Текст книги "Террор после 1917. Супертеррор. Сопротивление."

Автор книги: Роман Ключник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 37 страниц)

Секретари при вождях захватчиков были не только опорой, как у Ленина – секретарь Борис Рейнштейн, но и подстраховщиками и наблюдателями за доверенными инородцами, например, был русский Куйбышев, но на работе за ним присматривал секретарь Шимон (Семен) Жуковский, а дома жена – Евгения Коган. Полуеврею-полуполяку, согласно исследованиям Г. Климова, Э. Дзержинскому доверили важнейший орган диктатуры и террора – ЧК, но «железный Феликс» был под надежным присмотром секретаря Вениамина Герсона и других «помощников» на различных постах: Г.Г. Ягода, Семён Шварц – председатель знаменитой Всеукраинской ЧК, Евсей Ширвинд – начальник Главного Управления мест заключения и конвойной стражи – до 30-х годов, Израиль Леплевский – командовал ГПУ в различных областях, затем работал начальником ОГПУ СССР, Зиновий Канцельсон – начальник особотделов нескольких армий, затем в руководстве ВЧК, Игнатий Визнер – председатель многих областных ВЧК, то же самое – Лев Левин, Наум Этингон, Исаак Шварц, Яков Лившиц, Матвей Берман, Яков Агранов – убийца Гумилева, и много, много других подобных на различных служебных уровнях. Английский исследователь Леонард Шапиро писал: «Всякому, кто имел счастье попасть в руки ЧК, предстояла весьма высокая вероятность оказаться перед еврейским следователем или быть расстрелянным им» (С).

Многие исследователи обратили внимание, что те инородцы-неев-реи, которые оказались в команде захватчиков, оказались не только в еврейском окружении на работе, но и дома, – каким-то чудом почти у всех жены были по национальности еврейки – у Сталина (Аллилуева), у Молотова (Карпа Перельмуттер, она же – Перл Карповская и Полина Жемчужина), у Куйбышева (Е. Коган), у Кирова (М. Маркус), у Ворошилова (Голда Горбман), Н. Бухарин предпочел вместо своей русской жены другую – Эсфирь Гуревич и т.д. По мнению живущего в Англии еврейского историка Ж. Медведева еврейских жен подбирали не специально, а всё получилось «естественно» – по причине «революционности» евреек – «еврейки более активно, чем женщины других национальностей, участвовали в революции. Служили комиссарами, работали в партийных, государственных и профсоюзных органах. Создавая новоё государство, большевики сутками пропадали на работе. На долгие поиски жён у них просто не было времени. Поэтому ими чаще всего становились женщины, которые работали рядом. Тот же Молотов был уже секретарём ЦК, когда познакомился с секретарем райкома Жемчужиной. Точно так же мой отец, бригадный комиссар Александр Медведев, познакомился с моей матерью Юлией Рейман»(Жорес Медведев, АИФ, № 51, 2003 г.). Однако я думаю, что здесь есть некоторая закономерность – «технология жен», рассмотренная нами на многих исторических примерах в книге № 2 этой серии (часть 3, глава 4 «Закономерности и часть исторического образа»).

Все перечисленные и не перечисленные красные кадры хотели ежедневно хорошо питаться, поэтому крестьян во главе продармий грабили: Моисей Фрумкин, Яков Бранденбургский под маской «Гольдзинский», Мендель Хатаевич, Миллер, А.А. Френкель, М.И. Равикович, С. Гурвич, И. Рафаилов и т.п. Среди них затесался подонок Цюрупа. Множество других подобных фамилий можно прочесть в исследованиях А. Солженицына и А. Дикого, включая занимаемые ими должности.

Если вспомнить утверждение Карла Маркса в середине XIX века: «Мало того, практическое господство еврейства над христианским миром достигло в Северной Америке своего недвусмысленного, законченного выражения.», и, кстати, то же самое можно сказать и о Европе, но тогда – как правильнее и точнее сказать о ситуации в России после 1917 года?

Интересный аспект подчеркнул Андрей Дикий из разговора со свидетелем тех времён: «То равноправие, которого они не имели при царском режиме, они получили после его свержения. Но не прошло и несколько лет, как равноправные превратились в привилегированных. Да ещё каких. Покрепче прежних князей и дворян. В дворяне-то прежде можно было выслужиться, даже в графья и князья. А попробуй прыгнуть в еврея? Никак не возможно!» Раввин, вероятно, ответил бы утвердительно: возможно; интересный путь к карьере.

В отличие от лживых и слабонервных российских историков, с ужасом глядящих на современных «Дейчев» и «Лурье» – чтобы на них не поставили штамп: «антисемит», еврейские историки так не поступают, – и указывают, как правильно называется эта группа террористов, кровавых тиранов-фанатиков, именуемая – «большевики». «Но нам (евреям) не забудут участия еврейских революционеров в терроре большевиков. Сподвижники Ленина: Троцкие, Зиновьевы, Урицкие и другие заслоняют его самого. Смольный называют втихомолку «центрожид». Позднее об этом будут говорить громко, и юдофобия во всех слоях русского общества глубоко укоренится. Не простят. Почва для антисемитизма готова», – это свидетельствует наблюдатель тех событий знаменитый еврейский историк С.М. Дубнов, именем которого назван сегодня (в 21 веке) еврейский университет в Москве. Ещё раз подчеркиваю для тех, кто любит неистово кричать по любому поводу о разжигании, антисемитизме и против употребления слова «жид» – это написал знаменитый еврейский историк.

Верхушка Советской власти – Политбюро в 1917 г. выглядела так: евреи: Ленин (Ульянов-Бланк), Бронштейн (Троцкий), Каменев (Розен-фельд), Зиновьев (Радомысльский) и Гоша Бриллиант-Сокольников, не евреи – Бубнов и Сталин, то есть всего один русский, не имевший никакого серьёзного веса в этой компании захватчиков. А под ними огромная еврейская армия диктаторов-управленцев. В дальнейшем в этой книге и я буду иногда называть верхушку захватчиков, верхушку Советской власти до смерти Ленина, как называл её российский народ – «Центрожид».

Американский исследователь истории Дэвид Дюк в своей книге отметил:

«В 1990 году, главное издательство Нью-Йорка «Свободная Пресса», отделение издательства «Саймон и Шустер», опубликовало книгу израильского историка Луи Рапопорта под названием «Война Сталина против евреев». В ней автор случайно признается в том, о чём мы, неевреи, предположительно не должны были бы знать: «Многие евреи пребывали в эйфории по поводу их высокого количественного представительства в новом правительстве. В первом Политбюро Ленина доминировали люди еврейского происхождения».

Повторю то, что подробно рассматривали в книгах № 3 и 4, – подавляющее большинство еврейских террористов конца 19-го века, и периода террористической войны 1901-1906 гг., и убийца Столыпина, и периода 1917 г. – были выходцами из богатых семей, и даже из очень богатых семей, и не из-за бедности они шли бороться с русской властью, как это утверждает современный гуру – Э. Радзинский, а по «высоким» идеологическим и религиозным соображениям. Для примера рассмотрим биографию самого скромного и непримечательного ленинского кадра – Лазаря Кагановича, члена ВЦИК с 1918 г., о котором в «Большой советской энциклопедии» (1937 г.) было написано: «Каганович родился в деревне Кабаны (ныне Кагановичи) Киевской губернии в бедной еврейской семье». Памятуя – кто и для кого составлял «Большую Советскую энциклопедию», заглянем в исследование А.С. Иванченко: «Это писалось («БСЭ»), очевидно, в расчёте на то, что все предреволюционные справочники «Весь Киев», в которых он значится как оптовый лесоторговец, либо уничтожены, либо навечно похоронены в спецхранах. И справочники сохранились, и люди не забыли помещика Кагановича, которому в бывшем селе Кабаны принадлежали почти все земли и самый большой в округе шинок. Помнят и его заику-приказчика Марголина, в одночасье ставшего хозяином множества пароходов на Днепре.

Как уточняет И. Дижур в своём очерке «Евреи в экономической жизни России», опубликованном в вышедшей в Нью-Йорке «Книге о русском еврействе», на имя этого Марголина Моисей Каганович оформил 70% всего тоннажа днепровского судоходства. Понятно, чтобы избежать чрезмерного обложения налогами, так как доходы от торговли лесом тоже были велики. И он же, Моисей Каганович, как неожиданно выяснилось в ходе следствия по делу об убийстве Столыпина в 1911 году, негласно держал контрольные пакеты акций многих ресторанов и домов терпимости в Киеве, Харькове, Елизаветграде, Екатеринославле, Николаеве, Херсоне и Одессе».

Стоит выделить один кадр из группы захватчиков в виду его особо важного положения в истории России, которым до сих пор открыто гордятся евреи всех стран – уничтожавший россиян под маской «Лев Троцкий» Лейба Давидович Бронштейн (1879-1940 гг.). Биографию этого «выдающегося деятеля» еврейского народа до 1917 года описывать не буду, во многих книгах об этом бухгалтере из Украины, любившем читать искусство спора – «Эристику» Шопенгауэра, написано много.

Подчеркну его главное отличие от многих других захватчиков России – Бронштейн-Троцкий был представителем еврейского, американского и всего мирового масонства. Только благодаря настойчивым официальным требованиям Временного правительства (!) в лице Милюкова и Керенского к канадским властям, Бронштейна с дружками освободили из-под ареста, и они продолжили свой путь в Россию. Этот случай очень интересен – неужели, по мнению Керенского и Милюкова, России так срочно нужен был Бронштейн из США, без которого новую Россию не построить? Понятно, что Керенский и Милюков получили в отношении Бронштейна и его штатовских друзей приказ сверху от «старших братьев», а на вершине этой тайной масонской организации находились (и находятся) главы Еврейского Всемирного Альянса.

Красный разрушительный флаг еврейских иешиботников был принят главным флагом нового большевикского государства, а вот древнееврейский символ и чисто масонский символ – пятиконечная звезда или пентаграмма – звезда Соломона «Маген-Шломо» был возведен Лейбой Бронштейном в государственный символ страны Советов. Причем первоначальная идея у Бронштейна была совсем дьявольская – взять за символ пятиконечную звезду острием вниз Пятиконечная звезда или пентаграмма или – звезда Соломона «Маген-Шломо», отличается от стоящей выше шестиконечной звезды Давида или Маген-Давид, отсутствием нижнего наконечника при наличии верхнего, этот обозначает, что люди, взявшие этот символ, отказываются от самостоятельного мышления, доверяют другим «интеллектуальную» работу и им подчиняются.

Несмотря на большую роль Бронштейна-Троцкого в истории России, о нём «почему-то» в тысячи раз меньше говорят либерал-демократы в современной России по сравнению со Сталиным, в лучшем случае Бронштейн – жертва «сталинского режима», бедный изгнанник, мученик.

«Троцкий постоянный противник Ленина до революции и после – по всем основным вопросам. А всё-таки Ленин его включил в Политбюро. А это фигура таковская, – вспоминал Молотов. – Троцкий всюду насаждал свои кадры, особенно в армии». У Бронштейна везде были свои ставленники, всё было под контролем. Молотов: «В партии и государстве очень решающе действовал Троцкий. Опасная фигура. Чувствовалось, что Ленин рад был бы от него избавиться, да не может». С этой личностью стоит познакомиться хорошо, чтобы лучше понимать дальнейшие события в России. Чтобы понять значимость этого знаменитого еврея, достаточно послушать мнение его ближайших подельников: «Вот пришла великая революция и чувствуется, что как ни умён Ленин, а начинает тускнеть рядом с гением Троцкого», – с восхищением говорил Моисей Урицкий.

Бронштейн и сам осознавал себя гением, поэтому по его инициативе рядом с ним всегда бегал кто-то из его личных стенографов: Ленцер, Вермель, Геллер, Румер, Рензин и др. – все они были, естественно, одной национальности. Чтобы попасть к Бронштейну, необходимо было пройти личных секретарей Глазмана и Сермукса. А бывший ротный фельдшер Эфроим Склянский с легкой руки Бронштейна в подмосковном Серпухове командовал штабом, красными армиями.

«Троцкий, когда ему было надо, умел постоять за своих. Так, известный левый эсер Яков Блюмкин, стрелявший летом 1918 года в германского посла Мирбаха, был справедливо приговорён военным трибуналом к расстрелу. Но Троцкий добился, чтобы смертную казнь заменили на «искупление вины в боях по защите революции», взял его к себе в штаб, где Блюмкин, «искупая вину», благополучно прокантовался всю гражданскую войну начальником личной охраны наркомвоенмора. Затем своим шефом он был направлен на учёбу, после которой вновь был переведён в органы ГПУ», – отмечает в своем исследовании А. Дикий.

Бронштейн был эдаким характерным гегемоном. «Вспоминая о тюремно-ссыльной эпопее, его подельник Г.А. Зив, один из первых принявший после революции предложение Дейча о написании книги о Троцком, указал, что Бронштейн нашёл в революционной деятельности точку приложения своего «Я», он ни в чём не терпел первенства над собой», и «одержать победу над ним в крокете означало приобрести в нём злейшего врага», – отмечает в своем исследовании Клушин.

Стоит попутно отметить из вышеизложенного отрывка, что в благодатные царские времена осужденные играли как английские денди в крокет и другие игры. В концлагерях, созданных Бронштейном после захвата власти, за одно предложение о крокете наверняка расстреляли бы.

По утверждению А.В. Луначарского, Бронштейн проявлял «Большую ортодоксальность, чем у Ленина», «огромную властность», «Чудовищная авторитарность, своего рода неспособность или нежелание быть хотя бы заботливым, внимательным к людям, отсутствие той привлекательности, которая была свойственна Ленину, обрекали Троцкого на известную изоляцию». Это такое мягкое определение «товарищем» этого кровавого тирана, деспота, диктатора.

«Стоит ли удивляться, что наиболее неумеренные поклонники нар-комвоенмора утверждали, будто Троцкий «воплотил в себе весь характер русской революции». Был её «главным архитектором», «экстрактом, её лицом, её душой», называли его «главным вождем Октября», поскольку, якобы, «Ленин опоздал в Смольный», «Русский Лассаль», – замечает исследователь истории и автор интересной книги о Троцком В. Клушин. «Не надо думать, что второй вождь революции во всём уступает своему коллеге; есть стороны, в которых Троцкий, бесспорно, превосходит его; он более блестящ, он более ярок, он более подвижен», – отмечал преимущества Бронштейна перед Лениным самый интеллигентный из захватчиков А.В. Луначарский, по мнению которого многие были «склонны видеть в нём подлинного вождя русской революции», «больше всего шума и блеска было вокруг Троцкого», «необыкновенную элегантность», «ораторский и писательский талант». И город Троцк при жизни «героя» появился раньше Ленинграда.

Поэтому вполне закономерно, что Л.Г. Дейч вместе с американским еврейским журналом «Цукунфт» задумали целую серию книг под названием «Евреи в Русской революции», в которых Бронштейн показывался как «главный вождь Октября».

Как истинный еврейский националист и нацист Бронштейн очень внимательно наблюдал за маломальскими проявлениями антисемитизма и сразу резко реагировал: «Неужели верно, неужели возможно, чтобы в нашей партии, в Москве, в рабочих ячейках антисемитская агитация оставалась бы безнаказанной?» – возмущённо спрашивал по какому-то незначительному поводу у Бухарина Бронштейн (Пол Джонсон). Патологический русофоб, ксенофоб Лейба Бронштейн публично орал: «Русские – социально чуждый элемент. В опасную минуту они могут стать в число врагов советской власти!» Боясь, что кто-то из русских патриотов может ответить за издевательства над русскими, Бронштейн окружил себя личной охраной, состоящей из сотни китайцев-телохранителей и латышей под командованием доверенного друга Дрейцера. В 1919 году на митинге в Киеве Лейба Бронштейн театрально восклицал: «Неужели вы дадите уничтожить нацию, которая создала русскую революцию и стоит во главе её?» Весьма оригинально звучит: еврейская нация «создала русскую революцию», а не еврейскую в России.

Почти все киноленты тех времен были не о Ленине, а о Бронштейне. Это уже после смерти Ленина, после перехвата власти в России Сталиным, Сталин выгнал Лейбу Давидовича из России, и по его приказу «выдающиеся заслуги» Бронштейна стали умалчивать, а выдвигать на первое место стали Ленина, на второе Сталина. Лучше всех охарактеризовал Бронштейна его собрат по духу, крови и террору, с завистью за ним наблюдавший, «заслуженный» террорист XX века Гершуни: «Он был Прометеем не потому, что таким уродился, но потому, что он дитя народа-Прометея.» (С).

Этот еврейский «Прометей» после захвата власти кроме квартиры в столице облюбовал поместье и дворец князей Юсуповых в селе Архангельском. Еврейские террористические вожди по-хозяйски обустраивались в захваченной стране. Газета «АиФ» №11 от 14 марта 2001 года поместила историческую справку по поводу жизни Луначарского с новой молодой женой Н.А. Розенталь: «По воспоминаниям современников, жили Луначарские на широкую ногу. Почти каждый год выезжали за границу. Зимой обычно семья жила в городе, а летом и осенью, говоря современным языком, на государственных дачах. Одним из самых любимых мест была усадьба Остафьево, официально считавшаяся музеем.

Долгие годы Остафьевым владели князья Вяземские. Танцы устраивались на столетнем паркете, изготовленном из драгоценных пород дерева». Новые хозяева-захватчики также устраивали роскошные балы. То есть, – в России после октября 1917 года русских князей, русскую элиту сменили еврейские князья, еврейская элита.

«Хозяин Москвы Лев Каменев собрал вокруг себя всю свою многочисленную местечковую родню и устроил её в двух реквизированных особняках, – в каждом по 20 комнат. Сам он с Ольгой Давидовной занимал правительственную квартиру в Кремле, – отметил в своей книге Н. Кузьмин. – Ещё одно письмо (Сталину) Ленина касалось личных дач. «Не пора ли основать 1-2 образцовых санатория не ближе 600 верст от Москвы? Потратить на это золото. Секретно: в Зубалове, где устроили дачи Вам, Каменеву и Дзержинскому, а рядом строят мне к осени, надо добиться починки желдорветки».

На даче в Зубалово Ленин так и не появился. Он приглядел имение Рейбота в Горках и приказал капитально его отремонтировать. Для тех, кому особняки были не по чину, для жилья получили лучшие московские (питерские) отели. Озлобленной местечковой крикливостью отличались три семьи Э. Склянского, занимавшие апартаменты на трех разных этажах. Сам Склянский с очередной женой жил в особняке».

В этих особняках и шикарных столичных квартирах красно-черных баринов, как и положено, обслуживал целый штат угнетенных и эксплуатируемых: прачки, поварихи, служанки, домработницы, няньки, садовники, охранники. Как видим – ранее были свои «барины», а теперь властвовали чужие – красные барины, вернее – черные барины, в основном – еврейские барины.

Кто-то из русских в то время увиденное описал в стихотворной форме:

Эй, деревенщина, крестьяне!

Обычай будет наш таков:

Вы – мужики, жиды – дворяне,

Ваш плуг и труд, а хлеб жидов.

Захватчики-бароны – главные коммунисты шиковали с размахом, например, «защитник» русского пролетариата и крестьянства товарищ Гершль Ааронович Апфельбаум под знаменитой маской «Зиновьев» подарил своей любовнице-коммунистке реквизированное у «старых» баринов жемчужное ожерелье стоимостью в целое состояние – 50 тысяч золотых рублей. А его жена Злата Бернштейн-Лилина попалась на досмотре в Литве при переезде из России в Европу – «обнаружены драгоценности на несколько десятков миллионов рублей» (С). Вероятно, многие из захватчиков не надеялись, что им позволят властвовать в России долго, поэтому пока была возможность – вывозили за пределы России родственничкам и в зарубежные банки захваченное и награбленное. А поскольку деньги обесценивались с невероятной скоростью, то захватчики отдавали предпочтение золоту и драгоценностям. В то время весь Петроград знал, что первым скупщиком бриллиантов в Петрограде среди захватчиков был друг и ближайший помощник Бронштейна, высокопоставленный коммунистический комиссар – Эфраим Склянский. Настоящее сокровище с несколькими паспортами на разные фамилии на случай «аварийного» бегства из России обнаружилось в сейфе «правой руки» Ленина Яши Свердлова. Вот оно – настоящее еврейское счастье – деньги и власть, власть и деньги, власть над огромной захваченной империей и распоряжение её богатствами; жизнь удалась, мечта осуществилась – власть, слуги, драгоценности, шампанское, икра. Чего ещё не хватает для самого полного «большевикского» счастья? – Да, последнего. – и этого было полно и открыто: большевик А. Вольман организовал сразу в 1917 году наркотрафик кокаина из Европы через любимую большевиками Швецию. Двоюродный брат Моисея Урицкого Б. Каплун собирал у себя большевикскую богему нюхать «эфир». Наркотический бум, мода большевикской элиты на наркотики в России были сбиты только в 1925 году решением Сталина выпускать в больших объёмах водку, которая была намного дешевле наркотиков и имела намного больший круг потребителей.

В заботах об удобствах коммунистических баринов работала государственная «Комиссия по кремлевским привилегиям». А. Солженицын в своём исследовании приводит отрывок из книги мемуаров Давида Азбеля «До, во время и после», который жил в Москве у тетушки в отеле «Националь», где сосед Ульрих шутил: «Странно, почему в «Национале» не открыть синагогу. Ведь здесь живут почти одни евреи». Рассказывая про своих любимых дядю Мойшу и тётю Иду Давид Азбель признаётся: «Скупив за бесценок огромное количество мануфактуры у бежавших за границу (русских) купцов» они стали «вероятно, самыми богатыми людьми в Москве».

И советская власть захватчиков этим «самым богатым» помогала изо всех сил – Азбель вспоминал: «Из закрытого распределителя получали обильные пайки. Икра, сыр, масло, балыки не сходили со стола», затем – «обитатели «Националя» стали переселяться в комфортабельные квартиры, особняки, принадлежащие ранее аристократам и буржуазии». Кстати, о квартирах, – весной 1918 г. Центрожид решил обеспечить себя и своих низовых сотрудников хорошими квартирами по принципу «отбирать – не строить» и издал декрет «Об отмене прав частной собственности на недвижимое имущество». Из которого следовало, что по усмотрению местных властей квартиру у владельца отбирали, или свирепые красные воины подселялись к «контре» и «буржуям». Захватчики оставляли по одной комнате на взрослого «бывшему» и одну комнату для всех его детей. Хозяев добротных квартир и домов стремились под любым предлогом вытеснить к бегству, расстрелять или сослать подальше – не жить же под одной крышей в такой отличной квартире с «буржуем», – он же хозяин отобранной квартиры – живое воздействие на остатки совести, зачем такие неудобства?

Теперь, после разгрома Учредительного собрания, силовой узурпации власти, после расстрела людей – после окончательного срыва масок захватчики повели себя без всякого демократического притворства, ясно очертили свою позицию по многим вопросам, всё стало окончательно объяснимо. И предельно ясной стала позиция «пришлых дворян» по отношению к русской элите, к русской интеллигенции. После свержения верховной русской элиты – монархии пошло смещение, вытеснение или физическая ликвидация «старой» ненужной, ещё в какой-то мере конкурентной русской элиты, интеллигенции на всех других уровнях. Как это происходило в первые месяцы большевикской, еврейской власти подробнее рассмотрим в следующей части.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ПОДАВЛЕНИЕ И УНИЧТОЖЕНИЕ РУССКОЙ ЭЛИТЫ, ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ ЕЩЁ ДО ВОЗНИКНОВЕНИЯ СОПРОТИВЛЕНИЯ.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Зачем Ленину террор и диктатура в мирное время?

В середине 1917 года в шалаше Ленин написал работу «Государство и революция», в которой попытался теоретически обрисовать контуры своего нового государства. Проследим его логику. Вначале Ленин повторяет основные мысли английского философа Локка о большинстве: «Но подавляющим органом является здесь уже большинство населения, а не меньшинство». Казалось бы, это утверждение должно было устроить Ленина, – ведь при «старом режиме» всё было наоборот – меньшинство в лице монархии и окружающей её элиты подавляло большинство населения, а теперь, если верить лозунгам Ленина, с которыми он рвался к власти, – он претендовал на симпатии и поддержку как минимум 90% населения захваченной Российской Империи. То есть – получалось почти идеальное «народное» государство с поддержкой властей минимум 90% населения. Далее возникало много вопросов, и один из них: «Как это «народное» государство большинства должно выглядеть? На каких принципах должно функционировать? Ленин не стал особенно напрягаться думать и поступил очень просто, – ему понравилась организация работы старого государственного учреждения – почты. И он решил построить новое государство по аналогии, по образцу почты, Ленин:

«Всё общество будет одной конторой (почтовой) и одной фабрикой с равенством труда и равенством оплаты». Осталось эту большую Почту назвать по-другому. Сразу после захвата власти 25-26 октября съезд до Учредительного собрания избрал «Временное рабочее и крестьянское правительство – Совет Народных Комиссаров» (СНК) или Совнарком. Всё предельно просто – слово «министр» заменили словом «комиссар». (Кстати, в наше время то же самое сделали в Европейском Союзе). Причем под «почтой» Ленин подразумевал не всё государство, а промежуточный аппарат управления. То есть – на самом верху Ленин со своими партийцами через промежуточный «почтовый» аппарат управляют низами, «массами». Свои, ленинские наверху – думающие, решающие, направляющие, контролирующие всё и вся, а для промежуточного, довольно массового аппарата управления своих явно не хватит, поэтому Ленин понял, что он вынужден будет использовать «старых» специалистов управления среднего звена, «старую интеллигенцию».

На каких принципах организует работу «чужих» в этой «почте» Ленин в вышеназванной работе также определился: «Сведём всех государственных чиновников на роль простых исполнителей наших поручений, ответственных, сменяемых, скромно оплачиваемых. Сведение платы всем должностным лицам в государстве до уровня заработной платы рабочего, чтобы техники, надсмотрщики, бухгалтеры, как и все должностные лица, получали жалование не выше «заработной платы рабочих», под контролем и руководством вооружённого пролетариата – вот наша ближайшая цель. Вот какое государство, вот на какой экономической основе, нам необходимо».

Как видим, – место части русской интеллигенции, участвовавшей в управлении государством, было уготовано ещё до захвата власти. Осталось этот проект «почты» осуществить. И через несколько дней после захвата власти – 29 октября 1917 г. СНК обратилось с воззванием «К интеллигенции России» о поддержке новой власти – диктатуры рабочих. На это приглашение из российской интеллигенции мало откликнулось, некоторая часть приспособленцев, некоторая часть ученых, которые совершенно не разбирались в политике, например, К.А. Тимирязев, И.В. Мичурин, В.И. Вернадский, К.Э. Циолковский, родителей-поляков которого царские власти в 19 веке отправили в ссылку вглубь России.

После прочтения вышеизложенного убеждения Ленина сразу напрашивается несколько вопросов: «Зачем снижать плату специалистам, служилой интеллигенции? – Чтобы сэкономить денег? Или чтобы их унизить, обидеть и снизить эффективность их труда? Или чтобы достичь некой справедливости в оплате труда? Почему этот вопрос ставиться во главу угла? – Разве нет других более важных проблем в деле строительства государства? Уже в этом месте возникают сомнения не только в «гениальности» Ленина, но в его здравомыслии. И забегая вперед, можно отметить, что Ленин не только выполнил этот замысел, – он его перевыполнил – русская интеллигенция в России была поставлена Лениным в презрительное положение ниже рабочего класса. Это была его большая ошибка, и всех последующих советских теоретиков-идеологов, одна из причин приведшая к краху всё детище Ленина – громадину СССР, ибо, в том числе и по этой причине, СССР проиграл в «холодной войне» Западу и экономически и интеллектуально: идеологически и политически на всех уровнях от бытового до высшего управленческого.

Стоит вернуться ещё раз к идее «почты» и усредненных служащих-винтиков, ибо эта придумка Ленина не была «ноу-хау», – это была старая масонская идея «регулятивного» или «механического» государства ещё со времен Лейбница, в котором каждый гражданин – это строго поставленный винтик, как в улье рабочая пчела или в муравейнике рабочий муравей. По сути – это форма рабовладельческого государства. И это режущее ухо и сознание определение доказывают все последующие рассуждения и действия Ленина. Ибо если в такой аграрной стране, как Россия, в которой крестьянство составляло примерно 85% населения, Ленин искренне желал бы отдать землю и дал бы, то он в лице крестьян имел бы как минимум 85% населения своих стойких сторонников, не считая пролетариев, и всю армию, ибо подавляющее большинство солдат были из крестьян – и в этом случае он имел бы очень спокойное, уверенное управление страной с надежной опорой на более 90% населения, – тогда зачем Ленину в новом государстве нужна была диктатура и террор???

Можно понять, когда террор применяют для разрушения и захвата власти, что декларировал Ленин в «Письмах из далека»: «Необходимо слияние на деле террора с восстанием массы», «Социал-демократия должна признать и принять в свою тактику этот массовый террор», но в мирное время – зачем террор? – Когда не было ещё вооруженного сопротивления, а был тихий саботаж беспомощных служащих, интеллигентиков, о которых Ленин говорил: «Интеллигентики, лакеи капитала, мнящие себя мозгом нации. На деле это не мозг, а говно!»

И стоит заметить – здесь Ленин совершенно прав, ибо русским интеллигентикам «серебряного века» не хватило ума разобраться в ситуации, или не хватило воли, или организаторских способностей сплотиться и противостоять, их обманули, обманули их народ, который они не смогли ни просветить, ни защитить. Теперь в этом циничном и жестоком мире Ленин хотел это русское «говно» использовать с пользой. Но зачем террор, диктатура? Это можно понять, только вникнув в смысл объяснения Ленина: «Террор – это средство «убеждения» покорённого народа» (ПСС, т. 45, с. 405). Только поняв, что Ленин захватил власть в России, захватил Россию, и народ в этой захваченной стране оказался покоренным, которому Ленин вовсе и не собирался отдавать землю, только в этом случае всё становится понятным, всё объяснимо здравым рассудком и логикой. И что террор – это удержание в покорности методом страха. И чтобы удержать в покорности 85% населения – крестьянство и интеллигенцию, необходим был хотя бы один союзник. И тогда становится понятным вроде бы парадоксально-абсурдное и смешное утверждение Ленина: «Диктатура пролетариата является высшим типом демократии, подлинной народной демократией». В связи с этим можно даже вполне серьёзно перефразировать знаменитое высказывание президента Всемирного еврейского конгресса Эдгара Бронфмана: «Я не устаю повторять: суть демократии не во власти большинства, а в защите евреев от большинства», в данном случае – эта «демократия» – диктатура была ради защиты захвативших Россию евреев, то есть – для защиты самих себя, захватчики использовали «демократическую» диктатуру и «демократический» террор. И тогда понятно объяснение Ленина, что диктатура исходит якобы из самой сути государства. Ленин: «Диктатура – есть государственная власть, опирающаяся непосредственно на насилие». И соответственно понятно оправдательное утверждение, что диктатура вытекает естественно из всей истории человечества. Ленин: «Насилие есть повивальная бабка истории».