Текст книги "Ливень внутри нас (СИ)"

Автор книги: Роман Васин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

  Мирная жизнь (пролог)

  Старые друзья порой хуже новых врагов.

  (Народная мудрость)

  Ну кто так моет окна? Я имею в виду – хорошо моет. Лично у меня всё равно получаются разводы или полосы. И это ещё на фоне изобилия как химических средств, так и технических приспособлений. А детство как вспомню, так вздрогну! Тряпкой, оторванной от выгоревшей наволочки и смоченной в мыльном растворе нужно смыть грязь. Потом всё промыть чистой водой, после чего вытереть хорошо отжатой тряпкой. И лишь после этого кульминационный момент – насухо тереть стекло скомканным куском газеты. На одном из этапов ошибёшься и всё, где-нибудь обязательно будет развод.

  Это окно было идеально чистым. В такое приятно смотреть и видеть окружающий мир, а не преломление солнечных лучей от пыли на стекле.

  В данный момент я с любопытством следил за развитием не очень понятных мне событий на КПП. Нет, чисто физически я находился в штабе и должен был заполнять анкету, но события за воротами были интереснее скучной писанины.

  – Что? – виновато переспросил штабиста, поняв, что он задал вопрос, и теперь ждёт ответа.

  – Какой датой у вас перевод? – терпеливо повторил капитан.

  Ну вот, этот тоже скучный, как и его анкета. Всё же написано в бумагах. Но есть ли смысл с ним перепираться?

   – Восемнадцатым.

  Поставив очередную галочку на листке, вернулся к театру за окном. Женщина за воротами КПП всё же добилась своего. Во всяком случае её, судя по нарастающей суматохе, точно услышали. Пустующий до этого плац то и дело перебежками стали пересекать военные, спешащие в разных, казалось бы, случайных направлениях.

  – Что-то случилось, – кивнул на окно.

  – Разберутся, – равнодушно пожал плечами штабист и вернулся к оформлению моих документов.

  Ну, ему виднее. Во всяком случае, меня это пока точно не касается. Однако местные реалии ввели свои коррективы. К воротам подкатил БТР, а со второго этажа дробно и быстро протопали по лестнице армейские ботинки. Мимо открытой двери кабинета мелькнул одетый в камуфляж силуэт военного. Поступь стихла, и военный вернулся, зайдя в кабинет.

  Штабист и я одновременно вскочили.

  – Здравия желаю, господин полковник, – бодро отрапортовал я, – Старший лейтенант Симонов для прохождения службы прибыл.

  – Симонов? Это хорошо, – отчего-то обрадовался военный. – Полковник Салехов. Иди за мной.

  – А вещи? – кивнул я на пару спортивных сумок, стоящих на полу.

  – Да никуда они не денутся, – махнул он рукой. – Идём!

  Переглянулся со штабистом, но, напоровшись на равнодушный взгляд, вздохнул и последовал за полковником. Видимо здесь это в порядке вещей. По документам к службе я должен приступить только с завтрашнего числа.

  – Оружие есть? – уже выходя из штаба, поинтересовался полковник.

  – Откуда? – удивился я.

  – Ну да, действительно, – рассеянно кивнул Салехов и, пикнув сигналкой стоящего у штаба «Патриота», достал из салона «Калаш» с одним запасным магазином. – Держи, потом вернёшь.

  Я автоматически принял оружие из рук полковника и лишь затем спохватился.

  – Зачем?

  – Я же сказал, с нами едешь! – полкан на секунду замолчал. – Или не сказал? Не важно! В общем, дуй к БТР-у, скажешь капитану Буркову, что тебя я прислал.

  Ничего не понимая, потопал к бронетранспортёру, монотонно порыкивающему дизелем у ворот КПП. На полпути оглянулся – Салехов и ещё какой-то мужик в гражданской одежде, непонятно откуда взявшийся рядом с полковником, садились в подъехавший «Тигр». Мужик был с огненно-рыжей шевелюрой. С такого расстояния было уже не рассмотреть, но я почему-то не сомневался, что лицо у него при этом сильно конопатое.

  Капитан обнаружился сразу. Растянув карту по боку боевой машины, он что-то чиркал на ней карандашом.

  – Господин капитан, лейтенант Симонов для...

  – Отставить, – оторвался от карты Бурков и смерил меня взглядом. – Новенький?

  – Так точно!

  Капитан молча нырнул в открытую дверцу БТР-а и, спустя несколько секунд вынес оттуда бронежилет и каску. Протянул мне. Увидев моё замешательство, усмехнулся.

  – Да ты не мандражируй, лейтенант, у нас спокойный район, не стреляют. Это, – он помахал броником, – больше для моего спокойствия. Так что полковник правильно сделал, что отправил тебя на выезд. Обкатать тебя по горам всё равно нужно было бы. Вот и совместишь приятное с полезным.

  К бронетранспортёру подошли ещё два бойца со звёздами старших лейтенантов, поздоровались со мной, назвавшись Сергеем и Толяном, и нырнули в жаркое нутро брони.

  Подъехал «Тигр» полковника.

  – Давай за нами, – махнул он рукой из окна.

  Ворота КПП поползли вбок.

  – Давай внутрь! – скомандовал мне Бурков, а сам полез в открытый люк водителя.

  Забравшись внутрь, я обнаружил, что салон почти полон. Лишь два места пустовали. Хотел представиться, но люк бронетранспортёра закрыли, и боевая машина бодро, с пробуксовкой, стартанула вперёд.

  Плюхнулся на ближайшее свободное место и попытался осмыслить происходящие события, рванувшие вперёд со скоростью бешенной лошади.

  В бок толкнули.

  – Гарнитуру включи.

  Нажал кнопку и сразу окунулся в гул переговоров. Меня поздравили с вливанием в дружный коллектив их заставы, намекнули на поляну, которую нужно накрыть, и представились.

  – Позывной есть? – уточнили после насущных вопросов.

  – Нет.

  – Будет! – авторитетно заявил кто-то с интонацией из фильма о приключениях Шурика.

  Народ радостно заржал.

  – Отставить, – прервал веселье голос капитана. – Слушайте расклад. Выдвигаемся в Бачи-Харак. По сообщению местных, посёлок пуст.

  – А мы при чём? – влез кто-то.

  – Жалоба есть? – осадил Бурков. – Есть! Обязаны отреагировать. А то опять французы ноту протеста выставят, что мы тут ничего не делаем. Они давно облизываются на нашу зону ответственности и хотят поменяться.

  – Кстати о зоне, – пробасил кто-то настолько низким голосом, что я вздрогнул, – Бачи-Харакже как раз к французам ближе, почему туда не пришли? Охота было двадцать километров идти к нам?

  – Французы ближе, но зона ответственности всё равно наша, так что всё правильно.

  – Когда это местные поступали правильно, а не так, как им удобнее?

  Народ снова заржал. Капитан не осадил, но и на вопрос не ответил. Видимо замечание было по делу.

  Ехали минут тридцать. К концу поездки мне от щедрот «выделили» позывной «молодой» и дружески дали понять, чтобы особо не геройствовал и не бежал впереди паровоза.

  – Даже не собирался! – уверил я бойцов.

  – Вот и хорошо, – подвёл черту капитан и остановил БТР. – Всё, выгружаемся.

  Бачи-Харак встретил нас нищетой, свойственной отдалённым горным поселениям. Аул с домами из камней и крышами из соломы, глины и навоза. Буро-коричневый, с лёгким красноватым оттенком, как и окружающие его горы.

  Ветер гонял по пустой улице пыль и поскрипывал несмазанной петлёй незакреплённой ставни или двери какой-то из лачуг.

  Бойцы выстроились полукругом и взяли на прицел пустынную улицу и чернеющие глазницы окон. Никаких шуток в эфире. Все предельно собраны, не смотря на недавнее веселье в бронетранспортёре о нелепости ситуации. Я вылез последним. Толком не представляя, что делать, неловко перехватил автомат.

  – Вперёд! – слегка обозначил движение рукой капитан. – Не расслабляемся. Проверить каждый дом.

  Бойцы двинулись по улице, продолжая держать на прицеле безлюдную обстановку.

  Я оглянулся на «Тигр» полковника, стоящий у бронетранспортёра. Через лобовое стекло было видно, что он, сидя вполоборота, о чём-то оживлённо спорит с пассажиром на заднем сидении. Водитель смотрел вбок и усиленно делал вид, что его в машине не существует.

  Пожав плечами, двинулся вслед за бойцами. Дошли до первых хибар.

  – Стекло, Тополь, налево. Стон, Барыс, направо, – Дал команду Бурков и озвученные бойцы метнулись к крайним хижинам. Остальные замерли в ожидании.

  Вернулись парни быстро. Оно и понятно, чай не трёхэтажный особняк эмира осматривали. Дай бог, если в этих хибарах вторая комната есть.

  – Пусто, – доложились коротко.

  Бурков кивнул и махнул рукой. Продвинулись ещё на десять метров. Стекло с Тополем обернулись, беря на прицел тылы. Тоже на секунду оглянувшись, заметил, что полковник с гражданским всё же покинули машину. Автомат Салехова безвольно и бесполезно висел на пузе, а его собеседник и вовсе был без оружия. Они просто стояли и курили, беспечно подставив свои тушки под прицел снайпера, если такой здесь засел.

  Хмыкнув, отвернулся.

  – Туз, Босх, налево. Кар, Спин, направо! Пошли! – вновь последовала команда капитана.

  Бойцы плавно метнулись в стороны и так же быстро, как и предыдущая четвёрка, вернулись.

  – Чисто.

  И вновь движение вперёд.

  – Барыс, Молодой, налево. Стон, Кар, направо.

  Ладони сразу вспотели. Одно дело на стрельбище в мишень пули вколачивать, а другое вот так в горах искать непонятно что.

  – Вперёд не лезть, ничего не трогать, – сразу раздался в гарнитуре голос Барыса. – Двинули.

  До хибары дошли быстро, чего там идти-то, десять метров. Открытая дверь словно приглашала: «Входите, гости дорогие, располагайтесь»

  – Под ноги не забывай смотреть, – дал ещё одно указание Барыс. – Растяжки здесь любят.

  – Принято.

  Жилище оказалось двухкомнатным. Зайдя первым, Барыс посторонился пропуская меня внутрь.

  Да уж, хоромы! Низкий столик, свойственный азиатским странам, низкий потолок, грязный ковёр на полу, куча глиняных и чугунных горшков, да старая выцветшая занавеска сбоку от незастеклённого окна.

  Напарник мотнул стволом в сторону двери во вторую комнату, предлагая мне её проверить. Пять шагов, и я уже на пороге. Страшно? Ещё как. А чего бояться, если посёлок покинут? Одёрнув себя, шагнул внутрь.

  На полу в позе лотоса сидел сморщенный, словно старый изюм, старик. Белоснежный халат и тюрбан завораживающе контрастировали с изъеденной солнцем загорелой и потемневшей кожей.

  На моё появление старик никак не отреагировал. Даже взгляда не поднял, продолжая пялиться куда-то в пустоту перед собой.

  В дверях появился Барыс, настороженный моей замершей тушкой. Сделав шаг в сторону, запустил его в комнату. Появление нового гостя абориген так же проигнорировал.

  – Найден человек, – тихонько доложил напарник в гарнитуру.

  – Принял, ждите, – отозвался Бурков.

  Ждать пришлось минут десять. Судя по коротким отзывам «чисто», то и дело раздающихся в гарнитуре, бойцы продолжили осматривать аул. Старик всё это время так и сидел молча, ни на что не обращая внимания.

  Наконец, спустя, как мне показалось, вечность, снаружи раздался топот ботинок и в хижину вошли сперва капитан, а затем, к моему удивлению, и полковник с непонятным мужиком в штатском.

  Мы с Барысом посторонились, пропуская начальство вперёд. С полковником-то всё понятно, но вот почему-то и на счёт Рыжего у меня сомнений не возникло. Наоборот, было стойкое ощущение, что этот человек умеет и любит отдавать приказы. Кстати о наличии «конопушек» я не ошибся.

  – Здравствуйте. Вы нас слышите? Понимаете? – по-английски спросил полковник.

  Довольно бойко, между прочим спросил. Я бы даже сказал, что с каким-то калифорнийским акцентом. Ну ладно сам по себе английский язык, здесь всё понятно – миротворческая база в сопредельном государстве это предполагает. Уверен, что и все бойцы Буркова вполне сносно на нём изъясняются. Но вот чтобы говорить как носитель языка? Интересно.

  Абориген оставил вопрос без внимания.

  Полковник предпринял ещё одну попытку, на сей раз на местном наречии. Вот! Сразу появилось неуверенность в произношении, видно, что практики мало. Оно и неудивительно, если бойцы говорят, что здесь тихое спокойное место.

  И вновь старик даже бровью не повёл.

  Полковник почесал затылок и повернулся к Рыжему.

  – Ну, попробуй ты.

  Мужик «хмыкнул», словно они перед этим поспорили, у кого получится разговорить аборигена. Интересно что у него в запасе? Немецкий? Французский?

  Рыжий прокаркал короткую гортанную фразу. Я аж вздрогнул – настолько она была необычной и режущей слух. Это вообще на каком? Шумерский? Птичий?

  Вздрогнул не только я. Абориген тоже дёрнул щекой, взгляд его стал осмысленным, и сразу же выделил из толпы Рыжего. Тот хмыкнул и прокаркал что-то ещё. Бррр! Аж мурашки по коже. Что за противный язык? Не мудрено, что местный вышел из транса. Тут мёртвый встанет и уйдёт, лишь бы не слышать это.

  Но старик ответил. Прокаркал что-то в ответ. Затем ещё и ещё. Рыжий кивнул, давая старику знать, что понимает, после чего тот разразился длинной очередью гортанных фраз. При этом он переводил взгляд с Рыжего на меня. Типа недоволен, что я прервал его медитацию?

  – Ну, чего он бормочет? – не выдержал полковник. – Где все?

  – Говорит, что держит горы. Все ушли, потому что он слабеет, и может не удержать. И что нас ему послал сам Яхве.

  – Держит горы? Яхве? – Салехов поморщился. – Не люблю эту заумную чушь. Мне с гражданскими бы разобраться. Вечером ведь что-то докладывать нужно будет. Спроси его лучше, куда все ушли?

  Рыжий проигнорировал просьбу полковника. Вместо этого он повернулся ко мне.

  – Он просит тебя подойти к нему ближе.

  – Зачем? – мой вопрос прозвучал в унисон с удивлённым голосом Салехова.

  – Я честно не до конца понял, – замялся Рыжий, – кажется, подарить что-то хочет.

  Я повернулся к полковнику. Тот помолчал какое-то время, словно сомневаясь, потом всё же кивнул.

  – Исполняй.

  Передав Салехову автомат, подошёл к старику, и присел перед ним на корточки.

  – Кар, – сказал абориген.

  – Протяни ему ладонь, – перевёл Рыжий.

  Протягиваю руку вперёд. Быстрым, совсем не старческим движением сморщенный дедок вкладывает мне в ладонь какой-то камушек, и скрывает его, сгибая пальцы в кулак. Ладонь жжёт, словно он мне уголёк сунул. Отдёргиваю руку и разжимаю кулак. Пусто! Жжение сразу проходит. Что за фокусы?

  Абориген довольно щурится, и что-то каркает, глядя мне в глаза.

  – Говорит, что успел, – меланхолично перевёл Рыжий.

  – Что успел? – подозрительно спросил Салехов, опередив меня буквально на секунду.

  Если Рыжий и хотел ответить или задать вопрос аборигену, то не успел. Старик внезапно закатил глаза и безвольной куклой завалился на пол.

  Я дотянулся до запястья. Пульса не было.

  – Мёртв, – поднялся я, повернувшись к своим.

  И в этот момент нас тряхнуло. Стоящий в углу высокий глиняный кувшин завалился, выплеснув на пол какую-то жидкость, а через секунду по крыше хибары застучали камни.

  – Давай наружу! – махнул рукой Салехов.

  Мы высыпали на улицу, где нас дожидались остальные бойцы. Тряхнуло ещё раз. На сей раз куда как сильнее. Народ, словно кегли посыпался на землю. Вместе с нами посыпались и хижины. Вовремя мы выскочили!

  – По машинам! – заорал Салехов. – Бегом, бегом!

  Потряхиваемый землёй народ рванул к бронетранспортёру. Сперва как были на четвереньках, затем, более-менее поймав равновесие, на своих двоих. Но, к сожалению, не успели.

  Третий раз тряхнуло, когда мы не добежали до машин метров двадцать. Меня подкинуло и не церемонясь садануло о сланец. Руки и лицо резануло болью от содранной кожи. Мотнув головой, поднялся на четвереньки, и завороженно проводил взглядом медленно съезжающую в пропасть нашу технику. В пропасть, которой ещё минуту назад не было.

  В панике заозирался. Народ выглядел так же очумело, как и я: тряс головой, озирался. Однако принять какого-то дельного решения никто не успел. Земля зашевелилась. Меня сперва подняло метров на десять каменистой, вновь образующейся волной, а затем низвергло в темнеющей зев провала. И где-то ещё на полпути садануло затылком о сланец так, что я потерял сознание.

  Открыв глаза, уставился в тёмный потолок ночной комнаты, пытаясь вынырнуть из мути сна и окончательно определиться, где нахожусь. Наконец вспомнив, принял сидячее положение, и вытер выступивший пот. Привычно прислушался к тишине, словно опасаясь, что её сейчас нарушит дрожь вспучиваемой земли.

  Чёртов сон! Последнее время он стал доставлять уже ощутимое неудобство, повторяясь всё чаще и чаще. Мотнул головой, прогоняя наваждение. Память странная штука. Ведь всё было совсем не так! Вспоминая обрывки сна, понимаю, что часть людей из него мне знакома. Например, капитан Бурков, это никакой не капитан вовсе, а ни кто иной, как Слон, а Барыс – Леший. Люди из моей «прошлой» жизни, с которыми давно уже потеряна связь. Даже не знаю, живы ли они? Так почему они предстают каждую ночь в моих сновиденьях в образе военных?

  Лишь рыжий в моих снах был самим собой, хотя знакомство с ним произошло совсем при других обстоятельствах. Нахлынули воспоминания. По большому счёту, я Рыжему многим обязан. Начиная от того где и как я сейчас живу, и заканчивая женой. Ведь именно работая на него, я с ней и познакомился. Сонька тогда уже выполняла кое-какие поручения для него, и у нас завертелось.

  Стараясь не разбудить Соньку, нашарил в тумбочке пачку сигарет и вышел на открытую веранду. Уселся в кресло-качалку и закурил, задумчиво глядя на матовую гладь ночного озера. Нет, вообще-то я бросил курить, но бывают в жизни моменты, когда рука сама тянется к пачке. Вот как сейчас. Поэтому в тумбочке всегда есть запас. Обычно пачки хватало на полгода, но в последнее время... Открыв, пересчитал табачные цилиндры. Всего семь штук осталось, а пачке не больше двух месяцев. Сам не заметил, как стал смолить больше. Засел внутри какой-то червячок и гложет, гложет.

  Вроде бы сбылась наша с Сонькой мечта. Рыжий всё сделал в лучшем виде, организовав нам дом у озера после увольнения. По перешептываниям жителей соседней деревушки я так понял, что он и озеро создал. Раньше в этой глуши кроме бурелома не было ничего. А теперь вот наш дом, собранный как мы и мечтали из вековых кедров. В подвале расположился мощный генератор и насос, качающий воду из скважины. Перед коттеджем зеленело большое, гектаров на тридцать поле, заканчивающееся озером.

  Документы тоже оказались в порядке. И на дом, и на землю, и сами паспорта. Уже успели не раз проверить. Завистников много оказалось и первые полгода каждый месяц то полиция, то земельный комитет, то ещё какая-нибудь госструктура наведывалась, но как говорится, комар носа не подточит. Вроде отстали.

  Немного поколебавшись, мы решили записать в паспорта наши вымышленные агентурные имена, под которыми выполняли задания Рыжего: Максим и Сонька, а вот фамилию взяли с потолка – Соболевы. Зато одну на двоих. Имелось и свидетельство о браке. Всё как у обычных людей. Вот только друзей нет. Новыми ещё не обзавелись, да и негде их взять в такой глуши, а к старым соваться... Лично у меня восемь лет прошло, как они меня видели в последний раз. С тех пор столько воды утекло... Опять же подписанные бумаги о неразглашении. У Соньки примерно та же ситуация, так что судьбу мы решили не искушать.

  Навестили только родителей, да и то только глянули издалека одним глазком, да письмо написали, сбросив в почтовый ящик их же города. Потом выбрались на Кипр. Понежились в лучах жаркого солнца, наслаждаясь тёплой волной и благами цивилизации. А потом сюда, в наши владения.

  Поначалу всё было замечательно. Домашние хлопоты, суета. В первых днях мая наткнулся на трёх щенков лисицы, неумело тычущихся мокрыми носами в мёртвую мамку. Думал, охотники местные постарались, но следов от дроби или капкана так и не нашёл. Пришлось забрать к себе трясущихся от холода и голода лисят. Радости Соньки не было предела. Она их кормила с соски, мыла, чесала и вообще проводила с ними огромное количество времени. Что с ними дальше делать ума не приложу. Сонька не научит их охотиться на мышей и ящериц. Смогут ли они выжить в условиях дикой природы? Может, построить большой вольер и пусть живут у нас?

  Затушил сигарету и передёрнул плечами. Прохладно сегодня.

  Так в чём дело? Почему постоянно переживаю, непроизвольно гася волнение куревом? Вроде перестали мы с Сонькой ходить по лезвию ножа, вышли из системы. Причём мы хотели этого, мечтали как заживём мирной жизнью. Мечта исполнилась, но организм по-прежнему требует драйва и адреналина. А где его взять в такой глуши? Может быть поэтому я и подрался месяц назад в соседней деревне, когда ходил за продуктами. Другой раз бы и не заметил брошенных сквозь зубы завистливых фраз, а вот тогда огрызнулся. Слово за слово и мы с Колей-трактористом уже метелим друг друга, подняв посреди дороги облако пыли.

  Подбежали, растащили. Помимо продуктов я тогда принёс домой выбитый зуб, здоровенный фингал и хорошее настроение на неделю. Даже всерьёз стал рассматривать вариант почаще наведываться в ту деревню, но задирать меня перестали. Наверное, не хотели побывать на Колином месте. У него тогда оказался сломан нос, и месяц стреляло в ухе.

  А теперь вот ещё и сон этот. Всегда одно и то же: рейд, старик, землетрясение, провал. И что самое обидное, никогда не снилась моя дальнейшая судьба. Подсознание отказывалось выдавать информацию, откуда я взял древний пулемёт, с которым затем оказался на базе и от которого и получил свою кличку, ставшую теперь полноценным именем.

  – Что, опять этот сон? – из дома незаметно вышла Сонька и, поцеловав меня, уселась в соседнее кресло.

  Молча кивнул, прислушиваясь к тихому плеску рыбы в озере и рассматривая светлеющий горизонт.

  – Может, обратно?

  Я понял её недосказанную мысль и отрицательно мотнул головой.

  – Ты же знаешь, что там теперь совсем не то, что раньше, – немного помедлил, ожидая реакции, но, не дождавшись, поднялся. – Пошли досыпать.

  Солнце, заглянувшее в комнату, разбудило меня в начале десятого. Не знаю, из чего исходил Рыжий, ориентируя наш дом в пространстве, но летом солнечные лучи проникали в окно между девятью и девятью тридцатью утра. Очень удобно. Правда я на ночь задёргивал шторы, но Сонька видимо специально их открыла, чтобы разбудить меня в это время. Принюхался. Так и есть, с кухни доносится аппетитный аромат жареного мяса и сыра. Замечательно.

  Быстренько умывшись, побрившись и почистив зубы, натянул махровый халат и прошлёпал на кухню. Сонька возилась у плиты. Чтобы не мешать, чмокнул её в щёчку, и уселся за стол:

  – Какие планы на сегодня?

  – Может, в город выберемся? – Сонька, наконец, затолкала противень с мясом по-французски обратно в духовку и подсела рядом.

  – Думаешь, наши охранники уже готовы отстоять имущество? – я с сомнением покосился во двор на двух резвящихся молодых волкодавов, купленных щенками, как только мы сюда перебрались.

  – Вот и проверим, – она посмотрела мне в глаза, – да и тебе не помешает развеяться.

  – Да чем я там развеюсь-то? – с сомнением заглянул в холодильник. – Пиво будешь?

  – Давай лучше в городе в кафешке посидим?

  – Согласен, – захлопнул дверцу и сел на место. – Долго ещё?

  – Минут пять, – покосилась она на духовку. – Наливай пока молоко.

  Завтракали мы в просторном холле перед телевизором, убивая одним выстрелом двух зайцев: ели и узнавали, что творится в мире. Вообще-то в этот райский уголок дотягивалось только два канала, поэтому мне пришлось подключать спутниковую антенну. Нельзя же судить о творящихся событиях по двум источникам, дублирующим друг друга, тем более что мировые новости в них освещались достаточно скупо. Так что сейчас мы смотрели Euro-newsс переводом и жадно поглощали мясо с картошкой под сырной корочкой.

  Я уже прикидывал, когда нам лучше выйти, чтобы точно попасть к проходящему по времени автобусу, когда в дверь постучали. Мы с Сонькой переглянулись. Гостей вроде не ждём, да и собаки во дворе даже не гавкнули. Странно всё это. Вытерев салфеткой руки, неспешно направился к двери. Стук повторился более настойчиво. Опять какая-нибудь организация с проверкой? Надо заняться дрессировкой собак более плотно, а то даже ухом не повели, защитнички.

  Сперва я его даже не узнал. Нет, он, конечно, не изменился, но... Наверное, просто не ожидал.

  – Не прошло и года, – хладнокровие всё же удалось сохранить и не опуститься до банальных вскриков и «ахов» с «охами».

  Я посторонился и Рыжий зашёл в дом, протягивая руку. Сонька поперхнулась и закашлялась, удивлённо глядя на гостя.

  – Не помешал? – пока я решал, как бы потактичней на это отреагировать, он продолжил. – Да вы не обращайте на меня внимания, кушайте. А то, что новости смотрите, это хорошо. Скоро как раз сюжетец интересный будет.

  – Присоединишься? – я вернулся за стол и указал на мясо.

  – Нет, спасибо, – улыбнувшись, Рыжий уселся в кресло и указал на телевизор. – А вот как раз и он.

  Мы уставились в экран. Рассказывали о пропаже сухогруза «Fine». Ведутся поиски и всё в том же духе.

  – И что? – недоумённо покосился на Рыжего, который неизвестно как оказавшимся у него пультом сделал передачу чуть погромче. – Я думал, что-нибудь с нашими прошлыми делами всплыло.

  -Самое интересное, – мотнул он головой, и я вернулся к новостям.

  – ...Это уже второе исчезновение судна за последние полгода в районе Бермудских островов, – диктор перевёл дух. – Напомню также, что месяц назад в этом районе пропал учебный самолёт с двумя пилотами. Любители загадочного вновь подняли тему Бермудского треугольника...

  – Достаточно, – Рыжий выключил телевизор и повернулся к нам. – Что думаете?

  – Думаю, что это ты раскомандовался здесь? – опередила меня Сонька. – Включи.

  – Извините, привычка, – смутился гость и нажал кнопку. – Я пойду пока на веранду. Вы позавтракаете, приходите туда.

  Вот ведь... Ну что за человек такой? Впрочем, человек ли? Я в это верю всё меньше. Заинтриговал, а потом говорит: «Ешьте». Да и остыло уже всё. Я для виду ещё покопался, и отставил тарелку, залпом допив молоко.

  – Пойду.

  – Подожди, вместе пойдём, – Сонька тоже поднялась.

  Помог ей отнести посуду на кухню, и лишь после этого вышли на веранду. Рыжий сидел в кресле-качалке, создав рядом с нашими двумя своё собственное, и щурился на игравшее бликами озеро.

  – Какие планы на будущее? – заметил он наше появление.

  – Хотим в город съездить, – я уселся рядом и постарался подавить внезапно возникшую мысль о сигаретах.

  – Ты бы ещё рассказал, что планируешь через пять минут в сортир наведаться, – Рыжий демонстративно выгнул бровь. – Я не об этих планах.

  Я понял, что он имеет ввиду, но лишь пожал плечами, не желая озвучивать вертевшееся на языке «жить». Слишком это банально. А другого ответа всё равно не было.

  – Я так понимаю, эти планы нам принёс ты? – задала Сонька встречный вопрос.

  Впрочем, ответ очевиден, не смотреть же он пришёл, как мы тут обжились.

  – Ну, типа того, – Рыжий прищурился и покивал, став похожим на хитрого китайского болванчика.

  -Здесь замешаны Бермуды? – я закинул ноги на перила, и остановил раскачивающееся кресло.

  – Здесь скорее не Бермуды замешаны, а ты, Максим.

  Час от часу не легче!

  – Давай сразу к сути вопроса, – поморщился я от его загадок. – Но скажу честно, начало мне уже не нравится.

  – Мы тут провели кое-какую изыскательскую работу, – проигнорировал Рыжий моё недовольство, – и выяснили, что Бермудский феномен, это не столько природная аномалия, сколько рукотворная.

  – Да ну нафиг! – не поверил я. К желанию закурить остро прибавилась хотелка чего-нибудь выпить, и желательно градусов сорок. – Кто же на такое способен?

  – Кое-кто способен, – туманно пожал плечами собеседник.

  – То есть ты знаешь, кто это сделал? – решил я выяснить всё до конца.

  – Догадываюсь, – не стал раскрывать карты Рыжий.

  Сложил в голове два плюс два.

  – Кто-то с такими же способностями как у тебя?

  Рыжий пожал плечами, дёрнул уголком рта, но так и не ответил.

  – И чем это грозит? – зашёл я с другой стороны.

  – Я не знаю, – невинно улыбнулся Рыжий. – В этом-то вся соль. НЕ-ЗНА-Ю. Но пропажа транспорта нарастает как снежный ком. За прошедший год жертвами эксперимента стало три корабля, два самолёта, около пятидесяти разномастных машин и даже один локомотив со всеми вагонами.

  – Какой локомотив? – опешил я. – В море-то... Про подводную лодку в степях Украины слышал, но чтобы наоборот?

  – В том-то и дело, что маховик эксперимента раскручивается всё сильней, подминая под себя уже и материки. Если бы это всё пропало в одном месте, то, несомненно, было бы много шума, а так..., – гость пожал плечами. – Никто не связывает пропажи между собой. Скажу больше, пропадать стали и дома. Сколько, я считать не стал, да и не важно это. В основном из заброшенных деревень и разномастных научных станций, оставленных за ненадобностью, но были и более заметные пропажи.

  – Так всё же, я здесь каким боком?

  – Помнишь, тебе старик в Бачи-Хараке камушек подарил?

  Я на автомате кивнул, но тут же взвился.

  – Какой камушек?! Какой старик?! Какой Бачи-Харак?! Всё было совсем не так! Ведь мне...

  Скептическое, чуть насмешливое выражение лица собеседника заставило сбиться на полуслове, и замолчать.

  – А ты уверен, что всё было именно так как ты помнишь, а не так, как во сне?

  А действительно, уверен ли я? Какие из воспоминаний более реальны? Те, что подсовывает память, или те, что показывает по ночам подсознание?

  – Про сон-то ты откуда знаешь? – внутри проснулась подозрительность. – Твоих рук дело?

  – Боже упаси! – поднял он руки вверх. – Просто во время нашего сотрудничества поставил тебе пару маячков.

  – Час от часу не легче.

  – Да не заводись ты. Они просто отслеживали твоё состояние. А совсем недавно один из них, о котором я, можно сказать, и забыл, подал сигнал. Ты вспомнил эпизод, с которого началось наше настоящее сотрудничество.

  Растерянно посмотрел на жену. Она ведь... А что она? С ней мы познакомились позже. Так, стоп! Позже чего? После старика, которого не было? С силой потёр виски, пытаясь собраться с мыслями. Вот говорила мне мама, не связываться с подозрительными людьми! Жаль не предупреждала, что если эти люди, может и не люди вовсе, то нужно вообще держаться от них подальше.

  – Я так понимаю, к нам ты неспроста пришёл? – прервала затянувшееся молчание Сонька.

  Рыжий виновато развёл руки:

  – Куда я без вас?

  Стало тоскливо. Поняв, что поездка в город отменяется, поднялся и зашёл в дом. Взял по паре бутылок пива, чипсы и вернулся на веранду. Удивление на лице Соньки сменилось радостью, когда она увидела тару в моих руках.

  – Сами это остановить не сможете? – задал появившийся во время прогулки до кухни вопрос. – У вас же такие возможности!

  – Снаружи никак, а внутрь этой аномалии таких как мы не пускает. Проверено.

  «Таких как мы»... Я хмыкнул и не преминул возможностью съехидничать:

  – А таких как мы?

  – Пускает, – Рыжий грустно улыбнулся. – Но не выпускает.