Текст книги "Ливень внутри нас (СИ)"

Автор книги: Роман Васин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

  Оборванцы что-то шипят, но никаких действий не предпринимают. Видимо привыкли, что за них всё решают и во внештатной ситуации мгновенно потерялись.

  – Выкинь! – делаю рыжему чуть больнее. – Быстро кидай их вниз!

  Бурые шарики полетели из разжатой ладони за борт.

  – Ну, сука, тебе кранты! Крест подобного не прощает.

  – Посмотрим, – бурчу в ответ, судорожно пытаясь решить, что делать дальше.

  Ещё немного и бандюги придут в себя, начнут нервничать и дёргаться. Второй раз может не повезти и меня свалят. По-хорошему, надо бы обыскать карманы рыжего на предмет оставшихся там бурых шариков и иных полезных вещей, но как только он почувствует ослабление хватки, может попытаться высвободиться, а там и помощники подоспеют.

  – Смотри! – оборванец со странной кличкой «Колдун» тычет локтем хромого и показывает на меня пальцем. Теперь уже оба как-то странно таращатся в мою сторону.

  Перевожу взгляд и тоже замираю.

  Целлофановый мешок, выданный мне ещё при побеге от сектантов и закрывающий рану от дождя, прорвался, и скопившаяся там кровь сейчас тоненькой струйкой стекала на мокрые доски палубы. Странность была в том, что до пола долетали не все капли. Некоторые превращались в такие же, как у рыжего главаря бурые шарики и, отскакивая от деревянных досок, сейчас весело скакали в разные стороны, проваливаясь в щели палубы.

  – Что же ты молчал, что у тебя есть сила? – подал голос рыжий.

  «А я знал?» – чуть не вырвалось у меня.

  – Вы не спрашивали, – делаю равнодушный вид, и пожимаю плечами. – Ну есть, и что?

  – Босс как раз сейчас повсюду набирает людей с силой. Вам всякие поблажки и бонусы. Пойдём с нами, не прогадаешь.

  Голос у главаря оборванцев стал чуть ли не заискивающий. В его актёрских способностях я очень сильно сомневаюсь, так что, думаю, действительно сильно заинтересован, чтобы пошёл с ними к какому-то там боссу. Видимо приведшим человека с силой тоже перепадает немного благ. А эти трое, судя по всему, ништяков от своего начальства вообще никогда не видели.

  – Зачем ему такие как я?

  Ответить не успели. На небе уже знакомо мне полыхнуло, и я на несколько секунд оглох и ослеп. Чёрт, как не вовремя! Почувствовал, как главарь дёрнулся, пытаясь высвободиться, и постарался усилить нажим. Не получилось. Рыжий по всей видимости свободной рукой ткнул меня под дых и выкрутился. Я интуитивно отпрыгнул, стараясь оказаться подальше от того места, где стоял. Приготовился получать тумаки, но ничего не происходило.

  Медленно, словно нехотя, всполохи перед глазами стихли, и зрение восстановилось. Трое оборванцев стояли метрах в трёх и с интересом наблюдали за моими действиями.

  – Новичок! – уверенно произнёс Колдун, сплюнув на моментально высохшую палубу.

  – Надо было сразу догадаться да побеседовать, – досадливо сморщился рыжий, разминая руку. – Избежали бы многих недоразумений.

  – Зрите в корень, – согласился я, рассматривая переливающуюся бирюзу сверху и стараясь не выпустить троицу из поля зрения.

  Помолчали. Сложилась какая-то патовая ситуация. Мне остро нужна была информация и уже для себя решил, что обязательно воспользуюсь предложением оборванцев, чтобы попасть к их боссу. Думаю, на начальном этапе он может сильно помочь. Надо лишь уточнить, не связан ли он с сектантами и можно отправляться. Но вот напрашиваться не нужно. Надо сделать так, чтобы они решили, что это им больше нужна моя помощь, чем мне их.

  Но оборванцы делать повторное предложение не торопились, считая видимо, что после всего случившегося я ни за что с ними не пойду.

  -Подниму, – полувопросительно, полуутвердительно тыкаю пальцем в валяющуюся в стороне рубаху.

  – Мы тоже, если не возражаешь, – главарь кивнул в сторону нескольких бурых горошин, сиротливо валяющихся на палубе.

  Каждый настороженно направился к своей цели, стараясь не упустить оппонента из поля зрения.

  Подобрал рубаху, начал застёгиваться. Целлофановый пакет на руке уже осточертел и после небольшого раздумья решил от него избавиться. Всё равно он порвался, так что защиты от него – ноль. Осмотрел рану. Вроде вновь закрылась, по крайней мере, кровь течь перестала.

  Рыжий уже собрал все шарики и теперь с интересом наблюдал за моими действиями. Я терпеливо ждал, не торопясь пускаться в расспросы. Наконец он не выдержал:

  – Так ты новичок или нет?

  – Допустим.

  – Сколько часов прошло?

  Вот это вопрос! Откуда же я знаю? За это время и без сознания успел побывать, и поспать. Да и по их странному солнцу не сориентируешься.

  – Понятия не имею, – ответил честно.

  – Э, паря, так не пойдёт! – Колдун вдруг разволновался. – Я так понимаю, что о втором водном растворе ты и не слышал? Плохо дело!

  Повернулся к подельникам:

  – Надо его срочно к боссу отвести. Нам только здесь мутанта не хватало! Ты же знаешь, как силовики мутируют.

  Главарь задумчиво кивнул. Упёрся в меня взглядом.

  – Вот что. Выбор у тебя прямо скажем, не богат. Либо ты идёшь с нами, вы договариваетесь с боссом и ты получаешь второй водный, либо идёшь на все четыре стороны. Задерживать мы тебя не будем, ты не нашего полёта птичка и даже не зная толком ничего, случайно можешь нас размазать как червяков. Но предупреждаю, что во втором случае ты сто процентов через несколько суток превратишься в мутанта без мозгов. На тебя объявят охоту и убьют.

  – Ну, пошли к боссу, – я вздохнул. Плохо, что свободным человеком прийти не получается. Иду на правах просителя, а это и отношение накладывает соответствующее.

  – И молись, паря, чтобы процесс мутации ещё не начался, – Колдун осуждающе покачал головой, словно я сам виноват в том, что со мной происходит. – Иначе тебе поможет только третий водный раствор, а его босс не даст, даже не смотря на присутствие силы. Силовики ведь, так или иначе, стоят дешевле третьего водного.

  – Так что, такие как я – расходный материал? – идти что то расхотелось.

  – Нет конечно! – замахал руками рыжий и выразительно оглянулся на Колдуна. – Просто третий водный действительно стоит так дорого, что я не припомню ни одного случая, чтобы босс кому-то его пожертвовал.

  Похоже, выбора у меня всё же нет.

  – Ладно, двинули.

  – Меня, кстати, Стог кличут, – решил представиться главарь оборванцев. – Этот верзила, как ты уже слышал, Колдун. А это – Ласт.

  – Максим, – кивнул я, и первым направился к якорной цепи, по которой вчера забрался, но меня остановили:

  – Там в трюме пролом есть.

  Что и говорить, нормальные герои всегда идут в обход.

  Отступление (сторонние разговоры)

  – Понтифик, разрешите? – лысая голова заглянула в чуть приоткрытую дверь.

  Сидевшая в красноватом троне фигура в тёмно-шоколадной мантии встрепенулась и воззрилась на посетителя, словно не узнавая. Спустя бесконечно долгие секунды, показавшиеся лысому вечностью, понтифик едва заметно кивнул.

  – Конечно, Клайд. Ты же знаешь, что тебе всегда открыта дверь.

  Клайд знал. Но знал он и то, что отрывать понтифика от медитации не позволено никому. Эти два неизданных указа пересекались и противоречили друг другу. В другой раз он бы не рискнул, но сегодняшняя новость была срочного характера и требовала немедленных решений. Знать бы, каких. Вот и приходится действовать на свой страх и риск, врываясь в келью понтифика, и, не дай ливень, в его медитацию.

  Понтифик молча рассматривал сутулую фигуру в таком же, как у него балахоне. Терпеливо ждал. Наконец лысый служитель приблизился. Поклонился.

  – Ливень принёс слух, что прибывшая девушка жива.

  Понтифик выпрямился в кресле и даже наклонился чуть вперёд, словно гончая, сделавшая стойку. Глаза в глаза. Цепко и пронзительно. Он сразу понял, о какой девушке речь. Другое дело, что...

  – Слух или...

  Многозначительная пауза.

  – «Или», – в тоне служителя ни тени сомнения. – Она у Касты.

  – Хорошо..., хорошо, – понтифик вновь откинулся на испещрённую тёмно-красными вкраплениями деревянную спинку кресла. Задумался. Затем махнул рукой, даже не глядя на посетителя. – Ты можешь идти, я дам знать о своём решении.

  Клайд вновь поклонился и вышел, бережно и осторожно прикрыв дверь, словно она была из хрусталя. Оставшись один, понтифик недолго рассиживался в кресле. Дела требовали немедленного вмешательства, но вот пути достижения цели виделись смутно. Тут нужен совет.

  Легко поднявшись, он прошёл мимо безликих хантеров и открыл стеклянную, тонированную матово-белой плёнкой, дверь. Настроившись, шагнул внутрь.

  Эта комната не имела окон, или другого выхода. Небольшая, всего три на три метра, из грубого, ничем не покрытого кирпича, она была словно забытое, недостроенное нерадивыми строителями помещение. В ней не было пола, и не было потолка, лишь глухие кирпичные стены. Комната веры.

  Скинув капюшон и подставив редеющие волосы каплям дождя, понтифик простоял минут тридцать, прежде чем решился озвучить вопрос:

  – Нужна ли девушка для воплощения твоего плана?

  Ответа не было долго, но понтифик не торопил и не торопился. Капли приятно холодили кожу, придавали сил и смывали негативные эмоции прошлых неудач.

  Наконец, когда он уже решил, что ответа не будет, сквозь мягкий шелест дождя донёсся едва слышимый шёпот.

  – Сcccамка нужна.

  Понтифик продолжил неподвижно стоять, глядя в пустоту. Он словно передразнивал безликого собеседника неторопливостью разговора. Но нет, такого не мог себе позволить с ливнем даже он. На самом деле он взвешивал «за» и «против». Так ли она нужна? Стоит ли риска? Отношение с Кастой как раз сейчас наиболее натянутые. Пропажу обязательно свяжут с дождевиками. Малейший промах и подозрения перерастут в уверенность и тогда... Война? Решится ли Каста на неё? Они сильны, но и Дождевики не мальчики для битья. Много жертв. Нет, не подходит. Вот через полгодика...

  Понтифик мечтательно вздохнул и поморщился от нахлынувших чувств. Сделал мысленную заметку пробыть вечером с ливнем не меньше часа, смывая мешающие замыслу эмоции. Как всегда не хватает времени.

  Но ливень знает и видит больше, и раз он говорит «нужна», значит нужно забирать. Вот только не силой, а хитростью. Надо обставить всё так, будто её выкрал Крест. Пусть отдуваются потом за несовершённое похищение.

  – Могу помочччь.

  Человек под дождём удивлённо дёрнул бровью. Сам вызывается, надо же! Ничего не пришлось просить. И словно в пику вырвалось:

  – Справимся.

  – Будет трудно, – голос за ливнем не спрашивал, он знал.

  -Ничего, – понтифик провёл двумя скрещёнными пальцами посередине лба – сверху вниз, затем, не останавливаясь, по переносице. Пальцы остановились в ложбинке над верхней губой, замерли на мгновение и покинули лицо. Человек поднялся. – Есть хороший план.

  Ливень промолчал, и понтифик покинул помещение. Нужно продумать детали и раздать указания.

  Карантин

  Сонька не знала состав раствора, что ей вкололи, но состояние резко пошло в гору. Рана затянулась и уже практически не беспокоила. Лишь ещё розовые швы невыносимо чесались. На такой эффект и на Земле было бесполезно рассчитывать, а здесь это было обычное лекарство. Дорогое, но всё же лекарство. Вот бы на большую землю его доставить. А лучше рецепт изготовления. Интересно, из чего он делается?

  Подразумевает ли название «третий водный раствор», что в состав входит вода? Совсем не факт. Вспомнить, к примеру, царскую водку. Попробуй такую хлебни.

  От размышлений Соньку оторвал противный скрип открывшейся двери.

  – Проснулась? – Катрин была сегодня без привычного уже подноса с едой. – Как себя чувствуешь? Надо бы попробовать встать. Завтракать будешь на кухне, я уже накрыла.

  – На Земле..., – Сонька сбилась. Это ведь тоже не другая планета. Как объяснить, что она хочет сказать? – Ну, там, откуда мы с Максимом прибыли...

  Опять сбилась. Эти люди ведь тоже когда-то прибыли оттуда. Засмущалась. Поймала смешинку в глазах посетительницы и разозлилась на своё косноязычие.

  – В общем, вы поняли. Там бы я ещё недели две с постели встать не смогла, а здесь...,-девушка откинула одеяло и рывком села. Раны отозвались лишь лёгким покалыванием, – словно и не было ничего. Так, ночной кошмар. И это за день! Даже не верится если честно. – Вы знаете, из чего это лекарство делается?

  Пол был холодным, а прикроватный коврик отсутствовал. Волей-неволей пришлось сунуть ноги в несуразные мохнатые шлёпанцы неопределённого цвета в виде каких-то зверят. Неприятность заключалась в том, что они были такими старыми и стоптанными, что казалось, будто их только что принесли с какой-то свалки. Но выбирать не приходилось. Вся обстановка в комнате говорила о том, что приютившие её люди живут не просто бедно, а прям на грани нищеты. Стены комнаты даже оштукатурены не были. Сбитые из каких-то неровных досок они лишь местами прикрывались чем-то, что должно было видимо считаться коврами. Пожухлые полотна неопределённого цвета.

  Тумбочка была единственной мебелью, выглядевшей фабрично. Сонькина кровать, ещё одна, стоявшая у соседней стены, а так же шкаф, были явно, что называется, «хендмейд».

  Как призналась вчера вечером разговорившаяся хозяйка, местные власти выделяют некую сумму на Сонькино содержание, но её едва-едва хватает на еду. Так что ни о каких новых вещах для больной, а тем более для личных целей, даже речи нет. Затоей выделили дозу третьего водного раствора, что, по словам Катрин просто неслыханная щедрость от власть имущих. И говорит это о том, что никому здесь неизвестная девушка по имени Сонька отчего-то всё же кого-то заинтересовала.

  – Знаю конечно! Кто ж этого не знает? – Катрин критически осмотрела повязки на ранах. – Ну, разве такие, как ты. Новенькие.

  – И много нас таких?

  – От случая к случаю, – хозяйка пожала плечами. – Последнее время вот что-то зачастили. Уже и не знают, куда всех пристроить. Распределитель, говорят, раз был даже переполнен. Но зато и вещей много новых с большой земли.

  – Что за распределитель? – Сонька зацепилась за шанс отыскать Максима. Вдруг он там. – Покажете?

  – Да что показывать, скоро сама всё увидишь. – Катрин наклонилась к круглому зеркалу, стоящему на потёртом комоде и поправила причёску. – К часу должен доктор прийти. Он тебя осмотрит и если всё нормально, то сегодня же тебя в этот распределитель и переведут.

  – О как! – Сонька недоверчиво уставилась на хозяйку. – Сперва колют дорогущий раствор, а потом фактически отправляют на все четыре стороны? Где логика?

  – Сама не понимаю, – женщина пожала плечами. – Но ты не забивай себе голову. Скоро доктор придёт и префект наверняка, так что будет возможность у них всё узнать. Лучше одевайся, вон твоя одежда, да пойдём завтракать.

  Кухня по состоянию выглядела немногим лучше, чем Сонькин закуток с кроватью. Обшарпанные шкафчики с покосившимися дверцами, грубый стол и видавшая виды разномастная посуда. В углу, у окошка, на некогда синем табурете сидел и смотрел в окно молодой крепкий парень в почти новом камуфляже. Окинул взглядом вошедших и вновь вернулся к созерцанию унылого дождевого пейзажа.

  Сонькин оценивающий взгляд не остался незамеченным.

  – Что смотришь так? – в глазах Катрин появились злые искорки. – Привыкла к роскоши? Конечно, мы все такие изнеженные, городские... Ничего, тут мало кто по-другому живёт, и ты привыкнешь!

  – Не обижайтесь, – девушка попыталась исправить ситуацию, – последнее время действительно как-то всё как по маслу было. Пару лет. А до этого... По всякому случалось. Приходилось бывать в таких местах, что ваш домик курортом бы показался.

  – А! Да ну тебя! – махнула рукой обиженная хозяйка, но всё же не удержалась, спросила. – Что это за места такие?

  – Да их всё ещё полно на Земле. В горах Непала или Тибета, к примеру. А в Чернобыльской зоне отчуждения так и подавно.

  – Где?

  – Что значит «где?», – Сонька растерялась. – Чернобыльская авария прогремела на весь мир... Как этого можно не знать?

  – Как-как... Попой об косяк, – нехарактерно для пожилого человека передразнила её Катрин. От окна донёсся смешок. – Это, о чём ты говоришь, в каком году случилось?

  – В восемьдесят шестом, – начала догадываться девушка, куда клонит собеседница. – Вы тут раньше?

  – Конечно. В семьдесят третьем нас с мужем сюда занесло. Так что новости поступают нерегулярно от новоприбывших. Что они считают интересным, о том и рассказывают. А уж нас с Жаном, бывших жителей Франции, мало волнует, что там происходит в других странах. Здесь от этой информации не холодно, ни жарко. Вот о родине стараемся всё вызнать, если получается, ностальгия всё же. Так что просто пропустили мимо ушей про твою аварию. Нас наверняка в тот момент сильнее волновало, как больше бархатников наловить, да чтобы капуста уродилась.

  – Так вы из Франции? – у Соньки наконец сошлись все концы головоломки. – То-то смотрю имена французские, а по-русски шпарите без акцента даже. Странно.

  Вновь смешок от окна. Катрин тоже улыбнулась.

  – Ты ещё многого не знаешь, девонька. Здесь все говорят на одном языке, и каждый считает, что на его родном наречии. Так устроен этот мир. Вот для меня ты общаешься на французском языке с прованским говором. Потому что я родом оттуда. А для него, – Катрин махнула рукой в сторону парня у окна, – возможно на немецком, кто знает...

  – На испанском, – кажется обиделся парень. – Меня зовут Хосе.

  – Кто бы сомневался, – буркнула хозяйка, – ткни в любого испанца и безошибочно попадёшь в Хосе.

  Сонька не удержалась, прыснула в кулак:

  – Извините.

  – Ничего, я привык.

  – И поди ещё Хосе Мария? – продолжила подтрунивать Катрин.

  – Какие все догадливые, – огрызнулся испанец и отвернулся к окну, на сей раз обидевшись наверняка.

  – Ладно, хорош лясы точить, – сменила тему женщина, – давай присаживайся, будем завтракать. И ты... Хосе... подходи, на всех хватит.

  – Не голоден, – донеслось от окна.

  -Ну... нам больше достанется.

  Завтрак состоял из тушёной капусты с мелко нарезанными кусочками мяса, морса со странным фиолетовым оттенком и хлеба. Разносолов не предполагалось, зато наличествующая еда была в достатке. Если морс, то два стеклянных графина, если хлеб, то аж три буханки. Бигуса тоже был целый пятилитровый казан. Тут действительно человек восемь надо, чтобы это осилить.

  – А Хосе вам кем приходится? – когда тарелка с едой опустела, а морс странный не только на цвет, но и на вкус был выпит, Соньку потянуло на разговоры. Тем более что заняться всё равно было нечем. – Почему он с вами живёт?

  – Этот милый испанец не нам приходится, а тебе, – огорошила хозяйка. – Он твой охранник. Точнее, один из. Остальные на улице по углам да сараям прячутся.

  – Не поняла... А зачем меня охранять?

  – А вот у него и спроси. Касте виднее, а мы люди маленькие. Сказали – делаем.

  – Хосе?

  – А я в Касте человек маленький, – буркнул всё ещё обиженный парень. – Как тебя защитить знаю, а зачем... Увольте.

  – Блин! Вы чего, сговорились? И как я должна узнать об этом мире, если все молчат.

  – У доктора спроси, вон он топает, – кивнул на окно Хосе.

  – Что-то рановато, – Катрин посмотрела на часы. – К обеду обещался.

  Испанец лишь пожал плечами, показывая, что его это вообще меньше всего заботит. Сонька повернулась к входу.

  Через несколько секунд дверь открылась и впустила двух немолодых мужчин в непромокаемых брезентовых плащах. Парочка принесла с собой дождь. Точнее его последствия. Капли катились по обрезиненной ткани, скапливались в складках, но затем все равно попадали на пол. Под ногами вошедших сразу образовались мокрые пятна. Картину усугубляла грязь, комками облепившая кирзовые сапоги.

  – Здравствуйте, – поздоровался один их вошедших. Он был наголову выше Соньки, с длинными руками, оканчивающимися большими лопатоподобными ладонями. Плащ скрывал фигуру, но был он скорее худощав. Второй гость лишь кинул себе под ноги небольшой рюкзак. Резко и скупо. Он был чуть пониже первого, но ширина плеч словно добавляла ему роста. Его было много. А ещё он очень походил на военного. Возможно отставного.

  – Вы чего вытворяете? – вместо приветствия накинулась на них хозяйка. – В сенях не могли постоять пока не обсохните? А грязь счистить на входе? Для кого там решётка железная кинута? Вы что, в хлеву родились?

  – Извини хозяйка, времени нет, – высокий откинул капюшон, и оказался лысым. Даже скорее не лысым, а гладко выбритым. – Надо прямо сейчас переправить вашу гостью в карантин распределителя. Я здесь для того, чтобы определить, оправилась ли девушка от ран, и готова ли к отправке. Подойдите сюда.

  Последнее явно относилось к Соньке, и девушка приблизилась к бритому:

  – Вы доктор? Вы мне кололи все эти растворы?

  – Я, кто же еще, – пальцы доктора, несмотря на размеры, оказались гибкими и ловкими. Быстрыми аккуратными движениями он приподнял веко и посветил в глаз. – Задери футболку.

  Сонька послушалась. Бинтов и перевязок уже не было и лысый, присев, быстро пробежал пальцами по следам былых ран

  – Так не больно?

  – Немного, – честно призналась девушка.

  – Ну, что ж, стандартное заживление молодого организма, – констатировал доктор поднимаясь. – Можно забирать.

  – Что вы меня как корову на продаже? – Сонька начала злиться. – Объясниться для начала не желаете? Куда, зачем, почему...

  – Нет времени, – бритый мотнул головой. – В распределителе есть курсы для вновь прибывших, там тебе всё объяснят.

  – А я, может, сейчас хочу всё знать! – Сонька упёрлась. – Времени полно, я никуда не тороплюсь.

  – Зато мы торопимся! – отрезал второй гость. – Не пойдёшь сама, поведём силой. Хосе!

  Испанец нехотя поднялся с табуретки. Доктор вздохнул. Сонька отступила к входу в комнату.

  – Да погодите вы! Чего раскомандовались в моём доме? – Катрин встала между девушкой и гостем, который так и не снял капюшона. – Что за спешка действительно, хотели же после обеда прийти.

  – Вот именно! Все знают, что после обеда будем забирать. А ещё все знают, что эта девушка представляет собой какую-то ценность. Продолжать надо? Если попадём в заварушку, то не факт что отобьёмся. У меня людей совсем нет, опять прорыв пелены был, все там. Так что давай лучше по-хорошему, – последнее пришедший говорил уже глядя Соньке в глаза. – У меня есть приказ доставить тебя в распределитель, и я его выполню, хочешь ты того или нет.

  -Ой-ой..., – буркнула Сонька, но всё же решила дальше не спорить. Тем более что все равно сама хотела туда попасть. Вдруг там Максим. – Хоть плащ какой мне полагается, или так идти?

  Военный словно пушинку поднял и протянул Соньке рюкзак.

  -Здесь плащ и твоя одежда, в которой тебя нашли. Всё постирано и залатано. На сборы минута, время пошло.

  – Чего? – Сонька от возмущения потеряла дар речи. Хотела перейти на междометия вперемешку с великим и могучим, но не успела.

  Лицо военного разрезала едва уловимая улыбка:

  – Шутка.

  – Охренеть шуточки, – буркнула Сонька и, забрав рюкзак, в лёгком ступоре ушла в соседнюю комнату, скрипнув дверью.

  – В каждой шутке есть доля шутки, – донёсся до неё голос доморощенного юмориста. – Так что прошу всё же поторопиться.

  – Слушаюсь и повинуюсь! – крикнула девушка и принялась доставать принесённые вещи.

  Крест

  Шли мы уже минут тридцать. За это время успел узнать, что «Крест» – это довольно большая банда уголовных и не очень элементов, объединившихся с целью выжить в этом мире. Верховодил там какой-то местный старожила по кличке Бес. Выживали они естественно за счёт других. Меня этот факт тревожил мало. На первом месте стояла задача по выяснению своего состояния. Один раз я уже мутировал помнится на одном из заданий Рыжего, и больше желания нет. Так что очень хочется поскорее выяснить состояние своего организма. И даже при негативном исходе есть вероятность уговорить Беса поделиться третьим водным раствором. Или украсть.

  В любом случае там получу больше информации, а это непосредственно является задачей номер два. А по большому счёту и даже один. Кто владеет информацией, тот владеет миром, так, кажется, сказал Натан Ротшильд, после того как заработал сорок миллионов фунтов стерлингов на единоличном знании о проигрыше Наполеона при Ватерлоо. А после и Черчилль этой фразой попользовался, бессовестно скомуниздив.

  Ну и мне пора позаботиться о своём владении, то бишь знаниях о том мире, которым собираюсь владеть. А точнее развалить, но об этом естественно ни одна живая душа узнать не должна, иначе многим стану как кость в горле.

  А вообще странно. Оказалось, что этот мир, где вроде и народу-то не должно быть много, всё равно умудрился расколоться на три лагеря. Одну часть занимают «дождевики». Они живут в созданных ещё основателем эксперимента наземных и подземных сооружениях. Цели эксперимента постепенно толи потерялись, толи извратились, и теперь они следуют каким-то своим странным путём, не обращая ни на кого внимания. Разве что ходят слухи, что они воруют людей в посёлке для своих опытов, но не пойман – не вор.

  Судя по описаниям шедшей рядом троицы и тому, что я видел и слышал, в плену я был именно у Дождевиков. Именно им мне нужно вернуть кое-какой должок, да так, чтобы икалось потом пару лет. А лучше, чтобы и икать было некому.

  Вторая часть людей именует себя «каста» и пытается выстроить подобие наземного государства. Вот только с экономикой здесь худо, а потому и живут все почти впроголодь. Ведь что такое экономика? Это производство, торговля и потребление. Если с потреблением здесь всё в порядке, то с остальным... Многие технические решения внешнего мира здесь оказались бесполезны. Порох не горит, электричество не вырабатывается, радиоволны дальше десяти метров не уходят и многое другое. А из полезных ископаемых вообще только то, что можно найти на кораблях и прочей технике, волей эксперимента занесённых в этот странный дождливый мир.

  – Погодите, – я даже приостановился, – как электричество не работает? Я собственными глазами видел у Дождевиков светильники на потолке.

  – А ты уверен, что этот свет происходит от работы ламп на электричестве? -ехидно прищурился Стог. – Тут, паря, всё больше на магии работает. Впрочем, это же Дождевики, может им и позволено.

  – Кем позволено?

  – Ливнем, кем же ещё. Они же Дождевики, – не особо понятно пояснил рыжий.

  – Чёрте что, – буркнул я. Понятней от ответа бандита естественно не стало, но решил отложить вопрос до лучших времён. На повестке стояли куда более насущные проблемы.

  С неба вновь хлынули жгуты набившей оскомину воды. Мерзко. Мерзко снаружи и мерзко внутри. Зачем я здесь? Для чего пустился в эту авантюру, что вырвала с куском души дорогого человека? Какими наивными и жалкими кажутся теперь мысли об адреналине, которого якобы не хватало в мирной жизни. Да провались он...

  Последняя мысль, кажется, была уже о нашем кураторе. Адреналин здесь явно не при чём.

  – Чего загрустил, паря? – по-своему понял моё молчание командир шайки. – Всё будет ништяк. Бес тебя точно куда-нибудь пристроит. Без куска хлеба не останешься.

  Я хмыкнул. Мне бы их проблемы. Но чтобы отвлечься от траурных мыслей, решил поддержать диалог:

  – А если мутация?

  – Тут да, проблема, – почесал затылок Стог. – Впрочем, всё решаемо. Наш босс знаешь какой? Любую проблему так вывернет, что ещё и в плюсе окажется.

  – Хитрый! – Поддакнул Ласт.

  – А я здесь каким боком? – с логикой у троицы явно было напряжённое отношение. – При мутации мне его плюсы даром не нужны, мне бы своих собственных.

  – Ну, дык! – главарь остановился. – Ты меня с мысли не сбивай! Говорю же, всё будет ништяк.

  Да уж, поговорили. Только муторней стало.

  – Расскажите лучше об этом мире, – решил сменить тему. – Почему постоянно дождь? Кто как живёт? Чем дышит? И поподробней о дождевиках, должок им надо вернуть... С процентами.

  – Не связывался бы ты с ними, – колдун вздохнул. – Сектанты они и есть сектанты. С ними даже Каста не всегда спорит.

  – Ага, говно не трогаешь, оно и не воняет, – ощерился Ласт и засунул в ухо палец. Поковырялся там, вынул и критически осмотрел. – О чём я говорил?

  – Лучше заткнись, – поморщился главарь и задумался. – Что бы тебе рассказать? Тут как бы, понимаешь, всё важно, всё друг за друга цепляется и как что-то конкретное выделить... Даже не знаю. Может, ты будешь задавать вопросы?

  Мне было всё равно. Пожал плечами.

  – Расскажите про дожди и эти вспышки.

  Ответ если и был, то я его не услышал. Скрутило знатно. Сперва полыхнуло где-то внутри, как будто в лёгких. Укатилось в голову, погасив зрение и слух. Затем начало выворачивать руки и ноги, плетя немыслимые узоры из костей и сухожилий. Возможно, я даже упал. Возможно, кричал и плакал. Кроме всепоглощающей боли не чувствовал ничего. Отключилось всё, и лишь где-то в глубине, на грани сознания – боль, боль, боль. Долгая, бесконечная.

  Пришёл в себя сразу. Словно и не было ничего. Ни намёка на боль. Руки-ноги на месте. Глаза видят, уши слышат. Огляделся. Стою в центре какого-то пустого пространства, хотя точно помню – шли мимо кораблей, когда меня скрутило. Метров на десять вокруг одна промокшая, с выщерблинами луж земля. Зато чем дальше от меня, тем больше мусора. Щепки, обломки досок, брёвна.

  – Помогите.

  Показалось? Замираю, но вокруг лишь хлюпанье бесконечных капель.

  – Эй! Подайте голос! Стог... Колдун!

  – Здесь...,-едва слышно.

  Надеюсь, направление определил верно. Кидаюсь к куче хлама и начинаю разгребать. Доска? В сторону! Бревно? Оттащить!

  Вдруг замираю. Мой палец! Бестолково таращусь на абсолютно здоровый, с розоватым крепким ногтем палец, что совсем недавно разбрызгивал капли крови по палубе полусгнившего фрегата.

  – Я здесь.

  Вмиг забываю о пальце. После, всё после! Понимаю, что ошибся с местом поиска метра на три и возобновляю разбор завала. Наконец из груды древесных обломков появляется рука, за ней серое, исцарапанное лицо Колдуна.

  – Жив?

  – Не факт, – хрипит он и заходится в кашле. – Где остальные?

  Я оглядываюсь. Никто не спешит на помощь. Похоже – остальные сейчас так же под завалом, причём без сознания.

  – Сейчас, тебя вытащу и их найдём.

  Оттаскиваю очередное бревно. Колдун поднимается на четвереньки, затем, с моей помощью, выпрямляется. Жалкое зрелище. И так не слишком презентабельная одежда местного босяка превратилась в набор лоскутов, больше подходящих для обволакивания мумий.

  – Сам стоять сможешь? Остальных поищу, – заглядываю в зрачки, пытаясь определить наличие у парня сотрясения мозга, но чёртов дождь мешает что-либо разобрать.

  – Нет... Нет времени, – колдун неожиданно сильно отталкивает меня. – У тебя от силы час остался. И всё!