Текст книги "Ливень внутри нас (СИ)"

Автор книги: Роман Васин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

  – Что «всё»?

  – Максим, ты дурак?

  Начинаю злиться. Это такая благодарность за спасение? Видя мои заходившие желваки Колдун решает не тянуть кота за хвост.

  – Объясняю! У тебя прошла волна мутации. Через час тебя скрутит повторно и это будет уже безвозвратно. Ты превратишься в безмозглое существо. Так что у тебя уже осталось пятьдесят минут, чтобы добраться до нашего босса, доказать ему, что ты настолько важен, что на тебя необходимо пожертвовать третий водный раствор и вколоть этот самый раствор. Теперь понятно?

  – Почему третий? Ты же говорил второй водный нужен?

  – Второй уже тебе не поможет, мутация пошла. Результат ты видишь.

  Ошеломлённо киваю. Это что получается – все эти разрушения я устроил? Но как?

  – Так какого хрена ты стоишь? – взорвался, не выдержав моего ступора оборванец. – Письменное приглашение нужно?

  – А как же Стог, Ласт?

  – Тебе их жизни важнее собственной? – колдун чуть ли не у виска крутит.

  И вот тут меня накрыло. Ведь это мне остался час жизни. До этого момента умом всё понимал, но было это словно не со мной или во сне. Захоти и проснёшься. Не будет этого унылого пейзажа с бесконечным дождём, не будет дождевиков с их садистскими выходками. А будет Сонька. И наш уютный дом у озера. Только захоти.

  Захотел. Но по лицу продолжала течь вода, барабаня бесконечными каплями, а в глаза заглядывала исцарапанная физиономия аборигена. Нет уютного дома. Нет Соньки. А значит – надо мстить, а значит – надо жить. А жить мне осталось меньше часа, и при чём здесь, действительно какие-то мелкие воришки? Да пусть хоть весь город сгниёт, сейчас важно одно: нужно выжить.

  – Бежим!

  Колдун всё понял и неожиданно быстро, для контуженного, рванул через завал в ближайший проход между кораблями. Мне оставалось только припустить следом.

  Надолго его не хватило, и уже через пять минут он хрипел и задыхался. Темп бега резко упал. Я конечно ему благодарен, что открыл мне глаза и заставил встрепенуться, но... Как говорится – инициатива наказуема исполнением. Так что никого теперь жалеть не намерен пока не похерю этот чёртов эксперимент и дождевиков вместе с ним.

  – Быстрее! – даю пинка для ускорения.

  Колдун не протестует и даже немного ускоряется. Ненадолго. Так, то ускоряясь, то замедляясь, мы минут за десять и добежали до логова местного криминального авторитета.

  Да уж, далековато они забрались. Безопасность превыше всего. Бес всё верно рассчитал. Что каста, что дождевики сто раз подумают, стоит ли поимка нескольких десятков, ну пусть даже пары сотен, воришек таких трудозатрат. Огромная россыпь кораблей, тысячи закутков. Это же сколько человек надо, чтобы оцепить и проверить всю территорию? И не нужно сбрасывать со счетов возможность вляпаться в ловушку. Или просочится информация о предстоящей облаве, тогда что? Ловите конский топот? Овчинка не стоит выделки? Да много красивых метафор можно привести к сложившейся ситуации. Метафор много, результат один – город.

  Настоящий воровской город. С площадью, расходящимися кривоватыми лучиками улиц, домами и людьми. Да – убогий, да – нищий, но город.

  Странно только, что никакой охраны нет. Неужели Бес настолько уверен, что к нему никто не сунется? Или мои подозрения о засланном казачке вовсе не подозрения?

  – Стоять! Кто такой? – да уж, с отсутствием охраны я погорячился. Голову умело взяли в захват, а к горлу прижалось что-то холодное и наверняка острое. – Пароль!

  – Фрегат, – мгновенно отозвался Колдун. – Отпусти его, Фернандо. Это новый маг к боссу.

  Нож исчез, и я шагнул в сторону, разрывая дистанцию. Три человека позади внушали уважение хотя бы за то, что умудрились так незаметно подобраться к моему горлу. Помимо этого один из них был таким огромным, что Валуев бы рядом казался вполне обычным, среднестатистическим человеком. Чёрная копна длинных волос дредами свисала ниже плеч и лишь добавляла впечатление его массивности. Но этот здесь, скорее для массовости. А вот двое других – настоящие убийцы. Профессионалы, но явно не военного склада. У тех взгляд другой. Здесь же какой-то маньячно-садистский, злой. Таким нужна веская причина не чтобы убить, а наоборот, чтобы разойтись миром. Я не трус, но один из них крутнул ножом и невольно отступаю еще на шаг.

  – Ну, идите,– ухмыляется, сука. Доволен произведённым эффектом. – Только имей ввиду Колдун, если что – спрос с тебя.

  – Само собой, – сглотнул слюну проводник, и потянул меня за собой, шипя едва слышно. – Живее.

  Площадь пересекали быстро, но шагом. Я чувствовал на себе любопытные взгляды встречных людей, но ещё больше – ненавидящий, давящий взгляд. Кто-то из троицы уже представлял мою спину в перекрестье прицела? Знать бы кто и почему. Но обернуться я не решился. Просто сделал зарубку в памяти: даже если договорюсь с их боссом, расслабляться не стоит.

  Думал, скроемся из вида и снова рванём, но нет. Колдун продолжал быстро, но идти.

  – Побежали? – предложил. – Далеко еще?

  – У нас не бегают, – отрезал проводник. – Запомни, если кто-то здесь бежит, значит что-то не так. Шухер. Или облава, или... Впрочем об остальном пока рано тебе знать.

  Рано, так рано. Пожимаю плечами:

   – А на вторую часть вопроса?

  – Пришли.

  Коротко и ясно. Улица из разномастных кораблей расширилась метров до десяти, открывая великолепный вид на прекрасно сохранившийся фрегат, удерживаемый в вертикальном положении металлическими тросами-растяжками. Красоту портила лишь неуместная для корабля дверь под ватерлинией. Да два амбала возле неё. Хотя... Вспомнил только что встреченного Фернандо и поправился – не амбала, а так, два среднестатистических человека.

  – Мы к боссу, – не дожидаясь вопроса, доложился Колдун.

  – Чего хотели?

  – Скажите, Колдун нового мага нашёл.

  Видимо действительно Бес очень нуждался в людях с магией в крови и сумел донести это до всех подчинённых, потому как вопросов больше не последовало. Один из привратников чуть приоткрыл дверь и бочком протиснулся внутрь. На секунду в приоткрывшуюся щель просочился звук классической музыки. Ого, главарь-то у них оказывается эстет.

  Не прошло и минуты, как охранник вернулся, вновь одарив нас Шопеном из приоткрывшейся двери.

  – Руки подыми.

  Я поморщился. Не люблю это слово. Есть цельное и естественное «подними». А «подыми», так, суррогат какой-то. Подыми, ихний, евойный. Не то, чтобы я вот прям граммар-наци, но всё же коробит от таких слов.

  Тем временем меня вполне профессионально обыскали, естественно ничего не нашли, и запустили внутрь. Долговязый колдун остался снаружи.

  Миновав небольшой тесный тамбур, скрипнул второй дверью и попал в офис. К этому времени одежда и волосы уже просохли. Красота! Нет, на самом деле очень удобно, вот бы и на Земле так.

  Чего угодно ожидал от главаря местной группировки, любителя классики, человека с довольно громкой кличкой Бес, в конце концов, но точно не банального офисного помещения.

  Сильно вышарканный, видавший виды ламинат на полу, хромированные квадраты офисных светильников с люминесцентными лампами на потолке, обшитые пластиковыми панелями стены с несколькими дверями без табличек. В другом конце комнаты массивный фигурный стол, заставленный разными канцелярскими примочками. Несколько стульев. И человек за столом, видимо секретарь. Вообще странная, я бы даже сказал аномальная обстановочка логова главаря преступной группировки. Хотя, если судить строго, то стиль они выдержали не полностью – табличек ведь на дверях не было. Где босс сидит? А где туалет? Впрочем, для полноты картины не хватало ещё монитора на столе, да льющаяся непонятно откуда классическая музыка диссонировала с обстановкой.

  – Проходи, присаживайся, – человек за столом приглашающе махнул рукой.

  Скрипнув в паре местах, ламинат пропустил меня к столу.

  – Мне бы Беса поскорее увидеть, – замялся, не зная как доходчивей объяснить секретарю, что времени у меня осталось максимум минут двадцать.

  – По какому вопросу? – да уж, этот явно никуда не торопится.

  – Похоже я маг, – на секунду замолкаю. Так ли нужно всем знать, что я уже без пяти минут безмозглый мутант. В конце концов, решаюсь признаться, а то ещё полчаса вопросами промурыжит, – но началась мутация. Уже первая волна прошла.

  – Так вот что за всплеск был! – даже как-то обрадовался секретарь. – Новичок что ли? Давно здесь?

  – Да ты задрал! – едва не рычу. – Ты русский язык понимаешь? Мне писец наступает! А судя по тому, что натворила первая волна мутации в паре километров отсюда – вам всем тоже.

  – Да не шурши ты! – заиграл желваками секретарь. – Сейчас Петрович придёт, выясним твой предел, тогда уже решу, что с тобой делать.

  – Решу? – наконец до меня дошло. – Так ты и есть Бес?

  – Я-то Бес, а вот кто ты, и что мне с тобой таким делать?

  Ответить не успел. Скрипнула, открываясь, дверь и впустила низенького седого человека с бородкой а-ля-старик Хоттабыч.

  – Что-то кости ломит, – вместо приветствия с порога заявил Хоттабыч, – прорыв, что ли опять будет?

  – Тьфу, типун тебе на язык, – сплюнул хозяин кабинета.

  Натурально сплюнул, прямо на паркет.

  – Да хоть два, – огрызнулся Петрович, – легче от этого тебе не будет. И не плюй здесь, раз позвал пентаграмму чертить. Что я её, по твоим слюням возюкать буду?

  Удивительно, но Бес смутился.

  – Прости, старый...

  Он хотел добавить что-то ещё, но мне это надоело.

  – Вы, не забыли, что время идёт? Что меня с минуты на минуту накроет? И вас заодно. Тик-так, господа, тик-так...

  – О! – как ни в чём небывало, обратил, наконец, на меня внимание Хоттабыч. – Часы!

  Он обошёл меня вокруг и причмокнул от удовольствия

  – С кукушкой...

  Я непонимающе уставился на Беса. Тот состроил рожу, мол, всё в порядке, старик с придурью, но приходится терпеть.

  – ...А я всё думаю, что тут у тебя тикает?

  – Петрович, надо поскорее выяснить, что он может как маг? Сколько у него силы и решить, стоит на него тратить третий водный или вышвырнуть, пока не поздно.

  – Ну, выяснить-то я выясню, а вот решать придётся тебе.

  Бес закатил глаза:

  – Так выясняй уже!

  Хоттабыч, наконец, принялся за дело. Сдвинул меня в центр комнаты, выгреб из кармана два мелка: белый и синий, и принялся чертить какие-то линии. И сразу преобразился. Исчез нелепый старикашка с куцей бородкой и дрожащими пальцами. Вместо него появился уверенный в себе художник, архитектор и маг в одном лице.

  Отточенными движениями он вычерчивал на полу идеально ровные прямые и окружности, ставил одному ему понятные символы и цифры. Словно паук он ткал свою паутину – добротно и красиво.

  Наконец пентаграмма была закончена, и волшебство пропало, словно его и не было. Вместо уверенного в себе человека я видел нелепого старика, запыхавшегося, словно пробежал стометровку. Дрожащими пальцами он попытался засунуть мелки в карман, но один зацепился и упал на пол, разлетевшись на несколько обломков.

  Бес заботливо наклонился, собрал их и вложил в старческую руку.

  – Ты как, нормально?

  – Да что мне станется? – попытался хорохориться Хоттабыч, но получилось чересчур наигранно. – Давай уже продолжим, сам же говорил, что времени мало.

  Бес кивнул, вытащил из ножен, висевших на поясе, узкий стилет и протянул мне.

  – Держи. Надрежь палец. Для ритуала нужна кровь.

  Блин, никогда не любил процедуру забора крови, но что делать? Поморщившись, резанул подушечку большого пальца.

  – Ставь метку сюда, сюда и сюда, – Петрович указал на три небольших меловых пяточка в пентаграмме.

  Послушно исполняю. Небольшие капельки крови мгновенно впитываются в мел, и я вижу, как они тоненькими ниточками разбегаются по всей пентаграмме. Линии сразу приобретают объём и словно приподнимаются с пола. А восемь рун, вписанные в разные геометрические фигуры по контуру рисунка, начинают светиться.

  Но не долго. Почти сразу они одна за другой принялись гаснуть. В итоге остались светиться лишь три символа.

  – Не впечатлён, – выдал своё заключение старик, вытирая руки о пиджак, – всего лишь троечка силы.

  Троечка? Но ведь загорелись все восемь рун. Или это ни о чём не говорит? Что я понимаю в магии, кабалистике и рунах? Ничего! Хотел озвучить вопрос, но Бес меня опередил.

  – Как видишь, мистер... как тебя, кстати?

  – Максим, но...

  – Так вот, мистер Максим, мне твоя «троечка» даром не нужна. Вот была бы у тебя пятёрка силы, я бы пожертвовал третьим водным раствором. Ну, даже если бы четвёрка была, возможно, но... Магов твоего уровня у меня своих хватает.

  – Но Колдун говорил...

  – Колдун вообще много говорит, – дёрнул щекой Бес. – Повторяю для тех, кто в танке: мне нужны сильные маги. Сильные, понимаешь? Впрочем, ты мне нравишься, паря, и не пойди у тебя мутация, я бы тебе выделил второй водный раствор. Безвозмездно. Увы, теперь тебе второй не поможет, а третий тратить на тебя мне не с руки. Так что извини и... покинь, пожалуйста, наш город как можно быстрее. Мои ребята тебя проводят, чтобы ты не вздумал в нём погостить.

  Я судорожно искал выход и не находил. Чем можно его заинтересовать? В голове пустым барабаном щелкали, сменяя друг друга варианты один нелепее другого. Из этого вороха бесполезного хлама самым достойным был: скрутить Беса и выпытать у него местонахождение целебного раствора. Но была помеха в виде Хоттабыча. Сопротивления он, конечно, не окажет, но успеет крикнуть. И тогда помимо главаря банды, мне придётся иметь дело с двумя мордоворотами, что томятся от безделья за дверью.

  Ноги обречённо понесли к выходу – они уже смирились. А голова всё щёлкала пустоцветом.

  – Погоди, есть вариант, – поймал меня уже возле двери окрик. – Скорее всего ты умрёшь, но всё же это хоть какой-то шанс.

  – Говори, – оборачиваюсь.

  – Я даю тебе прямо сейчас третий водный раствор. За это ты воруешь для меня одну вещь.

  – Где подвох? У тебя своих людей, хоть магов, хоть не магов, вон, целый город. Только пальцами щёлкни, от желающих услужить отбою не будет.

  – Как я уже говорил, шанс на удачную кражу очень мал и, скорее всего тебя поймают и убьют. Своих людей мне терять не хочется. Ты здесь чужак, тебя мне не жалко, уж извини за прямоту.

  – Кто мне мешает после излечения кинуть тебя и забить на кражу?

  – Ну, во-первых, от меня ещё никто не уходил, – от холодной усмешки Беса стало не по себе. За внешней мягкостью скрывался стальной стержень маньяка-потрошителя, а во-вторых, ты примешь яд, который через месяц тебя убьёт, если не вколоть антидот.

  – Согласен, – а что, у меня есть выбор?

  – Не торопись, – осадил главарь. – Должен признаться, что даже без третьего водного раствора было пара случаев, когда люди выживали. Говорю тебе это к тому, чтобы потом, услышав эти истории, ты не обвинял меня, что я что-то утаил.

  – Пофиг, давай уже лекарство, – я чувствовал, как где-то в области желудка зарождается волна безумия и хаоса, способная отправить меня в небытие.

  Бес пожал плечами, выдвинул ящик стола и достал оттуда шприц с прозрачной янтарной жидкостью. Судя по всему, он всё давно просчитал, раз у него всё в секундном доступе. А я как осёл – иду за морковкой, болтающейся перед носом.

  Скрежетнул зубами, но ситуацию этим не изменишь – у меня по-прежнему нет выбора. Буквально вырываю шприц из рук Беса, потому что обострившимся до предела чутьём понимаю, что счёт уже пошёл на секунды.

  На мгновенье замираю, и Бес понимающе подсказывает:

  – В мышцу.

  Тыкаю иглу в бедро, и давлю шток.

  Время вышло. Внутри разрывается бомба и огненная волна несётся по организму, грозя сжечь меня, а заодно и полгорода в придачу дотла. А навстречу её несётся ледяная волна третьего водного раствора.

  Встреча

  Неприятности начались практически сразу. Уже на второй перекличке не отозвался абонент со смешным позывным «Жучок». Боренсон по прозвищу «Бур», тот самый, что забирал её вместе с доктором у гостеприимной француженки, успел только крикнуть в переговорное устройство: «Код омега красный», как всё завертелось в страшной, кровавой карусели.

  Первым погиб стеснительный Хуан-Мария. Откуда-то, разрывая пространство странным треском и разгоняя дождевую пелену расходящимися кольцами пузырей, прилетел росчерк каких-то водяных брызг. У испанца не было ни одного шанса. Тело, лишённое головы, отшвырнуло куда-то за спину.

  Боренсон схватил растерявшуюся девушку за воротник и практически закинул за ветхий барак, из-за которого они так неосторожно высунулись. Сам стрельнул из-за угла пару раз и тоже нырнул за спасительную преграду.

  Сонька рефлекторно пошарила на поясе рукоять пистолета, чертыхнулась, повернулась к военному.

  – Оружие дай!

  – Да где я тебе его возьму? – Боренсон вновь сунулся за угол и всадил в дождь ещё несколько выстрелов. Спрятался. – Огнестрел здесь не фурычит, а эти водомёты слишком дорого изготавливать, так что их мало.

  Девушка матюгнулась и принялась озираться в поисках хоть какого-нибудь подобия оружия, сидеть с голыми руками сил не было. Взгляд уткнулся в бесформенную куклу испанца. Ну не бывает телохранителей без оружия!

  Дождавшись очередного затишья в росчерках пузырей, Сонька рванула через улицу.

  – Куда, дура!? – успел крикнуть ей в спину Бур, и даже попытался ухватить за ногу, но пальца соскользнули.

  Девушка, потеряв равновесие, ухнулась лицом в грязь. Это спасло ей жизнь. Сразу два выстрела пронеслось по улице, разгоняя вскипающим воздухом дождевые капли.

  Не обращая внимания на мат военного, Сонька вновь вскочила и кинулась к цели. Добежала, спряталась за трупом. С этого ракурса картина боя предстала под другим углом. Всё оказалось не так и страшно. Уцелели не только они с Буром – то из-за забора, то из-за какого-нибудь дома или сарая то и дело выглядывали головы людей сопровождения. Перестрелка шла полным ходом.

  Сонька нашарила пузатую кобуру и вынула замысловатый агрегат. Рассматривать причуды местной научной мысли было некогда – оружие и оружие. Вроде даже переделка чего-то знакомого: то ли «SIG», то ли «Heckler&Koch»,только с какими-то дополнительными приблудами. Поискала лишь взглядом предохранитель. Не найдя, выставила в сторону предполагаемого противника и нажала спусковой крючок. Сгусток пузырящегося воздуха унёсся к перекрёстку.

  В обратку прилетело сразу штук пять выстрелов, один из которых играючи снёс кусок крыши барака, за которым прятался Бур. Военного завалило обломками и, кажется, вырубило.

  Сонька стрельнула для острастки пару раз и рванула к военному. Боренсон был жив. Раскидав обломки досок, она принялась хлестать его по щекам, приводя в сознание. Наконец ей это удалось – Бур открыл глаза.

  – У тебя кровь, – девушка указала на голову.

  Военный запустил пальцы в густую шевелюру волос, поднёс к глазам, поморщился.

  – Помоги подняться, – стерев рукавом со щеки алые потёки, он опёрся на Соньку и встал. Выпустил девушку, приткнулся спиной к остаткам постройки. Его пошатнуло и вырвало.

  – Сотрясение, – констатировала девушка.

  Бур проигнорировал очевидную истину, поднёс рацию ко рту:

  – План "Б".

  – Что за план? – Сонька выглянула из-за угла, и тут же спряталась.

  Нападавшие стали на пару домов ближе.

  – Давай за мной, – убедившись, что девушка уловила суть приказа, военный, под прикрытием ещё целых стен принялся пятиться к забору. Выбил ногой пару штакетин, и практически запихал туда Соньку, приговаривая, – скорее, скорее!

  За забором оказались ещё два человека сопровождения и труп в гражданской одежде, причём без руки. Девушка удивлённо замерла, разглядев за спинами военных арбалеты.

  – А зачем...

  – Это кто? – Бур бесцеремонно прервал любопытство гражданского лица.

  – Не знаю, – ответил один, с нашивками старшего сержанта, – идиот, похоже, местный. Мы тут стреляем, а он подходит сзади и огоньку прикурить просит. Чуть сам его не пристрелил! Да вот «крест» опередил.

  – А кто это, «крест», – влезла всё-таки Сонька, – и чего ему надо?

  – Надо им, судя по всему, тебя, – Боренсон вновь проигнорировал первую часть вопроса, – а вот зачем ты ещё и «кресту» понадобилась, это я бы и сам хотел знать. Мы-то опасались дождевиков.

  – Но...

  – Ещё хотелось бы знать, откуда у Креста водомёты? – перебил девушку сержант.

  – Мы это обязательно выясним, но потом, – отрезал Бур, – а пока двигаемся к точке сбора, пошли, пошли!

  Сонька вздохнула: «военные они такие... военные».

  Мелкими перебежками, не выдавая себя стрельбой, они принялись петлять по чужим огородам и мелким переулкам. Время от времени Бур посылал в эфир короткие приказы. О чём они, девушка из-за постоянного хлюпанья и чавканья ног по грязи, не слышала. Иногда он сам что-то слушал. Несколько раз к ним в группу вливались другие люди в камуфляже, так что к концу забега их было уже около пятнадцати. Арбалеты были примерно у трети личного состава. Ещё треть ничем не отличалась от обычных солдат, а вот остальные щеголяли и вовсе архаичным оружием – к их ремням были прицеплены короткие мечи наподобие гладиуса.

  Остановились на краю обрыва, начинавшегося практически сразу за деревней. Не Гранд-каньон, конечно, но достаточно глубокий – метров пятьдесят. Ширину провала разглядеть не удалось – границы терялись где-то в пелене дождя.

  Бур пересчитал людей, покачал головой. Подошёл к Соньке.

  – Скалолазанием не занималась?

  – Есть опыт, – выделила девушка самую суть.

  – Хорошо, – облегчённо выдохнул Боренсон и повернулся к остальным. – Ждём отставших шесть минут. Канн, Жариков, обеспечьте два спуска.

  Указанные бойцы совсем уже не призывного возраста принялись распаковывать свои вещмешки, доставая оттуда стропы, крюки, петли и прочую скалолазную амуницию. Остальные заняли оборону, рассыпавшись по близлежащим сараям, заборам и завалам.

  Девушка тоже сунулась, было, выбирать позицию, но Боренсон жёстко вернул её к краю обрыва, пообещав скинуть туда, если она ещё раз полезет на передовую.

   Минуты ожидания растянулись бесконечной вереницей секунд. Всё ближе и ближе раздавались бурлящие звуки выстрелов, но подчинённые Бура пока сидели тихо.

  Когда Соньке показалось, что они бездействуют тут уже целую вечность, бой добрался и до них. Кусок забора разлетелся мелким крошевом. Крик раненого разорвал тихий шелест дождя. Боренсон подал команду, и солдаты принялись активно окучивать пространство волнами гудящих пузырей.

  Из проделанного пролома, запыхаясь, вывалились три человека. Чумазые, перевязанные бинтами, но вполне боеспособные. В одном из них Сонька не без труда узнала интеллигентного доктора. Встретившись взглядом, он подмигнул девушке и принялся что-то встревоженно докладывать Боренсону.

  Жариков с Канном, наконец, закончили разматывать и крепить стропы и кинулись к командиру.

  – Всё, отходим! – сразу скомандовал он. – Вторая группа на прикрытии.

  – Нас всего двое осталось, – отозвался тощий парнишка.

  – Семёнов, Кац, тоже остаётесь.

  Бойцы кивнули. Боренсон конфисковал у Соньки боевой трофей и передал одному из бойцов прикрытия, имеющего на вооружении лишь арбалет. Девушка лишь вздохнула. Понятно, что им нужнее, но без оружия очень неуютно.

  – Уходим! – повторил Бур свой приказ и на сей раз все без разговоров побежали к обрыву. Начался спуск. Соньку отправили четвёртой. Практики давно не было, но руки и ноги быстро вспомнили правильные движения, опуская хозяйку медленно, но верно. Пара минут, и Боренсон уже бережно подстраховывает внизу. После Соньки спустился доктор, а затем ещё трое бойцов.

  – Всё, – доложил командиру крайний. – Дитрих тоже решил остаться.

  Словно подтверждая слова бойца, сверху упали отцепленные верёвки.

  – Решил он..., – проворчал Боренсон. – Вроде немец, а никакой субординации! Три наряда вне очереди!

  – Если выживет, – пробормотал кто-то себе под нос.

  Сказано было едва слышно, но девушка услышала, и задумалась над тем, что лежало на поверхности. Ведь оставшиеся бойцы действительно оказались отрезаны от помощи, причём в полном неведении о количестве и вооружении противника. Самоубийство!

  Сонька задрала голову наверх. Сквозь дождливую пелену где-то высоко едва заметно проносились разряды водомётов. Судя по всплескам, атаковали группу прикрытия весьма активно.

  – Бежим! – прервал её размышления о бренности бытия Боренсон.

  Заданный темп вполне устраивал девушку, и даже оставлял возможность время от времени озираться по сторонам. Правда смотреть особо было не на что. Справа темнела отвесная стена обрыва, а слева горизонт тонул в бесконечной пелене дождя.

  Пробежать успели недолго. Не прошло и двух минут, как сверху что-то полыхнуло, и по глазам резанула яркая вспышка. Сонька сбилась с шага, споткнулась, и зарылась ладонями во влажную рыхлую землю. На мгновение охватил страх, что это их преследователи жахнули сверху чем-то массово-поражающим и вот прямо сейчас придёт боль и смерть.

  Вместо боли появились чьи-то руки, помогли подняться.

  – Ты в порядке? – голос незнакомый, но вполне участливый.

  – Что это было? – Сонька, наконец, проморгалась и принялась озираться, подсознательно ожидая увидеть раненых или убитых.

  Все бойцы оказались живы и, окружив полукольцом, с любопытством наблюдали за её реакцией.

  – Что случилось? – повторила она.

  – Дождь кончился, – пояснил Бур, и, помолчав, добавил не очень понятно, – и это хорошо.

  – Почему хорошо?

  – Потому что без дождя водомёты не работают, и наши смогут отступить, – Боренсон мотнул головой куда-то наверх, имея в виду оставшуюся там группу прикрытия.

  Сонька автоматически проследила взглядом направление и, охнув от неожиданности, чуть присела. Вместо бесконечно далёкого голубого неба над головой переливалась салатно-бирюзовым цветом какая-то плёнка. Далёкая, но на первый взгляд вполне материальная. А где-то ещё выше, за ней, блестело местное светило, отбрасывая на странной плёнке многочисленные блики.

  – Что за...?

  – Я понимаю, что у тебя сейчас сотни вопросов, но отвечать на них у меня нет ни времени, ни желания. Сейчас мы тебя доставим в спецприёмник, и там тебе всё объяснят, – военный поднял указательный палец, – и, предвосхищая твой вопрос, отвечу. Приёмник, это своего рода база для вновь прибывших, где им подробно разжёвывают, где они оказались и как здесь жить.

  – А как отсюда выбраться, там объясняют? – девушка в упор уставилась на Боренсона.

  Народ радостно загомонил, оценив шутку.

  – Нет отсюда выхода, – разозлившись, буркнул военный. – И лучше тебе это сразу принять, и не лелеять в голове глупые мысли – хандра съест изнутри.

  – А...

  – Я же сказал, на все вопросы тебе ответят компетентные люди в спецприёмнике, а мне некогда. Бежим!

  Народ рванул за своим командиром, и Соньке ничего не оставалось, как присоединиться следом. Главное, снова не поскользнуться на мокром суглинке. Стоп! Мокром? Сонька замерла на секунду и уставилась под ноги на абсолютно сухую почву. Но не это было самым удивительным. Больше девушка поразилась мгновенно просохшей одежде.

  Покачав головой странностям этого мира, она рванула за военными, на бегу осматривая окрестности, благо видимость теперь это позволяла. Впрочем, почти ничего нового она не увидела, кроме темнеющего на горизонте леса.

  Боренсон стал забирать левее, постепенно удаляясь от края обрыва, и вскоре отвесная многометровая стена стала казаться не такой уж и монументальной. Через тридцать минут впереди показались какие-то строения. И почти сразу спрятались за вновь полившимися струями дождя. Бур прибавил, и вскоре группа уже стояла перед глухими деревянными воротами. Влево и вправо от ворот тянулась стена из ржавой колючей проволоки. Через каждые сто метров над колючкой торчала невысокая, метров пять, вышка с часовым. У ворот тоже такая присутствовала.

  – Боренсон? – удивился часовой. – Сказали часа через два тебя ждать.

  – Через телепорт прошли, – серьёзно заявил военный.

  – Ха-ха-ха, – отчеканил человек на вышке, и прокричал куда-то вниз. – Открыть шутнику!

  Из-за ворот заржали, и створки, дрогнув и безбожно заскрипев, принялись отворяться.

  – Идите уже. В штабе какая-то суета...

  – Подробности? – тут же затребовал Бур.

  – Как обычно, какая-то жопа намечается, – меланхолично пожал плечами часовой, – хорошего уже не ждём.

  – Ладно, идём, – махнул рукой Боренсон, и группа потянулась в ворота.

  – Да, – вспомнил часовой, – комендант сказал девушку в третий барак определить. Он как освободится, подойдёт к ней.

  Бур, не оборачиваясь, кивнул.

  – А сами в штаб чешите, – не унимался постовой.

  – Разберёмся, – рыкнул Бур, поручкался с тремя военными, скучающими за воротами, и повёл группу вглубь базы.

  Внутри территории Сонька с удивлением и радостью обнаружила элементы комфорта. Дорожки были добротно выложены из досок, стояли скамейки и даже урны. Особенно это было приятно, потому что с неба вновь полило. Идти по сырому, но чистому дереву было куда приятнее, чем хлюпать по грязи.

  Боренсон остановился на развилке. Основная, широкая дорожка шла дальше прямо к длинному бараку, а более узкая убегала к невысокому домику.

  – Тебе туда, – указал он пальцем дальше по дороге. – Это первый барак, за ним второй, потом третий. Располагайся и жди коменданта.

  – Спасибо за всё, – Сонька кивнула, и двинулась в указанном направлении.

  – И это..., приятно было познакомиться.

  Девушка не оборачиваясь сделала ручкой. Военные заржали.

  После второго барака оказалась ещё одна развилка. Дорожка поуже отделилась и ушла влево к неглубокому, но широкому котловану. Сонька присмотрелась и «хмыкнула». Весь котлован был усеян рвами, окопами, брусьями и прочими элементами полосы препятствий, которую как раз сейчас форсировала группа из десяти человек.

  – Психи, – пожала плечами девушка. – Чего под дождём-то?

  От шевеления одежды, льющаяся с неба вода проникла за шиворот. Сонька съёжилась и прибавила шаг, буквально за пять секунд оказавшись на веранде барака с прибитой на его углу и начищенной до зеркального блеска латунной тройкой.

  Замялась на секунду. Что там внутри? И кто? Какие обычаи, как примут? Мотнула головой, прогоняя нахлынувшие чувства. Не в тюрьму же попала? Решительно повернула ручку, распахнула дверь, и вошла.

  Полутёмное, освещаемое лишь естественным светом из окон помещение было метров десять в ширину и метров сто в длину. Вдоль стен располагались кровати с тумбочками, а в середине барака стояло несколько рядов длинных лавок. На лавках сидело человек двадцать. Они о чём-то оживлённо спорили, но при появлении незнакомки, замолчали.

  – Привет, – нарушила тишину девушка, и улыбнулась. – Меня зовут Сонька. Я тут новенькая. Кто мне может подсказать, чего и как у вас тут?