Текст книги "В один прекрасный день (ЛП)"

Автор книги: Робин Александер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– А ты права, Вики, она сильно изменилась.

– Она всегда была доброй, просто теперь она позволяет нам это видеть. Ты нервничаешь из-за будущего выступления? – Вики сжала плечо Эшли. – Люди хотят тебя видеть.

– Нервничаю и удивляюсь. Я думала, никто меня и не вспомнит, когда выходила на сцену в тот вечер. А когда услышала аплодисменты, то чуть не расплакалась.

– А я и расплакалась, – усмехнулась Вики. – Очень хорошо, что мне не нужно было подпевать на первых двух песнях.

– Вики, спасибо тебе. Спасибо, что сподвигла меня на все это, и что не дала мне развалиться. Вы все меня так поддерживали и поддерживаете..

– Мы рады, что ты вернулась. Мы же были как одна семья, не совсем правильная, но уж какая была. И когда ты ушла, осталась пустота, которую никто не мог заполнить. А теперь все встало на свои места, и я надеюсь, что у вас с Эрикой тоже все наладится.

– Я не хочу заканчивать такой хороший вечер разговорами о ней, так что, наверное, пойду я в душ, а потом спать, – проговорила Эшли, поднимаясь на ноги.

Вики тоже встала и взяла ее под руку.

– У нас куча материала, который нужно освоить за будущую неделю. Ты уверена, что справишься?

– Со мной все замечательно. Это будет даже хорошо – сосредоточиться на чем-то другом.

– Спокойной ночи, солнышко, – Вики поцеловала Эшли в щеку и отправила спать.

Эшли приняла душ и высушила волосы. Она улеглась в кровать, поставила телефон заряжаться, и тут заметила пару смсок. Сердце замерло у нее в груди, когда она увидела имя Эрики.

Это не потому, что я такая стерва. Я просто подумала, что тебе понадобится больше одежды.

Следующее сообщение было таким:

Я знаю, что тебе нужно время. Мне тоже.

Эшли перечитала последнее смс дважды и выключила свет, все еще не понимая, что оно означает. Впрочем, начало было положено, Эрика открыла линию связи. Ответ Эшли был кратким, но, как она думала, милым:

Не спеши, сколько бы времени тебе ни понадобилось. Я подожду, пока ты будешь готова.

Сон пришел к ней быстро, впервые с тех пор, как она оставила свой дом.

Глава 25

 Эшли проводила свои дни, работая в Сент-Франтисвилле, а вечера – в ангаре, осваивая новые песни и оттачивая вокальное мастерство на старом материале. Репетиции занимали ее голову и облегчали боль разлуки, но когда она каждый вечер ложилась в пустую кровать, боль возвращалась. В ранние часы, когда она беспокойно ворочалась, ей приходилось напоминать себе, что лежа в постели с Эрикой она чувствовала себя точно так же одиноко из-за бездны, разделившей их. Но все-таки тогда Эрика была рядом, и Эшли хотя бы могла по крайней мере почувствовать тепло ее тела и знакомый запах ее кожи.

Субботнее утро застало Эшли одну. Вики и Шанталь оставили ей по записке. Вики написала, что поехала по делам, а заодно закупить продуктов и придавила записку зерновым батончиком. Записка Шанталь, которую она несомненно написала после Вики, торчала из-под тарелки, на которой красовался пончик с джемом. Записка гласила: Вики все равно не разрешила бы мне его съесть. Но должен же хоть кто-то получить удовольствие.

Вооружившись стаканом молока, Эшли и вправду насладилась куском жирного жареного теста, наполненного малиновым джемом, а на десерт она съела зерновой батончик. Она ощущала себя на удивление голодной. Может быть, батончик в сочетании с сахаром на завтрак придаст ее телу необходимый заряд бодрости? Допив молоко, она задумалась, как ей провести день. Если бы она была дома, она бы… Эшли силой заставила себя отвлечься и не закончить эту мысль. Вместо этого она встала и вышла.

Прохладное утро взбодрило ее, и она зашагала мимо хорошо подстриженных газонов. Казалось, что хозяева домов соревнуются, пытаясь превзойти друг друга в разнообразии цветов и великолепно выглядевших живых изгородей. Эшли прошла квартал и узнала машину Алекс, стоявшую у весьма ухоженного дома.

– Так вот это где, – сказала она вслух, оглядывая безупречно подстриженную изгородь и задумавшись, а как обустроен дом внутри.

– Ты меня нашла, – улыбнулась подошедшая Алекс. Ее волосы удерживала бейсболка, по лицу градом стекал пот и капал на влажную футболку, прилипшую к телу.

– Мне бы тоже стоило пробежаться,– неловко сказала Эшли, чувствуя смущение от того, что Алекс застала ее перед собственным домом. – Шанталь оставила мне пончик, и я пытаюсь побороть его с помощью прогулки.

– Это я виновата, – улыбнулась Алекс и вытерла лицо рукавом. – Сосед угостил меня этими пончиками сегодня утром, а я отнесла их Шанталь. Я съела только один, а Вики застукала Шанталь, когда она доедала второй. Вообще-то предполагалось, что она должна была их выбросить.

Эшли улыбнулась ей в ответ.

– Так это из-за тебя мне пришлось предпринять двухмильную прогулку, чтобы просто сжечь калории от завтрака?

Эшли почувствовала себя неловко, когда Алекс оглядела ее с ног до головы.

– Ты ни капельки не вспотела. Лучше прибавь еще пару миль к своей прогулке, если собираешься полностью победить пончик с вареньем.

– Вообще-то, я только начала, – Эшли кивнула в сторону дома. – Милое местечко. У тебя красивый двор.

Тень гордости промелькнула на лице Алекс.

– Мне пришлось постараться, пока я не научилась подстригать изгородь. В первый раз, когда я это сделала, соседи обхохотались над проплешинами. А траву я подстригла слишком сильно, и газон оказался лысым примерно в дюжине мест, – Алекс показала на дом напротив. – Так я познакомилась с соседями. Они надо мной сжалились, и выдали мне кучу советов. Честно говоря, я думаю, они просто не могли смотреть на то безобразие, которое я наворотила.

– Так ты все это делаешь сама? – удивленно спросила Эшли.

– Угу. А те, кто специально нанимает газонокосильщиков – просто жулики, и они не вхожи в наше тайное общество. Я бы показала тебе наше секретное приветствие, но не хочу светиться на людях, – Алекс коснулась рукой поясницы Эшли. – Пойдем внутрь, я покажу тебе дом.

Эшли вздрогнула от прикосновения, но Алекс, если и заметила это, то виду не подала. Эшли позволила провести себя в дом и обнаружила, что внутри он так же безупречен, как и снаружи.

– Скажи мне, что ты пользуешься услугами уборщицы, – сказала Эшли, обозревая полированные поверхности в кухне. Кухонная техника выглядела новехонькой, будто ее только что установили.

– Я не готовлю, – ответила Алекс. – Единственная вещь, которую я здесь делаю, это кофе. А после этого нетрудно прибрать.

Эшли прошла через арку в большую гостиную. На блестящих поверхностях мебели не было ни пылинки. Все было на местах, вплоть до стратегически расположенных журналов на журнальном столике. Эшли подумалось, а сидела ли Алекс когда-нибудь на диване, до того идеально на нем были выложены подушки.

– Да, ко мне действительно приходят уборщицы, – улыбнулась Алекс. – Они были здесь вчера, и у меня просто еще не было шанса все раскидать.

Эшли подошла к каминной полке и стала рассматривать фотографии в рамках. Там были фото путешествий с Вики и Шанталь, несколько – с концертов группы в клубе Линдсей, но большинство представляли старые снимки группы, и на всех была Эшли.

– Моя спальня недоступна, – Алекс подошла и встала рядом с ней. – Там бардак.

Эшли почувствовала облегчение от того, что ее не поведут на экскурсию в столь примечательную комнату. В ее понятии спальня была личным пространством, чем-то очень интимным. Она не хотела видеть комнату,где Алекспринимала своих любовниц. Не хотела видеть кровать, где, она была более чем уверена, Алекс спит обнаженной. Само пребывание в этом доме всколыхнуло в ней что-то. Может быть, виной тому был запах. Весь дом, казалось, был наполнен ароматом Алекс, и даже запах пота не мог его скрыть.

Алекс рассказывала о поездке, в которой они побывали с Вики и Шанталь, но Эшли пристально смотрела на одну фотографию, где была снята вся группа, и постепенно голос Алекс стал отдаляться и затихать. Она помнила события той ночи так ясно, будто это было вчера. В тот вечер она по глупости призналась Алекс, что любит ее.

Выступление закончилось, и они уже шли в гримерку, когда Эшли почувствовала, как Алекс тянет ее за руку. Она позволила втащить себя в какую-то кладовку, и Алекс осыпала ее яростными поцелуями. Она почувствовала, как Алекс расстегивает ее штаны, стягивает их вниз и опускается на колени.

– Я вся потная, – проговорила Эшли и запустила пальцы в ее волосы.

– Ты все равно сладкая, – Алекс скользнула языком ей между ног. – Я весь вечер этого ждала.

Эшли тяжело прислонилась к стенеи вцепилась в металлическую полку одной рукой, а другой сжала влажные волосы Алекс. Всего несколько минут, и Алекс ее завела. Между ними это всегда происходило с такой легкостью. Алекс знала, где и как касаться ее, и ей не нужно было указывать. Она была той, кто научил Эшли, как отпустить себя и отдаться страсти. От ее прикосновений Эшли испытала свой первый в жизни оргазм, а теперь Алекс без усилий вела ее к еще одному.

Со стоном Эшли соскользнула по стенке и отстранилась от неутомимого языка Алекс.

– Я люблю тебя, – произнесла она, глядя Алекс в глаза. На долю секунды она увидела в них отблеск, говоривший, что Алекс испытывает те же чувства. Губы Алекс шевельнулись в попытке что-то сказать, а потом она отвернулась.

Эшли ощутила, что ее поднимают на ноги. Алекс быстренько ее поцеловала, снова встала на колени и помогла натянуть штаны.

– Нам пора. Скоро нас поведут в автобус.

Эшли склонила голову и сосредоточилась на застегивании ремня. Она не могла смотреть Алекс в глаза.

– Ты даже не знаешь, что ты для меня значишь, Эшли, – прошептала Алекс ей на ухо, а потом развернулась и вышла из комнаты.

– Думаю, я никогда и не узнаю. – Эшли привалилась к стене, глотая слезы и чувствуя себя невыразимо глупо.

– Эш? – голос Алекс вернул ее в реальность.

– Прости, я как-то отключилась на мгновение. Наверное, переела пончика, – со смущенной улыбкой ответила Эшли.

– Хочешь посмотреть, как я работаю руками?

– Ты… что?

– Идем, – Алекс взяла ее за руку и повела к задней двери.

Задний двор был разделен на две половины. В одной был устроен зимний сад, а на другой были разбиты грядки, ожидающие посадки. За ними располагалась теплица. Алекс выпустила ее руку и открыла дверь. Эшли шагнула внутрь, и волна влажного теплого воздуха ударила ей в лицо.

– Здесь у меня круглый год лето, – с гордостью сказала Алекс. –У меня тут растут помидоры, огурцы и несколько кабачков, но с ними что-то не то, – Алекс потянула одну из шпалер и нахмурилась.

Аромат тех же самых духов, которыми Алекс всегда пользовалась, казалось, усилился от жары, и поток воспоминаний снова захлестнул Эшли, пока Алекс рассказывала о своих растениях.

– Ты всегда сверху, да? – Эшли толкнула Алекс на кровать.

– Я всего лишь хочу угодить, – усмехнулась Алекс.

– А что, если угодить хочу я? – Эшли пробежалась пальцами по её животу.

Алекс не проронила ни слова. Она смотрела, как пальцы Эшли спускаются ниже.

– Алекс, посмотри на меня, – Эшли улыбнулась, когда та сделала, как ей было велено. – Возьмись руками за изголовье и не шевелись, пока я не разрешу.

Губы Алекс дернулись, и на какой-то момент Эшли подумала, что она не послушается.

– Сделай, как я говорю. – Эшли увидела, как Алекс медленно подняла руки. – Смотри мне в глаза.

Эшли опиралась на локоть, чтобы поддерживать свой вес и не отрываться от взгляда Алекс, а другая ее рука медленно и невесомо порхала над ее кожей. Она прикусила губу, когда глаза Алекс на мгновение распахнулись – пальцы Эшли скользнули ей между ног.

– Я мечтала ласкать тебя так, когда ты касаешься меня.

Веки Алекс опустились, и она негромко застонала.

– Открой глаза, – Эшли коснулась губами уголка ее рта. Ее встретил взгляд настолько потемневших глаз, что они казались почти черными. Эшли и сама завелась от прерывистых вздохов Алекс. Ноги Алекс дернулись так, что кровать затряслась.

– Слишком быстро, – Эшли на мгновение отвела руку. Она услышала, как руки Алекс соскользнули с изголовья. – Держись, не отпускай.

Алекс снова сжала руки, и ее тело задрожало, когда Эшли вернулась к своему занятию. Ее глаза затуманились, веки потяжелели. Эшли наклонилась, поцеловала приоткрытые губы, а потом посмотрела на нее.

– А теперь закрой глаза, Алекс, и кончи для меня. – Эшли пробежалась поцелуями по ее щеке и зарылась лицом в волосы. Тело Алекс вздрогнуло еще раз, а звук, который она издала, наполнил Эшли изумлением и восхищением.

– Снова где-то летаешь?

– Наверное, меня в сон клонит, – задумчиво ответила Эшли. – Я не очень хорошо спала, и… еще здесь ужасно душно.

– Извини меня. Я начала болтать обо всей этой чепухеи увлеклась, – Алекс протиснулась мимо Эшли, открыла дверь и придержала ее.

Эшли охватило чувство вины, когда лицо Алекс в ее воображении заменилось лицом Эрики. Она почувствовала себя неверной и пристыженной.

– Ну, я, наверное, пойду домой, – Эшли отступила на несколько шагов. – Думаю, мне нужно вздремнуть.

– Хочешь, я тебя провожу? – Алекс выглядела немного растерянной.

– Нет, я сама доберусь.

– Ну тогда ладно. Тут есть короткий путь через свободный участок. Я целую тропу протоптала, ты увидишь. Она приведет тебя прямо к дыре в заборе Вики и Шанталь.

– Спасибо, тогда позже увидимся, – Эшли поспешила пройти сквозь калитку и чуть ли не побежала к тротуару. Пока она быстро шла вниз по улице и искала тропинку, в голове у нее прояснялось. «Никогда, никогда не оставайся с ней дома наедине!» – сама себя отругала Эшли. Как будто подтверждая ее слова, в кармане у нее завибрировал телефон. Она достала его и увидела, что от Эрики пришло сообщение.

«Можно я тебе позвоню?»

Эшли набрала номер и, услышав голос Эрики, произнесла:

– Можно, но я подумала, лучше я тебе позвоню.

Голос Эрики окончательно прогнал похотливое наваждение, которое принесли непрошеные воспоминания.

– Как ты поживаешь, ты в порядке?

– Нет, а ты? – ответила Эшли с глупой улыбкой.

– Теперь лучше, когда услышала твой голос.

Эшли склонила голову и прижалась лбом к забору, огораживавшему участок Вики и Шанталь. На ее глаза навернулись слезы. Ей хотелось закричать: «Я хочу домооой!»

– Я хотела спросить, не хочешь ли ты сходить со мной куда-нибудь в субботу вечером.

– Да… ой, нет, я не могу, – сказала Эшли, вспоминая свою прежнюю договоренность.

– У тебя свидание сдругой? – игриво спросила Эрика, но в голосе ее прозвучали напряженные нотки.

– Я обещала, у меня в субботу выступление. А как насчет пятницы?

– Пятница мне не подходит. У нас в пятницу корпоратив.

Несколько секунд они молчали.

– Ну вот, опять начинается, – негромко пробормотала Эрика.

– Что ты хочешь этим сказать?– подавленно спросила Эшли.

– Да ничего особенного. Я так понимаю, у нас обеих есть другие обязательства. Я позвоню тебе на следующей неделе. Может быть, тогда у нас будет время. Пока.

А чего Эрика от нее ожидала? Теперь Эшли больше не могла отменять свои планы, равно как и Эрика. И все равно в ее тоне прозвучало: «твоя новая жизнь вмешивается в мои планы». За один телефонный звонок они умудрились почти помириться и тут же вернулись к тому, с чего начали. Эта мысль горела у Эшли в голове, пока она пробиралась сквозь дыру в заборе.

Глава 26

 – Ты ей так и не позвонила, – Кейтлин встала в дверях кабинета Эрики.

Эрика раздраженно отодвинула пачку распечаток на угол стола.

– А у нее другие планы!

Кейтлин вошла и села на свое обычное место.

– И чем же она занята?

– Концертом она занята, выступать им нужно! – саркастически заявила Эрика.

– Ты знаешь, вы обе одновременно и правы, и не правы. Вам двоим нужно научиться договариваться, а ты думаешь, что после пяти лет совместной жизни это уже пройденный этап.

– А ты не думаешь, что если бы наши отношения были для нее достаточно важны, она могла бы разок и не поскакать по сцене? На один-то вечер!

Кейтлин с усилием провела ладонями по лицу.

– Я беру свои слова назад. Ты, Эрика, так чертовски неправа, что это даже смешно. А ты могла пригласить ее в пятницу вместо субботы? Нет, потому что у тебя в пятницу банкет. Не только у тебя может быть жизнь вне ваших отношений.

– Это работа, Кейтлин.

– Вечная работа! – Кетлин вскочила на ноги. – И она понимала и принимала это! Теперь у Эш появилось увлечение, то, чем она хочет заниматься, а ты уперлась и отказываешься сдвинуться с места!

– Ой, иди уже отсюда! И у тебя, и у меня еще куча работы!

Кейтлин рванулась к двери, но потом вернулась и склонилась над столом Эрики так, что они оказались нос к носу.

– Ты прячешься за своей работой, и ты упрямая, как баран. Но теперь рядом с ней есть та, кто ее понимает. И как долго ты собираешься подталкивать Эшли в ее объятия, прежде чем пожалеешь об этом?

– Уйди, – проговорила Эрика низким и холодным голосом. – И дверь закрой.

Кейтлин выпрямилась, мгновение рассерженно смотрела на нее, а потом вышла и закрыла за собой дверь.

Эрика откинулась в кресле и уставилась в потолок. Она знала, что вела себя эгоистично, знала, но когда на нее давили, она ни за что не могла уступить. Ей и так было больно, и самозащита была единственным, что у нее осталось.

Эрика отменила регулярное совещание с начальниками подразделений и спряталась за закрытой дверью своего кабинета. Она глядела на растущий список дел, и не могла найти в себе сил, чтобы сосредоточиться на решении даже самой простой задачи. Она сидела, уставившись на экран компьютера, когда услышала, что дверь кабинета отворилась.

– А почему у тебя дверь заперта? – спросил Боб Бэррет, входя в комнату без приглашения.

– Мне нужно было сосредоточиться, – оборонительным тоном ответила Эрика.

Он посмотрел на нее долгим пристальным взглядом, и Эрике пришлось взять себя в руки, чтобы не заерзать перед ним.

– Нам нужно провести совещание, – сказал он таким тоном, что Эрика поняла – лучше с ним не спорить.

– Когда, и кто должен присутствовать? – Эрика взяла карандаш и приготовилась записывать.

– Сейчас, только ты и я, одни. Собирай вещи, – он повернулся и вышел из кабинета.

Эрика взяла блокнот, карандаш и вышла вслед за ним в коридор, раздосадованная вторжением. Он же оставил компанию в ее руках, зачем он сейчас вмешивается?

Боб обменялся любезностями с несколькими сотрудниками пока они шли по коридору. Эрика заметила, что они идут совсем не в ту сторону, где был зал совещаний. Когда он толкнул дверь, ведущую на улицу, Эрика заслонила глаза блокнотом от яркого солнца. Она беспрекословно шла за ним до тех самых пор, пока он не подошел к своему пикапу и не открыл пассажирскую дверь.

– Куда мы едем? Я не оставила никаких распоряжений, чтобы уходить из офиса.

– Я об этом позаботился, – Боб не очень терпеливо махнул ей, чтобы она садилась в машину.

– Папа, у меня куча работы накопилась, – сказала Эрика, когда он уселся за руль.

– Куча работы будет всегда. Это суть бизнеса.

– Куда мы едем? – с растущей тревогой снова спросила Эрика.

– Белл Ривер.

– Папа, нет! Я немогу уехать так далеко! Будет уже полночь, когда мы вернемся!

– А ты взяла выходной, – резко ответил Боб. – Черт, да тебе, наверное, неплохо было бы взять неделю отпуска. Продолжай спорить со мной, и я тебе это устрою.

Эрика прищурилась и уставилась на его профиль. Его лицо было таким же каменным, как и ее.

– Тебе Кейтлин сказала?

– Нет, но должна была. Я с ней сам провел беседу, когда увидел твою запертую дверь.

Эрика обмякла на сиденье и сжала виски.

– Значит, ты все знаешь.

– Ты должна была сама мне сказать.

– Это не то, о чем я хочу кричать во всеуслышание.

– Рассказать мне или маме о том, что происходит в твоей жизни – это не значит «кричать во всеуслышание». Ты могла бы позвонить и сказать, что тебе нужно время, чтобы уладить дела. Я бы тебя подменил.

– Мне нужно работать. Мне нужно отвлекаться, – проговорила Эрика сквозь комок в горле. Последний раз, когда отец видел ее плачущей, ей было десять лет. Она осознала тогда, что он воспринимает это какслюнтяйство, и с тех пор себе такого не позволяла.

Боб раскрыл было рот, чтобы заговорить, потом прокашлялся.

– Твоя мама тебя ждет не дождется. Тебя и так давно не было видно, и ты даже не приехала посмотреть на наш новый дом.

Эрика отвернулась к окну и зажмурилась.

– Папа, пожалуйста, поверни назад. Я не могу сейчас наносить семейные визиты. Просто отвези меня назад в офис.

– Не могу, малыш, и не стану. У Кейтлин все под контро…

– Да к чертовой матери этот офис! Я хочу домой! – закричала Эрика, отстегнула ремень безопасности и отбросила его за плечо. Пряжка громко брякнула о стекло.

Боб потянулся к ней и, не сводя глаз с дороги, схватил ее за руку.

– Ты что надумала, девочка? Прыгать? – он съехал на обочину, не ослабляя хватки. Припарковав машину, он повернулся к Эрике и посмотрел на нее. – А теперь выкладывай.

– Что выкладывать? – несчастным голосом спросила Эрика и уставилась в лобовое стекло.

Боб ничего не ответил, и Эрика почувствовала, как рушатся последние остатки ее самоконтроля.

– К черту все! – Эрика ударила руками по приборной панели. Слезы безудержно хлынули по ее щекам, добавляя новых страданий. – Папа, отвези меня домой. Пожалуйста. Прошу тебя, – судорожно выдохнула она.

– Если бы тебе именно это было нужно, я бы так и сделал, – Боб протянул руку и погладил ее по голове. – Ты можешь отталкивать всех в своем горе, но не маму и папу.

Эрика перегнулась через центральную консоль и упала в его объятия.

– Я же все потеряла, – всхлипывала она, уткнувшись ему в плечо,– я просто хочу свернуться клубочком, и пусть мир вертится без меня.

– Я знаю, дорогая, знаю.

Прошло несколько минут, и смущенная Эрика выпрямилась и села.

– Я не могу ехать к маме в таком виде, – она вытерла лицо рукавом.

– Об этом не переживай, милая, – слегка улыбнулся Боб. – Пристегни ремень.

Эрика послушалась его и устроилась на сиденье поудобнее, смирившись с тем фактом, что домой она не едет. Почти час они ехали в молчании, пока, наконец, Боб не свернул на отсыпанную щебнем дорогу через болото.

– Ты когда последний раз ела?

Эрика пожала плечами.

– Утром съела бублик.

– На лодочной станции есть магазинчик, там продают самую лучшую домашнюю колбасу, которую мне доводилось пробовать.

Когда рядом замелькала река, Эрика увидела старый каркасный дом, укрывшийся среди нескольких кипарисовых деревьев. Поросшие мхом ветви лениво раскачивались на ветру. Вывеску «Лучшая в Луизиане домашняя колбаса»дополняла дописанная ниже строчка : «и живая наживка».

У Эрики в животе забурчало.

– Какие пожелания? – спросил Боб, припарковав машину и распахивая дверь.

– Пиво, все равно, какое, лишь бы побольше.

Эрика посмотрела, как ее отец скрылся в магазине, а потом стала разглядывать ряды пикапов и пустых лодочных прицепов, припаркованных вдоль обочины. Погода была теплой и солнечной, несмотря на раннюю осень. Вода за магазинчиком кишела лодками, рыскающими в поисках местечка, где лучше клюет.

Эрика заметила, как ее отец выходит из магазина с пакетом льда в одной руке и парой пластиковых пакетов, свисающих с локтя другой. Она вылезла из машины, чтобы помочь, когда увидела, как он пытается забросить все это на кузов пикапа. Когда она подошла, он проятнул ей пакет со льдом.

– Швырни его о землю, чтобы разбить, а потом заполни кулер.

Эрика сделала, как ей было сказано. На дне кулера было полно жестяных банок, но лед, который был там раньше, уже растаял. Она вытащила пробку, слила воду и добавила лед.

– У тебя что, в домике нет холодильника?

Боб оглянулся на нее и усмехнулся, наполняя рыбацкое ведерко наживкой.

– Да моя дача оборудована лучше, чем городской дом. А теперь иди сюда, бери наживку, вот эту сумку и пойдем со мной.

Боб ухватил кулер и поволок его через стоянку. Эрика пошла за ним, они обогнули магазинчик и вышли на причал. Боб сошел на пришвартованную моторную лодку и пристроил ящик со льдом в ногах.

– Мы что, едем на рыбалку? – Эрика подала ему ведерко с наживкой.

– Ну, дорогая моя, если до тебя это только сейчас дошло, тогда ты точно не в себе, – усмехнулся Боб, потом подал ей руку и помог взойти на борт.

Эрика криво улыбнулась ему и села. Они уже тысячу лет ничего подобного не делали.

– Я отведу лодку от берега и усажу за штурвал тебя.

Эрика окинула взглядом блестящую новенькую лодку и покачала головой.

– Я лучше прокачусь и полюбуюсь пейзажем.

– Ну, тогда располагайся, – Боб передал ей пиво, а себе выудил из кулера банку газировки. Он вытащил нож, разрезал напополам колечко кровяной колбасы и протянул половинку Эрике.

– Съешь ее вместе с пивом. А то напьешься в стельку, если не будешь закусывать.

Эрика понюхала колбасу, и у нее заурчало в животе. Она откусила небольшой кусочек – вкус мяса и риса был изумительным. Она решила не думать, из чего это сделано и съела почти все, пока Боб отводил лодку от причала.

– Я люблю рыбачить в это время года, не нужно беспокоиться, что тебе с дерева на голову свалится змея, – Боб кивнул в сторону поросшего деревьями берега. – Сейчас рыба должна отлично клевать вот в таких полузатопленных кипарисовых зарослях. Я недавно нашел отличное местечко, рыба клевала так, что я не успевал удочку забрасывать. Молись, чтобы там сегодня не было других рыбаков.

Они набрали скорость, и ветер растрепал волосы Эрики так, что они закрывали ей глаза. Она доела последний кусочек колбасы, отставила пиво и вытерла жирные руки о штаны.

– Загляни в ящичек рядом с твоей правой ногой! Там бейсболки! – Боб перекрикивал звук мотора и ветер. – И мне одну дай!

Эрика выудила две кепки. На одной красовался логотип «Бэррет индастриз», на другой была надпись «Размер неважен, пока ты не на рыбалке». Эту она отдала отцу. Они вдвоем надели бейсболки козырьками назад, и Боб повел лодку дальше. Эрике показалось, что они прошли несколько миль, когда он заглушил мотор, подплыл к кипарисовым зарослям и встал на якорь.

– Ты можешь ловить на сверчков, если тебе больше нравится, но я предпочитаю на живца, – Боб вручил ей удочку. – Прямо сейчас особого клева нет, но вот увидишь, что будет через часик или два.

Эрика не была на рыбалке целую вечность. Она поглядела, как отец забрасывает удочку и скопировала его движение. Ей пришлось сделать пару попыток, но все же она смогла забросить крючок в то местечко, которое облюбовала.

Боб откинулся на сиденье, удовлетворенно вздохнул и отхлебнул газировки.

– Мне было двадцать восемь, когда мой отец привез меня вот так на рыбалку. Твоя мама вышвырнула меня из дома, и я был таким же злым и чувствовал себя так же паршиво, как, я полагаю, чувствуешь себя ты сейчас.

– Мама тебя выгнала?! – Эрика смотрела, как ее поплавок колышется на поверхности воды.

– Выгнала. Я тогда водил грузовик. Я возвращался домой из рейса и большую часть времени развлекался с приятелями. Она содержала в порядке дом, меня и вас, девчонок. И эту круглосуточную работу она выполняла, не жалуясь. Но я был упертый, как баран, и считал, что если я приношу домой зарплату, то это все, что от меня требуется, а остальное – ее забота.

Эрика глянула на него неодобрительно.

– Да знаю я, – сказал он и махнул рукой. – Ну, это я теперь знаю, а тогда не знал. Однажды ночью я вернулся после попойки, а она меня поджидала. Вещи мои уже были собраны. Мне пришлось спать в кабине грузовика, пока я не протрезвел, а потом я поехал к твоему дедушке. Я еще на нее и обижался. Но после лекции своего отца я понял, где я был неправ. Она приняла меня назад, а я кое-что поменял в жизни.

Эрика внимательно посмотрела на него.

– Я даже не знала…

Боб покачал головой, улыбнулся и снова забросил удочку.

– Твоя мама об этом не распространялась. Она не хотела, чтобы вы видели, как мы ругаемся. Я могу припомнить много вечеров, когда она вытаскивала меня из дома наружу, чтобы устроить мне разнос.

– У меня не та же самая ситуация, пап. Я не ходила «развлекаться с приятелями».

– Да я так и не думаю, – негромко ответил Боб. – Я был в шоке, когда ты сказала мне, что ты… ну, та, кто ты есть. Но когда появилась Эшли, и вы стали жить вместе, все стало вроде как нормально, понимаешь? Я никогда не относился к тебе, как к сыну, но ее я стал воспринимать, как невестку. А раз вы обе женщины, мне и в голову не приходило, что у вас могут быть такие же проблемы, как у нас с мамой.

– Ну, на самом деле они и не такие, – Эрика забросила удочку, просто так, чтобы хоть чем-то занять руки, кроме банки с пивом.

– Но вы разошлись. Без разницы, какая у вас там ситуация, итог один. Виноваты всегда двое. Ну, за исключением твоей мамы, её не в чем упрекнуть.

– И ты думаешь, что Эшли тоже не в чем упрекнуть?

– Этого я не говорил, малыш. Я сказал, что твоя мама – исключение.

Эрика вытащила еще одну банку пива и отпила хороший глоток.

– Мы, конечно, обе – женщины, но я не лучше тебя, я не могу понять, что ей нужно. Я урабатываюсь до смерти, чтобы у нее был дом, и все, что она захочет. Ей даже не нужно работать самой, если она не захочет, а она злится, что я работаю слишком много. А потом еще эта музыка! Она хочет проводить все свое время с группой.

– А вот это я как раз могу понять. У тебя есть работа и чувство собственного предназначения, кроме дома. Она нашла свое предназначение в музыке.

Эрика отпила еще глоток. Вот так все просто? Почему же она не замечала этого? И почему это ее так злило?

– Тут не в том дело. Она скрывала от меня, кто она на самом деле. Когда я увидела ее на сцене, это был будто кто-то другой. Я не знаю, кто она есть!

Боб вздрогнул, когда его поплавок ушел под воду. Он с улыбкой вытянул леску и нахмурился, когда увидел размер рыбки. Он снял ее с крючка и выбросил назад в воду.

– Подрастай и возвращайся, – сказал он, наживляя крючок.

Эрика вытащила леску и поняла, почему у нее не клюет. Крючок был пуст.

– А почему ты не хочешь узнать ее поближе с этой стороны? – спросил Боб и снова забросил удочку.

– А зачем это мне? – раздраженно спросила Эрика. – Такое ощущение, словно она привела в наши отношения другого человека. Мне нравилось все, как было!

Боб рассмеялся и перезабросил удочку.

– Твоя мама называет нас «легкодумами». Мы не анализируем наши чуства. Мы просто реагируем.

Эрика отбросила живца, которого собиралась насадить на крючок, и опустила удочку.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я хочу сказать, что все это тебя беспокоит, но ты не даешь себе труда разобраться, почему. Ты просто злишься и надеешься, что все само собой рассосется. Господи, девочка, да мы с тобой похожи даже больше, чем я себе представлял, – усмехнулся Боб.

Эрика допила вторую банку пива, у нее зашумело в голове, и это было здорово, но опьянение не могло приглушить растущую боль. И чем больше они говорили, тем больнее ей становилось.

– А теперь послушай, что я тебе скажу, – взволнованно сказал Боб, вытаскивая из реки вполне достойную рыбу. – Наживляй крючок, девочка. Если мы поймаем еще парочку таких, у нас на обед будет свежая рыба.