Текст книги "Изменяя правила (ЛП)"

Автор книги: Сагара Люкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Нет никакого смысла в том, что на мне оставляют туфли, подходящие по тону к свадебному платью, ни в том, что двоюродный брат моего будущего жениха стал свидетелем моего раздевания. Но никто не произносит ни слова. Женщины удаляются, опустив головы. Они закрывают за собой дверь, оставляя меня наедине с Джуном.

Я сжимаю бёдра и потираю ими, стараясь балансировать на высоких каблуках. Ощущаю приятное покалывание, такое же, как и внизу живота. Я улыбаюсь, хотя и не должна.

Затем увлажняю губы.

– Тебе стоит отвернуться.

Джун возвращает мне улыбку.

– Я видел тебя гораздо более обнажённой, чем сейчас.

Бросаю взгляд в сторону двери, из которой вышли женщины, гадая, что они думают о случившемся.

– Это было… – Подыскиваю подходящее слово. – Неподобающе.

– А могло бы быть гораздо хуже, тебе не кажется?

Он встаёт и направляется ко мне. Двигается, как хищник. Джун обходит меня, разглядывает без спешки – и без стыда, – а потом лукавая улыбка растягивает его губы.

Он останавливается позади меня, достаточно близко, чтобы я почувствовала интенсивность его присутствия, но не настолько близко, чтобы прикоснуться. Туфли, которые он заставил меня оставить, имеют головокружительные каблуки. Они удлиняют мои ноги, делая меня выше почти на пятнадцать сантиметров, но Джун всё равно возвышается надо мной на целую голову.

Он убирает руки в карманы, не отрывая взгляда от моего тела. Ласкает им, начиная с задней части шеи, свободной от волос, и заканчивая бюстгальтером без бретелек и совершенно прозрачным нижним бельём.

То, что я чувствую неправильно.

Как и то, что его взгляд заставляет меня желать.

– Я выхожу замуж, – вынуждена напомнить ему.

– Ты выходишь замуж не сегодня.

– Но это случится скоро, – настаиваю я. – Ничто не сможет отговорить Хитоши от женитьбы на мне, кроме смерти.

Это вызов, и Джун это знает. За последние несколько месяцев я часто пыталась узнать у него, готов ли Джун сражаться за меня – освободить или даже сбежать от Иноуэ-сама.

Он всегда отступал.

Я жду, что он сделает это и сейчас, но этого не происходит.

Джун смотрит на меня.

Размышляет.

Ждёт.

Прижимаю руку к животу, пытаясь заглушить боль, сжимающую всё внутри. Я переношу свой вес с одной ноги на другую, и в этот момент Джун преодолевает расстояние между нами и накрывает мою ладонь своей. Прохладная ткань его рубашки касается моей спины, когда он приближает свой рот к моему уху.

– Ты знаешь, ведь я не могу к тебе прикоснуться. Это было бы неподобающе. – И всё же его пальцы переплетаются с моими. Они сопровождают их до резинки трусиков, где отстраняются. – В любом случае ты можешь это сделать. Ты можешь прикоснуться к себе прямо сейчас, перед этим зеркалом.

Я вздёргиваю подбородок.

– Разве это не будет неподобающе?

– Конечно, будет. – От смеха Джуна у меня сводит живот. Он хриплый. Глубокий. – Но ещё будет и возбуждающе.

Я просовываю палец под резинку трусиков. Немного играю, прежде чем опустить ниже. Провожу кончиком среднего пальца по лону и оно тут же раскрывается. Двигаю вперёд-назад подушечкой пальца, лаская, а затем с придушенным стоном сжимаю двумя пальцами клитор. Джун хватает меня за бёдра, приказывая замолчать.

– Ш-ш-ш.

Шёпот скользит по моей шее, вызывая дрожь. Я кусаю губы, проталкивая палец внутрь себя.

Зеркало перед нами показывает мне изображение, одновременно чувственное и пугающее. Джун не смотрит на моё тело.

Он смотрит мне в глаза через зеркало.

Призывает меня трогать себя сильнее и быстрее.

Не для его удовольствия, а для моего.

Его руки скользят по моим бёдрам, массируют мою попу. Нижнее бельё на мне становится тесным, из-за того, что создаёт преграду.

Я начинаю чувствовать потребность в большем.

Хочу иметь его.

Поэтому я провоцирую Джуна.

– Тебе нравится то, что ты видишь?

Он кусает меня за ухо.

– Белое тебе не идёт.

Свободной рукой провожу по краю бюстгальтера.

– Ты бы предпочёл, чтобы я была голой?

В его глазах вспыхивает яростный огонёк. Он облизывает губы.

– Обнажённая и со следами моих рук на коже.

Он поднимает руку и широко раскрывает пальцы, показывая их мне. Одной ладонью Джун закрывает мне рот, а другой шлёпает меня по попе. Сильно. От неожиданности я вскрикиваю и перестаю себя трогать. Он ласкает место удара, напутствуя меня.

– Продолжай. Я хочу услышать, как ты кончаешь.

Я прикусываю палец, который он просунул мне между губами, и делаю, о чём просит. Пот покрывает моё тело. При каждом толчке моя грудь упирается в барьер нижнего белья. Я хочу раздеться, снять трусики и проникнуть глубже.

У меня перехватывает дыхание от нового удара по попе.

А когда Джун ласкает меня, вырывается стон.

Я стону и задыхаюсь.

Задыхаюсь и стону, пока дрожь становится всё сильнее и сильнее.

– Джун…

Я почти у цели. Ощущаю, как внутри меня нарастает оргазм.

– Сделай это, Глория. – Джун снова шлёпает по попе, а затем со всей силой погружает в мою кожу пальцы; они проникают в мою плоть, сжимают. – Кричи.

Освобождающий крик поднимается по горлу. Я глубоко вдыхаю, готовая выпустить его, но Джун перекрывает мне нос и рот, не давая дышать. Я моргаю от ужаса. Цепляюсь за его руки. Царапаю его, брыкаюсь, пока внутри меня, не получая выхода, обжигает оргазм. Я пытаюсь вырваться, но Джун не даёт мне этого сделать. Он прижимает меня к себе, удерживая одной рукой за живот, а другой перекрывая рот и нос.

Его глаза пугают меня.

Они тёмные, жаждущие.

Мне не хватает воздуха…

Голова кружится. Зрение расплывается. Я уже готова упасть, когда Джун открывает мне рот, и ужас оттого, что я могу задохнуться, превращается в нечто совершенно иное.

Я жажду жизни.

Его.

В животе сильно пульсирует, воздух наполняет лёгкие, и оргазм накрывает меня, словно цунами. Электрический разряд пробегает по телу, до пальцев ног. Чувства воспламеняются, подталкивая меня к новой вершине.

Джун шлёпает меня между бёдер, но очень мягко. Чувственно.

Я снова наслаждаюсь; так сильно, что всхлипываю в его объятиях.

Переполненная ощущениями, закрываю глаза.

Несколько мгновений я не слышу ничего, кроме своего дыхания, и ощущаю лишь руки Джуна, что крепко удерживают меня. Я позволяю себе плыть по течению до последнего мгновения. А приходя в себя, я с трудом подбираю слова, чтобы описать то, что только что произошло.

– Это было…

– Неприлично? – предлагает Джун, заключая меня в свои объятия.

Я смеюсь, тяжело дыша.

– Это было потрясающе.

Джун поднимает меня с довольной улыбкой и несёт в кабину для переодевания. Опытными руками расстёгивает мой лифчик и снимает трусики. Всё это время я прижимаюсь спиной к стене, так как не могу стоять. Он помогает мне надеть одежду, в которой пришла сюда. Юбка слишком тесная, она давит на воспалённые от его ударов ягодицы. Когда он помогает мне застегнуть молнию, я едва слышно вздыхаю.

Я прикусываю губы, чувствуя себя неловко.

– Не думаю, что смогу выдержать ужин в честь возвращения Иноуэ-сама.

– Сможешь. – Джун нехарактерно холоден, пока поправляет мои волосы. – Ты будешь улыбаться, как влюблённая милашка, и позволишь ему трахать тебя всю ночь.

– Я не могу этого сделать, Джун. – Он громко фыркает, отстраняясь от меня. Я хватаю его за рукав пиджака останавливая. – Не могу быть с ним после того, как была с тобой.

– Ты уже так делала.

– Теперь всё по-другому.

– Почему?

«Потому что я люблю тебя. Потому что знаю, – он убьёт тебя».

– Потому что не хочу!

Джун выпрямляет спину, глядя на меня сверху вниз.

– Я здесь не для того, чтобы спорить, а чтобы отвести тебя к нему.

– Ты такой лжец.

Я прохожу мимо него и направляюсь к выходу.

– Меньше чем через неделю ты станешь его женой, – кричит Джун мне вслед.

Я останавливаюсь, держа руку на дверной ручке. Когда оборачиваюсь к нему, все эмоции исчезают из моего взгляда.

– И чья это вина?

– Какого чёрта ты ждёшь от меня? – Джун преодолевает расстояние между нами. Он прижимает меня к двери. – Я не пойду против своей семьи ради тебя. Ни сейчас, ни когда-либо ещё.

– Нет, конечно, нет.

Несколько минут назад его руки почти душили меня. Было больно, но не так сильно, как сейчас. Я всегда хотела сбежать от Иноуэ-сама, но теперь что-то изменилось.

Я больше не хочу убегать.

Я хочу Джуна.

Только он не хочет меня.

Я высвобождаюсь из его хватки и ухожу. На улице идёт дождь. Джун бегом меня догоняет. Хватает меня за руку и тащит к машине. Я упираюсь, сопротивляюсь. Знаю, с ним у меня нет надежды, но всё же пытаюсь. Он усаживает меня и пристёгивает ремень безопасности, а я в такой ярости, что не могу даже смотреть на него.

– Я не выйду замуж за Иноуэ-сама. Лучше покончу с собой.

Джун заводит двигатель.

– Ты никогда не оставишь Брайана одного.

– Испытай меня, Джун.

Он напрягается. Мы трахаемся уже несколько месяцев. Он знает, какой решительной я могу быть, когда чего-то хочу.

Я заполучила его.

Получу и свою свободу обратно, так или иначе.

Глава 20

Глория

Сиэтл, настоящее время.

Поездка назад в поместье проходит в тишине.

Синдзо ведёт машину, Джун смотрит на дорогу, мы с Брайаном сидим позади них. Хотела бы я сказать, что сын такой же спокойный, каким кажется, но я не совсем в этом уверена. Машина останавливается перед входом, и Джун приказывает Синдзо не выключать двигатель. Он открывает дверь со стороны Брайана, помогает ему выйти.

– Видишь того мужчину на верху лестницы? – Сын кивает. – Его зовут Дзётаро. Он отведёт тебя в твою комнату. Ему приказано принести тебе всё, что тебе нужно.

Брайан поворачивается ко мне.

– Мама не пойдёт со мной?

– Она присоединится к тебе позже.

Я подношу руку к груди. Сердце бешено колотится. Мне не нравится не знать, что происходит. Когда Джун обходит машину и открывает и мою дверь, оно ускоряется ещё больше. Делая почти больно.

Я выхожу из машины и встаю рядом с ним. Видя, как Брайан поднимается по ступенькам один, с прямой спиной и уверенностью, которой не должно быть у ребёнка его возраста, я испытываю странное чувство. Джун не ждёт, пока Брайан доберётся до вершины. Он поворачивается на пятках и уходит в вишнёвые деревья. Он ничего не говорит, в этом нет необходимости. Когда первые капли дождя оцарапывают мою кожу, я поворачиваюсь спиной к сыну и бегу за Джуном.

Сначала я с трудом поспеваю за ним.

Потом, наконец, он замедляется.

– Что тебе сказал Рулз?

Я растерянно моргаю, поскольку вопрос ожидала, как только села в машину, но не сейчас. В голову приходит мысль солгать. Я отгоняю её. Синдзо ждал у лифта, когда мы с Рулзом выходили. Он видел, что мы о чём-то говорили; возможно, даже слышал несколько слов.

Я вздыхаю.

– Он не хотел, чтобы я возвращалась к тебе.

Джун опускает руку мне на спину, подталкивая вперёд.

– Он просил тебя остаться с ним?

Ветер усиливается. По моим ногам бьют ледяные капли. Тонкие, но назойливые, как булавки. За деревьями мелькает что-то светлое. Строение, на которое я не смотрела целых четыре года. Я обнимаю себя, по спине пробегает дрожь.

Джун ждёт, что я отвечу на его вопрос. Я хочу, но боюсь, что со мной может случиться, если буду честна до конца и скажу ему, что не только Рулз просил меня, но на мгновение я сама подумала о том, чтобы согласиться.

– Ты бы совершила ошибку, – внезапно говорит он. – Рулзу не под силу уберечь тебя от Ноя. И от меня тоже.

Джун резко останавливается, его взгляд устремляется на меня. Ветер усиливается, развевая его волосы перед лицом. Он смотрит на меня, но не так, как до сих пор. Его взгляд впивается в мою душу.

«Беги».

Капли дождя бьют по губам.

«Убегай».

Я не могу ни дышать, ни говорить. По крайней мере, пока он не отводит взгляд. Джун проходит мимо меня, быстрым шагом доходит до здания, которое я видела в ветвях, и открывает дверь. Мы оба промокли. Нам нужно укрытие, но это не укрытие.

Это проклятая ловушка.

В отличие от Брайана, я знаю, кто он на самом деле. Джун – не человек, а кровожадный демон, бездушный монстр.

И я его жертва.

Сердце начинает биться быстрее. Трудно противостоять инстинкту обнять своё тело и отступить. Однако я не поддаюсь.

– Зачем ты привёл меня сюда?

– Потому что здесь всё началось.

Именно так. Впервые я увидела Джуна именно здесь. И он был весь в крови.

Джун протягивает ко мне руку.

Так поступает дьявол: он не принуждает вас и не насилует.

Он льстит улыбкой, развращая изнутри.

Пока ты не станешь желать именно того, чего хочет он.

Мои пальцы покалывает. Ощущаю в животе странное томление, почти предупреждение. Я игнорирую это. Беру Джуна за руку. По всему телу пробегает электрический разряд. Я знаю, что он тоже это чувствует, потому что притягивает меня к себе.

Неспешным шагом он ведёт меня внутрь. Пол покрывают старые деревянные доски. В некоторых местах они даже прогнили. Скрипят под ногами. Часть крыши обрушилась или, возможно, была снесена. С потолка свисают цепи всех видов и размеров. На некоторых из них видны красные пятна. Хочется надеяться, что это ржавчина, но я знаю, – это не так.

Это кровь.

Охваченная дрожью, я переплетаю свои пальцы с его.

На стене справа от нас я вижу вогнутость. Могу ошибаться, но мне кажется, она похожа на повреждение, которое можно нанести, ударив чем-то – возможно, кулаком или головой, – с полной силой об стену. Когда прикасаюсь к тому месту, мелкие кусочки бетона падают на землю.

Что-то склизкое покрывает кончики моих пальцев. Я представляю, что это дождь, пробившийся сквозь трещины, но в голове крутится нечто совершенно иное – и гораздо более опасное.

Это декадентское место кричит о насилии из каждой щели. Неважно, что некоторые балки треснули, цепи проржавели или доски прогнили. Если Джун решит связать мне запястья и пытать до тех пор, пока я не взмолюсь о пощаде, у меня не будет ни единого шанса.

Моё сердце колотится, опасаясь худшего.

– Ты никогда не разрешал мне входить сюда, – говорю я.

– Не хотел, чтобы ты боялась.

«Но теперь да».

Вижу, как Джун смотрит на меня: он хочет меня напугать.

И ему это очень хорошо удаётся.

Я хочу убежать, но он продолжает удерживать мою руку.

Шаг за шагом он вынуждает меня приблизиться спиной к стене. Вздрагиваю, когда сырость на стенах пропитывает мою одежду. Над головой висят, поскрипывая цепи. Джун наклоняет голову в сторону и касается носом моей шеи.

– О чём ты думаешь?

– Мне страшно.

– Почему?

Прикусываю губы, не давая себе заговорить. В мыслях нет порядка. Я всегда знала, что насилие – часть жизни Джуна. И это место – лишь ещё одно подтверждение того, что я знала. Но это ещё не всё.

Здесь находится большая часть его самого.

Разрушение – вот что делает его живым.

Я сама разрушение.

Я оглядываюсь вокруг и вижу себя. Это место – идеальное зеркало не только его души, но и моей тоже.

Моё сердцебиение замедляется, когда понимаю, зачем он привёл меня сюда. Джун хочет, чтобы я увидела его, поняла, кто он такой. Что бы Джун ни планировал сделать с Ноем, это должно быть очень опасно, если он решил забрать Брайана у Рулза и показаться мне в таком виде. Набираюсь смелости и говорю:

– Я боюсь, что ты можешь причинить мне боль, но не физическую.

Беру его руку и подношу к области своего сердца. Его пальцы нежно касаются меня, будто я сделана из хрусталя.

– Ты спросил меня, готова ли я умереть за тебя. – У меня перехватывает дыхание, когда он проникает под мою одежду. – Я никогда не смогу этого сделать, но не потому, что ты этого не стоишь. Я…

– Я знаю.

Я наклоняю голову в сторону, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Ты знаешь?

– Ты никогда не сможешь оставить Брайана одного, но, видишь ли, он не один. – Джун обнимает ладонями моё лицо. – Есть я.

Хитоши относился к Брайану скорее как к разменной монете, чем как к сыну. Я всегда знала, что Джун так не поступит, но слышать, как это говорит он, – совсем другое дело. Осознание того, что он любит моего сына, наполняет грудь такими сильными эмоциями, что на глаза наворачиваются слёзы.

– Он любит тебя.

– А ты? – Я отворачиваюсь, чувствуя себя неловко. Джун не позволяет мне вырваться. Он хватает меня за бёдра и прижимает к стене. – Что ты чувствуешь ко мне, Глория?

Эмоции переполняют меня. Я знаю, что чувствую к нему, но признаться сейчас – здесь, в его мире тьмы и крови, – пугает меня. Я хватаю его за запястья. Хочу оттолкнуть его, вернуть себе дыхание и ясность, но Джун не позволяет. Он прикасается большим пальцем к моей губе, нежно проводит по всей её длине.

– Ш-ш-ш, – шепчет он. – Не говори мне сейчас.

– Когда?

Он приподнимает уголок рта, расстёгивая ремень.

– Когда я буду в тебе.

Сдвигает в сторону мои трусики, и его горячий член прижимается к моему лону, вызывая дрожь по телу. Я цепляюсь Джуну за плечи, пока он прокладывает себе путь между складочками моей плоти.

Медленно.

Но неумолимо.

Я хлопаю рукой по его груди, побуждая продолжать. Это настоящая пытка. Зову его по имени, умоляю войти сразу, а не понемногу. Джун улыбается в ложбинку на моём горле и выходит, кусает меня за горло.

– Ещё немного, – шепчет он.

Его голос хриплый, надломленный, от него по позвоночнику пробегает дрожь. Я закрываю глаза и задерживаю дыхание.

– Уже почти…

Я изо всех сил сжимаю мышцы. Он, должно быть, чувствует это, потому как бормочет себе под нос проклятия и полностью погружается в меня. Столкновение наших тел настолько сильное, что я ударяюсь спиной о стену.

В глазах темнеет.

«Но слышу».

Шум дождя и его дыхание.

Воздух пахнет им, желанием.

Мне больше не холодно. Совсем наоборот.

У Джуна вздрагивают плечи, пока держусь за него.

Мне хочется, чтобы он пошевелил бёдрами и трахнул меня, но Джун упрямо остаётся неподвижным. Внутри меня пульсирует член. Джун хочет меня так же сильно, как и я его, но продолжает сдерживаться.

Вспышка пронзает небо. Свет молнии достигает нас.

Он освещает его глаза.

И я трепещу.

– Скажи это. – Джун сделал едва заметное движение бёдрами, заполняя меня. – Скажи сейчас, и пусть это прозвучит искренне.

Крепче цепляюсь за его плечи.

– Я люблю тебя, Джун.

Он отстраняется, затем погружается сильнее.

Глубже в меня.

– Ещё. – Его голос срывается.

– Я люблю тебя.

– Прокричи…

Цепи, что висят рядом со мной, скрипят. Я цепляюсь за них. Использую их, чтобы не нагружать руки Джуна, и пытаюсь диктовать ему свой темп. Я уже собираюсь снова сказать ему, что люблю его, как вдруг он набрасывается на мой рот.

Он не просто целует меня: он крадёт моё дыхание и чувства.

Внезапно Джун оказывается повсюду.

На моих губах.

Внутри лона.

В моей голове.

В моей крови.

Я кусаю его так сильно, что у него начинает кровоточить губа. Он стонет. Трахает меня ещё быстрее, но не отстраняется. Джун позволяет мне облизать его губы, развязать волосы и провести по ним пальцами. Чувствую, как рвётся ткань, а затем прохладу вечера на своей груди. Руки Джуна хватают мою обнажённую грудь. Щиплют соски.

Я запрокидываю голову и кончаю.

Он не останавливается и не замедляется. Джун вырывает из меня всё, что может, доводит до грани очередного оргазма и резко отстраняется.

От его образа – полностью одетый, с зажатым в руке членом, – у меня сжимается внутри. Я опускаюсь на колени перед ним и обхватываю член губами.

Джун ругается сквозь зубы. Он трахает мой рот.

Хватает меня за затылок, доминирует надо мной.

И я позволяю ему.

Когда его удовольствие выплёскивается мне в горло, я кончаю снова.

Мы кончаем вместе.

Как только оргазм стихает, он опускается на колени.

Лицом ко мне.

И целует меня.

Я забираюсь на него сверху. Длинные волосы касаются моих рук.

Я люблю их. И я люблю его.

Мне нравится, как Джун смотрит на меня.

Его чувство чести, его решимость.

Но я также ненавижу его, потому как знаю, – рано или поздно он причинит мне боль. Нам не суждено быть вместе. Несмотря на то что я всем сердцем хочу этого, Брайан всегда будет моим приоритетом. Неважно, что Джун любит его и считает сыном. Я не хочу, чтобы Брайан имел что-то общее с миром Джуна, поэтому я вырываю сердце из груди и отталкиваю Джуна от себя.

Быстро встаю и поворачиваюсь к нему спиной. Хотя мои пальцы дрожат, я пытаюсь поправить порванную им одежду.

– На мгновение это показалось мне почти правдой.

Его голос доносится до меня слабо, как дуновение ветра.

Я закрываю глаза, потрясённая.

«Он мне не поверил».

Я сказала, что люблю его, а он не поверил. Я могла бы настаивать, клясться ему, что не лгу, но это только навредило бы нам обоим.

Поэтому я улыбаюсь.

– Ты же знаешь, у меня это хорошо получается.

Он щёлкает языком.

– Ты, бл*дь, хороша.

Из его голоса сочится холодный, опасный гнев. Тем не менее Джун снимает пиджак и накидывает мне на плечи. Он подходит к двери. Останавливается, прижавшись плечом к косяку и впиваясь в меня взглядом. Пламя зажигалки разгоняет тьму. Мгновение. Затем ночь возвращается и окутывает нас.

Я чувствую запах дождя. Сигаретного дыма. Его.

Кутаюсь в его пиджак, когда реальность набрасывается на меня. Получив то, что хотел, Джун снова отдаляется. Его мысли где-то в другом месте.

– Ты сказал Синдзо не глушить двигатель, – размышляю вслух я.

– И что?

– Ты должен уехать, не так ли? – Он выдыхает дым, но не отвечает. – С кем тебе нужно встретиться сегодня вечером?

– С мужчиной.

Я подхожу к нему.

– По-моему, звучит несколько туманно.

– Что такое? Теперь ты беспокоишься обо мне?

Я пожимаю плечами.

– Разве это так неправильно?

– Это бессмысленно. – Он бросает сигарету на землю и тушит окурок ногой. – Я могу о себе позаботиться, но если хочешь, сегодня ночью можешь ждать меня в моей постели. Возможно, голой.

Я весело смеюсь.

– Брайану бы это не понравилось.

– Почему?

Я прислоняюсь к дверному косяку напротив него, кутаясь в пиджак.

– Он традиционалист, понимаешь? Брайан сказал, что будет целовать только ту девушку, на которой женится.

Тело Джуна дрожит, сотрясаясь от смеха.

– Я в это не верю.

– Во что?

– В брак. – Я вижу, как тени прошлого проносятся перед его глазами. – Мой дядя годами знакомил меня с возможными жёнами, надеясь, что я передумаю и решу остепениться. Все они были идеальны: красивы, верны традициям, покорны, готовы сделать всё, что от них попросят…

– Но ничего не вышло.

– Я не создан для такой жизни.

– Я думала, ты не создан и для этой.

Я краснею, когда интенсивность его взгляда усиливается.

– Что ты имеешь в виду?

Бросаю взгляд на цепи, свисающие с потолка, на облупившиеся стены и частично обвалившуюся крышу. Джун – всё это. Одиночество, насилие, жестокость. Он делает то, что должен. Он отвечает за свои поступки. Он всегда говорил, что никому не позволит распоряжаться своей жизнью, и всё же это случилось.

– Ты стал Оябуном. – Он смотрит на меня так, словно не понимает ни единого моего слова, а не как человек, который однажды далёкой ночью признался мне, что счастлив, что у него нет никаких обязательств и он может следовать только своим инстинктам. – Ты отверг многих женщин. Ты мог бы отказаться и от этой должности.

– Всё не так просто.

– И всё же это так. Ты жаждал власти, как и все остальные. Ты поддался искушению и превратился из дьявола в бога.

С усталым вздохом Джун прислоняется головой к дверному косяку.

– Вас бы убили, – шепчет он.

– Кто?

– Если бы Оябуном стал не я, а другой из наших людей, его первым приказом было бы убить тебя и Брайана, чтобы избежать в будущем обвинений.

Голос с трудом проникает в горло.

– Ты сделал это ради Брайана, – понимаю я.

Джун сжимает зубы.

– Не только.

Не обращая внимания на дождь, он уходит в вишнёвые деревья.

Подальше от меня.

Глава 21

Глория

Выкрикивая, Джун вытягивает руку вперёд.

Рядом с ним то же самое делает Брайан.

Они оба стоят на татами босиком. Мой сын одет в спортивный костюм, а Джун – только в брюки. Если бы не злилась на него, я бы, наверное, дала ему понять, что очень, очень ценю вид его обнажённой груди, но вместо этого смотрю на него так, будто могу сжечь дотла.

– Сделаем перерыв, – неожиданно говорит Джун.

Поклонившись ему, Брайан подходит ко мне. Хотя он старается оставаться бесстрастным, его глаза блестят. За последние три года сын несколько раз спрашивал меня, можно ли ему заняться боевыми искусствами. Я никогда не давала ему разрешения, как потому, что хотела держаться в тени, так и потому, что мне не нравилось, что он хочет драться.

Как только увидела их с Джуном тренировку, я поняла, что совершила ошибку. Боевые искусства не делают мужчин жестокими; в лучшем случае они помогают им контролировать свои эмоции и то насилие, которое уже есть в них.

Я протягиваю сыну бутылку с водой, а сама краем глаза наблюдаю за тем, как Джун вытирает пот полотенцем. Уверена, он тоже не прочь утолить жажду, но я ничего ему не предлагаю.

Более того, я продолжаю испепелять его взглядом.

– Все в порядке, мама?

– Конечно, милый. – За исключением того, что вчера вечером Джун предложил мне подождать его в постели, но сам так и не вернулся. Я с улыбкой глажу потные волосы сына. – Тебе придётся принять долгий душ позже.

Я ловлю на себе пристальный взгляд Джуна.

Он потирает подбородок, но ничего не говорит.

– Джун рассказывал мне, что в Японии есть огромные ванны, где мужчины и женщины купаются вместе.

– Они называются онсэн, – объясняю я.

Брайан хмурится.

– Не уверен, хочу ли я купаться голым с другими людьми.

Я улыбаюсь, забавляясь его наивностью. Мне нравится, что он такой; что он до сих пор способен смотреть на мир как на чудесную тайну, а не как на адскую машину.

– Продолжим, – приказывает Джун.

Брайан возвращает мне бутылку с водой и подходит к нему. Сын почти не верит своим глазам, когда Джун протягивает ему небольшой деревянный меч, идеально подходящий для его комплекции. Я уже бывала в этом додзё, но уверена, что никогда не видела такого.

Должно быть, Джун купил его для Брайана.

Прежде чем принять меч, Брайан кланяется с глубоким уважением.

Вот тогда меня прорывает.

Я вскакиваю и ухожу. Чувствую, как взгляд Джуна следует за мной, пока я не исчезаю из его поля зрения. И даже после этого.

Но он не догоняет меня.

***

Помада выскальзывает у меня из рук и падает на пол.

Сдерживая проклятие, я тянусь к полу. Касаюсь тюбика кончиками пальцев, но подхватить его не получается. Двигаться в облегающих нарядах всегда проблематично, но мне всё равно удаётся найти способ поднять его. Я подхожу к зеркалу, чтобы подкрасить губы, и замечаю, как позади меня движется тень.

Вздрагиваю и резко оборачиваюсь.

Забавляясь, Джун улыбается мне.

– Не хотел тебя напугать.

С мрачным выражением лица возвращаюсь, чтобы подправить помаду на губах.

– Я тебя совсем не боюсь. Но предпочитаю, чтобы ты постучал, прежде чем войти в мою комнату.

– В твою комнату?

– Да. – Смотрю на него сквозь зеркало на туалетном столике. – В мою комнату. Куда ты не должен входить без стука.

– Дверь была открыта.

– Она не была открыта, она была заперта.

Джун приподнимает уголок рта, смеясь надо мной.

– Да неужели?

Я убираю тюбик помады, не обращая внимания на его провокацию. Поняв, что я ничего не отвечу, она меняет тему.

– Ты нервничаешь?

– А ты как думаешь? – спрашиваю, фыркнув.

Он подходит ко мне и опускает ладони мне на плечи. Лёгкими прикосновениями массирует их. Вместо того чтобы расслабиться, я напрягаюсь ещё больше. Я пытаюсь встать, чтобы избежать его прикосновений, но он толкает меня обратно в кресло.

– До ужина с Ноем у нас ещё есть время.

– И что с того?

С плеч его руки скользят на мою шею, медленно её обводят вокруг, прислушиваясь к биению моего сердца.

– Что ты делаешь, когда нервничаешь и хочешь успокоиться?

– А ты что делаешь?

Он скрипит зубами, крепче сжимая мою шею. Зловещая тень вспыхивает в его глазах. Ответ на мой вопрос.

Когда Джун нервничает, он кого-то убивает.

Я не должна удивляться или радоваться. Но мысль о нём, таком сильном и жестоком, обжигает внизу живота.

Мне удаётся смахнуть его руки и встать. Босиком иду к шкафу, где оставила туфли для сегодняшнего вечера. Я наклоняюсь, чтобы надеть их, приподнимая подол платья ровно настолько, чтобы Джун мог увидеть край кружева резинки на чулках.

Джун наклоняет голову в сторону, наблюдая за мной.

– Мне не нравится это платье.

Я улыбаюсь, гордясь своим выбором. Бретельки, переплетающиеся на спине, не оставляют места для воображения. Цвет шампанского прекрасно смотрится на моей коже, а силуэт русалки подчёркивает чувственный изгиб моих бёдер. Если бы сейчас меня мог видеть Рулз, он бы сказал, что это платье создано для того, чтобы вводить мужчин в искушение.

По иронии судьбы, единственный мужчина, который находит его уродливым, – это тот, о чьих ласках мечтаю, – и кто никогда этого не сделает.

– Оно не должно нравиться тебе. Это для Ноя. – Я выпрямляю спину, показывая себя во всей красе. – Ной оценит. Он будет умирать от желания снять его с меня.

Внезапно Джун перестаёт улыбаться.

– Мне казалось, я ясно выразился по этому поводу. Ты будешь присутствовать при заключении соглашения, но не будешь его частью.

– Возможно, мы не поняли друг друга. – Я приближаюсь к нему, покачивая бёдрами. Развязываю его галстук, чтобы завязать новый узел. Мои пальцы касаются его груди, не совсем случайно. – Я не позволю Ною прикасаться ко мне, так же как и тебе. Я только немного поиграю с ним. Отвлеку его, пока ты будешь заключать сделку.

Джун прижимает ладонь к моему бедру. Легко почувствовать её тепло, поскольку ткань платья слишком тонкая.

– Есть мужчины, с которыми ты не можешь себе позволить играть.

Я затягиваю галстук на его шее.

– Ты говоришь о Ное или о себе?

Его пальцы сжимаются, удерживая меня.

– А ты что скажешь?

Я отталкиваю его и направляюсь к двери.

«Я сейчас увидела у него в глазах одержимость?»

Я надеваю пальто и выхожу на улицу. Во дворе припаркована только одна машина. Я ищу глазами вездесущую фигуру Синдзо, но нигде не вижу его. Нет даже обычного водителя. Джун обгоняет меня и открывает дверь, приглашая сесть.

Двигаться в таком наряде нелегко, но мне удаётся сделать это с некоторым изяществом.

– А где наше сопровождение?

– Сегодня только ты и я.

– Смелый ход, – замечаю я. – Это Ной попросил тебя оставить своих людей дома?

Он приподнимает уголок рта, насмехаясь надо мной.

– Ной никогда бы так не поступил. Он знает, что я более опасен, когда передвигаюсь один.

– Но ты не один. Я тоже с тобой.

Джун как-то странно на меня смотрит, но ничего не говорит. Мгновение спустя он уже сидит рядом со мной, и мы направляемся в Сиэтл.

Глава 22

Глория

– Тебе стоит расслабиться.

Я резко поворачиваюсь к Джуну.

– Прости, что?

Он указывает подбородком на ногу, которой постукиваю по полу. Я мгновенно прекращаю, удивляясь, как не заметила, что делаю.

– Я не нервничаю.

Джун едва заметно усмехается, а затем опускает ладонь на мою ногу. Он медленно поглаживает меня от колена вверх по бедру.

– Если хочешь, чтобы я помог тебе успокоиться, тебе нужно только попросить.

Костяшки его пальцев легко скользят по моей коже. Они едва касаются её, приподнимая платье и забираясь всё выше и выше. Когда достигают моей интимности, я задерживаю дыхание. Мне приходится собрать всю свою силу воли, чтобы вернуть его руку на руль.