Текст книги "Обрести силу (СИ)"

Автор книги: Руслан Агишев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

14

Королевство Ольстер Провинция Керум Деревенька Кривой Луг.

Внутри, под снегом, было темно и тепло. Оба подростка тесно прижимались к горячему и пахнущему пряным муксусным запахом боку лохматой лошадки, которая спокойно лежала, вытянув подобно псу крупную голову в перед.

– Это злой Эрдэ вышел на охоту, – ткнув палец вверх, где диким зверем выл ветер, произнесла девочка. – Слышишь его недовольной вой… Мама говорила, что ему опять не досталась добыча.

Зашевелившийся рядом с ней мальчишка стянул с головы лохматую меховую шапку. Ему было жарко.

– Враки все это, Кара, – буркнул он, пытаясь вытянуть затекшие в неудобной позе ноги. – Нет никакого Эрдэ! Это просто ветер. Метель разыгралась, – наконец, найдя позу более удобную, мальчишка успокоился. – Ты лучше про клан еще расскажи.

Та в ответ хмыкнула.

– Опять…, – Кара изобразила тяжелый вздох. – Сколько же можно… Ты же все это уже слышал, – мальчишка лишь засопел, ничего не говоря. – Ну, ладно, не дуйся. Если хочешь, то расскажу тебе еще раз. Слушай…

Мальчишка тут же затих, плотнее прижимаясь к своей лошадке.

– Живут они под землей, в огромном городе, где никто никогда не голодает, – казалось, мальчик перестал дышать от удивления. – Да, да, никто не голодает. Еды много и хватает всем. Внутри там тепло даже зимой.

Юный торг подвинулся чуть ближе, своей головой почти касаясь головы девочки. Он боялся пропустить даже слово из этой уже десятки раз услышанной истории, в который так хотелось верить.

– Этот клан очень маленький, но они никого не бояться, – мальчик, не выдержал, и удивленно засопел; в его понимании сила, наоборот, всегда ассоциировалась с чем-то значительным – большим войском, высокими стенами крепостей, здоровенными кавалеристами в тяжелых металлических доспехах и т. д. – Ни великую орду Шамора с тысячами его бессмертных, ни стальную стену гномьей фаланги, ни гвардейцев короля Роланда…

Мальчик засопел еще сильнее, выражая тем самым свое сомнение. Девочка же, чувствуя его нетерпение, словно нарочно выдержала длинную паузу, и лишь потом продолжила.

– А знаешь почему? – спросила и тут же сама начала отвечать. – У Черных топоров самое лучшее оружие. Любой в клане может получить все, что захочет…, – даже в этой темноте можно было заметить, как «сверкнули» глаза мальчика, который, как и другие его не прошедшие инициацию сверстники, мог лишь мечтать об оружии настоящего воина. – Наконечники стрел, кинжалы, прямые и кривые клинки, щиты и шлемы…, – от этого перечисления его сердце застучало еще сильнее. – Сделаны у них из черного железа, которому даже камень не преграда.

Услышав про оружие из черного железа, он непроизвольно залез за пазуху и нащупал несколько чуть теплых острых кусочком металла, которые ему выдали как самую настоящую драгоценность.

– Даже у детей и женщин есть такое оружие, – продолжала рассказывать Кара. – … На внешних стенах города клана стоят большие, как три лошади поставленные друг на друга, луки, который могут метать стрелы из настоящих бревен. Такая стрела может снести целый отряд конных воинов… Но не это главное!

Торг конечно знал, что она скажет дальше, но сердце все равно сладко сжималось от ощущения сказочной неизвестности, от ощущения прикосновения к таинственному и непостижимому.

– Глава клана Черных топоров… настоящий маг! Он повелевает огнем и может разговаривать с самими богами, – девочка перешла на шепот. – Говорят, даже Великая мать волчица услышала и помогла ему. Только лишь поэтому в битве с бессмертными уцелел наш вождь… Вот так, – судя по ее тону, рассказ на этом был окончен.

Однако, мальчик тут же горячо зашептал.

– Ну, Кара, еще чуть-чуть. Расскажи еще, – не унимался он, вцепившись в ее руку как клещ. – Расскажи по владыку.

– Хорошо, хорошо, – улыбнулась девочка. – Говорят, что владыка Колин не просто гном, как другие, – каждый новый раз в ее истории появлялись и другие подробности, которые она не рассказывала раньше. – Его называют первым гномом, отцом всех гномов, которого выковали Подгорные боги в пламени Великого горна. А от него потом и пошли другие гномы… Рассказывают, что он долго – долго правил в нашем мире, заботясь обо всех, кто жил на его земле. Но однажды, ему захотелось отдохнуть и он уснул глубоко под землей и сказал, что проснется лишь тогда, когда нашему миру будет грозить беда… Мама мне как-то рассказывала, что там под землей очень жарко. И поэтому, когда владыка проснулся, то очень долго скучал по пламени, пока, не решил, наконец, сделать себе такой большой горн, где мог бы купаться в огне…

У девочки безусловно был самый настоящий талант рассказчика, которые из множества крупиц домыслов, легенд, сплетен и мифов мог слепить настоящую чудо – историю. За это ее и ценили, позволяя находиться рядом с воинами и слушать их рассказы о сражениях, далеких странах и жестоких врагах.

– А еще я слышала, что…, – тон девочки стал зловещим, словно она намеревалась сделать что-то страшное. – Внутри него течет кровь древних драконов и даже сам он, если захочет может превратится в изрыгающего пламя дракона…

Когда же история подошла к концу подростки решили подкрепиться и полезли в небольшой кожаный курджум.

– Смотри, что нам положили, – в руках у Кары был тонкий полукруг чего-то очень вкусно пахнущего, буквально заставлявшего животы голодных детей бурчать от желания. – Это козэ.

– Козы? Из козы что-ли? – торг ножом отчекрыжил кусок и с нетерпением положил вяленое мясо в рот. – Мм… Как вкусно-то! Мягкое, солёненькое и даже жжет немного…

– Из какой еще козы?! Это козэ, из конского мяса, – рассмеялась Кара. – В клане такое делают, для запасов.

Они еще некоторое время ели и шептались, пока, наконец, не решили выбраться из уютной снежной пещеры на поверхность.

Сначала через прорытое отверстие вылезла увенчанная меховой шапкой голова мальчика. Его лицо было замотано темным полотном, из под которого лишь глаза сверкали.

Вдруг голова подростка повернулась в сторону от деревни и застыла, видимо, что-то увидев. Вскоре, после еле слышного свиста, из под снега показался еще кто-то, выглядевший совершенно также. Уже вдвоем, они внимательно следили за появляющимися из снежной пелены повозками.

– Едут, – прошептала первая голова.

– Да… Две стрелы осталось? – зашевелилась вторая. – Повозок много и охраны, значит, будет много.

У них осталось всего лишь две стрелы! Всего лишь две стрелы, чтобы отомстить за смерть своих родных! Всего лишь две стрелы для двух врагов, чтобы погибшие родители смогли попасть в страну вечных степей, а они сами стать настоящими торгами.

– В такую метель никто ни чего не заметит, – завывало, действительно все сильнее и сильнее, превращая давно сгоревшие избушки в смазанные темные силуэты. – Приготовь яд. Надо еще раз наконечники смазать… Кара…

– Скажи, пока мы не ушли, про клан ты правду рассказала? – мальчик стащил со спины саадак с луком. – Или все придумала?

– Правду, глупыш, – ответила она, не поворачивая головы и продолжая следить за наметившимся движением у деревени. – Все это правда… И если мы сможем отомстить за смерть родных, то станем частью клана… Тальгар дал слово.

… Первая пара фургонов, нагруженных зерном, медленно проехала между черными головешками с пепельным налетом замерзшего снега, которые когда-то были домишками каких-то деревенских бедолаг. Чуть дальше виднелось еще одно пожарище, вокруг которого каким-то чудом устояли кривые палки покосившегося тына.

– Быстрее, доходяги! – уставшие быки, впряженные в самые тяжелые повозки с зерном, с трудом передвигали ноги. – Волчий корм! Еще немного, – на удары хлыста они уже почти не реагировали; лишь иногда, когда возница забудется и приложит особенно сильно, то один то второй начинали тоскливо мычать. – Хватит рвать пасть! – в очередной раз мычание было настолько протяженным и безрадостным, что возница начал испуганно озираться. – Еще волков накличешь…

Целые дома остались лишь в центре села. Это был примерно десяток довольно добротных деревянных избушек, стены которых были густо обмазаны смесью соломы и глины. Не сгорели они лишь потому, что в последнее время здесь часто стали останавливаться караваны с продовольствием для шаморских гарнизонов, сидевших в захваченных городах провинции.

– Наконец-то, добрались, – один из бессмертных, сидевших на первой повозке, с кряхтением спрыгнул на землю. – Думал, окончательно задубею в этом чертовом поле. А вы, что встали? – следующие в обозе повозки почему-то остановились. – Поторапливайтесь! Метель становиться сильнее.

Он с дрожью бросил взгляд назад, где еще чуть светлый горизонт начало заволакивать темным снежным маревом.

– Чего там еще стряслось? – недовольно пробурчал шаморец, видя, что вставшая повозка, заблокировала проезд для остальных. – Проезжай! Проезжай!

Из-за то и дело налетающих порывов ветра, щедро сдобренных порциями колючего снега, было почти ничего не разобрать. В какой-то момент, когда вьюга особенно усилилась, ему пришлось даже вытянуть вперед руки, чтобы нащупать хоть что-то.

– Проклятье! Почти же успели, – шептал он, с трудом выплевывая попадающий в рот снег. – А… Вот она, – его руки наткнулись на шершавый деревянный борт повозки. – Осталось еще этого недоумка найти…, – его ладонь скользила по доске, которая в кромешной холодной темноте, оставалась его единственной путеводной нитью. – Это еще что такое? – двинув ладонь несколько дальше, он нащупал что-то мокрое и чуть теплое. – Это же…, – едва он уловил от поднесенных к лицу пальцев тяжелый запах крови, как его что-то с силой ударило в спину и бросило на борт повозки. – А…

Через какое-то время, плюясь и ругаясь на возницу застрявшего фургона, подошла еще пара легионеров, которые и обнаружили уже окоченевшие трупы своих товарищей и никаких следов их убийц.

Однако, не всем так повезло… Почти три десятка торгов, подростков, еще оставшихся взрослых и стариков, также решивших отдать долг крови, к этому времени уже или были мертвы, вися в петле, или почти мертвы, корчась под руками шаморских палачей.

… На исходе третьих суток подростки, уставшие в усмерть и продрогшие до самых костей, все-таки догнали длинную змею странных повозок и фургонов, густо покрытых выжженными раскаленным металлом угловатыми символами. Остатки торгов, погрузившись со всем своим скарбом, уходили из королевства по старой торговой дороге на восток, в горы.

– Кара, Кара! – доставая сестру, мальчишка, не переставал канючить последний десяток лиг. – Ну, скоро?

Растянувшийся караван извиваясь, скрипя деревянными осями колес, медленно подходил к крутому повороту, за которым для всех них должная была начаться новая жизнь.

– Ты же обещала. Кара! – лохматая, словно дикий зверь, лошадка девчонки вдруг перешла на рысь и скрылась за поворотом. – Кара! Стой! – подросток с гиканьем ударил своего жеребца – такого же обросшего жесткой курчавой шерстью, как и у его сестры. – Не уйдешь! И-и-иха! – тут же его бросило вперед. – Кара-а-а-а!

Радостно визжа от намечавшейся бешенной скачки, он вжался в спутанную гриву, пытаясь не свалиться с несущегося в галопе жеребца. Перед его глазами все замелькало, затряслось.

За развевающейся гривой почти ничего не было видно.

– Кара! – снова заорал он, едва его вынесло из-за поворота и вокруг посветлело. – Кара! О! – наконец, ему удалось продрать глаза. – Что это?

Вопрос вырвался у него сам собой от открывающегося зрелища.

– Увидел? – девчонку, оказавшуюся совсем рядом, рассмешил его глупый вид. – Это Талион, город клана «Черного топора»! Догоняй! Ха-а!

Ну, разве мог он отказаться от такого предложения? От избытка переполнявших его чувств, он снова издал дикий вопль и помчался следом.

Двое мчавшихся во весь опор всадников эти несколько лиг до крепостных башен пролетели за несколько минут. Однако где-то за сотню шагов оба невольно стали придерживать своих коней, пораженные внешним видом крепостной стены, перегораживавшей проход между высокими скалами.

На толстенные доски перекидного моста, без труда выдержавшего бы и вес сотни тяжелых всадников, подростки уже вошли пешими, держа животных в поводу. Им было не по себе… Уж больно грозно смотрелась громадина воротной башни, зубчатая верхушка которой выступала далеко вперед словно морда зверя.

– Кара…, – голос его снизился до шепота, когда они стали проезжать через высокий свод воротной башни. – Это сделали… боги?

Высокие, идеально ровные, многометровые стены давили на мальчика, заставляя чувствовать себя крошечным и слабым. Для жителя бескрайних степей, с детства привыкшего к широким пространствам, это было очень тяжелое ощущение.

Конечно, он видел стены баронских замков, их приземистые донжоны. Один раз даже вместе с отцом ему удалось попасть в королевскую резиденцию – крепость «Воронье гнездо», которая далеко за пределами Ольстера славилась мрачностью и аскетичностью своей архитектуры. И его вряд ли бы удивили точно такие же каменные стены или башни, ну может чуть большей высоты. Дело было совершенно в другом! Дело было в огромных размерах (здесь все было выше, крупнее, шире, словно материал валялся под ногами), в странно ровных линиях строений и монолитных блоков (разве могли обычные мастера так ровно вытесать такое большое число камней), в потрясающем обилии драгоценного черного металла…

– Разве люди или гномы могли сделать такое? – казалось, он даже дышать начала через раз, смотря вверх, на торчавшие высоко над ним здоровенные черные зубья воротной решетки. – Кара, смотри… это же черный металл! – он дернул свою соседку за рукав, тыча вверх на нависший над ним металл, напоминавший клыки в пасти чудовища. – Столько же не бывает…

Ну, вот эти три десятка шагов тоннеля воротной башни, показавшиеся ему настоящей вечностью, все же закончились и оба всадника вышли.

– …, – едва вышли на свет, подростки сразу же замерли в восхищении. – …

Прямо им в глаза начало бить множество ярких огоньком, заставляя закрывать лицо руками.

– Я ни чего не вижу, – как гадюка зашипела Кара. – Что это такое? Солнце же только что светило нам в спину?

Но вот солнце скрылось за серой облачной завесой и подростки все-таки смогли открыть глаза и рассмотреть, что это было…

– Смотри, – растерянно пробормотала девчонка, тыча пальцем на одну из стен притулившегося к скале высокого здания со шпилем. – Ты видишь? – от нее нет-нет да и выстреливал в сторону них тонкий лучик света отраженного солнца. – Это же карбункул! – удивленно охнул, стоявший рядом с ней, мальчика.

Карбункул! Кровавый камень, Камень царей, Камень дракона. У него были сотни имен, но все они в конечном счете означали лишь одно – силу и власть! Это знал и высокий сановник, и прощелыга-купец, и даже самый последний нищий бродяга…

Правители вожделели его, мечтая обладать обладать даже самым крошечным кусочком карбункула. На рынках Тории цена одной его унции уже давно взлетела до немыслимых высот, успешно соперничая с ценой на золото. А в последние месяцы, когда в земли подгорного народа пришла война, карбункулы вообще перестали поступать на рынок, что еще больше подстегнуло его стоимость.

– Сколько его тут…, в состоянии близком к шоковому, шептала Кара, идя от одной стены к другой, где из серых блоков торчали ярко-бардовые кусочки камня. – Это немыслимо…

В эти секунды полного ступора бедные дети даже помыслить не могли, что эти ярко сверкающие красный камни были всего лишь стеклышками, стеклянным боем, результатами неудавшихся экспериментов по плавке больших разноцветных (оконных) стекол. Замученный хозяйственными, организационными и управленческими делами последних дней чрезвычайно опечалился, когда ему и его команде из нескольких доверенных мастеров так и не удалось получить стекло нормальных, как он надеялся, размеров. Все многочисленные опыты с песком, содой, медь и даже золотом на выходе давали лишь разноцветные кусочки, стеклышки. Конечно, гномы и от этого были в бешеном восторге, но не Колин. И в какой-то момент, он решил все эти остатки (стеклянный бой), особенно красные стекляшки, которых было слишком много, добавить в сушившиеся бетонные блоки.

Откуда было ему, обозленному на неудачные попытки, на обожженные от раскаленного стекла руки, на многочисленные дрязги между членами клана, знать, что эти красные стекляшки после обжига блоков в печи стали до боли похожи на драгоценный камни. И уж тем более Колин предположить не мог, что появление этих стекляшек еще больше подстегнет волну слухов о его драконьей сущности!

… Подростки же продолжали, ошарашенные, ходить от одной стены до другой. Они трогали эти гладкие стеклышки, похожие на застывшие капельки крови, любовались их блеском на солнце, и даже пытались отковырять.

В какой-то момент взгляд мальчика, уже порядком уставший от этого яркого блеска, остановился на какой-то очень знакомой и привычной для него фигуры, стоявшей к нему спиной. Это был высокий плотный мужчина с накинутым на плечи плащом из серых волчьих шкур и свисающим капюшоном в виде искусно выделанной оскалившейся волчьей головы.

«Тальгар! Дядя…, – радостно вскинул головы мальчик. – Он уже здесь». Подросток уже было повернулся к сестре, чтобы позвать к себе, как услышал чей-то незнакомый низкий и очень раздраженный голос. Кто-то, кого Тальгар закрывал своей широкой спиной, посмел повысить на него голос!? У мальчика аж лицо от удивления вытянулось.

– … Ы больной?! – как ни странно, но орал это отнюдь не вождь торгов. – Совсем мозгом нет?!

«Чего нет…, – прошептал мальчик, подбираясь ближе. – У дяди все есть. Он же вождь».

– Как только тебе это вообще в голову могло прийти?! – продолжал греметь гневный голос. – Как? Яд на стрелах?! Поджоги?! Отрава в колодцах?! Ты точно больной… Тальгар?!

О, боги, это был какой-то гном! Мальчик с ужасом смотрел, как этот коротышка (конечно, по сравнению с крупным торгом) решился ткнул в грудь вождя своей рукой!

– Ты же сказал…, – торг, наконец, заговорил; виновато потупясь. – Ты говорил, что с тем кто пока силен можно бороться только так, – удивленный гном даже не нашел что на это ответить. – Ну… ты не мне говорил, а королю… Тогда… в фургоне, когда вы были вдвоем, а я просто рядом ехал и охранял… Вы оба слишком громко говорили.

Судя по лицу, до коротышки что-то начало доходить.

– Ты все это услышал и решил…, – мальчик был в каких-то нескольких шагах, но пока на него никто не обращал ни какого внимания. – Послать «партизанить» пацанву и женщин?! Против бессмертных?! – гном был злой как черт и то и дело в его речи проскальзывали странные незнакомые слова. – Ты чем думал?

– Это торги, владыка, – глаза мальчика расширились. – Сначала это торги, а потом уже дети и женщины… Мы другие! На всех нас лежит долг крови и пока он не оплачен, наши родные не смогут уйти спокойно.

Тальгар уже не выглядел растерянным и виноватым, как несколько мгновений назад. Сейчас перед гномов стоял настоящий воин, с выпрямленной спиной, гордо поднятой головой и пронзительным взглядом глаз.

– Хей! – Тальгар внезапно вскрикнул, заметив стоявшего возле них мальчишку. – Вот владыка, смотри! – он махнул рукой, подзывая мальчика к себе. – Это сын моего брата. Валу. Ему нет еще и тринадцати зим. Ты принес, Валу! – Тальгар требовательно вытянул руку. – Смотри, владыка. Он спросил долг крови…, – сияющий мальчишка вытянул из заплечного мешка комок чего-то неприглядного, темного и окровавленного. – И теперь его отец обретет покой в стране великих степей, – в руке мальчишки было несколько кусочков кожи с остатками волос. – Молодец! – Тальгар с нескрываемой гордостью потрепал мальчонку по голове. – Наша кровь!

Владыка Колин, а этот гном оказался именно тем самым главой клана, о котором Валу так много рассказывали, довольно долго молчал, рассматривая эти окровавленные комочки кожи. Казалось, он просто не мог поверить своим глазам.

– Да уж…, – наконец-то, выдал гном, переводя взгляд на мальчика. – Дали, вы все тут такого дрозда. Теперь вот хоть стой, хоть падай… Ладно. Герой, сейчас мы тебя пристроим… Кое-кому, как раз такие и нужны, – гном после этих слов засунул два пальца в рот и оглушительно свистнул; не прошло и пары секунд, как откуда-то сзади к нему примчался запыхавшийся юнец его же расы со смешными оттопыренными ушами. – Вот, принимай пополнение, – он кивнул на Валу. – Почти твой ровесник, а уже успел повоевать… А ты, Валу, иди и делай, все что тебе скажут… Теперь ты не только торг, но и член клана «Черного топора», а поэтому имеешь некоторые обязанности… Кстати, вот тебе мой подарок, юный падаван… Хм…

На глаза у обалдевшего, без всякого преувеличения, мальчишки, глава клана отвязал со своего пояса ножны с кинжалом и протянул ему.

– Мне…, – дрожащими руками он взял подарок и, не удержавшись, вытащил клинок. – Черный…, – тут же вырвалось у него. – Это теперь мое? – не веря своим глазам, спросил он. – Да?

От нахлынувших чувств он с трудом прицепил клинок к поясу. Он ни как не мог отделаться от ощущения, что вот-вот у него заберут этот подарок обратно.

– Пошли, пошли, – его обалдевшего, тянули в сторону огромных ворот, ведущих в подземный город. – Значит, ты Валу, торг. У нас теперь много ваших живет, – тянувший его гном – юнец, наконец, отпустил его. – Хорошие охотники! Вепря такого недавно приволокли, ужас… Во, клыки! – пальцы гнома в воздухе описали чуть не полуметровое лезвие. – Щетина на загривке, что грива у лошади! Да, меня Танум кличут. Камень значит. А мой отец, знаешь кто? Нет?! – не увидев на лице Валу ни какой реакции, он, казалось, был искренне возмущен. – Мастер Торгрим! Сам владыка назвал его своим инженером! Это говорит еще главнее, чем мастер!

Торг тоже хотел было похвастаться своим дядей, но распахнувшаяся створка громадных ворот сразу же заставила его обо всем забыть.

– Вот здесь мы и живем, – перед ними открылся вход в длинный высокий тоннель, на стенках которого то там то здесь висели небольшие плошки с яркими огоньками, от которых отходил яркий свет. – Сейчас я тебе все покажу…

Гном буквально тащил своего сверстника через огромный зал, полумрак которого едва разгоняли два десятка крошечных светильника.

– Ты голодный поди, – не переставая, бормотал гном. – А я тебе тут про кузню да оружие рассказываю. Сначала поедим, а потом и остальное покажу.

Они пробежали мимо длинного, казавшегося бесконечным, каменного стола, вокруг которого во времена расцвета клана с трудом умещались его члены. Свернули влево от огромного во всю стену зала очага, подпираемого высоченными колоннами, испещренными искусной резьбой по камню.

– Сейчас тут редко кто ест, – бросил гном, кивая на широкое полотно стола. – Дел стало очень много…, – продолжил он, как-то по-взрослому шмыгая носом. – Времени вместе собраться почти нет… А вот мы и пришли.

Он в очередной раз свернул в узкий ход, из которого волной плыли безумно вкусные и дурманящие запахи. Еще через десяток шагов и они оказались в просторной пещере с высоким потолком и несколькими большими и пышущими жаром очагами, возле которых крутилась невысокая седовласая гнома в сером чепчике.

– Ух-ты, сорванцы прибежали, – тут же заворчала она, едва увидела их. – Танум, ты это кажись. А с тобой кто?

– Это наш новенький, – гном вытолкнул торга вперед, давая рассмотреть его получше. – Владыка попросил ему все у нас показать.

– Вот и хорошо, – поняв, что безобразниками тут и не пахнет, гнома мгновенно превратилась в добродушную бабушку. – Давай-ка, садитесь. Сейчас вас накормлю, пока никто еще не прибежал…

Перед Валу положили деревянную тарелку, до краев наполненную маленькими кусочками чего-то белого. Сначала он даже подумал, что это такие грибы. Как-то ему довелось пробовать эти склизкие, пресные комочки и его чуть не вырвало.

– Ешь, чего смотришь? – прошамкал гном с набитым ртом, заметив, что тот с отвращением глядел на стол. – Это же pelmeshki! Видишь, как мешки, ме-шо-ч-ки. Это владыка придумал. Говорит, так вкуснее, – торг с видимым сомнением ковырнул грубо вырезанной ложкой один из таких комочков, который к к его удивлению возьми и прысни на него горячей и аппетитной жижей. – Ха-ха-ха-ха! – тут же заржал Гном, чуть не подавившись. – Кусай их! Эх ты…

Хотевший было огрызнуться в ответ подросток, вдруг замер. Его нос учуял какой-то безумно дразнящий пряный аромат.

– Кушай, сынок, кушай, – тем временем пожилая гнома погладила его по макушке, жалостливо приговаривая. – Совсем, смотрю, исхудал. Одни кожа да кости… Куда же мамка твоя-то смотрит? – ее тяжелая рука снова и снова ерошит волосы мальчика. – Ну что ты? – торга, едва подросшего мальчишку, все-таки «повело»… от всего этого: от доброжелательного отношения, тепла, чистоты и доброй, почти материнской заботы. – Бедняжка… Досталось смотрю тебе, – гнома заграбастала большими пропахшими ароматной похлебкой руками к себе и крепко обняла. – Ну, ничего, ничего… Все будет теперь хорошо. Глава о вас теперь позаботится. Колин, он такой. Никого и ничего не забудет.

Она подвинула тарелку ближе.

– У нас тебе понравиться, – подросток, все-таки распробовав, уже наворачивал пельмени; эти странные кусочки теста с нежнейшим варенным мясом и капелькой пряного бульона, показались мальчишке, привыкшему лишь к жаренному и вяленому мясу, да к кислому молоку, безумно вкусными. – Подожди-ка…, – матушка Шаша наклонилась чуть ниже. – Хм! Танум! – недовольным голосом спросила она. – Ты что же это, в мыльню его еще не водил? Негодный мальчишка! Как покушаете, чтобы мигом туда! – гнома уперла руки в бока и грозно посмотрела на обоих подростоков. – Понял меня?!

Чуть позже Валу смог познакомиться с этим зверем… Мыльня! Такого слова он раньше не знал и что за ним стоит даже предполагать не мог…

– Не знаю, как тебе, но мне это не понравилось, – пронырливый гном вел его какими-то обходными путями, через извилистые тоннели и полузаброшенные переходы; по его словам, так их не заметят какие-то «учителя». – Раньше у нас такого не было. А теперь все изменилось.

В какой-то момент Валу почувствовал, что в тоннеля стало довольно жарко. Под теплым полушубком с него просто ручьями стекал пот.

– Пришли, – гном толкнул в стене неприметную дверцу и они оказались в плену влажного тумана, который словно теплое и мокрое одеяло окутывал их с ног до головы. – Здесь моемся мы, – он подвел торга к стене и ткнул в незнакомый ему символ, изображавший странную монстрообразуную и явно мужскую фигуру. – Скидывай свое барахло, – и торг почувствовал, как его потянули за теплый плащ. – Снимай-же…

Валу уперся, не давая стянуть свой плащ. Ему вообще все это казалось это невиданной дикостью. Мыться по своей воле?! Как так?! Если попал под ливень и вымок с головы до ног или пришлось переправляться с одного берега реки на другой, это одно дело… Но чтобы по своему желанию лезть под струю горячей воды. Нет! Извольте!

У торгов с водой вообще было связано много суеверий, которые прямо увязывали ее и демонические силы. Вообще, считалось, что обливаясь, человек своими собственными руками смывает с себя удачу, которая уходит в землю и уже никогда не возвращается назад.

– Ты, что уперся? – торг чуть ли не с диким страхом смотрел на льющуюся из стены парящую воду. – Всем поначалу страшно. И мне и другим. Но владыка прямо сказал, – гном уже скинул все с себя. – Если не будем мыться, то крошечные демоны – microbi – будут медленно и незаметно пожирать твои внутренности… Что ты так смотришь? Это владыка так сказал! Говорит, есть такие маленькие – маленькие зверьки, которые живут на грязном теле и питаются грязью. А от этих зверьков и все болезни…

Все-таки Валу скинул с плеч свой плащ и ему сразу же стало легче дышать. Потом, он по примеры своего сверстника снял теплые сапоги. Теплый камень приятно грел ноги.

– Главное, вот что запомни, – Валу с опаской уставился на гнома. – В мыльне есть одно место, куда ходить не стоит, – если честно, то юный торг вообще бы в этом огненном аду и шагу не сделал. – Вон там находится пещера, где очень жарко, – понизил голос до шепота гном. – Там только владыка может мыться… Там очень жарко…, – для Валу и здесь то уже было невыносимо; зверски хотелось выскочить наружу и вдохнуть чистый морозный воздух. – И даже камни раскаленные. Все шипит и брызгается горячей водой… Никто кроме него там и мгновения не выдержит. Сразу бежит назад… Правду говорят, что у владыки душа дракона и он любит огонь.