Текст книги "Террор после 1917. Супертеррор. Сопротивление."

Автор книги: Роман Ключник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 37 страниц)

Красные армии вошли в Польшу, и в городе Белостоке 30 июля ленинцы организовали своё «законное» Советское Польское правительство во главе с поляком Ю. Мархлевским, которого плотно окружали его «помощники» евреи. Теперь в Польше заработали военно-революционные большевистские трибуналы. При этом ленинцы развернули в Польше свою любимую информационно-идеологическую пропаганду. «Польский крестьянин ещё не умеет взять землю», – писал Бронштейн, полон желания научить – как это сделать. Но удивительно – польские крестьяне на это искушение не поддались. Впрочем, не поддались агитации и польские рабочие. Сработала только национальная поддержка – «И в Польше, видимо, еврейское население встречало Красную армию горячо. По советскому источнику: в боях против поляков под Минском участвовали целые батальоны еврейских рабочих», – отмечает в своем исследовании А. Солженицын и ссылается на Еврейскую Энциклопедию: «Поляки неоднократно обвиняли евреев в поддержке их противников. Во время советско-польской войны многие евреи «были убиты (польской армией) по обвинению в шпионаже в пользу Красной Армии» (КЕЭ, т. 6., с. 646)».

Для поляков – большевики, марксисты, ленинцы и коммунисты ассоциировались почти исключительно с евреями, с которыми был накоплен богатый многовековой опыт совместной жизни, после того как в начале 2-го тысячелетия решили пожалеть и приютить у себя гонимых в Европе евреев.

«Телеграмма от 12 августа 1920 года агентства «У.П.» бросает свет на внутреннее родство советской системы с еврейским духовным строем. Телеграмма говорит о положении в польских городах и деревнях, которые были заняты большевицкими войсками во время их наступления: «Местные еврейские общины тотчас образуют советы и коммунистическое управление». Совершенно натурально. Можно только заметить, это находится в полном противоречии (по плану «Протоколов») с постоянно встречающимися в печати рассказами о страданиях евреев под властью советов и об их отвращении к красным», – писал в тот период в США Генри Форд.

В отличие от еврейской солидарности – «пролетарская солидарность» в Польше не сработала. Польский рабочий класс и крестьянство пошли бить «русских захватчиков». Не хотели опять быть «под русаками», вернее – под евреями. Здоровый польский национализм восстал против еврейской национальной солидарности, еврейского национализма и пропагандистского интернационализма.

Центрожид был уверен, что в любом случае недавно образованная Польша очень слаба и не сможет оказать сопротивление многомиллионной Красной армии, которая к этому времени насчитывала около 4 млн. бойцов и офицеров. Но Ленин и Бронштейн не только недооценили силу поляков и их патриотическую самоотдачу, но и переоценили своё главное оружие, которое до сих пор их не подводило – их излюбленные методы информационной войны, ведущие к разложению армии и общества. В Польше информационно-идеологическая пропаганда ленинцев не дала своего эффекта. В отличие от русских, поляки жили вместе с евреями не сто лет – а более семисот, и у них не было иллюзий и этой повальной фатальной легковерности во всякую Ложь типа Коммунизма.

Поляков, если «влезть в их шкуру», можно понять. Но иногда даже из уст уважаемых людей можно услышать абсурдные речи, например, современный ленинец, коммунист, красный демократ Владимир Карпов в своём большом исследовании «Генералиссимус» (2007 г.) с сожалением пишет: «В Польше была развернута широкая и энергичная шовинистическая пропаганда – защита от «русских поработителей» затмила классовые и пролетарские идеи». А современные синие демократы обязательно подняли бы шум по поводу разгоревшейся в Польше ксенофобии и начали бы орать о «польском фашизме».

Все слои польского общества под угрозой потери только что полученной свободы необычайно сплотились и оказали ожесточённое сопротивление, в том числе и партизанское, попутно под удар попали многие еврейские сообщества в Польше и Белоруссии. Наступление стало притормаживаться. В это время Ленин спешил, подгонял и подстегивал: «Я просил Сталина ускорить распоряжение о бешенном усилении наступления...».

Юго-Западным фронтом командовал Егоров, а членом Совета ЮгоЗападного фронта был Сталин. Юго-Западный фронт завяз в боях с поляками за «восточную столицу Польши» – Львов. После победных, но тяжелых затяжных боев за Киев, Ровно, Новгород-Волынский 2 августа 1920 года Политбюро ЦК РКП(б) приняло решение объединить все армии, действовавшие против Польши. Понятно, что такой исторический момент – как прорыв с «огнищем» в Европу хотел осуществить «Прометей» Бронштейн-Троцкий с Тухачевским.

Позже в книге «Сталин» Бронштейн умудрится обвинить в поражении Тухачевского под Варшавой Егорова и Сталина, что они увлеклись взятием Львова и не помогли Тухачевскому.

Поляки же боялись прорыва на Украине Красных армий Егорова и спешно отступали к Варшаве, концентрируя свои силы. В этой ситуации не на шутку озаботилось своей судьбой руководство Франции, которое в помощь полякам не только уговорило Врангеля наступать, но и прислало своих опытных, проверенных войной генералов и офицеров.

Несмотря на ожидаемость контрудара, – контрудар поляков под командованием французского генерала М. Вейгана по Красной армии 16 августа 1920 года был настолько мощным, что фронт Тухачевского разлетелся как пенопласт на множество убегающих в панике красноармейских групп. И началась трагедия Красной армии и русского народа в лице сагитированных и насильственно мобилизованных красноармейцев. Ибо убегать пришлось 300-400 километров по польской территории с очень агрессивным населением, без помощи, в условиях разгоревшейся польской партизанщины. А две Красные армии «потеряли ориентацию в пространстве» – убежали в сторону Германии в Пруссию и были интернированы. В плен к полякам попали 130 тысяч красных бойцов и командиров, было захвачено 200 артиллерийских орудий. Так провалилась попытка прорваться в Германию и осуществить захват ведущих мировых стран, – установить мировую гегемонию. А если ещё учесть, что Красной армии и спецподразделениям пришлось уничтожить свою же взбунтовавшуюся – прозревшую дивизию, то масштаб провала и разгрома станет ясен. В Западной Белоруссии и Литве разрозненные отступающие отряды Красной армии ещё и добивали партизанские белогвардейские отряды «Зеленый дуб», «Русская правда» и пр. – после разгрома Юденича партизанившие в прибалтийских и белорусских лесах.

«Когда мы в сомнабулистическом состоянии приближались к Варшаве, где революционного подъёма не было, а был создан кулак... и получилась одна из величайших катастроф, которые когда-либо мы переживали на наших военных фронтах», – объяснял неудавшееся нападение на Польшу неудачей в информационной войне Лейба Бронштейн. Да, в этом случае засорение и оболванивание мозгов не прошло, – и не было «революционного подъёма» оболваненных бедных слоёв польского общества.

В разгроме Тухачевский в своей книге «Поход на Вислу» (1923 г.) – обвинил Будённого, Ворошилова и Сталина. Сталин на обвинения в свой адрес со стороны Бронштейна и Тухачевского ответил метко, – чтобы не было этой болтовни, предложил Политбюро создать комиссию «по расследованию условий нашего июльского наступления и августовского отступления на Западном фронте». Но «добрый дедушка» Ленин решил спасти своих любимчиков, прикрыть, и это предложение заблокировал, о чем и информировал с досадой в сентябре 9-ю партконференцию Сталин: «Я требовал в ЦК назначения комиссии, которая, выяснив причины катастрофы, застраховала бы нас от нового разгрома. Т. Ленин, видимо, щадит командование, но я думаю, что надо щадить дело, а не командование».

Лейба Бронштейн жаловался и на плохую организацию продразверстки на местах и в Белоруссии (естественно, поляки саботировали), и на плохую работу железнодорожных служб, после чего напросился, чтобы навести порядок «по-своему», ещё и на пост главного начальника по железной дороге, этот пост от Ленина получил, и начались расстрелы железнодорожников.

Объяснение поражения современные исследователи истории иногда доводят до полного абсурда, например, уважаемый мною Николай Кузьмин ссылается на единственную статью какого-то маргинального ксендза в конце 20-х во время внутренних разборок в Польше за власть, и утверждает, что Пилсудский действовал против Ленина и Бронштейна в сговоре с самим Бронштейном, Тухачевским и со всеми сионистами планеты; написать такую умную увлекательную книгу – и такую чушь ляпнуть.

После разгрома Красных армий были отмечены крупные погромы евреев в польских и белорусских городах: Турове, Мозыре, Петракове, Ковчицах, Копоткевичах и других. «Насилие (над евреями) было особенно кровавым в Польше после провала большевистского вторжения и в Венгрии после падения режима Бела Куна», – повторю утверждение Пола Джонсона.

Возвращавшиеся из Польши в Россию остатки Красной армии без организованного снабжения были вынуждены добывать себе пропитание сами – то есть стали грабить богатые слои населения, – коими были евреи. Это зафиксировала Краткая Еврейская Энциклопедия: «особенно жестокие погромы Первая Конная армия устраивала при отступлении из Польши в конце августа 1920 г.»(С).

Об этом пишет и С. Маслов: «Путь Конной армии Будённого, когда с польского фронта она перебрасывалась на крымский... был отмечен тысячами убитых евреев, тысячами изнасилованных женщин и десятками дотла разграбленных еврейских поселений. В Житомире с погрома начинала каждая власть...».

Ленин и Бронштейн тяжело переживали это поражение и пытались, убегая из Польши, вредничать полякам, мстить им. По их поручению еврейский военный «гений» Эфроим Склянский разработал план проведения террористических провокационных акции большевистских диверсионно-бандитских спецотрядов на территории Польши. На этом плане в ноябре 1920 г. Ленин наложил резолюцию: «Прекрасный план. Доканчивайте его вместе с Дзержинским. Под видом «зеленых» (мы потом на них и свалим – Ленин) пройдём на 10-20 верст и перевешаем кулаков, попов, помещиков. Премия 100 000 за повешенного» (из исследования А. Арутюнова). Этот прием Ленин уже применял в Сибири против Колчака, чтобы зверствами своих комиссаров, переодетых в лжебелых, поднять против Белых сибирских крестьян, и срабатывало... – так почему бы не повторить. Ленин к концу Гражданской войны научился стимулировать убийства, не утруждаясь «идеологической пропиткой», пропагандой.

18 марта 1921 г. в Риге был подписан мирный договор Центрожида с польским правительством, по которому были определены границы, – Ленин был вынужден отдать полякам большие территории, находящиеся севернее и восточнее «линии Керзона» – Западную Белоруссию и Западную Украину. Более того, – о чем «почему-то» молчат все учебники, – Ленин согласился выплатить контрибуцию Польше в размере 30 миллионов золотых рублей, и выплатил.

После поражения от Польши идея распространения кровавой революции сильно приугасла, но не потухла, и желание захватить власть над всей планетой у Бронштейна и Ленина не исчезло. Насколько это возможно, они стали захватывать территории по периферии России. Напрочь «забыв» «право наций на самоопределение» – весной 1920 г. ленинцы военной силой установили советскую власть в Азербайджане. А во второй половине 1920 года послали Красную армию советизировать Персию, нынешний Иран. По дороге в Иран Красная армия устанавливала силой оружия советскую власть среди «басмачей» – так в конце 1920 года были созданы две республики на территории современного Узбекистана и Туркмении – Бухарская и Хорезмская советские республики, а позже в северном Иране была образована Гилянская советская республика, но её руководство вскоре пошло против большевиков. А в начале 1921 г. армии Центрожида силой оружия установили советскую власть в Армении, Грузии и на Северном Кавказе.

А участник боёв с поляками Макс Гольдштейн (1897-1925 гг.) поехал в Румынию, где пытался зажечь пролетарскую революцию, – с этой целью он взорвал местный Сенат, и за это был приговорён в 1922 г. к пожизненному заключению, так и не одурманив румынских пролетариев и крестьян.

После очень болезненного провала распространения «мировой революции» в Европе несостоявшимся «мировым гегемонам» пришлось остаться в захваченной России, и они – раздосадованные, злые, свирепые, стали наводить порядок в России, стали проводить на всей территории кровавые чистки. «Северный край был отдан на расправу садисту Кедрову. Из-за того, что море замерзло, здесь белогвардейцы практически не смогли эвакуироваться, спаслось всего 2,5 тысячи человек, а 20 тысяч попало в плен, – отмечает в своём исследовании В. Шамбаров. – Развернулись аресты и среди мирного населения. Сперва в Архангельске устраивались публичные казни на площади у завода Клафона. Среди тех, кого расстреливали, были мальчики и девочки 12-16 лет. Но затем все же сочли, что прилюдно творить такие дела не стоит. И место для массовых экзекуций выбрали более глухое, под Холмогорами, где располагался лагерь для пленных, построенный англичанами. Первую партию обреченных в 1200 человек Кедров погрузил на 2 баржи, и когда они пришли в Холмогоры, приказал открыть по баржам огонь из пулеметов. Зверствовала и его супруга Ревекка Платинина – она лично расстреляла 87 офицеров и 33 гражданских, потопила баржу с 500 беженцами и солдатами, учинила жуткую расправу в Соловецком монастыре, после которой в сети рыбаков попадались труппы утопленных монахов. Казни шли всю весну и лето. К осени Архангельск называли «городом мертвых», а Холмогоры – «усыпальницей русской молодежи».

Когда в сентябре было решено провести «день красной расправы» (в годовщину постановления о красном терроре), то из местных жителей даже не набралось нужного количества жертв – расстреляли 200 крестьян и казаков, присланных в Холмогорский лагерь с юга».

И таких коммунистических, ленинских концентрационных лагерей смерти было ни один и не два. Американский историк Ричард Пайпс в своей книге «Русская революция» (1999 г.) отметил такой исторический факт: «В противоположность той распространенной точке зрения, которой придерживался в течение многих лет ряд западных историков, советский террор и система лагерей ГУЛАГа началась не со Сталина. В конце 1920 года Советская Россия уже имела 84 лагеря, где содержалось около 50 000 заключенных. К октябрю 1923 года это число увеличилось до 313 лагерей с 70 000 заключенных».

В новой ситуации – после поражения от Польши и провала пытки мировой революции многих удивил своим «новаторством» В.И. Ленин, заявивший: «Удержать пролетарскую власть (читай свою власть. – Р.К.) в России без помощи крупного капитала – нельзя!». Вот те на-а. – а как же борьба насмерть с капитализмом?! Коммунисты скажут: гибкость «гения», временная уступка, использование дураков-капиталистов и т.д. В случае с Германией эти варианты ещё можно обсуждать, но не связку Ленина с США.

23 ноября 1920 года на пленуме Московского областного комитета партии Ленин ошарашил многих: «Мы обязаны помочь Западу нашими богатствами!» Это можно перефразировать, сохраняя смысл идеи Ленина – «Мы должны помочь капиталистам нашими богатствами». Вот тебе и «революционэр», «марксист», «классовый борец», «вождь пролетариев» (далее полагается грубая нецезурщина). И Ленин издал декрет о сдаче месторождений полезных ископаемых в России иностранным компаниям.

Как показала дальнейшая практика – подавляющее большинство компаний были из США, и более того – с еврейскими олигархами из США Ленин начал договариваться о продаже им ещё не освобожденного от Белых Крыма для осуществления проекта под названием «Крымская Калифорния» – построение на землях древней Хазарии Израиля. Старый русский марксист Плеханов, убеждавший уже давно, что евреи хотят построить в России свой Сион, и наживший этим много врагов среди террористов-«революционэров», оказался прав.

Этот трагический фрагмент русской истории – подавление Белых в Крыму, кровавая зачистка Крыма, чтобы обеспечить «чистую» площадку под строительство Израиля в России и строительство этого Израиля всем еврейским миром мы рассмотрим в следующей главе.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

1920-1921 гг. Холокост в Крыму. Строительство Израиля

Прекращение военных действий с Польшей в конце лета 1920 г. позволило Ленину и Бронштейну перебросить свои войска против Врангеля и достичь четырёхкратного перевеса сил. «Рушился фронт, разлагался тыл. Глубокие трещины, легшие между главным командованием и казачьими верхами, не были засыпаны. И привлечение барона Врангеля к новой деятельности, и оставление его не у дел одинаково вызывали крупные осложнения. – писал в мемуарах Деникин, – Пути на Тамань были отрезаны. На маленьком Крымском полуострове сосредоточилось всё, что осталось от Вооружённых сил Юга. Армия насчитывала в своих рядах 35-40 тыс. бойцов, имела вооружение 100 орудий и до 500 пулемётов. Но была потрясена морально, и войска, прибывшие из Новороссийска, лишены были материальной части, лошадей, обозов и артиллерии...».

Деникин сам был сильно деморализован и передал командование этой армией, в которой из 40 тысяч – 50% были офицеры, Врангелю Петру Николаевичу (1878-1928 гг.). Когда в конце октября 1920 г. в Северной Таврии Красные пошли в наступление и нанесли сокрушительный удар войскам Врангеля и даже взяли в плен 20 тысяч бойцов, то Врангель вспомнил о предложении французов об объединении сил с поляками. Но поляки к этому времени уже прекратили воевать, были довольны победой, полученной территорией, золотом, и отказались опять ввязываться в войну против большевиков.

И руководство Франции, довольное, что Красная армия через Польшу не прошла, уже против США и Англии не пикировало, и, успокоенное, изменило свою позицию по отношению к Белым на противоположную – и предложило Врангелю сдаться Центрожиду. То есть руководство Франции, особенно ложу «Великий Восток» устраивало, если Ленин и Бронштейн не будут вылезать со штыками за пределы захваченной страны, не удалось захватить Россию Наполеону, так хотя бы любимые «революционэры». Лишний раз приходится убедиться, что политика национальных интересов – это мерзко и цинично, но заниматься аналогичным – защищаться необходимо.

Итог «борьбы» Антанты с большевиками, вернее – с Белыми подвел А. Солженицын: «И все же, сквозь всю Гражданскую войну, поведение недавних союзников России поражает корыстью и слепым равнодушием к Белому движению – наследнику союзной императорской России. Навязывали белой стороне слать в Версаль делегацию, совместную с большевиками; потом – бредовое примирение с большевиками на Принцевых островах. Антанта, не признав официально ни одного из белых правительств, поспешно признавала все новые национальные государства, возникавшие на окраинах России, – прямое стремление к распаду России.

Англичане поспешили оккупировать Бакинскую нефть, японцы – Дальний Восток и Камчатку. Американцы в Сибири только помешали белым и способствовали захвату Приморья большевиками. За всякую помощь свою белым войскам союзники драли вознаграждение – золотом от Колчака, а на юге России черноморскими судами, концессионными обязательствами. (И даже до позорности: англичане, уезжая с архангельского Севера, часть царской амуниции передали красным, остальное утопили в море, только бы не досталось белым.) А весной 1920 Антанта ультимативно требовала от Деникина-Врангеля прекратить борьбу против большевиков». Бесспорным было то, что Антанта была против воссоздания единой и неделимой мощной Российской империи – геополитического конкурента, а значит – была принципиально против Белых.

Для окончательного уничтожения Белых Центрожид сконцентрировал огромную военную мощь – 200 тысяч бойцов и командиров под командованием М.В. Фрунзе и Бела Куна (приехавшего из Венгрии на помощь своим сородичам). А 2 ноября ещё подписали соглашение с Махно о взаимных военных действиях против Белых. И 7 ноября 1920 года Красные начали решающее наступление. Ценой в 10 тысяч жизней красногвардейцев Красными был взят с четвёртой попытки Турецкий вал. Только после того, как Красные части и армия Нестора Махно форсировала мелководный пролив и зашла в тыл Белым, – 11 ноября махновцы прорвали оборону Белых. И 13-14 ноября белогвардейцы и беженцы в количестве примерно 150 тысяч человек на 130 кораблях покинули последний кусочек родной земли. 14 ноября последний корабль вместе с Врангелем отчалил от российского берега.

Всё – Белое сопротивление уничтожено, Белого сопротивления нет. Захватчики России торжествуют, они удержали власть над Россией.

Им теперь не нужны даже союзники, много сделавшие для победы над Белыми. После Крымского штурма ленинцы пригласили махновских командиров 26 ноября в г. Мелитополь на совещание и расстреляли, а части Махно окружили и стали расстреливать из пулеметов. Махновцы бросились в прорыв, и только половина их вырвалась из смертельной ловушки ленинцев. Сам Махно Нестор Иванович еле спасся, долго убегал от погони, затем убежал в Румынию, затем попал в Польшу, и закончил жизнь в Париже, где бедствовал, подрабатывал маляром и умер от болезней в 46 лет. А ближайший его телохранитель Лёва Задов «почему-то» был взят на работу в ГПУ (в 1922 году ВЧК переименовали в ГПУ), и прекрасно жил до репрессий 1937 года. Такое впечатление, что Лева был уже давно «засланным Левой».

А оставшихся в Крыму не только русских офицеров и солдат, но и местных жителей ждал ужасный кошмар, реальный Ад. Ещё во время боев в Крыму захватчики применили коварный и подлый прием, который описали многие исследователи и в том числе и А.С. Иванченко («Путем Великого Россиянина»): «У легендарного красного командарма Михаила Васильевича Фрунзе хватило мужества безоружным обратиться к белогвардейцам с речью, в которой он, чтобы избежать лишнего кровопролития, обещал им взамен жизнь и свободу. Подлинное мужество, а по отношению к Фрунзе это ни у кого не вызывало сомнения, несовместимо с бесчестием. И люди чести поверили человеку чести. Ни они, ни он не могли себе представить, что в обозе Южного фронта окажутся комиссары, снедаемые жаждой славы библейских Иисуса Навина, истребившего всё живое в Иерихоне и его окрестностях, и Эсфирь. Именно так, воспользовавшись отсутствием Фрунзе, поступили с бывшими русскими солдатами и офицерами Бела Кун и Розалия Самойловна Залкинд-Землячка, после чего Фрунзе, узнав о случившемся, решил застрелиться, и только осечка пистолета да вбежавший в кабинет командующего ординарец предотвратили самоубийство».

Здесь есть одна неточность, – то, что в обозе Южного фронта были кровожадные комиссары, сомнений никаких нет, но не они принимали глобальные решения, они только с удовольствием исполняли то, – что им приказывали их старшие товарищи-единомышленники из Центрожида. Ленин 12 ноября 1920 года телеграфировал Фрунзе: «Только что узнал о Вашем предложении Врангелю сдаться. Удивлен уступчивостью условий. Если враг примет их, надо приложить все силы к реальному захвату флота, т.е. невыходу из Крыма ни одного судна. Если же не примет, нельзя ни в коем случае повторять и расправиться беспощадно». И начался сатанизм.

«Перед тем, как 15 ноября 1920 года в Севастополь вошли части 51-й стрелковой дивизии под командованием В.К. Блюхера, в город въехал огромный бронеавтомобиль, вдоль корпуса которого большими красными буквами было написано «Антихрист». – отметила в своём труде Т. Грачева («Невидимая Хазария», Рязань, 2008 г.). – Для ликвидации потенциального очага сопротивления создается «особая тройка», наделенная практически ничем не ограниченной властью. В состав её вошли: член РВС Южного фронта, председатель Крымского военно-революционного комитета Бела Кун, секретарь обкома Розалия Самойловна Залкинд («Роза Землячка»), которую А.И. Солженицын назвал «фурией красного террора», а также председатель ЧК Михельсон. В графе «В чем обвиняется?» следователи особых троек писали: «казак», «подпоручик», «чиновник военного времени» и т.п.».

Рис. Розалия Самойловна Залкинд.

На первом этапе стояла задача – выявить и уничтожить неуспевших или несумевших уплыть спасительными пароходами белогвардейцев и беженцев, теперь спрятавшихся и замаскировавшихся под местных жителей. Отличить местных от «прибывших» при отступлении ленинским комиссарам не составило особого труда, местные имели жилища – дома и квартиры. Это понимали все, поэтому ленинцы вначале даже не утруждали себя поиском, – а объявили об обязательной явке бывших царских офицеров в советские органы власти на регистрацию, а тех, кто не явится, не донесёт или спрячет – предупреждали о самых страшных последствиях. Это оказалась «регистрация» в мир иной. В первую же ночь в Симферополе было расстреляно 1800 человек, в Феодосии – 420, в Керчи – 1300, в Севастополе – 1600.

Кроме того, ленинцы не ленились арестовывать подозрительных личностей прямо на улицах, а для этого достаточно было отличаться по одежде от портового грузчика. «Нахимовский проспект (в Севастополе) увешан трупами, арестованных на улице и тут же наспех казнённых без суда», – писал в своей книге очевидец тех событий С.П. Мельгунов.

Эта кампания после окончания Гражданской войны по обнаружению побежденных Белых, по поиску и разоблачению уцелевших врагов проходила не только в Крыму, но прокатилась по всей покоренной России. «Суровая «зачистка» осуществлялась и на юге. В Елизаветграде провели кампанию по выявлению родственников белогвардейцев, на расстрел отправляли даже детей 3-5 лет. – отметил в своём исследовании В. Шамбаров («Нашествие чужих: заговор против империи», 2008 г.). – В Ростовской ЧК убивали по 50-100 человек ежедневно, иногда расстрелы шли круглосуточно. Для руководства репрессиями сюда приехал Яков Петерс. Часто присутствовал на казнях и сам любил расстреливать. По свидетельствам красноармейцев, он взял с собой в Ростов сына, мальчика 8-9 лет, который приходил с ним расстреливать и приставал к отцу: «Папа, дай я!».

Особого размаха достиг террор в Одессе. 1200 пленных офицеров разместили в концлагере, основательно подготовились к акции и расстреляли всех в одну ночь. Аналогично поступили с пленными галичанами. Ну а гражданских беженцев или местных жителей, арестованных при облавах, по доносам, стали истреблять планомерно. Фабрика смерти представляла собой закрытый «чекистский городок», где для палачей имелись все удобства – своё кафе, парикмахерская, кинематограф.

И процедура умерщвления была разработана, как на конвейере. За ночь казнили по 30-40 человек, иногда число доходило до 200-300. Отобрав очередную партию, раздевали донага, на шеи вешали таблички с номерами и заводили в зал ожидания. Работали несколько смен палачей... «Славился» негр Джонсон – он умел сдирать кожу с людей, иногда перед расстрелом «для развлечения» рубил руки и ноги. Местными «знаменитостями» были также латыш Адамсон, любитель насиловать приговоренных женщин, и уродливая латышка по кличке Мопс, ходившая в коротких штанах с двумя наганами за поясом – её «личный рекорд» составлял 52 человека за ночь. Всего в Одессе только по красным официальным данным, было казнено 7 тысяч человек, по неофициальным – 10-15 тысяч.

В Ставрополе прошла кампания показательных казней за «недоносительство». 60 женщин, обвиненных в том, что не сообщили о скрывающихся родственниках, были на площади коммунистами обезглавлены».

Постепенно кампания по поиску спрятавшихся или замаскировавшихся белогвардейцев или казаков стала немного утихать, но не в Крыму. В Крыму эта ужасная кампания перешла во второй этап.

Многие сомнения у огромной армии «эрудированной» русской интеллигенции – типичных «розановцев» развеял своим выступлением на центральном канале телевидения в 2008 году друг Б. Ельцина – Михаил Полторанин, который руководил в 1992 году вскрытием секретных советских архивов, и который в 2008 году с телеэкрана поведал о проекте «Крымская Калифорния», о том, как Ленин и Бронштейн продали Крым еврейским американским олигархам, чтобы они совместно с евреями в России смогли в солнечном, плодородном и отлично расположенном с геополитической точки зрения Крыму построить Израиль. А кто хоть немного интересовался историей создания в Палестине государства Израиль с 1919 года с помощью Англии, то обязательно обратил внимание на главную проблему этого строительства, которая мешала с 1919 года и по 1947 год, да и в определенной мере «зудит» и по сей день.

Если упрощенно доходчиво её объяснить, то проблема выглядела следующим образом: давние исторические и стратегические союзники верхушки мирового еврейства – руководство Англии (причем во многом англичане стали союзниками поневоле – после захвата их экономики Ротшильдом и «панования» в их правительстве Дизраэли и прочих масонов еврейской национальности) приняло предложение и решило помочь евреям в создании Израиля в Палестине, и во время развязанной ими же Первой мировой войны послало английскую армию в сражение против армии Османской империи, затем Ирака и Египта для завоевания для евреев Палестины, и после четырехлетних упорных кровавых сражений – завоевало. И после «декларации Бальфура» англичане, образно говоря (! – далее для лучшего понимания – некоторые события я объясню художественным языком, образно, в виде воображаемого диалога), евреям сказали:

«Вот дорогие наши союзники по мировому доминированию и мировой гегемонии – мы вам проделали большую работу, мы пошли вам навстречу: приняли непростое политическое решение, за вашу мечту погибло очень много английских солдат и офицеров, и на эту операцию мы потратили огромные средства, – и мы для вас завоевали Палестину, – берите её и стройте свой Израиль». После чего с чувством исполненного товарищеского долга англичане хотели «умыть руки» от турецкой и арабской крови и покинуть Палестину. Но. – «Нет! Не делайте этого, не уходите!» – испугано вскрикнули прищуренные еврейские мудрецы. «В чём дело, господа евреи? Какие ещё проблемы?» – удивленно спросили измученные англичане. «Видите ли, – объясняют англичанам евреи, – в Палестине живет только 6-7% евреев, верных малой сионисткой идее фанатиков, и 97% арабов, которые ещё не знают, что мы будем строить на их землях свой Израиль. В этих условиях нам очень трудно будет строить Израиль».

Изумленные англичане евреям советуют: «Во-первых, вы – одна из самых цивилизованных и дипломатичных наций на планете, – вы сможете с арабами договориться и мирно успешно сосуществовать, ведь арабы так вас уважают и почитают на религиозном уровне, ибо признают, что их религия вышла из вашей, что их предок Исмаил – прямой родственник вашего Авраама. Поэтому они относятся к вам как к старшему брату, признают ваше первенство, старшинство и даже верховенство.