Текст книги "Находка Шторма (ЛП)"

Автор книги: Саманта Тоул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Шторм прижимается своим лбом к моему.

– Скажи, что хочешь, чтобы я остался.

Противоречивые чувства заставляют мой разум и сердце воевать. Он останется и только продлит неизбежное. Чем дольше я буду с ним, тем больше привыкну к его присутствию рядом со мной. Тем больнее будет, когда мы расстанемся.

Но здравый смысл никогда не был моей сильной стороной. И знаю, что, если он хочет остаться, пусть даже чуть дольше, мне будет труднее управлять своими чувствами. Я справлюсь с болью, когда придет время. Облизываю губы, выдыхая воздух.

– Я хочу, чтобы ты остался.

Шторм стонет, и это звучит ужасно похоже на облегчение. Потом его губы находят мои, и он целует меня прямо здесь, на улице. Поцелуй глубокий, влажный и пьянящий. Он клеймит меня им.

Я цепляюсь за парня изо всех сил, целуя его в ответ так же отчаянно. Он отстраняется, тяжело дыша, откидывает голову назад, глядя мне в глаза своими сияющими глазами. В них его эмоции сменяют друг друга. Шторм по-прежнему мягко обхватывает мое лицо.

– Ты хочешь, чтобы я остался? – с волнением спрашивает он еще раз.

– Да.

– Тогда я остаюсь.

Его слова звучат решительно, но мы оба знаем, что будущее наших отношений не определено. Потому что осталось невысказанным, как долго он пробудет... еще один день, или неделю, или месяц.

Он снова целует меня, на этот раз умиротворенно. Легкие, сладкие поцелуи в губы, вдоль моей челюсти. Затем он крепко обнимает меня, прижимая к себе.

И я цепляюсь за него, молясь, чтобы мое сердце выдержало, когда он наконец решит, что ему пора уезжать.

Глава 23

Шторм

Ранним вечером Бек пригоняет мою машину из мастерской к отелю «B&B». Она все такая же блестящая, красивая и работает.

Раньше я думал, что на свете нет ничего прекраснее нее. Я ошибался.

Самое чудесное – это Стиви.

– Спасибо, приятель, – говорю я Беку, когда тот выходит из машины и протягивает мне ключи.

– Без проблем. Это мечта водителя. Она как новенькая, словно ничего не было.

Машина пострадала из-за моей невнимательности, но я чертовски рад, что так случилось, и судьба привела меня сюда, к Стиви.

– Сколько я тебе должен?

Бек достает из кармана счет и протягивает мне.

– Поговорим об этом позже.

Я смотрю на счет. Неплохо. Могло быть и хуже. Но, честно говоря, я бы все отдал, чтобы познакомиться с девушкой.

– Все нормально. Деньги у меня с собой. Давай я заплачу сейчас.

Достаю из кармана бумажник и считаю стодолларовые купюры, затем добавляю к ним еще.

Бек берет у меня деньги и быстро пересчитывает их.

– Здесь слишком много, – говорит он мне, пытаясь вернуть лишние купюры, которые я туда положил.

– То, что свыше твоего счета – это благодарность за то, что починил ее.

– Это моя работа. И это не значит, что я не беру причитающееся мне за труд. – Он смеется.

– Бек, все в порядке. Возьми.

Он смотрит на меня с минуту.

– Это не потому, что ты... – он замолкает, – со Стиви? Потому что меня нельзя купить, чувак. Мне плевать, что ты звезда. Если причинишь боль моей сестре, я надеру тебе задницу точно так же, как в прошлый раз надрал ее тому придурку. – Бек протягивает мне деньги.

Он надрал задницу ее бывшему. Я рад, что кто-то это сделал. С тех пор как Бек и Брайан, отец Стиви, узнали, кто я на самом деле, ни один из них не стал относиться ко мне иначе. Но, с другой стороны, они семья Стиви, так что меньшего я и не ожидал.

– Нет, чувак, это не потому, что я со Стиви. Это благодарность за починку моей машины. И рад, что ты надрал задницу ее бывшему. И если я причиню ей боль, я буду здесь и позволю тебе выбить из меня дерьмо. – Он все еще внимательно наблюдает за мной. – Думаю, что Стиви удивительная. Я не знаю, что происходит между нами, но что-то происходит, я надеюсь. Но знаю, что никогда не сделаю ничего, что могло бы ранить ее.

И я это знаю, потому что очень высокого мнения о ней.

Сейчас я уже не тот человек, который приехал сюда несколько дней назад.

В прошлом мне было наплевать, что чувствовала женщина с которой я был. Меня интересовали только собственные чувства, когда я занимался сексом.

Боже, я был полным придурком.

В каком-то смысле, я так же плох, как и ее бывший кретин. Только не обманщик. Никогда не обещал того, что не смогу выполнить, не давал никому каких-то обязательств, чтобы потом отказаться от них. Правда. Но, даже зная себя... я бы не врал. Особенно такой девушке, как Стиви.

Возможно, я не знаю, к чему все это между нами приведет. Ее жизнь здесь. Моя в Лос-Анджелесе. Но я знаю, что чувствую к ней.

Бек вздыхает и кладет деньги в карман.

– Хорошо. Я верю тебе на слово. Стиви милая и доверчивая. Она выглядит крутой, но это совсем не так. Ей больно. И если ей причинят боль, то я причиню боль тому, кто заставил ее плакать. Так что если ты когда-нибудь сделаешь что-то, нарочно или нет, я выбью из тебя все дерьмо. А еще запихну эти деньги тебе туда, где солнце никогда не светит.

Кивнув, я говорю:

– Согласен.

Потому что если кто-то когда-нибудь обидит мою красавицу, намеренно или нет, я сделаю то же самое.

Задняя дверь с грохотом распахивается. Поворачиваюсь и вижу Стиви. Мое лицо расплывается в широкой улыбке, хотя виделся с ней буквально несколько минут назад.

Я так облажался.

– Ты получил свою машину обратно. – Она улыбается мне в ответ, но ее улыбке не хватает искорки Стиви. Она пропала, когда малышка узнала, что машина отремонтирована.

До этого момента мы жили в пузыре.

Теперь, когда моя машина вернулась и работает, приблизился день нашего расставания. Но я действительно не хочу, чтобы это было последнее свидание. Я просто не могу понять, как удержать Стиви и вернуться в Лос-Анджелес. Мне нужно вернуться к ребятам. Еще в самом начале мы договорились – если один из нас уйдет, уйдем мы все. Без нас четверых «Slater Raze» не станет.

Я пишу песни с тех пор, как приехал сюда, хотя уже давно не писал ничего приличного. Это из-за Стиви. Она чертовски вдохновляет меня. А это уже другой материал. Очень хорошая музыка. Парням понравится.

Но чтобы они услышали это, мне необходимо поехать домой, а сделать это прямо сейчас очень трудно. Но я осознаю, что в какой-то момент мне придется покинуть этот городок.

Я люблю свою группу, музыку. Но я, Леви и Кэш – мы могли бы обойтись и без этого. Рейз не мог. Группа – это его жизнь. А он мой лучший друг. Поэтому я должен вернуться, но не знаю, как сделать это. Вернуться в Лос-Анджелес и оставить Стиви. Не приложу ума, как получить все, что я хочу.

Но сейчас малышка со мной, и я собираюсь извлечь из этого максимум пользы.

Обхватываю ее за талию и, развернув, запечатлеваю поцелуй на ее губах.

Бек бормочет что-то вроде:

– Мне не надо видеть это дерьмо, – и исчезает в доме.

– Хочешь прокатиться со мной? – спрашиваю, покрывая ее губы короткими поцелуями.

– Ты предлагаешь подвезти меня? – она театрально моргает, а я ухмыляюсь.

Стиви возила меня повсюду с тех пор, как моя машина вышла из строя.

– Да. Я хочу познакомить тебя с другой женщиной в моей жизни. Показать тебе твою конкурентку.

Она смеется, прижимая руки к моей груди, откидываясь назад, чтобы посмотреть мне в глаза.

– Чувак, здесь нет никакой конкуренции. Я потрясающая, – она пожимает плечами, улыбаясь.

– Да, это так. – Вновь притягиваю ее к себе и еще раз целую в губы.

Затем, взяв ее за руку, я веду ее к пассажирскому сиденью. Открываю дверь, и она забирается внутрь. Как только она устаивается, я закрываю за ней дверь, обхожу машину со стороны водителя и забираюсь внутрь.

Стиви уже пристегнулась и готова ехать. Я натягиваю ремень безопасности и завожу малышку.

Она мурлычет, возвращаясь к жизни. Словно пальцы ласкают мою кожу. Ощущения те же, как когда Стиви прикасается ко мне.

– Куда мы едем? – спрашивает она, когда я сворачиваю с подъездной дорожки.

– Куда ты хочешь поехать?

Стиви пожимает плечами.

– Мне все равно. Пока я с тобой.

Улыбаясь, беру ее за руку и оставляю на ней поцелуй. Я не отпускаю, держу ее руку в своей, положив себе на бедро.

Я направляюсь в сторону 95-ой⁶³, чтобы вывезти ее на шоссе.

Солнце садится, придавая небу красноватый оттенок. Мое окно опущено. Играет радио. Девушка, от которой я без ума, сидит рядом со мной. Жизнь не может быть лучше, чем сейчас.

– Кто исполняет эту песню? – Стиви спрашивает, что сейчас звучит по радио.

Это акустическая версия «I Don’t Care⁶⁴».

– Эд Ширан.

– Кто он?

Я посмеиваюсь.

– Певец из Англии. Хороший парень.

– Ты знаешь его?

– Встречался с ним пару раз.

– А как называется эта песня?

– «I Don’t Care». – Я бросаю на нее взгляд, на мгновение отрывая взгляд от дороги. Она нахмурилась, я смеюсь.

– Это название песни, но мне все равно. – Потому что я забочусь о тебе. Чертовски много.

– Почему тебе интересно?

– Просто так.

– Стиви...

– Да?

– Она тебе понравилась?

Ее губы сжались, глаза сузились.

– Я этого не говорила.

Я снова смеюсь.

– Но ты не говорила и обратного. Срань господня, Стиви... она тебе нравится. Тебе нравится песня, которая не из восьмидесятых. Я не знаю, дать ли пять Эду Ширану или обидеться, что тебе нравится его музыка, а не моя.

Ее нос морщится.

– Я не слышала твоей музыки.

– Снова. Обидеться или нет, – я хихикаю.

– Я буду слушать ее, если ты хочешь.

– Дай мне немного подумать над этим.

– Почему?

– Не знаю, выдержит ли мое хрупкое эго критику.

– Эй! Я не критик.

– Нет. Только честно. Итак, тебе до сих пор тебе нравится сырный поп восьмидесятых и Эд Ширан. Я не думаю, что у меня есть хороший шанс.

– Одна песня, чувак! – она поднимает вверх указательный палец, – одна! Это просто запоминающаяся мелодия, вот и все.

Она дуется, и это просто обворожительно.

– Значит, ты признаешь, что тебе нравится эта песня? – я невозмутим.

Она хмуро смотрит на меня.

– Ты, осел... ты обманом втянул меня в это.

Я пожимаю плечами.

– Я умный. Ничем не могу помочь.

– Ты тупица, и ты можешь этим помочь, – бормочет она, заставляя меня улыбнуться.

– Мне просто нравятся слова. Это ничего не значит, и на этом все.

Теперь я смеюсь.

– Конечно, нет, детка. Затем я бросаю на нее отрезвляющий взгляд.

– Но ты знаешь, на оригинальном версии этой песни он поет ее с Джастином Бибером.

Ее рука прикрывает рот, глаза широко распахиваются.

– Ты издеваешься надо мной? – слова вырываются у нее между пальцев.

– Нет, – я ухмыляюсь.

– О боже, я фанатка Бибера. Пен будет так гордиться.

– Хочешь услышать версию с Бибером?

Она делает паузу. Затем оглядывается, как будто вокруг нас есть люди, которые могут услышать.

– Да, вроде как хочу, – она вздыхает.

И я снова смеюсь. Как я всегда делаю, когда рядом моя красотка.

– Только не рассказывай об этом никому. Если ты это сделаешь, я пристрою твои орехи в измельчитель.

Я вздрагиваю.

– Звучит ужасающе.

Она одаривает меня злобной усмешкой.

– Именно.

Улыбаясь, я подношу ее руку к губам и снова целую.

– Я сохраню твой секрет. – Отпускаю ее руку и просматриваю плейлист, пока не нахожу версию Ширана и Бибера. Нажимаю кнопку воспроизведения, и музыка заполняет машину.

– Я такая грязная обманщица, – вздыхает она, – но, черт возьми, это хорошая песня. Не знаю, предпочитаю ли я эту версию или предыдущую... вероятно, первую, – добавляет она мгновение спустя.

– Тебе, наверное, больше понравятся песни Эда. Я тебя с ними познакомлю.

– Эй, успокойся там, – она поднимает руку в останавливающем жесте, – не сходи с ума. Мне нравится эта песня. Но я не уверена, готова ли я пойти на новый роман и изменить восьмидесятым с этим парнем Эдом.

«Этот парень Эд».

Боже, как она меня развеселила.

– Стиви Кавалли, ты самая лучшая ненормальная, – сообщаю я ей, и она улыбается, похоже, ей это нравится.

Смотрю на нее, ухмыляясь, а мои глаза мечутся между дорогой и девушкой, и я не могу не смотреть на нее. Потому что она красивая, сексуальная и чертовски классная.

И я твердый. Да, это верно, мой член твердый. Это Стиви делает его таким. Чудеснее ее в моей жизни не было никого.

Я становлюсь твердым, когда слышу ее смех, от радости быть вместе с ней. Я либо теряю свой гребаный рассудок, либо это происходит со всеми, когда они встречают ту самую девушку.

А она – та самая девушка. Стиви моя девочка.

Я съезжаю с шоссе 95, поворачиваю к мосту, чтобы отвезти нас на остров, где находится пристань, и где хранится лодка ее отца. Здесь есть несколько хороших пляжей. Не то чтобы мы могли их увидеть. Солнце уже село, и наступила ночь. Но я приехал сюда не для того, чтобы смотреть на пляжи.

Я хочу поцеловаться с моей девушкой в моей машине.

Двигаюсь по дороге вокруг острова и паркую машину на площадке рядом с водой. Других машин поблизости нет.

Здесь только я и она. Выключаю двигатель и погружаю нас в темноту, оставляя музыку играть.

Я отодвигаю свое сиденье назад, насколько это возможно.

– Иди сюда, – зову малышку, протягивая руку.

Она держится за мою ладонь и забирается ко мне на колени, поджимая свои ноги между моими. Обхватив ее подбородок рукой, целую ее. Сначала медленно. Но это быстро превращается в нечто большее. Более глубокий, нуждающийся поцелуй.

Потому что я хочу ее все время, черт возьми. Мне нужно было сдерживаться с ней, хотя и чувствовал, что она настаивает на большем. Я не хотел торопить события. Но теперь я забываю про время, оставаясь с ней здесь и сейчас. Как будто оно ускользает сквозь мои пальцы.

Рука Стиви скользит в мои волосы, сжимая их. Она стонет мне в рот. Это как громоотвод для моего члена. «Hysteria» «Def Leppard»⁶⁵ играет по радио, и я чувствую каждую из этих гребаных нот. Потому что именно это происходит со мной, то, как я к ней отношусь. Истерика, когда она рядом. Как будто я выхожу из кожи, желая ее.

Это удивительно, страшно и чертовски пронзительно.

Но я хочу все эти чувства, хочу ее всю.

Моя рука скользит вверх по ее голой ноге к бедру, пальцы медленно скользят под подол джинсовой юбки.

Девушка беспокойно ерзает у меня на коленях. Ее попка прижимается к моему твердому, ноющему члену.

Я посасываю ее язык, одновременно задевая большим пальцем нижнюю часть ее груди, зная, что это сводит ее с ума.

Стиви извивается надо мной.

Затем она хватает мою руку и направляет ее вниз, кладя между ног.

– Прикоснись ко мне, – шепчет она, – пожалуйста.

Я почти срываюсь со своего места. И мой член тоже.

Никогда не страдал преждевременной эякуляцией с тех пор, как понял, для чего нужен мой член. Но у меня такое чувство, что я кончу в штаны, как подросток, как только положу на нее руку.

Оставив свою руку там, куда она ее положила, провожу большим пальцем вверх и вниз по ее коже. Другой рукой я обнимаю ее за шею, обхватывая ладонями. Мой большой палец прижимается к ее пульсу.

Он дико бьется. Я смотрю ей в глаза. Мне нужно знать, что она действительно хочет этого. Я так нервничаю с ней. Вся моя уверенность исчезает.

Я никогда не комплексую по поводу секса с очередной женщиной. А вот с ней – да. Потому что она так много значит для меня.

Не хочу все расстроить, а мне это всегда прекрасно удается. Навредить нашим отношениям было бы катастрофой, она слишком важна для меня. Я мог бы сидеть здесь и говорить, что это небольшое развлечение, подурачимся с девушкой в машине, что здесь такого.

Но это не развлечение. Это Стиви.

Мог бы уверять себя, что не влюбляюсь в нее все больше, но это было бы ложью.

Потому что я влюбляюсь. Это быстро. Чертовски быстро. Но даже это меня не волнует.

Пальцы малышки касаются моих губ. Она заменяет их своим ртом.

– Разве... ты не хочешь меня?

Моя голова дергается назад. Я смотрю ей в глаза.

– Ты – все, что мне нужно. Я просто хочу сделать все правильно. Не хочу, чтобы ты о чем-то сожалела.

Она втягивает нижнюю губу в рот, кусая ее.

– С тобой я никогда ни о чем не пожалею.

Меня не нужно просить дважды.

Я поворачиваю Стиви, прижимая ее спиной к своей груди. Я задираю юбку и, положив руки на бедра, раздвигаю ее ноги для меня.

Начиная с ее груди, провожу рукой вниз между ее грудей, далее к животу, пока не достигаю ее киски.

Я провожу пальцами по хлопчатобумажной ткани ее трусиков. Она вздрагивает, прижимаясь ко мне. Она чертовски мокрая.

– Это для меня? – спрашиваю я.

Девушка кивает.

– Тебе нравятся эти трусики? – шепчу ей на ухо.

– Я могу жить и без них. – Ее слова звучат с придыханием. Она тяжело дышит.

Отсюда я чувствую запах ее желания. Это чертовски опьяняет.

Я облизываю раковину ее уха, заставляя ее стонать.

– Хорошо. – Я хватаю ткань трусиков с одной стороны и разрываю ее. Делаю то же самое с другой стороны, и ткань исчезает. Отброшена в сторону и забыта.

Я накрываю ее киску рукой. Ее голова откидывается на мое плечо, она сильнее прижимается к моей руке, нуждаясь в прикосновении.

– Шторм... – стонет Стиви.

– Я здесь, детка. Я позабочусь о тебе.

Она горячая и влажная и это все, что я когда-либо хотел. Просовываю в нее палец. Малышка такая чертовски тугая.

Я вытаскиваю палец и кладу его в рот, посасывая ее соки с моей кожи. Мне нужно попробовать ее на вкус. Она поворачивается ко мне, глаза широко раскрыты и смотрят на мой рот.

Я ухмыляюсь.

Моя рука возвращается к ее киске, и я провожу пальцем между ее влажными складками. Подношу свои пальцы к ее рту.

– Попробуй себя на вкус. – Я провожу пальцем по ее губам, покрывая ими рот.

Она высовывает язык и слизывает сок с губ.

– Ты чертовски хороша на вкус, – говорю я ей прямо перед тем, как накрыть ее рот своим и погрузить палец обратно в киску, трахая ее им.

Боже. Ощущение тела Стиви, прижатого к моему. Сладкий аромат духов. Намек на яблоко, запах которого я чувствую в ее волосах. Она на вкус...как чистый секс.

Ее кожа. Ее рот. Она. Вся она.

Я чувствую себя пьяным. И дело не только в восхитительном теле. Это разум детки. Остроумный язычок. Ее дерзость, когда я несу всякую ерунду.

Стиви – моя королева. И я обожаю ее.

Задрав ее рубашку, опускаю чашечку лифчика и перекатываю сосок между пальцами. Она тяжело дышит и стонет, бедра беспокойно двигаются под моей рукой.

Я добавляю еще один палец, скользя внутри и расширяя ее.

– Боже, Шторм, – стонет она. Голова поворачивается к моей шее, и она начинает целовать меня там.

– Вот именно, детка. – Я тяну ее за сосок, увеличивая темп моей руки, ускоряюсь, чередуя надавливание ладони на клитор и возвращение в киску.

Малышка перемещается, подтягивая бедра вперед, и ее рука движется между нами. Она обхватывает мой член через джинсы, сжимая его.

– Черт, детка, – хриплю я.

Стиви расстегивает молнию и вытаскивает член. Ее рука впервые лежит на мне. А я умер и попал в гребаный рай. Ощущение, будто меня трогают в первый раз. Схватив ее за подбородок, поворачиваю к себе и целую. Жесткий и тяжелый поцелуй. Засовываю язык ей в рот так же, как засовываю в нее пальцы. Провожу большим пальцем по ее клитору. Она кричит мне прямо в рот. Продолжаю водить пальцем по ее клитору, дразня ее.

Девушка рукой сжимает член и начинает гладить его вверх и вниз в ограниченном пространстве, которое у нее есть. Подталкивая меня к действию, безмолвно просит дать ей больше. Так я и делаю. Перестаю дразнить и глажу клитор, удовлетворяя ее нужду.

Единственные звуки – это наши горячие, влажные поцелуи и неконтролируемое дыхание. Ее киска издает влажные звуки с каждым движением моих пальцев. Я издаю низкие стоны с каждым сжатием и ударом моего члена.

Чего бы я только не отдал, чтобы прямо сейчас раскрыть и съесть ее киску, заставь кончить под моим ртом.

Ничто в мире не заставит меня покинуть машину – здесь моя малышка и мы так близки. Будем здесь до тех пор, пока она не выкрикнет мое имя. Хочу почувствовать ее соки на руке, а ее пальцы покроет моя сперма. Я так близок к тому, чтобы кончить, что это даже не смешно.

Впиваюсь зубами в ее нижнюю губу.

– Продолжай в том же духе, и я кончу, детка.

Она сжимает мой член.

– Я хочу, чтобы ты кончил.

– Сначала ты. Только так.

Я провожу кончиком своего мозолистого большого пальца по ее клитору. Она вздрагивает.

– Тебе нравится? – шепчу я.

– Да,– хрипит в ответ и течет под моей рукой.

Мои пальцы полностью мокрые. И это так потрясающе жарко.

– Быстрее, – говорит она мне.

Даю ей то, что она хочет, двигая большим пальцем быстрее, скользя им по ее клитору.

Я могу сказать, что она близко. Поэтому я щиплю ее сосок пальцами, нежно дергая за него, давая ей больше, забирая ее туда.

Целую ее шею, облизывая и посасывая кожу.

– Шторм... пожалуйста... я близко... так близко... – ее бессвязные слова улетучиваются в никуда.

Я чувствую момент, когда она достигает оргазма. Ее рука перестает двигаться на моем члене. Она сильно сжимает его, и это удовольствие – боль.

Ее киска сжимается вокруг моих пальцев, тело напряглось напротив моего. Она выкрикивает мое имя, и это самый горячий звук в мире.

Я сжимаю свой член в ее крепком кулаке, кончая на ее руку так чертовски сильно, что отключаюсь на несколько секунд.

– Черт, – выдыхаю ей в шею, покрывая поцелуями ее кожу, не в силах перестать прикасаться к ней.

– Да, – соглашается она.

– Ты в порядке? – спрашиваю, неохотно вынимая из нее палец. Я кладу руку на ее киску, все еще нуждаясь в этом контакте.

Она смотрит на меня.

– Я более чем в порядке. – Она легонько сжимает мой член, который вновь наполовину твердый.

Господи, я только что кончил, а уже готов к новому раунду. Такого никогда не было. Это Стиви. Все благодаря ей.

– А ты?

Я улыбаюсь и касаюсь ее губ своими.

– Лучше, чем когда-либо. Хотя у нас все как-то запутано, – я указываю на липкость между нами.

Она смеется.

– Мне все равно. Было жарко.

И я с этим не согласен. Потому что было горячо.

Это был самый горячий сексуальный опыт в моей жизни. А на его недостаток я никогда не жаловался.

Кто знал, что доведение Стиви до оргазма, пока она ласкала меня на переднем сиденье моей машины, будет так много значить для меня?

Но это так. Она – все для меня. Если Стиви будет рядом со мной, и это будет всем, что у меня есть, я умру счастливым человеком. Но теперь,

Испытав близость девушки, я определенно хочу больше. Могу только представить, что будет, когда мы наконец займемся сексом. Это будет ошеломительно и взрывоопасно.

Но сейчас мне нужно знать одну вещь...

Я протягиваю руку и включаю верхний свет.

Она протестующе вскрикивает и прикрывает глаза ладонями от слепящего света.

– Что ты делаешь? – жалуется она.

– Просто проверяю кое-что.

– Что ты проверяешь? – она отнимает руки от лица.

Я смотрю на ее грудь. Да, она покраснела. И не знаю почему, но от этого мой член снова становится твердым. Провожу пальцем по алой коже на ее груди.

– С того момента, как я встретил тебя и увидел твою покрывающуюся румянцем грудь, представил, как она тоже покраснеет, когда ты кончишь. Так и есть.

Она моргает в ответ.

– Чертовски горячо, – говорю я ей. Провожу ладонью по ее груди, обхватывая ее, и сильно прижимаю ладонь к ее киске.

Я смотрю, как расширяются ее зрачки. Ее пальцы сжимаются на моем твердом члене.

– Ты торопишься домой? – спрашиваю ее.

Она качает головой.

– Нет.

– Хорошо, потому что я еще не закончил с тобой. – Я просовываю палец обратно в нее, наслаждаясь звуком удивленного вздоха, который она издает, ловя его губами и проглатывая.

– Выключи свет, – говорю я ей, – я могу заставить тебя кончить снова.

Глава 24

Шторм

Мы со Стиви в городе, едим мороженое вместе. Просто пошли в кино, и когда вышли, у нее была тяга к чашке арахисового масла, так что вот мы здесь.

За последнюю неделю мы все чаще ходили вместе на свидания, на ужин, на пикник в парке. Даже снова были на лодке ее отца.

Это безумие – думать, что я здесь уже почти две недели. Кажется, что дольше, но это все еще недостаточно времени.

Но тогда все время в мире все равно было бы недостаточно со Стиви.

Я стал более расслабленным здесь, не беспокоясь так сильно о том, чтобы быть узнанным. И если кто-то и догадался, кто я, то это никого не волнует.

Мне нравится этот город. Понравилось бы, даже если бы Стиви здесь не было.

Но мне это нравится еще больше, потому что здесь есть она.

Ариана Гранде играет на заднем плане «God Is a Woman»⁶⁶. И думаю, что она может быть права, потому что Стиви чертовски божественна.

И... сыр просто продолжает поступать⁶⁷.

Клянусь, если бы Стиви услышала хотя бы половину того дерьма, что я о ней думаю, она бы обмочилась, смеясь.

Я улыбаюсь этой мысли, наблюдая, как она слизывает мороженое с ложки, гадая, как скоро я смогу вернуть ее домой и прикоснуться к ней языком, когда мой сотовый начинает звонить.

Достав его из кармана куртки, вижу, что звонит Зейн.

Что-то тяжелее камней падает мне в живот.

Есть только одна причина, по которой он звонит, и это не для того, чтобы поболтать.

– Я должен ответить, – говорю ей, вставая со своего места. Целую ее в макушку. Выходя из кафе-мороженого, отвечаю на телефонный звонок: – Зейн.

– Значит, ты знаешь, как пользоваться своим гребаным телефоном.

Я выдохнул, готовясь к этому разговору.

– Извини, что не связался с тобой. Я взял небольшой отпуск.

– Да, знаю. Ты закончил?

– Я не знаю...

Он смеется без тени юмора.

– Это я дал тебе шанс сказать то, что нужно. Так что, теперь, я, бл*дь, говорю тебе, что с тобой все кончено. Ты вернешься сюда и напишешь этот альбом, или я приглашу авторов песен, и ты будешь играть чужую музыку в обозримом будущем.

– Но...

– Заткнись нахрен, Шторм. Никаких, но. Ты возвращаешься в Лос-Анджелес и получаешь студию, или ты можете попрощаться с любым художественным контролем над песнями, которые идут в альбом.

– Господи, Зейн. Да ладно. Дата, когда мы должны начать запись, не раньше...

– Через месяц.

– Дерьмо, да?

Оторвав телефон от уха, смотрю на дату на моем телефоне.

Черт, он прав.

Снова поднес мобильник к уху.

– Послушай... тебе не нужно никого приводить. Я писал, пока был здесь. Это хороший материал. Действительно хороший. Тебе понравится.

– Тебе лучше, бл*дь, на это надеяться. Принеси песни в студию завтра.

– Завтра? – я чуть не падаю от шока. – Зейн, я не могу...

– Разве это звучит так, будто я спрашиваю? Твои парни прикрывали тебя последние несколько недель. Но, в конечном счете, ты – автор песен. Тащи свою задницу обратно и делай свою гребаную работу.

Сделав паузу, я вздыхаю.

– Ты говорил с Джейком?

– Я говорю с Джейком больше, чем с женой. Твоя гребаная точка зрения?

– Ну... это он говорит мне вернуться домой?

Зейн смеется.

– Я не чертов мальчик на побегушках у Джейка. Что бы там у тебя ни творилось, мне все равно, – он четко произносит каждое слово. – Это я, вице-президент лейбла, на который подписана твоя сменная группа, говорю тебе, чтобы ты возвращался в Лос-Анджелес и как можно скорее начал работать над этим гребаным альбомом. Мы вложили в тебя деньги. Я ожидаю увидеть отдачу от этого.

Иисусе. Мне нужно ехать домой.

Сглотнув, говорю тихим голосом:

– Завтра вообще не будет никакого движения?

– Нет. У меня здесь бизнес, Шторм, а не гребаный детский сад, – затем он вешает трубку. Это обычный протокол для Зейна.

Дерьмо. Я должен вернуться завтра.

Черт! Черт!

Я не готов покинуть Стиви.

Но если не поеду... альбом будет испорчен. Я не могу позволить другим людям писать песни. Мы пишем свою собственную музыку. Так было всегда.

Чертов Зейн.

Хотя могу стоять здесь и винить его, он только делает свою работу. Я видел, как Джейк делал то же самое с другими группами на протяжении многих лет. Мир не перестает вращаться только потому, что я решаю, что мне нужно отойти на некоторое время.

И мне действительно нужно вернуться и встретиться с Джейком, Томом и Денни. Я должен разобраться с ними.

Возможно, я все еще злюсь на них за то, что они сделали. Но они – моя семья.

Единственная семья, которая у меня есть.

Положив ладонь на мобильник, открываю приложение «Messenger». И открываю групповой чат с парнями, посылая им сообщение, сообщая, что вернусь, завтра днем и встречусь с ними в студии.

Не уйду сегодня вечером. Хочу еще одну ночь со Стиви. Я вернусь завтра рано утром.

Боль пронзает мою грудь при мысли о том, что завтра я уеду от нее.

«Не думай об этом. Просто сосредоточусь на том, что нужно сделать».

Открываю еще одно сообщение для Джейка, Тома и Денни, спрашивая, могу ли встретиться с ними завтра вечером, чтобы поговорить.

Не утруждаю себя ожиданием ответов, чтобы вернуться.

У меня осталась одна ночь со Стиви. Я не собираюсь тратить на них ни секунды своего времени.

Мне также нужно придумать способ сказать ей, что я уезжаю. И хотя знаю, что она знает, что в какой-то момент это произойдет, трус во мне – тот, кто не хочет произносить слова вслух, потому что когда я это делаю, это делает их реальными.

Но я знаю, что должен.

Делаю глубокий вдох. Открываю дверь и вхожу обратно.

Стиви все еще сидит там, где я ее оставил.

Боль пронзает мою грудь, почти лишая дыхания. Я знал, что оставить ее будет тяжело. Просто не понимал, как это чертовски тяжело.

– Эй, – я снова сажусь напротив нее.

Она опускает ложку в миску.

– Эй, – она улыбается, но улыбка не доходит до ее прекрасных глаз. – Все в порядке? – спрашивает она, имея в виду телефонный звонок.

«Нет, детка. Не в порядке».

Я должен сказать ей прямо сейчас.

Но не хочу делать это здесь. Подожду, пока мы не вернемся в отель «B&B».

Поэтому заставляю себя улыбнуться, протягиваю руку, беру ее за руку и говорю:

– Да, детка. Все в порядке.

Глава 25

Стиви

– Все в порядке

Вот что он сказал дважды, когда я спросила, все ли с ним в порядке.

Но это явно ненормально. Он был в отключке с тех пор, как полчаса назад ему позвонили в кафе-мороженое.

Всю обратную дорогу он молчал. На обратном пути выкурил две сигареты, опустив стекло.

Он даже не спросил, не возражаю ли я.

Это не похоже на Шторма.

И я ничего не сказала. Что совсем на меня не похоже. Даже не наорала на него, когда он выбросил оба окурка в окно.

Я сделала мысленную пометку, где он их оставил, чтобы могла вернуться и забрать их.

Просто потому, что у нас есть проблемы, не означает, что морская жизнь должна страдать из-за этого.

А теперь мы поднимаемся по лестнице в его номер в отеле, и напряжение становится ощутимым. Мне кажется, что я иду по Зеленой миле, направляясь к своей казни. Честно говоря, предпочла бы прямо сейчас собирать его окурки с дороги, чем подниматься с ним по этой лестнице. Мои ноги налились свинцом. Руки липкие. Сердце тяжело колотилось в груди. Камни в моем животе.

Потому что знаю, что будет дальше.

На прошлой неделе я почувствовала, что это приближается, как «Пески времени». Песчинки медленно сползали на дно песочных часов.

И каким бы ни был телефонный звонок... это было последняя упавшая песчинка.

«Время вышло».

«Он уезжает».

«Он возвращается обратно в Лос-Анджелес».

Шторм не мог смотреть мне в глаза с тех пор, как вернулся в гостиную. И это на него не похоже. Обычно он не может оторвать от меня глаз или рук. Это одна из вещей, которые мне в нем нравятся. Какой он тактильный.