Текст книги "Варвар Лорен (ЛП)"
Автор книги: Руби Диксон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)
– Я могу помочь, – говорю я.
– Л’рен, – говорит К'тар с вопросом в голосе.
– Я в порядке, – обещаю ему с улыбкой. Конечно, улыбка причиняет боль, потому что Мари разбила мне губу, но что такое разбитая губа по сравнению с тем, что происходит с другими? У меня как минимум четыре здоровые конечности. – Я знаю, куда вы, ребята, клоните. Я могу это сделать.
Он колеблется, а затем кивает.
Однако легче сказать, чем сделать. За мертвую плоть животного нельзя крепко ухватиться, поэтому я хватаю ее как могу и тащу по песку. Эта штука тяжелая, скользкая и громоздкая, и в итоге мне приходится тащить ее большую часть пути. Хижины расположены на краю крошечной бухты, а мы перетаскиваем это добро на другую сторону. Если хищники придут сюда в поисках еды, они не приблизятся к хижинам и раненым. Я оставляю кусок твари и хватаю еще. Остаток дня превращается в перетаскивание кусков, снова и снова.
Я никогда не испытывала такого облегчения, когда отнесла последнюю часть, и больше тянуть было нечего. К'тар подводит меня к кромке воды, и мы оба умываемся от грязи, я осматриваю его раны. В основном это царапины. Несколько выглядят отвратительно, но когда я пытаюсь засуетиться, он словами и жестами успокаивает меня, что с ним все в порядке.
Мы уходим с пляжа, чтобы проведать остальных. Они выглядят такими же разбитыми, как я и думала, а Т'чай без сознания и горит. Мари крепко держит его руку в своей, не двигаясь с места. Трое других членов их маленького племени выглядят мрачными и потрепанными.
Из всех них нам с К'таром повезло больше всех. Также мне ясно, что Мари не поедет с нами домой. И ясно, что если мы оставим этих парней, им придется туго. Мари и Т'чай находятся в одной хижине. Р'Джаал съехал и проверяет двух других мужчин, но все они выглядят так, будто готовы упасть без сил. Я чувствую то же самое, и вдобавок я голодна и хочу пить, но мне кажется неправильным просить о чем-то подобном.
Раненая рука и больное колено – это одно, и я уверена, что ребятам удастся выжить. Но Т'чаю понадобится большая помощь, и я знаю по своему опыту с К'таром, что в каждом лагере предстоит многое сделать. Что, если им понадобится кипяченая вода для промывания ран? Это огонь и вода, которые нужно добыть, прежде чем они доберутся до его постели. Как насчет еды? Питьевой воды? Впереди у них так много работы, что у меня болит сердце.
– Мы не можем уйти, – шепчу я К'тару. Я не знаю, как сказать это на его языке, поэтому пытаюсь снова использовать те несколько слов, которые знаю. – К’тар, я не пойду. Помочь.
Он изучает меня и снова ласкает мое лицо.
– Вернуться. З’рен, Дж'шел, Н’дек.
Я понимаю, о чем он говорит. Он собирается забрать остальных. Этому племени понадобится помощь каждого, чтобы выжить в ближайшее время, а вместе мы все сильнее. Я киваю ему.
– Я останусь здесь. Я могу помочь.
Р'джаал подходит к нам и изучает К'тара. Он что-то говорит моей паре, и они разговаривают тихими голосами. Я не улавливаю большую часть, но иногда проскальзывают слова. Здесь. Еда. Женщины.
Они оба смотрят на меня, словно пытаясь разгадать.
– Я останусь здесь, – снова говорю я, указывая на пляж и хижины. – Я могу помочь Мари. Помочь с едой. Я сильна, – я поднимаю руку, напрягаю мышцы и похлопываю себя по бицепсу. – Сильная.
Губы Р'Джаала подергиваются, будто он изо всех сил старается не рассмеяться.
К'тар просто гордо смотрит на меня. Он делает шаг вперед и обхватывает мое лицо руками.
– К’тар Лло, – бормочет он хриплым голосом.
О боже, теперь я вся на взводе, и сейчас не время.
– Вся твоя, – шепчу я в ответ. – Я не забуду. Ло принадлежит К’тару.
Он смотрит на Р'Джаала, снова на меня, а затем наклоняется и дарит мне самый страстный, самый восхитительный поцелуй, который у меня когда-либо был. Это собственнический, клеймящий поцелуй, его язык проникает в рот, как будто он претендует на него как на свой собственный.
У меня перехватывает дыхание, когда он отрывается. Он снова бросает взгляд на Р'Джаала, касается моей щеки, а затем устремляется к деревьям.
Я чувствую себя как пожарный гидрант, который только что пометили, и не могу перестать смеяться при мысли об этом, хотя мне хочется плакать при виде того, как он уходит. Так скоро?
Но я знаю, что это необходимо. Я знаю, что он не может надолго оставить остальных, оставаясь здесь. Единственное, что можно сделать, это объединить два разобщенных племени и надеяться, что мы все сможем поддержать друг друга.
Но это не значит, что я не буду скучать по нему. Я прикасаюсь к своему пульсирующему рту и вздыхаю.
Глава 14
ЛОРЕН
Я говорю себе, что несколько дней без К'тара – это не так уж долго. В конце концов, я прожила без него двадцать три года. Я могу продержаться еще несколько дней. И людям из племени на пляже нужна помощь. Мари в смятении и не отходит от бессознательного Т'чая. Она продолжает спрашивать меня что-то вроде: «Предполагается, что от вши он быстрее заживет, верно? Он все исправит, не так ли?»
Я хочу сказать «да», потому что мне тоже такое говорили. Но не знаю, как вша справляется с такими вещами, как вывернутый наизнанку живот или, возможно, поврежденные органы. Я не знаю, как он справляется с сепсисом, инфекцией или любыми другими неприятными вещами, которые могут случиться в таком примитивном месте, как это. Вша может поддерживать силу своего хозяина, это не так уж много. Но я только широко улыбаюсь, похлопываю Мари по плечу и заверяю ее, что он сильный.
Что еще я могу сделать?
Племя рогатых, как я привыкла называть их, разбито в результате нападения. М'ток продолжает пытаться ходить на своем колене, которое с каждым часом выглядит все хуже и хуже, пока Р'Джаал не усаживает его и не заставляет отдохнуть. С'Брен – тот, у кого ранена рука, делает все, что в его силах, чтобы помочь лагерю.
Таким образом, мне и Р'джаалу приходится заботиться обо всех. Поначалу немного неловко, потому что я не знаю многих их слов, а он не так терпелив, как К'тар. С помощью жестов и отрывистых слов он дает мне задания. Не имеет значения, что солнца-близнецы садятся, а я устала от ходьбы весь день. Нужно набрать воды и развести костер. Думаю, здесь, на пляже, любят огонь.
К тому времени, когда полностью темнеет, я вымотана и готова заползти в постель. Я даже не возражаю, когда Р'Джаал указывает мне на вторую хижину, и мне приходится спать напротив М'тока и С'Брена. Всем им ясно, что я принадлежу К'тару и никто меня не тронет. Я мгновенно засыпаю на куче листьев.
На следующее утро я просыпаюсь от шипения. Я тру глаза, оглядываюсь и вижу, что М'ток прокалывает распухшее колено. Он снова шипит, когда река гноя стекает по его ноге, и у меня сводит живот.
– Тебе действительно нужно дать этой штуке отдохнуть, – тихо говорю я, прежде чем удалиться из хижины.
У меня все болит, и я хочу проспать еще миллион часов, но когда я выхожу из хижины, Р'Джаал уже в водах залива, закидывает сети. Я не могу спать, пока есть люди, которые в этом нуждаются, поэтому я снова пытаюсь разжечь огонь. Я знаю, как это сделать, по крайней мере, благодаря Лиз и Харлоу, и я опускаю одну из гигантских раковин в угли, наполняю ее свежей водой из близлежащего ручья, который сочится из глубины скал. Пока вода закипает, я беру одно из копий, прислоненных к хижинам, и присоединяюсь к С'Брену, чтобы собрать несколько крупных орехов, падающих на землю. Он медлителен, работая одной рукой, что вполне устраивает, потому что я не очень опытна. Орехов, конечно, немного, и половина из тех, что упали, сгнили. Он указывает на высокие деревья, показывая, что я должна залезть на них, но я знаю, что не настолько опытна. Если бы К'тар был здесь, все было бы по-другому.
Но это не так, так что я сделаю все, что смогу. Я смиряюсь со своим страхом, нахожу самое короткое дерево, на которое можно взобраться, и каким-то образом умудряюсь медленно добраться до дерева с орехами и сбросить несколько штук для С'брена. К тому времени, как я спускаюсь, мои колени, внутренняя поверхность бедер, руки и ступни исцарапаны и болят. Прелестно.
Мы возвращаемся в лагерь, и я вижу, как Р'Джаал тащит в воде тяжелую сеть, напрягаясь, чтобы вытащить ее. С'Брен бросает свою охапку орехов и идет за ним, но я кладу руку ему на плечо и показываю, что помогу. Конечно, Р'Джаалу не нравится, как я пытаюсь ему помочь, и в конце концов он огрызается и выкрикивает непонятные слова, когда я вхожу.
К тому времени, как мы добираемся до берега, он выглядит разъяренным, половина рыбы в сети, вероятно, уплыла из-за меня, а я вымотана. Едва рассвело.
Р'Джаал выхватывает сеть из моих рук и говорит что-то язвительное, и я нахожусь на грани срыва. Я шлепаю его по рукам и обнажаю зубы в своей лучшей имитации дикого пришельца.
– Я пытаюсь помочь, ублюдок! Либо позволь мне, либо оставь в покое!
Он выглядит удивленным, а затем откидывает назад свою огромную рогатую голову и смеется. Быстрое похлопывание по плечу говорит, что все прощено, а затем он проводит следующую часть, показывая мне, как хватать сеть и тащить ее, чтобы рыба не уплыла.
День пролетает незаметно, пока я кипячу воду для Мари, чтобы она могла ухаживать за Т'чаем, и помогаю Р'Джаалу с сетями. Время от времени я перекусываю древесными орехами и рыбой. Большая часть рыбы в сетях крошечная, лишь горстки. Я замечаю, что большая часть рыбы оставлена для меня, Мари и Т'чая. Остальные, похоже, не голодны, что говорит мне о том, что у них так же мало еды, как и у племени К'тара.
В ту ночь я ложусь спать измученная, но напряженно размышляю. Земля снова слегка дрожит, затем затихает. Это третий раз за день, и все его игнорируют. Но это напоминает мне, что мы не можем думать только о повседневном выживании. Нам нужно убираться с этого острова. Нам нужен план. Всем нам: большерогим, четырехруким и людям нужно убраться с острова. На материке, каким бы далеким и холодным он ни был, было много дичи, и я знаю, что остальные никогда не были голодны. Не так.
Итак, я пытаюсь придумать план. Мари не в состоянии это сделать, потому что Т'чай бредит от лихорадки, а его живот напряжен и вздут. Я должна даже напомнить ей поесть, она определенно ничего не спланирует. А остальные? Я подозреваю, что это единственный мир, который они знают, поэтому они не собираются думать о том, как выбраться.
Но в последнее время у меня на уме только это – побег… и К'тар.
Потому что я не уйду без него.
Моя привязанность к большому четырехрукому инопланетянину – единственное, что имеет смысл в мире прямо сейчас. Я должна называть это привязанностью, потому что не могу быть влюблена. Еще слишком рано, а мое тело и разум в данный момент слишком подвержены влиянию кхая. Я пытаюсь быть практичной, хотя от одной мысли о нем хочется хихикать, как школьнице. Я все время думаю о нем. Я безумно скучаю по нему и при каждом удобном случае смотрю на деревья в надежде, что увижу, как он спрыгнет и направится ко мне своими великолепными, плавными шагами, и я брошусь в его объятия, и он прижмет меня к себе, и наши вши запоют вместе, и…
И да.
Ему нужно вернуться, и как можно скорее. Интересно, сколько времени это займет, и я не могу перестать думать, собирая хворост и мусор для костра, пока Р'Джаал раскидывает сети.
Кто-то все же приходит, но это не К'тар и остальные члены его маленького племени.
Это другая группа. Должно быть, третье племя, о котором упоминал К'тар, когда рассказывал мне о своих народах. Я удивлена, увидев небольшую группу мужчин, идущих к нашим хижинам, и Р'Джаал, защищая меня, встает сбоку. Он предупреждает остальных.
У них нет больших рогов. Также у них нет сильных четырех рук, как у племени К'тара. Хотя они определенно отличаются. Когда они приближаются, я вижу клыки, выглядывающие при разговоре. Их пальцы заканчиваются свирепыми когтями, и это первые инопланетяне на моей памяти с волосами на лице. У каждого из них есть борода и редкие волосы на груди. Завораживающе. Так много разных черт для столь небольшого числа людей. Интересно, как это получилось?
Мужчины жестикулируют в мою сторону, и кожу покалывает от осознания того, как мало на мне надето. Травяной нагрудник и набедренная повязка изрядно потрепались из-за нескольких дней носки, и я набивала в ткань побольше листьев, чтобы она прослужила дольше, но довольно скоро все развалится. Все остальные, конечно, голые, но я чувствую себя голой, когда они так пристально смотрят.
Р'Джаал ненадолго заговаривает с ними, и я слышу, как всплывает имя К'тара. На их лицах сразу же появляется разочарование.
Ладно, решаю я, Р'Джаал останется в списке рождественских открыток. Он говорит им, что я замужем за К'таром. Фух. Взгляды, которые они бросают в мою сторону, гораздо менее заинтересованные, а один бородатый парень бросает на меня взгляд, полный чистого разочарования. Я слышу имя Мари, затем Т'чая, а затем снова имя К'тара.
Новоприбывшие отворачиваются и тихо переговариваются между собой, затем устраиваются чуть дальше по пляжу, на опушке деревьев. Я не могу понять, что они делают, поэтому возвращаюсь к работе с огнем. Когда я поднимаю глаза, то вижу, как один из новоприбывших идет вброд, чтобы помочь Р'Джаалу, а другой приносит мне охапку дров. Двое других работают на опушке леса, и я понимаю, что они строят свое собственное убежище.
Я удивлена… и немного впечатлена. Эти парни ведут себя так, будто не любят друг друга, но когда кто-то попадает в беду, они приходят на помощь, не задавая вопросов. Понятно, что они пришли увидеть меня и Мари, но остаются, чтобы помочь.
Ладно. План побега должен охватывать четырнадцать человек. Мы все должны уйти. Когда у меня будет время побыть одной, я поработаю над каким-нибудь планом.
***
В тот день приходит время побыть одной. Я наливаю свежую воду в раковину, которую использую для кипячения, когда один из бородатых новоприбывших хватает меня за руку и оттаскивает от струйки пресной воды. Мой протест застревает в горле, когда тень пересекает лагерь, а затем я изо всех сил мчусь к одной из каменных хижин. Мы с Мари забиваемся внутрь, пока остальные прячутся.
Они прогоняют тварь копьями, она даже не приземляется. Предполагаю, что как хищники, эти гигантские птицы охотятся только визуально, и поэтому камуфляж обеспечивает безопасность пришельцев. Поскольку мы с Мари не умеем маскироваться, мне приходится провести остаток дня, прячась с ней в одной из душных маленьких хижин. Она сидит рядом с Т'чаем, нежно промывая его раны и поглаживая лоб, пока он страдает от лихорадки. Как будто меня здесь нет.
Я не возражаю против этого. Я бы не знала, что сказать, даже если бы она обратила на меня внимание. Я не умею утешать. Я умею быть стойкой и практичной. Эта часть меня (стоическая часть) хочет встряхнуть ее и сказать, чтобы она спала, потому что я не думаю, что она спала с тех пор, как он был ранен. Но я понимаю, насколько она запуталась. Я постоянно беспокоюсь о К'таре с тех пор, как он ушел.
Моя вша тоже была довольно молчаливой. Надеюсь, это не означает ничего ужасного. Я не думаю, что смогла бы вынести, если бы что-то случилось с хрупкой связью между нами. У нас даже не было возможности как следует изучить друг друга.
Я очень, очень хочу получить этот шанс.
Итак, мы должны покинуть эту смертельную ловушку острова, и как можно скорее, потому что все эти небольшие землетрясения просто говорят, что приближается большое.
К тому времени, как К'тар вернется на следующий день, думаю, у меня уже будет решение.
Глава 15
К'ТАР
Я был вдали от своей пары несколько дней и никогда так остро не ощущал одиночество. Это делает меня вспыльчивым, а настроение раздражительным. Что не очень хорошо, когда ты путешествуешь по джунглям с раненым соплеменником, комплектом и ночным летуном, который отказывается покидать свое любимое место: мою голову.
Погода жаркая и кажется более влажной, чем раньше. Еды мало, и единственные орехи, которые мы находим, засохшие. Яйца должны быть сохранены для З’рена, поэтому мы не едим ничего, кроме нескольких листьев и побегов по пути.
Дж'шел несет Н'дека на спине, и мы прижимаемся к земле. Вокруг голодные каари, но мы в безопасности благодаря камуфляжу. Я несу все имущество нашего маленького клана на спине в плетеном мешке – припасенные яйца, несколько орехов и вычищенные кожаные шкуры. Кремневые инструменты. И я несу З'рена, который ерзает, суетится и хочет отдохнуть. Я даю ему пустой стручок ореха и позволяю пожевать его, чтобы унять слезы, но мы все устали, и путешествие медленное, потому что невозможно двигаться быстро.
Толстяк кричит от восторга, когда мы приближаемся к берегу и каменным хижинам клана Высокого Рога. Он хлопает крыльями и запускает свои маленькие коготки в мою гриву, а З'рен хихикает и тянется к нему.
– Я вижу хижины, – кричит Дж'шел с Н'деком на спине. – Почти пришли.
Несмотря на то, что я устал, я более чем готов снова увидеть мою любимую Л'Рен. Дни без нее были слишком долгими, и я жажду ее больше, чем мой желудок жаждет еды. Я знаю, что она поступила мудро, оставшись с ними, где она может помочь Высокому Рогу восстановиться, но я болею за нее. Еще больше я беспокоюсь, что они не обеспечили ее безопасность…
Однако я не готов увидеть укрытые палатки клана Теневой Кошки на краю джунглей. Мы проходим мимо них, и я обмениваюсь взглядом с Дж-шелом, из моего горла вырывается низкое рычание. Затененные кошки держатся особняком на дальнем конце джунглей. Я могу назвать только одну причину, по которой они могли прийти на территорию Высокого рога.
Они пришли, чтобы потребовать женщину. Или обеих.
Горький гнев захлестывает разум, и я должен подавить комок в горле. Л'рен – моя пара. Не имеет значения, что я еще не заявил на нее права. Ее кхай поет для меня, тело жаждет меня. Я тот, кто наполнит ее влагалище своим семенем. Я тот, кто посадит котенка ей в живот.
Моя.
З'рен замечает перемену моего настроения. Маленькое личико морщится, а затем он оглашает мои уши резким воплем гнева. Я чувствую, как его обертка из листьев намокает у моего бедра, и сдерживаю звук отвращения, срывая ее с него и бросая в папоротники.
Однако его крик привлекает внимание других. Вдалеке я вижу нескольких охотников на мелководье, вытаскивающих сети, и еще двоих у костра. Я не вижу мою Л'рен или ее подругу, и сердце громыхает в груди от страха.
Затем тканая крышка одной из хижин приподнимается, и оттуда выбегает фигура. Я узнаю темно-каштановую гриву, темную, как плодородная земля, и ее теплую кожу, две маленькие руки и изящное тело. Л'рен бежит ко мне с приветственным выражением на лице.
Мой кхай, такой тихий в последние несколько дней, начинает громко петь при виде нее.
– Нкнц! – восклицает она при виде меня. – К’тар!
Она подходит, вся улыбающаяся и счастливая. Я нежно обхватываю ее щеку, и когда она поднимает ко мне лицо, я чувствую, что она хочет еще одного поцелуя. Я доволен и слегка касаюсь губами ее губ, намекая на то, что должно произойти.
– Моя Л'рен, – бормочу я, изучая ее лицо. Она выглядит хорошо, опухшая губа зажила с тех пор, как я видел ее в последний раз несколько дней назад. Ее кожа потемнела от солнца, но она не выглядит худой. Похоже, Р'Джаал и его племя хорошо заботились о ней.
Моя пара забирает З'рена из рук и воркует с котенком, улыбается при виде Толстяка, все еще сидящего у меня на голове.
– Т првл их?
– Когда-нибудь я узнаю, что ты говоришь, милая, – говорю я со вздохом. – Пойдем. Пойдем в лагерь, – я указываю на костер впереди.
По дороге она здоровается с Дж'шелом и Н'деком, но я смотрю только на нее. На ней одежда, которую я соткал для нее много дней назад, хотя она выглядит изодранной, и она смастерила что-то вроде покрывала для ног из листьев. Своеобразно. Она стесняется показывать их окружающим, как и соски?
Жужжание кхай напоминает, что мы еще не спарились. Это чувство становится все сильнее и сильнее, когда она идет рядом со мной, и ее песня сливается с моей, будто наши сердца рады, что мы снова вместе. Л'рен искоса бросает на меня взгляд, полный обещания, и я думаю, что, возможно, я не так устал за день, как думал.
Я сбрасываю свои рюкзаки у костра, и в этот момент Толстяк спрыгивает вниз и устраивается на плече Л'Рен. У нее есть миска с едой, естественно, и она предлагает котенку перекусить, а затем дает кусочек сырой рыбы ночному летуну. Она похлопывает по одному из камней возле костра и показывает, что Н'дек должен сесть рядом. Мое сердце готово разорваться от гордости, она такая хорошая подруга. В первую очередь она думает о других.
У меня такое чувство, что мой член вот-вот лопнет.
А'там, один из охотников из «Затененного кота», подходит ко мне и пожимает руку в знак приветствия.
– Прошло много времени с тех пор, как я видел тебя, брат.
Значит, мы братья? Интересный выбор приветствия, но желанный.
– У наших маленьких кланов не было особых причин устраивать состязание, – признаю я, приветствуя его. – Но я рад видеть вас сегодня. Ваш клан пришел помочь Высокому Рогу?
– Мы пришли, чтобы помочь вашим женщинам, – открыто признается он с широкой улыбкой. – Но когда мы узнали, что произошло, то остались, чтобы помочь.
Я ворчу, сдерживая собственнический рык, поднимающийся в горле. Огрызаться на него бесполезно. Л'рен моя, и ее кхай поет для меня. Не имеет значения, что А'там идеально сложен и у него хорошо сформированное лицо, которым И'чай много раз восхищался. По крайней мере, надеюсь, это не имеет значения.
Я смотрю на свою пару, сидящую рядом, она покачивает З'рена на колене, заставляя его смеяться, а затем тянется, чтобы погладить мою руку, будто ей нужно убедиться, что я рядом. И на моем сердце снова становится тепло. Нет причин для ревности.
Л'Рен моя душой и телом.
– Тебе не повезло, брат мой, – говорю я ему. – Обе женщины востребованы.
Он тяжело вздыхает и опускает голову.
– Я знаю. Моя удача – пересохшее русло реки.
– Однако ты не сказал, откуда узнал о женщинах, – замечаю я.
Возвращается его озорная улыбка.
– Нам нравится присматривать за другими кланами. Никогда не знаешь, что произойдет.
Действительно.
– Т’чай жив, – продолжает А'там, оглядываясь на одну из хижин. – Хотя он заболел лихорадкой и до сих пор не проснулся. Его силы иссякли.
Я киваю, хотя мне приятно слышать, что он все еще жив. Мы не можем позволить себе терять больше наших. Не после потери И'чай.
– Он поправится. Ему есть ради чего жить.
– Больше, чем у некоторых из нас, – криво соглашается А'там. – И все же мы продолжаем, – он бросает взгляд на Л'Рен. – Ты знаешь, откуда она? Есть ли еще такие, как она?
– Мы с трудом друг друга понимаем, – признаюсь я ему.
Я не очень задумывался о том, откуда она взялась. Все, что для меня важно, это то, что она здесь, рядом со мной. На мгновение мне становится стыдно. Возможно, мне следовало спросить больше. Возможно, другие скучают по ней в каком-то отдаленном месте. Возможно, она хочет вернуться туда.
Эта мысль заставляет меня сжать кулаки. Она моя. Если она уйдет… мой дух умрет.
– Что ж, мы все здесь, – говорит А'там, широко разводя руки. – Это очень похоже на соревновательный сбор, не так ли?
Это действительно так. Но соревнования – это праздник, а праздновать сегодня особо нечего. Тем не менее, А’там весел. Он наклоняется, забирает маленького З'рена из рук моей женщины и высоко подбрасывает комплект, заставляя его хихикать.
– Н тлкч пъел, – предупреждающим тоном говорит Л'Рен.
– Что она говорит? – спрашивает А'там, снова подбрасывая набор.
З'рен заливается смехом от восторга. Одна маленькая ручка подносится ко рту, а в следующую секунду он выплевывает свой ужин прямо на улыбающееся лицо А'тама.
Я расхохотался.
– Думаю, она предупреждала тебя об этом.
– Слишком поздно, – говорит А'там, посмеиваясь и возвращая набор, прежде чем вытереть лицо. – Пойду искупаюсь на мелководье, мой урок усвоен, – он печально улыбается и убегает к кромке воды.
– Я возьму его, – говорит Н'дек, протягивая руку к З'Рену и усаживая его на колени.
Н'дек вытирает лицо малыша листом, а затем дает поиграть с блестящей раковиной.
Л'рен касается моей руки, и когда я смотрю на нее сверху вниз, она выглядит задумчивой.
– Что? – спрашиваю я.
– Поговорить? – спрашивает она, а затем показывает на свой рот на случай, если я не понял. – Я говорить с К’тар.
– Делайте, что вас нужно, – говорит Дж’шел. – Мы проследим за маленьким.
Когда Н'дек тоже кивает, я позволяю своей паре оттащить меня за руку к кромке воды. Она усаживает меня, затем жестом показывает, что я должен подождать здесь. Пока я пытаюсь понять, чего она хочет, она убегает в сторону хижин и через мгновение возвращается с чем-то в руке. Я еще больше удивляюсь, когда она жестом предлагает Р'Джаалу присоединиться к нам, хотя он, кажется, смущен.
Она садится передо мной, положив на колени завернутый в листья предмет, и сцепляет руки, явно пытаясь подумать. Через мгновение она делает глубокий вдох и улыбается мне, в ее глазах читается невысказанный вопрос. Пальцем она начинает выводить узоры на песке.
– Что она делает? – спрашивает Р'Джаал, присаживаясь на корточки рядом со мной на песок.
– Не знаю, – признаюсь я, пытаясь разобраться в картинах, которые она рисует.
Я снова расстроен нашей неспособностью нормально общаться. Я ничего так не хочу, как поговорить со своей милой парой, но мы пока не обмениваемся достаточным количеством слов.
Она нарисовала что-то похожее на… крыло? Какой-то полукруг? Срез? Л'рен рисует крошечный кружок на срезе и указывает на него.
– К’тар. Н’дек. Дж'шел. З'рен, – она рисует еще один крошечный круг на кончике, а затем указывает на него. – Т’чай. М'ток. С'брен. Р'Джаал, – затем она показывает на весь фрагмент и указывает на джунгли поблизости. – Острв.
Я изучаю картинку, отчаянно желая понять. Выражение лица моей подруги напряженное, и ясно, что это важно для нее. Она пытается мне что-то сказать. Но что?
Расстроенная, она снова указывает на первый круг на срезе.
– К’тар, – второй круг. – Р’джаал, – она на мгновение задумывается, а затем указывает на дальний конец среза. – И’рек?
Она говорит о наших кланах. Я изучаю рисунки, и когда она снова указывает на джунгли, меня осеняет. Я постукиваю пальцем по «кусочку» на песке.
– Это остров? Наш дом? – я указываю на внутреннюю часть. – Вода? Море? А это внутренняя часть? Джунгли? Остров?
Ее глаза сияют от волнения.
– Да! Остров! – повторяет она на моем языке, плохо, но ясно, что мы добиваемся прогресса.
Она смотрит на меня с таким удовольствием, что мой кхай начинает мурлыкать песню.
Р'Джаал издает горлом нетерпеливый звук, явно раздраженный.
Ее руки трепещут, и она снова начинает жестикулировать. Вместо того, чтобы просто обозначить кусочек земли, который является островом, она проводит пальцем по песку, завершая круг.
– Откуда она знает? – спрашивает Р'Джаал тихим и обеспокоенным тоном. – Она говорит о земле, которая исчезла, когда погибла Великая Дымящаяся гора.
Я не знаю. Если бы моя Л'рен каким-то образом была здесь тогда… но нет. Мой клан, все кланы знают каждый лист на этом острове. Если бы здесь был другой народ, мы бы знали.
Она похлопывает по центру круга.
– Горячо, – говорит она на моем языке.
Возможно, она забыла слово, обозначающее море. Я нажимаю на центр.
– Вода.
Л'Рен качает головой и выглядит расстроенной. Она издает странный звук губами, а затем взмахивает рукой.
– Горячо.
Когда мы продолжаем с любопытством наблюдать за ней, она издает губами пыхтящий звук и выставляет пальцы наружу. Ко мне приходит осознание.
– Думаю, она говорит о Великой Дымящейся горе.
Р'Джаал хмурится.
– Но все закончилось, гора ушла под воду.
Я потираю подбородок, думая о паре, который постоянно поднимается над водами на дальнем конце острова.
– Не уверен, – я касаюсь круга. – Великая дымящаяся гора? Много огня?
– Пожар! Да! – она выглядит взволнованной. – Большой пожар, – она указывает на землю. – Двигаться.
– Она говорит, что огонь вызывает землетрясения? – Р’Джаал недоверчиво фыркает.
Я тоже хочу отмахнуться. Земля дрожит, потому что это то, что земля всегда делает, точно так же, как ветер трясет листья. Но мне все же любопытно. Моя пара знает странные вещи. Я показываю на дальний конец «острова» на ее рисунке, где дым горит на фоне моря.
– Огонь здесь.
Она качает головой и обводит все вокруг.
– Огонь. Везде. Вууу лкаааан.
Я не понимаю ее последнего слова.
– Великая Дымящаяся гора исчезла, – я пытаюсь разгладить оставшуюся часть круга, который она нарисовала. – Исчезла.
Она снова решительно качает головой.
– Огонь. Много огня. Завтра? – она пожимает плечами. – Завтра, завтра? – пожимает плечами. – Много огня.
Я медленно киваю и поворачиваюсь к Р'Джаалу, который все еще выглядит смущенно.
– Она говорит, что снова будет огонь. Она не думает, что Великая Дымящаяся гора мертва.
– Все вол-кей-но, – повторяет она и снова обводит всю свой рисунок. – Все в огне.
Я хмурюсь.
– Великая Дымящаяся гора была здесь, – говорю я, указывая на дальнюю сторону ее рисунка. – Исчезла.
Она качает головой.
– Не исчзл, – она снова обводит всю картинку. – Вол-кей-но. Здесь. Здесь. Здесь, – указывает на разные части рисунка. – Все здесь, – она складывает руки. – Огонь в вол-кей-но, – она делает жест, показывающий, что чашка переполняется.
Чувствую, как меня пробирает озноб, и я вспоминаю те ужасные дни дыма, гари и смерти много лун назад.
– Она знает, о чем говорит, – шепчу я Р'джаалу. – И если она права, мы не в безопасности.
Моя пара продолжает жестикулировать, показывая, что ее сложенные чашечкой руки находятся внутри круга, и я понимаю, что она имеет в виду.
– Весь остров является частью Великой Дымящейся горы, – говорю я ему, мой разум кипит от осознания. – Мы внутри.
– Если это так, то где же гора? – Р’Джаал, кажется, не убежден.
– Оно прячется. Под водой, где огонь поднимается, встречаясь с берегом, – я потираю челюсть. – Если она права, мы не в безопасности. Нигде в нашем мире нет безопасности.
– В безопасности, – повторяет Л'Рен, слыша знакомое ей слово. На ее лице появляется волнение. – Да! Я дома в безопасности.
– Где твой дом? – зачарованно спрашиваю я.
Она на мгновение задумывается, а затем чертит на песке длинную-предлинную линию.
– Вода, – говорит она и повторяет это слово, проводя пальцем. Затем она указывает на место неподалеку. – Здесь.
– Через воды? – спрашиваю я.
Она кивает, а затем вздрагивает, делая широкий жест.
– Холодное место за водой?
Л'рен выглядит довольной и снова кивает, ее улыбка становится шире. Мне нравится, что я могу понять ее, даже если Р'Джаал бросает на нас обоих скептические взгляды.
– Если такое место существует, – спрашивает Р'Джаал, – тогда как мы туда попадем?
