Текст книги "РКВМФ перед грозным испытанием"

Автор книги: Руслан Иринархов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

Пополнялись кораблями и другие морские и речные театры страны. В 1940 году на Север с Балтики перешли подводные лодки «К-1» и «К-2», а на следующий год – «К-21», «К-22» и «К-23». Дунайская военная флотилия была усилена несколькими бронекатерами, доставленными с Балтики и Черного моря по железной дороге.

Таким образом, к началу Великой Отечественной войны РКВМФ СССР на всех морских и речных театрах был значительно пополнен новыми надводными и подводными кораблями и представлял собой достаточно грозную силу для потенциального противника.

Достаточно большое количество кораблей и судов находилось на испытаниях, в стадии достройки, числилось в погранохране и морских институтах. Да и по мобилизации на флот с гражданки поступало значительное количество судов, которые сразу переоборудовались и вооружались для различных назначений и целей. Только на Балтике до конца 1941 года из различных ведомств было мобилизовано 186 судов, пополнивших состав Балтийского флота[119]119
  Перечнев Ю.Г., Орлов В.А., Трибуц В.А. и др. Краснознаменный Балтийский флот в обороне Ленинграда. М., 1978. С. 353.


[Закрыть].

Некоторые исследователи и историки пишут о том, что в распределении сил флота на морских театрах перед войной руководством СССР и Наркоматом ВМФ была допущена серьезная ошибка. Чем они мотивируют? Их доказательством является то, что вскоре после начала боевых действий корабли Краснознаменного Балтийского флота оказались запертыми в Финском заливе, в то время как на Севере ощущалась их острая нехватка для несения сторожевой и конвойной службы.

Но было ли это ошибкой? Нет! Они совершенно забывают о господствовавшей в предвоенные годы военной доктрине, отраженной в Полевом уставе РККА 1939 года, в котором отмечалось: «На всякое нападение врага Союз Советских Социалистических Республик ответит сокрушительным ударом всей мощи своих Вооруженных Сил… Войну мы будем вести наступательно, перенеся ее на территорию противника». А флот должен был содействовать сухопутным войскам РККА и ВВС в их победоносном наступлении, прикрывая приморские фланги армий и осуществляя морскую блокаду вражеского побережья.

А что касается Севера, то в предвоенные годы считалось, что на этом труднодоступном и удаленном от центра Европы театре боевые действия маловероятны. Поэтому и были сосредоточены основные силы ВМФ на Балтике и Черном море, но ход войны сложился совсем не так, как это планировало высшее руководство Красной Армии.

Важной задачей оставалась подготовка квалифицированных кадров для армии и флота, которая отставала от требований времени. Военно-морскую академию к началу 1941 года окончило только 8,4% руководящего состава флота. Командный и начальствующий состав ВМФ, в основном, к началу войны имел слабую теоретическую и практическую подготовку, небольшой стаж службы в занимаемых должностях. Вот данные о том, какой стаж службы имели командиры штабов флотов и флотилий: до 2 лет – 48.5%, до 5 лет – 36%, до 11 лет – 15,5%.[120]120
  Морской сборник. 1990. № 6. С. 26.


[Закрыть] Да к тому же средняя укомплектованность этих штабов составляла всего 77.5 а соединений (эскадр, отрядов легких сил, бригад) – 86%. Основная нехватка кадров приходилась на флагманских специалистов и командиров-операторов.

Конечно, эти обстоятельства негативным образом сказывались на всем процессе обучения и подготовки флота. Для устранения этого недостатка и в связи с увеличением численности Вооруженных Сил СССР потребовалось значительно расширить сеть военно-учебных заведений. Если к 1938 году в стране имелось 75 училищ, то к началу войны уже действовало 203 военных училища, в которых обучались около 240 000 курсантов.

Кадры для армии и флота еще готовили 19 академий, 10 военных факультетов при гражданских высших учебных заведениях, 7 высших военно-морских училищ и 68 различных курсов усовершенствования командного и начальствующего состава. До 26 увеличилось количество и военно-политических училищ.

Непрерывно увеличивалась сеть военно-морских учебных заведений. С 1938 года народный комиссар обороны разрешил принимать командный и начальствующий состав флота в Академию имени М.В. Фрунзе, Военно-воздушную (на инженерный факультет), Военно-транспортную, Военно-ветеринарную академии и на военно-дирижерский факультет при Государственной консерватории.

К началу войны кадры для флота готовили:

– Военно-морская академия имени К.Е. Ворошилова;

– Военно-морская медицинская академия;

– военно-морские факультеты при Военно-политической и Военно-транспортной академиях, морские группы Инженерной и академии химзащиты;

– Высшее военно-морское училище им. М.В. Фрунзе;

– Черноморское (Севастопольское) высшее военно-морское училище им. П.С. Нахимова;

– Тихоокеанское высшее военно-морское училище (Владивосток);

– Каспийское высшее военно-морское училище;

– Высшее военно-морское гидрографическое училище им. Г.К. Орджоникидзе;

– Высшее военно-морское инженерное училище им. Ф.Э. Дзержинского;

– Высшее военно-морское инженерно-строительное училище;

– Севастопольское училище береговой обороны им. ЛКСМУ;

– Либавское училище противовоздушной обороны;

– Военно-морское политическое училище им. А.А. Жданова;

– Военно-морское медицинское училище (Кронштадт);

– Военно-морское хозяйственное училище (Старый Петергоф);

– политические училища на Балтийском, Черном и Северном флотах;

– военно-морской факультет 1-го Ленинградского медицинского института;

– военно-морской факультет при Ленинградском химико-технологическом институте им. Ленсовета;

– Высшие специальные курсы командного состава РКВМФ;

– курсы усовершенствования начальствующего состава РКВМФ;

– курсы усовершенствования командиров соединений, начальников штабов и командиров кораблей;

– специальные курсы командного состава подводного плавания;

– курсы при военно-морских училищах;

– водолазный техникум в Балаклаве;

– Краснознаменный учебный отряд подводного плавания.

С целью улучшения подготовки кадров для флота приказом НК ВМФ от 5 сентября 1939 года учебные отряды Краснознаменного Балтийского и Черноморского флотов были подчинены начальнику Военно-морских учебных заведений.

До 1938 года командные и технические кадры для морской авиации готовили на авиационном факультете и годичных курсах старшего и высшего начальствующего состава авиации при Военно-морской академии им. К.Е. Ворошилова, в Военно-воздушной академии им. Н.Е. Жуковского, военной школе морских летчиков и летнабов, в системе военно-учебных заведений ВВС РККА. С 1938 года подготовку летного состава для авиации ВМФ стали дополнительно проводить:

– военно-морское авиационное училище им. И.В. Сталина (Ейск);

– военно-морское авиационное училище им. С.А. Леваневского (Николаев);

– 3-е военно-морское авиационное училище;

– военно-морское авиационно-техническое училище им. В.М. Молотова;

– военно-морское училище спецслужб (Сортавала);

– курсы усовершенствования начальствующего состава ВВС ВМФ;

– курсы ВВС РККА.

Таким образом, к началу войны удалось несколько улучшить подготовку командных и политических кадров на флоте. Продление срока службы на флоте до пяти лет (принятое Законом о всеобщей воинской обязанности) в значительной степени способствовало обучению краснофлотского и старшинского состава своим специальностям. Да и активная работа центров ОСОАВИАХИМа содействовала широкому распространению среди молодежи военно-морских знаний и их подготовке к службе на флоте.

Интенсивно развивалась теория военно-морского искусства, которой были посвящены статьи В.А. Алафузова и И.С. Исакова, исследования В.А. Белли (Основы ведения операций на море. 1939 г.), Ю.А. Пантелеева (Вопросы боевого управления в операциях подводных лодок на морских сообщениях. 1939 г.) и других теоретиков и моряков. Многое дал и опыт, полученный в Испании и во время советско-финляндской войны, анализ морских сражений уже начавшейся Второй мировой войны.

В предвоенные годы было правильно определено, что задачи флота вытекают из общего стратегического плана действий всех Вооруженных Сил СССР на основе стратегического, оперативного и тактического взаимодействия с сухопутными войсками и военно-воздушными силами.

Основной задачей флота являлась активная оборона морских границ СССР, осуществляемая во взаимодействии с полевыми частями Красной Армии. В начале 1940 года Генеральный штаб РККА и Главный морской штаб совместно разработали «Положение о взаимодействии войск Красной Армии и Военно-Морского Флота при обороне побережья», в котором было четко определено, что сухопутные войска, приданные ВМФ для обороны военно-морских баз и важных объектов флота, в оперативном отношении подчинялись старшему морскому начальнику. Но требования этого документа до войны так и не были выполнены морскими и общевойсковыми командирами при совместном базировании их частей.

Окончательно сложилась и теория использования ВМФ для достижения конечной цели на морском театре, которая заключалась в нанесении разнородными силами флота (подводными и надводными кораблями, авиацией) сосредоточенных ударов при проведении последовательных и параллельных операций, связанных между собой единством стратегической задачи. Для этого флот должен был стремиться захватить противника врасплох внезапностью и стремительностью своих действий, лишить того свободы действий на его морских коммуникациях.

На каждом театре военных действий находившиеся там флоты имели свои конкретные задачи, которые зависели от сложившейся военно-политической обстановки, соотношения противоборствующих сил, от военно-географических условий.

Главная роль отводилась наступательным действиям советского ВМФ на всех морях. На силы флота возлагалось проведение как самостоятельных, так и совместных с армией и ВВС РККА операций. К самостоятельным операциям флота относились:

– действия по уничтожению сил флота противника на море;

– нарушение его морских коммуникаций;

– оборона своих коммуникаций;

– действия против баз и береговых объектов противника.

При проведении совместных операций с сухопутными войсками РККА флоты и флотилии намечалось передавать в оперативное подчинение командующим фронтами и армиями. Эти операции преследовали следующие цели:

– обеспечение приморских флангов войск РККА;

– осуществление десантных и противодесантных операций;

– ведение борьбы в шхерных районах.

Особое внимание уделялось организации взаимодействия видов вооруженных сил: сухопутных войск, флота и авиации, а также родов ВМФ – надводных и подводных – с авиацией и береговой артиллерией. Были выработаны основы проведения минно-заградительных, десантных и противодесантных операций, нанесение ударов по неприятельским базам и по огневому обеспечению приморских флангов полевых войск РККА. Во всех случаях в задачу флота входило проведение тральных и разведывательных операций.

При осуществлении операций на море предусматривалось принятие таких мер, которые могли бы затруднить противнику проведение ответных мероприятий, способных сорвать действия наших военно-морских сил. Боевое обеспечение операций включало проведение предварительных и непосредственных мероприятий нашего флота.

Предварительное обеспечение включало:

– ослабление надводных сил и подводных лодок противника в его базах и на выходах из них ударами авиации, своих кораблей, минной войной, морской блокадой;

– завоевание господства в воздухе к началу операции путем уничтожения авиации противника на его аэродромах и в воздушных боях;

– поиск и уничтожение неприятельских подводных лодок, особенно в том районе, где намечено проведение операции;

– введение противника в заблуждение относительно выбранного операционного направления действий нашего флота;

– необходимую скрытую переброску сил в район проведения операции.

Мероприятия по непосредственному обеспечению операции включали:

– сосредоточение основных сил флота на главном операционном направлении;

– нанесение ударов по глубине расположения противника;

– обеспечение свободного выхода своих сил из баз и их развертывание;

– продолжение операций по подавлению авиации противника на его аэродромах и в воздухе;

– продолжение поиска и уничтожения вражеских подводных лодок.

Все эти мероприятия должны были обеспечить успех в проводившихся операциях флота. Большая роль в проведении операций отводилась и позиционным средствам борьбы – береговой артиллерии, минным заграждениям и сильно укрепленным минно-артиллерийским позициям, опираясь на которые флот мог действовать решительно и результативно.

Перед войной были пересмотрены взгляды на пропорцию кораблей, в которых отмечалось, что в связи со значительным ростом боевых возможностей авиации, подводных лодок, минного оружия уменьшилась роль крупных надводных кораблей как основной ударной силы флота. Эту роль теперь должны были выполнять подводные лодки и авиация, а из надводных кораблей – легкие силы и торпедные катера.

Все эти теоретические положения нашли свое отражение во «Временном наставлении по ведению морских операций» (НМО-40). В этом документе были впервые обобщены оперативные взгляды на характер современной войны, задачи и способы ведения боевых действий на море.

Отмечалось, что борьба с противником будет осуществляться методом проведения морских операций и повседневных боевых действий на море, в воздухе и на суше. Большое внимание уделялось использованию подводных лодок, авиации и торпедных катеров, которым отводилась роль ударных сил флота при проведении наступательных операций. Легкие силы флота нацеливались на систематические боевые действия против береговых объектов и кораблей противника, действия на морских коммуникациях.

В зоне противника операции должны были производиться силами подводных лодок, авиации и надводных кораблей в тесном и постоянном взаимодействии. В наставлении подчеркивалась важность сосредоточения руководства проводимой операцией в одних руках (общефлотского или морского командира) от начала до ее полного завершения.

В предвоенные годы были выработаны и другие руководящие документы, регламентировавшие боевую и повседневную деятельность флота. В соединения и части поступили «Наставление по боевой деятельности штабов соединений Военно-Морского Флота» (НБДШС-40), «Наставление по боевой деятельности подводных лодок» (НПЛ-39), «Наставление по боевой деятельности речных флотилий» (НРф-39), «Наставление по боевой деятельности минно-торпедной авиации» (НДМТА-40), Корабельный устав 1939 года, был откорректирован Боевой устав морских сил (БУМС-37), разработаны частные оперативно-тактические наставления и другие боевые документы применительно к различным морским и речным театрам.

Как недостаток можно отметить тот факт, что в соответствии с принятыми документами, нацеливавшими флот на ведение активных и решительных методов борьбы на море, оборонительные задачи предлагалось решать наступательными действиями. Руководящим составом ВМФ неверно были определены и возможные действия флотов потенциального противника[121]121
  В соображениях об основах стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР на Западе и на Востоке на 1940 и 1941 годы отмечалось, что наиболее вероятными действиями морских флотов противников будут:
  – немецкий флот: блокада в Балтийском море; обеспечение и высадка десантов в районе Либавы и захват Моонзундского архипелага; стремление прорваться в Финский залив и заставить наш флот уйти к востоку; в Северном море возможно развитие крейсерских операций и действий подводных лодок по блокаде наших портов в Мурманске и Архангельске;
  – итальянский флот: в Черном море.


[Закрыть], что повлияло на распределение сил и постановку не соответствовавших обстановке задач соединениям кораблей.

В конце 1940 года состоялось несколько совещаний руководящего состава флота с привлечением ведущих преподавателей Военно-морской академии, на которых был обсужден ряд докладов («Опыт современных морских операций», «Опыт использования подводных лодок», «Использование ВВС в морских операциях», «Вопросы общей тактики в войне», «Совместные операции на море» и др.) по проблемам флота.

Проведение в конце совещаний военных игр давало возможность руководящему составу получить необходимые навыки в управлении силами и средствами флота, в вопросах организации взаимодействиями между его родами.

Подводя итоги деятельности флота за 1940 год, народный комиссар ВМФ Н.Г. Кузнецов отметил, что существенных сдвигов после советско-финляндской войны не произошло. Адмирал с горечью признавал, что «боевая подготовка кораблей и авиации проводится в упрощенных полигонных условиях и оценивается формально. ПВО не гарантирует отражения внезапных ударов противника. Корабли подготовлены лишь к тактическим действиям одиночно и в составе однородных соединений. Взаимодействие между соединениями кораблей и морской авиацией, как показали учения, было еще неустойчивым»[122]122
  Морской сборник. 1990. № 6. С. 26.


[Закрыть].

Нарком потребовал в 1941 году устранить имевшиеся недостатки и сделать флот «полностью боеспособным и готовым к решению возложенных на него задач на базе опыта современной войны»[123]123
  Там же.


[Закрыть], обратив особое внимание на оперативно-тактическую подготовку.

Но времени до начала войны оставалось совсем немного, и устранить все недостатки и выполнить указания наркома так и не удалось.

Летняя подготовка на флотах в 1941 году началась раньше обычного и проводилась в соответствии с требованиями руководящих документов: Боевого устава Морских сил (БУМС-37), Временного наставления по ведению морских операций, Наставления по боевой подготовке ВМФ, Курса боевой подготовки боевых частей. Флот осваивал поступавшие на вооружение корабли, самолеты, артиллерию береговой обороны, совершенствовал свою специальную выучку.

Выработанные положения военно-морской науки проверялись и отрабатывались в повседневной деятельности, на различных учениях, групповых упражнениях и совместных маневрах армии и флота. Теперь ни одно морское учение не обходилось без участия в нем авиации и береговой обороны.

Надводные корабли учились выполнять плавание в сложных погодных условиях, отрабатывая боевые порядки[124]124
  Боевой порядок – построение соединения (части) для ведения боя, включающего тактические, обеспечивающие и другие группы, состав и взаимное расположение которых позволяют эффективно применить имеющееся на кораблях вооружение.


[Закрыть] и маневрирование, проводили торпедные и артиллерийские стрельбы. Катерники продолжали осваивать морские театры, отрабатывали атаки вражеских конвоев в светлое время суток во взаимодействии с надводными кораблями, авиацией и береговой обороной, отражение ударов по своим кораблям и базам, несение дозоров. Весьма успешно проходила их подготовка на Черном море, где к лету 1941 года обе имевшиеся там бригады торпедных катеров представляли собой формирования, способные выполнить возложенные на них задачи[125]125
  Курсами доблести и славы. / Ред. кол. Б.В. Никитин, Г.Н. Боровский, В.И. Довгай и др. М., 1975. С. 73.


[Закрыть].

^{Рис. 32. Боевые порядки кораблей:}

^{1 – строй кильватера; 2 – строй фронта; 3 – строй уступа; 4 – строй пеленга; 5 – строй клина; 6 – строй сложного кильватера; 7 – строй сложного фронт}

Проводился эксперимент с использованием торпедных катеров на Севере, но своевременного решения об усилении этого театра столь необходимыми маневренными кораблями руководством флота не было принято. Находившиеся в составе Северного флота три торпедных катера были в 1940 году отправлены в Кронштадт на капитальный ремонт, где их и застала война. Только в августе флот получил пять больших торпедных катеров типа «Д-3», которые прекрасно зарекомендовали себя в боях.

Большое внимание уделялось подготовке соединений и частей флота к проведению минных постановок. Сложную работу, особенно на Балтике, проводили тральщики. В результате их боевой работы в навигацию 1940 года все фарватеры и районы, использовавшиеся для действий Краснознаменного Балтийского флота в Финском и Рижском заливах, были очищены от мин, поставленных нашими кораблями во время советско-финляндской войны. Весной 1941 года было проведено повторное траление этих районов и подходов к своим военно-морским базам. В мае 1-й и 2-й дивизионы тральщиков перебазировались в район Кронштадт– Ораниенбаум, откуда должны были приступить к тралению восточной части Финского залива.

Напряженная пора наступила и у подводников. Учиться освоению сложных кораблей, находившихся на их вооружении, организации их боевых действий подводникам было просто необходимо. Только 25% командиров бригад и подводных лодок, 36% командиров дивизионов имели стаж плавания и нахождения в своих должностях свыше двух лет[126]126
  Краснознаменный Балтийский флот в битве за Ленинград. 1941–1944 гг. / Ред. кол. А.В. Басов, Ю.А. Виноградов, Ю.Г. Перечнев и др. М., 1973. С. 9.


[Закрыть]. А задачи, поставленные перед подводным флотом, ставшим ударной силой, были сложными и ответственными.

На подводные лодки возлагалось решение следующих боевых задач:

– борьба на морских коммуникациях;

– постановка минных заграждений;

– ведение дальнего дозора и разведки;

– блокирование подхода с моря к базам противника;

– осуществление навигационно-гидрографического обеспечения сил флота.

Организационно подводные лодки сводились в бригады и дивизионы. Их управление (постановка задач, распределение и районы боевых действий) осуществлялось Военными советами флотов, а непосредственными действиями в море руководили командиры бригад.

В предвоенные годы считалось, что свои задачи подводные лодки будут выполнить позиционным или маневренным методом, действовать одиночно или в составе группы, самостоятельно или во взаимодействии с другими силами флота. При самостоятельных операциях подводные лодки использовали три способа действий: крейсерство, позиционный способ, завеса. Первые два способа действий подводных лодок, я думаю, читателям понятен, разберемся с так называемой завесой.

При этом способе действий для подводных лодок определялись районы ожидания, расположенные за внешней кромкой минного заграждения, в 25–30 милях от берега. Находясь в этих районах, подводные лодки поддерживали связь с самолетами-разведчиками и штабом, образуя как бы завесу, нависавшую над определенным морским участком. При получении сообщения о появлении вражеского конвоя подводные лодки проводили необходимый маневр и выходили на ударную позицию.

Средства радиосвязи подводных лодок обеспечивали надежную двустороннюю связь в удаленных от своих баз районах (прием и передачу сообщений подводная лодка могла вести только в надводном положении). Основным средством наблюдения за обстановкой на море являлся перископ (малые лодки оснащались одним, средние и большие – двумя, один из которых предназначался для наблюдения за воздушной обстановкой).

Вышедшее в свет в 1939 году наставление по боевой деятельности подводных лодок давало некоторые рекомендации по тактике их действий и применению торпедного, минного и артиллерийского вооружения.

Минное оружие на подводных лодках было представлено якорными ударно-механическими минами для вооружения подводных минных заградителей типа «Л» и якорными гальваноударными минами для лодок типа «Щ».

^{Рис. 33. Атака подводной лодкой транспорта, идущего в конвое:}

^{А – обнаружение конвоя; АБ – определение стороны движения противника; БВ – определение курса и скорости конвоя; ВГ – выход в точку торпедного залпа; Г– выпуск торпед (φ– угол упреждения); ГДЕ – отход после выполнения атаки; Ж – наблюдение в перископ за результатами торпедного залпа}

Вот и практиковались подводники в длительных автономных плаваниях, выполнении групповых маневров, прохождении под надводными кораблями, в освоении приемов прорыва противолодочной обороны, проникновении в бухты в подводном положении, отработке торпедных атак и постановке минных заграждений. Оценить подготовку подводных лодок к войне можно на примере Черноморского флота.

В акте проверки этого флота инспекцией Главного морского штаба отмечалось, что уровень готовности подводных лодок обеспечивает выполнение ими скрытных торпедных атак кораблей, идущих переменными курсами без охранения и ведение разведки в открытом море в простых условиях[127]127
  Морской сборник. 1982. № 3. С. 58.


[Закрыть].

Подводные лодки этого флота за первый период 1941 года выполнили в среднем по 25–30 учебных торпедных атак, из них 5–10 зачетных с выполнением реальной стрельбы. Как будто цифра неплохая, но вводимые ограничения по глубине погружения, без прорыва охранения, слабое использование гидроакустических станций, выполнение стрельб в простейших условиях только одной торпедой (рекомендации документов), нарезка ограничительных полос негативным образом влияли на боевую подготовку подводников. Перестраиваться им пришлось уже в ходе начавшихся боевых действий, а эта наука не обошлась без жертв.

В Боевом уставе морских сил (БУМС-37) отмечалось, что «морская авиация способна к нанесению мощных бомбовых и минно-торпедных ударов по кораблям флота, по морским сообщениям (коммуникациям) противника и его морским и воздушным базам». Вот и учились этому «сталинские соколы».

Боевая подготовка морских летчиков включала освоение новой техники, поступившей на вооружение, отработку дальних и продолжительных полетов в открытом море, навыков в применении имевшихся средств поражения, техники пилотирования в сложных погодных условиях и ночью. Истребители проводили учебные бои, экипажи МБР-2 отрабатывали корректировку огня корабельной и береговой артиллерии, ведение морской разведки.

В авиации разрабатывались и испытывались различные тактические приемы для доставки истребителей к удаленным районам боевых действий с помощью самолета-носителя (для экономии горючего), так называемого самолета-звена, когда под крылом тяжелого бомбардировщика ТБ-1 или ТБ-3 подвешивалось до пяти И-16. Такая связка была успешно применена в начале войны на Черном море.

Неплохо были подготовлены к боевым действиям и летчики морской авиации КБФ, некоторые из них имели боевой опыт, полученный в советско-финляндской войне. Из имевшихся 283 летчиков первого года службы все, за исключением 42 человек, были подготовлены к боевым действиям в составе звена[128]128
  Морской сборник. 2005. № 5. С. 58.


[Закрыть].

Давая оценку боевой подготовки, адмирал Ю.А. Пантелеев отмечал, что «все основные соединения Краснознаменного Балтийского флота были хорошо подготовлены и оснащены вполне современной техникой и вооружением. Отличными, хорошо обученными кадрами располагала авиация КБФ, хотя на вооружении ее оставалась, в основном, старая материальная часть»[129]129
  Пантелеев Ю.А. Морской фронт. С. 24, 25.


[Закрыть].

Напряженная боевая подготовка велась и на флотилиях, которые во взаимодействии с полевыми войсками Красной Армии отрабатывали навыки борьбы с противником на операционных направлениях, проходящих вдоль рек Припять, Дунай, Амур, и обеспечения водных путей сообщения.

Организации боевых действий и управлению своими объединениями, соединениями и частями учились штабы всех уровней. Однако и здесь не все было гладко. Проведенное в марте 1941 года двустороннее учение Черноморского флота и войск Одесского военного округа показало недостаточную подготовку морского штаба и частей Севастопольского гарнизона к отражению крупного воздушного десанта.

Большое внимание руководство ВМФ уделяло вопросам повышения боеготовности морских сил к отражению внезапного удара противника. 11 ноября 1939 года разработанная на Тихоокеанском флоте и уже опробованная система приведения в боевую готовность была утверждена специальной инструкцией на всем ВМФ СССР. Документ четко указывал каждой части и кораблю их действия при определенной степени боевой готовности, которая вводилась коротким распоряжением по флоту – «Готовность № 1». Всего были определены три степени боевой готовности:

№ 3 – обычная готовность кораблей и частей, занимавшихся повседневной боевой деятельностью (сохраняющих запасы топлива, боеприпасов, продовольствия) и державших в исправности и определенной готовности вооружение и механизмы;

№ 2 – при этой степени готовности штатный состав сил боевого ядра флота оставался на кораблях и в частях, которые принимали все необходимые запасы и приводили в порядок материальную часть, в штабах устанавливалось определенное дежурство руководящего состава, усиливались воздушная разведка и корабельные дозоры;

№ 1 – самая высокая боевая готовность, когда корабли, авиация, береговые соединения и части в определенной последовательности выполняли конкретные действия, руководствуясь имевшимися у них инструкциями. Средства ПВО и береговой обороны были готовы к немедленному открытию огня. Силы боевого ядра приводились в одночасовую готовность к выходу в море, остальные – в четырехчасовую готовность к ведению боевых действий.

Это была в целом продуманная и досконально разработанная система приведения флота в разные степени боевой готовности, которая, к сожалению, отсутствовала у Генерального штаба РККА. И в этом вопросе огромная заслуга принадлежало адмиралам Н.Г. Кузнецову и Л.М. Галлеру, много сделавшим для повышения боеготовности ВМФ СССР.

Не обходилось и без недостатков. Проверившая в мае 1941 года Северный флот комиссия Главного морского штаба установила, что из имевшихся эскадренных миноносцев два находились в капитальном ремонте, а остальные нуждались в мелком. Это было серьезное упущение в боеготовности флота, вследствие чего вывод комиссии был бескомпромиссным: «Северный флот… в силу этого не боеспособен»[130]130
  Головко А.Г. Вместе с флотом. С. 15.


[Закрыть].

Но этим дело не закончилось. С командующим флотом состоялся нелицеприятный разговор, за которым последовала грозная бумага из Москвы адмирала Н.Г. Кузнецова, потребовавшего «обнаруженные недочеты фактической оперативной готовности корабля, части, соединения доносить мне как о чрезвычайном происшествии»[131]131
  Морской сборник. 2004. № 7. С. 53.


[Закрыть].

Были и другие недостатки в боевой подготовке флота, которые негативным образом сказались на ходе начавшейся войны. К ним относились:

– недостаточно разработанные планы взаимодействия войск прибрежных военных округов с силами флота;

– не до конца продуманные действия флотов после начала боевых действий. Так, имея огромное преимущество в силах, Черноморский флот сразу начал ставить минные заграждения у своих баз, на которых нередко подрывались свои корабли;

– заранее не были определены ответственные лица за оборону Либавской и Таллиннской военно-морских баз;

– боевая подготовка всех сил флота была направлена на отражение противника с моря и воздуха, действиям по наземным, особенно подвижным целям уделялось мало внимания. Да и зачем, когда рядом находились сильные войска РККА, призванные выполнять эти задачи;

– недостаточное внимание уделялось вопросам ПВО, радиолокации и гидроакустики;

– не придавалось значения изучению личным составом флота минного оружия противника, хотя его образцы имелись;

– должным образом не была налажена конвойная служба, хотя на Балтике этому вопросу уделялось некоторое внимание, а вот на Севере этому важному делу приходилось учиться уже в ходе войны;

– на флоте не хватало тральщиков, сторожевых кораблей, вспомогательных судов (танкеров, барж, буксиров). Да это было и не важно, Красная Армия собиралась только наступать, флот должен был оказывать ей поддержку в быстром продвижении у вражеских берегов, а здесь можно было обойтись и без этих тихоходных кораблей;

– наличие в составе флота только одной бригады морской пехоты;

– не налажен тесный рабочий контакт между Наркоматами обороны и флота, да и отношения между моряками и начальником Генерального штаба генералом армии Г.К. Жуковым оставляли желать лучшего[132]132
  Кузнецов Н.Г. Накануне. С. 299.


[Закрыть].

Оценивая состояние флота, адмирал Н.Г. Кузнецов отмечал: «Подготовленность Военно-морских сил СССР к боевым действиям на момент начала войны находилась не на должной высоте. Это положение нашло себе подтверждение в боевых действиях, проводившихся в первые месяцы войны[133]133
  Адмирал очевидно имел в виду неудачный удар кораблей Черноморского флота по Констанце и переход Краснознаменного Балтийского флота из Таллинна в Кронштадт.


[Закрыть]»[134]134
  Морской сборник. 2005. № 5. С. 5.


[Закрыть].

Конечно, устранить все имевшиеся на флоте недостатки так и не сумели, а война уже была не за горами.