Текст книги "Выбор варвара (ЛП)"

Автор книги: Руби Диксон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

– Как ты думаешь, что это значит?

– Секс, – говорю я прямо, и обрубок моего хвоста сжимает ее в своей навязчивой хватке. – Много-много секса. Но я предполагаю, что есть нечто большее.

– Я скажу тебе, когда мы снова поцелуемся, – поддразнивает она и снова утыкается носом в мой нос. Ее рука поднимается вверх по моей рубашке, пальцы пробираются за воротник, чтобы она могла коснуться моей кожи. Я не думаю, что она может разобраться с застежками, потому что она дергает меня за переднюю часть одежды, а затем сдается. Я должен оттолкнуть ее, но все во мне хочет больше ее невинных прикосновений, больше исследований и ласк. Я расстегиваю рубашку, и она отвечает счастливым вздохом, ее руки скользят по моей груди, исследуя меня.

– Ты хочешь поцелуев? – спрашиваю я, проводя рукой по ее волосам. Я слегка двигаю телом, пока она не оказывается подо мной, а я над ней, опираясь на локоть. Первобытный мужчина во мне хочет, чтобы она была подо мной. Не имеет значения, насколько это неправильно. Я хочу заявить о ее невиновности, пусть даже всего на мгновение. На этот раз я беру инициативу в поцелуе на себя, пробуя на вкус ее сочный рот, и когда она открывается для меня, я провожу своим языком по ее. Она издает тихий мяукающий звук удовольствия, и я чувствую это всем телом, вплоть до моего члена.

Моя. Она моя.

Я могу бороться с этим сколько угодно, но я знаю, что она принадлежит мне. Мой поцелуй становится более собственническим, мой рот – более агрессивным, когда она отвечает подо мной. Она выгибается, прижимаясь грудью к моей груди, и ее маленькие твердые соски царапают мою кожу. Я почти кончаю от этого малейшего прикосновения. Я почтительно держу свои руки на ее руке и в ее волосах, хотя ничего так сильно не хочу, как провести пальцами по ее киске и посмотреть, стала ли она влажной для меня. Держу пари, так оно и есть.

Я покидаю ее рот одним последним, наводящим на размышления облизыванием, и она ошеломленно выдыхает.

– Ты очень хорош в этом, Мёрдок.

– У меня был хороший учитель.

– Кто?

Я прикусываю ее нижнюю губу, вызывая у нее еще одну дрожь.

– Ты.

– О, – застенчиво говорит она. – Это тоже у тебя первое?

Первое?

– Первое?

– Первое спаривание?

Она имеет в виду секс?

– У меня уже было это раньше. Э-э, я прелюбодействовал. – Черт, даже это слово звучит слишком грязно, чтобы использовать его, когда речь заходит о ней. Фарли никогда бы не стала прелюбодействовать. Она бы занялась любовью. Черт, теперь я говорю, как влюбленный поэт. – Хотя это было давно. Я не хотел, чтобы кто-нибудь прикасался ко мне.

Я чувствую, как кончики ее пальцев танцуют по моей груди.

– Ничего, если я прикоснусь к тебе?

Думаю, что умер бы, если бы она остановилась. Я с трудом сглатываю.

– Да.

– Ты будешь моим первым, – говорит она мне. – Я ждала свою пару.

Просто так, мое сердце замирает.

– Твой первый…? – Она девственница? Когда она кивает, я со стоном прижимаюсь своим лбом к ее. Она более невинна, чем я думал, и мне интересно, пожалеет ли она о том, что была здесь со мной, прикасалась ко мне. Вытворяла похотливые вещи своим ртом. Я жажду ее, как Тракан жаждет своих канцерогелей, но я не мудак. Очень медленно я отцепляю свой хвост от ее и убираю ее руки от своей груди. Я прижимаю рот к ее ладони. – Может быть, тебе стоит вернуться домой и подождать, пока ты найдешь отклик у другого хорошего парня, за которого ты захочешь выйти замуж.

Она молчит, а потом снова издает легкий смешок.

– Ты находишь отклик только у одного человека, глупый.

Что?

– Мы говорим об одном и том же? Я говорю о сексе.

– Я говорю о резонировании. Когда твой кхай выбирает кого-нибудь для тебя.

Фарли подает мне противоречивые сигналы.

– Если этот кхай решает за тебя, я не понимаю, что ты подразумеваешь под «ты ждала».

– Спаривание с кем-то – это ничто, – ее хвост щелкает по одеялам, и я задаюсь вопросом, не разочаровывается ли она во мне. – Люди постоянно находят себе партнеров по удовольствию. Это все равно что… почесать зуд. Но ты находишь отклик только у своей истинной пары. – Ее пальцы снова касаются моего подбородка, как будто она пытается заставить меня сосредоточиться. – Как я уже сказала, кхай выбирает. Он выбирает самца и самку, которые лучше всего подходят друг другу, чтобы получить самые сильные комплекты.

Эй, эй, эй. Все внутри меня с визгом останавливается. Я с трудом сглатываю.

– Комплекты?

– Да. Кхай выбирает идеального человека в отцы моим детенышам. Он всегда выбирает, и выбирает хорошо. – Я практически слышу, как она улыбается в темноте. Все это время в ее груди что-то гудит и мурлычет. – Я ждала резонанса, потому что я ждала свою пару. У меня были предложения поделиться своими мехами, но это никогда меня не интересовало… до сих пор.

Потому что она хочет делать детей? Почему-то я не думаю, что это все. Она действительно верит, что если промурлыкает мне, что нам каким-то образом суждено быть вместе, и я сделаю ее беременной? Это самая безумная вещь. Я не знаю, что с этим делать.

Я также не знаю, что делать с волной ревности, которая поднимается во мне при мысли о том, что она получает всевозможные предложения «поделиться своими мехами». Я не должен был быть таким собственником по отношению к ней, так быстро. Может быть, она и права насчет «резонанса», но я не уверен, что улавливаю все это.

– Но я не резонирую, Фарли.

– Пока нет. – Она похлопывает меня по груди, как будто хочет успокоить. – У тебя еще нет кхая.

Ее паразит?

– Не думаю, что мне это нужно.

– Но… ты должен. – В ее голосе слышатся нотки паники. – Ты не сможешь жить, если у тебя нет кхая. Те, у кого его нет, заболеют и умрут. Ты не можешь оставаться здесь со мной без него.

Я храню молчание. Остаться… здесь?

На этой Ледяной планете? Знакомый ужас поселяется у меня в груди.

Оставленный позади.

Этого не случится. Никогда. Я неловко похлопываю Фарли по плечу в темноте, не желая делиться с ней своими мыслями. Я не хочу ранить ее чувства.

– Тебе нужно немного поспать.

Она не купилась на это. Ее руки обвиваются вокруг моей шеи, и она покрывает мое лицо быстрыми, неистовыми поцелуями, словно в ужасе.

– Мёрдок, – выдыхает она. – Скажи мне, что ты останешься здесь, со мной. Пожалуйста. Я только что нашла тебя. Я не вынесу, если ты покинешь меня.

Я глажу ее по спине, и во мне снова поднимается вожделение. Это от того, что она обнажена и прижимается ко мне, – говорю я себе. – Любой мужчина почувствовал бы голод в такой ситуации. Но с Фарли все по-другому. В прошлом, когда я только что демобилизовался из армии, ко мне подходили женщины в барах космопорта в поисках быстрого и грубого перепихона. Некоторые из них были гораздо более прямолинейны, чем Фарли, и все же я чувствовал… для них ничего нет.

Боюсь, я слишком сильно переживаю за Фарли.

В то же время я не могу представить, как буду жить в этом холодном, пустынном месте. Быть застрявшим здесь навсегда. Я закрываю глаза, прогоняя воспоминания, которые угрожают всплыть.

– Я не так уж много видел на вашей планете, – уклоняюсь я. – Ты могла бы полететь со мной.

– Нет, я не могу. Ты не можешь удалить кхай, как только он стал частью тебя. Люди говорят, что, оказавшись здесь, ты уже никуда не уйдешь.

Это звучит еще больше похоже на смертный приговор.

– Мы поговорим об этом утром.

Я ожидаю, что она снова начнет протестовать, но она только еще раз прижимается поцелуем к моим губам.

– Да, утром я покажу тебе свой мир. Тебе тут понравится.

Почему-то я в этом сомневаюсь. Но я прижимаю ее к себе и глажу, пока она укладывается спать. Я говорю себе, что планета, на которой живет кто-то вроде Фарли, не может быть такой уж плохой… но потом я продолжаю думать о резком порыве ветра, ударившем мне в лицо в тот момент, когда я открыл дверь. Пустынный, белый пейзаж, в котором, казалось, не было ничего, кроме кустов, скал и снега.

Планета, которую я никогда больше не смогу покинуть. И я был неугомонен с тех пор, как уволился из армии. Путешествия в новые миры и системы иногда успокаивают мою голову. Иногда. Работая механиком на дальнемагистральном космическом грузовом корабле, я повидал много мест. Ничто не казалось мне даже близким к дому… даже корабль, на котором я сейчас нахожусь. Иногда я чувствую, что у меня нигде нет своего места.

Хотя в одном я уверен наверняка – если бы мне пришлось выбирать новый родной мир, это точно был бы не он.

Фарли прижимается ближе ко мне, кладет голову мне на шею и счастливо вздыхает. И я чувствую себя полной задницей из-за своих мрачных мыслей.

***

– Тебе нужно убрать это из моего медицинского отсека, – говорит Нири приятным голосом, несмотря на ее слова. – За это утро он дважды обосрался по всему полу. – Она говорит на нашем родном языке, так что Фарли не может ее понять, притворяясь, что занята своим медицинским блокнотом. – Все равно не понимаю, зачем ты пытался сохранить ему жизнь. Ты знаешь, сколько я потратила больничных принадлежностей на него за одну ночь?

– Мне все равно. Вычти это из моего чека. И говори на языке Фарли, чтобы она могла нас понять. – Я держу руки скрещенными на груди, стараясь выглядеть как можно более угрожающе, чтобы заставить ее замолчать. Дело не в том, что мне не нравится Нири – она самая близкая мне подруга на «Безмятежной леди». Но я живо помню вчерашний ужин, и хотя она не совсем насмехалась над Фарли… она также не защищала ее.

Фарли. Я смотрю на нее. Сегодня на ней снова комбинезон Нири, а на ногах – ее собственные меховые сапоги. Ее волосы распущены по плечам, а лицо расплывается в улыбке, когда ее уродливый, вонючий питомец радостно облизывает ей лицо. Она самое красивое создание, которое я когда-либо видел, и пока я жадно наблюдаю за ней, она бросает на меня взгляд. Большинство женщин покраснели бы или изобразили застенчивость. Фарли просто бросает на меня такой же горячий взгляд, который говорит мне, что она все еще думает о прошлой ночи.

И это я краснею, у меня горят уши.

– Ты сердитый сегодня утром, – комментирует Нири. Это на языке Фарли, так что, по крайней мере, мне не нужно рычать на нее из-за этого. – Плохо спалось?

– Спал прекрасно.

– Тогда это должно быть что-то другое. – Она бросает на меня многозначительный взгляд, а затем поворачивает голову, преувеличенно пристально вглядываясь в Фарли. – Что-то в этом роде?

– Оставь это в покое, Нири. – У старухи нет семьи, из-за которой можно было бы суетиться, так что она заботиться обо мне. Обычно я не возражаю, но сегодня это меня раздражает. Может быть, потому, что я все еще думаю о прошлой ночи и разговоре о кхае, спаривании и том, что я застрял здесь, на этой планете, навсегда. Я не могу себе представить. Каждый раз, когда мой мозг начинает работать в этом направлении, я думаю о том, как корабль взлетает и оставляет меня на поверхности… и мой мозг переносится в другое время, на планету джунглей, когда я остался со своим подразделением на враждебной территории… Я вздрагиваю, затем отталкиваюсь от стены, пытаясь стряхнуть воспоминания.

Фарли поворачивается обратно к своему питомцу и наклоняется, обнимая его за шею.

– Ты голоден, Чом-пи? – Она достает из сумки корень и машет им у него перед носом. – Я приберегла это для тебя.

Тварь срет, даже когда ее маленький хвостик радостно дергается взад-вперед, а Нири издает сдавленный звук.

– Ничего не могу с этим поделать, – говорю я Нири, сдерживая смех, который поднимается у меня в горле. – Капитан хочет, чтобы Фарли оставалась поблизости, пока у него не будет времени поболтать с ней. Это значит, что ее питомец тоже останется. – Я проснулся от сообщения на моем комме от капитана, и я ожидал, что это будет какая-то насмешка. Однако это было не так – просто приказ не отпускать нашу «гостью», пока у него не будет возможности расспросить ее подробнее.

Меня должно раздражать, что он думает, будто я ее опекун – в конце концов, я не из тех, кто общителен. Но мне кажется правильным, что именно я останусь рядом с Фарли. Я точно не хочу, чтобы Тракан крутился вокруг нее, и ясно, что короткий запас терпения Нири уже исчерпан. И… Фарли моя. Мысль о том, что кто-то другой хотя бы прикоснется к волоску на ее голове, наполняет меня бессловесной яростью.

Я не нашел отклика.

Ещё нет.

Мгновение я наблюдаю за Фарли и ее питомцем, размышляя.

– Это существо здоровое? – спрашиваю я Нири.

– Как будто он никогда не был ранен, – ворчливо говорит она. – За вычетом нескольких опаленных волос на боку и вони, на которую уйдет целая вечность, чтобы выветриться из медотсека.

– А что насчет его… симбионта? Его паразит? – Я похлопываю себя по груди, указывая на свое сердце. – Ты оставила его внутри?

Густые брови Нири сходятся на переносице.

– Да, по ее просьбе. А что?

– Что ты можешь мне рассказать об этом?

Она пожимает плечами.

– На самом деле я не обращала на это особого внимания. Ты знаешь, я была занята спасением моего четвероногого пациента.

– Не могла бы ты провести какой-нибудь анализ этого сегодня утром? Сейчас?

Она убирает стилус в свой медицинский блокнот и затем подходит ко мне.

– К чему ты клонишь? – Она говорит тихим голосом.

Я хочу знать о резонансе. Я хочу знать, можно ли удалить кхай. Но Нири не глупа. Она захочет узнать, почему я спрашиваю обо всем этом. Поэтому я пожимаю плечами.

– Просто любопытно, как работает биология, вот и все.

– Мммм. Раз уж ты такой большой поклонник биологии, – говорит она с сарказмом в голосе. – Но вот что я тебе скажу. Как насчет того, чтобы я провела ее медицинский осмотр, просто чтобы убедиться, что все в рабочем состоянии?

– Это было бы здорово.

Когда я не предлагаю больше ничего, она пожимает плечами и направляется к Фарли.

– Привет. Не возражаешь, если я проведу на тебе несколько тестов, просто чтобы сравнить, как твой симбионт повлиял на процессы твоего организма по сравнению с нашим? Это для моих записей.

Фарли смотрит на меня с неуверенностью на лице. Я киваю ей, и она улыбается Нири.

– Хорошо.

Я прислоняюсь спиной к стене, наблюдая за двумя женщинами, пока Нири велит Фарли сесть на медицинский стол. Через мгновение Нири поворачивается и смотрит на меня.

– Ты можешь уйти в любое время.

– О нет, я бы хотела, чтобы он остался, – говорит Фарли.

– Мне нужно, чтобы ты сняла майку хотя бы для одного сканирования, – говорит ей Нири. Когда Фарли продолжает выглядеть невозмутимой, Нири бросает на меня еще один взгляд.

Я встаю и направляюсь к двери.

– Мне все равно нужно поработать с двигателем. Вчера не закончили, и что-то подсказывает мне, что капитан скоро захочет отправиться в путь.

– Ты уходишь? – в голосе Фарли слышится нотка паники.

– Я просто побуду снаружи, обещаю. Здесь, с Нири, ты в безопасности. Если я тебе понадоблюсь, я совсем рядом. – Она прикусывает губу, и во мне поднимается еще один яростный прилив желания защитить ее. – Я никуда не собираюсь уходить, Фарли.

– Хорошо. – Ее губы изгибаются в легкой улыбке, и она снова начинает мурлыкать. Теперь, когда я знаю, что означает это мурлыканье, оно заставляет меня реагировать чертовски по-другому, чем раньше. Мой член твердеет, когда я вспоминаю ее поцелуи с открытым ртом и ее обнаженное тело, трущееся об меня прошлой ночью. – Мне лучше переодеться, – хрипло говорю я и выхожу из медицинского отсека, прежде чем кто-нибудь заметит, как на меня действует присутствие Фарли.

Работа над движком позволяет моему разуму сосредоточиться на чем-то другом, кроме Фарли. На улице все еще довольно холодно, но поскольку я этого ожидаю, ощущения уже не такие обжигающе ужасные, как раньше. Я знаю, что нужно одеться заранее, и во время работы проверяю, не появились ли другие «туземцы», чтобы поздороваться. Утечку легко устранить, как только я нахожу протекающий шланг, а затем остается только залатать его, заменить проржавевшие детали, а затем снова собрать все воедино. Я возвращаюсь на мостик, запускаю приводы и включаю диагностику. Все хорошо. На самом деле, все работает даже лучше, чем раньше, и это приятно. Показывает, что я не полный профан на этой работе.

Капитан, должно быть, заметил дрожь двигателей. Мигает индикатор моего входящего вызова, и я нажимаю на кнопку, чтобы ответить на него.

– Мёрдок слушает.

– Как там дела, Вендаси?

– Проблема устранена, капитан. – Я изучаю диагностику, прокручивающуюся по моему экрану. – Детали были заменены, и все работает гладко. Похоже, мы готовы возобновить наше путешествие в любое время.

– Превосходно. – Я думаю, что на этом все и закончилось, но мгновение спустя он добавляет: – Зайди, пожалуйста, в мои покои, Вендаси. Спасибо тебе.

Мое настроение становится все хуже и хуже. У меня такое чувство, что, что бы ни собирался сказать капитан, я не захочу этого услышать.

– Сейчас буду. – Я направляюсь по извилистым коридорам корабля, мои мысли мрачны, когда я пытаюсь представить, что скажет капитан. Он собирается настоять на том, чтобы Фарли полетела обратно с нами, несмотря на тот факт, что Фарли, похоже, не собирается покидать свою зимнюю планету? Он предложит всем ее людям улететь обратно? Он решит, что это плохая идея, и мы улетим, даже не попытавшись спасти Фарли и ее людей? Ни одна из этих мыслей не укладывается у меня в голове. Фарли кажется счастливой, но что, если остальные захотят уйти? Что, если капитан не возьмет их с нами? Мне не нравится, с какой осторожностью и он, и Тракан отнеслись к тому, что нашли Фарли здесь. Я не могу избавиться от ощущения, что они что-то замышляют, а я не в курсе. Если бы мне пришлось выбирать между Фарли и моей командой… Я бы выбрал Фарли. Ответ приходит мгновенно, но я знаю, что он правильный. Я работаю в команде «Безмятежной леди» уже четыре года, но мы не близки. Мы все здесь потому, что мы одиночки.

И всего за один день Фарли проломила все мои стены и заставила меня задуматься о жизни за пределами этого холодного, бесчувственного корабля. Заставила меня задуматься, каково это – иметь кого-то вроде нее, к кому можно вернуться домой.

Я стучу в дверь капитана, отгоняя эти мысли. Чатав не очень теплый человек, но он справедливый. Мне нужно выслушать его непредвзято.

Дверь отодвигается, и я вхожу внутрь. Апартаменты Чатава намного больше моих и увешаны памятными вещами о его службе в армии на Родине. Медали и мемориальные доски, описывающие его благородные поступки, выстроены в ряд, как солдаты, а флаг полка, в котором он служил, прикреплен к стене. Его мебель сделана из тяжелого дерева с покрытой лесами планеты, украшена резьбой и установлена в его комнате. Мое – дешевое одноразовое дерьмо, которое прилагалось к контракту. С другой стороны, это дом капитана, и для меня это просто работа. Я останавливаюсь перед «деловым» столом капитана, где он любит вести приватные беседы с командой в своих покоях.

– Ты хотел поговорить?

– Да. Присаживайся.

Я сажусь на неудобный деревянный стул напротив него и жду.

Он долго молчит, размышляя. Его руки скрещены на груди, и он смотрит на одну из фотографий на своей «стене доблести», как будто предпочел бы вернуться туда, чем сидеть здесь со мной. В конце концов, он бросает взгляд на меня.

– Чаю? – спрашивает он.

Я качаю головой. Я служил в той же армии, что и он. В прошлом мне приходилось иметь дело с офицерами, и я знаю тактику отвлечения внимания, когда вижу такую.

Чатав полностью сосредотачивает свое внимание на мне, все притворство вежливости исчезло.

– Как поживает наш дикий друг сегодня утром?

– Животное полностью поправится, капитан.

– Я имел в виду девушку. – Его улыбка ледяная, но вежливая.

О, я понял, о чем он спросил. Но я не считаю, что она дикарка. Неукротимая, да. Свирепая и буйная, да. Дикая подразумевает, что ее нужно изменить, а в ней нет ничего, что нужно было бы исправить.

– С Фарли все хорошо. Она находит корабль странным и упомянула, что уходит, чтобы найти своих людей.

Его глаза сужаются, совсем чуть-чуть.

– Она не говорила о том, чтобы остаться с нами? Проявила какое-нибудь любопытство к нашему кораблю и его грузу?

Я мысленно вздыхаю, потому что ясно, что он все еще думает, что она какая-то ледяная шпионка. Вы можете уволить человека из армии, но вы не можете лишить его военного мышления.

– Вовсе нет. У нее нет никакой скрытой мотивации. Думаю, она просто удивилась, увидев, что мы приземлились, и подошла поздороваться.

– Мммм. – Его челюсть сжимается, но он медленно кивает. – Я не чувствую в ней злого умысла и, конечно, надеюсь, что она так невинна, как кажется. – Он изучает меня, а затем продолжает. – Я принял решение относительно нее.

Я жду. Вот оно.

– Боюсь, мы оказались в безвыходной ситуации. – Его голос спокоен, рассудителен, выражение лица тщательно нейтрально. – Если мы будем ждать здесь очень долго, то потеряем время доставки. Однако, поскольку здесь явно есть люди, наш долг определить их положение. Неужели они застряли здесь против своей воли? Всегда ли они были здесь, как она утверждает? Являются ли они результатом неудавшейся колонии? Или здесь замешано что-то еще?

– Возможно, это несостоявшаяся колония, – хрипло говорю я. Иногда можно услышать о подобных вещах.

– Это тоже было моей первой мыслью. Так что я извлек все без исключения чартерные записи по этой планете. – Он качает головой. – Там ничего нет. Теоретически она была классифицирована как пригодная для жизни класса С. Погода отвратительная, в атмосфере есть следы яда, и здесь слишком высокая сейсмическая активность, чтобы рисковать колонией под куполом. Конечно, не то чтобы это не могло сработать, но, возможно, это было бы слишком дорого и удаленно для большинства чартерных рейсов. Одни только затраты на топливо для доставки грузов в этом направлении были бы астрономическими. И ты знаешь, сколько бейтены платят нам за доставку водорослей.

Я знаю. Целое состояние. Они находятся еще дальше, чем эта планета, но там солнечно и тепло.

– Значит, это не колония.

– Похоже, что нет. А это значит, что мы должны задать вопрос «почему». Почему они здесь? Хотят ли они быть здесь? Можем ли мы чем-нибудь помочь, не ставя под угрозу наш груз? – Его челюсть снова сжимается, а затем он продолжает. – Я решил, что нам нужно будет навестить ее людей и определить ситуацию после разговора с их лидером.

– Определить ситуацию?

– Является ли это спасательной ситуацией или нет. Нам нужно узнать как можно больше, прежде чем мы решим, сбрасываем ли мы наш груз, чтобы доставить его на ближайшую станцию. И поскольку наш график и без того напряженный из-за неполадок с двигателем, нам нужно как можно скорее нанести визит ее племени. У нас есть окно максимум в несколько дней, прежде чем нам нужно будет двигаться дальше, если мы намерены осуществить нашу доставку в соответствии с планом.

Несколько дней. У меня внутри все сжимается от этой мысли. Кажется, это так мало времени.

– Я не против потерять зарплату, просто чтобы ты знал. Если они хотят, чтобы их спасли – а судя по разговору с Фарли, я не уверен, что они этого хотят, – тогда я согласен с этим. Но только в том случае, если они хотят, чтобы их спасли. Я не заставлю ее – или кого-либо еще – идти туда, где они не хотят быть.

– Если они не хотят, чтобы их спасали, это решает все мои проблемы, – говорит Чатав. Он снова бросает взгляд на картину на стене, а затем тяжело вздыхает. – Если мы потеряем этот груз, мне конец.

Я хмурюсь про себя. Что? Этот корабль – единственное, что есть в жизни капитана с тех пор, как он вышел в отставку.

– Прошу прощения?

– Я на мели, – прямо говорит Чатав. – Поставки были скудными, а расходы на топливо выросли. Я едва свожу концы с концами. Как ты думаешь, почему мы отправляемся на окраины Галактики?

– Потому что это работа? – Я не задаю вопросов. Я просто плыву по течению.

– Потому что за это хорошо платят. Но каждый кредит, который мы тратим на ненужное топливо или ремонт, означает, что наша норма прибыли становится все меньше и меньше. А в последнее время ничего не осталось. – Он разводит руками, и впервые я вижу проблеск отчаяния на его гордом лице. – Мы долгое время теряли кредиты.

– Я не знал.

– Я убедился, чтобы ты этого не знал. Трудно найти команду, когда боишься, что тебе не заплатят за следующий рейс. – Он проводит рукой по деревянной поверхности своего стола. – Если мы не доставим эту партию, у меня не будет денег на покупку топлива для будущих поездок. Это означает, что если мы спасаем этих людей, мы поступаем правильно и в процессе уничтожаем самих себя. – Его взгляд встречается с моим. – И ты остался без работы. Нири и Тракан тоже. И мне придется продать «Леди».

Я откидываюсь назад, ошеломленный. Мы не дружная команда, но это самое близкое к стабильности, что было у меня с тех пор, как я уволился из армии. Подумать только, что это может исчезнуть в мгновение ока…

– Так, если это случиться, что же мне, по-твоему, делать?

Он пожимает плечами.

– Полагаю, то же самое что сделал бы и я. Обратись за помощью к правительству.

Кэф. Теперь я начинаю злиться.

– А как насчет твоей пенсии? – Я указываю на все медали на стене. – Разве ты не получил ее при увольнении?

– Я обналичил деньги, чтобы купить эту «Леди». – Выражение его лица становится жестким. – А где твоя пенсия? – спросил он.

– Пожертвовал, – решительно говорю я. Я не хочу говорить об этом.

– Пожертвовал? Но разве у тебя не было почетного увольнения? За доблесть? Ты мог бы безбедно прожить на эти деньги всю оставшуюся жизнь.

Я скрежещу зубами.

– Я не хотел их. – Это кровавые деньги. Казалось более справедливым, что я отдал их семьям, чьи жизни я разрушил, вместо того, чтобы оставить их себе и пропить. Я поднимаюсь на ноги. – Тогда нам нужно сделать эту доставку. При условии, конечно, что те люди не нуждаются в спасении. – Я зол. Будет очень мучительно пытаться найти другую работу, и мне придется есть суп из вендинговой машины, пока я этого не сделаю, но я справлюсь. Я думаю о Нири, она пожилая и капризная. Ей будет намного сложнее придумать что-то еще, и я знаю, что у нее нет сбережений. А капитан… Этот корабль – все, что у него есть. Меня бесит, что я каким-то образом чувствую ответственность за их средства к существованию. – Когда мы навестим людей Фарли?

– Кажется, у вас с ней установились отношения. Поговори с ней и попроси ее сообщить нам, где они находятся. Мы сможем вылететь туда в ближайшее время.

Я спокойно киваю, хотя в моих мыслях царит хаос.

– Я посмотрю, что могу сделать.

– Хорошо, Вендаси.

– Мёрдок. – Я с беспокойством бросаю взгляд на флаг на стене. Ненавижу эту штуку. Я вижу это в своих снах. Больше похожих на ночные кошмары.

Капитан машет мне рукой.

– Свободен.

Глава 6

МЁРДОК

Я все еще киплю от разговора с капитаном, когда иду по пустым коридорам корабля. В последнее время он был молчалив, но он не самый разговорчивый из мужчин, даже в хороший день. Я ничего такого даже не подозревал. Подумать только, что у меня может не быть работы – черт возьми, дома – когда мы здесь закончим… Сейчас на карту поставлено нечто большее, чем племя Фарли. Нири, Тракан и Чатав – все останутся без работы, если мы не доставим этот груз. Что, если люди Фарли действительно хотят, чтобы их спасли? Сбросим ли мы груз и лишим себя средств к существованию, или скажем им терпеливо ждать следующего спасательного корабля? Мы могли бы предупредить ближайшую межпланетную станцию охраны правопорядка и уведомить их о ситуации, но это навлечет подозрения на экипаж «Безмятежной леди» за то, что он вообще находился в этом районе. Они могут задержать нас для допроса. И если они действительно возьмут управление на себя, Фарли и ее люди будут перемещены по системе и… Я никогда больше ее не увижу.

В любом случае, как только я покину эту планету, я больше не увижу Фарли. По какой-то причине это беспокоит меня гораздо больше, чем следовало бы. Я только что с ней познакомился. Мне должно быть все равно. Вместо этого я одержим ею с каждым мгновением бодрствования. И пока я направляюсь в медицинский отсек, я продолжаю представлять, как отреагирует Фарли, когда я уйду.

Она думает, что мы пара. Согласно ее обычаям, поскольку она «поет» мне, мы теперь вместе и должны завести детей.

Это абсолютное безумие.

И все же… Меня тянет к Фарли гораздо больше, чем к кому-либо, кого я когда-либо встречал в своей жизни. Может быть, это очарование ее наивного счастья. Она полна жизни, любви, надежды и всего того, что я потерял давным-давно. Должно быть, именно поэтому я одержим ею. Это и непристойный способ, которым она прижимается ко мне своим ртом.

Это нормально, и это пройдет. Такой парень, как я, не заинтересует ее. Она заслуживает лучшего. Она определенно заслуживает лучшего, чем жизнь, застрявшую на этом ледяном шаре отдаленной планеты. И я не могу дать ей многого. Я просто одиночка с небольшим банковским счетом и еще меньшей жилой площадью. Семьи нет. Не так много друзей. Если я исчезну, никто не будет скучать по мне, кроме, может быть, Нири.

Мои мысли погружаются в темноту, когда открывается медицинский отсек. И Фарли, и Нири все еще здесь, а нелепый, вонючий питомец Фарли стоит в углу, что-то жует, помахивая хвостом. Фарли одета в тонкий медицинский халат и сидит на смотровом столе Нири. Она болтает ножками, как комплект, и ее лицо загорается от возбуждения, как только она видит меня. Даже с другого конца комнаты я слышу, как она начинает мурлыкать. И я невольно улыбаюсь. Она как луч солнца, пробивающийся сквозь облака, и просто видеть, как она радуется моему возвращению… это заставляет меня чувствовать себя слишком хорошо.

– Извини, что я так долго не возвращался.

– Я скучала по тебе, – говорит Фарли, лучезарно улыбаясь мне. В халате, болтая ногами, она похожа на ребенка. Но потом она облизывает губы, и ее пристальный взгляд собственнически скользит по мне, и я вспоминаю все те очень взрослые вещи, которыми мы занимались прошлой ночью. Она не ребенок. Ни в малейшей степени.

Нири отрывает взгляд от своего сканера.

– О, хорошо. Мы как раз заканчиваем здесь. – Она косится на свой экран, потом смотрит на меня, потом снова на него. – Ха.

– Что? – я спрашиваю.

– Ничего. – Она нажимает на несколько кнопок, а затем кладет блокнот в карман своего комбинезона. – Мы здесь закончили.

– Я должна вывести Чом-пи на улицу, если ты не хочешь, чтобы он разбросал здесь навоз, – говорит Фарли, вскакивая на ноги и стягивая медицинский халат через голову. Ее великолепное тело внезапно обнажается, и у меня пересыхает во рту при виде всей этой голубой кожи и ее длинных ног. Мой взгляд прикован к ложбинке между ее бедрами, и вид ее нежных складочек заставляет мой член немедленно затвердеть. Черт возьми.

– Фарли! – Нири вскрикивает и бросается к ней с одеялом. – Что ты делаешь?