Текст книги "Точная Копия (ЛП)"

Автор книги: Рут Стиллинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Авторское право © 2024 , Рут Стиллинг

Перевод: #LexiLivres

Тропы:

– Случайная беременность

– Он влюбляется первым и сильнее

– Ротвейлер и Черная кошка (только для него)

– Найденная семья

– Посмотри на неё и умрёшь

– Он одержим ею

– Ненавижу хотеть тебя

– Ей 35, ему 32

Серия: “Скорпионы” Сиэтла

Книга 1: Заколоченные Сердца

Книга 2: Покрытый Льдом

Книга 3: Точная копия

Книга 4: Ruled Out. Релиз 23 января 2025

Для тех, кто чувствует, что их цель в жизни – оправдывать ожидания других.

К чёрту это .

плейлист

Sabrina Carpenter – Bet u wanna

Ariana Grande – Love me harder

Arctic Monkeys – Do I wanna know?

Taylor Swift – Don’t blame me

Hannah Wants – Cure my desire

The Weeknd – In your eyes

The Weeknd – Can’t feel my face

Ed Sheeran – Shivers

Glass Animals – Heat waves

Bea Miller – Like that

Dermot Kennedy – Better days

John Legend – All of me

ПРОЛОГ

ДЕКАБРЬ

КЕЙТ

Кто знал, что придурки могут быть такими красивыми?

Ну, я знала, и я смотрю на одного из них прямо сейчас.

Я имею в виду, серьезно, кем, чёрт возьми, он себя возомнил?

Сначала он предлагает поехать к нему домой и провести ночь в постели, где, по его глубокому убеждению, он будет лучшим, что у меня когда–либо было. А когда я отказываюсь поддаваться его очевидному обаянию, он находит другую.

То, что я надела майку с его номером и фамилией на сегодняшнюю игру, не означает, что я собираюсь тут же лечь с ним в постель.

Ладно, был ничтожный шанс, что это произойдет. Но учитывая, что он был так уверен в себе и во мне, я ничего не сделала.

Вся эта чушь о майках и настоящей любви для меня ничего не значит. Конечно, он горяч, и я не могу отрицать, что раз или два думала о том, что скрывается под этой формой, но неужели он действительно думал, что со мной будет так легко? Если я хочу надеть майку с его номером, то надену её. В продаже тысячи маек, и не каждый, кто носит номер восемьдесят восемь, автоматически хочет переспать с вратарём “Scorpions”, что бы он ни думал.

И это именно то, что я сказала, когда соскользнула с его колен и сказал ему идти нахуй.

«Ну же, детка. Зачем ещё тебе надевать мою майку? Давай перейдем к делу.»

Тьфу.

Поэтому я бросилась в уборную и сердито подкрасилась, прежде чем вернуться в бар, но обнаружила, что сам мистер Придурок ушел к другой женщине. Рыжеволосой, с длинными, стройными ногами и потрясающим телом, если точно. И он выглядела моложе меня. По крайней мере, на пять лет, а мне тридцать четыре, и тот факт, что он переключился на более молодую модель, заставил меня чувствовать себя ещё хуже.

И это всё, чего я стоила? Быстрая попытка затащить меня в постель? Мы должны были быть частью одной компании друзей; все, чего он хотел, – это использовать меня, а затем выбросить. Я, может, и наслаждаюсь случайным сексом время от времени, но я хочу, чтобы он, по крайней мере, работал ради этого. Интрижки на одну ночь – это не моё.

И вот я здесь, одна в баре, потягиваю мохито отказа.

– Он даже не такой горячий, – ворчу я себе под нос, делая ещё один глоток.

– О, ну не знаю. Не думаю, что я плохо выгляжу, – произносит низкий голос позади меня.

Я медленно поворачиваюсь, чтобы определить источник звука.

Хммм, неплохо. Высокий, темноволосый, красивый и, вероятно, моложе меня.

Я осторожно смотрю налево и вижу, что рука мистера Придурка теперь на пояснице рыжеволосой.

Ну, в эту игру могут играть и двое.

Я делаю ещё глоток коктейля и мило улыбаюсь ему.

– Нет, полагаю, что не плохо.

Он улыбается, а затем наклоняется, чтобы что–то прошептать мне на ухо, и я мгновенно ощущаю сильный запах выпивки в его дыхании.

Я злюсь на себя. Игра, чтобы заставить Дженсена Джонса ревновать, уже обернулась для меня неприятными последствиями.

Полностью игнорируя то, что хочет сказать этот парень, я ещё раз бросаю взгляд на мистера Придурка. Он стоит спиной ко мне за столом с высокой столешницей, его рука теперь полностью обвита вокруг талии рыженькой, и он смотрит на неё именно таким взглядом, которым он смотрел на меня менее получаса назад.

Но что действительно раздражает меня больше всего, так это тот факт, что я обеспокоена. Тем, что меня хоть немного волнует, что его внимание сосредоточено на ком угодно, только не на мне.

Я могу быть шумной и иногда немного дерзкой, но я не стремлюсь привлечь к себе внимание, и я определенно не хочу внимания этого парня, стоящего рядом со мной. Так почему я хочу Дженсена?

– Я Тодд. Как тебя зовут, солнышко?

Я сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза, и делаю ещё глоток своего напитка, вращая соломинку, чтобы перемешать листья мяты.

– Кейт, – отвечаю я отрывисто.

Он одобрительно хмыкает и подходит ещё ближе. Я прижимаюсь спиной к стойке, а он стоит передо мной. Ещё несколько дюймов, и его тело прижмётся к моему.

– Ты здесь одна, Кейт? – спрашивает он похотливым голосом.

Одна? Я чертовски ненавижу это слово. Оно определяет мою жизнь.

Я поднимаю на него взгляд и прищуриваюсь.

– Почему ты спрашиваешь? Это повлияет на твой следующий ход?

Он тихо посмеивается.

– Ну, если ты здесь с другим парнем, тогда да.

– Со мной нет парня. Но у меня нет планов уходить с кем–то сегодня вечером.

Я снова смотрю на Дженсена. Он всё ещё держит руку над задницей рыженькой, а сам стоит ко мне спиной, как будто меня вообще не существует.

– Могу я что–нибудь сделать, чтобы ты передумала?

Я качаю головой.

– Нет. Я не ухожу с незнакомцами.

– Я бы не сказал, что я уже чужой.

Чёрт возьми, Кейт. Ты действительно во что–то вляпалась.

Я хлопаю его по плечу и собираюсь повернуться спиной, но в этот момент замечаю рыжую вспышку перед барной стойкой.

Он, блядь, везет её домой.

Прямо передо мной.

Ублюдок.

Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не разинуть рот от наглости этого человека, как раз в тот момент, когда он оглядывается через плечо и подмигивает мне с чертовой ухмылкой.

Его взъерошенные темные волосы падают на загорелый лоб, а тёмно–карие глаза искрятся удовлетворением. И когда он одаривает меня, как я знаю, фальшиво милой улыбкой, на его правой щеке появляется ямочка. Он в двадцати футах от меня, но я знаю, что она там есть. И это выводит меня из себя.

Он выводит меня из себя.

Дженсен Джонс официально возглавляет мой дерьмовый список.

Но когда я поворачиваюсь лицом к стойке и машу бармену, чтобы тот принес мне ещё выпить, я жалею, что не могу сдержать свой гнев.

Сквозь толпу людей, ввалившихся в бар “Райли”, я всё ещё могу различить, как он помогает рыжей надеть куртку, а затем закидывает руку ей на плечо. Уличные фонари снаружи делают его неприметным.

Это действительно чертовски больно.

Он делает чертовски больно.

Уязвимость пронзает меня насквозь. Мы можем быть частью одной группы друзей, и моя лучшая подруга может встречаться со его капитаном, но я никогда больше не подойду к Дженсену Джонсу.

Этот человек для меня мертв.

ГЛАВА 1

МАЙ, ВОСЕМНАДЦАТЬ МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ

КЕЙТ

– Хммм, кажется, я выбрал. Лобстер ‘термидор’ будет прекрасно. А как насчет тебя, солнышко? – Том проводит рукой по столу и кладет её поверх моей. Я смотрю на это нежное соприкосновение, но не чувствую никакой привязанности.

То, что я действительно чувствую, ужасно.

Том – один из самых добрых людей, которых я когда–либо встречала, и он заслуживает гораздо большего, чем я могу ему предложить. Он хочет жену и семью, и он определенно хочет улучшить наши отношения после девяти месяцев периодических свиданий.

Я продолжаю нажимать на тормоза, потому что знаю, что это не то, чего я хочу. Никогда ничего подобного.

Я снова опускаю взгляд на меню, ни одно из слов на странице не имеет никакого смысла.

– Я не могу решить, – тихо отвечаю я, убирая свою руку из–под его, чтобы перевернуть карточку меню. Я могла бы сделать это другой рукой, но это показалось мне хорошим предлогом, чтобы снова отстраниться от него.

Он прочищает горло. Я знаю, он чувствует это – что мне это не нравится. Что я отстраняюсь.

Наши отношения исчерпали себя.

Я бы сказала ему, что он не должен принимать это близко к сердцу, если бы это не выглядело безумно бестактным, но это правда – я всегда так делаю. Я не из тех, кто постоянно встречается, но обычно, если я встречаю кого–то, кто мне нравится, я хожу на несколько свиданий, наслаждаюсь сексом, а потом ухожу, прежде чем он проникнется ко мне чувствами.

С Томом я зашла дальше, чем с кем–либо за многие годы. Он полностью в моём вкусе, высокий, красивый и невероятно талантливый юрист. Мы воссоединились на свадьбе друга в прошлом году, зная друг друга со времен колледжа, и, честно говоря, когда он пригласил меня на свидание, я подумала, почему бы и нет? Какой вред может принести немного веселья?

Но вот я здесь, собираюсь разбить ему сердце. И я чувствую себя дерьмово из–за этого.

– Почему бы тебе не взять баранину, и тогда мы сможем разделить блюда на двоих? Я выбирал между этим и лобстером, – прерывает мои мысли Том.

Его красивое лицо мягко освещается романтической обстановкой и свечами. Это действительно прекрасный ресторан в центре Сиэтла. Он приводил меня сюда несколько раз и никогда не сдерживался, чтобы не угостить меня, заставляя чувствовать себя ещё хуже.

– Да, конечно, – говорю я, возвращая меню официанту, когда он подходит к нашему столику, и Том подтверждает наш заказ.

Оставшись одни, Том достает вино из ведерка со льдом и снова наполняет мой бокал.

– Ты выглядишь взвинченной, – он вопросительно поднимает бровь, глядя на меня. – Марк и Дэвид сильно давят на тебя?

Марк и Дэвид Престоны – братья и совладельцы моей юридической фирмы. Они твердолобые юристы, но они никогда не “давят на меня”, учитывая, что я одна из лучших юристов по судебным спорам в штате Вашингтон. Я должна быть лучшей. Я трудоголик, и это всё, что я когда–либо знала.

Наш официант возвращается с хлебом и оливками и ставит их на стол. Я протягиваю руку и отправляю одну в рот. Это действительно превосходная закуска – мы с моей лучшей подругой Фелисити очень сблизились из–за этого.

Я пожимаю плечами.

– Напряженно, но ничем не отличается от обычного.

Брови Тома сводятся вместе.

– Так что тебя гложет?

Фу, я действительно не хотела делать это сейчас, прямо сейчас, когда мы собираемся ужинать, но, честно говоря, когда самое подходящее время с кем–нибудь порвать отношения?

Я делаю глубокий вдох и смотрю ему в глаза, кажется, впервые с тех пор, как он забрал меня сегодня вечером. И после этого я, скорее всего, вернусь домой на Uber.

– Я, я просто...

– Это я, не так ли? Ну, я имею в виду нас, – Том откидывается на спинку стула и поднимает голову к потолку. Закрыв глаза, он медленно качает головой.

– Мне так жаль, Том. Я просто так больше не могу. Это не...

– Пожалуйста, не говори мне, что ты собиралась сказать “дело не в тебе, а во мне”, потому что от этого становится ещё хуже.

Я поджимаю губы и сжимаю их вместе.

– Я не собиралась этого говорить. Я собиралась сказать тебе, что это не то, чего я хочу, и что мы оба хотим разных вещей. Ты хочешь двух и четырех десятых детей и забор и идеальный дом, а я хочу...

Чего именно я хочу?

– Ты хочешь быть такой, какой была всегда, – заканчивает он за меня, вертя в руках стакан с водой, когда наклоняется вперед и кладет локти на стол. – Ты хочешь достичь вершины своей профессии, не отвлекаясь ни на что.

У меня сводит живот от того, как он это произносит. В его тоне нет горечи, но он попадает в точку своими словами – это именно то, о чём я всегда говорила, чего я хотела, и это абсолютно то, к чему я стремилась.

“Кейт должна покорить мир”.

“Кейт, ты не можешь позволить таким мозгам, как твои, пропасть даром.”

“Кейт, ты была лучшей на факультете юриспруденции в Йеле. Не оставляй это без внимания”.

“Тебе нужно сохранить наше наследие.”

Лекцией за лекцией мои родителей наставляли меня на единственный путь, который я знаю в жизни.

Я поднимаю взгляд на Тома и киваю, делая глоток вина.

– Мне действительно жаль.

Он снова откидывается на спинку стула и скрещивает руки на груди как раз в тот момент, когда нам приносят ужин.

– С таким же успехом мы можем съесть это, а потом я отвезу тебя обратно домой.

Остаток моего “свидания” с Томом лучше всего было бы описать как неловкость.

Как всегда, он был вежлив и даже предложил оплатить счет, который исчислялся сотнями долларов. Но я не могла позволить ему сделать это, поэтому заплатила свою долю, прежде чем он отвез меня обратно в мою квартиру.

И вот где я сейчас нахожусь, переодевшись в спортивные штаны и старую толстовку. Затем я полила все свои комнатные растения и приготовила себе горячий шоколад со взбитыми сливками.

Поджав под себя ноги, я сажусь на диван, беру блокнот для рисования и набор ручек для каллиграфии. Сегодня розовые и пурпурные тона.

Я начала заниматься каллиграфией в прошлом году, когда случайно записалась на курсы со своей супер–одаренной племянницей Эвой. В моей повседневной работе юриста трудно проявить творческий подход, и в моём мозгу всегда есть желание выразить себя.

Может быть, это способ отключиться, поскольку мой разум постоянно в движении, в поисках чего–то.

Но не успеваю я начать, как меня прерывает вибрация моего мобильного телефона на кофейном столике. Я протягиваю руку и беру его. На экране загорается надпись “Вайолет”. Я не могу вспомнить, когда в последний раз обращалась к ней “Мама”.

– Привет.

– Кейт, как ты? – спросила она.

Вы бы никогда не подумали, что она звонит своей дочерью, скорее своей помощнице или коллеге.

Я откладываю альбом для рисования в сторону и беру кружку, удерживая тепло в руках, пока держу телефон между ухом и плечом.

С таким же успехом можно устроиться поудобнее.

– Рада, что сейчас выходные. Как вы оба?

– Почему? Работа была напряженной? – спрашивает она, полностью игнорируя мой вопрос.

– Нет. Просто хочу расслабиться. Я порвала с Томом сегодня вечером, и это было напряженно.

– Что ты имеешь в виду?

Мои брови в замешательстве сошлись на переносице.

– Насчет Тома? Ну, я...

– Нет, нет. Я имею в виду работу. Она всегда должна быть напряженной.

Я ставлю кружку на стол и беру телефон. Я бы с радостью швырнула его через всю комнату, если бы не боялась, что он разобьется.

– Это напряженно, но я привыкла к такому давлению. Это не значит, что мне не нужен перерыв.

– У нас с твоим отцом никогда не было перерывов; это даст шанс всем остальным наверстать упущенное, – хохочет она.

– Не всё сводится к соревнованию, Вайолет, – тихо говорю я, ерзая на диване и бездумно играя кисточками на мягком голубом одеяле, накинутом на мои колени.

– Хм, ну, в фирме, которой мы руководим – всё именно так.

– Ты позвонила по какой–то причине? – я резко меняю курс.

– Да. Твой брат возвращается домой на выходные на следующей неделе. Это импровизированный визит, и поскольку он пробыл в Дубае шесть месяцев, мы подумали, что ты захочешь увидеться с ним. Но приедет только он; Ава осталась со своей мамой.

Я удивлена, что Истон не сказал мне, что приедет, поскольку мы довольно близки. Между нами говоря, мы разделили бремя давления, направленного на достижение успеха, переданное нашими родителями. Однако мой старший брат определенно преуспел, став владельцем многонациональной частной инвестиционной компании.

– Я приду, – говорю я, делая ещё глоток горячего шоколада.

– Хорошо. Мы собираемся устроить посиделки с несколькими друзьями, так что не забудь захватить с собой что–нибудь вкусненькое.

Я закатываю глаза. “Посиделки”, по мнению моих родителей, это, по сути, коктейльная вечеринка.

– Хорошо.

– И ничего слишком короткого, Кейт.

– Ничего слишком короткого, – повторяю я, уже рассматривая самые крошечные платья, которые есть в моем шкафу.

ГЛАВА 2

КЕЙТ

– “Blades” по–прежнему занимают первое место в моём дерьмовом списке, – говорю я, указывая на игру на огромном телеэкране, установленном на стене гостиной Зака и Луны.

– Они должны были сделать из него пример, – кивает в знак согласия моя подруга Луна Джонсон. Её нынешний жених, Зак Эванс, является ключевым защитником и помощником капитана “Scorpions”. Полтора года назад, благодаря своей манипулятивной бывшей девушке Эми, он получил грязный удар на льду от бывшего защитника “New York Blades” Алекса Шнайдера, в результате чего был госпитализирован. К счастью, Зак смог продолжить играть, но тот удар мог убить его, и, учитывая то, как неуверенно Зак начинал этот сезон, он тоже это знал.

– По крайней мере, Шнайдер больше никогда не будет играть, поскольку ни одна команда не хочет брать его к себе, – Луна откидывается на спинку дивана и скрещивает ноги, потягивая чай. – Я надеюсь, что мы полностью уничтожим их сегодня вечером.

– Это было бы поэтической справедливостью, – добавляет Фелисити с другой стороны от меня, когда наше тесное трио усаживается на диван, вооружившись всеми закусками и напитками, которые мы смогли найти в магазине. Фелисити – невеста капитана “Scorpions” Джона Моргана, но он уже называет её своей женой. Она также моя лучшая подруга и коллега в ‘Preston & Preston’, хотя она юрист по правам человека. Мы тратим слишком много времени на то, чтобы пить кофе на кухне и наводить порядок в мире.

Мои мысли на мгновение возвращаются к моим родителям и к тому, как они бы не одобрили, что у меня есть время расслабиться, особенно на работе.

– Чёрт возьми. Да! – Фелисити визжит, чуть не опрокидывая миску со сладко–соленым попкорном, когда вскакивает и втягивает воздух.

“Scorpions” выходят вперед со счетом один–ноль благодаря сокрушительному удару форварда Джесси Каллагана.

– Вау! – ахает Луна. – Послушай, это серьезная игра и всё такое, но, пожалуйста, полегче с моим попкорном.

Я хихикаю, когда она наклоняется, берет миску с кофейного столика и безопасно ставит её себе на колени.

У неё зависимость, у этой девушки.

Но она права насчет игры, а не попкорна.

Если “Scorpions” выиграют сегодня вечером, играя дома у “New York Blades”, они станут на шаг ближе к Кубку Стэнли в третий раз в своей истории.

Я была ярой фанаткой “Scorpions” всю свою жизнь, так как Истон всегда был от них без ума. Но мой рабочий график и постоянная учеба не оставляли мне времени на посещение игр. Только с тех пор, как я встретила Фелисити несколько лет назад и когда она переехала сюда со своим тогдашним мужем, которого мы не упоминаем, поскольку он самый большой придурок на свете, я стала смотреть больше игр. И то, что две лучшие подруги встречаются, а теперь и помолвлены с капитаном и помощником капитана “Scorpions”, определенно имеет свои преимущества.

Луна стала частью нашего трио в прошлом году, и, честно говоря, она дополняет нас.

– Знаете, что ещё будет поэтично? – Фелисити спрашивает нас обоих, откидываясь на спинку и заправляя за уши свои густые, волнистые волосы шоколадного цвета. Она смотрит на нас обоих своими великолепными изумрудными глазами.

– Что это, детка? – спрашиваю я, наклоняясь, чтобы взять сырный начо с её тарелки.

– Финальный этап карьеры Джона завершается тем, что он поднимает кубок, – её нежный голос слегка дрожит, когда она произносит вслух то, чего мы все избегали с тех пор, как Джон официально объявил о завершении карьеры в конце этого сезона.

– Зак не хочет говорить об этом. Я думаю, он всё ещё отрицает это, – говорит Луна, опустив глаза и уставившись в миску с попкорном перед собой.

– Пора, – говорю я на выдохе. – Наконец–то он нашел девушку, и теперь он готов к следующей главе, – я нежно сжимаю бедро Фелисити.

Она поворачивается, чтобы посмотреть на меня, её глаза немного остекленели.

Эмоции. Я в них не сильна.

– Не будь такой сентиментальной, женщина.

Наклоняясь вперёд, я беру вино со стола и делаю глоток.

Наслаждаясь свежим цитрусовым вкусом, я меняю тему.

– У нас всё готово к тридцатому июня?

Сегодняшний вечер был не только девичьей вечеринкой с ночевкой, поскольку это был вечер пятницы, но и последней проверкой деталей свадьбы Джона и Фелисити.

– Я всё ещё не могу смириться с тем, что Джон в значительной степени организовал всё это сам, – Луна недоверчиво качает головой, наблюдая за игрой. – Зак думает, что я ожидаю того же.

– Ну, сначала вам нужно назначить дату, – отвечает Фелисити с набитым начос ртом.

Классная девушка.

– Хммм, да. Ну, свадьба – не наш главный приоритет.

Фелисити взволнованно взвизгивает и тянется, чтобы погладить Луну по животу. Но в ответ её карие глаза тускнеют.

– По–прежнему ничего? – осторожно спрашиваю я.

Она качает головой.

– Нет, но я думаю, что это ещё только начало, и мы не пытались сделать это больше пары месяцев.

– Это случится, – успокаивает её Фелисити.

– В моём случае, я была бы раздавлена, если бы это произошло так быстро.

Подождите, я только что сказала это вслух? Нефильтрованные наклонности Луны проявляются во мне. Обе головы поворачиваются ко мне.

– Что? – спрашивают они в унисон.

Я пожимаю плечами.

– Не то чтобы у меня были дети. Я просто говорю, что гипотетически, если бы я хотела детей, то мне хотелось бы, чтобы секс для размножения продолжался хотя бы какое–то время.

Фелисити хлопает Луну по спине, чтобы выбить кусочек попкорна, которым она сейчас давится.

Переводя дыхание, она смотрит на меня.

– Господи, ты действительно нечто особенное, ты знаешь?

Я пожимаю плечами.

– То, что я одинока, не означает, что у меня не может быть сексуальных мыслей.

Они обе кивают.

– Ты что–нибудь слышала от Тома с тех пор? – спрашивает Фелисити.

Я качаю головой.

– Нет. Думаю, наконец–то всё. Так лучше. С моей стороны было нечестно продолжать обманывать его. Хотя я и говорила ему с самого начала, что не хочу ничего серьезного.

Луна хмыкает в знак согласия, а Фелисити сочувственно улыбается мне, прежде чем протянуть руку и убрать прядь моих светлых волос с моей черной футболки “Scorpions”.

Словно почувствовав, что я хочу сменить тему, она возвращается к тому, о чём мы говорили ранее.

– У Джона есть склонность к размножению, – теперь её глаза прикованы к игре, когда заканчивается первый период, а “Scorpions” по–прежнему ведут на одно очко.

– Меня это нисколько не удивляет, – отвечаю я. И это правда. Этот парень становится настоящим собственником, когда дело доходит до его девочки.

– Зак так отчаянно хочет, чтобы я забеременела. В ночь перед отъездом в Нью–Йорк он так жестко трахнул меня, а когда кончил, то приподнял мой таз над матрасом, уверенный, что “гравитация поможет”.

– Думаю, я забеременела, просто услышав это, – у Фелисити отвисает челюсть.

– В мечтах Джона, – говорю я, повертев в руках бокал с вином.

Она машет рукой в воздухе, поднимаясь с дивана и направляясь через открытое пространство на кухню.

– М–м–м, не думаю, что он так беспокоится по этому поводу. Он вроде как усыновил Джека.

– С Эллиоттом всё так же плохо? – кричит ей Луна.

Она заглядывает в морозилку.

– Да, мой бывший муж наконец–то показал нашему сыну своё истинное лицо, и Джек уже достаточно взрослый, чтобы признать, что он придурок–манипулятор, – она бедром закрывает дверцу морозилки и открывает мороженое с шоколадной помадкой. – И у меня нет ни малейшего намерения что–либо с этим делать. Я больше не могу скрывать от своих детей, какой на самом деле их отец. Дарси, без сомнения, рано или поздно осознает это.

– Честно говоря, я не знаю, как тебе удавалось сохранять хладнокровие с этим нарциссом все эти годы. Я бы похоронила его под его английским двориком много лет назад, – выпаливаю я.

Она возвращается к нам в пижаме и тапочках–кроликах, хмуро глядя на мороженое, которое слишком твердое, чтобы вонзить в него ложку.

– Да, ну, это более действенно, когда они понимают это сами. Плюс, он никогда не сможет утверждать, что я настроила их против него.

– Ты лучшая женщина, чем я, – растягиваю я.

– И я, – добавляет Луна.

Фелисити поджимает под себя ноги и откидывается на спинку дивана между нами.

– Да, ну, когда вы станете мамами, вы это поймете.

– Если, – шепчет Луна.

– Когда. Ты найдешь способ, несмотря ни на что, – поправляет её Фелисити.

Игроки снова выходят на лёд в начале второго периода, и мы все замолкаем, понимая, что игра подходит к своему завершению. Следующие сорок минут станут ключевыми для завоевания Кубка Стэнли.

– Он был невероятен сегодня вечером, – кивает Луна, а затем указывает на номер восемьдесят восемь, когда тот выходит на лёд.

– Простите, кто это?

Она смотрит на меня, приподнимая бровь, не впечатленная моей незрелостью.

– Ты знаешь, кто.

Я определенно знаю, о ком она говорит. Несмотря на мою ненависть к нему, я не могла оторвать глаз от того, как он потягивается на льду перед играми. То, как он делает это, должно быть незаконным и определенно не подходит для семейного просмотра.

Я ненавижу то, как реагирую на него, даже спустя восемнадцать месяцев после инцидента в баре “Райли” – он выводит меня из себя. Он вызывает у меня желание кричать в ближайшую подушку от ярости из–за его кривой и дерзкой улыбки всякий раз, когда я её вижу. Но особенно я ненавижу то, как он заставляет моё тело трепетать всякий раз, когда я вижу его.

– На мой взгляд, он был явно посредственным игроком. Вратарь “Blades” был намного лучше.

Луна возражает мне.

– Как ты это поняла? Джей Джей отбил все удары, а их вратарь – нет.

Джей Джей.

Я замечаю, как голова Фелисити поворачивается к Луне, её глаза вспыхивают при упоминании этого прозвища.

– Всё в порядке, – говорю я, вздергивая подбородок. – Используйте это прозвище сколько хотите. Для меня оно ничего не значит.

Дорога к моим родителям занимает всего десять минут. Они живут на одной из самых престижных улиц Сиэтла в богато украшенном особняке, который десятилетиями был домом семьи Монро и передавался по наследству нескольким поколениям.

Поскольку дорога занимает всего несколько минут, можно подумать, что я часто навещаю свою семью. Но правда в том, что я редко бываю здесь, и у меня нет намерения менять это в ближайшее время.

Это совсем не похоже на семейный очаг. Здесь холодно и официально, чего нет в моей квартире в центре города.

Когда Истон уехал в колледж, мне пришлось ждать два года, прежде чем я смогла съехать и отправиться в Коннектикут.

Два самых долгих года в моей жизни.

Учиться, учиться, учиться.

Проезжая через черные железные ворота, ведущие на территорию, я сворачиваю с подъездной дорожки и останавливаюсь позади черного Porsche 911 моего брата.

Я месяцами не была “дома”, и я здесь только потому, что здесь мой брат.

Гравий хрустит у меня под ногами, когда я выхожу из машины и оглядываю ухоженные сады, за которыми ухаживает команда садовников. Вайолет и Генри, мой отец, никогда бы не стали заниматься таким ручным трудом, как садоводство.

Я открываю багажник своей машины и достаю коктейльное платье и дорожную сумку как раз в тот момент, когда распахивается входная дверь.

Я не могу сдержать ослепительной улыбки, которая расплывается на моём лице, когда я вижу его.

Мой брат скрестил руки на груди и прислонился к одной из белых колонн на крыльце. Его светлые волосы и загорелая кожа стали еще светлее и темнее благодаря арабскому солнцу. И когда я подхожу к крыльцу, я перепрыгиваю последние пару ступенек, прежде чем он заключает меня в крепкие медвежьи объятия.

Единственные объятия, которые я когда–либо получаю от своей семьи.

Если не считать двух моих девочек, он – мое безопасное место, и, более того, он понимает, каково это – жить под гнетом постоянно завышенных ожиданий наших родителей. Тем не менее, он всегда был моим любимцем, и с ним легче всего.

– Привет, Кэтрин, – шепчет он мне в волосы.

Он по крайней мере на шесть дюймов выше меня, а я не маленькая – рост пять футов восемь дюймов.

– Ты единственный, кому может сойти с рук использование моего полного имени. Ты знаешь это, Ист? – я отстраняюсь и обнимаю его за шею, запечатлевая поцелуй на его щеке.

– И ты единственная, кто называет меня Истом. Просто не делай этого следующие двадцать четыре часа, ладно? – он морщится и засовывает голову внутрь. – Она не в порядке.

Я сжимаю губы, меня охватывает беспокойство.

– В каком смысле?

– Поставщики провизии напортачили и не предоставили достаточного количества основных блюд, поэтому ей пришлось сделать заказ в последнюю минуту, и у них есть три часа, чтобы доставить их.

– О боже, – передразниваю я. – Похоже, что её прожорливые богатые друзья останутся голодными.

Он удивленно приподнимает бровь.

–Это, конечно, вызывает беспокойство.

– Кейт! – слышу я голос Вайолет, эхом разносящийся по фойе. – Не стой на крыльце. Это выглядит плохо.

Тьфу.

Мой брат снимает мою сумку с плеча, и мы поворачиваемся, чтобы войти внутрь.

– Я здесь только ради тебя. Ты это знаешь.

Он улыбается мне через плечо.

– Взаимно.