Текст книги "Орк (СИ) [компиляция]"

Автор книги: Ростислав Марченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 53 страниц)

К сожалению, положительные моменты встречи с девушками на этом исчерпались.

При попытке подойти к подругам дорогу мне преградил еще один эльф. Который не стал меня ни оскорблять, ни кричать, ни возмущаться. Он ткнул мне в грудь пальцем и спокойно заявил:

– Тебе тут не место, орк, иди погуляй в другом. Подойдешь ты к ним только через мой труп.

Элениэль растерялась: вмешательства нового действующего лица она явно не прогнозировала. Жених?

Тем не менее отвечать ушастику что‑то было надо. Молча уйти и отвернуться – увы, статус не позволяет. Вон вокруг как все смотрят и слушают.

Я пожал плечами:

– А ты кто такой, чтобы мне что‑то запрещать? Да и «через твой труп» можно устроить.

– Когда и где? – так же спокойно пожал плечами эльф.

Ах ты, урод! Как лихо раскрутил на дуэль! А вокруг уже собрался и зашушукался народ. А делать‑то мне что? Побить его и устроить скандал? Это уже лишнее – свой лимит терпения я выбрал.

– Ты хотел узнать, когда, где и каким оружием? – решился я. Да пошла она, эта политика. Будем вести себя естественно.

Эльф усмехнулся. Наше словесное жонглирование свелось к тому, кто будет вызывающей стороной, а кто выберет оружие для поединка.

– Мне, собственно, без разницы, говори.

Он что, настолько крутой парень?

– Как я понял, ты хочешь вызвать меня на поединок? – озвучил я свои мысли, чтобы обеспечить достаточное количество свидетелей. Вызывать этого эльфа сам я не собирался. Коли тот выберет конный поединок, мне останется только достойно умереть.

Эльф подумал, оглянулся на Элениэль и, блеснув неожиданной злобой во взгляде, бросил:

– Да! И ты знаешь почему!

А я‑то откуда знаю? Эл что, аборт сделала, и он про это пронюхал?

– Еще один мститель, – пожал я плечами, и усмехнулся. – Избежать поединка никак нельзя?

– Если твоя зеленая морда никогда не появится на виду у моей невесты и леди Бренны, тогда ты мне не нужен. Появишься – пеняй на себя.

Во как. Он про королевские гарантии явно не слышал. Или настолько высокороден и связан с Алвином, что не принимает их во внимание? А вот последние слова он сказал явно зря. Народ вокруг зашумел и слегка раздался по сторонам: следят за моей реакцией и ожидают, что я начну его бить. И что делать? Да наложить на политику и всяческие последствия большую кучу. Будем жить по порядкам Оркланда – когда пытаюсь юлить и политиканствовать, только хуже выходит. Пусть привыкают, если им она нужна, наша дружба. Бить его неохота, здраво себя ведет, поведение даже понравилось.

– Не могу этого обещать, и уж точно не ты мне можешь это запретить. – Выбор сделан.

– Выбирай время, условия и место. Если не струсишь, – так же спокойно заявил эльф. Потом добавил: – Как выберешь, найдешь и сообщишь. Меня зовут Кейн аэп Найбер, тут я собираюсь быть до полуночи. Поединок на ристалище меня не интересует, можешь так и сказать его величеству. Он знает и меня, и мой род. Тешить зевак поединком насмерть я не собираюсь.

Круто. Я, Борис – Лена – Яков, популярен как Майкл Джексон в те времена, когда он не запутался в своих голубых делах с малолетками.

Вот скотина аристократическая! И что мне теперь делать? Вот после такой стычки избегать дуэли ни в коем случае нельзя. Или можно? Эльф весьма вежлив, на личности не переходит, но резонанс от его слов должен быть большим. Со старшими надо посоветоваться.

Искать ублюдка я не собираюсь, институт секундантов в законодательстве предусмотрен. Кого взять секундантом, если старики посоветуют согласиться на поединок?

Я оглянулся по сторонам и наткнулся на внимательный взгляд королевского бастарда, рядом стоял его друг эльф.

Вот и случай сойтись поближе!

– Мне можно будет поговорить с вашим высочеством наедине?

Титул, конечно, лесть, но, с нашей точки зрения, он равноправен своим законным братьям, раз признан отцом. Так что пусть и он потерпит, и придворные утрутся.

ГЛАВА 2

Высочество опоздал. Первой на балкон влетела Элениэль.

– Ты что наделал, Край!!! – с ходу задала она самый животрепещущий вопрос. Чуть погодя на балконе появилась Бренна. Мужиков не было – либо они отвлекали внимание от девушек, либо были не в курсе экспромта подружек.

– Я?! – искренне удивился я. У них с кавалером любовь настолько далеко зашла, что у Эл отказывают логика и здравое восприятие фактов?

– Зачем ты опять на поединок напрашиваешься!!! – попыталась повысить голос Эл, потом до нее дошло, что вокруг люди (и не только), и у них всех есть уши, так что голос пришлось приглушить.

– Я?! – опять удивился я, несколько сбившись с мысли.

– Да, ты!!! – Элениэль хотела продолжить тираду, но я уже несколько привел мысли в порядок и даже успел обозлиться, поэтому шансов высказать мне все, что она думает про наш конфликт, у нее не было.

Настроения деликатничать у меня не было, бешенство нашло выход, поэтому мой рев перекрыл ее голосок сразу же:

– Тогда надень на своего хахаля намордник!!! И снимай только в своих покоях!!! А потом мне свое неудовольствие высказывай!!! – Намордники тут изобрели – в королевском зверинце я их видел. – Ты с меллорна своего головой вниз не упала?! Иди к своему жениху высказывай, что о нашем скандале думаешь!!! Мне не надо! Мне он, – тут я не сдержался и начал говорить в привычном для Даниила ключе, – на Харитона, Ульяну, Йозефа не был нужен!!! А если твоему кавалеру охота с вечностью своей расстаться, то я ему мешать не собираюсь!!! Даже помогу, с большим удовольствием!!! Раз ему так хочется!!!

Конечно, про исход поединка реально я такой уверенностью не обладал – я достаточно адекватен, но хороший понт дороже денег, особенно экспромтом. Больше всего меня взбесила позиция Элениэль, а потом само ее вмешательство. Хотя так громко орать не следовало, но, увы, не сдержался. Интересно, синдром берсерка – это от гормонов, адреналина или передается с носителем информации? Даня в отрочестве и во время службы в вооруженных силах, бывало, бывало, грешил этим делом… Когда старослужащих роты загнал в туалет и они дверь держали, чудом кого‑то не убил, разве что больно быстро бежали и дверь захлопнули, даже ломом отжать не удалось, только ручку оторвал. Не знаю, правда, взаправдашний ли я берсерк, научиться справляться с бешенством, застилающим разум, мне удалось достаточно быстро, еще в школе, дальше злоба, ненависть и бешенство действовали как допинг, не более того. Обычно.

Но это я отвлекся, а шум внизу, кстати говоря, стих. А Элениэль плакала, во всяком случае, слезы появились. Вот этого я от нее совершенно не ожидал. Бренна, видимо, тоже.

Я несколько успокоился и сбавил обороты:

– Ну и что ты тут сырость развела? Я вообще‑то тут при чем, что ты мне претензии высказываешь?

– Он такой же дурак, – ответила Эл, вытирая слезы, – взбрело в голову, что это он виноват, что меня в плен захватили. Вот и хочет отомстить – в первую очередь, чтобы я и мои родные его не винили. Считает, что и я его виновным считаю, кто‑то из наших его попрекнул в моем пленении. Даже отряд хотел собрать, чтобы на вас в набег сходить. А как узнал, что ты из А'Кайлов, вообще бешеный стал, никого не слушает.

Привет, подруга, а ты действительно не в себе. Нашла что орку говорить. Кстати, поняла, что ляпнула лишнего, вздрогнула и метнула на меня растерянный взгляд. С другой стороны, я, оказывается, в почете, раз меня используют как жилетку и друга, а не обращаются с просьбой как к бывшему любовнику, обещая дать еще разок. Интересно, насколько хорошо она меня изучила? Если пообещает потрахаться за то, что оставлю его в покое, я в ней разочаруюсь. Во всех смыслах. Но тем не менее глупость Эл лишила меня последних сомнений касательно поединка, на хрен все советы со стариками. Я этих ушастых набегушников на куски резать буду, если перспектив выкупа или какой другой выгоды не будет видно. Тайнборга я не забыл и забывать не собираюсь. То, что к отдельным личностям можно проявить милосердие, не значит, что не надо бороться с системой. А бороться с походниками, как системой, можно только одним действительно удачным способом: выписывая билеты в один конец – черепушку на частокол.

– Так, наш Мальбрук в поход собрался, – спокойно, но довольно злобно отметил я, не обращая внимания на растерянность девушек, – а убивать орков, он, значит, с меня решил начать?

Эл растерялась. А что тут можно придумать? Она придумала:

– Пожалуйста, не убивай его! – Толстая белая полярная лиса, я даже теряюсь перед такой логикой. – Он – хороший. Вы могли бы подружиться. Вы даже похожи…

Губешки у Эл опять затряслись, но слез пока не было. Она что, действительно в таком отчаянии, или еще есть какие причины, что так унижается? Или играет?

– Ты не заболела? – искренне удивился я. – Я, конечно, понимаю, что влюбилась, но в настолько дурного мужика? На кой он тебе, прикончу – найдешь другого.

Элениэль справилась с нервами:

– Я бы не сказала, что влюбилась, просто он действительно хороший парень. То, что он мой жених, вообще‑то ни при чем. Просто я не хочу, чтобы ты его из‑за меня убил. Или он тебя. Я пыталась с ним поговорить, но он никого не желает слушать, даже отца. Я же говорила, считает себя виновным в том, что я к вам в плен попала.

Романтик, твою мать. Кстати, вопрос:

– А что он убийц не подтянул? Отравителей, например? Если отомстить хочет?

Эл обожгла меня взглядом:

– Он – воин! И знает, что такое честь! И отравителей у нас не любят.

– Да неужели? – ответил я несколько скептически.

А пафос, пафос‑то какой!!! Как же, поверю, что не влюблена, – гормонами прямо шибает. Ну и, конечно, так я и поверил про неприемлемость отравителей среди эльфов. Хотя… если власть активно с ними борется, проводит соответствующую политику среди подданных, вполне возможно, что представители эльфийских родов среднего и младшего уровня и подумать не смеют, чтобы кого отравить, дабы продвинуться выше по карьерной лестнице. Разве что совершенно секретным ядом, сведя возможные стрелки на соседа. Собственно, наверное, выглядит вполне логично, особенно если род попавшихся отравителей вырезать подчистую, или того хуже – опускать на уровень канализации. С другой стороны, эти ушастые уроды иногда любят мазать ядом стрелы, сомнительно, что при этом им категорически морально неприемлемо стрельнуть в спину сопернику, прикончив если не стрелой, то ядом. Вообще же – наплевать. Хотя то, что он вызвал меня, а не попытался ткнуть шилом в печенку без свидетелей, говорит в его пользу. Хотя это весьма сложная операция, не говоря про отравление. Агентурой местной контрразведки мы должны быть обложены капитально. И при неграмотном контакте попасть в подвал с жарким очагом, дыбой и пыточной скамьей вместо мебели куда вероятнее яда в супе кого из орков.

Эл обиделась за неверие и замолчала, видимо подыскивая аргументацию. Интересно, вопрос «дать или не дать» возникнет? Самое время. Она меня поняла достаточно хорошо:

– Пожалуйста, не убивай его. Не виноват же он в том, что вы грабите и убиваете всех вокруг! Это ты исключение, ты даже на орка не похож. Он просто тебя не знает, а пытается отомстить убийцам из твоего клана. За меня и моих и его родичей, и слуг, что они убили, когда я в плен попала…

Нервы показывать я не стал, спорить тоже не было смысла. Только уточнил:

– Давай не будем про убийц? Ваши живодеры чем наших лучше? После наших набегов хоть живые остаются, а этот урод сам к нам с визитом собрался…

Она раскрыла рот, чтобы возразить, я оборвал:

– Эл! Пожалуйста, замолчи! Если интересно, позже могу показать, что после ваших походов в наших краях бывает. Своими глазами посмотришь. А что остается в ваших, мне, собственно говоря, неинтересно. Этот спор может быть вечным. Твой жених собрался мстить? Прекрасно, если я его не убью, он будет убивать моих родичей, включая женщин и детей. И честь его ему ни слова не скажет, – продолжил, так и не дав Элениэли раскрыть рот. – И вообще, как ты представляешь «его не убивать»? Какие он мне условия выставил, слышала? Ты полагаешь, найдешь кого, кто позволит себя так унизить? Среди нас имею в виду? Да и среди людей много найдется таких, кто лучше умрет в поединке, чем будет прятаться, его увидев. Обезоружить, заставить сдаться? Ему сколько лет? Сто? Двести? Мне шестнадцати еще не исполнилось! У нас в таком возрасте сплошь и рядом молодежь в новиках ходит! Видела, как я того человечка заколол? Сильно ему помогло, что он меня обезоружил? Или ты меня за барана держишь, который позволит себя прибить ради твоего счастья, деликатничая в поединке?

С высказыванием последнего предположения я, возможно, поспешил, Элениэли будто влепили пощечину, она молча развернулась и пошла в двери, Бренна, растерянно оглядев меня, поспешила за ней.

Незаметно выйти дамам не удалось. За дверями балкона обнаружились как королевский сын, так и его друг. Сразу подумалось, что неизвестно, сколько они там стояли.

Я оказался прав. Первыми словами бастарда были:

– Граф, если ты не знаешь, выжил. – Это сопровождалось заинтересованным взглядом. Причем не только от него, но и от его ушастого друга. Разговор подобного рода явно не часто во дворце случается. Тем более между кем и кем!!!

– Наплевать, – хмуро ответил я.

Настроение испортилось окончательно. Мне‑то будущие сплетни почти безразличны, а вот Эл попала. И попала неслабо. Кстати, как бы мне теперь всерьез отравителей опасаться не пришлось от «благодарных» членов ее рода. Любят они отравителей или не любят, но существует слово «надо». И коли представительница рода так лихо себя скомпрометировала, очень удобно принять меры не к ней, ибо это будет выглядеть подтверждением сплетен, а к некоему орку. Радуют только сложности отравления в королевском дворце.

– О чем ты хотел поговорить? – продолжил бастард.

– О том же, что вы слышали. Мне нужен секундант, если ваше высочество, конечно, не против. Я подумал и решил, что поединок между орком и эльфом на глазах толпы будет неправильным политически, если орка в нем убьют. – Кстати говоря, похоже, эльф руководствовался теми же соображениями. Вдобавок у него играл фактор неопределенности: как бы то ни было, мы гости короля и его потенциальные союзники. Короля, воюющего с эльфами.

Ирхад усмехнулся. Просчитать тему разговора заранее, видимо, труда не составляло. Но тем не менее согласился:

– Я конечно же не против, бой обещает быть интересным. Тем более, смотрю, у участников есть личные мотивы. – Последнее с усмешкой. Большой тебе привет, Элениэль. Почти до пятидесяти дожила, а мозгов не нажила. Но совесть не потеряла. Хорошая девушка, если так можно выразиться. Если, конечно, я в ней не ошибся и она не пришла, чтобы задурить мозги малолетке, пользуясь былыми отношениями. Однако то, что не предложила потрахаться в обмен на гарантии, свидетельствовало против этой версии.

Тем временем в разговор вступил эльф, что интересно, взглядом спросив разрешения у Ирхада. В последнем, видимо, я не ошибся.

– Вы так громко общались, что поневоле до нас донеслось кое‑что из разговора. – Берет быка за рога. В общем‑то так даже легче. – Нас с его светлостью несколько заинтересовало упоминание о том, что ты можешь показать, что бывает в Оркланде после эльфийских набегов. Честно сказать, об этом в Большом Мире, кроме рассказов их участников, ничего толком не известно. А таким рассказам верить, как ты, думаю, понимаешь, не всегда возможно.

– Любопытно было бы посмотреть, – кивнул головой Ирхад. – В библиотеке про походы в Орочьи земли много чего хранится, но половина написанного явные небылицы. У тебя записи есть или кто из воинов колдуну родственник, я так думаю. Так что давай договоримся так. Если тебя не убьют, берем вина, закусок – и ты нам с Эргталом показываешь то, чем хвастал, заодно поближе познакомимся и вообще об эльфах в ваших краях поговорим. Да и не только о них. Если тебя прикончат, это сделает твой Рангвальд, распорядись. Вообще я бы предпочел свое любопытство до вашего поединка удовлетворить. Но ты же ждать не будешь? Предпочтешь с поединком не затягивать, как я думаю.

Я кивнул. А он, оказывается, неплохой парень, неглуп и рассудителен. Тем временем Ирхад продолжил:

– С его величеством тебе надо все решить завтра утром. Жаль, конечно, что вы поссорились. Кейн и в самом деле достойный всяческого уважения эльф из приличной семьи, имеющей родственные связи в королевстве. Просто иногда немного вспыльчив. Отчего иногда случаются поединки.

Я не понял, зачем и почему он это сказал. Предупредил, выразил свое отношение?

– Но излишней кровожадности за ним до сих пор замечено не было. И в отношении им побежденных.

А не ошибся ли я с секундантом?

– Вам не понравится, что я его прикончу?

– Я же не женщина и понимаю, что ты тут хотел сказать. Это было честно. – Он посмотрел мне в глаза. – Нет. Мне просто будет жаль, если ты убьешь весьма достойного и уважаемого мною рыцаря. Как, впрочем, и если он убьет тебя. Но тебя я понимаю, поэтому буду твоим секундантом.

– Он такой вспыльчивый и среди эльфов – или только в землях смертных?

– Хороший вопрос. Мы познакомились после того, как он был вынужден на пару лет покинуть земли своего дома из‑за дуэли. Я ответил?

– Кстати, давно хотел кого спросить. Что у вас за страна такая, самоубийц столько? Или ваши люди только на орков так нагло лезут? – Вообще подразумевалась какая‑то странная отстраненность короля и его чиновников от конфликтов подданных с посольскими. При наличии заложников, включающих принца в Оркланде. Но прямо сказать постеснялся. И правильно сделал.

Эльф усмехнулся. Ирхад тоже хмыкнул:

– Ты хотел сказать, на тебя почему так нагло лезут? Тебе виднее. Ты же графу в присутствии принца нос сломал. Между прочим, ты не с тем сразился. С графом поговорили, его величество разрешения на поединок ему не дал, а вином тебя облили, чтобы не столько тебя, а его же опять унизить. Барон, которому ты ребра переломал, посчитал, что сможет о тебя ноги вытереть, а ты сделать ничего не сможешь, о чем даже пари заключил. Драться он с тобой не собирался. Дураков, кто против интересов трона пойдет, у нас немного, Что графа дернуло в вашу свару вмешаться, даже не знаю.

Вот оно что. А он, оказывается, информированный парень. И что граф жив остался, тоже хорошо. Не то что меня бы сильно обеспокоила его жизнь, но не случилось напрасной смерти по плевому поводу. Одно это прекрасно. Все‑таки воспитание Даниила прямо прет из нашей с Краем личности. Остается надеяться, что это доброе дело окажется безнаказанным и человек кое‑что поймет. Или не успеет меня достать, даже решившись.

– А что было бы, если бы он короля не послушался?

– Голову бы отрубили, – равнодушно пожал плечами Ирхад. – Вы – гости короны. Другое дело, что у вас есть честь и иногда ее надо отстаивать. Вам самим: мы за всем уследить не сможем. А то находится слишком много любителей по ней потоптаться, если это безнаказанно. А за слова не то что на плаху, даже в темницу посадить не всегда возможно.

– А ты хитер, – хмыкнул Эргтал. – Не думал, что найдешь способ барона наказать. Что ему сделаешь, если он перед тобой за то вино сразу же извиняться начал? Теперь это над ним все смеются, а так над тобой бы в спину смеялись. И над графом тоже.

– Но врага ты нажил, – добавил бастард.

– Плевать, – ответил я.

Далее совершенно неожиданно мы разговорились, проболтав о том о сем, в основном сравнивая Оркланд и Мертвые земли с Аргайлом, часа полтора. Эльф вступал в разговор редко, но не забывал периодически окидывать меня оценивающим взглядом, отслеживая мои реакции. Видимой неприязни я от него не заметил, впрочем, как и симпатии. Но пообщались мы с ним неожиданно хорошо. Вообще же разговор вел Ирхад, подтвердив мнение об умном, рассудительном и здравомыслящем парне себе на уме, не лишенном таланта психолога и умения направлять разговор в нужную сторону.

* * *

На следующее утро мы с эльфом стояли пред светлыми очами монарха и доводили свои версии происшедшего. К чести эльфа, он не только не лгал, но и не говорил полуправды, препарируя события вечера. Честно говоря, я это делать умел, но не видел необходимости. Так что версии практически полностью совпали.

Король задумался и спросил:

– Примирение сторон возможно?

Оглянувшись на эльфа, первым ответил я:

– Извинения светлорожденного здесь и сейчас. Прилюдно. В этом случае на поединке не настаиваю.

Эльф задумался и медленно, подбирая каждое слово, начал говорить:

– К моему стыду, я не знал участия благородного в судьбе моей невесты и леди Бренны и его им помощи. Поэтому был несколько несдержан, узнав, что к ним направляется орк из клана, что держал их в плену. Что же касается поединка, то я к нему готов, если благородный орк этого желает.

Вот ублюдок. Промыли голову за ночь? Или сам успокоился? А мне что делать? Вон делегация, включая Рангвальда, какие рожи корчит. Но тут все понятно. Будем дипломатами. И это, кстати, не извинения – это признание неправоты в конфликте. Не более. Что я и озвучил:

– Благородный светлорожденный был неправ и признал это. Но, к сожалению, я не услышал от него извинений за его слова. Как только он их принесет, я готов пожать ему руку. – А теперь ты как отреагируешь, козлина? В словесный футбол решил поиграть и заставить меня первым пойти на отказ от силового решения конфликта? Хрен тебе. Это уже другой уровень. Хотя если извинится – никаких проблем, конфликт будет исчерпан, и плевать на нашу зеленую делегацию. Сейчас прецедент мирного решения конфликта, думаю, важнее еще одного эльфийского трупа, да и я могу поединка не пережить. На кой так глупо рисковать без нужды? Здравые орки меня поддержат, а на дур плевать с высокой колокольни.

Ха. Я правильно поступил. Гордости у него оказалось слишком много. Или боялся уронить себя в глазах ушастого общества, публично покаявшись перед орком. Вероятно, второе. Тут все понятно, пожалуй, я бы на его месте действовал так же. Но то, что он попытался свести конфликт к нулю, говорит о нем хорошо. Интересно, уже знает про наши крики на балконе или нет? Пожалуй, нет, иначе бы вел себя по‑другому – тут не у всякого нервишки выдержат, а он эльф несколько не уравновешенный. Но Эл в нем, похоже, не ошиблась. Вероятно, мне его будет жалко, коли прибью в поединке. Потом, после того как прикончу. Умирать самому не хочется, поэтому сию возможность отметем.

– Не вижу причин извиняться перед орком, чьи родные захватывают в плен женщин и детей, возвращая их за выкуп, не зная причин его поступков, – пожал плечами эльф.

А вот и демагогия пошла. Покажите мне того из мужиков, кто в этом зале хоть раз киднепингом не промышлял! Правда, не обязательно касаясь только одних детей.

Губы короля тронула усмешка, он оглядел нас и огласил свое решение:

– Понимаете же, что причина для поединка ничтожна? Никто своего решения не изменил? – Подождал, ожидая ответа и оглядывая нас. И продолжил неожиданно равнодушным голосом: – Если стороны примирения не хотят… Да будет так. Поединок разрешаю, такова моя воля… Ваши жизни – вам виднее.

Мы рассыпались в славословиях благодарности. Тот махнул рукой, останавливая словесный понос:

– Мне ваши поединки надоели. Были бы причины серьезными, а то как однощитовая нищета – по любому поводу норовите за оружие схватиться. Но вы такой нищетой не являетесь, поэтому предупреждаю сразу. Коли кто‑то сочтет себя слишком умным и преступит законы и условия поединка – попадет на эшафот. Касается всех моих гостей. – Алвин орлиным взглядом оглядел зал. – Кем бы они ни были. Если кто решил рискнуть жизнью, отстаивая свою честь, – это их право. Но если кто‑то хочет кого‑то убить, нарушая эти законы или прикрываясь ими, – тот попадет на плаху. И никуда более. Такова моя воля.

Сначала я счел этот спич адресованным мне, однако, произнося речугу, король рассматривал не меня, а своих подданных у стен зала приемов. Я поежился. Судя по рассказу Ирхада, госбезопасность тут не дремлет, и как бы не прошел слушок о некоем хитром дворянине, что решил спровоцировать орка на поединок, предварительно вымазав оружие ядом, например. Чтобы, так сказать, поднять свои шансы.

* * *

Моя популярность среди членов посольства и их воинов весьма и весьма выросла. Гаук, правда, неумело скрывал неудовольствие, и его прихлебатели тоже, но на это мне было наплевать.

Ирхад условился о поединке прямо в королевском парке острова. После полудня.

Зрителей собралось сравнительно немного, но на качество любопытствующей общественности жаловаться не приходилось. Надо сказать, что за минимальное количество любопытных надо благодарить Ирхада, что привлек королевскую гвардию отсеивать недостаточно родовитых фанатов.

Собралось человек, эльфов и даже гномов примерно сто пятьдесят. Естественно, включая обеих подружек. Наши собрались все, эльфы, вероятно, тоже – их оказалось неожиданно много, включая нескольких неизвестных мне баб, из них две с подозрительно знакомыми татуировками вокруг глаз.

Со стороны эльфа секундантом выступал какой‑то пожилой барон, с явной примесью эльфийской крови. Ирхад, как старший по статусу, зачитал условия поединка, предварительно вместе с бароном проверив оружие обоих.

Условия были, в общем, обычными.

Любой из нас имел право сдаться, бросив оружие и подняв руки вверх либо оповестив о сдаче словесно. Попытка, передумав, напасть после объявления о сдаче обещалась расцениваться секундантами как попытка убийства безоружного. С наказанием в виде топора на плахе.

Удачное обезоруживание синонимом сдачи не является, но удачливый противник обязан предложить сдаться. Это условие Ирхад обговорил с нами, спросив, согласны ли мы соблюдать или нет. Мы переглянулись и согласились. Лучше потерять доспехи, чем жизнь.

Почти то же самое относится к тяжелым ранениям либо нахождению противника в безвыходной ситуации – видимо, с оружием у глотки. Тут, как я понял, все зависело от резерва доброй воли доминирующего дуэлянта. Прислонить кинжал к глотке менее просто, чем с ходу ткнуть под скулу. Что интересно, тут бастард нашего согласия не спрашивал, просто сказал о нежелательности излишней жажды крови.

Травить оружие и применять магию нельзя. За это – смерть.

Победитель забирает оружие и доспехи побежденного. Любой секундант имеет право остановить поединок. Его команды дублирует трубач. Секундант имеет право остановить поединок и признать свою креатуру проигравшей по причине полученных ранений. Мнение дуэлянта в данном случае никого не интересует.

В поединке можно делать все, за исключением оговоренного.

Я вооружился также, как в предыдущем поединке. Условия не изменились, риск опознания даже стал выше.

Эльф вырядился в бахтерец, выглядевший близнецом захваченных в усадьбе, разве что с вытертыми воронеными пластинами без гравировки и травления. На голову водрузил тоже вороненый закрытый шлем. Шею закрывал хауберк. Тут все понятно: не останешься без защиты головы, коли пришлось сбросить шлем. Наручи, поножи, бронированные ботинки и перчатки. Доспех, естественно, тоже кавалерийский. На поясе – узкий кинжал. В руках, к моему удивлению, топор и щит. Меча нет. Опа‑на!

Я подумал и заменил местами вооружение. Вооружившись классически – меч в правой, а щит в левой руке. Как и стоявший против меня эльф. Нечего рассчитывать на эффективное парирование топора мечом. Эльфы неприятно зашептались.

Заревел трубач. Поединок начался.

К моему собственному удивлению, я с ходу переиграл его тактически. Даже не ожидал такого успеха.

Я счел, что Кейн достаточно квалифицирован для обращения с боевым топором. А значит, любой не принятый на щит удар для меня смертельно опасен. Если, конечно, Кейн не промахнется. Минусом пробивной способности топора является его инерция. То есть для эффективного удара боевым топором противник должен удерживать некую дистанцию. В клинче топор почти бесполезен. Обычно это не имеет большого значения, поскольку и меч для рубки доспехов должен набрать скорость и инерцию, а вблизи можно наносить в основном режуще‑секущие и колющие удары, смертельно опасные для бездоспешных, но безопасные для воина в защитном вооружении. Ну невозможно на одном потяге прорезать кольца кольчуги, как, впрочем, и вываренную кожу. Даже укол должен быть силен.

Противник совершенно не ожидал, что я, удачно закрыв колено нижним углом щита, не контратакую отбитым перед этим в сторону вражеским щитом цзянем, а мгновенно шагну вперед. Да так шустро, что врежусь во вражеский щит, заодно придержав его, чтобы он не попытался, например, уронить его на мое колено, вложив массу тела в удар. А моя левая рука, с которой я уже стряхнул свой шит, еще мгновением позже выхватит мизерикордию из ножен и засадит кинжал ему снизу в подмышку, пробив легкое через кольчужный рукав.

В бою такой прием, думаю, довольно сомнителен, но для дуэли в самый раз. Хотя я не ожидал такого успеха, рассчитывая первым ударом не более чем ранить в плечо, если очень повезет – в шею. Собственно, я поставил все на одну атаку. Если бы она не удалась, у меня бы, видимо, начались большие проблемы в противостоянии без щита, с кинжалом вместо него, вооруженному топором и щитом воину.

Я провернул кинжал в ране, продолжая толкать эльфа вперед, он хрипнул и рухнул наземь, вырвав у меня из руки мизерикордию. Адреналин адреналином, но не у каждого здоровья хватит остаться на ногах, когда у тебя в легком трехгранный прут крутят и проворачивают, раздирая внутренности. Сразу же пнул по голове и примерился добить, но тут меня заставил замешкаться взгляд Элениэль и мысль об условиях поединка. А потом стало уже поздновато, прикинул, что будет плохой пиар из‑за заминки. Бросил взгляд на бастарда, поставил ногу на грудь побежденного и, прислонив острие цзяня к смотровой щели шлема, скомандовал:

– Или сдавайся, или ты труп.

Эльф что‑то хрипел из‑под забрала. Секундант эльфа заорал, что признает поражение, видимо опасаясь формальности вопроса, дабы приличия соблюсти, прежде чем приколоть. Даже не знаю, угадал он или нет. Чувства меня одолевали весьма противоречивые.

Длинноухие налетели на недобитка как квочки, еле дав возможность выдернуть мизерикордию. Беднягу начали прямо на траве освобождать от доспехов, выкладывая их неподалеку от меня, засуетился маг, проводя противошоковые мероприятия, короче говоря, перспективы того, что он сдохнет, показались мне весьма сомнительными. Центральную роль в перевязке занимала Эл, которая, прежде чем упасть на колени перед женихом, глянула мне в глаза и кивнула, поблагодарив. Возможно, благодарила она меня зря.