Текст книги "Обуздать ветер (СИ)"
Автор книги: С. Алесько
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
Подземный ход показался в этот раз гораздо короче, наверное, из-за того, что однажды я уже проходил по нему (не однажды, а по крайней мере дважды, но помню-то я только последнее бегство). Странно, но так часто бывает: нехоженая дорога тянется и тянется, а стоит пройти по ней, и обратный путь становится едва ли не незаметным.
Уткнувшись в каменную кладку, я нажал на рычаг, и потайная дверь отъехала в сторону. Выбрался в замковое подземелье, просунул руку и снова дернул рукоять, закрывая проход. Если будет на то воля Небесной Хозяйки, очень скоро пойду назад не один.
Я выскользнул из-за угла в широкий коридор, стараясь двигаться бесшумно. Глаза все еще были закрыты, но здесь, в замке, мысленная картинка почему-то померкла. Неужто дядюшка велел своему колдунцу какие-то чары наложить? Я открыл глаза и чуть не рассмеялся – коридор был едва освещен светом факела, мерцавшего далеко впереди. Значит, можно пользоваться обычным зрением.
Сделав пару шагов, я остановился. Когда меня вели в здешнюю клетку, факелов не было, солдат и управляющий захватили их с собой. Зато потом, когда я сидел взаперти, в темноте меня не оставляли. Неужто и сейчас здесь кто-то заперт? Что ж, посмотрим. Надеюсь, не Малинка. Хотя… Мне представится возможность оказать ей точь-в-точь ответную услугу, правда, караульного я сразу прихлопну, без предварительных ласк.
Я бесшумно двинулся по проходу, радуясь, что в тусклом свете факела не отбрасываю тени. Вот и решетка показалась, а еще потянуло запашком нечистот и давным-давно немытого тела. Хм, нет, это не может быть Малинка, она тут не так долго, к тому же дух скорей мужской (не к месту вспомнилась галера).
Еще несколько шагов, и мне открылась внутренность клетки. Сидевший там определенно был мужиком, ибо нижнюю часть его лица покрывала густая свалявшаяся растительность. Волосы, непомерно отросшие и грязные, были кое-как связаны на затылке. Пленник не спал, сидел на памятной мне лавке и настороженно вглядывался в коридор, будто ждал моего появления. Впрочем, видеть он меня не видел. Я остановился у стены как раз напротив, а его глаза были устремлены в оставшийся позади проход.
Задерживаться я не собирался. Если и видел этого мужика, когда сам тут сидел, то узнать его сейчас не представлялось возможным, а спрашивать, кто он, понятное дело, глупо.
Стоило двинуться вперед, как пленник встал и шагнул к решетке.
– Это ты, полукровка? – спросил каркающим голосом человека, редко пользующегося речью.
Я застыл на месте. Три болота, это что еще за фрукт? Неужто он меня видит? Да еще и узнал?..
– Я тебя не вижу, но чувствую, – успокоил меня мужик. – Я колдун, служил Туманному лорду, пока он окончательно умом не тронулся. Из-за тебя, кстати.
– Так он в меня влюблен? – я прикусил свой клятый язык, но было поздно.
Пленник издал какие-то жуткие хрипяще-булькающие звуки, в которых я с трудом опознал смех.
– Зачем ты вернулся?
– Вот уж этого я тебе…
– Да-да, не говори, – перебил колдун. – Умоляю, когда пойдешь назад, возьми меня с собой. Я здесь больше года, надежд на спасение никаких. Кажется, скоро и сам свихнусь.
– Ты ж колдун…
– Бор одел на меня ошейник с бессилью. Это камень, парализующий способности к волшебству, – пояснил, не дожидаясь вопроса. – Колдовать не могу, но чужую магию чую по-прежнему. На тебе какой-то артефакт, дарующий невидимость, да? Никогда о таком не слыхал… Ты сбежал отсюда непонятным образом, а теперь появился неизвестно откуда. Здесь есть потайной ход, да?
– Зачем я нужен лорду?
– Расскажу все, что знаю, только пообещай не бросать. Не беспокойся, я никак тебе не наврежу. Бору служил за деньги, тебя, кстати, прикрыл тогда. Здешний управляющий, Ильм, уже хотел тебе память с помощь дыбы…
– Я слышал ваш разговор, – на сей раз перебил я. – Хорошо, вытащу тебя на обратном пути. А сейчас извиняй, спешу. Там впереди караульный есть?
– Насколько мне известно, нет. Поначалу точно дежурили – я тут иногда орал, решетку тряс, – с некоторым смущением пояснил опальный колдун. – Быстро прибегали утихомиривать. Потом перестали. Думаю, там, наверху, все потихоньку разваливается, раз Бор спятил.
– Лады, потерпи еще немного. Постараюсь быстро обернуться, – пообещал я и отправился вперед по проходу, к выходу из подземелья.
Стоило отойти подальше, и вновь стало темно. Факелов больше нет, значит, и солдат не встречу. Что ж, отлично. Колдунца на обратном пути с Малинкой вытащим, не оставлять же здесь гнить. У сладенькой наверняка найдется какая-нибудь железка – нож там, или кинжал. А нет, так по пути раздобудем.
До конца подземелья дошел с закрытыми глазами, первый факел увидел лишь на лестнице. Здесь тоже было пусто, что не могло не радовать. Поднялся по завивающимся спиралью ступенькам, высунул нос в освещенный коридор. Никого. Тихо, только шипит горящая смола. Коли дядя умом тронулся, челядь наверняка не перетруждается. Угу, если только безумец не распорядился ночами беспрерывно патрулировать замок. Впрочем нет, слишком спокойно для такого приказа. Дрыхнут все.
Я прогнал из головы все мысли, кроме одной: найти Малинку. Вдохнул поглубже и двинулся по коридору, прижимаясь к стене. Не хватало столкнуться с кем-нибудь, внезапно выскочившим из-за двери или поворота.
Долго (или так показалось) брел по коридорам, один раз пришлось подняться по лестнице. Хвала небесам, в замке по-прежнему царили тишь да гладь. Интересно, где покои лорда? Один он или выпускает кровь очередной девственнице? Три болота, все-таки придется разбираться с дядей. Чую, что спать спокойно не смогу, если этот упырь будет продолжать бесчинства. Ну и разберусь, вот только куст доломаю, там уже совсем немного осталось…
Поток размышлений прервался, когда я резко остановился перед высокими створчатыми дверьми, будто за ворот кто ухватил. Угу, ухватило – айрово чутье. Малинка была там, по ту сторону украшенных резным узором досок. Осторожно толкнул створку – та не шелохнулась. Потянул на себя – подалась легко, даже не скрипнула.
Бесшумно скользнул в приоткрывшуюся щель и оказался в просторной комнате, по стенам которой стояли полки с книгами. Похожую видал в замке Вепря, но названия так и не запомнил.
В помещении царил полумрак, разгоняемый светом свечи, который исходил откуда-то слева. Я не намеревался снимать кольцо, пока не уверюсь, что мы одни и передо мной именно сладенькая, потому пошел на свет, стараясь ничем не выдать своего присутствия. Светлое пятно растекалось из-за высокого шкафа, забитого какими-то свитками. Заглянув в закуток, я увидел… Нет, вовсе не мою девочку, а какого-то костлявого нескладного пацана лет пятнадцати, склонившегося над раскрытой книгой. Три болота, нашла себе помощничка прыщавого!
Тут мальчишка заправил за ухо упавшую на лицо жидкую прядь светлых волос таким знакомым жестом, что я чуть не взвыл. Ну, Дёрен, ну, шутник! Да, преврати он меня в бабищу преклонных лет, мы б с Малинкой составили отличную парочку! И я на правах мамаши смог бы таскать ее за уши и за патлы. Руки тут же зачесались сделать что-нибудь подобное, но отвлекаться было нельзя.
Бесшумно ступая, подошел к пацану вплотную и осторожно дунул на волосы около уха. Малинка провела там рукой и оглянулась. Смотрела мне прямо в лицо, но, ясен хрен, ничегошеньки не видела.
– Линочка, ради своей жизни, сожми зубы и не издавай не звука, – тихо проговорил я. – Поняла?
– Тимьян? Ты здесь? – прошептала она, причем выражение мальчишеского лица изменилось, стало настолько знакомым, что я с трудом сдержал порыв прижаться губами к ее (его? Тьфу, клятый колдун!) устам.
Я стянул кольцо, Малинка со всхлипом повисла у меня на шее, а мои руки с осторожностью заскользили по костлявым мальчишечьим плечам, спине, сунулись было ниже, но тут же отдернулись.
– Все-все, хватит, – осторожно отстранил пацана, который уже успел осыпать мое лицо поцелуями. – В таком виде ты у меня желания не вызываешь. Разве что хочется вздуть как следует. Какого пырия ты сюда забралась?
– Как это какого? Где искать летописи, как не в библиотеке? – тут же вскинулась сладенькая.
– Тьфу, да я не об этом! В замок зачем сунулась? Это опасно! Туманный лорд, говорят, в уме повредился. Пошли-ка отсюда.
– Сейчас-сейчас, я уже почти нашла. Не бойся, я не первую ночь брожу по замку, его никто не патрулирует, а до рассвета еще полно времени. Бор совсем распустил людей, все время проводит у себя в башне, то ли колдовать пытается, то ли еще что, не узнавала, а слухи ходят самые нелепые, – Малинка вернулась к книге и принялась лихорадочно листать страницы, время от времени останавливаясь и скользя пальцем по строчкам. – Не то, не то… – бормотала под нос.
– Плюнь и пошли. Я вернусь сюда, когда овладею даром, – дернул ее за руку.
– Но Тимьян, возвращаясь, лучше знать хоть что-то…
– В подземелье сидит колдун, я обещал выпустить его и забрать с нами. А он расскажет, зачем я нужен здешнему лорду. Может, и про родителей моих что-то знает.
– Правда? – с мальчишечьего лица на меня уставились темно-серые малинкины глазищи.
– Нет! Вру тебе по старой привычке! – не выдержал я. – Ты же умная, а сунулась в осиное гнездо, теперь еще палкой шуруешь, книжки какие-то выискиваешь.
– Это совершенно безопасно! Я уже объясняла! – зашипела Малинка. – У меня появилась возможность вырваться не только из дворца, но и из Багряного Края. Вот я и решила использовать время до твоего возвращения с пользой. Помочь тебе, раз уж не получилось с кустом, да еще испытать личину. Думаешь, все исключительно ради твоей родословной? Это, – сунула мне под нос запястье, на котором тускло блеснул каменный браслет такого же цвета и выделки, что и кольцо-невидимка, – очень пригодится в дальнейшем, и не только мне!
– Разведчица хренова! И как я не догадался, что завела тебя сюда всего-навсего белокостная дурь! И даже не белокостная, а бабья. Ну и везет же мне на дурищ, воображающих, что все на свете им по плечу.
– И много ты таких дурищ по пути подобрал? – Малинка захлопнула книгу, сунула под мышку, схватила меня за рукав и едва ли не потащила к выходу. – Познакомишь?
– Не терпится опробовать личину по полной? – хмыкнул я, обрадованный, что девчонка наконец убирается из книжной комнаты. – Может, и мне позволишь испытать что-то новенькое? Ты вроде и не женщина, но определенно не мужчина.
– Становись невидимым, трепло! – буркнула сладенькая, но без злобы.
Я надел кольцо, взял ее за руку, и повел к двери. Осторожно приоткрыл створку, выглянул в коридор. Никого, все тихо. Только что это за темные пятна на каменном полу?.. Будто кто-то нес полное ведро и из него наплескалось…
В следующий миг меня окатило холодной водой, кто-то рванул дверь из рук, я услышал вскрик Малинки, а потом в голове полыхнула молния, и наступила темнота…
* * *
В себя пришел от мерзкой вони, будто кто-то водил у меня перед носом паленым пером. Чуть приоткрыл глаза – точно. Обгорелое перо, светло-серое, похоже, гусиное, кончик обугленный, выпускает тоненькую струйку дыма вкупе со зловонием.
– Очнулся? – раздался чей-то голос, и тут только я сообразил, что перо висит в воздухе само по себе. Три болота, выходит, меня скрутил невидимка? – Похоже, очнулся. Вон, веки дернулись. Думаешь, что до сих пор невидим? Ошибаешься. Кольца на тебе больше нет. Пришлось, правда, отрубить палец, но мне это не впервой. Закончил, наконец, начатое больше двадцати лет назад, – раздался смешок, от которого у меня внутри все заледенело.
Я сжал зубы и шевельнул левой рукой, она отозвалась резкой болью. Ну вот и расстался с обкромсанным мизинцем, как и хотел когда-то. Забавно даже, что кольцо угораздило надеть именно на покалеченный палец.
Сознание прояснилось окончательно, и я сообразил, что связан по рукам и ногам, к тому же почему-то мокрый до нитки. Ах да, меня зачем-то окатили водой… Голову ломит зверски, видно, крепко приложили. Лежу то ли на широкой лавке, то ли на жестком топчане в комнатушке с голыми каменными стенами без окон, здорово смахивающей на каземат.
Пока осматривался, перо упало на пол и заерзало, перестав дымить. Не само, конечно – невидимка затоптал. Я попытался проверить Малинку. Она была жива и даже, кажется, невредима, но определенно терзалась чем-то. Да понятно, чем. Нет, я не злился и не досадовал – вот уж пустое занятие, особенно сейчас. И страху поддаваться нельзя. Прежде всего нужно предупредить Эрику. Не хватало им с Корнем угодить в ту же ловушку. Пусть срочно связываются с Дёреном и зовут на помощь Вепря.
Я изо всех сил сосредоточился, пытаясь позвать сестренку, но ничего не получилось. В какой-то миг показалось, будто издалека-далека доносится ее голос, но…
– …Я заставлю тебя слушать! – крик вернул меня к действительности.
– Заставишь-заставишь, – пробормотал я. – Только у меня, кажется, что-то с ушами. Зачем было так сильно по голове бить? Вдруг я оглох?
– У меня найдется лекарство от всех твоих хворей, – опять тот же смешок, будто горсть талого льда скатилась по хребту. – Эй, Сивый! Приведи девку! – проорал невидимка в сторону двери. – Да-да, твою, – снова повернулся ко мне, я даже почувствовал тепло его дыхания, и вовсе не зловонного или сильно несвежего, вполне обычного человеческого дыхания. – Стоило отрубить тебе мизинец, и пригрозить, что ее амулет сниму хоть с головой, она тут же стянула браслетик. Видно побоялась руки лишиться.
Угу, раскатал губу, упырь. Чтобы Малинка, да побоялась! Она таких, как ты, свиньям скармливает. Просто не видела смысла дальше прятаться. Может, еще и рассказала, кто и откуда, пытаясь таким образом вытащить меня. Дурочка…
– …Никогда не поверю, что эта потаскушка – наместница Багряного Края, – подтвердил мои догадки неви… И чего я все «невидимка» да «невидимка»? Ясно, что это здешний лорд. Как там его колдун в подземелье называл? Бор? – Доходили слухи, что у них баба на престоле, но чтобы эта…
Дверь распахнулась, и в комнату втолкнули Малинку, так что договаривать Бор не стал. Я попытался сесть, но со связанными руками и ногами ничего не вышло. Девочка выглядела не столь плохо, как успело нарисовать мое воображение за короткое время до ее появления. Одежда потрепана, на левой щеке здоровенное красное пятно, наверно, от пощечины (да, я отлично знаю, какой жгучий язычок у моей Крапивки), тяжелые черные волосы рассыпались по плечам, лицо бледное и осунувшееся. Помята, да, но никакого серьезного ущерба ей, кажется, не причинили. Гораздо хуже было выражение малинкиных глаз – затравленное и виноватое.
– Тимушка, прости, – рванулась было ко мне, но стоящий сзади солдат удержал ее за связанные за спиной руки.
– Отпусти ее, – попросил я, вглядываясь в воздух перед собой. – Я сделаю все, что захочешь, только дай ей уйти прямо сейчас.
В комнате раздалось все то же хихиканье.
– Сделаешь, не сомневаюсь. Сделаешь, тогда и отпущу. Меня всегда поражало, как легко можно добиться желаемого, стоит лишь найти нужную ниточку и потянуть за нее…
Рубаха на груди Малинки вдруг странно зашевелилась, будто плоть под ней тискали невидимые пальцы. Три болота, не «будто», а точно тискали! Девочка дернулась, но, судя по всему была зажата между тупо гыгыкающим солдатом и клятым лордом.
– Оставь ее, ты!.. – от бессилия я не поскупился на ругательства.
В тот же миг невидимая пятерня вцепилась мне в волосы, с силой закидывая голову назад. Малинка вскрикнула.
– Веди себя покладисто и вежливо, нелюдское отродье, а не то отдам твою девку солдатам. Некоторые, кстати, до сих пор ее помнят и очень непрочь возобновить знакомство.
– Да я ж обещал слушаться! Но она должна остаться в неприкосновенности, иначе никакого потакания твоим капризам, понял, дядя?
– Как ты меня назвал? – прошипел лорд, в голосе прозвучало что-то вроде испуга, да и волосы мои невидимка выпустил.
– Ты слышал, – похоже, я хоть в чем-то докопался до истины. – Ты, Сивый, не тому служишь. Это я здесь хозяин, законный сын законной дочери покойного Туманного лорда. А вы все ходите под спятившим ублюд…
Очередной удар вновь погрузил меня в темноту.
На сей раз, очнувшись, я обнаружил, что один в комнатке, а руки и ноги свободны от веревок. Первым делом проверил Малинку – с ней все было в порядке, если, конечно, не считать полного отчаяния. Я попытался подбодрить ее, но ничего не получилось – силой творящего я по-прежнему не владел. Ничего, ягодка моя, прорвемся. Мне осталось выломать всего лишь несколько веток, а потом… Потом, если потребуется, я разнесу родовое гнездо по камешку.
Попробовал связаться с Эрикой – безрезультатно, я ее даже не чувствовал. Почему-то возникло странное ощущение, будто замок находится под непроницаемым куполом. Дёрен говорил что-то насчет прерывателя магической связи, но я не мог нащупать сестренку и обычной, айровой. А Малинку чуял отлично.
Встал, разминая конечности. Одежда почти высохла, но за время беспамятства я успел изрядно продрогнуть. Левую кисть то и дело блезненно дергало, и я поспешил осмотреть рану. Хм, прижгли, даже тряпкой какой-то замотали. Значит, в ближайшее время я точно нужен живым.
Осмотрев руку, ощупал на всякий случай голову. Болит, конечно, после таких-то ударов, но череп вроде цел. А что так мешается на шее?.. Рука наткнулась на металлический ошейник, запертый на маленький замочек, скважина которого была залита каким-то металлом. Ошейник явно состоял из двух частей: одна была плохой выделки, шероховатая, другая – гладкая и неимоверно холодная, студила шею, а когда я тронул ее пальцами, подушечки обожгло, будто коснулся железа на сильном морозе. «Бор одел ошейник с бессилью», – пронеслись в голове слова запертого в подземелье колдуна. М-да, в предусмотрительности дяде не откажешь, но отчаиваться рано. Неизвестно, как этот камень действует на творящих и действует ли вообще. У части моей силы природа иная, так что еще поглядим, кто кого.
Я занялся осмотром своего узилища, вся обстановка которого состояла из уже помянутого топчана и простого стула. Один из углов загораживал сплетенный из прутьев щит. Не иначе, отхожее место. Точно, но дырка узкая, пролезь не удастся. Да и падать было б высоко.
Глянув на окованную железом дверь, увидел на полу поднос с миской и кувшином. Тут же проснулись зверские голод и жажда, которые я не преминул утолить щедрым куском пирога со свининой и водой. Три болота, с одной стороны, хорошо, что голодом не морят, с другой – а не на убой ли откармливают?
Я не стал тратить время на бессмысленные гадания. Раз не в моих силах что-то изменить (пока!) нужно заняться терновником, глядишь, силы и появятся. Улегся на топчан (он намок от моей одежды, но не на каменном же полу устраиваться?) и приказал себе спать. Как ни странно, в степи оказался почти мгновенно.
Ветер тут же плеснул в лицо, как-то суетливо закружился вокруг, будто чуя, что хозяин в опасности. Мне даже не пришлось просить, ручной смерч тут же подхватил и понес в привычное место. Потом я ломал колючие ветви, всякий миг опасаясь, что стихия примется привычно бушевать, но она по-прежнему проявляла недюжинное понимание. Нет, куст покачивало, голова побаливала, но по сравнению с прежним буйством это были сущие пустяки. Уж не бессиль ли мне благодарить за такие чудеса? Под конец я почти дотянулся до туманного лоскута, как вдруг с неба обрушился непрошенный ливень.
Открыл глаза в комнатушке, сел, отфыркиваясь. Оказалось, меня в очередной раз окатили водой. Отерев лицо, я взглянул на стоящего перед топчаном человека.
Мужчина лет пятидесяти, среднего роста, крепкого сложения, наверное, не чужд воинским занятиям. Волосы коротко острижены, с густой сединой. Лицо открытое, спокойное, едва ли не любезное. Вот только глаза… Встретившись взглядом с незнакомцем, я поспешно уставился на пустое ведро у его ног, ибо заглядывать в две черные скважины, в которых, как мне показалось, мелькнула оскаленная пасть беснующегося хварка, было, скажу не таясь, страшно. Вот, значит, каков мой дядя… А на первый взгляд он мне едва ли не понравился.
– Предуперждаю сразу, нечисть – на мне амулет неуязвимости. Так что не рыпайся. Не заставляй снова бить тебя. Получил уже достаточно, а мне ты нужен целым и невредимым.
– Ну, я уже не целый, причем давно…
– Ты о пальце? – перебил, издав свой безумный смешок. – Рассказать, как я укоротил его на сустав?
– Н-не надо, – я отпрянул к стене, но лорд придвинулся ближе, упер руку в каменную кладку, нависая надо мной.
– Почти как в старые времена, – усмехнулся он. – Только тогда ты лежал в колыбельке и тянул ко мне свои паучьи лапки. Я б легко мог отхватить всю кисть, но это возбудило бы подозрения сестры и нелюдя. Пришлось удовольствоваться кусочком пальца. Как ты заверещал! Я едва успел уйти. Они решили, что на тебя напала крыса, и больше не оставляли одного.
– Ты отрезал мне пол-пальца, когда я был младенцем?
– Откусил, – безумец расплылся в улыбке, обнажая крепкие, лишь слегка тронутые желтизной зубы. – Понимаешь, – ни с того, ни с сего пустился в объяснения, да таким тоном, будто рассказывал случайному гостю, что лето в этом году выдалось не слишком погожим, – младенческие ручонки были такими крохотными, пальчики тоненькими, действительно, как паучьи лапки. Я подумал, что косточка, наверное, даже не почувствуется на зубах, и челюстям не понадобится особого усилия. И, представляешь, так и произошло! Немного труднее было перекусить кожу…
– Спасибо, я понял, – мне с огромным трудом удалось взять себя в руки и выдавить хоть какие-то слова. Почему-то подумалось, что если я позволю спятившему лорду говорить дальше, то сам сойду с ума от его болтовни. Впрочем, затыкаться он явно не собирается, так что нужно срочно направить поток в другое русло, обратить дядину разговорчивость себе на пользу. – Не объяснишь ли, зачем тебе это понадобилось? – глупо, конечно, спрашивать сумасшедшего (ясно, что мужик и двадцать с лишним лет назад был не в себе) о причинах его поступков, но как-то само вырвалось. – И что нужно от меня?
– Объясню. За этим сюда и пришел. Да и у меня есть пара вопросов, – лорд соизволил выпрямиться, отступил от топчана и уселся на стул.
Я перевел дух и сел поудобнее. Хотя какое тут удобство на сыром топчане, в мокрой одежде, с безумным собеседником.
– Зачем меня все время обливают водой? – не удержался от чрезвычайно насущного вопроса. – Я не возгораюсь, будто цветущий папортник.
– Ночью я облил тебя, чтобы сделать видимым и не убить ненароком, – охотно пояснил лорд. – Разве ты не знаешь, что вода, соприкоснувшись с невидимкой, доступна зрению, пока хоть чуть-чуть не согреется теплом тела? – Я помотал головой. За кого он меня принимает? Откуда мне знать колдовскую премудрость? – А сейчас я просто будил тебя. Тряс-тряс, ты и не думал просыпаться, вот и пришлось… – дядя развел руками и обезоруживающе улыбнулся.
Я сжал челюсти, чтобы ненароком не заклацать зубами. Холодно в мокрой одежде, да и сумасшедший, то и дело выглядящий совершенно нормальным, даже располагающим, нагонял страху.
– И как же ты узнал, что я в замке?
– Я сам пока не владею волшебством, – (Что значит «пока»? Дар или есть, или нет. Его нельзя ни купить, ни продать.) – Но у меня хранится множество артефактов… Волшебных вещей, – пояснил для тупицы. – Одна из них позволяет выявлять присутствие чужой магии в замке. Другая – видеть, где именно находится источник волшебства. Твою девку я распознал в первый же день. Вернее, тогда я понятия не имел, что это девка. Трогать лазутчика не стал, решил проследить, узнать, зачем он сюда пожаловал. Можно было б и пытками, Ильм, тот любит, а я как-то не очень. Все эти крики, грязь… – брезгливо поморщился.
Ну да, понятно, тонкая ранимая душа. Как, должно быть, сверлил его уши крик младенца, пока он перекусывал не желающую поддаваться кожу. Стоп, Тимьян. Надеюсь, безумие у Бора либо свое собственное, либо унаследованное со стороны матери, а не отца, моего деда. Мне еще спятить не хватало.
– Вчера ночью я обнаружил второго пришельца, направлявшегося прямиком к первому. Принял зелье невидимости и пошел знакомиться. Удачно наткнулся на тебя в нижнем коридоре и понял, что имею дело с невидимкой. Было время позвать на помощь парочку людей, дать им зелье, прихватить ведра с водой и спрятаться в нише у входа в библиотеку. Хвала Небесной хозяйке, что я решил брать вас живыми!
Воистину! Я еще и Зель-творящую поблагодарю, коли выберусь отсюда.
– А откуда у тебя все эти колдовские причиндалы? – мне очень хотелось выяснить, приложил ли руку к их созданию мой знакомец из каземата. Если да, мог бы и предупредить.
– Вымениваю у диких колдунов, – осклабился дядя, явно гордясь собственной предприимчивостью.
– На кровь девственниц? – не сдержался я, гадая про себя, кто такие дикие колдуны.
– Кровь девственниц, печень младенцев. Не только печень, там и всякое другое использовать можно, – буднично, по-деловому принялся перечислять лорд.
– Да-да, я понял, – поспешно перебил его, борясь с тошнотой и горько жалея о своем неуместном уточнении.
– Скажи-ка, нечисть, – дядя вдруг вспомнил, что и сам хотел позадавать вопросы. – Зачем ты заявился в замок?
– За Уртикой, наместницей Багряного Края, – я не видел смысла в лжи.
– Так эта потаскушка действительно наместница, или вы оба меня дурачите?
– Зачем нам это? – вздохнул я.
– А что ей здесь понадобилось?
– Книжки какие-то. Откуда мне знать? Я и читать-то не умею.
– Не умеешь? – лорд как-то странно глянул на меня, то ли недоверчиво, то ли с издевкой.
– Нет! Не умею! Не веришь? Ну и не верь! Говори лучше, зачем я тебе сдался, да еще и живым, – мертвый законный наследник, по моему разумению, сгодился б дяде для спокойствия.
– Все в свое время, нечисть. Все в свое время, – уставился с задумчивым видом. – В точности как папаша: задурил голову белокостной, и сам ум потерял. А на вид и не скажешь, что ты его сын.
– Угу. На вид – вылитая твоя сестра. Сейчас, правда, не должен быть сильно похож, – я потер заросшие щетиной щеки. – Что ты с ней сделал?
– Она мне мешала, – заявил дядя чуть ли не с обидой. – Если б не она, отец признал бы наследником меня. Все законные сыновья умирали в младенчестве. А эта выжила! – махнул сжатым кулаком, будто хотел со всей силы стукнуть по несуществующему столу. – Когда подросла, удачно подвернулся Тёрн. Я встретил его случайно, на ярмарке в Морене.
Ну, кажется, раскачался. Только б рассказал побольше.
– Селянки на него так таращились, что я сразу понял, из каких он. Нелюдь, этот… как там вы себя называете?.. – глянул на меня, ожидая подсказки, я с дурацким видом пожал плечами, мол, о чем ты? – А, да и не важно, все равно не запомню. Я уже некоторое время искал кого-то подобного, чтоб девчонку соблазнил. Она б забрюхатела, а отец бы ее выгнал и меня наследником сделал. И все так складно пошло. С нелюдем быстро удалось подружиться.
Угу, верю. Выглядишь располагающе, ежели в глаза тебе не глядеть. Впрочем, тогда, может, и глаза еще не такие были.
– Нелюдь согласился у меня погостить. Отцу понравился… Это лишнее было, но я тогда значения не придал. А сестра, та поначалу, наоборот, дичилась. Но его это только раззадорило. Тебя-то он ей заделал, но сам увяз, глупец. Никогда не понимал, что в этом такого находят… – забормотал тише, почти себе под нос. – Вон, эта, якобы наместница, чего только не предлагала, лишь бы я тебя отпустил.
Я не стал спрашивать, что там предлагала Малинка. Не хотел знать. Но лорд и без спроса ответил:
– Золото, говорит, возьми, хоть всю казну. Земли могу пожаловать. На что мне? Земли своей хватает, золото… Дар обрету, и купаться в нем буду! И еще много чего получу. Я тогда ее спросил, а жизнь отдашь? Согласилась! И жизнь, говорит, и все, что захочешь. Мне даже сестра вспомнилась. Та тоже за тебя молила, просила не трогать. А как бы я ее отродье тронул, если его уж и след простыл? Она тебя через подземный ход вывела, и ждать велела, а ты сбежал.
Может, и сбежал. Я тогда ничего не соображал, мать родную не узнавал. Что же произошло? Отчего отец лишил меня дара и памяти? Ответом на этот вопрос пока и не пахло.
– Совесть-то не мучит? – неожиданно спросил лорд с обиженно-обвиняющей интонацией.
– Нет. А тебя?
– А мне нечего совеститься! Я взял причитающееся, еще и ждать пришлось. Отец-то любимую доченьку не выгнал, когда она понесла, позволил прикрыть позор, выйти замуж за бродягу. Мне опять пришлось ждать, надеяться, что нелюдь и его семя в конце концов допекут отца. Как бы не так! Он вроде своей доченьки в вас души не чаял. Вот тогда-то с отчаяния я и начал колдовские книги читать. Остались несколько от покойной отцовой жены, у нее был дар, очень слабый. Я думал, сестра его не унаследовала, но ошибся. Унаследовала, я это по крови и кости определил. Она как-то удачно при мне ноготь сорвала, я рану ей платком замотать помог, а кровавый ошметок прихватил. Для этого же и кусок твоего пальца понадобился. Чтобы сразу знать, унаследовал ты дар или нет. Если б нет, я б тебя еще в колыбели придушил. Оказалось – да. А я к тому времени знал, что можно человеку, дара не имеющему, обрести его. Вернее, не обрести, а забрать у другого.
Приплыли. Теперь ясно, зачем ему я. Только как-то не верится, что дар можно отнять, даже если убить того, кто им владеет. Со смертью, по моему разумению, дар должен или исчезать, или оставаться вместе с душой. Хотя, пожалуй, знаю способ, как можно его лишиться: нужно продать душу Хозяину Подземья. Тогда дар или постепенно исчезнет, или переродится в свою противоположность. Знавал я таких… уже, пожалуй, и не людей. Да что проку с моих заумных размышлений! Безумец-то уверен, что способен обрести желаемое.
– Лишенный дара умирает?
– Да, – дядя глянул едва ли не с благородной скорбью. – Но твоя девка останется жива-здорова и получит свободу, обещаю. А станешь артачиться и мешать, убью и ее. Причем ее – первой. Сначала солдатам…
– Не повторяйся, – перебил его. – Ты меня убедил. Объясни только, почему не попытался отнять у меня дар, когда я был ребенком.
– Я хотел. Но нужно было ждать, пока дар проснется и проявит себя. Иначе, как сказано в книге, забрать его не получится. Ждать, ждать, всегда приходится ждать! – нервно забормотал лорд. – Конец ожиданию пришел, когда тебе стукнуло семь, – произнес уже совершенно нормально. – Я подготовился, но нелюдь помешал совершить задуманное. Он что-то почуял, уж не знаю, как, и забрал твой дар, а заодно и часть ума. Ты выглядел полным дурачком, когда я нашел вас. Никого не узнавал, даже мать. Мы с нелюдем повздорили, сестра перепугалась, вывела тебя из замка и вернулась узнать, что и как. Я не мог уступить дар какому-то бродяге. Хватит того, что у меня из-под носа уплыло отцово наследство. Так что нелюдя пришлось убить. Подкрался со спины, воткнул кинжал в горло и в шею. Несколько раз, для верности. Это было совсем не трудно, он до последнего считал меня другом и родичем. Покончить с вором нужно было быстро, чтобы отнятый дар не успел прижиться и вернулся к тебе. Я не знал точно, получится ли, но очень надеялся. Выходит, не зря, раз сейчас ты дурачком не выглядишь, – издал довольный смешок.
