Текст книги "Никому не уйти"

Автор книги: Ромэн Сарду

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

25

Прошло три дня. Кровавая трагедия, которая произошла в университете «Деррисдир», и анонимные сообщения Боза о злоупотреблениях ФБР потрясли всю страну и не замедлили отразиться на некоторых из главных участников событий.

В первую очередь пострадала репутация ФБР. Бригада «Последнее слово» была поспешно расформирована, словно ее никогда и не было. Ни в Квантико, ни в штаб-квартире ФБР в Вашингтоне не осталось ни одного официального документа, свидетельствующего о существовании этой бригады, а потому тщательное расследование, организованное сенатом по требованию семей погибших, ни к чему не привело. Возмущение родственников жертв по поводу злоупотреблений ФБР получило широкий общественный резонанс. Сначала ФБР пыталось оправдать свои действия расплывчатыми рассуждениями о необходимости расследования деятельности религиозной секты, затем – о предотвращении готовящихся террористических актов. Однако эти заявления никого не убедили. Противоречивость в поведении руководителей ФБР в связи с разразившимся скандалом привела только к одному – к их отставке. Начались беспрецедентные «чистки». Айка Грэнвуда досрочно отправили на пенсию, а сорок других сотрудников ФБР попросту выгнали с работы.

В ходе всего этого скандала нигде и никем не было упомянуто имя Бена Боза, как не было упомянуто и о гибели семерых фэбээровцев, когда-то занимавшихся слежкой за писателем-убийцей. В ФБР боялись бурной реакции прессы по поводу того факта, что один-единственный человек – да еще обычный литератор – водил за нос их сотрудников в течение целых двенадцати лет.

Университет «Деррисдир» временно закрыли на следующий день после кровавой трагедии, а студентов отослали сдавать семестровые экзамены по другим учебным заведениям.

Полиция штата Нью-Хэмпшир вышла из разразившегося скандала с высоко поднятой головой: очень быстро выяснилось, что руководство ФБР почти с самого начала обрубило все попытки местной полиции провести расследование относительно двадцати четырех трупов, найденных третьего февраля. В результате Шеридан и его люди оказались как бы ни при чем. Но многие жители Конкорда были возмущены тем, что от них так долго скрывали происшедшую в окрестностях их города трагедию, причем такого масштаба. Родственники погибших завалили полицейские участки письмами, в которых ругали полицию на чем свет и обвиняли ее в утаивании от них факта обнаружения трупов. Как и предполагал Шеридан, ему позвонила тетя Эми Остен и обрушилась на полковника со всевозможными проклятиями.

А вот Фрэнка Франклина никто ни в чем не обвинял. Причина была проста: раз никто не пытался увязать страшную трагедию с именем Боза, значит, в отношении Франклина не могло быть никаких подозрений. Однако Фрэнка все это время мучили угрызения совести, и он ни на минуту не забывал, что из-за него погибли четверо студентов. Ему пришлось встретиться с примчавшимися в университет «Деррисдир» родителями убитых юношей и попытаться хоть как-то утешить их. Несмотря на то что Франклин прекрасно знал всю подоплеку происшедшей трагедии, он не мог о ней рассказать: у него не было никаких доказательств. Он даже не мог покаяться убитым горем родителям, что в смерти их детей отчасти виновен и он. Из-за своих переживаний Фрэнк почти не спал по ночам…

Стью Шеридан, Фрэнк Франклин и Патриция Меланктон собрались в кабинете полковника в «Хейз Билдинг», чтобы совместно оценить масштабы своего поражения.

– Я все никак не могу понять, каким образом Боз сумел так ловко отгородиться от каких-либо подозрений! – негодовал Шеридан. – Такое впечатление, будто он сделал это играючи.

Расследование обстоятельств смерти четырех студентов не дало никаких результатов: убийца не оставил после себя сколько-нибудь существенных улик. Боза, как и всех остальных, допросили, но это ни к чему не привело. Более того, у Боза имелось даже не одно алиби, а целых два.

– Запись на пленке камеры наблюдения, установленной у въездных ворот университета «Деррисдир», однозначно показывает, что Боз подъехал к воротам на такси в 14.15, – сказала Меланктон. – Норрис Хиггинс забрал его оттуда на своем пикапе. Они направились домой к Хиггинсу, чтобы опрокинуть по стаканчику и поболтать. Хиггинс клянется всеми богами, что Боз не выходил от него ни на секунду. Они разговаривали о книгах и об управлении университетским хозяйством. Затем Хиггинс отвез Боза к зданию театра на встречу со студентами. Это – алиби Боза номер один.

– Значит, Боз приехал в «Деррисдир» намного раньше, и у него было достаточно времени, чтобы успеть расправиться с членами «Писательского клуба»! – воскликнул Франклин.

Когда проводилось вскрытие трупов, определить точный момент гибели юношей не удалось. Время их смерти варьировалось в пределах как минимум трех часов, так как влажный и насыщенный различными парами воздух подземелья повлиял на процесс разложения тел и тем самым усложнил задачу экспертов.

– Безусловно, – согласилась с Франклином Меланктон. – Но это еще нужно доказать. А пока писатель-маньяк может спать совершенно спокойно! Кроме Хиггинса, у него в свидетелях еще и триста студентов, сидевших в здании театра. Они – его алиби номер два. А с нашей стороны никто теперь даже не заикнется о проведении в отношении Боза какого-либо расследования! Я думаю, что и заведенное на него досье успели уничтожить.

Франклин покачал головой.

– Единственная зацепка – это первый выстрел, – убежденно произнес он. – Тот самый, из-за которого мы побежали к лабиринту. Этот выстрел наверняка сделал он! Его тогда еще не было в здании театра.

– Да, знаю, – сказала Меланктон. – Но этого, как всегда, недостаточно. Ни следов, ни отпечатков найти не удалось. На костюме Боза не было ни малейших следов сгоревшего пороха. У нас, правда, есть тот пистолет. Но, по всей видимости, стрелял из него все-таки не он! Найденный в подземелье комбинезон нам тоже ничего не дает.

Наступило тягостное молчание: подведенные итоги были весьма неутешительны.

– Наша самая грубая ошибка заключалась в том, что мы отодвинули на второй план те двадцать четыре трупа, – наконец нарушил молчание Шеридан. – Мы уж слишком увлеклись самим Бозом, его словами и поступками. А еще – размышлениями над тем, как загнать его в угол. С самого начала этой истории мы не уделяли должного внимания найденным трупам, не пытались разобраться, зачем преступник устроил это показательное убийство. Мы с этим как бы свыклись.

Меланктон, пожав плечами, ответила:

– Так ведь для всех было очевидно, что Боз, уничтожив «подопытных кроликов», оставив видеозаписи и сняв завесу тайны со своей «тюрьмы», тем самым поставил точку на затянувшейся старой истории.

– Ни на чем он не ставил никакой точки! – пылко возразил полковник. – Эти двадцать четыре трупа – только начало… Так сказать, его большой дебют. А мы, к сожалению, не поняли…

Снова наступило молчание.

На этот раз его нарушил Франклин:

– Похоже, Боз использовал это как приманку.

– Что?

– Я, конечно, в вашем деле не специалист, но, чтобы поймать так называемого серийного убийцу, агент Меланктон, обычно пытаются сыграть на самоуверенности преступника. Чтобы заставить его совершить ошибку. Разве не так?

– Да, – согласилась Меланктон. – При этом стараются спутать его планы, заставить нервничать, терзают гордость убийцы – до тех пор, пока он не допустит какую-нибудь оплошность. Преступник начинает суетиться и рано или поздно совершает роковую ошибку, из-за которой и попадает к нам в руки.

– Ну что ж, если вдуматься, то получается, что Боз именно так с вами и поступил! – воскликнул Франклин. – Для начала он вас ошарашил: подумать только, целых двадцать четыре трупа! При этом он сделал вид, что хочет пойти с вами на контакт. Боз оставил после себя ложные улики и осознанно обнажил якобы имеющиеся у него слабые места – и вы стремглав набросились на его приманки, думая, что вам в руки посыпались козыри. Вы установили режим строгой конфиденциальности, наивно полагая, что пытаетесь воспрепятствовать его замыслам! Вы рассчитывали заманить убийцу в западню с помощью своих обычных методов, а на самом деле сами оказались в ловушке: Боз ловко сыграл на вашей самоуверенности. Вы, подобно серийному убийце, совершили роковую ошибку. Именно этого, судя по всему, он от вас и ждал!.. Да, он рассчитывал, что сотрудники ФБР предпримут какие-то чрезвычайные меры – например незаконно изымут те двадцать четыре трупа и ничего не сообщат родственникам погибших! Вы пали жертвой собственной методики, своего, можно сказать, оружия – излишней самоуверенности и амбиций.

Франклин грустно вздохнул.

– А где сейчас Боз? – спросил он.

– Сразу же по окончании допросов в университете «Деррисдир» он улетел на двенадцать дней на Антильские острова, – ответила Меланктон. – Я проверила: он еще пока не заявлял своим издателям о намерении опубликовать новую книгу.

– Ну, с этим он тянуть не станет.

Франклин достал из кармана мобильный телефон и два свернутых листка бумаги.

– Вчера я получил одновременно письмо по электронной почте, текстовое сообщение по телефону и факс. От Боза. Во всех трех посланиях говорится, что он готов продолжить работу, связанную с моим эссе.

Шеридан резко взмахнул рукой.

– Ничего удивительного! – воскликнул он. – Ему ведь теперь все известно. Когда Боз захватил тех четверых юношей, он наверняка заставил их рассказать не только о хитросплетении подземных туннелей Яна Якобса! Он теперь знает, какие козни плелись вокруг него при участии Фрэнка Франклина. Ему известно, что у «Писательского клуба» не было тела Терда, что мы хотели заманить его в западню.

– Да…

Меланктон повернулась к Франклину:

– И что вы собираетесь делать?

– Не знаю… – Фрэнк запнулся. – Я ведь уже не могу рассчитывать на защиту со стороны ФБР, да?

Меланктон молчала.

– Когда вы впервые встретились с Бозом у него дома, – после паузы сказала Патриция, – он дал вам понять, что готовит свой апофеоз. Иначе говоря, свой шедевр. ФБР, его заклятый враг, сейчас поставлено на колени, а меня переведут на какую-нибудь маленькую должность в захолустье. В университете «Деррисдир» он над всеми нами посмеялся и теперь спокойно потягивает через трубочку коктейль на пляже на Антильских островах! Так что он вам не солгал: уж апофеоз так апофеоз! А что остается нам? Мы остались в дураках – без свидетелей, без улик, без доказательств. Все с теми же мелкими картами на руках…

– И что теперь? – спросил Франклин. – Партия сыграна?

На его вопрос никто не ответил.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

1

Двадцать девятого августа – три с половиной месяца спустя после гибели четырех студентов университета «Деррисдир» – к полицейскому патрулю, выехавшему на дежурство в сектор «Б» города Конкорда, подошли подростки и сообщили, что они видели в реке Мерримак какое-то тело.

Через несколько минут два сержанта уже рассматривали труп мужчины, прибитый течением к усыпанной галькой отмели. Труп очень сильно разбух, его кожа стала мертвенно-голубой, одежда была изорвана, а края почерневших ран и отверстий на голове и туловище – изъедены рыбами. По всей видимости, покойник находился в воде несколько дней и проплыл далеко не один километр. Течение у реки Мерримак было сильное, и на трупе виднелись многочисленные синяки и кровоподтеки от ударов тела о прибрежные камни и подводные коряги.

Труп перевезли в морг главной больницы Конкорда.

Проведением вскрытия занялся Бэзил Кинг. Когда он сделал очень аккуратный разрез от подбородка к области паха, из трупа обильным потоком на пол лаборатории полилась вода.

В заключении о причине смерти Кинг благоразумно написал, что этот человек утонул: и кожа, и внутренности трупа были настолько сильно повреждены от длительного нахождения в воде, что установить какую-либо другую причину смерти – даже если этого беднягу отравили или задушили – было практически невозможно.

Затем Кинг отправил образцы ДНК и слепки зубов в специальную службу, занимавшуюся установлением личности найденных покойников. Ответ пришел через пять дней. Труп, выловленный в реке Мерримак, принадлежал Кларку Дурнику – шестидесятилетнему мужчине, родившемуся в штате Айова. Он был также известен под псевдонимом Бен Боз.

* * *

Четырьмя днями позже к полицейским, патрулировавшим сектор «Е» города Нашуа, расположенного в пятидесяти пяти километрах на юго-восток от Конкорда, обратились с жалобой жители жилого микрорайона Маунтмэри. По их словам, припаркованный на стоянке возле здания начальной школы «шевроле»-седан с канадскими номерами был, по-видимому, брошен своим владельцем. Более того, из багажника исходил зловонный запах, который прохожие чувствовали за несколько метров от автомобиля.

Полицейские вскрыли багажник. Оказалось, что там лежал труп молодой женщины. Он очень быстро разлагался, чему способствовала высокая температура внутри машины, нагретой солнцем. Труп в срочном порядке перевезли в городской медицинский центр. Вскрытие показало, что эта женщина была задушена.

Чуть позже при содействии министерства юстиции удалось установить личность погибшей: Абигайл Барроуз, урожденная Терд, пропавшая без вести четыре месяца назад…

* * *

Фрэнк Франклин по-прежнему жил в университете «Деррисдир». После трагических событий, которые произошли весной, университет временно закрыли, и на его территории теперь было безлюдно. Многие из студентов, уезжая из университета, возвращаться сюда осенью уже не собирались. Число заявлений абитуриентов по сравнению с предыдущим учебным годом снизилось на семьдесят процентов. Впрочем, это ничуть не обеспокоило ни ректора Эмерсона, ни его заместителей: кассы университета были полны, а продажи нескольких участков земли вполне хватило бы для того, чтобы поддерживать «Деррисдир» на плаву до тех пор, пока число учащихся опять не достигнет нормы.

После прекращения занятий Франклин с головой окунулся в написание своего романа – того самого, который он пообещал издателю Альберту Дорффманну и который был посвящен «авантюре», затеянной – при его участии – полицией и ФБР. Написанием этой книги Фрэнк пытался успокоить свою душу и уменьшить терзавшее его чувство вины. Тщательно изменив внешний вид и черты характера Бена Боза и других участников недавних событий, а также их имена, Фрэнк к концу лета уже более-менее разобрался с персонажами своего будущего романа и его основными сюжетными линиями. Он хотел назвать книгу «Черный список» – по аналогии с секретным документом ФБР.

Что касается настоящего Бена Боза, то этот писатель-убийца, насколько было известно Фрэнку, больше не опубликовал ни одного нового произведения. И на это, конечно, имелась своя причина.

Позвонивший Франклину Шеридан сообщил ему об обнаружении трупа Боза в реке Мерримак.

– Его что, убили? – спросил Франклин.

– Понятия не имею. Хотя вполне возможно. Сейчас ведется следствие.

Фрэнк задумался над тем, кто бы мог прикончить Боза.

– Может, кто-нибудь из ФБР? – предположил он. – Например, бывший член бригады «Последнее слово», решивший лично свести с Бозом счеты.

– Возможно. Решивший или решившая.

У Бена Боза не было родственников. Его завещание обнародовал один из нотариусов города Монпелье. Боз завещал, чтобы его тело сожгли в крематории, а пепел затем разбросали на островах Мадлен в Канаде, как некогда поступил и он сам с прахом своей матери, выполняя ее предсмертную волю.

Как ни странно, на этой церемонии не было никого, кроме фэбээровцев! Патриция Меланктон и Айк Грэнвуд ни за какие деньги не отказались бы от возможности посмотреть на разбрасываемый по ветру прах Боза – так же, как и родственники семи сотрудников ФБР, погибших от руки писателя-убийцы. Ни поклонник творчества Боза шериф Донахью, ни его друзья-пожарные, ни книготорговец из Довингтона на «похороны» Боза не приехали.

Эта церемония сильно потрясла Франклина: никто на ней не произнес ни слова. Не было ни священника, ни пастора, ни родственников, ни друзей. Не звучало ни утешительных речей, ни слов за упокой души Боза. Когда настало время высыпать прах из урны, никто не захотел этого делать. Помедлив, Франклин решил, что это сделает он, – скорее из-за того, чтобы преодолеть возникшую неловкость, а не по причине каких-либо чувств, испытываемых к усопшему. Прах Боза на несколько секунд закружился вихрем на ветру, а затем рассеялся, падая на прибрежный песок и воду.

В доме Боза в Довингтоне был проведен тщательный обыск сотрудниками ФБР и полицейскими, занимавшимися расследованием обстоятельств его смерти. Кроме подземного убежища, построенного еще прежним владельцем дома, они не нашли ничего. Если когда-то и существовали документы, позволяющие уличить Боза в десятках приписываемых ему убийств, то они исчезли.

Смерть Боза абсолютно ничего не прояснила.

Скорее, наоборот.

2

Франклин сидел в своем кабинете, просматривая письменные работы абитуриентов, поступившие на этой неделе. Писанина, которую он читал, была более чем посредственной. Из этих абитуриентов вряд ли что-то получится – даже после двух лет напряженных занятий. Он запихивал в конверты с маркой и со штампом университета «Деррисдир» заранее отпечатанные письма, в которых сообщалось об отказе в приеме. Пока ему удалось отобрать для своей новой учебной группы лишь девять человек. С ними он и начнет заниматься в октябре.

Почувствовав себя уставшим, Франклин откинулся на спинку кресла. Через распахнутые настежь окна в комнату проникал тот особенный запах леса, который бывает только летом. Погода стояла жаркая. На стенах кабинета висели чертежи и эскизы стильной одежды – работа Мэри. А еще – нарисованные пастелью разноцветные силуэты стройных женщин в модных нарядах… Да, антураж рабочего места писателя Фрэнка Франклина в последнее время заметно изменился.

После всего того, что они пережили вместе, Фрэнк и Мэри еще больше сблизились. Враждебное отношение к Фрэнку со стороны родственников и знакомых Мэри значительно ослабло, особенно после гибели четырех студентов: трагедия в подземелье стала главной темой для разговоров, оттеснив все остальные.

Мэри удалось выбить для себя стажировку в одном из нью-йоркских домов мод. Они виделись с Фрэнком лишь по субботам и воскресеньям: если Мэри не могла приехать в «Деррисдир», то Фрэнк встречался с ней в розовой квартире ее подруги в Нью-Йорке.

После гибели Боза Фрэнку стало намного спокойнее: Боз наверняка догадался, что Франклин замышлял против него недоброе, и месть со стороны писателя-убийцы была, несомненно, лишь делом времени. Фрэнк боялся не только за себя – он боялся за Мэри и… за ее мать.

Вернувшись с церемонии разбрасывания праха Боза на берегу острова в Канаде, Фрэнк уложил свои пистолеты и все связанные с Бозом документы в маленький чемоданчик, который затем спрятал на чердаке своего дома. Он испытывал неистребимое желание забыть о трагических событиях в «Деррисдире» – и чем быстрее, тем лучше.

Расследование относительно злоупотреблений ФБР так и не коснулось Фрэнка Франклина. Правда, человек, сменивший Айка Грэнвуда на его посту, в начале июля вызвал Франклина к себе и заставил его заново дать клятву о неразглашении информации. Бригада «Последнее слово» была теперь уже не просто секретом ФБР – она стала государственной тайной. Однако Фрэнку уже не было никакой необходимости выслушивать долгие увещевания фэбээровского начальника о том, что его ждет, если он проболтается: он и сам об этом прекрасно знал…

В его спальне зазвонил телефон.

Фрэнк взглянул на часы: 15.20. Сегодня был четверг. Он подумал, что это, наверное, звонит Мэри, – девушка всегда заранее сообщала ему, успела ли она купить билет на завтрашний вечерний поезд или нет. Фрэнк встал и направился в спальню. И в этот момент два раза тренькнул его мобильник, который он носил на поясе. Фрэнк вытащил его из чехла и прочитал поступившее текстовое сообщение: «Добрый день!»

Это наверняка от Мэри…

Едва Фрэнк успел снять трубку стационарного телефона, как раздался тоновый сигнал факса. Он поспешно спустился в комнату, где стоял факсовый аппарат, и нажал кнопку «Прием». Пока из аппарата с поскрипыванием выползал бумажный лист, Фрэнк снова посмотрел на дисплей своего мобильного телефона. Сообщение «Добрый день!» пришло ему с незнакомого номера, которого в памяти его телефона не было. Он нажал кнопку, чтобы вызвать этого абонента, однако тут же услышал ответ, что данное послание было отправлено через центр бесплатных сообщений. Затем последовала реклама, сопровождаемая приглушенной мелодией.

Фрэнк побледнел: на выползшем из факсового аппарата листе бумаги большими буквами были напечатаны те же самые слова: «Добрый день!» В верхней части страницы виднелся номер «0800» и указывалось наименование интернет-провайдера, поддерживающего сайт анонимных сообщений.

Почти в ту же секунду компьютерные колонки издали звуковой сигнал, свидетельствующий о получении письма по электронной почте. Фрэнк даже не пошевелился: он догадался, что и там увидит послание «Добрый день!». Без подписи.

Это был тот самый способ, которым Бен Боз после кровавой трагедии в университете «Деррисдир» сообщил Франклину о своей готовности продолжить их сотрудничество: текстовым сообщением по телефону, факсом и письмом по электронной почте, пришедшими в одно и то же время.

«Черт возьми…» – пронеслось в голове Фрэнка.

Снова зазвонил стационарный телефон. Франклин поспешно бросился в спальню, снял трубку и, не произнося ни слова, стал ждать.

– Алло! Алло, это Франклин? – раздался голос Стюарта Шеридана.

В последнее время они друг с другом почти не общались. Франклин видел Шеридана на островах Мадлен, однако полковник тогда недвусмысленно дал понять, что хочет забыть о недавних событиях раз и навсегда.

Фрэнк сдержанно ответил, что он слушает.

– A-а! Это Шеридан. Вы сейчас сидите или стоите?

– А что?

– Лучше присядьте, чтобы не упасть, – усмехнувшись, посоветовал полковник. – У меня для вас сюрприз: я только что приехал из Довингтона.

Фрэнк почувствовал, как его охватывает страх – страх, которого он не испытывал уже несколько недель.

– Я попросил тамошнего шерифа поставить меня в известность, если появится какая-нибудь новая информация относительно исчезновения Боза, – продолжал Шеридан.

– Ну и что?

– Во вторник он мне позвонил.

«Во вторник – это два дня назад», – тут же прикинул Фрэнк.

– Он рассказал мне про некоего Уильяма Шарлье.

Немного растерявшись, Франклин потер лоб и произнес:

– Не знаю такого.

– Это один из соседей покойного Боза. Он уже сорок лет владеет домом с участком в девять гектаров, который находится рядом с особняком Боза, примыкая к нему с северной стороны.

– И что, они захаживали друг к другу?

– Судя по показаниям других соседей – нет. Следившие за Бозом парни из ФБР ничего подобного тоже не замечали. Шарлье – дедок лет семидесяти. Он всегда пользовался репутацией нелюдима, потому что почти все время сидел дома, да и в гости к нему никто никогда не приходил. Когда-то Шарлье работал в компании «Ай-Би-Эм», но его в возрасте сорока семи лет оттуда вытурили, и с тех пор он даже не пытался найти себе какую-нибудь другую работу.

– Понятно. Может, ударился в религию?

– Вовсе нет. Да и дело тут совсем в другом. В последнее время муниципальные службы Довингтона начали беспокоиться: Шарлье никак не реагировал на уведомления своего банка, не обналичивал пенсионные чеки, не платил по счетам за воду, газ и телефон. Страховые взносы за автомобиль тоже не поступали.

– А давно?

– Уже три месяца…

Фрэнк почесал себе затылок: он никак не мог понять, к чему клонит Шеридан.

– Я поехал в Довингтон, чтобы вместе с шерифом заглянуть в гости к этому Шарлье, – продолжал полковник. – Но внутри дома никого не оказалось. Более того, нам сразу бросилось в глаза, что там нет ни малейших признаков повседневной жизни – ни еды в холодильнике, ни газет, ни одежды. Шериф решил связаться со знакомыми и родственниками старика и стал искать его телефонную книжку. Но никакой телефонной книжки в доме не оказалось. У Шарлье, как выяснилось позже, в живых не осталось никого из близких.

– Получается, этот человек жил на белом свете совершенно один, – констатировал Фрэнк. – А может, он просто куда-нибудь поехал, например отправился на экскурсию во Флориду или на Багамы? Он хоть и в возрасте, но после сорока лет, проведенных в Довингтоне, у него вполне могло возникнуть внезапное желание куда-нибудь махнуть!

– Говорите, на экскурсию? Да, он отправился на экскурсию, только не во Флориду, а совсем в другое место – туда, откуда не возвращаются! Шерифу Донахью пришла в голову удачная мысль – привести к дому старика полицейских собак. Они-то и нашли Уильяма Шарлье: он был зарыт в земле возле зарослей бирючины! По словам судебно-медицинского эксперта города Монпелье, трупу не три месяца, а более шести лет.

Фрэнк вдруг все понял, и дальнейшие объяснения Шеридана лишь подтвердили его догадку.

– Итак, давайте попытаемся восстановить события, – продолжал полковник. – Боз обосновался в Довингтоне девять лет назад. Прошло два года, прежде чем он достаточно хорошо изучил своего соседа и заметил, что тот ведет жизнь отшельника. Тогда Боз убил его, закопал труп во дворе и стал делать все необходимое, чтобы никто не догадался, что Шарлье уже нет в живых: писатель оплачивал ежемесячные счета старика, обналичивал присылаемые ему чеки, отвечал на письма, подделывая при этом его почерк и подпись. В общем, искусно создавал иллюзию, что Шарлье все еще жив. Примыкавшие к их домам участки соединялись друг с другом через дверь в стене, которая окружала особняк Боза. Эту дверь с внешней стороны ограды не видно. Боз проходил по своему убежищу – тому, в которое он один разок водил вас, – выбирался из него через лаз в глубине своего сада и затем через дверь в стене попадал во двор дома Шарлье. Там он садился в его автомобиль, быстренько гримировался и ехал по своим делам.

– А как же получилось, что агенты ФБР ничего не замечали? Ведь все это происходило прямо у них под носом!

– Они старались по возможности не высовываться, чтобы местные власти не знали об их присутствии. Даже шериф Донахью не догадывался, что Боз уже много лет находится под наблюдением ФБР. В данном случае фэбээровцы, конечно, дали маху. Они не обращали ни малейшего внимания на Шарлье, а потому Боз имел прекрасную возможность незаметно покидать свою резиденцию и так же незаметно возвращаться назад. Кроме того, он подстраивал все так, что во время его отсутствия со стороны казалось, будто он находится дома.

– А другие соседи?

– Они считали Шарлье чокнутым отщепенцем. Среди обывателей ходили слухи, что он ездит за покупками в соседний город. В таких захолустных городишках, как Довингтон, подобное поведение расценивается едва ли не как измена родине!.. Шутка сказать: предатель! Ну, вы понимаете…

Последовало долгое молчание. Фрэнк все еще держал в руках пришедшее ему по факсу сообщение «Добрый день!».

– Именно таким способом ему и удавалось проскальзывать под носом у всех, кто за ним следил, – пробормотал Фрэнк.

– Да. Противоатомное убежище, сад, железная дверь в стене, соседний двор – и он уже другой человек. По всей видимости, за все это время его ни разу не остановили за рулем драндулета Шарлье и не проверили водительские права. Так или иначе, он не заплатил ни одного штрафа. Боз, безусловно, был идеальным конспиратором. Ну вот и все, – закончил Шеридан. – Я просто хотел поделиться с вами последними новостями о Бозе. А у вас как дела?

Фрэнк несколько секунд помолчал, а затем ответил, что у него все нормально. Он решил ничего не говорить Шеридану о таинственном тройном послании, которое только что получил.

Они закончили разговор, не обещая друг другу ни встретиться, ни перезвонить.

«Пока нет никаких оснований полагать, что эти послания – дело рук Боза», – подумал Фрэнк.

В тот самый день, когда была расформирована бригада «Последнее слово», Меланктон передала Франклину список подслушивающих устройств, установленных у него в доме, с подробным описанием их местонахождения. Ему нужно было лишь обезвредить их самому и затем уже не переживать, что его кто-то подслушивает. Однако у Фрэнка с Мэри невольно возникал вопрос: а не умолчали ли сотрудники ФБР – так, на всякий случай – об одном или двух из своих микрофончиков?

Мэри была в этом настолько уверена, что они решили со временем переехать и подыскали себе в Конкорде приличную трехкомнатную квартиру, которая должна была освободиться в ноябре.

После телефонного разговора с Шериданом Франклин зашел к себе в кабинет, чтобы проверить электронную почту. Там, как Фрэнк и предполагал, поступило сообщение «Добрый день!». Оно пришло с бесплатного почтового ящика, на который невозможно было послать ответное сообщение.

Фрэнк записал на листке бумаги кое-какую информацию о сервере, с которого прислали анонимное письмо, и вышел из дома. Затем он сел в машину и поехал к замку.

Поднявшись на второй этаж, где находились кабинеты преподавателей, Франклин осмотрелся. В коридорах никого не было. Он снял трубку с настенного телефона и, соединившись с внешней линией, набрал номер телефона с кодом Небраски.

Патриция Меланктон – бывший суперагент, занимавшийся исключительно Беном Бозом, – теперь являлась третьим по значению сотрудником отделения ФБР в городе Омаха. Иными словами, она теперь была почти никто. Так, мелкая сошка.

– Да успокойтесь вы, Франклин! – воскликнула Патриция, когда Фрэнк начал взволнованно рассказывать ей о посланиях, которые он сегодня получил. Ей даже пришлось рявкнуть в трубку, чтобы заставить Фрэнка замолчать. Он очень быстро понял, что, несмотря на свое астрономическое падение в иерархии ФБР, эта женщина не утратила ни капли бурного темперамента и природной надменности. Если ее коллеги-мужчины в Небраске, увидев, что к ним в захолустье прибыла такая стройная и симпатичная сотрудница, начали отпускать в ее адрес шуточки, то им наверняка очень быстро пришлось прикусить язык.

– Нет никаких оснований полагать, что эти послания – дело рук Боза, – после паузы сказала Патриция, тем самым точь-в-точь повторяя недавнюю мысль Фрэнка.

– А нельзя ли как-нибудь определить, откуда они пришли?

– Нет, нельзя. Особенно если они были составлены задолго до отправки. Факсы, полученные Бэзилом Кингом в морге в феврале, были отправлены Бозом из интернет-кафе в Коннектикуте. Некоторые из подобных заведений оснащены камерами наблюдения, чтобы отслеживать различных аферистов и хакеров. Однако видеозаписи хранятся не более нескольких недель, а затем их уничтожают. Боз это знал. Записи того дня, когда он туда приходил, на момент отправки сообщений были уже давным-давно уничтожены.