ты должна так выглядеть? Любой, кто смотрит это видео, может видеть, что у меня практически светящиеся сердечки в глазах, когда я смотрю на него. И он в меня влюблен?! ХА! Нет. Он похож на мужчину, который заботится о десятилетней девочке, потерявшей маму. Не может быть, чтобы Бри привлекала какую-либо часть Натана.