Текст книги "Бомж (СИ)"

Автор книги: Роман Путилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

– Я одно Юра знаю… – я многозначительно помахал дрыном: – Если я тебя еще раз у вокзала встречу, то по– хорошему уже не будет, руки –ноги тебе переломаю, чтобы ты, тварь, сумки у граждан не резал и кошельки не тащил. Кстати, у вас как с больничными от производственной травмы – оплачивают сто процентов?

За два часа Юра расписал пятнадцать бланков явки, но, к его сожалению, десять из них не заявлялись, и это была работа Юриной бригады только за два последних дня. Работал он исключительно в троллейбусах и автобусах, идущих к вокзалу. Потерпевших гражданин карманник не помнил, но хорошо описал сумки, которые вскрывал лезвием безопасной бритвы и кошельки, которые на ближайшей остановке потрошили всей воровской бригадой, во избежание случаев крысятничества, со стороны коллег, принимающих похищенное от непосредственного исполнителя. Попытка Юры писать откровенное фуфло я пресек с самого начала, отправляя оперов в дежурную часть, сверять Юрины опусы с Книгой учета преступлений.

Потом была попытка карманника сбежать через забор, но я ожидал этой попытки, а удара бруском по спине хватило для пересечения пробы покинуть наше общество не прощаясь.

– Ладно, пять, так пять…– все уже устали, да и время подходило к восемнадцати часам, поэтому я махнул рукой: – Ведите жулика в дежурку и явки отдайте, кому положено, а я на развод пойду, шефу сегодня обещал не опаздывать.

На развод я опоздал – Демон, намаявшись целый день на жаре, лакал холодную воду из-под крана в туалете минут десять, а на все мои попытки прервать этот процесс, смотрел так жалобно, что я не мог себя заставить завернуть кран. В результате в кабинет начальника мы пришли мокрые с ног до головы.

– Ты еще собаку сюда припер, Громов! – у начальника розыска усы приподнялись вверх: – Где вся твоя банда?

– А она моя? Я, вроде бы, своего согласия не давал…

– Ты, вроде бы, Громов, не на «гражданке»! Тебе такое слово «приказ» известно? Да и вообще, больно рано ты крылья распустил, мы еще с тобой вопрос не решили…

– Да я просто спросил, уточнил, что и как…– я миролюбиво заслонился открытыми ладонями: – Моя банда в дежурке разбирается, они карманника оформляют, он им пять явок с повинной написал… А вот и они!

В кабинет начальника быстрым шагом зашел незнакомый мне майор с тонкой пачкой знакомых мне бланков, за которым, понуро, в дверь протиснулись Наглый, Кролик и Снегирь. К моему удивлению, победителями они не выглядели.

Майор стал что-то сердито шептать на ухо начальнику розыска, периодически косясь на меня, после чего вышел из кабинета, оставив бумаги на столе.

– Первая оперативная зона, после совещания останетесь… – начальник розыска, преувеличенно аккуратно, сложил рядом с собой стопочку явок с повинной: – Кто что сегодня сделал?

Внезапно дверь кабинета вновь распахнулась, на пороге стоял веселый опер «по тяжким» Дима Плотников:

– Тук-тук-тук! Разрешите, Александр Александрович?

Опер улыбаясь, шагнул к столу начальника, как вдруг улыбка сползла с его лица – мы встретились взглядами.

– Привет, Дима! – я помахал рукой: – Давно не виделись…

Глава 14

Глава четырнадцатая.

Вписаться в коллектив.

Август 1993 года.

Локация – помещение Дорожного РОВД

Ожидаемо, что Плотников со мной не поздоровался – стиснул зубы, как будто они у него болели и повернулся к начальнику розыска:

– Александр Александрович, мы на проводку поехали, следователь только приехал.

– Давай, Дима, делайте, машина наша у крыльца стоит.

Вот так вот, и машина у крыльца, и начальник за проводку переживает, а тут притащил кучу явок по карманным кражам, а тебе все норовят пистон в одно место вставить – чувствую, что сейчас мне постараются сделать очень больно.

Мало, все-таки, народу в уголовном розыске – трое, как я понимаю, старших, быстренько что-то пробормотали, и совещание закончилось – народ потянулся на выход. Я, «на автомате» тоже встал, но начальник на меня так глянул, что я плюхнулся назад.

– Снегирев, Шадов, Клюквин! Какого хера вы тут по карманным кражам явок напринимали? – рявкнул начальник розыска, как только дверь за последним счастливым сотрудником закрылась.

– Нам Громов велел… – пискнул Кролик и даже пальцем показал в мою сторону, скотина.

– Клюквин, ну ты же три месяца уже отработал, ну нельзя же с этого алкаша пример брать…

– Александр Александрович, я бы вас попросил за языком следить…– произнес кто-то и лишь, по скрестившимся на мне испуганных и недоуменных взглядах я понял, что это сказал я.

– Ты, Павел Николаевич это мне сейчас сказал? – начальник даже заулыбался, как голодная акула.

– Ну, тут вроде другого Александра Александровича нет… – я оглядел кабинет: – Насколько я помню, в уставе категорически запрещено ругать начальника в присутствии подчиненных. А так как нам тут по три раза в день талдычат, что мы люди в погонах, то будьте так любезны, сами устава придерживайтесь.

Мама, роди меня обратно! Что я несу, какой устав? Я даже ни одного устава не помню…

– Ладно, Громов, хочешь по уставу, будет тебе по уставу! – лязгнул зубами начальник розыска: – Снегирев, Шадов, Клюквин свободны.

Мои «мелкие друзья» вылетели из кабинета, поставив все рекорды по скорости, а я, под недоуменным взглядом начальника пересел к нему за стол, усевшись на стул, обычно занимаемый его заместителем.

– Ну и в чем у нас проблемы, Александр Александрович?

Проблемы мне озвучивали минут десять, судя по, неспешно движущейся над головой начальника, стрелки настенных часов, и главной проблемой службы уголовного розыска был именно я.

– Мы тебя простили, дали еще один шанс…– на третий раз начал свои «убойные» аргументы майор Окулов, но этого я уже не выдержал.

– Так не надо меня прощать, я вроде бы об этом не просил. – я пожал плечами: – Диплом я получил, у меня сейчас все пути открыты. Не нужен вам оперативник, дающий результат, так, давайте не будем друг другу настроение портить. На гражданке в разы больше платят…

– И куда ты интересно пойдешь? – майор откинулся на спинку стула.

– А вот глядите – я вытащил из кармана флаер и осторожно его разгладил: – на выбор, несколько адвокатур республиканских с Восточной Сибири, и за экзамен заплатить совсем не дорого получается. Арендую пять квадратных метров возле беляшной и вывеску повешу, чтобы любой, кого в РОВД доставляют, мог видеть, что в двадцати метрах от здания РОВД есть опытный адвокат, что готов помочь любому желающему. Как вы думаете, Александр Александрович, сколько я человек смогу отмазать, знаю местную кухню изнутри?

– То есть будешь преступникам помогать? – если начальник хотел облить меня океаном презрения, вышло у него плохо.

– Ну мне же надо на жизнь как-то зарабатывать. Вы, вон, даже бесплатно готовы им помогать…

– Ты что несешь, Громов! – я думал, что Окулов не сдержится и ударом снесет меня со стула.

– А что я несу? Явки у вас на столе, жулик в камере. А вы что хотели с документами сделать? Выбросить?

– Ну ты же знаешь, что наше следствие возбуждает дела по карманным кражам, если городские младшие опера карманника с поличным доставят… – начальник разговаривал со мной, как с несмышленышем, а у меня вновь в голове пронеслись какие-то кадры из фильма с парнем по фамилии Кирпич.

– Ничего не знаю…– я отрицающе замотал головой: – Где это написано? В каком законе?

– Громов, ну ты же столько отработал. Есть судебная практика – нет изъятого кошелька, значит и дела нету.

– Ну, дела допустим есть, Снегирь, то есть, Снегирев, бегал и проверял по «Книге учета…». Жулик признательные показания дал, описал подробно, когда и в каком маршруте, описание сумок и кошельков изложены… Что вам еще надо? Пусть следствие берет и расследует, опознания там проводит, кондукторов допрашивает…

– Бля, ну какой ты тугой…

– Вы мне товарищ начальник дали задание до шести часов вечера преступление раскрыть, мы его раскрыли, человека задержали, явки приняли. – меня от бессмысленности этого разговора начало потряхивать: – Чем вы опять недовольны? Да еще и стали меня при моих подчинённых позорить… Короче, Александр Александрович, явки этого жулика я вам в корзину выкинуть не позволю. Хотите меня уволить – увольняйте. Есть еще не разрешенные вопросы между нами?

– Паша, да ты пойми, у меня начальник следствия эти явки не возьмет… Куда я их дену? Тебе отдам, чтобы ты отказной по ним делал? Ты сам себя в ловушку загнал. – в глазах шефа даже появилась толика сочувствия.

– А, давайте их мне, не вопрос… – я протянул руку к бумагам.

– Дежурный, чтобы нас не подставлять их не стал регистрировать… Ты, когда поймешь, что девать их не куда, а только порвать – сам ему спасибо скажешь…

– Спасибо, Александр Александрович, за житейскую мудрость. – я подхватил изрядно помятые листы протоколов: – Но я, все-таки, попробую их в следствие скинуть…

Кабинет первой оперативной зоны был заперт – мои верные сотрудники разбежались, не подумав о том, что у их старшего отсутствуют ключи от кабинета – не озаботился я этим вопросом, просто вылетело из головы. Хорошо, что ключи от машины и документы лежат у меня в поясной сумке, а то бы пришлось бы выносить дверь служебного кабинета. Я впихнулся в салон «Ниссана», оттолкнул морду проснувшегося пса, завел двигатель и задумался.

Как-то совсем не так прошел для меня первый рабочий день в милиции – дали каких-то пионеров, от которые рады сдать тебя руководству, поругался с начальником розыска, взял на себя обязательство передать явки с повинной в следственный отдел. К сожалению, светлых пятен за сегодня не было, а вот с темными – хоть большой ложкой черпай. И я даже не знаю, как я работал на такой службе и что хорошего в ней находил.

Тот же вечер.

Локация – дача Громовых – старших.

Чем хорош родительский дом – тебе там всегда рады.

Первой из его обитателей я увидел дочь, которая стояла у ворот родительской дачи и объедала куст ирги.

Заметив подъехавшую машину, ребенок деловито сорвал зеленый листок с куста, вытер перепачканный ягодой рот, а когда я открыл дверь, бросился ко мне. Пару минут я крутил Кристину вокруг себя, под громкий лай, прыгающего Демона, после чего девочка повисла на собаке.

– Привет. – Наташа встретила меня на крыльце, ухватила за руку и потащила на застекленную веранду, где за накрытым столом родители пили чай.

– О, наш милиционер приехал! – отец встал из-за стола и через минуту вернулся с початой бутылкой коньяка: – Будешь?

– Наливай, папа. – я только сейчас почувствовал, насколько голоден и как устал.

– Ты чего не спишь? – Наташа неслышно подползла ко мне и поцеловала в плечо: – Что-то случилось?

– Вроде нет. – я повернулся на спину и подтянул к себе легкое девичье тело:

– Просто сегодня задолбался на работе до предела. Не знаю, может быть уволится?

– Правда? – Наташа выскользнула из моих объятий и, положив голову мне на грудь, заглянула мне в глаза: – Уволься пожалуйста, Паша! Я тебе очень прошу. Чем тебе работа на Заводе не устраивает? Директор тебя ценит, я слышала пять тысяч долларов каждый месяц платит… У меня предчувствие нехорошее, а две недели назад вообще приснилось, как я тебя хоронила. А потом ты вообще пропал. Уволься, если можешь…

– Стоп, ты про что? Какие тысячи долларов? – я от неожиданной новости сел на кровати.

– Паша, ну прекрати так шутить. – цепкие руки ухватили меня за шею и снова повалили на подушку: – Я же твои расчетки из милиции видела много раз. Нам твоего оклада с премией и всеми выплатами ровно на неделю хватает, что бы только продукты купить. У меня на заводе и то, зарплата в два раза больше, при этом я девочка и работаю по восемь часов, с двумя выходными, а не так, как ты, с двумя выходными в месяц…

Я задумался. В моей записной книжке несколько листов было посвящено какому-то Заводу, с кучей выписанных фамилий, с телефонами и должностями. Я, когда перечитывал свои записи, равнодушно пролистнул эти данные, посчитав, что эти данные относятся к какому-то из выездов на предприятие по сообщению о преступлении, а тут вот как получается – на Заводе работает Наташа, да еще и я к нему с какого-то бока прилепился. А пять тысяч долларов это… Я мгновенно пересчитал эту сумму в рублях, впечатлялся и понял, что мне срочно надо ехать на этот Завод. Надеюсь, что меня оттуда еще не уволили за прогулы?

Следующий день.

Локация – кабинет первой оперативной зоны Дорожного РОВД.

– Господа, а какого, извините меня, хрена, вы не дождались меня вчера после развода? – я, как первоклассник, сегодня прибыл на службу за двадцать минут до утреннего селектора, ну а мои подчиненные изволили опоздать, что тут же отметил сидящий в президиуме начальник розыска, поэтому я был сильно не в духе: – И почему сегодня на селекторе из всего кабинета я был один?

– Нас же Александр Александрович отпустил… – вылез со своими нелепыми оправданиями Наглый.

– Он вас отпустил из своего кабинета, а вот по домам я вас не отпускал. А с селектора вас тоже кто-то отпускал?

– … ….

– Понятно. Давайте так договоримся так – опаздываете на селектор? Отлично. Можете не приходить, но с каждого опоздавшего по одному задержанному, сидящему в дежурке. Ну и, после развода у Окулова каждый берет своего задержанного и в быстром темпе начинает его «колоть», чтобы к обеду явка с повинной была. Всем все понятно?

– А если не расколется?

– П если не расколется, значит надо на селектор вовремя приходить, вот такой у вас выбор небогатый. Ладно, рассказываете, кто чем будет сегодня заниматься?

Снегирев бодро доложил о какой-то краже, в которой подозревается бывший работник конторы, а вот Кролик с Наглым решили обмануть своего любимого шефа.

– Мы сегодня займемся кражей экскаватора со стройки по улице…. – Наглый стал старательно перелистывать ежедневник: – по улице Первой революции. Там такой Хомяков Иван подозревается, мы его попробуем задержать, а если задержим, то, к вечеру, раскрытие дадим. – и глаза у обоих такие честные-честные.

Вот только бравые ребятишки не учли одной маленькой детали – у первой зон было слишком мало раскрытий, и то, что две недели назад тот же самый Наглый уже давал эту кражу на раскрытие, выставив Хомякова в розыск, я запомнил – слишком редко на моей памяти воровали экскаваторов.

– Громов, что планируете на сегодня? – когда начальник розыска вспоминал меня, его настроение явно портилось.

– Кражи из конторы по улице Дорожников и на улице Первой революции. Там и там есть конкретные подозреваемые, будем задерживать и «колоть».

– Хорошо. – тухло буркнул начальник розыска: – Вечером, надеюсь, что-то раскроете, у вас итак больше народу, где бы то не было.

– Так вы меня в отпуск отпустите и у нас народу будет, как у всех, а то я на лыжах не люблю кататься и декабрь не мой любимый месяц.

– Я тебе, Громов, могу путевку в Москву выписать, будешь там в оцеплении на митингах загорать. Проживание в казарме бесплатное. Записывать?

– Я подумаю. – буркнул я – в голове крутилась какая-то мысль, что в Москве что-то скоро должно произойти, но что и когда вспомнить я не мог.

– Снегирь, тебе помощь с жуликом нужна? – я расположился за своим столом, воткнул кофеварку в розетку, показывая, что в ближайшее время никуда двигаться не собираюсь.

– Пока нет, потом не знаю. Я жулика на десять утра повесткой вызвал. Как придет – будет видно.

– Мы тоже побежали, а то усвистит куда-нибудь наш хмырь. – в глазах Наглого блестел несвойственный ему трудовой порыв.

– Конечно, идите, занимайтесь. – я сделал нетерпеливый жест рукой: – Слышали же, что шеф рвет и мечет, раскрытие вечером ему, кровь из носа, надо дать.

Пока молодые опера собирали свои нехитрые пожитки – ежедневники и пару наручников, я безмятежно пил чай и читал старый номер «СПИД-Инфо», но, стоило двери захлопнуться за моим коллегами, как я отставил чашку и встал.

– Паша, ты куда? – Снегирев с изумлением уставился на меня.

– Вспомнил, Вася, что я дверь в машине не закрыл, да и Демона надо выгулять.

Гражданин Хомяков, подозреваемый в совершении кражи экскаватора, и уже две недели находящийся в оперативном розыске системы МВД, прописан был в пригороде Города, имеющем интересное название – Река.

Исходя из этого, юные оперативники должны были двигаться либо в сторону площади Основателя, где останавливался, круглосуточно идущий на аэродром автобус, или идти на электричку, но, к моему изумлению, когда я вышел на улицу Полярников, мои подчиненные двигались ровно в противоположном направлении.

Так как Демон, своей черной, лоснящейся шерстью, был фактором демаскирующим, я усадил его в тонированный салон «Ниссана» и потихоньку поехал за, целеустремленно двигающимися вперед, операми.

Нет, я о из профессиональных навыках ничего плохого сказать не мог, они даже проверялись. Кролик один раз присел, якобы завязывая шнурок на туфле, сам же бросил взгляд назад, ну и Наглый пару раз оборачивался, внимательно осматривая прохожих, идущих за ними, но, на белую иномарку, рывками передвигающуюся в том же направлении, ни один из оперативных работников внимание не обратили. Попрощались коллеги возле Колизея – Кролик двинулся вперед, а Наглый свернул к серому кирпичному дому, где, в одном из подъездов размещалось общежитие местного жилищного управления, а, согласно схемы оповещения личного состава проживал младший оперуполномоченный Шадов. Следить за Кроликом я счел излишним – он тоже двигался в сторону своего дома, где очевидно собирался просто отдохнуть до вечера, доложив в конце рабочего дня своему старшему о том, что они с Шадовым целый день в засаде, но, гнусный преступник и похититель экскаваторов Хомяков в нее, почему-то, не попался.

– Ну что у вас? Уже раскололся? – я вернулся в отдел, переполняемый холодной яростью и желанием кого-нибудь убить.

Сидящий у стола Снегирева молодой человек, повернулся на мой голос, встретился со мной взглядом и отшатнулся, чуть не упав с неустойчивого стула.

– Нет, Павел Николаевич, мы только начали говорить…– Василий Снегирев что-то старательно записывал в ежедневник.

– А что тянуть? – я наклонился к задержанному: – Я уверен, что отгадаю эту мелодию, вернее, кто украл вещи, с трех ударов…

Я думал, что будет смешно, я же помню, что это фраза из какой-то смешной передачи, но, почему-то, никто не засмеялся.

Василий пискнул, что украли деньги, а у парня на стуле задрожала нижняя челюсть.

– Да я тут совсем не причем, я ничего не знаю… – паренек все-таки справился с челюстью и заговорил с отчаяньем глядя то меня, то на Васю.

– Да какая разница – деньги, вещи? – я полез за сейф и извлек из-за него здоровую деревянную киянку: – Это, знаешь ли, не мое дело. Мое дело – показания из людей выбивать, раскаянья и деятельного покаяния добиваться, а что там ты украл – это дело совсем не мое, там уже следователь будет эти подробности выяснять, когда ты снова разговаривать сможешь.

– Да это, по факту, мои деньги! Я то, что мне должны выплатить, то и забрал! – парня накрыла паника, он скороговоркой выкрикивал слова, боясь, что калечить его будут до того, как он успеет произнести свои мотивы.

– Да ты что? – я засунул киянку обратно и сел на диван, напротив кающегося грешника: – Но это же все меняет! Давай, рассказывай, как все у тебя получилось.

История была банальной – мальчик Сережа, болван и неуч по жизни, устроился в коммерческую фирму курьером. Работа была не сложная, но и не очень хорошо оплачиваемая. Однажды Сережа, получив деньги за переданный клиенту товар, посчитал, что денежные купюры ему нужнее, чем бухгалтеру, и без того богатой, коммерческой фирмы, и наличность в кассу не сдал. На что надеялся выпускник средней школы, он и сам объяснить не мог, но в фирме решили, что такой сотрудник им не нужен и предложили доставщику написать заявление о увольнении.

Узнав, что при увольнении с него удержат стоимость присвоенных денег, ну и премию за хорошую работу ему не дадут, Сергей внутренне восстал и решил самостоятельно восстановить справедливость. Дубликат ключа от входной двери он сделал заранее, кабинет бухгалтерии открывался скрепкой, а ключ от сейфа кассир хранил на мощном магните, прицепленном к задней стенке денежного ящика.

Добравшись до вожделенных денежных средств, Сергей несколько увлекся, округлив установленную для себя самостоятельно, премию, в результате получилось уголовное дело.

– Вот видишь, как все просто. – я похлопал Сергея по плечу: – А ты, Василий, его бить хотел. Парень просто свои деньги у коммерсантов забрал, ничего лишнего. Но, Серега, раз тут так завертелось и уголовное дело возбудили, тебе придется явку с повинной написать. Но, потом, когда к тебе адвокат придет, я уверен, он все разрулит, объяснит следователю, что и как у тебя произошло. А пока давай, коротенько пиши «явочку» и посиди в дежурной части, пока твой адвокат придет.

– Вася, давай в темпе оформляй все бумаги и готовься, нам срочно надо ехать.