Текст книги "Обрести силу (СИ)"

Автор книги: Руслан Агишев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

Тут его взгляд словно случайно скользнул на длинный кинжал, который черным матовым блеском выделялся на поясе командующего.

– Говорят, что один из купцов, – толстяк заговорщически прищурил глаза. – Напрямую торгует с самими гномами, которые продают ему не только железки для богатых бездельников, но и настоящее оружие.

Сульдэ неуловимо вздрогнул. Опять всплыли гномы… Перебезчик заметив реакцию, заговорил с еще большим жаром.

– Я тоже сильно удивился, когда услышал об этом, – говоривший доверительно наклонился к шаморцу. – Как это так? Гномы начали продавать свое оружие! Не может быть! – каменная маска на лице Сульдэ окончательно треснула; его пальцы правой руки слезли с рукояти кинжала и с хрустом сжались в кулак. – Но я видел своими собственными глазами. Это были настоящие клинки… И все это может быть в обозе.

В конце этой тирады Сульдэ что-то тихо прошептал. Однако, стоявший рядом тот самый толстяк, кавалер Милон де Олоне, из-за своей жадности одним из первых перешедших на сторону врага, мог бы поклясться чем и кем угодно, что шаморец произнес чье-то имя, до боли напоминавшее имя владыки гномов Кровольда.

Толстяк все еще продолжал что-то бубнить, время от времени взрываясь резкой жестикуляцией, но шаморец его уже не слушал. «… Значит, все-таки это он… Лживая тварь! – Сульдэ все больше и больше убеждался, что владыка Подгорного народа обманывал их, когда клялся в верности новому союзу. – Вот откуда эти проклятые стрелы! – перед его глазами сразу же возникла картина зимней дороги, усыпанная его… его бессмертными. – Кровольд… Хочешь отсидеться за нашей спиной… Нет уж! Нет! – его глаза еще больше сузились, окончательно превращаясь в едва заметные щелки. – Ты еще будешь поднимать свою задницу от трона, а я уже превращу Ольстер в руины… Ну а потом…, – картины горящих сел и городов, сотен порубленных врагов, будоражили его воображение, заставляя сердце биться сильнее и сильнее. – Потом я займусь тобой, коротышка!».

Сульде вдруг резко вскинул руку, заставляя перебежчика вздрогнуть и сразу же замолчать. Тут же насторожились стоявшие вокруг телохранители, но свое внимание командующий обратил на коленопреклонённого комтура.

– Твоя жизнь там, – скрюченный желтый палец ткнулся в снежное марево, окутавшее горизонт. – Где от меня прячется король Роланд. В такую непогоду и с таким большим обозом ты его легко догонишь…, – комтур, не поднимая головы, кивал как заведенный. – Как только найдешь, попробуй задержать его. Даю тебе пять сотен бессмертных из тысячи Борхе… Чтобы покусать королевскую армию тебе этого хватит… Собирай своих мертвецов и иди!

Комтур, уже физически чувствовавший как удавка затягивалась на его шее, вдруг получил новый шанс. Он резко вскочил и, быстро окинув шальными глазами заполнявшийся воинами лагерь, сломя голову побежал в сторону стоявших на коленях смертников.

– Проверить весь лагерь, – негромко, сквозь зубы, буркнул командующий, провожая взглядом комтура, мечущегося между конными смертниками. – Собрать все, что может пригодиться… Выступим, сразу же, как все будет готову, – двое вестовых с притороченными к крупу коней флажками на высоком древке, внимательно его слушали. – Пленника сюда…

Бессмертные тем временем, десяток за десятком, прочесывали лагерь. Словно лесные муравьи, они ворошили сотни шалашей и палаток, разламывали борта повозок и фургонов, копались в земляных кучах.

– Победоносный, – к командующему подвели жеребца, на крупу которого словно в большом мохнатом мешке, висел бледный человек. – …

Сульдэ тронул поводья и подвел коня ближе.

– Видишь? – наклонившись, он смотрел прямо в лицо пленнику. – Это лагерь твоего короля. Вон его шатер, – блуждающий взгляд ольстерца остановился на высоком куполообразном шатре, который находился в самом центре лагеря. – А знаешь где сейчас ваш королек? – при этих словах отчаяние тревога буквально выплеснулось на его лице, что Сульдэ с наслаждением отметил. – При виде моих бессмертных он бежал, как жалкий трус! Как баба! Смотри, смотри! – шаморец тыкал узорчатой камчой в растущие горы мешков с припасами, которые его воины стаскивали со всего лагеря. – Они все бросили… Еще немного и твой брат будет у меня в руках, – Сульдэ энергично тряхнул кулаком перед лицом своего пленника и с ухмылкой задал ему вопрос. – Хочешь знать, что его ждет?

Пленник, красные воспаленные глаза которого с ненавистью и отчаянием сверлили командующего, что-то пытался произнести, но вместо слов из его рта раздавался лишь кашляющий хрип. Он снова и снова пытался говорить.

– У-у! – взвыл шаморец, видя кашляющего кровью столь драгоценного для него пленника пленника. – Лекарь! Эта собака должен жить, – прошипел шаморец, повернувшись к тому, кто держал жеребца за поводья. – День и ночь с него глаз не спускать! Кормить! Поить! Холить и лелеять! И…, – лекарь чуть не вдвое съежился под взглядом Сульдэ. – Если эта падаль сдохнет раньше времени, то ты отправишься следом!

Тут же пленника с суетящимся рядом лекарем куда-то увели.

– По кусочкам… по крошечным кусочкам я буду снимать шкуру этого королька… прямо на его глазах, – шаморец все еще ни как не мог успокоиться, провожая глазами убийцу своего сына. – Эта тварь еще будет ползать в грязи, умоляя подарить ему легкую смерть! Как жалкий червяк…, – бормотал он, еле шевеля губами. – Недостойный, чтобы жить…, – его взгляд уже переместился на мечущихся по лагерю легионеров, стаскивавших оставленное врагом имущество к оставшимся целыми повозкам.

Сотни воинов тащили бесконечные мешки с мукой и сушенными овощами, волокли какие-то здоровенные тюки с тканями, высокие кувшины с вином и маслом, связки тонких прутков-заготовок для стрел, разрубленные мясные туши и т. д. В какой-то момент, от созерцания этой почти идеалистической картины, Сульдэ начала охватывать настоящая ярость. Ему казалось, что король Роланд с каждой секундой и минутой задержки удаляется от них все дальше и дальше. Удары сердца отдавались в его висках нарастающим ритмичным стуком скачущих во тьме всадников Роланда.

– Все…, – тихо выдохнул он и вдруг с силой стегнул своего жеребца камчой, отчего тот с жалобным ржанием прыгнул вперед. – Сигнал к выступлению! – командующий был уже около сигнальщика – полного шаморца, тело которого словно щупальца гигантского кальмара охватывал выдолбленный рог тура. – …

– У-У-У-У-У-У! – несколько секунд, чтобы надрать в легкие воздуха, и над вражеским лагерем заревел низкий вибрирующий звук, от которого у боевых псов на загривке поднималась шерсть, а кони в испуге шарахались прочь. – У-У-У-У-У-У-У! – мощная угрожающая нота набирала все большую и большую мощь, заставляя бессмертных бросать прямо в снег мешки и кувшины и бежать к своей турии. – У-У-У-У-У-У-У!

Десяток за десятком, турия за турией образовывали сотни, которые на глазах выстраивались в полутысячи и тысячи, которые тут же ощетинивались длинными пиками.

– У-У-У-У-У-У! – грызущая сердце командующего ярость осторожно отступала. – У-У-У-У-У-У! – вид тысяч бессмертных, начинавших мерно словно единый организм вышагивать по чуть подмерзшей земле, не мог не радовать глаз настоящего воина. – У-У-У-У-У-У-У!

… Усиливавшаяся на глазах вьюга словно специально бросала в лицо наступавшим шаморцам мокрый снег и крошечные кусочки льда. Длинные теплые плащи из овечьей шерсти, входившие в обязательный комплект зимнего обмундирования легионеров, уже не спасали от пронизывающего ветра; намокнув, они превращались в тяжелый и сковывающий доспех, который с дикой силой тянул тепло из человеческого тела.

– Следы исчезли! – капрал турии, шедшей в передовом дозоре орды, старался перекричать ветер. – Почти все смело, словно метлой… Осмотреться!

Однако не прошло и минуты, как один из легионеров ухитрился что-то рассмотреть в этом снежном крошеве.

– Эй! Все сюда! – узким наконечником копья он коснулся темного полузасыпанного снегом бугра, который при ближайшем рассмотрении оказался мертвым всадником. – Все сюда!

Когда вокруг тела собралась большая часть его турии, шаморец уже успел перевернуть мертвеца.

– Наш…, – комтур убрал с лица остатки широкого шерстяного то ли капюшона, то ли платка, высвобождая часть металлического шлема с характерным плавным изгибов. – А я ведь его знаю…, – лицо мертвеца, густо покрытые серым пеплом, невидящими глазами смотрела в снежное небо. – Корган… Корган Рубака, вот значит где нам пришлось встретиться…

Однако сгрудившихся вокруг него легионеров интересовали отнюдь не его воспоминания, а нечто другое. Почти весь десяток глазел на торчавшие из нагрудного доспеха кончики стрел, которые, пробив металлическую пластину в самой ее толстой части, почти на половину вошли в тело. Их хвосты из сизых перьев мелко дрожали на ветру, словно непрерывно повторяя дребезжащим голосом – «берегись, берегись, берегись».

– Сетех, погляди-ка, – комтур, быстро взглянув на крупного легионера, грязным ногтем подчеркнул совершенно ровное отверстие в металле. – Чисто вошел, как в масло…

Судя по хмурым лицам все прекрасно понимали, что это означало. Тяжелый доспех легионера из толстого металла, который и делал их по-настоящему бессмертными, больше не казался им надежной защитой.

– Господин, там еще один! – из стены снега пригибаясь и укутываясь плащом вылез еще один легионер. – Его утыкали стрелами как кабана… Бог мой! – вдруг он замер, тыкая рукой куда-то в сторону. – Там… Там…

Ветер в очередной раз бросил им в лицо тучу колких льдинок и тут же буквально на какое-то мгновение стих, открывая глазу пространство, заваленное полузасыпанными снегом телами людей и коней. На полсотню шагов вперед лежали скрюченные мертвецы, осыпанные стрелами.

– О, боги…, – взгляд котура скользил по буграм все дальше и дальше, пока, наконец, не уперся во что-то большое и темное. – Все сюда! Мечи из ножен! – смилостивившаяся стихия показала высокую стену из монстрообразных фургонов, стоявших вплотную друг к другу. – Это враг!!!

8

Королевство Ольстер Около трехсот лиг к югу от Гордума Приграничная с Шаморским султанатом провинция Керум Гномий «на скорую руку» вагенбург.

Бу-у-у-у-м! После удара массивным наконечником копья, непонятно откуда прилетевшим, голова Тимура буквально разрывалась от дикой боли. Он присел за высокий деревянный борт и осторожно снял шлем, на котором красовалась здоровенная вмятина.

– Бля! Максимальное погружение в реальность…, – прохрипел он, не узнавая свой собственный голос. – Не сдохнуть бы еще от этого.

– Ага! – поддержал его кто-то, чей зад с шмякнулся рядом с ним. – Сдохнуть здесь можно запросто, – Гуран с перевязанной кровавыми тряпками грудью то и дело приподнимался и смотрел, не подбирается ли кто к ним. – Никого вроде… Ублюдки, прячутся небось…, – глазами он снова скользнул по густо лежавшим телам шаморцев. – А, знатно мы им все-таки врезали! – повернувшись, он вдруг подмигнул Колину и захохотал. – Ха-ха-ха-ха! Думали, поди, обозник здесь одни сидят.

У Тимура сил смеяться просто не было, поэтому он просто кивал головой.

– Понравились мне твои повозки, мастер, – отсмеявшись, телохранитель короля похлопал по массивным деревянным бортам, из которых кое-где торчали шаморские наконечники стрел. – Знатные, крепкие. Хорошо бы и его Величество завел такие… А то, прижмут так в степи, словно со спущенными штанами.

Тимур же, не слушая его, набрал в пятерню снега и с наслаждением приложил его к макушке, которая все еще пульсировала болью.

– Слушай, Гуран, – боль, наконец, чуть приутихла и парень заговорил. – Похоже, это была всего лишь разведка. Вон даже рожи у них какие-то странные, – он ногой ткнул в сторону лежавшего в паре метрах от них шаморца с необычным перемазанным пеплом и сажей лицом, и напоминавшего этим какого-то легендарного демона. – Смотри.

– Это смертники, мастер, – ответил тот, едва мазнув взглядом по лежавшему телу. – Ходячие мертвецы, словом.

– Ходячие? – на автомате переспросил Тимур, услышав что-то знаковое, но сразу же забыл об этом. – К демону их! Лучше поднимай свою задницу и собери мне хотя бы двадцать человек с топорами, а лучше с секирами. Колеса рубить будем…

Приподнявшийся воин хотел было что-то спросить, но увидев, куда смотрел гном, молча спрыгнул на заснеженную землю.

«Смотри-ка, с полуслова понимает, – одобрительно отметил Тимур, следя за наметившейся суетой среди отдыхавших после боя ольстерских солдат. – Поторопился бы только…».

Первый бой показал, что построенная на скорую руку из повозок крепость, действительно, оказалась для передового отряда шаморцев крепким орешком. Однако, выявились и недостатки, которые чуть не оказались фатальными для «спартанцев» короля Роланда. Это и слишком высокое днище телег и повозок, под которыми враг с легкостью проникал внутрь лагеря; и сцепка повозок между собой обыкновенными веревками, которые с легкостью перерубали вражеские мечники; и большое число фургонов с невысокими бортами, за которыми было сложно спрятаться от пусть и малочисленных шаморских лучников… Словом, над крепостью предстояло еще поработать, чтобы они смогли пережить еще один штурм.

– Стой! – на глазах Тимура дюжие мужики в восемь рук мигом оставили здоровенный фургон без колес. – Не все колеса рубите! Бля! Глухие тетери! Только с внешней стороны рубите! С той! С той! – он встал и начал показывать рукой в сторону Кордовы. – С той рубите и заваливайте фургон!

К счастью, его услышали и на следующем фургоне подрубили лишь два колеса, после чего здоровенный фургон с жалобным скрипом завалился на бок.

– Вот, теперь нормально. Снизу враг точно не пролезет, – он осторожно слез на землю. – Если только мы ему немного не поможем…, – тут Тимур чуть не взвыл от пришедшей ему в голову мысли. – Проклятье, чуть не забыл!

В спешке первого боя он совсем забыл о том, чем был почти под завязку забит один из фургонов.

– Чуть не забыл! Кром! – здоровенный гном, один из двух братьев, неотлучно сопровождавших Колина повсюду, от этого вопля со свистом выхватил массивную секиру и начал быстро вертеть головой в поисках врага. – Да, брось ты свой топорище! Вскрывая первый фургон! Хорошо вспомнил…

Парой резких ударов Кром буквально в щепки разнес толстую дверь в фургоне и сразу же исчез внутри, откуда через несколько мгновений начали вылетать тяжелые кульки из плотной мешковины.

– Стоять! Куда несешься?! – один из кульков только чудо не попал в коренастого заросшего черной бородой до самых глаз мужика, который куда-то бежал мимо них. – Давай, зови сюда, всех кто свободен! – мужик выпучил на Колина глаза. – Че, вылупился?! Зови всех сюда! Сейчас сеять будем! – ополченец, по-видимому, из бывших крестьян, впал в еще больший ступор после этой фразы. – Да, бегом, твою ма…! – пинком Тимур быстро прервал его раздумья.

Уже через какие-то несколько минут, вереница людей, побросав свое оружие поволокла в разные стороны лагеря те самые кульки, что выкидывал Кром из фургона. Тимур же, распоров один из этих мешочков, вытащил оттуда два или три металлических шипа с тремя концами и тут же с силой запустил их за линию фургонов.

– Глаза свои разуйте! Вскрывайте мешки и кидайте чеснок за фургоны! – заорал Тимур, закидывая очередные несколько штук. – Да, резче, черт бы вас побрал! Резче! Чтобы этим уродам жарче стало, как снова попрут, – новый трехлучевой шип, вытащенный из мешочка, был особенно хорош; видимо, кто-то из учеников Гримора не поленился даже наточить его кончики. – Веселее, веселее, народ! С таким чесночком под ногами им точно будет не до нас!

Нагнувшись за новой партией, парень наткнулся взглядом на вождя торгов – Тальгара Волчьий клык, который пристально смотрел на него. Заметив, что Тимур остановился, торг подошел к нему.

– Плохое оружие, – скривившись проговорил союзник, держа шип словно ядовитую змею. – Недостойное настоящего воина… Это оружие труса, – рука парня дрогнула и запущенный в полет шип упал в нескольких метрах от них. – Настоящий воин убивает врага только глядя ему в глаза…

Тимур поднял голову и встретился с взглядом Тальгара.

– Ты придумал недостойное оружие, гном… Если бы эти шипы придумал кто-то из моего народа, то от него бы все отвернулись, – странная это была речь, за которой, однако, не чувствовалось никакой угрозы. – Ты странный, гном и совсем не похож на тех из подгорного народа, с которыми я знаком. Ты не совсем не похож на них, – и Тимур никак не мог понять, к чему вообще ведет этот кочевник. – Ты делаешь странные вещи, которые никто раньше не знал… Сначала эти шипы, которые могут остановить даже панцирную фалангу гномов или катафрактов короля Роланда… Еще эти наконечники, – из своего колчана, висевшего за спиной, он вытащил одну из стрел с длинным лепестковым черным наконечником. – Сделавшие шаморцев смертными… Потом я увидел настоящее чудо, – торг на несколько мгновений замолчал. – Ты дал нам громовые камни, в которых прятались настоящие молнии!

Теперь Тимур понял, что в голосе Тальгара его смутило, и это открытие его по-настоящему поразило. Это был страх! Вождь торгов, Тальгар Волчий клык, испытывал страх, пусть и тщательно скрываемый им.

– Скажи, гном, ты маг? – рука кочевника крепко сжимала какой-то засаленный аулет, напоминавший длинный пожелтевший клык хищника.

Тимур с трудом сдержался, чтобы не заржать. И это ему стоило диких усилий! Уж больно в этот момент странное, почти мистическое выражение лица, было у полудикого кочевника… Парень напряг мышцы лица, которые чуть не сводило судорогами от сдерживаемого смеха.

– Не гневайся на меня, маг, – быстро проговорил Тальгар, принявший все эти гримасы на лице гнома за испытываемый им гнев от разоблачения. – Тальгар Волчий клык никому ничего не скажет! – он с гулким хлопком ударил по своей груди. – Тальгар – нем как могила! – Тимуру же удалось восстановить контроль над своим лицом, и оно стало совершенно неподвижным. – Только позволь одну просьбу… Шамор истребил почти весь мой народ. Из четырех племен осталось лишь одно. Я боюсь маг, что в этой битве погибнут все мои воины и некому будет защитить наших женщин и детей… Прошу, маг, помоги нам!

Тимур не спешил отвечать. По правде сказать, он просто не ожидал такой просьбы.

– Не спеши, вождь, – наконец, парень заговорил. – Не спеши умирать, – он решил не говорить, ни «да», ни «нет». – И если сегодня кто-то умрет, то это будут наши враги…

Конечно, он прекрасно осознавал, что шансы их остаться живыми в этой ловушки, невелики. Однако, не смотря ни на что Тимур верил… Верил в короля Роланда, что обещал прийти вовремя. Верил в эту самодельную крепость, что с трудом выдержала первый удар шаморцев. Верил в ополченцев, что, преодолевая свой страх, лезли под мечи и копья бессмертных. Верил в свое оружие, которого ни здесь и не сейчас просто не должно было быть… И ему чертовский хотелось верить и самому Тальгару, что тот будет с ними до конца…

«Хм… Сначала Фален что-то талдычил про магию, потом об этом же говорил и сам король. А вот теперь и этот здоровяк видит во мне мага… Значит я маг?! А что? Все равно ж-па! – размышлял парень, понимая, что своим решением может перейти некую грань, за которой уже ничего не будет по старому. – Здоровенная такая ж-па!.. Все равно я ведь об этом думал и хотел использовать…, – Тимур все-же решился. – Ладно! Хуже от этого точно не будет, по крайней мере сейчас… А потом… если оно наступит, мы будем думать потом».

– Волчий клык, – он подошел к торгу ближе. – Верь мне, мы сегодня не умрем…, – Тальгар со страной смесью недоверия и удивления во взгляде смотрел на него. – Иди за мной, – он резко развернулся на месте и пошел к высокому фургону, возле которого стол смотревший на всех волком здоровый гном. – Ты спрашиваешь, маг ли я? Пошли.

Взбираясь на передок, Тимур оглянулся и с удовольствием отметил, что высокий торг чувствовал себя «не в своей тарелке».

– Шаморцы ни чего не понимают, – сбавив голос до таинственного шепота, Колин медленно, давая Тальгару время почувствовать момент, проворачивал массивный ключ в огромном металлическом замке. – Ты понимаешь, Волчий клык? Они ничего не понимают и не знают, потому что они уже мертвецы.

За спиной парня притихло даже тяжелое сопение кочевника, который боялся пропустить даже слово.

– Шамор – это шакал, который нападет на беззащитную жертву, – ключ со скрипом провернулся в замке и кусок с клацаньем свалился вниз. – Но с нами он явно ошибся…, – сколоченная из толстых досок дверь открылась во внутрь, где была чернильная темнота. – Пока это увидишь только ты Тальгар…

Голос Колина был уже на грани слышимости.

– Ты увидишь, насколько сильна мощь подгорных богов… Будь готов увидеть ужас подземных пещер, – Тимур сейчас думал лишь о том, чтобы зажглась наконец-то тонкая лучина, которую он путался поджечь кресалом. – Только, Волчий клык, не делай резких движений… Он этого не любит, – Тимур буквально физически почувствовал, как напрягся стоявший за его спиной кочевник. – Сильно не любит…

Лучина все же зажглась. Ее крохотный, буквально, с горошины огонек, вдруг осветил огромные ярко красные глаза, горевшие жаждой крови, и голубоватый ряд сотен мелких клыков ниже.

– Боги…, – из горла торга вырвался хриплый стон. – Боги…, – прямо на него смотрело то, о чем он слышал лишь из легенд старых сказителей. – …, – совершенно неподвижное, казалось, оно готовилось к резкому прыжку прямо на него…, – ноги его сами собой пришли в движение и он начал пятиться. – …

Блики разгоревшегося огонька причудливо заиграли на плотной выступающей чешуе, которая покрывала мощное гибкое тело… настоящего дракона, сидевшего в самой настоящей клетки из мощных.

– У-у-у-у-у! – в этот самый момент, когда торг уже был готов, наплевав на свою гордость, рвануть из фургона, раздался чрезвычайно низкий, трубный вой. – У-у-у-у-у! – все окружающее пространство наполняло неприятное, почти переходящее в ультразвук гудение. – У-у-у-у-у!

Тальгар и Колин с тревогой переглянулись.

– Иду-у-ут! – тут же заорал ближайший к ним дозорный с крыши фургона. – Идут! Идут!

– У-у-у-у-у-у! – вновь раздалось мощное гудение, издаваемое огромным рогом давно вымершего животного. – У-у-у-у-у!

– Бессмертные…, – оскалился Тальгар. – Вся орда идет… Чувствуешь? – торг пятерню приложил к дереву перегородки внутри фургона; по поверхности деревяшки бежала мелкая дрожь.

Этот враг, в отличие от древнего чудовища, которым ему пугали в детстве, был ему знаком и не вызывал мистического ужаса. Он знал, что их можно убить и много раз это проделывал.

Через несколько мгновений они уже оба были на передке фургона и с напряжением всматривались вдаль.

Метель к этому времени уже практически утихла и с высоты открывался прекрасный вид на идущих в походном ордере шаморских легионеров. Если говорить честно, то в этот самый момент Тимур любовался… Любовался этими стройными мерно вышагивавшими рядами легионеров, внушаемой ими мощью.

– Это еще не атака, – пробормотал стоявший рядом с Колиным Тальгар, приложивший ладонь к глазам на манер козырька. – Пики на плече, щит за спиной… Бессмертные так в атаку не ходят…

И действительно, когда до крепости осталось не больше двух – двух с половиной лиг, надвигающая орда остановилась и тут же, на их глазах начала перестраивать свои порядки. Растянутые в ширину отряды бессмертных довольно быстро выстроились в несколько узких колонн, которые издалека из-за сплошной стены щитов отчетливо напоминали чешуйчатых монстров. Видимо, шаморский военачальник догадывался или даже знал, что их тут мало, и поэтому решив особо не мудрить ударить прямо по центру мощным кулаком.

До Тимура донеслись несколько пронзительных звуков сигнального рога (к счастью, эти звуки были не настолько грозными, как ранее), и колонны, вставив между щитами пики, начали шагать к вагенбургу.

– Что-то они нас вообще ни во что не ставят, – недовольно проговорил Тимур, следя за спокойно идущими легионерами. – А прочисти-ка ты им мозги, вождь! – до того же не сразу дошло, что от него хотят. – Говорю, скажи своим, чтобы дали пару залпов на пределе… А мы заодно посмотрим, как получиться.

Едва пара стрел ушла в полет, как шагов за сто от них в плотной шеренге солдат кто-то упал. Следом вскрикнули ближе. Промахнуться в такой медленно идущей массе войск было крайне сложно.

– Давай, вождь, дави, – прокричал парень, увидев, что ни щиты ни доспехи не спасают бессмертных. – По другому до этих баранов не достучаться, что доспехи их больше не защитят!

Тальгар в ответ лишь радостно оскалился и, сильно оттолкнувшись, перепрыгнул на другой фургон.

С этого момента лучники начали «работать в полную силу». Десяток тяжелых стрел они выпускали буквально за секунды. Некоторые умудрялись даже держать в воздухе до трех стрел сразу.

– Похоже, наших запасов на долго не хватит…, – присвистнул Тимур, наблюдая, как некоторые торги уже скидывали из-за плеч пустые колчаны. – Натуральные пулеметы… Это же под сотню стрел одним махом…

Защитный ордер шаморцев не спасал от слова «совсем». Передние щиты, которыми были прикрыты первые в черепахе лигионеры, были просто утыканы стрелами, делая их похожими на диковинных дикообразов. Едва же кто-то от тяжести чуть опускал руку со щитом, как внутрь сразу же летела очередная стрела и раненный легионер валился на землю.

Эту сотню метров стальная черепаха ползла уже в учетверенном составе. Еще хуже стало, когда укрытые щитами легионеры ступили на места, щедро усыпанные стальным железным чесноком. Монолитная стена щитов сразу же стала дырявой! Натыкающиеся на шипы шаморцы тут же падали под ноги своих же товарищей, открывая все новые и новые дыры в панцире черепахи.

– Мастер! Мастер! – до уха Тимура донесся крик Гурана, который куда-то тыкал рукой. – Смотри! Туда! На холм!

Приглядевшийся парень, увидел, как на невысоком холме, где по всей видимости расположилось командование шаморцев дергалась, словно живая, ярко – красная ткань. Не прошло и нескольких секунд, как атакующие колонны остановились и тут же начали отходить назад.

– Стойте! Хватит! – закричал Тимур, когда отступление стало явным. – НЕ стреляйте! Стрелы поберегите! – не все из распалившихся лучников сразу же пришли в себя; некоторых Тальгару пришлось самолично одергивать. – …

Шаморцы, не будь дураками, быстро «сложили два и два» и сделали соответствующие выводы из первой захлебнувшейся атаки. Следующая волна началась через несколько часов и была совершенно иной.

– Что это еще такое? – вырвалось у Тимура, едва он только высунулся из-за своеобразного бруствера – деревянного борта телеги. – Гуран, ты видишь это? – тот держал оборону со своими метрах в пятидесяти отсюда. – Что у них в руках?

Легионеры первых трех турий, составлявших острие новой атаки, держали в руках что-то объемное и большое. Когда шеренги оказались ближе, Тимур к своему удивлению увидел в их руках грубо сколоченные щиты из досок, которые прикрывали шаморцев почти полностью. Под некоторыми же вообще пряталось двое или даже трое воинов.

– Ха-ха-ха! Это их новые щиты, старые видно совсем маловаты…, – заржал в ответ Гуран. – …

В этот момент один из легионеров с разбегу напоролся на шип и с воплем повалился на снег. Следом за ним кубарем полетели и двое его товарищей, прятавшихся за сколоченном из досок щитом. Длинная деревянная плита перевернулась и… Тимур отчетливо увидел набитые по всей ее поверхности выступающие бруски.

– Твари хитрожо-е! – холодный пот пробил его. – Это же лестницы такие! Тальгар! Твою м-ть! – парень резко вскочил и замахал руками, привлекая внимание лучников-торгов. – Тальгар! Это лестницы! Стреляйте.

Едва осталась сотня метров, то есть самое убойное для лучников расстояние, как шаморцы перешли на бег. Стройные шеренги мгновенно расстроились, превратившись в сотни длинных деревянных змей, скрывавших подо собой атакующих солдат.

То и дело в этой накатывающей беспорядочной лавине появлялись рваные пятна от валившихся на землю легионеров. От удачно выпущенной стрелы, от подвернувшего шипа, они валились как подрубленные, увлекая за собой бежавших рядом с ними.

– Стреляйте! Стреляйте! – но от летевших стеной стрел оказалось совсем мало толку; толстые сырые доски, нашитые в два, а то и три слоя, оказались более эффективными против стрел чем даже знаменитые шаморские щиты. – Черт! Черт! – до линии фургонов оставался всего лишь один бросок. – …

Он отбросил в сторону свой меч, чтобы не мешал, и сайгаков влетел внутрь фургона – склада гранат. Схватив один ящик, из которого торчал пучок соломы, гном так же моментально и оказался на улице.

– По ногам целься! Куда!? – кочевники под звуки мечущегося и орущего как безумный Тальгара непрерывно опустошали колчаны. – Еще! Быстрее! – в воздухе стоял свист рвавших воздух стрел, крики раненных. – …

Тимуру хватило брошенного взгляда, чтобы понять, что еще немного и их захлестнет эта волна, остановить которую не смогут ни тучи стрел, ни высокие борта фургонов, ни мужество защитников. Атакующих, просто, были слишком много!

Вот взлетела в воздух и с грохотом упала на верх телеги первая лестница – длинная примерно пятиметровая широченная доска с набитыми по всей ее поверхности ступеньками. Попытавшегося по ней сразу же взобраться здоровенного шаморца со знаком комтура тут же словно кувалдой снесло на землю. Пять или шесть стрел одновременно вонзились в его грудь. Такая же участь постигла и двух других его товарищей, бежавших следом…

Отсутствие настоящих щитов (перед этой атакой щиты как сковывавшие движение они оставили в лагере) сыграло с легионерами жуткую шутку. Бежать с лестницами, которые прикрывали их от пускаемых навесам стрел, действительно, было значительно легче, но потом… когда нужно было взбираться наверх они были совершенно беззащитны перед стрелами с наконечниками из гномьего металла, вдобавок пускаемыми практически в упор.

– Прочь! Прочь, грязные псы! – Грум, тоже защищавший этот же фургон, с остервенением рубил своей секирой верх свалившейся лестницы. – Это земля гномом! – с новым ударом его секира вколотила в дерево чудом избежавшего стрел легионера. – Прочь!

Однако, взамен падающим бежали все новые и новые бессмертные. Еще в трех местах, проломив борта, свалились тяжелые лестницы.

– Все, не хрен ждать больше, – прошептал Тимур, выбивая искру на едва торчавший из залитого смолой горлышка кувшина фитиль. – Поберегись! – не успевший замахнуться по новому Грум, тут же рванул в сторону; он прекрасно помнил, чем могла грозить разорвавшаяся рядом граната. – На!

Этот первый бросок гранаты в реального живого врага живо врезался в его память… Вот увесистый, почти полуторакилограмовый, пузатый кувшин оторвался от пальцев и отправился в полет. Беспорядочно кувыркаясь, он летел в самую гущу прикрывшихся досками шаморцев… Огонек на тлеющем фитиле уже исчез внутри высокого горлышка, когда кувшин почти коснулся широкой доски.