Текст книги "Ливень внутри нас (СИ)"

Автор книги: Роман Васин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

  – Тогда я пас. Уж извини, но билет в один конец меня не устраивает.

  – Для тебя там припрятан и обратный билет. Вот только найти его тебе придётся самостоятельно. Пока не разберёшься, как там что работает и не остановишь этот процесс, боюсь действительно обратно не выберешься.

  – Почему ты уверен, что у меня есть шанс вернуться?

  Вместо долгих рассуждений и уговоров Рыжий прокаркал короткое слово, совсем как во сне.

  – Держатель гор, – автоматически перевёл я, и только тогда сообразил, что понял эту фразу сразу. Без всяких переводов. Этот язык мне понятен, как родной.

  – Всё верно, – довольно кивнул Рыжий. – Если там что и можно сделать, то только с твоим пропуском.

  -Эй! Я его одного не отпущу, – Вмешалась Сонька.

  – Ты же слышала, что обратный билет только для меня, да и то...

  – Тут не совсем верно. Если ты остановишь эту аномалию, этот неудавшийся эксперимент моего коллеги, то выбраться сможет кто угодно.

  – Сонь, там опасно, – попробовал её урезонить.

  Куда там. Только вдвоём и всё тут.

  – То есть, в принципе вы согласны мне помочь? – повеселел гость.

  – А у нас есть выбор? – я посмаковал во рту пиво и, сглотнув, заел чипсиной. – Ведь иначе Земле хана? Или что-нибудь в этом роде. Так?

  – Не знаю, – Рыжий вновь виновато пожал плечами. – Замочная скважина настолько мала, что могу обещать только то, что вы туда попадёте, а всё остальное...

  – Ну, хоть детали какие-то? Что брать с собой? – я от удивления даже о пиве забыл.

  – Правда, не знаю, – вздохнул гость. – Ручаюсь только за то, что вы окажитесь внутри аномалии и за то, что снаружи этот процесс не остановить. Уже пробовали, разными силами и возможностями.

  – Офигеть! – одним махом осушил бутылку и повернулся к Соньке. – Едем?

  – А ты хочешь здесь киснуть? – она хитро подмигнула, но тут же погрустнела. – А как же наша живность?

  – За них не беспокойтесь, я присмотрю здесь за хозяйством.

  – Тебе что, заняться больше нечем? – не поверил я.

  – Просто для меня это не трудно, по крайней мере, не отвлечет от основных дел.

  – Ну, хорошо, раз так. Поможешь собраться в дорогу?

  – Конечно! – Рыжий вскочил, умудрившись опрокинуть кресло. – Говорите, что вам нужно с собой?

  – Вот это разговор, – улыбнулся я, откупоривая вторую бутылку,– а то помню раньше было каши не сварить. То не могу, сё не могу... Да погоди ты, не суетись. Дай хоть пиво допить.

  Через два дня, болтаясь в резиновой лодке на большой волне где-то посреди океана, мы с Сонькой прощались с Рыжим. Подготовились мы конечно как на край света: объёмные рюкзаки завалены консервами, шнурами и прочими необходимыми вещами; разгрузки и обвесы напичканы оружием, запасными магазинами и гранатами.

  – Может, что ещё вспомнили? – уточнил он. – Говорите, я достану.

  – Да вроде бы всё, – мысленно прошёлся по списку. – Сам-то ничего не вспомнил по аномалии?

  – Да там и вспоминать нечего, – скривился Рыжий. – Этот эксперимент именно над вашим миром, и вы точно не попадёте в какую-нибудь плазму. А уж дальше как повезёт... Ещё есть время отказаться.

  – Ладно, ќ– усмехнулся я и взял Соньку за руку, – время есть, да возможности нет. Скучно нам здесь, понимаешь? Поехали!

  Дёрнув стартер, я запустил мощный мотор, и лодка рванула к горизонту, звонко шлёпая плоским дном о набегающую волну.

  Перехода я не заметил. Возможно потому, что так до конца в него не верил. Как можно пропасть посреди океана, завалившись в какую-то аномалию, в эксперимент обезумевшего существа с иной планеты? Где эти врата?

  Всё, что я успел заметить, это сильный ливень и очертания какого-то строения метрах в десяти. Услышал тоже немного:

  – Я же говорил, скоро будут...

  И свист рассекаемого чем-то тяжёлым воздуха.

  Странные люди

   Волк не может, не должен иначе,

   Вот кончается время моё.

   Тот, которому я предназначен

   Улыбнулся, и поднял ружьё.

   (В.С. Высоцкий)

  Долго пытался понять, где нахожусь, но связанные руки и ноги не позволяли хоть сколько-то приблизиться к разгадке этой тайны. Темнота стояла такая, что проще было отыскать ночью в углярке чёрную кошку. Сперва даже напугался, что ослеп, но, пережив несколько минут паники, разглядел вдалеке узкую полоску света, пробивающуюся из-под двери. Ничего сверх этого увидеть не удалось, но и на том спасибо.

  Привязан был основательно, со знанием дела. К стулу. Ни веревки, ни сам стул расшатать не удалось, видимо он был привинчен к полу. Рот был залеплен скотчем – пленившие лишили даже удовольствия поговорить с самим собой.

  Через какое-то время темнота и абсолютная тишина начала ощутимо давить на нервы. Склонил голову набок и попытался плечом отодрать скотч, но ничего не вышло. Тогда выдавил из себя что-то вроде мычания. Получилось на удивление громко. По тёмному помещению прокатилось эхо. Да, просторно у них тут. Жаль не про мою честь.

  Времени попереживать не дали. Щёлкнул тумблер, и огромный пустой ангар прорезали холодные пятна люминесцентного света. Я непроизвольно зажмурился. Когда открыл глаза, в проёме двери стоял чёрный призрак с круглым шаром вместо головы. По спине пробежал холодок, а лоб покрылся испариной. Вздрогнув, непроизвольно вжался в спинку стула.

  Чёрная фигура сделала шаг вперёд и, попав в освещённую зону, перестала казаться такой устрашающей. Обычный мужик лет сорока. Худощавый, с наголо выбритой круглой головой. Пружинистым шагом он пересёк разделявшее нас расстояние и наотмашь ударил меня тыльной стороной ладони. Не больно, а так, скорее для порядка.

  -Жди своего часа молча, – слова незнакомца подтвердили самые страшные догадки.

  Так же пружинисто лысый проделал обратный путь и, выключив свет, скрылся за дверью.

  Да уж. Весёлое начало и гостеприимная встреча. И что самое поганое, на девяносто девять процентов уверен, что нас ждали. Об этом говорит и брошенная в дождь фраза незнакомцев и хладнокровие лысого. Причём если нас ждали, то явно чего-то хотят. Знать бы ещё – чего? Может, и ответы бы заранее заготовил, а так...

  Приглушенный множеством дверей и перегородок донёсся полный боли крик. Пытают кого-то. А может, пытаются давить на мою психику. Если так, то они явно просчитались. Крик был не женский, а потому оставленный без должного пиетета. И так было понятно, что попал не на курорт, и хорошего ждать не стоит.

  А всё же интересно, где Сонька? Если каждому пленнику выделяют такой ангар, то площадями они явно не ограничены.

  Потянулись часы ожидания. А может и минуты, в темноте одиночества трудно было судить о времени. Изредка доносились крики боли, но среди них так и не было женского. Это радовало. Больше никакие звуки тишину ангара не нарушали и я, кажется, даже задремал.

  Наконец одиночество было прервано – вновь зажегся свет, и тот же лысый мужик направился ко мне, катя перед собой небольшой сервировочный столик. Неужели надумали покормить? Как мило с их стороны. Лишь когда незнакомец со столиком преодолел половину расстояния, стала понятна глубина заблуждения. Вся верхняя полочка была завалена металлическими инструментами. Видимо настал мой черёд кричать. Зато хоть узнаю, что им от нужно.

  Чёрта с два «узнаю»! Ничего не спрашивая, лысый взял со столика плоскогубцы с потемневшим от времени и крови металлом и пристроил их к моему ногтю. Я до последнего надеялся, что он сейчас отлепит скотч и что-нибудь спросит, но этого не произошло. Первая попытка оказалась неудачной, а может наоборот, так и планировалось, но плоскогубцы глухо клацнув, соскользнули с моего ногтя.

  Я замычал от боли. Нет, я бы с радостью заорал, но скотч не позволял этого делать. Палач вновь начал пристраивать свой инструмент к моему пальцу. Жалкие попытки вращать кистью ни к чему не привели, второй рукой лысый надёжно зафиксировал мою руку. Эта попытка оказалась более удачной, если можно так выразиться, и ноготь остался в зажатых губках инструмента.

  Перед глазами полыхнуло и в висках зашумело. Ложбинка, лишённая ногтя, сразу наполнилась кровью, закапавшей на пол. Палач дождался, когда перестану мычать и скрипеть зубами, и лишь затем соизволил заговорить.

  – Это аванс. Чтобы ты понял, что мы не блефуем и пойдём на всё, чтобы выбить из тебя всю интересующую нас информацию. Так что целостность твоего тела зависит только от тебя. Усвоил?

  Я кивнул. Резко дёрнув, палач сорвал скотч и вопросительно приподнял бровь:

  – Говори.

  Очень не хотелось прикидываться героем, но придётся. Потому как вопрос: «Что ты хочешь услышать?», вряд ли его устроит, а я действительно не знаю, что ему надо. Поэтому решил, правда, без особой надежды на успех, выяснить кое какие вопросы для себя:

  – Что с Сонькой? Ну, девушкой, которая была со мной.

  – Не то тебя заботит? – как-то отстранённо улыбнулся лысый и помахал плоскогубцами с так и зажатым ногтем. – Значит, по делу не хочешь говорить?

  – Да я бы рад, но ты же не поверишь, что я даже примерно не представляю, что ты хочешь знать.

  Лысый, продолжая улыбаться, покачал головой.

  – Вот видишь, – я вздохнул и пока мне снова не заклеили рот, предпринял ещё одну попытку. – Так что с девушкой?

  Палач не ответил, но и рот заклеивать не стал. Вместо этого он размахнулся и зажатыми в руке плоскогубцами резко ударил меня по изувеченному пальцу. В глазах вновь потемнело, а потом взорвалось яркой вспышкой боли, словно болел не палец, а всё тело лишилось своего ногтя. Я закричал, отстранённо подумав, что, наверное, сейчас кто-то, а возможно и Сонька, совсем как я недавно, сидит и думает, что скоро наступит его черёд. Да, судя по настойчивости и методичности местного контингента, своя очередь наступит для всех.

  – Ну, ты пока подумай, – лысый вернул скотч на место, – а у меня обеденный перерыв.

  И он демонстративно посмотрел на часы.

  Несколько пружинистых шагов и чёртов маньяк скрылся за дверью. Щёлкнул выключатель и ангар погрузился во тьму. Сервировочный столик, словно дразня, остался стоять на расстоянии вытянутой руки. Вот только вытянуть её не представлялось возможным. Нет, я, конечно, честно крутил и вертел всеми частями тела, пытаясь хоть немного ослабить связывающие меня путы, но вскоре выдохся, так ничего и не добившись.

  Минут через пятнадцать вновь раздался щелчок, и я прикрыл веки, защищая глаза от вспыхнувшего света. Чёртов торопыга, не мог помедленнее есть? Приоткрыл один глаз и удивлённо уставился на пятерых лысых, последний из которых как раз закрывал за собой дверь в ангар. Это ещё кто такие? Одеты и выбриты они были точно так же, как и мой палач. Культ у них здесь какой-то что ли?

  В отличие от уверенной пружинистой походки палача эти двигались как-то нервно, воровато, словно нашкодившие дети. Впрочем, как раз детьми они и были. Всем на вид восемнадцать-двадцать лет. Совсем ещё мальчишки. Хотя нет, ещё и девчонку с собой взяли. Выбритый наголо череп и довольно грубоватые черты лица ещё могли меня ввести в заблуждение, но вот два выпирающих бугорка на груди поставили всё на свои места.

  – Тсс! Мы друзья,– группа, наконец, приблизилась, и я смог рассмотреть их более внимательно. Пожалуй, старшему всё же было лет двадцать пять. Наверное, он и был у них главным. – Мы пришли помочь.

  Я кивнул, и поморщился, когда они резко дёрнули за скотч.

  Прибывшие начали торопливо и неловко расстёгивать крепления. Задели раненный палец

  – Да аккуратней вы, – зашипел от боли.

  – Всё, уходим! – главный рывком поставил меня на ноги и направился к выходу.

  Легко им говорить «уходим». Тело, занемевшее от долгого сидения и от тугих пут, с трудом слушалось. На всякий случай прихватил со столика инструмент палача, с одной стороны имевший лезвие, а с другой небольшой крюк. С ним как-то уютней показалось. Пострадавший палец начал пульсировать в такт перегоняемой по венам крови.

  – Постойте, тут ещё девушка должна быть, – схватил за плечо ближайшего сектанта. – Её тоже надо вытащить.

  Парень лишь прибавил шаг, высвободив плечо из захвата.

  – Эй, вы слышите?

  – Её больше нет, – старший приотстал и поравнялся со мной. – Её убили.

  – Как убили?! – я остановился.

  – Да не стой ты! – зло зашипел он и подтолкнул меня в спину. – Ножом убили. Шевели ногами, говорю, если хочешь выжить и отомстить.

  Выжить? Выжить я не хотел, а вот отомстить – это да. Но раз второе без первого невозможно, то придётся запрятать поглубже свою горечь и бежать, бежать из этого змеиного логова. Бежать, чтобы потом обязательно вернуться. Месть – это такое блюдо, которое следует подавать холодным. По крайней мере, так говорят. Скорее всего, имелось ввиду, что холодной должна быть голова, чтобы не наделать глупостей и месть удалась. Ну что ж, прислушаемся к совету.

  Тем временем группа заговорщиков, в хвосте которой я плёлся, принялась петлять по какому-то не то коридору, не то переходу. Кирпичные, неровно сложенные стены то и дело переходили в своды пещеры, которые в свою очередь менялись деревянными простенками из грубых потемневших досок. Время от времени попадались закрытые двери, но ни одна из них моих проводников не заинтересовала. Каждая дверь была помечена каким-то символом. Как будто что-то египетское

  Начало накатывать ощущение дежавю, словно движемся по какому-то лабиринту. Где-то это уже было. Накатило, но так же быстро отступило. Извилистый коридор закончился, приведя нас к довольно крутой лестнице.

  – Здесь тихо надо! – шепнула шедшая передо мной девушка, и для наглядности прижала палец к губам.

  Мы вышли в очередной коридор, но здесь дверей было на порядок больше. Да и коридор больше походил на жилое строение. Почти из-за каждой двери доносилось какое-то невнятное бормотание. Молитва? Да уж, если спалимся и из каждой кельи выскочит по лысому, выбраться будет проблематично. Постарался двигаться бесшумней, благо тело немного размялось, и неудобство доставлял только измученный палец.

  По изобилующему дверьми коридору шли недолго. Главный из ведущих меня сектантов открыл одну из дверей, и мы попали в очередной ангар. Этот, в отличие от того, в котором я сидел, был заставлен различными стеллажами и завален вещами, на первый взгляд казалось бы, никому и не нужными. Какие-то огрызки карандашей, старые компьютерные мыши, треснувшие колонки от стереосистемы, драные коробки и прочий хлам, коего хватает на обычной людской свалке. Впрочем, если вспомнить, куда я попал (а сомнений в точности наведения у меня не возникло), то эти вещи наверняка представляют определённую ценность и интерес.

  Пройдя заваленный старьём ангар, мы вышли в очередной коридор и спустя пару поворотов вновь поднялись по лестнице. Как же они это всё строили? Наверняка не обошлось без помощи того, кто весь этот эксперимент и запустил.

  Шум в голове усилился, и я не сразу понял, что он имеет иное происхождение, нежели стучавшая в висках кровь. Так дождь стучит по крыше. Не ошибся. Сектанты распахнули очередную дверь, и в лицо дохнуло ночной сыростью. Дождь усиленно поливал темноту, и видимость была минимальна. Где-то вдали виднелась череда огней, но о расстоянии до них я не взялся бы судить даже приблизительно. Дождь и темнота скрадывала все краски и расстояния этого мира.

  – Одень на руку, – главный протянул мне целлофановый мешок. – Дождь не должен попасть на рану. По крайней мере, пока.

  Я послушно замотал руку с больным пальцем и следом за парнями вышел в дождь. Капли оказались неожиданно тёплыми и предполагаемого дискомфорта не вызывали, не смотря на то, что почти сразу промочили до нитки.

  Минут пять мы крались вдоль стены здания, из которого вышли, пригибаясь под встречающимися окнами и стараясь не шуметь. Снаружи своей вычурной архитектурой сооружение напоминало какой-то древний костел, слегка увеличенный в размерах.

  -И что дальше? – не выдержал я, когда диверсанты добрались до угла и замерли, вжавшись в стену. – Когда вы мне уже объясните, наконец, что происходит?

  Вместо ответа сразу трое прижали палец к губам – в пелене дождя обозначилась неясная фигура человека, целеустремлённо двигавшегося в нашу сторону. Я потянулся, было к заткнутому в ботинок подобию ножа, взятому со столика в пыточной, но, видя спокойствие сектантов, расслабился.

  – Всё готово, – подошедший парень покосился на меня. – Пойдёмте скорее.

  Мы гуськом потрусили за провожатым. Вскоре впереди начало вырисовываться нечто массивное и тёмное. Ещё через какое-то время стало понятно, что это стена. Высоченная, не имеющая, казалось ни начала и края. Именно по её периметру и тянулся ряд прожекторов. И лишь когда мы подобрались вплотную, показались гостеприимно распахнутые небольшие ворота. Сектанты один за другим нырнули внутрь оказавшейся полой стены, и я последовал за ними. Следовавшая замыкающей девушка прикрыла створки ворот, и мы оказались в темноте.

  Чиркнула спичка. Неровный огонёк свечи в руках провожатого замелькал в натёкших с нас на пол лужицах.

  – Сюда, – позвал он, нырнув в один из двух узких коридоров, ведущих в противоположную сторону.

  Двинулись следом и вскоре вышли в ещё один тамбур с воротами за тем лишь исключением, что эти выходили на другую сторону стены. У распахнутых настежь створок лежал ещё один сектант, не то убитый, не то без сознания. В тусклом свете, что давала единственная свеча, что-либо разобрать было невозможно.

  – Удачи, братья и... солнца вам!

  – Солнца тебе, – как эхо отозвались «братья» и начали друг за другом выбираться под дождь. Я неохотно ступил в водяной поток, несущийся сверху, и поёжился, а, оглянувшись, успел заметить, как оставшийся в воротах провожатый тушит огарок и что-то пьёт из маленькой склянки. Видимо снотворное, чтобы ничем не отличаться от своего собрата и не вызывать подозрение.

  А мы побежали.

  На этом запас удачи, выделенный нам свыше, закончился. Раздался звук, напоминающий бульканье прорывающегося сквозь толщу воды воздуха и бежавший первым сектант упал в лужу, вызвав целый веер брызг.

  – Быстрее! Они стреляют! – сорвалась на визг девушка, и моментально обогнала меня на полкорпуса.

  Странно у них тут как-то стреляют. Если не сказать больше. Наш двадцатипятилетний вожак ловко выудил откуда-то из складок агрегат, напоминающее «Узи» и всадил в темноту нечто, несомненно являющееся разрядом. Но разрядом чего? Мимо меня со знакомым уже звуком стремительно пронеслась круговая волна, рассекающая льющиеся с неба капли дождя. Ни хрена себе у них тут вооружение.

  Сектант, почти не оборачиваясь, всадил в темноту ещё пару разрядов и, отбросив оружие в лужу, продолжил бег. Не думаю, что он хотел в кого-то попасть. Скорее для острастки. Да и в кого попасть, если никого нет? В несчастного паренька-то, небось, и то случайно попали. Последующие события напрочь перечеркнули мои надежды.

  Из темноты, распарывая дождь, прилетел ещё один сгусток воздуха, или что там у них, и парень, бегущий в двух метрах впереди меня, нелепо взмахнул руками и зарылся лицом в грязь.

  – Твою мать! – я едва не споткнулся, перепрыгивая наверняка уже мёртвое тело.

  – У них снайпер! – вновь взвизгнула девушка, и почти сразу покатилась по мокрой земле, сбитая очередным сгустком.

  Да какой, к чёрту, снайпер? Не видно же ни хрена!

  – Петляйте, идиоты! – перекрывая шум дождя заорал старший, и я с ним согласился. Действительно идиот! Всего год прошёл, как довелось последний раз держать в руках оружие и проделывать вот такие вот забеги, а уже всё забыл. Ничего, всё вспомню, если конечно прямо сейчас не убьют.

  Мы запетляли, и, когда впереди начали вырисовываться тёмные очертания строений, даже поверили, что эта тактика сработала. Снайпер думал иначе. Совсем чуть-чуть не добежав до ближайшего сарая, главарь беглых сектантов получил воздушный толчок в спину и, прокатившись пару метров неподвижно замер. Я забежал за угол и, привалившись спиной к мокрой стене, пытался отдышаться. Быстро нас проредили. Словно вредные сорняки повыдёргивали с грядки, без сомнений и сожалений.

  Один из оставшихся проводников прошептал: «Была не была» и побежал обратно. Я даже не удивился, услышав знакомый росчерк пузырей и сдавленный всхлип. Снайпер, кто бы он ни был, свой хлеб ест не зря. Профессионал! Единственный оставшийся в живых сектант постоял рядом секунд пять, переводя дыхание, и юркнул обратно.

  – Куда? – попытался схватить его за балахон, но мокрая ткань выскользнула из пальцев.

  Когда осторожно выглянул из-за угла, парень уже ковырялся в балахоне убитого командира. Ну и за каким, спрашивается, так рисковать? Жить – насрать что ли? Наконец он что-то выудил из складок и кинулся к укрытию. Я спрятался, ежесекундно ожидая смертельного звука, и он раздался. Правда, сектант уже успел юркнуть за угол соседнего сарая и выстрел лишь снёс кусок угла.

  Зато теперь можно было оценить размеры смертоносного пузыря. Если продолжить дугу в выщербленном угле, то получалось сантиметров двадцать. Да уж, вот это пулька так пулька. Такой трудно промазать.

  – Надо уходить! – парень перебежал разделявший сараи проход и пристроился рядом со мной. – Они сейчас придут.

  – Ну, веди, – очень хотелось знать кто «они», что вообще происходит и... Да много чего мне хотелось знать, но сектант прав, действительно пора делать ноги. – У тебя оружие есть?

  Тот отрицательно покачал головой и, стараясь держаться под прикрытием сарая, затрусил в серую дождевую мглу. Ничего не оставалось, как последовать за ним, в душе проклиная весь их план побега. Оружие и то только у главного оказалось. Придётся надеяться на своё умение обращаться с холодным оружием, коим, с некоторой натяжкой можно признать захваченный из ангара инструмент.

  Парень тем временем добежал до почерневшего от влаги старого дома и нырнул в тёмный провал окна. Ну что ж, туда, так туда. Но надо как можно быстрее сориентироваться в обстановке и брать командование в свои руки, а то вон один уже накомандовался. Мальчишка! Надо же, четыре трупа! И ведь всё из-за меня. Чем же я тут всем так интересен? Надо обязательно заняться этим вопросом в целях ознакомления так сказать.

  Быстро миновав небольшую пустую комнатку, юркнули в коридор и, пробежав его, нырнули в следующую. Почти одновременно споткнулись о разбитую на отдельные элементы мебель, в унисон матюгнулись, и выпрыгнули в окно с другой стороны дома. Не сговариваясь бросились, пригибаясь вдоль сплошного потемневшего забора к соседней постройке. Темнота почти рассеялась, уступив место серой мути и если бы не дождь, то видно было бы достаточно далеко.

  – Куда бежим-то? – выдохнул, ныряя за парнем в очередную хибару-мазанку.

  – Подальше отсюда.

  Коротко и ясно. Я хмыкнул и, чтобы не сбить дыхание, решил пока воздержаться от дальнейших вопросов. Это оказалось нелегко. Очередное строение миновали таким же образом – насквозь, петляя по комнатам и спотыкаясь о разбросанный мусор.

  Наконец, выскочив из окна на улицу вслед за проводником, ошарашено замер. Передо мной мёртвой ржавой громадиной возвышался морской буксир. Прямо посреди деревни.

  – Быстрее, – шикнул заметивший мою остановку сектант.

  Да я и сам вспомнил, наконец, куда попал, и возобновил пробежку. За буксиром странная мёртвая деревня продолжилась, но парень, заскочив в ближайший дом, остановился.

  – Это здесь, – он принялся ногой ворошить пропитанный влагой мусор.

  – Что здесь? – нервы, наконец, сдали. – Ты можешь хоть немного объяснить, что происходит? Куда я попал и кто вы, да и они тоже, такие?

  – Держи, – вместо ответа парень протянул сложенный в несколько раз и упакованный в целлофан листок, – это карта. Не очень точная, но заметные ориентиры, типа этого корабля, указаны. Придёшь завтра вечером на место, помеченное крестиком. Там тебе всё объяснят.

  Я машинально взял пакет, а сектант потянул за откопанное кольцо и открыл передо мной мрачный провал лаза.

  – Лезь.

  – А ты? – с сомнением глянул я в серый полумрак подвала.

  – А я сделаю так, чтобы смерть моих братьев не была напрасной, – он практически впихнул меня в проём и захлопнул крышку. – Там нет ответвлений, так что не заблудишься. Уходи скорее, ты должен добраться до деревянных перекрытий, прежде чем я закончу. – Донеслось до меня приглушенное препятствием окончание фразы.

  Что «закончу» сектант не уточнил, но раз так всё и задумывалось, то, наверное, стоит прислушаться к совету. Двинулся по ощутимо забирающему вниз коридору. Потолок был невысокий, и приходилось идти то на полусогнутых ногах, то пригибаясь. Ещё бы, точно не экскаватором рыли, вон следы от лопат. Метров через двадцать пол выровнялся и пошёл горизонтально. По скромным прикидкам надо мной был пласт земли не меньше трёх метров. Чёрт, неужели это всё рылось из-за меня? Лестно конечно, но... Знать бы еще, чем обязан.

  Метров через пятьдесят потолок стал ещё ниже – добавились упомянутые сектантом деревянные перекрытия. Хорошо хоть коридор был заполнен тусклым серым светом, а то бы точно лбом долбанулся об первую балку.

  Так, стоп! Меня осенило, и я замер, не дойдя до упрочнённого коридора пару метров. Ламп-то здесь никаких нет! Я что, вижу в темноте? Или это стены тоннеля чуть светятся?

  Разобраться не успел – позади послышался странный шум. Недоумённо оглянулся, решив, что оставшийся сектант всё же не выдержал и рванул вслед за мной, но это был не он. Совсем не он. По тоннелю, пузырясь и вспучиваясь, неслась взрывная волна. Без огня и грохота, сопутствующих нормальному взрыву, но, тем не менее, я был уверен, что это именно она. Земля вслед за этой странной пузырчатой волной крошилась и оседала, несясь на меня с огромной скоростью.

  Я попятился и развернулся, отчётливо понимая, что не успеваю. Кажется, последнее, что успел подумать, прежде чем меня подхватило и садануло о деревянную переборку, было «твою мать!»

  Мне снилось, что я заболел. С одной стороны получалось хорошо, что не надо идти в школу, а с другой плохо, что всё равно по улице не побегаешь. Нос заложен так, что тяжело дышать, да и мать укрыла тёплым и почему-то тяжёлым одеялом. Вот хрень, какая к чертям школа?

  С трудом разлепив глаза, попытался проморгаться от набившейся в них пыли. Наконец мне это удалось, и я уставился в серую муть тоннеля. Затем попытался встать, но ничего не получилось. Кое-как выгнув шею, удалось разглядеть, что наполовину засыпан обвалившейся землёй. Минут пять извивался ужом и отгребал здоровой рукой комья суглинка, загоняя его под ногти. Наконец удалось освободиться.

  Тяжело поднявшись на четвереньки, пополз вперёд, стараясь убраться подальше от сильно трещавшей балки перекрытия. Того и гляди рухнет всё окончательно. Осилил метров пятьдесят, после которых, тяжело дыша и проклиная всё на свете, привалился к стене. Повреждённая балка всё же не выдержала и с сухим треском надломилась, засыпав землёй ещё метров семь коридора. Вовремя свалил.

  Отвернувшись от ставшего тупиком тоннеля, вздохнул и принялся себя осматривать, прислушиваясь к ощущениям. Получалось, что если не брать во внимание такие мелочи как содранные ногти, забитые пылью глаза, нос и рот, то отделался довольно легко. Лишь огромная шишка на лбу от удара о перекладину да головная боль. Могло быть и хуже.

  Передохнув ещё минут десять, осторожно поднялся и медленно двинулся дальше, надеясь, что скоро тоннель выведет на свет.

  Не знаю, сколько брёл, но показалось, что прошла вечность, прежде чем земляной коридор закончился тем же, чем и начался: тупиком с уходившей наверх лестницей. Поднявшись на пару ступенек, поднатужился, откинул тяжёлую крышку и буквально выполз наружу.

  Опять какой-то дом. Тоже заброшенный и захламлённый. Силы иссякли, и я завалился на спину, разглядывая меж осыпавшейся штукатуркой деревянные перекрытия потолка и пытаясь выровнять дыхание и хоть немного передохнуть. Мысли вяло текли ни о чём, перескакивая с одного на другое: сектанты, спасители, снайпер, дождь. Да уж, после такого дождя и в подземелье. Как теперь всю эту глину счищать? Осмотрел себя и удивлённо вскочил. Одежда была абсолютно сухая и лишь чуть припорошена желтоватым грунтом. Недоверчиво отряхнулся. Как так?

  Покосился через выбитое окно на улицу. Дождь и не думал успокаиваться, поливал как из ведра. Медленно выбрался наружу, подставив лицо тугим струям. Одежда моментально промокла. Интересно. Шагнул назад в помещение. Круто, пару секунд и вся влага куда-то испарилась: сухие волосы, кожа, одежда. А что, удобно!

  Ещё чуть поудивлявшись, вновь шагнул наружу. На улице явно рассвело. Не знаю, что у них тут взамен солнца, но то, что я видел, явно отличалось от серой мглы, в которой всё представлялось ночью. Дождь по-прежнему был тёплым и особых неудобств не доставлял. Даже наоборот, было как-то приятно что ли...

   Хотел умыться, но к немалому удивлению не обнаружил ни одной лужи. Падающие с неба капли словно проходили землю насквозь, не задерживаясь на поверхности ни на секунду. Ни луж, ни ручьёв. Просто мокрая земля. Что ж, запишем ещё одну странность этого мира.

  Разыскивать какую-либо ёмкость с накопившейся влагой пока не решился, а, потому подставив ладони, подождал, пока они наберутся, и плеснул себе в лицо. Наконец, когда на зубах перестал скрипеть песок, принялся осматривать местность, в которую меня занесло.

  Больше всего это походило на заброшенную деревню, за тем лишь исключением, что постройки были здесь, словно овощи в винегрете перемешаны с разных эпох и этносов. Глиняные мазанки сменялись то каменными хоромами, то бревенчатыми срубами. Целостность построек тоже сильно варьировалась.

  Медленно двигаясь от дома к дому, натыкался взглядом лишь на разруху и запустение. Наконец, когда на пути возникла небольшая яхта, я спохватился и, забившись в угол относительно целого строения, вытащил на свет забытую впопыхах карту, которую подарил на прощание сектант. Так, посмотрим, что тут у нас?

  Развернул лист примерно третьего формата и уставился на изобилующую квадратиками графику. Что там он говорил? Что надо прийти к месту, помеченному крестиком? И как это понимать? На карте было два жирных креста: один побольше, другой поменьше. Между ними было довольно приличное расстояние. Мне-то, какой из них нужен?

  Лишь приглядевшись, сумел различить пунктирную линию, проходящую почти от самого края карты к одному из крестиков. Так, если это не предполагаемый маршрут, по которому мне следует идти, то, скорее всего это тоннель. Значит, меньшей меткой было обозначено место, где я выбрался из-под земли. Чёрт, надо было сразу, как вылез карту смотреть. А где я сейчас? Так, если шёл примерно в ту же сторону, что вёл тоннель, а сектант говорил, что метки указаны точно, то где-то здесь должен быть отмечен валяющийся на улицу катер. Так и оказалось. Проведя пальцем в нужном направлении, я наткнулся на небольшой треугольник с соответствующей надписью: «катер».