Текст книги "Изменяя правила (ЛП)"
Автор книги: Сагара Люкс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)
Переводчик: Тирамису
Редактор: Тирамису
Вычитка: Тирамису
Обложка: Ленчик Лисичка
Перевод группы: Tutto che amo|книги|переводы – vk.com/club196340839
ДЕВЯТЬ ЛЕТ НАЗАД
В воздухе витает приятный аромат, смесь специй и ванили. С потолка свисают старомодные люстры, делая обстановку изысканной и уютной. У меня создаётся впечатление, что попала не в ресторан, а в другой мир – роскошный и красивый. Внимание к деталям прослеживается во всём: от льняных скатертей, зеркал в латунных рамах до официантов, снующих между столиками и готовых выполнить любую просьбу – даже самую безумную или нереальную.
Опасно. Неправильно.
И всё же я закрываю глаза и загадываю желание: раствориться и появиться снова как можно дальше от этого места.
И от него.
Конечно, это не срабатывает.
Когда открываю глаза, я всё ещё в Сиэтле, пальцы моего спутника прижаты к моей пояснице, а его дыхание касается моей шеи. Я вздрагиваю, но иду вперёд.
Нас приветствует мужчина с сединой в волосах. Судя по опрятному виду и сияющей улыбке, должно быть, метрдотель.
– Добро пожаловать в Da Toscano. Чем я могу вам помочь?
Мой спутник едва приподнимает подбородок.
– Мы пришли поужинать.
– Конечно. На какое имя вы заказали столик?
– Я не заказывал столик.
«Я никогда не бронирую столик», – мысленно опережаю я.
– Я никогда не бронирую столик, но уверен, узнав о моём визите, мистер Тоскано захочет найти мне место.
Говоря это, он протягивает свою визитку. Метрдотель несколько мгновений смотрит на карточку, не решаясь, брать или нет. Я видела эту сцену десятки раз; та маленькая вспышка недоумения, которая отделяет инстинкт от разума.
Сжимаю кулаки, стараясь сдержаться.
«Не поддаваться».
Именно так теряется душа: по одному компромиссу за раз. Сначала делаешь что-то незначительное, например, принимаешь визитку или комплимент. Затем что-то более значительное, например, устанавливаешь в зал дополнительный стол или идёшь на свидание.
Всё в порядке, говоришь себе.
Ты не делаешь ничего плохого.
Но это чувство всегда присутствует.
А потом, внезапно, оно перестаёт быть просто чувством.
Это становится твоей новой реальностью.
Я дрожу, пока его рука ласкает мою спину. Меня укрывает густой мех, и я даже не должна чувствовать прикосновения. Но это не так.
Моё тело напрягается, как по команде.
– Пойдём, Цветочек. Наш стол готов.
Кроме того, что метрдотель отодвигает для меня стул, он предлагает отнести наши пальто в гардеробную. Я бросаю умоляющий взгляд на Иноуэ-сама, заклиная пощадить меня. Жестоко улыбнувшись, он предлагает мне избавиться от шубы.
Дрожащими пальцами я снимаю мех. Платье, в которое одета, не соответствует элегантности этого места. Оно короткое, с глубоким до неприличия вырезом. Голую спину обдувает кондиционер, отчего соски набухают, выступая на гладкой ткани. Может, мне кажется, но в клубе воцаряется странная тишина. С моими светлыми волосами, в кричащем платье, на высоких каблуках и с губами цвета крови я не остаюсь незамеченной.
Мне хочется прикрыться, сесть или убежать.
Но я остаюсь неподвижной.
Это платье для меня выбрал Иноуэ-сама.
«Чтобы показать меня».
Он улыбается, довольный вызванной реакцией.
А я дрожу от ужаса, что он сделает со мной сегодня ночью.
Для окружающих меня мужчин ужин в таком месте – это праздник. Для него это прелюдия. Он наслаждается, выставляя меня, наблюдая, как смотрят на меня мужчины, и зная, что никто не сможет прикоснуться ко мне.
Никто, кроме него.
Наконец, жестом предлагает мне сесть.
Мои щёки пылают, в горле ком.
– Ты прекрасна.
Его голос нежно скользит по моей горящей коже, смешиваясь с гармоничными нотами, что пронизывают зал.
От смущения у меня ноет под ложечкой.
Мне не нравится находиться здесь.
С ним.
– Разве она не великолепна?
Мэтр отвечает не сразу, испытывая видимую нерешительность.
– Она… чарующая.
Губы Иноуэ-сама раскрываются в хищной улыбке.
– Да уж. Чарующая.
«Чарующая и его собственность», – мысленно дополняю я.
Уверена, он хочет это сказать. И скажет. Более того, он заставит меня прокричать это после того, как сорвёт с меня это платье и оставит свои отпечатки на всём моём теле.
– Что… – Метрдотель прочищает горло, восстанавливая контроль. – Что я могу вам предложить?
Как всегда, я молчу. Позволяю Иноуэ-сама заказывать для меня, и не потому, что он знает мои вкусы или блюда ресторана, а потому, что ему нравится контролировать каждый аспект моей жизни. Когда замечаю, что убрали мой бокал для вина, меня охватывает приступ паники.
– Извините, произошла ошибка. Я…
– Глория.
Я замираю, поражённая суровостью его тона.
Аура тьмы и опасности, что сопровождает его, почти осязаема. Это пугает, и не только потому, что Иноуэ-сама один из самых влиятельных мужчин, которых я когда-либо встречала, но и потому, что знаю, на что он способен. Он протягивает руку к моей. Касается легонько, как это сделал бы заботливый любовник. Когда-то, помимо того, что он был жестоким и одержимым мужчиной, он был ещё и этим.
Моим любовником.
«А теперь вместо этого…»
– Цветочек, я уже заказал для тебя.
Ненавижу его, но улыбаюсь в ответ.
– Я всегда выпиваю бокал вина.
– Сегодня никакого вина.
Я шокировано смотрю на него.
– Никакого вина?
– Правильно, Глория. Никакого вина для тебя.
Словно подчёркивая разницу между мной и ним, как только один из официантов ставит на стол то, что заказал – вино ему, воду мне – он заставляет рубиновую жидкость внутри бокала покачиваться. Нюхает, прежде чем медленно попробовать на вкус и прочувствовать каждую ноту.
Я стискиваю зубы, стараясь не показаться слишком раздражённой или нуждающейся.
– Почему я не могу выпить?
Мне хочется крикнуть это, но произношу шёпотом.
Последний год выпивка спасала меня от кошмара, в который он меня вверг. Люди, что смотрят на нас, видят красивую блондинку, сидящую в компании богатого бизнесмена с восточными чертами лица. Они видят, как мы разговариваем, как я улыбаюсь. Но я не счастлива.
Я в ужасе.
Вооружённые люди следят за мной днём и ночью. Они прослушивают мои телефонные разговоры, фиксируют мои передвижения. В панике полгода назад я сбежала и обратилась в полицию. Как только вышла из участка, ко мне подошли три типа, устрашающего вида, схватили и отвели к нему. Иноуэ-сама орал на меня почти час, размахивая перед моим лицом заявлением со своим именем, потом разорвал его на тысячу кусочков, а затем избил меня так сильно, что я потеряла сознание.
Когда пришла в себя, он извинился и поклялся, что такого больше не повторится.
Я не поверила ему ни на секунду.
Но я улыбнулась.
Он начал меня раздевать, и я не сопротивлялась. Я позволила ему изнасиловать меня, овладеть мной. Как только Иноуэ-сама уснул, я впилась зубами в подушку и закричала во весь голос. И тогда я поклялась себе, что найду способ сбежать, но правда в том, что я до сих пор здесь.
Теперь я живу с ним.
Одеваюсь так, как хочет он.
Я улыбаюсь так, как ему нравится.
Позволяю ему трахать меня.
И я молюсь.
Молюсь, чтобы не понял, что я его обманываю, чтобы он не узнал, что я попросила свою лучшую подругу достать мне фальшивые документы и билет в один конец в Европу.
«Три дня», – напоминаю себе.
Мне нужно продержаться ещё три дня, а потом я смогу оставить этот кошмар позади и начать всё сначала.
Его пальцы невесомо касаются моей руки. Я улыбаюсь в ответ, стараясь казаться любящей и беззаботной. Возможно, если я угожу, он перестанет отказывать мне в том, что я ценю больше всего. И предложит мне не просто бокал вина, а целую бутылку. Он позволит мне напиться настолько, чтобы хотя бы на несколько часов позабыть о том, что я больше не властна ни над чем, даже над своим дыханием.
– Жаль, что ты так рассеянна, мой Цветочек. – Царапая, его пальцы сжимаются на моей коже. В его тёмных глазах вспыхивает жестокая искра, настораживая меня. – Потому что это необычный ужин… – Он облизывает губы, удерживая меня в напряжении. – Событие праздничное.
Моё сердце начинает биться быстрее, ускоряясь с каждой секундой.
– Что мы празднуем?
Его взгляд останавливается на моей руке, на пальцах, что сжимают крепко. Его губы растягиваются в улыбку.
Настоящую улыбку.
– Ты беременна, любимая.
Сердце пропускает удар. И падает, всё ниже и ниже. Мои глаза наполняются слезами чистого отчаяния, но я улыбаюсь.
Я должна.
– Это замечательно.
Иноуэ-сама наклоняется вперёд, приближая губы к моей руке. Когда он целует, его губы остаются прижатыми к моей коже слишком долго.
В его глазах вспыхивает зловещий, опасный огонёк.
– Особые новости заслуживают особых подарков. Что скажешь?
Хочу ответить ему, заговорить.
Но я расстроена.
«Беременна».
Даже в самых страшных кошмарах я не могла представить себе такую ужасную ситуацию. До конца ужина я не произношу ни слова. Улыбаюсь, потому как знаю, что ему нравится, когда я улыбаюсь. Я киваю. Ем. После десерта он заставляет меня встать и пройтись между столиками ради единственного удовольствия – привлечь ещё больше взглядов.
Я так потрясена, что пошатываюсь. Вместо того чтобы поддержать меня, он собственническим жестом притягивает к себе. Иноуэ-сама ухмыляется, возможно, думая, что я споткнулась, чтобы оказаться ближе к нему.
– Немного терпения, Цветочек. – Он зарывается носом в мои волосы, вдыхая запах. – Есть одно последнее место, куда нам нужно заглянуть, прежде чем мы вернёмся домой, в нашу кровать.
Словно предвосхищая момент, он хватает меня за попу.
Из его горла вырывается хриплый, возбуждённый звук.
– Это будет стоить того, поверь мне.
***
Мне не нравится, как улыбается Иноуэ-сама.
С тех пор как мы вышли из ресторана, он ни на секунду не перестаёт смотреть на меня и ухмыляться. Хотя я спрашивала, он не сказал, куда мы направляемся и что это за «особый подарок», о котором он говорил в ресторане.
Я волнуюсь.
Беспокоюсь.
За окном с бешеной скоростью проносятся огни.
Мои мысли тоже летят быстро.
Но не так быстро, как у него.
– Сиэтл прекрасен ночью. Правда?
Я согласно склоняю голову.
– Не знаю, смогу ли я когда-нибудь его покинуть. А ты? – Его взгляд скользит по моему телу, наблюдая. – Ты сможешь когда-нибудь уехать?
По спине пробегает холодная дрожь. На самом деле я не просто думаю об отъезде: я его планирую.
Но он не должен догадаться об этом.
«Или может?»
– Что-то не так, Цветочек? – Двумя пальцами он ослабляет узел на галстуке и стягивает его с шеи. – По-моему, ты побледнела.
Я улыбаюсь, хотя внутри схожу с ума.
– Всё в порядке. Просто интересно, куда ты собираешься меня отвезти.
– Скоро узнаешь. Но сейчас мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала.
– Что?
Лёгкими движениями пальцев он разглаживает шёлк.
– Закрой глаза, Цветочек.
Я сжимаю кулаки, но подчиняюсь. Позволяю завязать мне глаза галстуком, который стягивается на затылке крепким узлом. Иноуэ-сама уже лишал меня одного из чувств – иногда даже двух, – но в этот раз всё иначе. Мы находимся не дома и не в маленькой комнате, заказанной по случаю. Пространство внутри салона невелико, его парфюм пьянит. Автомобиль в движении. Я пытаюсь уследить за поворотами, за светофорами. Но быстро сдаюсь. Мне кажется, что мы едем по кругу; видимо, он хочет меня запутать.
Неожиданно я чувствую на шее влажное прикосновение.
Это он. Его рот.
– Всё это тебя заводит, я прав?
Крепко сжимаю губы.
Я не возбуждена. Я напугана до смерти.
Последний поворот, и машина останавливается. Когда Иноуэ-сама открывает дверь, я стараюсь впитать как можно больше информации. Электричество в воздухе. Визг шин по асфальту, стук каблуков по тротуару. Неподалёку слышна музыка.
Здесь должен быть клуб, а может, и не один.
Сильные руки хватают меня, вытаскивая из машины.
– Осторожнее, ступенька.
Я инстинктивно поднимаю ноги, спотыкаюсь, но не падаю. Мы входим в большое помещение, где кто-то нажимает на кнопку. Больше одного раза. Мы останавливаемся и ждём. Затем я снова иду вперёд.
Пол трясётся, пока мы поднимаемся.
Лифт.
Мысленно я пытаюсь сосчитать этажи, но это непросто.
– Мы почти приехали, Цветочек.
Слышу, как в замок вставляют ключ, звук открывающейся двери. Атмосфера становится тяжёлой. В ванной комнате открыт душ. Вода бежит быстро, но я не слышу, чтобы кто-то пел. Как только Иноуэ-сама снимает повязку с моих глаз, я оглядываюсь по сторонам.
И бледнею.
Он привёз меня в дом Бет, моей лучшей подруги. У меня в горле сжимается комок, когда на столе в центре гостиной я вижу стопку документов, из которой торчат уголки паспорта – возможно, того самого, который я просила её достать.
Когда Иноуэ-сама делает шаг вперёд, я задерживаю дыхание.
Он не поворачивается, чтобы посмотреть документы, он не видит среди них паспорт.
Потому что смотрит на меня.
– Цветочек, ты вся покраснела.
Я обмахиваюсь одной рукой.
– Здесь жарко.
Собираюсь снять мех, но Иноуэ-сама останавливает меня.
– Мы останемся ненадолго. Пора подарить тебе мой подарок.
Я смотрю на него в замешательстве, не в силах понять.
Он подходит к двери ванной и приглашает подойти к нему.
Мне не хочется, но я подчиняюсь.
– Помнишь, что я сказал тебе в нашу первую встречу?
Я тяжело сглатываю, опасаясь худшего. Каждый раз, когда он просит меня рассказать ему эту историю, происходит что-то плохое.
Мой голос дрожит, срываясь.
– Что я твой маленький цветочек.
Иноуэ удовлетворённо кивает.
– Маленький невинный цветок, оказавшийся во власти слишком тёмного мира. – Нет. Это неправда. Не мир тёмный и хочет украсть невинность цветка, а он сам. – Я поклялся, что буду защищать тебя любой ценой, и я это сделал. Я взял тебя в свой дом, осыпал подарками, любил тебя…
Я улыбаюсь, хотя в сердце у меня смерть.
Любовь не упрекает и не требует.
Любовь не держит в клетке и не пугает.
Бойцы, которые последовали за нами, стоят у двери, готовые выполнить любой приказ. Иноуэ-сама жёстко хватает меня за лицо, заставляя посмотреть на него.
– Ты подарила мне величайший подарок, о котором только может мечтать мужчина: сына. – Я инстинктивно прикасаюсь к животу и морщусь. – Я бы не чувствовал себя в мире с самим собой, если бы не сделал тебе столь же драгоценный подарок.
Он заставляет меня развернуться, и открывает ногой дверь в ванную. Твёрдым телом Иноуэ-сама прижимается к моей спине, толкая вперёд. Мы продвигаемся вместе, а шум душа становится всё громче. Нас окутывает пар, затуманивая моё зрение. Я несколько раз моргаю, пока не различаю очертания пустой кабины и силуэт моей лучшей подруги. Бет лежит на полу. Голая.
От приступа паники не могу нормально дышать. Глаза подруги расширены, зрачки настолько малы, что почти исчезли. Я вижу жгут на предплечье, пустой шприц в руке. Я в шоке.
Мне нужно что-то сказать. Кричать. Бежать…
Но я не могу.
Он позади меня.
Целует основание моей шеи, а затем поднимается к уху. Тёплое дыхание мягко касается меня. Сладкое. Смертельное.
– Теперь ты свободна, любимая. Это мой подарок тебе: жизнь шлюхи, которая хотела отнять тебя у меня. Но ты бы никогда этого не сделала, правда? – Одной рукой он сжимает мою шею, а другой скользит по шубе под платье. – Ты бы никогда не сбежала, забрав у меня сына.
Отрицательно качаю головой, не в силах говорить. Он касается моего живота, затем с хриплым вздохом проводит рукой вниз. Стягивает с меня трусики и входит пальцем. Я настолько сухая, что ему приходится плюнуть на палец, прежде чем засунуть тот обратно между моих бёдер.
Меня сотрясает рыдание:
– Прости меня.
Он заставляет меня раздвинуть ноги, трахая пальцами.
– Тебе правда жаль?
Горькие слёзы заливают лицо.
– Да.
Но не потому, что я пыталась убежать от него.
А потому что не смогла.
И потому что Бет заплатила за мою ошибку.
Неправильно истолковав мои слова, Иноуэ-сама поворачивает меня к себе. Нажимая на плечо и зажав мой подбородок между пальцами, он заставляет меня встать на колени. Под невозмутимым взглядом двух мужчин, охраняющих нас, расстёгивает брюки и проводит членом по моему лицу.
– Покажи мне, как тебе жаль, Цветочек.
Приближает член к моим губам, и я вбираю его в себя.
У Иноуэ вырывается стон, потрясая меня до глубины души.
Иноуэ-сама поднимает мой подбородок так, что я вынуждена смотреть на него. Он несколько раз двигает бёдрами, пока не находит идеальный угол. Горло сжимается, заставляя его наслаждаться ещё больше.
– Да, вот так.
Я упираюсь руками в его бёдра, пытаясь оттолкнуть. Бесполезно, он сильнее и решительнее меня. Я кашляю, когда он входит слишком глубоко. Умоляю его глазами, но он не останавливается. Он прижимается к моим щекам, тянет меня за волосы. Увеличивает ритм и силу своих толчков. Он снова стонет, громче.
И кончает – мне в рот, на моё лицо.
Оргазм, что его сотрясает такой неистовый, мне кажется, он никогда не закончится.
Придя в себя, Иноуэ-сама застёгивает брюки и помогает мне встать. Носовым платком вытирает моё лицо, бормоча слова благодарности. Мой паспорт до сих пор там, на столе. Мысленно я представляю, как хватаю его, ускользаю от наблюдающих за нами мужчин и убегаю как можно дальше.
Я должна это сделать.
Но я не двигаюсь ни на миллиметр.
«Потому что не могу».
Пальцы Иноуэ-сама переплетены с моими.
Как и наши судьбы.
Он целует мой висок, лицо. Убирает от лица мои волосы.
– Не плачь, мой Цветочек. Я здесь, с тобой. Я никому не позволю причинить тебе боль или отнять тебя у меня.
Его язык пробует мои губы на вкус. Неспешно раздвигает их, пока не погружается в мой рот, делая своё обещание ещё более реальным.
Неважно, как сильно я стараюсь. Неважно у кого прошу о помощи.
Он не отпустит меня.
Никогда.
Глава 1
Глория
Сиэтл, настоящее время
Я не встречала того, кто любил бы дождь.
Люди обычно связывают его с негативными или раздражающими ситуациями, такими как бессонные ночи или мокрая одежда, но дождь – это нечто гораздо большее. Это питание, жизнь. Надежда.
Я сижу у окна и глубоко вдыхаю запах дождя. Ледяной ветерок обдувает лицо и голые руки. Мне холодно, но я не двигаюсь. На самом деле, я улыбаюсь. Утро – моё любимое время суток. Мне нравится просыпаться рано и наблюдать, как загораются огни зданий, как расцветает жизнь. Небо начинает проясняться. Скоро улицы заполнятся людьми, у каждого из которых есть своя история и место, куда можно пойти.
В задумчивости я массирую шею.
Интересно, куда пойду сегодня я. Что буду делать.
Смогу ли не думать о нём.
Стискиваю чуть сильнее зубы. Говорят, – время лечит раны, но это не так. Синяк на лице или сломанная рука заживают быстро. А вот опустошённая душа – нет. Когда что-то сломано внутри нас, восстановить это невозможно.
Вот такая я: красивая снаружи, сломанная внутри.
Вот почему меня приютил Рулз.
Генеральный директор Rules Corporation гордится тем, что он холодный и аморальный человек, но он поддержал нас с Джейком, когда мы оказались на самом дне жизни. Рулз дал нам убежище, шанс и цель. И сделал это не из милосердия, скажу прямо. За свою защиту я заплатила дорого, но Рулз никогда не выталкивал меня за пределы моих возможностей и ни к чему не принуждал.
Я выбрала всё, что последовало дальше.
По крайней мере, так я себе говорю.
Подавляя дрожь, я кутаюсь в шёлковый халат и бросаю взгляд на соседнюю комнату. Мой сын ещё спит. Несмотря на то что он один из самых высоких детей в классе, в кровати его фигура кажется крошечной. Он улыбается, словно видит во сне что-то прекрасное.
Я бы тоже хотела улыбнуться, но вместо этого меня потряхивает.
Потому что знаю, – этот момент не продлится долго.
Рано или поздно он нас найдёт.
И захочет вернуть его.
А я не смогу ничего сделать, чтобы спасти сына, разве что снова попытаться убежать. Ещё дальше. Не оглядываясь назад.
Я продолжаю пребывать в задумчивости, когда раздаётся звонок мобильного телефона. Как только читаю имя человека, от кого идёт вызов, вздыхаю с облегчением.
– Мистер Рулз! Я рада…
– Никаких любезностей, Глория. – Тон резкий, сердитый. – Тебе нужно приехать в Rules Corporation. Немедленно.
Я отодвигаю телефон на достаточное расстояние, чтобы посмотреть время. Это не редкость, когда Рулз звонит мне с требованием приехать к нему, но никогда не вызывал так рано.
– Сейчас семь утра…
– Полчаса, ни минутой позже.
Прежде чем я успеваю ответить, он сбрасывает звонок. Я снова вздрагиваю, и не только потому, что дождь за окном превращается в настоящую грозу, но и потому, что в прошлый раз, когда Рулз вызвал меня так срочно, я вышла из его кабинета на трясущихся ногах и неприятным ощущением, что меня использовали.
С тех пор он мне больше не звонил.
Насколько я знаю, Рулз обратил своё внимание на другую женщину: брюнетку с пышными бёдрами и лицом стервы. Я не думала, что его интерес продлится дольше нескольких дней, но как ни странно, они вместе уже несколько месяцев. Они вместе работают. Все газеты обсуждают их историю, почти как в сказке.
«Чушь собачья».
Шэрон Аллен – не современная Золушка и не хороший человек. Она профессиональный хакер, а Рулз – генеральный директор одной из богатейших компаний страны. Они встретились не случайно. В лучшем случае она бросит его, как только лишит всего. Но в худшем… Я дрожу от ярости, думая о том, какой ущерб она может ему нанести. Экономический ущерб, ущерб имиджу и, возможно, даже хуже. Несколько раз я была в шаге от того, чтобы сообщить о ней властям, но меня всегда останавливала благодарность к Рулзу.
Он никогда не простил бы мне предательства.
Так же, как меня не простил он.
– Мама…
Голос Брайана притягивает моё внимание. Плотнее запахнув халат, я иду в спальню и сажусь на кровать. Глажу сына по голове.
– Ещё рано, милый. Ты можешь поспать немного, если хочешь.
Он трёт глаза.
– Я слышал, как ты говорила…
– Рулз попросил меня заехать к нему. Прости, но сегодня я не смогу проводить тебя в школу.
– Ничего страшного. – Он зевает и трётся головой о мою руку. – Я уже большой мальчик. Могу пойти один.
– Горжусь тем, что я твоя мама, – сказав, я целую сына в макушку.
– А я, что твой сын.
Я выхожу из спальни и прикрываю дверь, чтобы ему не мешал свет. Перед уходом готовлю Брайану завтрак и проверяю, включён ли будильник. Запираю дверь на тройной замок и вызываю такси.
В Rules Corporation приезжаю в семь сорок, немного позже, чем меня просили. Кроме охранника у входа, там по-прежнему никого нет. Я захожу в лифт и быстрым шагом направляюсь к офисам. А как только вхожу в кабинет Рулза, он сурово отчитывает меня.
– Ты опоздала.
Я кривлю губы, раздражённая не столько его тоном, сколько присутствием женщины, которой он меня заменил.
Шэрон Аллен одета просто – белый джемпер, джинсы и поношенные кроссовки. Рулз, напротив, безупречен в своём сером костюме с галстуком в тон. Тёмные волосы аккуратно зачёсаны назад, лицо свежевыбрито. Когда наши взгляды встречаются, у меня скручивает живот. Я привыкла к тому, что при взгляде на меня его глаза пылают желанием.
Сейчас же они серьёзны.
Бесстрастны.
Я снимаю пальто и приближаюсь к нему, покачиваясь на каблуках. Проскальзываю между ним и столом, не обращая внимания на третье колесо.
– Прости, если заставила тебя ждать.
Я поправляю ослабленный узел галстука. Провожу пальцами по шёлку. Спускаюсь к ремню. Облизываю губы, вспоминая все те времена, когда я стояла на коленях перед ним и потакала его фантазиям.
Таков был наш уговор: секс в обмен на защиту.
Или, если говорить точнее, горячий, грязный и жестокий секс.
Настоящая «жертва».
Шэрон прочищает горло, привлекая моё внимание.
Я оглядываю её с ног до головы.
– Ты ещё здесь?
Думала, что смысл сообщения ясен. До её появления Рулз обращался ко мне, чтобы утолить свои аппетиты. С тех пор как он встретил Шэрон, он перестал мне звонить. Но теперь снова начал. А это значит, что теперь её очередь уходить.
Рулз хватает меня за руку и отводит от себя.
– Она останется.
Я тихонько смеюсь.
– Если хочешь заняться сексом втроём, для меня не проблема. Конечно, я привыкла к партнёрам определённого типа, в то время как она… – Я оцениваю взглядом поношенную одежду и заплетённые в косу волосы. Последний раз я делала такую причёску в одиннадцать, и мальчик, на которого я хотела произвести впечатление, всё равно на меня не взглянул. – Ты ведь знаешь, что можешь иметь лучше, правда?
Рулз улыбается. От удивления я хмурюсь.
«Улыбается?»
Я видела, как этот мужчина марал руки, как он давал волю самым аморальным извращениям и ставил на колени людей гораздо крупнее и могущественнее себя. Видела, как он наслаждался, чёрт возьми! Но я никогда – никогда – не видела, чтобы он улыбался. Я собираюсь коснуться его губ, но он хватает меня за запястье. Рулз встаёт и ведёт меня к креслу по другую сторону стола.
– Садись, Глория.
Подчиняюсь, с любопытством ожидая, что он задумал.
Шэрон подходит к нему, и оба оказываются передо мной.
– Как ты, возможно, знаешь, сестра Шэрон пропала.
Я поднимаю брови в недоумении.
– Насколько я знаю, Джиллиан Аллен не пропала, а умерла.
– Так было написано в газетах, но это не соответствует реальности. – Рулз вздыхает, прежде чем продолжить. – Джиллиан Аллен стала свидетельницей… спорного вопроса. И я не мог это проигнорировать, поэтому попросил Джейка позаботиться о ней.
– И поэтому он тоже исчез?
Рулз едва выпрямляет спину. Я знаю его слишком хорошо, чтобы не понимать знаков. Он беспокоится, волнуется. Могу его понять. Джейк был не только телохранителем, но и хранителем всех его самых гнусных секретов. А также хорошим другом.
Когда Джейк исчез, я ждала несколько дней; думала, он позвонит и скажет, что с ним всё в порядке. Была уверена, – он даст о себе знать. Но Джейк сохранял молчание, и это заставило меня опасаться худшего. И если я не пыталась его разыскать, то только потому, что знала: Рулз уже взял дело в свои руки.
– Я сделал всё, что было в моих силах, чтобы его найти, – продолжил он. – Я задействовал все свои источники и нанял лучших детективов, но ни один из них не принёс мне хороших новостей. Свои связи задействовала и Шэрон. Один из тех, с кем она сотрудничает, нашёл след.
– Он нашёл не просто след. – Поправляет сучка.
И Рулз позволяет ей. Более того, согласно кивает.
– Этот человек говорит, что знает, где находится Джейк. Проблема в том, что в обмен на его местонахождение он хочет то, что я не думаю, что смогу ему дать.
– Ты ведь шутишь, да? – Обычно я умею сдерживать свои эмоции, но сегодня с Рулзом что-то не так. Мне не нравится ни его покорный тон, в котором он со мной разговаривает, ни тот факт, что он не готов заплатить любую сумму, чтобы вернуть Джейка. – Джейк отдал тебе четыре года своей жизни: он защищал тебя и твои дела всеми средствами. Он хороший человек, Рулз, и он исчез в одночасье. Он может быть в опасности или умирать. О чём бы тебя ни попросили…
Рулз поднимает руку, прерывая меня.
– Всё не так просто, Глория. Этому мужчине не нужны ни мои деньги, ни мои услуги.
– Тогда что?
Шэрон опускает руку ему на плечо и Рулз продолжает. По какой-то неизвестной причине, он затрудняется рассказать мне, как обстоят дела. Уверена, у неё препятствий будет меньше.
Более того, у неё их вообще не будет.
– Он попросил нас о равноценном обмене, Глория. – Я вздрагиваю, когда она произносит моё имя. Мы не друзья и не коллеги. У неё нет права. – В обмен на жизнь Джейка он хочет получить твою.
В шоке я подношу руку к горлу.
– Он хочет меня убить?
Рулз наклоняется и становится передо мной на колени.
– Ни в коем случае. Когда ты пришла ко мне и попросила спрятать от мужчины, который тебя искал, я поклялся, что не позволю ничему и никому подвергать твою жизнь опасности. Так и было. Если бы контакт Шэрон попросил меня убить тебя, я бы навсегда отказался от шанса найти Джейка.
Напуганная, смотрю на него, всё более растерянно.
– Роберт, ты её пугаешь, – снова вмешивается Шэрон.
Я бросаю на неё возмущённый взгляд. Рулз ненавидит, когда его называют по имени. Единственный раз, когда у меня вырвалось такое обращение, он резко отругал меня.
Но ей он ничего не говорит.
Рулз качает головой, поднимаясь на ноги.
– Это была ошибка.
Шэрон хватает его за руку, останавливая.
– Это должна решать она, а не ты.
– Я не отправлю её к нему!
Пытаясь сосредоточиться, я цепляюсь за свой стул.
– К кому к нему?
Если это возможно, глаза Рулза становятся ещё темнее. Он вдыхает полной грудью и на несколько мгновений задерживает дыхание. Когда выдыхает, его губы произносят имя, которое я не слышала уже очень давно… И которое, как я надеялась, никогда больше не услышу.
– Джун Иноуэ.
Я бледнею. Мой мир сотрясает.
И меня с ним.
«Жизнь за жизнь».
Типично для Джуна. Мне нетрудно представить, как он шантажирует Рулза, говоря, что скажет ему, где найти Джейка, только если я соглашусь вернуться к нему. Я знала, что Джун никогда не отпустит меня; что однажды он снова появится и потащит меня за собой в ад.
Я качаю головой, прежде чем улыбкой выдать свою нервозность.
После минутного колебания я протягиваю руку ладонью вверх.
– Дай мне телефон, Рулз.
Он смотрит на меня в замешательстве, но ничего не предпринимает.
Я встаю и повторяю.
– Дай. Мне. Телефон.
Осторожными движениями он достаёт мобильный из кармана пиджака и протягивает мне. Я пролистываю контакты, пока не нахожу интересующий меня номер. Начинаю звонок. Как и предполагала, Джун отвечает сразу же.
– Рад снова слышать тебя, Рулз.
От бархатистого звука его голоса у меня сжимается душа. Я закрываю глаза, отдаваясь медленному ритму его дыхания. Внезапно я снова оказываюсь с ним.
В его объятиях.
Я не хочу быть там, поэтому поднимаю веки и нападаю.
– Жаль тебя разочаровывать, но я не Рулз.
На другом конце линии раздаётся странный звук. Может, я ошибаюсь, но мне кажется, что он затаил дыхание. Это длится мгновение, меньше, чем миг.
Затем он приходит в себя.
– Глория.
То, как моё имя слетает с его губ, напоминает мне ласку, но не нежную. Разум захлёстывают картинки последней ночи, которую мы провели вместе. Кожу покалывает от воспоминаний тепла его тела. Шёпот, взгляды…
Выстрелы.
Заставляю себя вернуться в настоящее. К нему.
«Дыши».
– Рулз сказал, что ты знаешь, где Джейк. Это правда?
Джун не отрицает и не подтверждает, он просто не отвечает.
И не потому, что не знает, что сказать, а потому, что, услышав меня, колёса его сознания снова закрутились.
Мои мысли тоже бегут быстро, так же быстро, а может и быстрее, чем его.
– Что ты хочешь получить в обмен за эту информацию?
– Разве Рулз тебе не сказал?
– Неважно, что он мне сказал. Я хочу услышать это от тебя.
Джун разливается тихим чувственным смехом.
От дуновения опасности у меня поджимаются пальцы на ногах.
Я должна прервать связь, бежать.
Вместо этого я жду.
Я считаю секунды. Вдохи.
Пока он снова не заговорит со мной.
– Я знал, что ты так скажешь. Поэтому всё устроил.
Я не успеваю ничего спросить, потому что звонок внезапно обрывается. Почти одновременно с этим на столе Рулза начинает звонить внутренний телефон. Он поднимает трубку.
