Текст книги "Три Мира Одиночества"

Автор книги: Рыжов В.а.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

в законный брак и им разрешат усыновить маленького мальчика. Веселая компания из страны, в одном из детских садов которой детей запрещено называть мальчиками и девочками – они у них среднего рода. А вот и соотечественник Военачальников монумента: высокий и худощавый русоволосый мужчина, внешность и поведение которого категорически не соответствуют стереотипам двадцатилетней давности. Впрочем, нет, кое-что осталось: ни на одном из иностранных языков он говорить не умеет, но, пока молчит, все принимают его за англичанина. Официантка принесла жареную рыбу и с удивлением приняла в оплату турецкие лиры, а не доллары или евро. Пообедав, Вериэн отправился к площади Тюнель. Узенькие улочки все круче падали вниз. Свернув в переулок, он оказался в очень странном квартале: вместо мостовой – ступени, высоко над головой развевалось выстиранное белье, дома украшены львиными масками. Вериэн спустился к круглой Галатской башне. Поднявшись на смотровую площадку, он смог осмотреть оставшийся внизу великий город: блистающие синевой воды Золотого Рога с перекинутыми через него мостами – Галатским и Ататюрка, более широкий Босфор, утопающий в зелени дворцовый комплекс Топкапы, древняя София и множество великолепных и грандиозных мечетей с уходящими в небо изящными иглами минаретов. И высокие прямоугольники небоскребов с другой стороны.

“Какой прекрасный и необычный город, – подумал Вериэн, – Мне, наверное, захочется вернуться сюда еще раз. Но пора и делом заняться”.

В этом мире он не имел полной силы, но, закрыв глаза, тут же увидел Их. С Алевом и Эвином было все понятно, но Талин

и Кэллоин почему-то стояли между мирами, и были, словно прикрыты пеленой. И от них тянулись нити к какой-то незнакомой ему светловолосой девушке.

“Нужно отыскать ее”, – подумал Вериэн и вдруг понял, почему попал сейчас именно в этот город.

– Очень и очень интересно, – сказал он, не обращая внимания на окружающих, – Останусь здесь ненадолго.

Вериэн хотел спуститься вниз, но вдруг остановился.

– Так, а это еще что такое? – удивленно произнес он.

Темная Талин. В МИРЕ ЗА ЧЕРНЫМ ЗЕРКАЛОМ

(продолжение)

База Стражи священного леса Сааранда – несколько добротных зданий, обнесенных невысоким забором, располагалась на опушке. Ворота были открыты, и темная Талин с Беренором спокойно прошли во двор.

– А ничего, неплохо живут, – сказала темная королева, осматривая подстриженные кусты, аккуратные клумбы и украшенный мраморной статуей фонтан.

– И явно не голодают, – указала она на один из домиков с дымящейся трубой, – Мы как раз к ужину.

Она перевела взгляд на изящное двухэтажное здание.

– Или сначала здешнее начальство навестим?

– А?тис? – сказал пожилой бородатый мужчина, – Ты откуда здесь? А где…

Он перевел взгляд на Талин.

– Ты кто такая?

– Такое несчастье, – шмыгая носом, ответила она, – Бедная собачка осталась в лесу одна, одинокая и беззащитная. Я привела ее домой, к маме.

– А?тис беззащитный? Да он трех таких, как ты, в один присест съест и не подавится.

– Господи, да он еще и голодный, – деланно ужаснулась Талин.

– А ну-ка пойдем к капитану, – мужчина сделал шаг вперед и попытался взять Талин за руку. В молниеносном прыжке пес сбил его с ног и повалил на землю. Зубы щелкнули прямо у горла. Боясь пошевелиться, мужчина с ужасом смотрел на стоящего над ним Беренора.

– Вот видишь, до чего вы здесь песика довели, – укоризненно сказала Талин, – Он уже на людей бросается.

– Ты же эта девка, – выдохнул бородатый, – Та самая.

– Меня еще никто не называл девкой, – нахмурилась Талин, – Ты был первым и последним. Я бы приказала Беру убить тебя, но беспокоюсь за него – вдруг ты заразный? Отпусти его, Беренор.

Пес неохотно отошел в сторону.

– Веди нас к своему капитану. А потом я разрешаю тебе пойти к реке и утопиться.

Мужчина встал и, сделав приглашающий жест, направился к высокому резному крыльцу двухэтажного дома. Талин и Бер пошли за ним. Они прошли мимо группы людей, сидевших за большим столом на первом этаже, и поднялись по лестнице. За тяжелой дубовой дверью сидел хмурый человек. В руке он держал наполовину наполненный кубок с красным вином.

– Так, – строго сказала Талин, – Злоупотребляем, значит, на рабочем месте? Оружие где? А если на базу враги проникнут, делать что будешь? Выпить предложишь?

Капитан непонимающе уставился на нее.

– Какие враги? Ты кого ко мне привел, Уинсинн? Пошли вон, оба!

– Что значит, какие враги? – подняла брови Талин, – А я, по-твоему, кто? Или чем-то не устраиваю?

Под капитаном сломался стул, и он вверх тормашками полетел на пол.

– Вот так, нормально? А, может быть, ты открытые раны, с кровью, предпочитаешь?

Громко ругаясь, капитан вылез из-под стола.

– Да ты же пьяный совсем, – скривилась Талин, – То-то же вы Вериэна до сих пор отловить не можете.

В отравленном алкоголем мозге ошалевшего начальника что-то щелкнуло, и он вдруг вообразил, что странная девица явилась

с проверкой из столицы.

– Прошу простить за внешний вид! – приосанившись, гаркнул он, – Лесная Стража Сааранда всегда готова служить Ордену. Мы делаем все возможное, и, обещаю, очень скоро обнаружим так называемого короля.

– Любопытно, – хмыкнула Талин, – Слушай меня внимательно, капитан. Вериэн уже покинул священный лес. Вы проворонили его. Но со всех сторон сюда направляются его замаскированные сторонники. Встаньте по периметру и не пропускайте никого. Хватайте всех, кто идет в лес, и отправляйте их в столицу. Руадх сам разберется, что к чему. Приказ тебе понятен?

– Так точно, – вытянулся перед ней капитан.

– Надеюсь, ты оправдаешь мое доверие.

– Буду стараться изо всех, – преданно смотря в ее глаза, отчеканил он.

Талин величественно кивнула ему и вышла на улицу. Уинсинн печально последовал за ней.

– Ну, что ты так на меня смотришь? Топиться не хочется? Ладно, отправляйся в ближайший город и рассказывай всем, что Талин вернулась, она одна, совершенно беспомощная, ищет Вериэна. Сюда больше не возвращайся.

Мужчина обрадованно кивнул и побежал к воротам.

– Вот ведь как жить человек хочет, даже на ужин не остался, – сказала псу Талин, – Ну а нам с тобой торопиться некуда. Пошли на кухню, выберем себе чего-нибудь.

Они вошли в пустую столовую, весьма уютную, даже с букетиками лесных цветов на красивых деревянных столах.

– Что ж, сойдет для условий военного времени, – осмотревшись, сказала Талин, – Подожди меня здесь, Бер, у этого столика.

На кухне все были заняты своим делом, на Талин внимания никто не обратил – зашла, значит надо.

– Распорядись подать еду в столовую, – сказала она огромному мужчине в белом фартуке и колпаке.

– Ужин будет готов через два часа, – не поворачиваясь, ответил он.

– Но от обеда ведь осталось что-нибудь.

– Конечно, осталось, – сказала, лежавшая на столе свиная голова.

Повар побледнел, выронил нож и, наконец, обернулся.

– Да, осталось, – пробормотал он.

– Вот и хорошо, я подожду у столика.

– Ты ведь не заставишь ее ждать слишком долго? – снова подала голос свиная голова.

– Не заставлю, – замотал головой повар.

– И вот это мясо с костями пусть принесут, – Талин указала рукой на стоявший в сторонке таз.

– Вы будете его есть? Сырое? – с дрожью в голосе спросил повар, но тут же умолк.

– А почему бы и нет? – подмигнула ему Талин, – Но и обычную пищу тоже.

Она едва успела сесть за столик, как в зале появилась молодая женщина с подносом. Увидев Бера, она облегченно вздохнула

и скоро вернулась уже с тазом.

– Спасибо, – улыбнулась Талин, и протянула ей монетку.

– Это для своих, здесь бесплатно, – замотала головой она.

– Ничего, купишь себе что-нибудь.

Официантка несмело приняла монету.

А мясо откуда? – беря ложку, спросила Талин, – В лесу добыли?

– Нет, что Вы, – испуганно прошептала девушка, – Никто не может охотится в Священном лесу.

– Значит, ваши стражники не столько за нарландцами гоняются, сколько браконьеров шугают?

– Стражи охраняют Храм и паломников. Люди, которые входят в лес не там, где можно, а также те, что сходят с дороги, встречаются с Охотниками. С теми, у которых вот такие псы, как Ваш… А?тис.

– А где же паломники останавливаются на ночь?

– В гостинице. Она немного дальше, за оградой.

– Понятно, – сказала Талин, и отпустила служанку.

Через полтора часа они вошли в приземистое здание с длинным коридором, по обе стороны которого располагались двери маленьких комнат.

– С животными нельзя, – сказал седой мужчина, но тут же махнул рукой:

– А, ладно, все равно никого нет.

– Правильно, – улыбнулась Талин, – Я вот тоже раньше выступала всегда за строжайшее исполнение любых законов, а теперь вижу, что иногда это совсем не обязательно. Утром на завтрак и с собой из еды найдется что-нибудь?

– Разумеется.

– И где же ваши паломники?

– По домам сидят, – вздохнул мужчина, – Время такое. Уйдешь, а возвращаться уже некуда. Или – не к кому.

Талин сочувственно покивала головой.

– А о Вериэне здесь говорят что-нибудь?

Служитель испуганно пробормотал что-то невнятное, поправил подушку и вышел из комнаты.

– Да, невесело тут у них, совсем невесело, – сказала Талин, – Устраивайся, Бер, завтра мы расшевелим Ленаар и, возможно, поднимем кое-кому настроение.

Утром она обратила внимание на причудливый лабиринт, выложенный из камней разного размера и формы.

– Это начало паломнического пути, – сказал вышедший проводить ее служитель гостиницы, – Злые духи могут передвигаться только по прямой линии, поэтому они остаются по ту сторону лабиринта. А еще – это символ трудной дороги и испытаний при движении к поставленной цели, пути, ведущего к возрождению

и новой жизни.

– Очень интересно, – посерьезнев, сказала Талин, – Жалко, что я иду в другую сторону.

– Но ты ведь, наверное, вернешься сюда?

– Вернусь, – ответила она, – И перед тем, как отправиться домой, я обязательно пройду по твоему лабиринту.

Вериэн. МЕФИСТОФЕЛЬ И ФАУСТ

Мартин приехал в Стамбул, потому что жить в нем было дешевле, чем в Дрездене, а работать проще, так как не отвлекали знакомые. Телефон он отключил, электронную почту проверял только на особом, известном лишь самым близким людям ящике, а социальные сети всегда презирал и считал развлечением для бездельников. Полученный им грант был невелик, а тема работы – весьма сложная и даже щекотливая. Неизвестно, как отнесутся в обществе к монографии о средневековых сатанистах. Научный руководитель его поддержал, сказав, что для историков нет запретных тем, а что касается современных ряженых, то они его монографию даже и до середины не дочитают, так как ничего не поймут. С истинно немецкой добросовестностью Мартин решил не просто написать

о разнообразных культах Темных сил, но и воспроизвести некоторые из описанных в средневековых источниках обрядов, чтобы убедиться в самой возможности их выполнения. Вполне могло статься, что писавшие о них дилетанты, что называется, лишь надували щеки, и к настоящим оккультистам никакого отношения не имели. Чтобы лучше войти в роль, Мартин даже полностью отказался от вина и постился на протяжении месяца. С его ограниченными средствами это было не трудно. Магический круг, состоящий из четырех концентрических окружностей, был начерчен им углем, а не мелом. Углем же были тщательно прописаны имена демонов часа, дня, времени года, а также тайные названия времени года и земли того времени года, имена Солнца и Луны. Не забыл он записать также характеристики демонов и имена их слуг. А во внутреннем круге были начертаны тайные имена Бога – Adonay, Eloy, Agla, Tetragrammaton. Две восковые свечи и четыре лампады с оливковым маслом слабо освещали комнату. Заперев выход из магического круга знаком пентаграммы, он открыл заранее приготовленный конспект, и по-латински призвал двадцать четыре демона охраняющих этот день недели, семь демонов управляющих днями недели и семь – управляющих известными средневековым астрологам планетами. Потом – семь демонов металлов алхимиков и семь демонов цветов радуги. Дальше читать не понадобилось: в разных углах комнаты вдруг стали слышны слабые постукивания, призрачные огоньки оторвались от пола и поднялись на уровень глаз, свечи и лампады вдруг погасли, и комната погрузилась в полную темноту. Впрочем, уже через несколько секунд в комнате зажегся обыденный электрический свет и, не обращая внимания на знаки пентаграммы, из круга вышел русоволосый юноша без рогов и хвоста, а также – без усов и бороды. Одет он был скромно и довольно консервативно.

– Добрый день, – запросто обратился он к Мартину, – Я ненадолго. Просто еще в детстве слышал рассказы о здешних чудиках, которые посылают в наш Мир какие-то сигналы – типа маячков, по которым можно сюда придти. Мне это не требуется, но для слабых и средних магов – большое подспорье. Вот, любопытно стало на таких, как Вы, посмотреть.

Окинул взглядом скромно обставленную комнату и сел в кресло.

– Послушайте, а что Вам, собственно, говоря, надо? – обратился он к изумленному ученому.

– Господи, ну почему я? – простонал вдруг чудик, – Ежедневно во всем мире тысячи сатанистов мечтают об общении с Вами на шабашах и черных мессах. Я же – простой ученый, который из глупого любопытства решил поиграть с мистикой старинных манускриптов – и, нате Вам, пожалуйста – впускаю в мир Дьявола. Если не секрет, чем моя скромная личность привлекла Ваше драгоценное внимание?

– Дьявола? – удивился Вериэн, – А кто это такой? Не знаю ни одного человека с таким именем.

– Ну, Люцифер, Сатана, Вельзевул, Асмодей…

– Не слышал про таких. Что касается ваших, так называемых, сатанистов… Они, видимо, допускают ошибки в ритуале – достаточно существенные, чтобы их никто не услышал. Да и о латинском или древнееврейском языках они, вероятно, и понятия не имеют. Вы хорошо начали, но у меня были большие опасения, что Ваш опыт закончится точно так же, как и многие другие – то есть безрезультатно. Поэтому я и поспешил войти раньше времени – чтобы не смазывать впечатления. Что касается Ваших заслуг, то, извините, Вы их несколько преувеличиваете. Дело в том, что мое пришествие в этот мир вызвано другими причинами, и Ваше участие не имеет никакого значения.

Вериэн посмотрел на испуганного Мартина.

– В ваш Мир, наверное, иногда от нас приходили люди вроде Руадха и его магистров? – сказал он, – Искренне вам сочувствую. У нас не все такие. Скорее, наоборот.

– Да, наверное, – пробормотал Мартин.

– Ну, что ж, рад был познакомиться. Я, пожалуй, пойду.

– Стойте, – умоляюще поднял руки Мартин.

– Ну, что еще? Если Вам нужен миллион евро, извините, благотворительностью не занимаюсь.

– Да, нет, что Вы, какой миллион. Вы только скажите: неужели это правда? Загробный мир существует? Рай, Ад, Чистилище… Вы, действительно, забираете к себе грешников? И души покупаете?

Вериэн смеялся несколько минут.

– Вы же ученый, – сказал он, наконец, – Сами подумайте, зачем мне ваши мертвые? У вас этого добра полные кладбища. И не только. Вот под этим домом, например, лежат три истлевших скелета. Они не захотели умереть на стенах, защищая свой город от штурмующих его крестоносцев, думали отсидеться, откупиться,

в крайнем случае – и были убиты в своем доме, зарезаны как овцы. Потому что победителям нужно было все. А души зачем? У нас другой мир, свои реалии. Ваша цивилизация изменила энергетическое поле и ауру вашей Земли, и она теперь уже не в силах дать вам магические способности. Впрочем, это ваш путь, он очень интересен, и без магии вы прекрасно обходитесь, хоть и не можете забыть то, что было когда-то, сохраняя старые сказки и постоянно сочиняя новые. Но со своими подлецами и мерзавцами, хоть живыми, хоть мертвыми, разбирайтесь сами. Я бы предложил отправлять их в космос, на Луну и другие планеты, которые вы собираетесь осваивать – они настолько плохи для человека, что ни на что другое не годны. Разве что, гадая по ним, дураков обманывать. Меня же никто не заставит забирать ваших грешников в наши прекрасные леса и города, любовно выстроенные многими поколениями гениальных архитекторов.

–А Вы бессмертны там, в вашем мире?

– Нет, только одноклеточные организмы с некоторыми допущениями можно назвать бессмертными. А высокоорганизованные существа несут в себе ген запрограммированной смерти. Возможно, кому-то это и не нравится, но существование каждого человека с биологической точки зрения целесообразно только лет до 50: чтобы родить детей и вырастить их, сохранить и защитить до достижения ими детородного возраста. После этого репродуктивная функция постепенно отключается и начинается неуклонное старение, которое заканчивается, сами знаете чем.

– А превращаться в животных вы умеете?

– В животных? А как Вы себе это представляете? Кошка, например, весит несколько килограмм, я – около 70, куда прикажете девать разницу в массе? И как потом ее восстанавливать? Или Вы имеете в виду очень большую кошку? Энергетически чрезвычайно затратно и непродуктивно. К тому же это будет очень неуклюжая и абсолютно бесполезная кошка, которой даже пить придется учиться заново. Чужое и непривычное тело, даже, если оно человеческое, это, поверьте мне, очень и очень некомфортно, эффективно использовать его практически невозможно. Поэтому наши старики не трансформируются в юношей. Старое, но свое тело, оказывается гораздо удобней и функциональнее молодого чужого. А какие проблемы ждут мужчин, превратившихся в женщин, и наоборот, Вы представляете? У нас такие превращения запрещены по этическим соображениям и обратные метаморфозы автоматически блокируются. Но желающие иногда все же находятся. Двигательные рефлексы у них сформировались в раннем детском возрасте, а в теле другого пола иной центр тяжести, несколько недель уходит только на то, чтобы переучиться ходить. Бывших женщин просто выводит из себя постоянный запах мужского пота, а бывшие мужчины не могут встать во время месячных.

– Что-то подобное я уже слышал. Да, в ирландских легендах о странной болезни уладов – все мужчины этого народа, за исключением Кухулина, несколько дней в каждом месяце становились абсолютно беспомощными.

– Вот видите. Видимо, когда-то, очень давно, энергетическое поле вашей Земли еще способно было давать вам магические способности, но не все пользовались ими правильно.

Вериэн посмотрел на Мартина и улыбнулся.

– Что касается оборотничества… Смотрите.

В кресле перед потрясенным ученым лежала, свернувшись кольцами, огромная змея.

– Я остался прежним, – сказала она, поднимая голову, – Просто приказал Вам увидеть змея. И Ваш мозг нарисовал картинку, снабдил ее необходимыми подробностями. Я, кстати, не знаю, какого именно змея Вы, сейчас, себе представляете. Могу узнать, но не нужно и не интересно.

– А можно обратно, в человека? – вжимаясь в свое кресло, попросил Мартин.

– Конечно.

Перед ученым снова сидел незнакомый юноша.

– Понимаете, Мартин, законы физического мира невозможно ни отменить, ни обойти. Вот закон всемирного тяготения, например: его действие можно преодолеть, приложив некоторую силу – хоть с помощью магии, хоть без. Бесконечно расходовать силу и энергию невозможно, рано или поздно камень, брошенный Вами, упадет, а сумку Вы поставите на пол. Но закон сохранения материи и энергии нельзя нарушить даже на доли секунды. Ничто не поможет мне взять несуществующее яблоко. Или получить магическую подпитку в вашем мире.

– То есть, здесь Вы необратимо расходуете накопленную в другом мире энергию?

– Да, Мартин. Аура и энергетическое поле Сааранда позволяет некоторым из нас получать ее примерно таким же образом, каким получают электрический ток ваши трамваи и троллейбусы. Стоит оторваться от этих невидимых проводов – и все. Слабые маги тут же становятся обычными людьми, такие как я – способны аккумулировать энергию и некоторое время сохранять свои способности. Но не бесконечно. Рано или поздно и я исчерпаю этот запас, если слишком долго задержусь в этом Мире.

– Спасибо, – сказал Мартин, – А то я чуть было с ума не сошел.

Вериэну понравился молодой ученый, и ему вдруг захотелось продолжить беседу с ним.

– Пожалуйста, – улыбнувшись, сказал он, и спросил:

– А знаете, что было бы, если бы вдруг сошел с ума я? И ни с того, ни с сего решил заняться делами этого Мира? И при этом, действительно, был демоном, за которого вы меня приняли? Нет? Я бы прогулялся по городу и исполнил сокровенные желания некоторых недостойных людей. Зачем? С целью проверить их приверженность к делам Тьмы. Дело в том, что все они, в отличие от адептов добра, ужасно неискренни. Многие творят Зло только потому, что чем-то обделены в своей жалкой никчемной жизни. Выполняя желания таких индивидов, я бы дал им шанс продолжить служение Злу, либо – отказаться от этого служения и перейти в мир нормальных порядочных людей. Как Вам такой метод, нравится?

– То есть, помощь не в награду, а даром?

– Разумеется, в этом и весь смысл.

– Подождите, Вы же сели играть за черных, а ходы делаете, как белые, вполне в христианском духе.

– Я не совсем в курсе вероучений вашего мира, но точно знаю, что дары, не заслуженные человеком, развращают его.

– А если человек, получив помощь от сил Зла, вдруг обратится к Свету и будет прощен?

– Ну, как Вам не стыдно, Мартин. Вы же у нас все-таки историк. Может быть, приведете не легендарный, а реальный, документально подтвержденный пример такого чудесного обращения? А то я как-то запамятовал. Что хорошие люди, дорвавшись до денег и власти, становятся подлецами – это сколько угодно, но обратных случаев что-то не припомню. Так что никакого риска.

Вериен откинулся на кресло.

– Можно довести эксперимент до экстремума и дать некоторым индивидам возможность быстрого и неправедного обогащения. И проследить, чтобы они не были за это наказаны при жизни, – продолжил он, – Таким образом можно попытаться узнать, сколько материальных благ надо человеку для того, чтобы он почувствовал себя счастливым и отказался от воровства и казнокрадства. Впрочем, я могу поспорить, что во всем мире таких сумм нет в наличии. Они будут продолжать воровать даже уже не про запас, а чисто рефлекторно и страшно тосковать, если кто-то лишит их этой возможности. Ведь кое-кто из них, даже самоубийством жизнь покончит, и все будут удивляться: зачем он это сделал?

– Вы опоздали с этой идеей, – сказал немного приободрившийся Мартин, – Такой эксперимент уже проводится в России, а вот

с результатами – угадали. Кстати, Вы знаете, о чем я часто думал, когда был студентом? О том, что силы Зла вначале стремились

к симметричному ответу на вызовы Света. В мир являлись адепты жестоких богов, требовавшие человеческих жертв и гнусностей вроде храмовой проституции. Но скоро поняли, что гораздо проще и эффективнее работать в предложенных оппонентами направлениях. Посланцы Света дали нам Христа и Франциска Ассизского,

а представители злых сил подсунули святого Доминика, потребовавшего во имя Христа до последнего человека уничтожить всех катаров, Торквемаду с инквизицией, и, конечно, Генриха Инститориса и Якова Шпренгера с книгой “Молот ведьм”. Свет нам Мухаммеда, Тьма – его толкователей в духе ваххабизма. Добро – Сиддхаттху (Будду, кстати, уже пятого по счету), Зло – невежественных лам, извративших его учение. И так далее.

– Продолжайте, – улыбнулся Вериэн, – Это ведь не все, не так ли?

– Да. Я еще думал про коммунизм. Это ведь тоже своего рода религия, очень сильная и позитивная. Этот эксперимент, наверное, начинали силы Добра, а продолжали и заканчивали – их антиподы.

– Я с Вами во многом согласен, Мартин, – сказал Вериэн, – И, если Вам интересно мое мнение…

– Да, очень, прошу Вас.

– Знаете, какова, по-моему, главная слабость сил Света? Они слишком доверяют людям, слишком полагаются на их хороший вкус и на правильный выбор. Им кажется, что достаточно просто указать путь. А Зло так не считает и предпочитает контролировать ситуацию, поэтому часто одерживает победу.

– А Вы как стали бы действовать, став на сторону Добра?

Вериэн посерьезнел.

– Вы сейчас задали очень важный для меня вопрос, – сказал он, – Если бы я представлял Добро и Свет в чистом и незапятнанном виде, то, вероятно, вообще не стал ничего предпринимать. Потому что невозможно изменить людей к лучшему или спасти тех, кто не хочет быть спасенным, без насилия над ними. Но я не ангел и не собираюсь становиться им. А в том, что мои противники адепты Зла – не сомневаюсь. Поэтому я постараюсь уничтожить это Зло в его же стиле, до конца, бить, пока не буду уверен, что не осталось даже малого зернышка. Не в этом мире, не волнуйтесь, в своем. Я лишь заберу попавших сюда не по своей воле друзей, и мы уйдем отсюда.

Вериэн поднялся с кресла.

– Желаю Вам успехов в работе, Мартин, – сказал он.

– Я тоже хотел бы пожелать Вам победы, – встал ученый, – Скажите, когда Вы уйдете, я буду помнить, о чем мы с Вами говорили?

– Да, – ответил Вериэн, – А меня – забудете.

Он снова оказался на залитой солнцем площади Таксим. Улыбнулся помахавшим ему из окна трамвая девушкам. Спросил сам себя:

– Интересно, какие здесь гостиницы?

Кэллоин. ОБРЕТЕНИЕ СИЛЫ (продолжение)

Утром перед Кэллоином предстало Северное, золотое, лицо Кайласа, которое, по преданию, проявляет отрицательные стороны человека. Многим на этой стороне священной горы видятся два лица – мужское и женское. Проводник показал Кэллоину волчьи следы на красных камнях. Паломники прикладывали к ним свои руки.

– Надеются, что милосердная Тара, превратившаяся когда-то в волка, чтобы показать путь заблудившемуся паломнику, поможет и им.

Они поднялись на “кладбище” Шивацал, напротив которого увидели черную гору с острыми пиками, символизирующими 18 кругов ада.

– Здесь душа, покинув символическое тело, переходит в состояние бордо. Пора снимать одежду, – сказал проводник, и кинул на землю предусмотрительно взятые запасные рукавицы. Кэллоин бросил шапку, потом, следуя внезапному наитию, отрезал прядь своих волос и по взгляду проводника понял, что поступил правильно. Дорога пошла вверх, они миновали камень с повязанным хадаком. Если с его вершины пристально смотреть на большой красный камень, что лежит на горе напротив, человек имеющий связь с Буддой, может увидеть изображение благого Божества. Кэллоин не стал даже и пробовать. Потом они увидели, как пролезают люди под камнями слева от дороги – чтобы получить благословение для пути на перевал. Подниматься было все трудней, голова кружилась, перед глазами стояли радужные круги, легкие разрывались в бесплодных попытках вдохнуть побольше разреженного воздуха. Шатаясь от порывов резкого холодного ветра, Кэллоин двигался вперед. Почти равнодушно прошел он мимо уложенного на носилки трупа пожилой американки.

– Умерла на горе Кайлас, большая честь, – услышал он бодрый голос идущего рядом проводника.

“Еще немного, и я тоже удостоюсь этой чести”, – мелькнула в голове Кэллоина противная малодушная мысль, но он тут же отогнал ее: рано умирать. Не здесь и не так представлял он свою гибель. На одном из небольших привалов, Кэллоин обратил внимание, что некоторые из тибетцев закрывают нос повязками. Экономя силы, он просто указал проводнику рукой.

– Воздух слишком сухой, – ответил тот, – Так лучше, более влажный становится.

На высоте 5265 метров проводник позвал его к камню с тремя отверстиями, который символизировал любовь и благодарность родителям. Выстроившиеся в очередь паломники и туристы садились возле камня, и с закрытыми глазами пытались попасть в них пальцем. Еще через 110 метров они омыли руки в ручье грешного мясника, чтобы смыть с себя грехи убийства животных. Потом был похожий на лошадь камень, дарующий безопасность в верховой езде, и камень, у которого должны просить прощения убийцы тибетских газелей. Наконец, они миновали огромный черный валун

с множеством приклеенных на нем фотографий, и оказались на вершине перевала. Идущих рядом с ними паломников охватило ликование – считалось, что, посредством сострадания Тары, одного из воплощений Парвати, человеку дается здесь новое энергетическое тело. Они двинулись дальше. Внизу блестело озеро Гаурикунд, в котором нельзя купаться – оно создано для Парвати, тело которой истощено помощью людям.

– Топор кармы, – указал на одну из гор проводник.

Спуск был тяжелее подъема. Погода вдруг изменилась. Набежали тучи, посыпал колючий снег. Тропа обледенела и уходила круто вниз, ветер менял направление и бил то в лицо, то в спину. Передвигались они теперь лишь во время затишья – старались сделать как можно больше шагов, а потом, обнявшись, пережидали очередной шквал. С большим трудом добравшись до монастыря Зутулпук, они устроились на ночлег. Кэллоин натер ногу, и проводник быстро обработал ее какой-то странно пахнущей темной жидкостью из бронзового флакона.

– К утру почти все пройдет, – сказал он, довольно улыбаясь, – Средство старое, надежное. Сейчас к нам пришли китайские врачи, они лечат по-своему. То ли дело раньше. У моего деда была бородавка в девятнадцать вшей и три гниды. Монах дал мазь, он потер неделю, бородавка и сошла. А сейчас такие резать предлагают.

– Подожди, я не понял, какие вши, ты о чем сейчас говорил? – напрягся Кэллоин.

– Это размер такой. Наши лекари считали, что семь пылинок равняются одной гниде, семь гнид – одной вши, семь вшей – одному ячменному зерну, семь зерен – пальцу.

“Я бы, услышав рассуждения о вшах и гнидах, наверное, к китайцам пошел”, – подумал про себя Кэллоин, но вслух ничего не сказал. Через два часа, собравшись с силами, маг отправился в пещеру Учителя Миларепы. Если бы он знал, что предстоит ему пережить в ней!

Талин. ГОЛОС НОРМАННСКОЙ КРОВИ (продолжение)

Талин и Хельги встретились на следующий день в номере

4-звездочной гостиницы “Сага Хотел”, находившейся в полукилометре от королевского дворца. Человек, который сейчас жил там, так неубедительно играл роль местного конунга, что не верил ему не только Станиславский. Талин ожидала увидеть свирепого воина из старого и очень красивого исторического фильма, который посмотрела по телевизору в Праге, но в комнату вошел высокий светловолосый атлет в безупречно сидящем строгом черном костюме и даже с галстуком бабочка на белой сорочке.

– Отличный костюм, – сказала она, чтобы как-то начать беседу, – Часто его надеваешь?

– А ты думала, что мы ничего не знаем об этом времени и в час Рагнарека будем сражаться секирами? – спокойно спросил он.

Талин мысленно зааплодировала Одину.

– А чем ты будешь сражаться в Ирландии?

– Разберемся на месте, – пожал плечами викинг, – М16, Узи, Калашников, меч или копье, магия рун и стихотворных строк – какая разница?

– Ты сочиняешь стихи? – удивилась Талин.

– Каждый уважающий себя человек должен уметь сочинять стихи. А тот, кто сочиняет их плохо, должен платить скальдам.