Текст книги "Находка Шторма (ЛП)"
Автор книги: Саманта Тоул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
Движение позади меня заставляет обернуться. Это Джейк, Том и Денни.
‒ Эй, ‒ говорю я им, двигаясь, чтобы прислониться задницей к столу. ‒ Я как раз собирался повидаться с вами. Я... отвлекся. Как вы узнали, что я здесь?
Джейк улыбается.
‒В комнате сигнализация, и там есть камера, ‒ он наклоняет голову в дальний угол, где я впервые замечаю камеру слежения. ‒ Я получаю уведомление, когда кто-нибудь заходит сюда. И единственные люди, которые приходят сюда, это уборщики, каждый второй понедельник, и мы, грустные ублюдки, когда пьяны, ‒ он имеет в виду себя, Тома и Денни.
‒ Это правда, ‒ говорит Том, ухмыляясь. ‒ Я не был в этой комнате трезвым с тех пор, как умер Джон. На самом деле, я, вероятно, даже не был трезв, когда пришел сюда, когда он был еще жив.
Я смеюсь над этим.
Затем мой смех затихает, и мы все просто стоим здесь, ничего не говоря. И так как я написал им, прося поговорить, я, вероятно, должен был бы говорить первым.
‒ Итак... ‒ говорю я. ‒ Просто хотел извиниться за то, что сказал на прошлой неделе, о том, что ты так же мертв для меня, как и Джонни... ‒ я чувствую себя странно, говоря это здесь, в кабинете Джонни. ‒ Я не это имел в виду. Мне не следовало этого говорить. Это было дерьмово и неправильно с моей стороны. И сожалею об этом. Но я не жалею о других вещах. Вы все лгали мне, и вы были неправы.
‒ Ты прав. Так и было, ‒ Том делает шаг вперед и подходит ко мне чуть ближе.
‒ В свою защиту скажу, мы думали, что поступаем правильно в то время, ‒ говорит Ден. ‒ За несколько коротких месяцев ты только что узнал, что Джонни ‒ твой отец, и твоя мать умерла. Мы не хотели давать тебе больше информации.
‒ Но, ‒ вмешивается Джейк. ‒ Мы должны были сказать тебе после того, как все уладилось. Мы все испортили. Действительно, черт возьми, все испортили, и нам чертовски жаль.
‒ Так и есть, ‒ добавляет Том. ‒ И это не оправдание, но с течением времени мне становилось все труднее и труднее говорить тебе об этом. Мы знали, что ты разозлишься из-за того, что мы скрыли от тебя правду. И... я думаю... мы не хотели потерять тебя.
Черт. Я этого не ожидал.
У меня горло горит.
И я знаю, что это то, что они сказали мне две недели назад, без добавления того, что они не хотят потерять меня. Но разница сейчас в том, что я больше не злюсь.
‒ Окей, ‒ киваю.
‒ Значит... у нас все хорошо? ‒ уточнил Том.
‒ У нас все хорошо, ‒ я улыбаюсь, потому что, иногда, это просто, что легко.
‒ Черт, спасибо тебе за это, ‒ Том подбегает и заключает меня в медвежьи объятия. ‒ Скучал по тебе, малыш, ‒ он бьет меня кулаком по спине.
‒ Я тоже по тебе скучал, ‒ говорю ему, и это так. Просто до сих пор не понимал, насколько сильно.
Ден подходит и ерошит мне волосы.
‒ Без тебя здесь все было по-другому, ‒ говорит он мне. ‒ Хорошо, что ты вернулся.
‒ Хорошо, что я вернулся, ‒ говорю, имея в виду только половину этого. Потому что у меня в груди дыра в форме Стиви.
Том, наконец, отпускает меня. Я поворачиваюсь к Джейку.
‒ Ты в порядке? ‒ спрашивает Джейк.
‒ Да, ‒ улыбаюсь. ‒ Я в порядке.
Он обнимает меня за шею и притягивает к себе, чтобы обнять.
‒ Мы чертовски любим тебя, сынок. Что бы ни случилось, никогда не забывай об этом, хорошо?
‒ Ладно, ‒ выдыхаю я.
Я чуть не плачу, мать твою.
Иисусе. Боже.
Вырываюсь из объятий Джейка и отворачиваюсь, иду к окну, давая себе время разобраться в своем дерьме и перестать вести себя как слабак.
Когда слышу бренчание струн, оборачиваюсь и вижу Тома, стоящего перед гитарой Джонни, его пальцы бегают по струнам.
‒ Почему это все еще здесь? ‒ Том поворачивается к Джейку и Дену. ‒ На самом деле, какого хрена все это все еще здесь? Я думал, мы уже давно все здесь убрали?
‒ Да, ‒ отвечает ему Джейк. ‒ Я просто оставил здесь несколько вещей. Наверное, не хотел, чтобы Джон полностью ушел отсюда. Но вы правы, мы должны избавиться от всего остального. Пожертвовать ее на благотворительность или что-то в этом роде, ‒ Джейк смотрит на меня. ‒ Если только ты не хочешь что-нибудь отсюда забрать?
В прошлом я всегда отказывался от всего, что предлагал мне Джонни. Тогда не хотел ничего от Джонни. Наверное, я был злым ребенком, который превратился в злого взрослого.
Я больше не чувствую себя таким злым.
И это из-за Стиви. Она сделала все намного проще. Сделала меня счастливым. И я ушел от этого счастья.
Подхожу к гитаре и беру ее.
‒ Я возьму это, если ты не против, ‒ говорю Джейку.
‒ Более чем не против, ‒ говорит он, улыбаясь.
‒ Так что, мы, черт возьми, выбираемся отсюда и идем выпить? ‒ Том обнимает меня за плечи и ведет к двери.
‒ Не могу, мне нужно быть в студии через десять минут, иначе Зейн надерет мне задницу отсюда до самого конца.
‒Джейк, позвони Зейну и скажи, что Шторм сегодня не придет в студию.
‒ Я ему, бл*дь, не звоню, ‒Джейк смеется у нас за спиной.
‒ Ну же! ‒ Том поворачивается к Джейку, забирая меня с собой. ‒ Это твой гребаный лейбл. Позвони ему, скажи, что Шторм не придет сегодня играть музыку, потому что есть выпивка и стриптиз-бары.
Джейк и Денни разражаются смехом.
‒ О да, конечно, ты идешь в стриптиз-бар, ‒ Джейк кивает, ухмыляясь. ‒ Давай я просто позвоню Лайле и проверю, что с ней.
‒ Да пошел ты! ‒ Том пихает его.
‒ Стриптиз-бары? ‒ Ден хихикает. ‒ Неужели, Том? Господи. Я словно перенесся на двадцать пять лет назад.
Я не ощетиниваюсь, когда Ден говорит это. Не чувствую, что он сравнивает мое пребывание здесь с тем, что Джонни был с ними все эти годы назад.
И даже если бы это было так, может быть, это было бы не так уж плохо, когда тебя сравнивают с Джонни.
Боже, я никогда не думал, что буду так думать.
Я думаю, что все изменилось.
И на это ушло всего две недели.
Две недели со Стиви.
И теперь я оставил ее позади, и никогда больше не буду чувствовать себя так, как чувствовал, когда был с ней. Я просто... хотел бы знать способ, где я мог бы иметь Стиви... и иметь свою музыку.
Но не знаю его.
Значит, так и должно быть.
И я чертовски ненавижу это.
Глава 29
Шторм
Четыре дня как я в Лос-Анджелесе.
Четыре дня без Стиви.
И я вылезаю из своей гребаной кожи.
Так много раз поднимал трубку, чтобы позвонить ей, просто чтобы услышать ее голос. Мои пальцы чертовски зудят, чтобы написать ей.
Но не могу.
Что, черт возьми, я скажу?
«Скучаю по тебе. Я нуждаюсь в тебе. Знаю, что ты не можешь приехать в Лос-Анджелес, и ты не будешь делать междугородные поездки. Я все это понимаю. Но... я просто чертовски скучаю по тебе. Отчаянно нуждаюсь в тебе, и мне нужна доза».
Прошло четыре дня, а я все еще чувствую себя таким же опустошенным, как в тот день, когда оставил ее в постели, сел в машину и поехал домой.
Только... Лос-Анджелес больше не чувствуется домом.
Он просто чувствуется одиноким и пустым.
Меня окружают люди.
А все, что мне нужно ‒ это она.
Мне просто интересно, скучает ли она по мне, как я по ней.
Еду домой после еще одного дня в студии. Мы с ребятами работали над тем, что я уже написал, потому что у меня больше ничего нет. Слова иссякли. Я ни черта не могу найти, о чем писать. Когда был со Стиви, слова писались легко. Без нее у меня ничего нет.
Обычно после дня, проведенного в студии, мы с ребятами шли выпить, чтобы успокоиться и расслабиться. Они шли без меня. Я продолжаю придумывать дурацкие отговорки, почему не могу пойти. Но правда в том, что я не чувствую себя в состоянии общаться. Слишком застрял в собственной голове. В последнее время не очень хорошо себя чувствую в этом гребаном рок-н-ролле.
Ставлю машину на свое место на стоянке у здания и выключаю двигатель. Открываю дверцу и уже выхожу, когда что-то на краю сиденья привлекает мое внимание.
Что-то белое.
Протягиваю руку вниз, и мои пальцы хватаются за что-то похожее на ткань. Вытаскиваю его и смотрю на него.
Трусики Стиви. Те, что я сорвал с нее.
Как же до сих пор не замечал их там?
Они были там с той самой ночи, когда я сорвал их с ее тела. В тот день, когда получил свою машину обратно, и взял ее на прогулку и припарковался. Когда в первый раз заставил ее кончить. В первый раз я почувствовал ее. Попробовал ее на вкус.
Боже, я скучаю по ней.
Подношу порванные трусики к носу и вдыхаю. Они все пропитаны ее запахом. Воспоминания проносятся в моей голове. Впервые скользнул в нее. Как она чувствовала себя вокруг моего голого члена. Чувство, как она кончает вокруг моего члена. Сжимая меня так крепко. Ее нежная кожа. Ее поцелуи. Смех с ней.
Моя грудь болит от тоски по ней.
Черт возьми.
Я официально достиг дна. Сижу в машине и нюхаю ее трусики.
И все равно с ними не расстаюсь. Засовываю их в карман. Выхожу из машины и направляюсь к лифту.
Я вошел в квартиру, скинул ботинки и плюхнулся на диван.
Достав мобильник из кармана, разблокирую экран, открываю фотографии и смотрю на единственный снимок Стиви, который у меня есть.
Я сделал его однажды, когда она лежала на моей кровати. Волосы веером рассыпались по подушке. Эта великолепная улыбка на ее лице. На ней была одна из моих футболок. А еще она мне что-то наговорила ‒ я уже забыл, что именно. Но знаю, что смеялся, как всегда, когда был с ней.
Подумал, что она выглядела так чертовски красиво в тот момент, поэтому я схватил свой мобильный и сфотографировал ее.
Все еще смотрю на фотографию тридцать минут спустя, когда раздается стук в мою дверь.
Есть только несколько человек, которые могут быть в моем списке разрешенных гостей. Все остальные должны быть объявлены.
Убираю фотографию, кладу в карман мобильник, встаю с дивана, волочу свою задницу через всю комнату и открываю дверь.
Рейз, Кэш и Леви стоят здесь, держа в руках пару упаковок пива и несколько коробок пиццы.
‒ Разве я не избавился от вас, ублюдков, час назад?
Не то чтобы я не рад был их видеть. Но с нетерпением ждал, как буду валяться на диване всю ночь, мучая себя этой фотографией Стиви, слушая музыку восьмидесятых.
И, судя по всему, я превратилась в девочку‒ подростка.
‒ Да, и мы, бл*дь, тоже тебя любим, ‒ ухмыляясь, Кэш посылает мне воздушный поцелуй, проходя мимо меня в мою квартиру.
Рейз и Леви следуют за ним. Закрываю за ними дверь и следую за ними в гостиную.
Пицца и пиво свалены на мой кофейный столик. Он хватает пульт и включает телевизор. Сажусь на диван, и Леви бросает мне бутылку пива.
‒ Твое здоровье, приятель, ‒ открываю крышку и делаю глоток.
‒ Так что, черт возьми, с тобой происходит? ‒ спрашивает Кэш, как всегда сразу переходя к делу.
‒ Ничего.
Кэш хмурится.
‒ Ты ведешь себя так, словно кто-то убил твою собаку.
‒ У меня нет собаки.
‒ Заткнись нахр*н. Ты такой же капризный, как подросток, который еще не понял, для чего нужен его член. Это как-то связано с этой девушкой? Той, с которой ты познакомился в Аризоне.
Тут же перевожу взгляд на Рейза, который пожимает плечами. Он единственный, с кем я говорил о Стиви. И я не так уж много ему рассказал.
‒ Они спросили мое мнение насчет того, что с тобой. Я решил, что это должна быть девушка. Не то чтобы ты много рассказывал мне о ней.
Потому что разговор о ней делает это реальным... напоминает мне, что у меня ее больше нет. И это чертовски больно.
‒ Итак, ты встретил эту цыпочку и что? ‒ спрашивает Леви.
«Я влюбился».
Святое. Бл*ть. Дерьмо.
Я в нее влюбился.
Почему только сейчас это понял?
Я люблю Стиви.
Я в нее влюбился.
‒ Ну, это было... потрясающе. Стиви чертовски хороша. Она отличается от тех девушек, которых мы знаем. Она просто настоящая. Чертовски умная и такая красивая, но естественной красотой, понимаешь? Она не принимает мое дерьмо. Если уж на то пошло, она отдает его мне. И ей плевать на то, что делают другие девушки. Она понятия не имела, кто я такой, когда мы познакомились.
‒ Что? ‒ Кэш выглядит смущенным. ‒ Она не знала, кто ты такой?
‒ Нет, ‒ я качаю головой, улыбаясь воспоминаниям. ‒ Стиви не любит... современную музыку. Она любит старые вещи.
‒ Хах,‒ отвечает Кэш.
‒ Да, ‒ говорю я. ‒ А когда она узнала, кто я такой, ей все равно было насрать. Наверное, ‒ я вздыхаю, ‒ я был самим собой рядом с ней, и мне чертовски нравилось, кем я был, когда был с ней.
Они все смотрят на меня так, будто я сошел с ума.
Может и сошел.
‒ Итак... в общем, ты любишь эту цыпочку Стиви, и ты ходишь так, как будто потерял свой член, потому что скучаешь по ней, ‒ это Кэш.
И он только что попал в самую точку.
‒ В общем, да, ‒ я делаю еще один глоток пива.
‒ Ладно, возвращайся и привези ее. Верни ее в Лос-Анджелес, ‒ это Рейз.
‒ Не могу... ‒ я проглатываю свое смущение от признания этого. ‒ Я уже спрашивал ее. Она сказала, что нет.
‒ Она отказала тебе? ‒ Леви выглядит так, будто я только что сказала ему, что Санта не настоящий.
‒ Она работает в отеле типа «B&B» со своей бабушкой, ‒ быстро объясняю я. ‒ Стиви теперь почти всем заправляет. Но она займет полный рабочий день, когда ее бабушка будет готова уйти на пенсию.
‒ Ладно... но она знает, что ты при деньгах, верно? ‒ спрашивает Кэш.
Я пожимаю плечами.
‒ Думаю, да, ‒ имею в виду, что она знает, что у меня есть деньги судя по машине, на которой я езжу, и потом, когда она узнала, чем я зарабатываю на жизнь. ‒ Мы просто никогда об этом не говорили. Стиви не очень любит деньги.
‒ Все помешаны на деньгах. Даже те, кто говорит, что это не так, ‒ добавляет Леви.
Снова пожимаю плечами.
‒ Я не знаю, что тебе сказать. Стиви просто не материалистка.
Леви и Кэш смотрят друг на друга. Затем они смотрят на Рейза так, будто у него есть ответы, но он просто пожимает плечами, выглядя таким, же озадаченным.
‒ Значит, когда ты сказал, что она другая, ‒ медленно произносит Кэш, ‒ ты имел в виду, что она на самом деле другая.
‒ Да, чувак. Она на самом деле другая.
В комнате воцаряется тишина.
‒ И ей не нужны твои деньги? ‒ это Леви.
‒ Нет, ‒ я смеюсь, раздраженный.
‒ Или твоя слава? Или тратить твои деньги? Или жить в своей большой квартире? Или водить свою красивую машину? ‒ спрашивает Кэш.
‒ Черт возьми, чувак! Нет! Она не интересуется ни одной из этих вещей.
‒ Ну, тогда чего же она хочет? ‒ спрашивает Кэш.
‒ Ничего, ‒ качаю головой. ‒ Она ничего не хотела, ‒ кроме меня.
Она хотела меня.
А я уехал от нее.
Делаю еще один глоток пива. Зажав бутылку между ладонями и смотрю в нее.
‒ Те песни, что ты принес в студию, ‒ говорит Рейз, поднимая на меня глаза, ‒ ты написал их, пока был там? Пока ты был с ней?
Это не вопрос, потому что он знает. Но я все равно отвечаю:
‒ Да.
‒ Они чертовски хороши, чувак. Действительно чертовски хороши.
Снова смотрю на свою бутылку, надеясь, что ответы, которые я ищу, где-то там.
‒ Итак, мы установили, что ты чертовски несчастен без нее. И что ты пишешь действительно хорошие гребаные песни, когда ты с ней, ‒ говорит Кэш.
Я невесело смеюсь.
‒ В значительной степени.
‒ Так, какого хрена ты здесь делаешь? ‒ это Рейз, и это заставляет меня поднять глаза. ‒ Если тебе плохо без нее, возвращайся в Аризону. Будь с ней.
‒ Я не могу. Мне нужно быть здесь.
‒ Кто говорит? ‒ спрашивает Рейз.
‒ Зейн. Я вернулся, потому что он сказал, что если не верну свою задницу сюда, и мы не войдем в студию и не начнем собирать этот альбом, он пригласит авторов песен, чтобы сделать это, и мы потеряем весь творческий контроль.
‒ К черту то, что сказал Зейн! ‒ говорит Кэш. ‒ Ну, на самом деле, не совсем к черту, что он сказал, потому, что он ‒ наша зарплата в конце дня. Но почему ты должен быть здесь, чтобы сделать альбом?
Я бросаю на Кэша глупый взгляд.
‒ Потому что вы, ребята, здесь. Студия здесь.
‒ А Аризона ‒ это что, четыре часа езды на машине? Час на самолете? Или что-то еще, черт возьми. Ты богат, купи чертов самолет. Пиши песни там, в Аризоне. Потому что, честно говоря, дерьмо, которое ты принес в студию, лучшее, что когда-либо писал, и если это из-за этой цыпочки Стиви, то я сам женюсь на ней, ребята. Ты переезжаешь туда, встречаешься со своей девушкой, а потом летишь обратно, чтобы записать альбом, когда понадобится. И когда придет время гастролей, просто разберись с этим дерьмом по мере его поступления. В этом вся прелесть музыки, чувак. Ты можешь сделать это в любом месте. Даже в Аризоне.
Хм. Ладно. Пишу песни на озере Хавасу. Добираюсь до Лос-Анджелеса. Почему, черт возьми, я не подумал об этом раньше?
Чувствую, как это волнение начинает пузыриться в моем животе.
Но...
‒ А что, если Зейн не пойдет на это?
‒ А почему бы и нет, черт возьми? ‒ говорит Рейз. ‒ Ему плевать, где ты живешь, пока альбом готов, и ты не тратишь деньги лейбла впустую. Не спрашивай его, чувак. Скажи ему, как все будет.
‒ А как насчет вас, ребята?
‒ А что насчет нас? ‒ говорит Рейз.
Я пожимаю плечами.
‒ Мы просто... мы всегда были вместе.
‒ Не хочу тебя огорчать, но я уже много лет пытаюсь перерезать завязки фартука. Ты просто никогда этого не получал, ‒ говорит Кеш.
‒ Иди ты, ‒ смеюсь я.
‒ Мы тебя прикроем, ‒ говорит мне Леви. ‒ Сначала мы друзья. Участники группы после этого. Всегда так говорили. Мы хотим, чтобы ты был счастлив, чувак. А ты не счастлив. Ты уже давно не был счастлив.
Леви более проницательнее, чем я думал. Они все такие.
‒ Единственный раз за долгое время я слышал, что ты счастлив, когда был там, в Аризоне, со своей девушкой, ‒ говорит он мне.
Смотрю на них троих.
‒ Значит... я действительно это сделаю? Действительно переезжаю в Аризону?
Дерьмо.
Так и есть.
Я и вправду сделаю это. Вернусь к ней.
Вернусь в Аризону.
К Стиви.
Но...
‒ А что, если она пошла дальше? Встретила кого-то еще? ‒ выпаливаю я.
Я этого не знаю, но никогда не знаешь наверняка. Стиви красива, крута и чертовски горяча. Какой-нибудь маленький придурок мог бы остановиться в гостинице, ворваться и украсть ее у меня.
Ну, неважно. Надеру ему задницу и заберу ее обратно.
Кэш широко улыбается.
‒ Тогда ты будешь выглядеть как огромный член, когда окажешься там и получишь пулю в лоб.
‒ Отвали, ‒ я сбиваю его с толку, а он только смеется.
‒ Послушай, приятель. Если Стиви и вполовину такая, как ты нам говорил, значит, она никуда не ушла, ‒ говорит мне Рейз. ‒Думаю, что она, вероятно, так же несчастна, как и ты без нее.
Боже, надеюсь он прав.
Не то чтобы я хотел, чтобы она была несчастна. Но я не хочу, чтобы она двигалась дальше. Парень, которым я был до Стиви... с любовницами на одну ночь. Ощущение пустоты, пустоты внутри меня. Гнев, который я нес в себе. Я не хочу больше им быть.
Хочу быть тем мужчиной, которым я стал с ней. Хочу быть счастливым. Более того, хочу сделать счастливой и ее.
Я возвращаюсь к озеру Хавасу, к Стиви, и просто молюсь Богу, Рейз был прав и Стиви не забыла меня, и чтобы она все еще хотела меня так же, как я хочу ее.
В противном случае, я не знаю, что, черт возьми, я собираюсь делать.
Глава 30
Шторм
Раннее утро, когда я останавливаю машину на подъездной дорожке к дому Джейка и Тру.
Дом.
Хотя сейчас чувствую себя как дома со Стиви, это место всегда будет моим домом. Это просто означает что-то другое, чем раньше.
Помню, как впервые пришел сюда. Когда мы ехали в машине по подъездной дорожке, я подумал, что это самый большой дом, который когда-либо видел.
Тогда жизнь была чертовски другой.
Просто надеюсь, что моя мама гордилась бы тем выбором, который я сделал. Ну, может быть, не всеми моими поступками. Но большинством из них по крайней мере.
Знаю, что она бы полюбила Стиви. Ее невозможно не любить.
Потушив сигарету, сунул окурок обратно в пачку.
Если я собираюсь быть со Стиви, а я надеюсь быть с ней постоянно, тогда мне придется либо выяснить, как, черт возьми, правильно распорядиться этими вещами. Или бросить курить.
Я вздрагиваю.
Ладно, сигареты пока остаются.
Займусь ответственным избавлением от этого дерьма.
Выйдя из машины, направляюсь в дом.
И слышу голоса, как только вхожу.
Они все на кухне.
Я пришел пораньше, чтобы застать их всех дома. Хочу сказать им, что ухожу.
Боже, это звучит так окончательно.
Уезжаю на расстояние в четыре часа и буду возвращаться все это чертово время.
Я говорил с Зейном вчера вечером. Он на удивление спокойно отнесся к этому. Ну, настолько хорошо, насколько это возможно для Зейна.
Он в основном сказал: «Мне не нужно слышать о твоих проблемах с девушкой. Я не твой гребаный психотерапевт. Мне плевать, где ты живешь. Хоть в гребаной пещере в Антарктике, мне все равно. Просто убедись, что гребаные песни написаны, и твоя задница будет возвращается в студию каждую гребаную секунду, когда я говорю тебе быть там.»
Затем он повесил трубку.
Так что, да, он не против.
А я уже собрался и готов ехать. Моя сумка в багажнике, а гитара Джонни на пассажирском сиденье. Все, что мне нужно, со мной.
Нет, это ложь. Потому что единственное, что мне нужно, это озеро Хавасу, штат Аризона.
Я бреду на кухню. Джейк, Джей-Джей, Билли и Белл сидят вокруг барной стойки. Тру у стойки, варит кофе. Она первая заметила меня.
‒ Привет, ‒ она улыбается. ‒ Что ты здесь делаешь в такую рань? Я думала, вы, рок-звезды, спите допоздна. Хочешь позавтракать?
‒ Эй, не будь рок-звездой-ист, ‒ говорит Джейк. Взяв со стойки сотовый телефон, он начинает стучать по нему.
‒ Что такое рок-звезда-ист, черт возьми? ‒ у Белл морщится лицо.
Джейк заканчивает стучать по телефону и кладет его обратно на стойку.
‒ Ист, ‒ он выделяет слово, если оно вообще есть. ‒ Как расист, эйджист71. Твоя мама характеризовала человека на основании того, что он рок-звезда. Как все рок-звезды спят допоздна. И пьют. И курят.
Брови Джей-Джея взлетают вверх. ‒ Ты все это делаешь.
‒ Я не курю, ‒ голос Джейка в конце становится выше.
‒ Угу, конечно, нет, папа, ‒ это Билли своим потрясающим сардоническим голосом.
‒ Я не курю, ‒ восклицает Джейк. ‒ Тру, скажи нашим детям, что я не курю. Раньше так делал, но перестал, когда твоя мама была беременна тобой, Джей-Джей.
Тру смеется. Подойдя с чашкой кофе, она ставит ее перед Джейком и целует его в щеку.
‒ Нет, детка, конечно, ты не куришь.
Джейк поворачивается к Тру, берет ее за подбородок и коротко целует в губы.
‒ Фу, гадость, ‒ жалуется Белл. ‒ Мы можем обойтись без этого? Пожалуйста. И, папа, мы знаем, что ты прячешь окурки в газонокосилке. К твоему сведению, ты ужасно прячешься. Но все в порядке. Мы знаем, что ты куришь только тогда, когда напряжен из-за работы. Итак, опустим это.
Боже, у Стиви была бы грыжа, если бы она узнала, где Джейк избавляется от своих окурков.
Не то чтобы я уже не знал, где он их спрятал. Он занимается этим с тех пор, как я переехал сюда жить. Это обычная шутка для всех нас. Джейк думает, что никто не знает, что он все еще курит иногда.
Джейк оглядывает все наши лица, сдвинув брови.
‒ Вы все знаете?
Тру скользит рукой по его плечам и смеется.
‒ Конечно, мы знаем.
‒ Хм, ‒ говорит он. ‒ Значит, я могу свободно курить?
‒ Нет! ‒ сказали все хором, и я начинаю смеяться.
Я чертовски люблю этих людей.
Будет странно, не видеть их почти каждый день.
‒ Значит, это было «да» на завтрак? ‒ спрашивает Тру, все еще стоя рядом с Джейком.
Я отрицательно качаю головой.
‒ Нет. Я в порядке, ‒ сглатываю.
Чертовски нервничаю говорить им, что ухожу. Не знаю почему, потому что они всегда поддерживали меня.
‒ Все в порядке? ‒ спрашивает Тру, все еще улыбаясь мне.
Киваю и сглатываю.
‒ Да... я просто... пришел сказать тебе, что ухожу, ‒ выпаливаю я.
Никто ничего не говорит. И они, кажется, тоже не удивлены. Что удивительно.
‒ Ну, я встретил девушку, когда был в Аризоне. Ее зовут Стиви. И... ну, она потрясающая, и я без ума от нее, и хочу быть с ней... поэтому переезжаю в Аризону, чтобы быть с ней. Я уезжаю сегодня. Ну, как-то так.
Перевожу взгляд на Джейка, который пристально смотрит на меня.
‒ Я не уйду из группы, ‒ говорю я ему. ‒ Вчера вечером разговаривал с парнями и Зейном. Собираюсь продолжать писать песни оттуда, а затем лететь обратно, чтобы записать их. Это буквально час полета оттуда до Лос-Анджелеса, так что я могу быть здесь в любой момент. Буду возвращаться так часто, как это необходимо. Не буду расслабляться. Но я хочу быть с ней. А она там. Она не может переехать сюда. Так что... я поеду туда, чтобы быть с ней.
На кухне царит абсолютная тишина, а потом Джей-Джей говорит:
‒Итак, ты встретил девушку и теперь переезжаешь в Аризону?
Я смотрю на него.
‒ В двух словах, да, ‒ говорю ему.
‒ Нереально. Но ладно. Лишь бы ты был счастлив, чувак.
‒ Это не странно, ‒ говорит Белл Джей-Джею. Она спрыгивает со стула и подходит ко мне. Обнимает меня за талию и прижимает к себе. Я смотрю на нее сверху вниз, и она улыбается мне. ‒ Я думаю, это действительно романтично.
‒ Ну, чтобы все знали, я никогда не уйду из дома ради какой-нибудь цыпочки, ‒ объявляет Билли, и я хихикаю.
Оставив Джейка, Тру подходит ко мне и берет мою руку, сжимая ее.
‒ Я согласна с Белл. И думаю, это действительно романтично. Знаешь, я объехала полмира, чтобы быть с Джейком, и это было лучшее, что я когда-либо делала.
‒ Конечно, так оно и было. Я чертовски удивителен, ‒ говорит Джейк.
‒ Доллар в банку с клятвами, папа, ‒ говорит ему Белл, возвращаясь, чтобы сесть.
‒ Господи, почему у нас до сих пор есть эта штука? ‒Джейк жалуется. ‒ Вы все практически взрослые люди, ради Бога.
‒ Она у нас, чтобы досадить тебе, ‒ Джей-Джей ухмыляется ему.
‒ И если мы взрослые люди, это означает, что нам больше не нужен комендантский час, ‒ добавляет Белл.
‒ Я сказал, практически взрослые люди. Не настоящие взрослые.
‒ Семантика, папа. У тебя не может быть и того, и другого, ‒ говорит ему Билли. ‒ Либо одно, либо другое.
‒ Черт возьми, ‒ рычит Джейк, поднимаясь со стула.
‒ Два доллара, ‒ поет Белл.
Джейк бросает взгляд на Белл, прежде чем подойти ко мне.
‒ Ты оставляешь меня разбираться с ними в одиночку? ‒ он улыбается, когда говорит это.
‒ Прости, ‒ я ухмыляюсь.
Боже, я чертовски люблю этих людей. Этот дом.
Здесь я всегда буду дома.
Но мне нужно быть со Стиви.
Если, конечно, она все еще будет со мной.
‒ Итак... ‒ говорит Джейк. ‒ Ты переезжаешь в Аризону.
Теперь только я и он. Тру отошла, чтобы сесть с детьми за стойку.
‒ Да. Но, как я уже сказал, буду возвращаться в студию так часто, как потребуется. Не буду расслабляться.
Джейк кладет руки мне на плечи.
‒ Шторм, не переживай. Все будет хорошо. И я это понимаю. Правда. Я бы отдал весь мир за Тру.
‒ Гадость, папа! ‒ кричит Билли, и я хихикаю.
‒ Твоя мама обожает это. Верно, детка?
‒ Конечно, ‒ отвечает Тру.
Джейк снова сосредотачивается на мне.
‒ Делай то, что тебе нужно, и мы будем здесь, как только понадобимся.
‒ Спасибо, ‒ говорю я ему. ‒ За все.
– Тебе не нужно благодарить меня за это, ‒ одна его рука касается моего затылка, и он смотрит мне в глаза. ‒ Мы любим тебя, малыш. Пока ты счастлив, это все, что имеет значение. И знаю, что я не твой отец, но...
‒ Так и есть, ‒ отрезал я. ‒ Ты, Том и Ден. Вы все мои отцы. Но ты выиграешь у Тома и Дена первое место, только не говори им, ‒ насмешливо шепчу я.
Джейк хихикает. Но его глаза наполняются каким-то безымянным чувством.
‒ Не беспокойся об альбоме, ‒ говорит он мне, его голос звучит грубее, чем минуту назад. ‒ Или твоих парнях, или еще что-нибудь. Все будет хорошо. Просто поезжай в Аризону, к своей девушке, и будь счастлив. Ладно?
‒ Ладно.
А потом я делаю то, чего никогда раньше не делал. Я обнимаю Джейка.
Никогда не был тем, кого можно назвать любящим подростком. Я бы обнял его, но никогда не обнимал. Джейк всегда проявлял ко мне нежность, а я брал, но никогда не отдавал того же. Боже, я был придурком. Джейк сначала застывает от удивления, но тут же обнимает меня в ответ. И он крепко обнимает меня. У меня начинают щипать глаза.
‒ Эй! Никаких объятий без меня, ‒ Тру вскакивает со своего места и подходит, заключая нас в объятия.
И не успеваю я оглянуться, как они уже все здесь, Джей-Джей, Билли и Белл обнимают меня.
И я чертовски собираюсь начать плакать. Черт возьми.
‒ Ладно, давайте покончим с этим, пока я не расплакалась и не испортила макияж, ‒ говорит Тру. Она берет меня за щеку и целует. ‒ Мы очень скоро приедем к вам в Аризону. Я хочу встретиться со Стиви.
Они все провожают меня до двери. Джей-Джей дразнит меня за то, что я переехал к девушке, которую знаю уже несколько недель.
Пока он этого не понимает. Но поймет это, когда встретит свою девушку.
Они провожают меня до машины. Я снова обнимаю их всех.
‒ Езжай осторожно, ‒ говорит мне Тру.
‒ Хорошо.
Поворачиваюсь к Джейку.
‒ Ты передашь Тому и Дену от меня... что я переезжаю? ‒ мне и так было тяжело говорить им об этом. Я не хочу делать это еще два раза.
Джейк понимающе кивает.
‒ Я им скажу. Просто жди звонка от Тома, или крика, потому что ты уехал, не попрощавшись, или рыданий. Вероятно, последнее. Он такой же нуждающийся ублюдок.
Он хихикает, и я тоже. Затем обнимаю Джейка в последний раз. Крепко обнимаю его.
‒ Люблю вас, ‒ говорю я им всем.
Затем забираюсь в свою машину под оглушительный звук «люблю тебя», исходящий от них всех.
Пристегнув ремень безопасности, завожу машину. И бросаю на них последний взгляд. Затем уезжаю.
Пункт назначения: Отель «B&B» Кавалли, Озеро Хавасу, Аризона.
Ну, не совсем еще. Во-первых, мне нужно сделать еще пару остановок. Мне нужно повидаться с ребятами, прежде чем я уеду.
Глава 31
Шторм
Я буквально только что выехал из ворот дома Джейка и Тру, когда увидел, что у входа меня ждут Рейз, Кэш и Леви. Они все прислонились к капоту машины Кэша. Рядом с ним припаркован мотоцикл Рейза.
Остановив машину, ставлю ее на стоянку и выхожу.
‒ Что вы здесь делаете, ублюдки? ‒ спрашиваю я, подходя к ним. ‒ Я как раз собирался навестить вас перед отъездом в Аризону.
‒ Держу пари, он сначала собирался к тебе, ‒ говорит Кеш, обращаясь к Рейзу. ‒ Ты всегда нравился ему больше всех.
‒ Это потому, что я красивее, чем вы, два уродливых ублюдка, ‒ он усмехается, глядя на Кеша.
‒ Как бы ни была хороша эта встреча мамочек, вы все еще не сказали мне, какого черта вы здесь делаете, ‒ говорю я.
‒ Ты сказал своей девушке, что собираешься остаться в Аризоне? ‒ Леви спрашивает меня.
‒ Нет, ‒ я качаю головой.
‒ Он боится, что она скажет ему не приезжать, ‒ ухмыляется Кэш.
Придурок.
‒ Отвали. Я хочу сделать ей сюрприз.
‒ Ну, она определенно удивится, когда мы все туда заявимся, ‒ говорит он.
Что?
Что значит... мы?
‒ Но это чертовски долгая поездка впустую, ‒ добавляет Леви.
‒ Нет, это определенно стоит того, чтобы увидеть, как Шторм будет отброшен назад. Никогда раньше такого не видел. Я бы легально заплатил хорошие деньги, чтобы посмотреть его, ‒ говорит Кэш.
‒ Заткнитесь, ‒ я поднимаю руку, останавливая их. ‒ Какого черта вы, говнюки, несете? Вы не поедете со мной в Аризону.
Леви подходит и хлопает меня по спине.
‒ Боюсь, что поедем. Мы все вроде как заключили пакетный договор. Куда ты, туда и мы. И учитывая, что у нас есть альбом для записи, мы прилипнем к твоей заднице, как клей, пока не закончим.
