Текст книги "В один прекрасный день (ЛП)"

Автор книги: Робин Александер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Глава 3

 По мере того, как они приближались к дому в Сент-Франтисвиллле, Луизиана, Эрика чувствовала, как растет напряжение. Через несколько минут они высадят Кейтлин и Дрю, и все преграды между ней и Эшли исчезнут. Она хотела знать, должна была узнать все то, что неизбежно раскроет ей Эшли, но какая-то её часть желала, чтобы они могли сделать вид, что ничего не изменилось и все идет по-прежнему.

– Я заеду за тобой утром, – сказала Кейтлин, пока Эрика помогала ей достать чемоданы. Она понизила голос: – А если захочешь поговорить, ты только пройди два дома вниз по улице.

– Я очень ценю это, Кейти, – Эрика выдавила улыбку.

Эшли уже перебралась на переднее пассажирское сиденье, когда Эрика села в машину.

– Ты хочешь заказать пиццу или еще что-то? – она старалась, чтобы ее голос звучал как обычно.

– Я не голодная, – ответила Эшли, не глядя на нее. – Можешь заказать маленькую. А я позже хлопьев поем.

Эрика засомневалась, что сможет вообще хоть что-то съесть и отказалась от этой идеи, пока они подъезжали к дому. Багаж они разгружали в тишине. Эрика не знала, куда себя девать, пока Эшли собрала их грязные вещи и понесла к стиральной машине. В итоге она налила себе чашку чаю, прислонилась к кухонному столу и стала ждать, пока Эшли вернется.

– Я знаю, что нам нужно поговорить, – сказала Эшли, заметив Эрику. Она скрестила руки на груди и прислонилась к холодильнику.

Эрика кивнула, и, не чувствуя собственного тела, обошла кухонный стол и села.

– Присаживайся, пожалуйста, – она ногой отпихнула стул.

Сначала казалось, что Эшли останется стоять там, где и стояла. Она качнулась взад, вперед, и с минуту переминалась с ноги на ногу, а потом опустилась на стул, чувствуя себя некомфортно.

Эрика напряглась, придумывая, что бы такое сказать.

– Сделать тебе чаю?

– Нет, – Эшли нервно забарабанила пальцами по столу. – Я не знаю с чего начать.

Эрика хотела потянуться и взять дрожащую руку Эшли в свои, но пропасть отчуждения, возникшая между ними, заставила ее засомневаться и не знать, как себя вести.

– У меня такое ощущение, что мое прошлое… что это было в другой жизни. Когда мы стали встречаться, я хотела тебе все рассказать, но я годами жила и убеждала себя в том, что ничего не было. Озвучить это означало признать, что все было по-настоящему, а я не хотела переживать это снова.

Эшли не могла поднять глаз, пока говорила. Эрика внимательно смотрела на нее и сжимала в обеих руках теплую чашку.

– Это звучит разумно, – проговорила Эрика и отпила глоток чая, который, как предполагалось, должен был ее успокоить. Но совершенно не успокаивал. – Я понимаю, что ты хочешь остаться в несознанке, но мне нужно знать… кто ты есть.

– Кем я была, – Эшли наконец встретила ее взгляд. – Кто я сейчас есть, ты знаешь.

Эрика кивнула и поставила чашку на стол. – Ну так расскажи мне.

Эшли встала и вытащила из холодильника бутылку воды. Эрика смотрела, как дрожат ее руки, пока она возилась с пробкой. Она вернулась к столу, но осталась стоять.

– Мне некуда было податься, когда мои родители вышвырнули меня. Я так думаю, они решили, что когда я пойму, почем фунт лиха, я прибегу назад. Они думали, я смогу себя изменить, я так полагаю. Я помню, как стояла на автобусной остановке в Саванне и не знала, куда мне ехать. Я увидела в расписании название Батон Руж[7]7
  Батон-Руж (фр. Bâton Rouge, буквально «Красная палка») – город на юго-востоке США, столица и второй по количеству населения город штата Луизиана – прим. пер.


[Закрыть]. Оно мне понравилось, так что я купила билет и на следующий день прибыла сюда. У меня была гитара, немного одежды и чуток денег.

Мысленным взором Эрика увидела, как восемнадцатилетняя Эшли едет на автобусе в незнакомый город. И она всерьез засомневалась, что ей самой в этом возрасте хватило бы силы духа, чтобы проделать такое путешествие в одиночку.

– Я знала, что денег надолго не хватит, так что я остановилась в самом дешевом мотеле, какой только смогла найти. Устроилась на работу в кафе. Днем я разносила кофе, а хозяин позволял мне пару вечеров в неделю играть и петь. Так я познакомилась с Шанталь.

Эрика посмотрела вопросительно.

– Она была барабанщицей, а ее девушка играла на клавишных. Шанталь основала группу, и ей понравился мой голос. Когда она нашла ведущего гитариста и басистку, мы начали играть в местных клубах, – Эшли наконец опустилась на стул и посмотрела на Эрику. – Это было как в сказке. У басистки были кое-какие связи. Мы записали демо-версию, и все произошло в одночасье.

– Вас так быстро подобрала звукозаписывающая компания?

– Ага. У нас было электронное звучание, а оно как раз набирало популярность. Вот я только что ютилась на диванчике у Шанталь, а вот уже оказалась на гастролях. Это было так здорово, но в то же время я чувствовала себя очень одиноко. Периодически мы возвращались в Батон Руж, и все расходились по домам.

Эшли уставилась в пустоту, вспоминая, и Эрика заметила, как заблестели ее глаза.

– Мне правда некуда было податься. Шанталь пригласила меня остаться у нее и Вики, но мне нужно было отдохнуть от них, мы и так были все время вместе на гастролях. У меня тогда уже завелись кое-какие деньги, но недостаточно, чтобы купить себе жилье. Так что я въехала в гостиницу, она была чуть получше, чем раньше, и стала ждать следующих гастролей.

– А у тебя тогда никого… у тебя тогда не было девушки? – спросила Эрика, до сих не в силах поверить, что Эшли была совсем-совсем одна.

Эшли посмотрела на нее и уставилась в стол.

– Я не стану говорить, что не пользовалась преимуществами того, что являлась членом группы, набиравшей популярность. У меня были…связи, но не более. Женщин, с которыми я встречалась, больше интересовал мой образ жизни, чем я сама.

Эрика не стала спрашивать, сколько было этих связей. Она решила, что лучше ей этого не знать.

– Когда «В один прекрасный день» попала в хит-парады, все завертелось. Мы выступали без отдыха. Нас стали приглашать на лучшие площадки. Мы начали играть на разогреве у команд, с которыми и не мечтали оказаться на одной сцене, – легкая улыбка промелькнула по лицу Эшли. – Это был один из самых классных моментов в моей жизни. – Мы с гитаристкой были единственными холостячками в группе, – Эшли нервно потерла руки и с трудом продолжила, – кончилось тем, что мы оказались вместе, и некоторое время все было просто отлично. У меня появилась та, кто меня понимает и разделяет мою жизнь, да и наша карьера шла в гору.

Эрика отодвинула остывшую чашку:

– Это были серьезные отношения?

– Для меня – да, – ответила Эшли, и по ее глазам было видно, что мысли ее снова блуждают далеко. – А для нее – не настолько. Она не раз разбивала мне сердце. Мы порвали, и я отчаянно искала хоть кого-то, чтобы заполнить пустоту, чтобы быть не одной. Я начала встречаться с девчонкой, которая присоединилась к нашей обслуживающей команде. – Эшли провела ладонью по лицу. – Я не любила ее. Там не было настоящих чувств. Мы жили от одной вечеринки до другой. Она была еще более безбашенной, чем я, и мы перепробовали всю выпивку и всю наркоту, которую нам только предлагали.

Эрика была ошеломлена признанием и стала понимать, почему теперь Эшли и капли в рот не брала.

– Так ты была… ты принимала…– Эрика не смогла закончить вопрос.

– Я не думаю, что у меня была наркозависимость, – пожала плечами Эшли. – Но я к ней стремительно приближалась.

– И ты поэтому не хочешь вспоминать прошлое? – спросила Эрика, надеясь, что причина только в этом. Но когда Эшли посмотрела на нее, Эрика поняла, что все не так просто.

– У Келли был порок сердца, о котором она сама не знала, – с трудом выговорила Эшли. – Однажды вечером у нас была гулянка. Я так уделалась, что не помню, как мы вернулись в гостиницу. На следующее утро я проснулась, а Келли – нет. Она… она была уже холодной, когда я дотронулась до нее.

Эрика никогда не видела Эшли в таком состоянии, как сейчас. У нее было абсолютно каменное лицо, хотя по нему текли слезы. Разум Эрики не мог воспринять того, что она только что услышала. Это было чересчур. Она уже хотела попросить Эшли остановиться, когда та заговорила снова.

– Руководитель тура стал использовать свои связи еще до того, как ее тело вынесли из комнаты. Они с руководством устроили мозговой штурм на тему, как свести скандал к минимуму. Два последних концерта отменили из-за моего «истощения». Дело замяли, и все ожидали от меня, что я продолжу жить, будто ничего не случилось, будто ничего и не было. А я сделала то, что я умею делать лучше всего, – Эшли подняла глаза на Эрику. – Я исчезла. Я бросила группу на произвол судьбы, перебралась на окраину Батон Руж и начала жизнь заново. С тех самых пор я ни с кем из группы не общалась, и никого из них не видела.

Обе женщины умолкли. Эрика пощипывала переносицу и представляла себе, как Эшли просыпается рядом с бездыханным телом. И без ее участия, по своей собственной воле ее рука робко накрыла дрожащую руку Эшли и крепко сжала ее. Она смотрела, как взгляд Эшли останавливается на их руках, а потом поднимается, и встречается с ее глазами. В зеленых глубинах бушевала буря. И хотя Эрика могла ощущать тепло ее кожи, она не ощущала того тепла, которое всегда было между ними.

Стены отчуждения воздвигались между ними камень за камнем. Эрика чувствовала, как стучат ее камушки, становясь на место, и вспоминала признание Эшли. «Я сделала то, что умею лучше всего – я исчезла.» И Эрика опасалась, что теперь, когда ее секрет был раскрыт, Эшли поступит точно так же.

Глава 4

– Понедельник – день тяжелый. Особенно с утра. – Кейтлин открыла антимоскитную дверь и вошла. – Вообще-то с утра любой день тяжелый. Ты бы уговорила своего папу, пусть разрешит нам работать по ночам.

Эрика стояла перед кофейником и ждала, пока приготовится кофе.

– Сама ему это скажешь. Причем в ту же минуту, как войдешь в офис.

– А, так ты тоже видела почту? Он сегодня будет вне себя, – Кейтлин вытащила из шкафчика кружку и поставила ее рядом с кофейником. – Надо было продлить отпуск еще на денек. Дать ему время остыть.

– К сожалению, это только его раздразнило бы. Придется встретить бурю лицом к лицу.

– Кстати о буре, вы с Эшли поговорили? – осторожно поинтересовалась Кейтлин, добавляя ложечкой сливки и сахар в свою чашку.

Эрика понизила голос:

– Поговорим об этом, когда сядем в машину.

Они были в пяти милях от ада, если верить куче электронных писем, которые Эрика прочла утром в своем домашнем кабинете. В отличие от прошлых возвращений из отпуска, Эрика дождаться не могла, пока с головой погрузится в пучину работы. Кейтлин подобным желанием похвастаться не могла.

– Поеду длинной дорогой, – Кейтлин глянула на часы. – Время у нас есть. А теперь расскажи мне об Эшли.

Эрика застонала, когда Кейтлин выбрала маршрут, занимавший пятнадцать минут вместо обычных пяти.

– Она жила жизнью... как это лучше сказать... секс, наркотики, рок-н-ролл, все, конец истории.

Кейтлин хлопнула ладонью по рулю.

– Поподробнее, а не то я поехала за пончиками.

– Ладно, – Эрика испустила долгий вздох. – Она играла в группе, и у них был хит. Она перебрала с выпивкой и наркотиками, а женщина, с которой она встречалась, умерла от передозировки. После этого она ушла из группы и пустилась в бега на следующие пятнадцать лет. Потом она повстречала меня, а нашу историю ты знаешь.

Краем глаза Эрика заметила, что Кейтлин глядит то на нее, то на дорогу.

– А почему она от тебя это скрывала? Я могу понять, что это была сильная психологическая травма для нее, но зачем вся эта секретность?

Эрика согнула сжатые в кулаки руки.

– Ей было стыдно, и я могу это понять, но в то же время я чувствую себя преданной. Не удивлюсь, если она еще что-то скрывает.

Кейтлин некоторое время помолчала, пока они спускались по извилистойдороге, засаженной по обеим сторонам деревьями.

– Не станем отрицать, что она скрывала от тебя свое прошлое. Но ведь сейчас ты знаешь ее жизнь по минутам. Она ходит на работу, обедает с Дрю и ждет тебя домой с работы. Ее жизнь абсолютно прозрачна.

Эрика не могла выразить словами, до чего неуютно она себя чувствовала. Она знала, что Кейтлин говорит правду, но все-таки ее не покидало ощущение, что она живет под одной крышей с чужаком.

Когда Кейтлин припарковалась на стоянке, Эрику охватило чувство облегчения. Бэррет Индастриз был ее вторым домом. Она и процветающий семейный бизнес росли вместе. И хоть она знала, что попадет в самое пекло, едва переступит порог, она ждала этого с нетерпением. Ей нужно было что-то, что заняло бы ее мысли.

И у Эрики, и у Кейтлин были свои ритуалы. Кейтлин шла прямиком в комнату отдыха, наливала себе чашку кофе, прихватывала пончики и отправлялась в отдел логистики, где сотрудники радостно вводили ее в курс каждого дела и каждой сплетни. А вот Эрике нужно было посидеть в тишине, чтобы во всем разобраться и войти в рабочий ритм.

Эрика и ее старшая сестра, Шерон, всегда знали, кем они хотят быть, когда вырастут. Шерон собиралась стать адвокатом, или врачом, или косметологом, но закончила колледж по курсу педагогики. Эрика говорила, что хочет работать с отцом, и именно так она и поступила. Заниматься ремонтом и реализацией прицепов-цистерн для перевозки химикатов было, может быть, не очень гламурно, зато интересно им обоим. Боб Бэррет был строгим боссом, но Эрика и представить не могла, что работает на кого-то еще.

Едва Эрика успела включить компьютер, как в ее кабинет вошел Боб. Он подошел, поцеловал дочь в щеку, а потом расположился на стуле перед ее рабочим столом.

– У нас совещание с Тоддом Ловери сегодня утром. И Эллис напортачил с заказом Мак-Кессона, но я уверен, что ты и так это уже знаешь.

Доброе утро, папа, – с легкой улыбкой ответила Эрика и посмотрела на отца. Вьющиеся густые темные волосы, которые она от него унаследовала, были аккуратно подстрижены. Искусная работа ее мамы, не иначе. Если бы не нахмуренные брови, то он выглядел бы совсем свежим и отдохнувшим. Его темно-серые глаза сосредоточенно посмотрели на нее, и он, казалось, нахмурился еще сильнее.

– Доброе утро, дорогая. Прости меня. Как ваша поездка? Ты выглядишь слегка бледной.

– Ну, она явно была слишком короткой. И, кажется, я вернулась в гущу проблем, – ответила Эрика, уводя разговор от себя.

– Если не сказать больше! – с явным раздражением ответил Боб. – Тодд с бригадой появился здесь в четверг, они добирались сюда шесть часов, а цистерны оказались не готовы!

Эрика застонала.

– Они что, все еще в ремонте?

– Одна в ремонте. А другие две привезли только в пятницу. Я виделся с Кейтлин перед тем, как зашел к тебе. Она сейчас собирает команду и едет забирать эти две. Если нам хоть чуток повезет, они будут в хорошем состоянии.

– Так нам нужна минимум неделя, прежде чем мы будем готовы их отгрузить?

– А может и больше, если нам не повезет.

Эрика откинулась на спинку кресла.

– А у Эллиса есть хоть какие-то объяснения, почему он так напортачил?

– Сказал, на него слишком много всего навалилось.

– Что Кейтлин, что я справляемся с пятью заказами каждая, а у него всего один, и на него слишком много всего навалилось?

Боб вскинул руки и хлопнул себя по коленям.

– Он не может делать несколько дел одновременно!

Они разговаривали об этом уже тысячу раз. Эллису Полински давно было пора на заслуженный отдых, но ни у Эрики, ни у ее отца не хватало духу отправить его на пенсию.

– Когда у нас встреча с Тоддом?

Боб глянул на часы.

– У нас еще час времени.

Эрика кивнула и сделала несколько заметок на лежавшем перед ней планшете.

– Он отослал бригаду назад?

Боб кивнул.

– Они же на зарплате. Он не мог сидеть здесь с ними и ждать, пока мы тут прочешемся.

Окей, – сказала Эрика и тяжело вздохнула. – Я пересмотрю некоторые пункты договора. Если Тодд захочет остаться в городе и проследить за выполнением работ, нам придется это оплатить. И еще нам придется компенсировать вынужденный простой его команды. Я встречусь с Кейтлин и посмотрю ее прикидки, во что нам это обойдется. Когда Тодд приедет, мы будем готовы.

Хорошо, – ответил Боб и встал. – Мне нужно кое-кому позвонить, но я скажу Пэтрис, чтобы предупредила нас, когда Тодд появится здесь.

Эрика погрузилась в телефонные звонки и провела импровизированное совещание, пытаясь сделать все, чтобы обрести контроль над ситуацией за остававшийся час. Ей и нужно было отвлечься, ведь мысли об Эшли маячили в глубинах ее сознания, только и ожидая первого праздного момента, чтобы прорваться на поверхность.

– Как хорошо все прошло-то! – съязвила Кейтлин, когда встреча с Тоддом Ловери завершилась.

– Он имел все основания рвать и метать, – Эрика обмякла в кресле. – Напортачили-то мы.

– Через пару дней он успокоится и все пойдет своим путем, – ответил Боб. – Я думаю, он рад и счастлив, что мы перезаключили договор. Теперь вопрос, кто хочет им заняться?

– Я его возьму, – хором ответили Эрика и Кейтлин, и обе рассмеялись друг над другом.

– Давай лучше я им займусь, – сказала Кейтлин.– Ты и так ведешь больше договоров, Эрика. Давай не будем на тебя столько наваливать.

– Тогда пообещай мне, что скажешь, если тебе станет тяжко.

– Обещаю. Теперь насчет грядущего обеда, – Кейтлин бросила взгляд на Боба, потом на Эрику. – Где закажем?

– Вы, девочки, сегодня свой кусок хлеба заработали, – ухмыльнулся Боб. – Я скажу Пэтрис, пусть закажет обед «У Белль». Вы что хотите?

– Джамбалайю[8]8
  Джамбалайя (англ. Jambalaya) – креольское блюдо на основе риса.Джамбалайя была попыткой испанцев приготовить паэлью в Новом Свете, где не было соответствующих пряностей. Постепенно эта паэлья эволюционировала в самостоятельное блюдо.Зачастую так переводят на английский язык слово «плов», хотя джамбалайя может быть приготовлена с ветчиной, морепродуктами или рыбой – прим. пер.


[Закрыть], и побольше, – улыбнулась Кейтлин. – С чесночным хлебом, про хлебушек не забудьте.

Глава 5

 В обеденный перерыв Эшли прошлась домой, чтобы проверить спагетти, которые она оставила в духовке на медленном огне. Когда она перебралась в Сент-Франтисвилль из Батон Руж, ей повезло заполучить работу в единственном на весь городок врачебном кабинете. Через год офис-менеджер ушел на пенсию, и ее повысили в должности. Не бог весть какое достижение, но все-таки. А то, что офис был всего в двух кварталах от ее порога, стало приятным дополнением. Сент-Франтисвилль, с его поросшими мхом деревьями и южным очарованием напоминал ей о Саванне. Иногда она скучала по дому своего детства, но со временем это случалось все реже и реже.

Когда Эшли проходила мимо дома Дрю и Кейтлин, Дрю, возившаяся в клумбах, бросила свое занятие и зашагала рядом с ней.

– А я все думала, придешь ты сегодня домой обедать? – Дрю приобняла Эшли за плечи.

– Я готовлю спагетти на ужин, надо их проверить, – Эшли знала, что Дрю не собирается оставлять ее в покое.

Дрю сжала ее плечо.

– Я сделала суп тако[9]9
  Суп тако – блюдо мексиканской кухни, суп из фарша, томата, фасоли, кукурузы и различных специй. Халапеньо – средних размеров перец чили, который ценится за ощущения при его поедании от «тёплого» до «горячего». Плоды перца в среднем имеют длину от 5 до 9 см и собираются зелёными – прим. пер.


[Закрыть], хочу тебя угостить. Это твой любимый, и я специально для тебя добавила побольше халапеньо.

У Эшли совершенно не было аппетита с тех самых пор, как она увидела саму себя, скачущей по экрану в видеоклипе, разрушившем ее жизнь. Но она очень не хотела обидеть Дрю еще сильнее, отказавшись от приглашения.

– Давай, я проверю соус, и сразу к тебе.

– Я пройдусь с тобой, – Дрю так и не отпустила ее, – у меня газировка закончилась, и я хочу совершить набег на твой холодильник. У тебя чеддера[10]10
  Чеддер – сорт твердого сыра – прим. пер.


[Закрыть] не завалялось?

Эшли вытащила ключи и отперла дверь. Она придержала ее для Дрю, и та, похлопав Эшли по щеке, прошла в дом. Эшли вошла следом и отправилась прямиком к духовке. Она помешала соус, пока Дрю вовсю рылась в холодильнике.

Дрю раздобыла себе попить и вытащила кусок сыра из контейнера. Потом она протянула Эшли бутылку газировки и прислонилась к кухонному столу, явно пытаясь поймать взгляд Эшли.

– Я… ммм... вчера искала тебя в сети, – Дрю внимательно вглядывалась в лицо Эшли, ожидая реакции. – Ты, наверное, не захочешь сейчас это слышать, но я в шоке. Там на ютубе есть несколько ваших старых концертных записей. Мне было не по себе, когда я пыталась понять, что женщина, которую я видела там – это ты.

Эшли так и не смогла заставить себя посмотреть съемки. Даже свой единственный клип она не видела целую вечность. Ее самокритичность граничила с жестокостью. Ей не нравилось, как она двигается на сцене, как звучит. А после смерти Келли она вообще не могла ни на что смотреть.

– Ты была таким талантливым музыкантом, – продолжила Дрю, когда Эшли не ответила. – Пела, играла на клавишных, на гитаре, на барабанах. Было что-нибудь, чего ты не умела?

– Держать себя в руках, – ответила Эшли, не глядя на Дрю.

– Идем со мной, – Дрю потащила Эшли за рукав врачебного костюма, украшенного котятами и кошками с забавными мордочками.

Эшли пошла за ней к двери, смирившись с тем, что разговора не избежать.

– Я читала про Келли Ясински. В статье подразумевается, что вы были любовницами.

Эшли только было собралась отхлебнуть газировки, но отвела бутылку ото рта. Когда она услышала, как Дрю произносит это имя… это буквально заморозило ее изнутри. Яркое солнце светило на них, пока они шли к дому Дрю, светило, и никак не могло ее согреть.

Дрю толкнула кухонную дверь, и запах супа ударил в нос Эшли. В обычной ситуации она бы рванула к плите наперегонки с Дрю. Сейчас она тяжело опустилась на стул, чувствуя легкую тошноту.

– У тебя была классная песня. Я и представления не имела, что она три недели возглавляла хит-парады, – обычным тоном сообщила Дрю, суетясь на кухне. – Между прочим, я ее любила. Так странно, что я подпевала тебе двадцать лет назад.

Дрю поставила миску перед Эшли и натерла сыр в обжигающе горячий суп. – Вообще-то это осенне-зимнее блюдо, но мне его так захотелось… И заметь, что я собираюсь продолжать болтать, пока ты не вмешаешься.

– Дрю, – Эшли подобрала ложку и стала перемешивать варево, которое она не могла заставить себя съесть.

– Что с тобой случилось, Эш? – Дрю села напротив.

Слова хлынули потоком, когда Эшли стала пересказывать все то, что уже рассказала Эрике прошлой ночью. Она еще подумала, а не расплачется ли она, тогда макияж пропадет, но нет, слезы так и не пришли. После вчерашнего вечера их не осталось. Она была эмоционально и физически истощена и не знала, где ей набраться сил, чтобы вернуться на работу и дожить до вечера.

– Ты просто ушла и никогда не возвращалась, – ошеломленно повторила Дрю.

– Я больше не могла петь. Ни единой нотки. И во мне больше не осталось песен. Я не могла писать, – сердито ответила Эшли. – Все ожидали, что я продолжу жить, как ни в чем не бывало, а я будто оцепенела. Для меня шоу закончилось. Никто не понимал, каково это было – смотреть в безжизненное лицо Келли и знать, что это я во всем виновата.

– Почему это ты во всем виновата? – Дрю оттолкнула наполовину съеденный суп. – Ты что, заставляла ее силком принимать наркотики? Ты знала, что у нее порок сердца?

– Я сама себе задавала эти же самые вопросы. Нет, я ее ни к чему не принуждала, и никто из нас и представления не имел о ее состоянии. Но я была там, топила себя в пучине алкоголя и наркотиков. Это был ее выбор, но она сама в жизни бы не зашла так далеко, если бы меня рядом не оказалось.

– Ты меня извини, но это бред, – ответила Дрю. – Сдается мне, она бы сделала то же самое и без тебя. Я понимаю, что ты чувствуешь себя в ответе, и это правильно, но ты себя наказываешь без вины. – Дрю прищурилась и вздернула подбородок. – Но ты ведь не только поэтому сбежала?

Эшли уставилась на Дрю, чувствуя, что попалась в ловушку, и выхода нет.

– Ты сказала, что у тебя были отношения с гитаристкой, но ты так и не сказала, как ее звали. И это кажется мне слегка странным.

– Алекс была моей первой любовью, – имя обожгло губы Эшли. Время не стерло горечи, она до сих пор чувствовала ее, и эта горечь заслоняла память о боли, которой она больше никогда не испытывала. Ни до, ни после.

Дрю облизнула губы.

– Вот теперь мы добрались до сути дела.

– Ты что, думаешь, я до сих пор по ней сохну? – оборонительным тоном спросила Эшли.

– А ты сохнешь? – вздернула бровь Дрю.

– Абсолютно нет. Даже в своем лучшем состоянии она Эрике и в подметки не годилась, – Эшли встала. – Мне пора на работу.

Дрю вскочила на ноги и ухватила Эшли за плечи, заставляя посмотреть себе в глаза.

– Ты держала это в себе двадцать лет. Пришла пора выпустить наружу вину, и стыд, и особенно злость. Ты и так позволила этим чувствам лишить тебя очень многообещающей карьеры.

Эшли печально усмехнулась.

– Если бы они меня ее не «лишили», тогда бы я не встретила тебя и Эрику. И до сих пор меня все целиком устраивало.

Дрю хихикнула.

– Ну, это правда. И что бы ты без меня делала?

– Лично я тут ночевать не собираюсь, – сказал голос Кейтлин из интеркома на столе у Эрики. – Уже шесть часов. А в шесть тридцать мой автомобиль отбывает со стоянки. Рекомендую тебе на тот момент быть в нем.

– Увидимся снаружи через полчаса, – ответила Эрика – и не вздумай меня бросить, как в тот раз, когда мы ехали в отпуск.

– Тогда не опаздывай, и хватит ныть.

Эрика неохотно отодвинулась от стола и запихнула в портфель несколько документов, над которыми ей нужно было поработать. Она бы предпочла остаться в офисе, и в тишине и покое разобрать гору дел, которые накопились, пока она была в отпуске.

– Какие у тебя планы на вечер? – спросила Кейтлин, когда они сели в машину.

– Собираюсь заняться договором Тревиса. Сегодня не было времени на него взглянуть из-за сделки с МакКессоном.

– Эрика! – Кейтлин даже оглянулась. Она свернула с главной дороги и поехала кружным путем, заставив Эрику стиснуть зубы. – А ты не думаешь, что тебе нужно хоть немного побыть с Эшли?

– У нас для этого есть выходные. А сейчас у меня куча работы и совсем нет времени.

– Знаешь, что? – сердито спросила Кейтлин. – Тебе некого винить, кроме себя самой в том, что Эшли держала эту историю в секрете. Бедняжка, небось, десяток раз пыталась тебе все рассказать, а ты сидела, уткнувшись мордой в монитор. Над отношениями тоже работать надо, понимаешь?

Эрика была совершенно не в настроении выслушивать лекции по работе над отношениями, но все же попыталась сдержаться.

– Оставь это, Кейти. Мне не нужно, чтобы ты мне тут устраивала телешоу с психологическим уклоном.

– Ну, тогда не прибегай ко мне в слезах, когда она...

– Прекрати!

– Я не то хотела сказать, – мягко произнесла Кейтлин. – Не сомневайся, я всегда буду рядом. Но знай, что когда ты отстрадаешься, я тебе этот разговор припомню.

– Я буду знать. А теперь давай, сворачивай на следующую улицу. Красоты пейзажа по дороге домой мне не нужны.

Кейтлин сделала, как ей было сказано. Когда Эрика вылезла из машины, они обе пробормотали «спокойной ночи», и Кейтлин порулила домой.