Текст книги "Врата рассвета"

Автор книги: Роберт Ньюкомб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 26 страниц)

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Николас, которому сейчас на вид можно было дать уже лет четырнадцать, парил в нескольких футах над полом. Его обнаженное тело окружало лазурное сияние.

Настало время вобрать в себя мощь лазурной жилы, пульсирующей в камне стен. Поднявшись выше, мальчик зажмурил глаза и, раскинув руки, начал медленно поворачиваться, словно пребывая в магическом экстазе. Николас делал это по указанию своих истинных родителей, находившихся там, в Вечности.

Наливаясь энергией, его тело начало содрогаться в такт с пульсацией лазурной жилы. Чем сильнее трепетал и извивался лазурный поток вдоль стен помещения, тем все более и более возрастала скорость вращения Николаса и дрожь его тела.

В какой-то момент жила словно расплющилась и как будто начала стекать вниз, образуя на полу гигантского помещения нечто вроде лазурного водоворота. Скорость вращения лазурных вихрей все возрастала. Могучий энергетический смерч поднялся снизу и достигнув Николаса, окружил его словно коконом. В тело мальчика ударили сотни насыщенных энергией молний.

Бешено вращаясь в воздухе, издавая яростные крики, он впитывал в себя магическую энергию. Молнии ударяли снова и снова; казалось, им не будет конца. Однако спустя некоторое время их интенсивность резко пошла на убыль, смерч утихомирился, а затем и лазурная жила приобрела свои прежние очертания.

Николас, медленно вращаясь, опустился на пол и громко рассмеялся, радуясь ощущению своего невероятного могущества, а затем произнес свои мысли вслух:

– Избранный, мой отец в этом мире, человек с лазурной кровью, знай – приближается время нашей встречи. Это ты извлек меня из утробы матери-волшебницы, благодаря чему я вознесся до высот Вечности, где нашел своих подлинных, обладающих безмерной мощью родителей. Тебе не следовало оставлять меня. А теперь ты будешь валяться у моих ног, умоляя сохранить жизнь себе и своему народу, и зальешься горькими слезами, когда поймешь, что сам виновен в гибели всего, что так любишь и пытаешься защищать… Слишком поздно на тебя снизойдет понимание того, что я, совершенно неожиданно для тебя, выжил…

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Отыскав нужный валун, Тристан прикоснулся к обозначенному магами месту. Огромный камень медленно отодвинулся, открывая вход в потайной туннель, ведущий к Редуту.

Отведя по нему Озорника в подземную конюшню, принц взвалил тело убитого «мага резерва» на спину и направился в помещение, которое его отец, король Евтракии, использовал для ведения секретных переговоров. Каково же было его удивление, когда он обнаружил там Вига, Фегана, Джошуа и Шайлиху с Морганой на руках. При виде покойника Шайлиха крепко прижала к себе малышку; маги явно были удивлены, но сохраняли спокойствие.

Тристан положил тело на низкую скамью у стены и, понимая, что ему предстоит тягостное объяснение, уже открыл было рот, но Виг, вскинув руку, остановил его.

– Нам уже известно с какой целью ты покидал Редут этой ночью, – характерным для него назидательным тоном заявил он. – Тебе осталось лишь объяснить это, – и Верховный маг указал на труп «мага резерва».

Шайлиха подошла к брату.

– С тобой все в порядке? – с участием прошептала она.

Тристан сразу же понял, что сестра наконец-то полностью освободилась от заклятия волшебниц. Вся она просто излучала силу и уверенность. Слезы выступили у него на глазах, и принц крепко обнял сестру. Оказавшаяся между ними Моргана недовольно заворочалась.

– Они сумели добиться этого, верно, Шай? – со счастливым видом спросил Тристан и слегка отодвинул принцессу от себя, внимательно вглядываясь в ее лицо. – Ты свободна?

– Да. – Она радостно улыбнулась. – Маги исцелили меня.

Тристан поцеловал ее и Моргану и подошел к старикам, внимательно изучающим раны на теле мертвого «мага резерва».

– Ты нашел его уже в таком виде? – спросил Феган.

– Да, – ответил принц. – Он был мертв. Рана на лбу похожа на след от стрелы, но значительно меньшей по размеру, нежели обычные. Что касается глаза…

Тристан вытащил из-под жилета окровавленный свиток, развернул его и положил на стол, давая остальным возможность прочесть послание. Лицо Шайлихи стало белым, как мел, маги, окаменев, погрузились в свои невеселые мысли. Джошуа тоже молчал. В тишине слышалось лишь потрескивание дров в камине да негромкое урчание голубого кота Фегана. Спустя некоторое время Виг прервал молчание.

– Джошуа, ты знаешь этого человека?

– Нет, – ответил тот; в глазах молодого «мага резерва» плескалась боль. – По-видимому, смерть его была ужасна.

Феган не сводил взгляда с пергамента.

– Это не пустое бахвальство, – заметил он. – Совершенно ясно, что кто-то хочет, раздразнив принца, выманить его из убежища.

Тристан снял перевязь с дрегганом и повесил ее на спинку кресла.

– И они добились своего! – с потемневшим от гнева лицом воскликнул он. – Это вызов, и я не собираюсь притворяться, будто не заметил его. Тот, кто совершил это злодеяние, заплатит за него сполна.

Шайлиха удивленно посмотрела на принца. Ей еще никогда не доводилось видеть в нем такой решимости. Время, проведенное с волшебницами, помнилось ей довольно смутно, а брат, которого она знала до этого, производил впечатление беззаботного, чтобы не сказать безответственного человека. Сейчас же Тристан казался зрелым и целеустремленным мужчиной, и эта перемена произвела на нее огромное впечатление.

«Да, он и в самом деле Избранный, – подумала принцесса. – И все же в нем чувствуется былая порывистость. Может, по крайней мере в этом я смогу помочь ему».

Она накрыла его руку своей и мягко сказала:

– Тристан, прежде чем предпринимать что бы то ни было, следует выслушать магов. Есть многое, чего ты не знаешь, и это может изменить твой взгляд на случившееся.

Виг, заметивший, что слова сестры подействовали на принца успокаивающе, улыбнулся.

– Однако прежде я хотел бы задать несколько вопросов, – сказал он. – Первый из них: могилы остались нетронутыми?

– Да. – Тристан печально улыбнулся Шайлихе.

– Как ты считаешь – смерть этого «мага резерва» и появление крылатых созданий, о которых говорил Джошуа, связаны между собой?

Принц на некоторое время задумался.

– Пока не знаю, – сказал он наконец. – Правда, оба факта имеют отношение к «магам резерва», но это не означает, что они непременно должны быть взаимосвязаны.

– Где ты нашел его? – осведомился увечный маг.

– Рядом с подъемным мостом дворца.

Маги переглянулись.

– Что ты обо всем этом думаешь? – спросил Феган.

Принц решил, что это очередная проверка.

– Во-первых, кому-то стало известно, что я вернулся в Евтракию. Мы пытались сохранить это в тайне, но, по-видимому, не сумели. И во-вторых, эти люди знают, что мы прячемся неподалеку от дворца, раз тело мертвого «мага резерва» было положено именно у подъемного моста.

– Правильно. – Виг назидательно поднял палец.

– Что-нибудь еще произошло во время твоей прогулки? – спросил Феган, сверля принца взглядом.

Тристан посмотрел на сестру и задумался, стоит ли рассказывать магам о женщине, которой он помешал броситься вниз с обрыва. По причинам, до конца не ясным даже ему самому, он решил этого не делать.

– Нет. Ничего существенного.

Принцесса, однако, сморщила носик, безмолвно показывая ему, что догадалась – брат о чем-то умалчивает.

«Она всегда понимала меня лучше чем кто-либо, – подумал принц, и эта мысль вызвала в его душе радость. – Шайлиха и в самом деле снова с нами».

– Прекрасно. – Виг характерным движением заломил бровь.

Он тоже не полностью поверил Тристану, но сейчас не хотел углубляться в детали.

– Нам нужно сообщить тебе кое-что крайне важное, – серьезно начал Феган, – и, боюсь…

Но только ему удалось завладеть вниманием принца, как в дверь негромко постучали. Тристан мгновенно выхватил один из своих ножей и, подойдя к двери, резко ее распахнул.

На пороге стоял Гелдон, явно удивленный подобный встречей. Принц, извиняюще улыбнувшись, убрал нож в колчан, а Виг жестом указал карлику на свободное кресло.

– Прошу прощения за вторжение, – произнес Гелдон, – но у меня есть одна чрезвычайно важная новость.

Тристан впился взглядом в лицо карлика и мгновенно понял, что его сообщение вряд ли доставит удовольствие собравшимся.

Гелдон, не произнося более ни слова, достал из-под рубашки пергаментный свиток с обращением и изображением принца и расстелил его на столе. Пока собравшиеся разглядывали то, что принес карлик, тот, в свою очередь, ознакомился с посланием от некоего «С». Затем Гелдон подошел к телу, лежащему на скамье, увидел рану на лбу бывшего «мага резерва» и ужаснулся страшной догадке, промелькнувшей в сознании. «Скрундж! Без сомнения, это его рук дело!»

Прочитав об обещанном за его поимку вознаграждении, Тристан буквально потерял дар речи. Еще в Призрачном лесу Феган предупреждал его, что такой день настанет. И Клюге, умирая в пыли у ног принца, говорил о том же самом.

«Ты думаешь, что победил, Избранный? Совсем скоро ты поймешь, как ошибался. Есть многое, чего ты еще не знаешь. И даже если тебе удастся вернуться в Евтракию, ты пожалеешь, что не пал от моей руки. На родине тебя будут преследовать день и ночь. Из-за совершенного мною и моими людьми; из-за того, что ты не уберег сестру. Твоя собственная тень не даст тебе покоя. Нет, самонадеянный щенок, эта твоя победа немногого стоит. Мы еще продолжим нашу схватку…» – пронеслись в сознании Тристана его последние слова.

Принц взглянул на сестру: отчасти пророчество бывшего командира крылатых воинов не сбылось. Шайлиха снова с ними и теперь исцелена, значит, Тристан ее «уберег», вопреки предсказанию капитана Фаворитов Дня и Ночи. Однако в остальном тот, по-видимому, оказался прав: сейчас на Тристана была объявлена охота в его собственной стране, и преследовать его будут те люди, ради которых он столько раз рисковал жизнью. И кто-то готов заплатить сто тысяч киз за его поимку…

– Как к тебе попало это обращение? – спросил карлика Виг, тоже явно потрясенный последними новостями.

– Их раздавали в таверне «Копыто кабана». Думаю, остальные уже развешаны в людных местах, – ответил Гелдон, с сочувствием глядя на принца. – Боюсь, многие поверят…

– Поверят во что? – прошептал Тристан, с трудом обретя голос.

Карлик опустил взгляд.

– В то, что ты убил своего отца и сделал это намеренно, потому что был в сговоре с Шабашем и Фаворитами.

Принц понурил голову и в отчаянии закрыл глаза. «Это просто немыслимо! » – пронеслось в его воспаленном мозгу.

– А кто принес обращения? – спросил Феган, поглаживая кота, сидевшего у него на коленях. – Ты его видел?

– Еще как! – воскликнул Гелдон и снова бросил взгляд на лежащего у стены покойника. – И по-моему, именно он убил этого «мага резерва».

Тристан повернул к нему голову.

– Почему ты так думаешь? – спросил Верховный маг.

– В «Копыто кабана» целую кучу таких обращений принес какой-то тощий человек. Он настраивал народ против Тристана, выкрикивая обвинения в измене. В таверне, однако, оказался один офицер из королевской гвардии, который попытался защитить доброе имя принца. Так тот тощий выпустил в офицера пару стрел из своего многозарядного арбалета, укрепленного на руке. Думаю, именно он и застрелил «мага резерва»: стрелы от того арбалета совсем небольшие, и отверстие во лбу бедняги, похоже, именно от такой. Да к тому же, если внимательно приглядеться, по его краям остались следы от чего-то желтого, а наконечники стрел, заряженных в арбалет, были смазаны чем-то похожим.

Маги обменялись быстрыми взглядами.

– Ты узнал, как его звали? – спросил Тристан.

– Скрундж, – ответил Гелдон. – Я думаю, именно его имя скрыто под буквой «С» в послании. И мне сказали, что этот Скрундж – один из самых опытных наемных убийц, что сейчас промышляют в Евтракии. Ходят слухи, что у него есть хозяин – тот самый, кто предложил такие деньги за поимку принца.

– А его имя тебе выведать удалось? – спросил Тристан.

– Нет, оно никому не известно, – отозвался карлик. В комнате снова воцарилась тягостная тишина. – Когда Скрундж своими стрелами пригвоздил к стене вступившегося за тебя гвардейца, тот поклялся, что убьет его. И тогда убийца сказал нечто, на мой взгляд, весьма странное: вряд ли этот реликт прошлого, как презрительно назвал он офицера, сможет выполнить свою угрозу, потому что он уже фактически мертв. Хотя на самом деле это было не так. Что, собственно, Скрундж имел в виду? – спросил Гелдон, обращаясь к магам.

Виг снова переглянулся с Феганом и спросил:

– Ты объяснишь или предпочитаешь, чтобы это сделал я?

– Милости прошу, – рассеянно ответил увечный маг.

– Скрундж сказал, что офицер фактически мертв, потому что он ранил его стрелами, наконечники которых предварительно смочил в весьма специфической жидкости, являющейся смертельным ядом. Желтые следы, которые ты видел, это следы от засохшей мозговой жидкости охотника за кровью.

– Я помню, ты говорил, что прикосновение к этой жидкости смертельно, – воскликнула Шайлиха. – Почему же, в таком случае, офицер не погиб на месте?

Принцесса вспомнила тот не столь уж давний день, когда они с Вигом искали Тристана в Оленьем лесу. Верховный маг тогда убил выследившего их охотника за кровью. То был первый и единственный случай, когда она видела такое существо, и Виг объяснил ей, что все охотники за кровью когда-то были магами, но, попав в плен к волшебницам, под воздействием их заклинания становились страшными орудиями убийства, нацеленными на людей с «одаренной» кровью.

– Эта жидкость мгновенно убивает человека, только пока не высохла, – ответил Верховный маг. – Попадая в кровь жертвы в засушенном состоянии, она действует постепенно, и смерть наступает лишь через некоторое время. Причем как скоро это произойдет, зависит от крови жертвы. Если у офицера обычная, неодаренная кровь, а так оно, скорее всего, и есть, он погибнет в течение нескольких дней. Человек же с «одаренной» кровью будет умирать в муках гораздо дольше.

«И все потому, что благородный человек попытался защитить меня от наветов этого Скрунджа, – подумал Тристан. – Что ж, еще один повод убить мерзавца».

– Почему нужно давать себе труд окунать наконечники стрел в эту высушенную жидкость и лишь ранить противника, в то время как можно убить его на месте? – продолжала допытываться принцесса.

– Потому что люди, подобные Скрунджу, убивают не только ради денег, Шай, – снова помрачнев, ответил ей брат. – Я видел их в Пазалоне. Они убивают, потому что, кроме всего прочего, это доставляет им удовольствие. В особенности мысль, что перед смертью жертва будет испытывать страдания.

– Похоже на правду, – заметил Гелдон. – И как убийца этот Скрундж, можете мне поверить, обладает немалым опытом.

«Это ему не поможет», – со злостью подумал принц.

– Мы с Феганом тоже заметили желтые следы по краям раны на лбу «мага резерва», – задумчиво произнес Виг. – Но в первый момент я подумал, что его убил охотник за кровью. Теперь, когда стало ясно, что это сделал Скрундж, возникают новые вопросы.

– Верно, – откликнулся увечный маг.

– И какие же? – поинтересовался карлик.

– Ну, прежде всего, – начал Феган, – откуда Скрундж добыл эту жидкость и кто научил его пользоваться ею? Сомневаюсь, что об этом было известно многим. Напрашивается вывод, что наемный убийца получает жидкость от охотника за кровью. Но такие взаимоотношения трудно себе представить, ведь охотники в результате трансформации практически теряют разум и уж совсем не склонны к нормальным взаимоотношениям с людьми. Нет, здесь все не так просто…

Он замолчал, задумчиво поглаживая голубого кота. По лицу увечного мага скользнула тень печали. Какая жалость, что все эти годы он провел в Призрачном лесу! Однако сейчас не время для сожалений. Он вскинул голову.

– У нас есть еще одна серьезная проблема, которую следует обсудить. И теперь у меня возникло чувство, что она связана с тем, о чем мы только что узнали.

– О чем ты говоришь? – спросил принц. «Неужели дела могут идти еще хуже? » – пронеслось у него в голове.

Не отвечая, Феган посмотрел на Верховного мага. Тот кивнул, подошел к камину и прикоснулся к одному ему знакомому скрытому механизму. Камин начал отодвигаться в сторону. Шайлиха и Гелдон удивленно раскрыли глаза.

– Прошу, – Виг сделал жест, приглашая всех пройти в образовавшийся проем.

Родник Редута выглядел в точности так же, как в тот день, когда Верховный маг впервые привел сюда принца.

– Ты не замечаешь тут никаких перемен? – спросил Виг.

Как и в прошлый раз, Тристан почти сразу же ощутил воздействие воды на свою кровь. Сердце забилось чаще, тело охватил жар. Принц знал, что ни он, ни Шайлиха не смогут долго находиться в непосредственной близости от этой воды.

– Кто-нибудь из присутствующих здесь людей с «одаренной» кровью не чувствовал ничего необычного в последние дни? – задал Верховный маг следующий вопрос.

– Что ты имеешь виду? – спросила явно сбитая с толку Шайлиха.

– Я имею в виду слабость, физическую или умственную, – объяснил Виг.

– Я ничего подобного не ощущал, – ответил принц.

Принцесса просто покачала головой, однако Джошуа утвердительно кивнул.

– Мы так и думали. – Старый маг вытащил из-под одеяния Парагон. – Внимательно посмотрите на Камень и скажите, что вы видите.

В первый момент Тристан ничего необычного не заметил. Но потом… Дыхание принца перехватило. «Это невозможно! » – пронеслось у него в голове.

Вне всякого сомнения, с камнем что-то было не так. Один из его участков утратил свой кроваво-красный цвет, став темно-розовым. Парагон терял цвет – и вместе с ним, без сомнения, свою силу.

– Что с ним происходит? – в ужасе прошептал Тристан, с трудом шевеля губами.

Голова у него кружилась все сильнее. Шайлиха наверняка чувствовала себя не лучше, и даже Моргана жалобно заплакала. Нужно уходить отсюда, и как можно скорее.

– Сейчас вы всё поймете, – сказал Феган и выкатил свое кресло из помещения.

Остальные последовали за ним, Виг закрыл потайной проход. Почти сразу же принц почувствовал себя лучше; судя по выражению лица его сестры, она ощутила то же самое.

Сочетание воздействия воды и ужасной новости относительно Камня ошеломило Тристана и вызвало целый град вопросов. Некоторое время он просто сидел, стараясь успокоить дыхание.

– Но почему? – спросил он в конце концов. – По какой причине Парагон теряет цвет?

– Мы этого не знаем, – ответил Виг. – Я и Феган одновременно ощутили перемену в Камне еще до того, как взглянули на него. Это произошло сразу же после того, как мы в последний раз занимались исцелением принцессы. Пока изменения незначительны, но если так будет продолжаться, Парагон потеряет свое могущество через несколько месяцев.

– Это ужасно, – с тревогой произнес Джошуа. – Я почувствовал то же самое, но решил, что это произошло по причине моей слабости.

– Такое когда-нибудь случалось прежде? – спросил Тристан.

– Камень терял цвет лишь в тех случаях, когда его снимали с носителя или раньше времени вынимали из воды Пещеры. Сейчас не было ни того, ни другого, – отозвался увечный маг.

– Не понимаю. – Шайлиха, похоже, уже полностью взяла себя в руки. – Если Камень теряет силу, когда его снимают с носителя, то как вообще можно передавать Парагон от одного человека к другому?

– Ответ на этот вопрос нашел Эглоф, главный знаток Манускрипта среди магов Синклита. Коротко говоря, чтобы Камень жил, он должен находиться в контакте либо с человеком «одаренной» крови, либо с водой Пещеры. Никаких других возможностей не существует. Когда возникает необходимость сменить носителя, Камень нельзя тут же надеть на другого человека. Необходимо подготовить Парагон к этому, вернуть, так сказать, состояние «невинности». Для этого его погружают в воду Пещеры. Когда к Камню возвращается нормальный цвет, это означает, что он может быть передан другому человеку «одаренной» крови.

– Тогда почему Парагон сейчас теряет свой цвет? – спросила принцесса.

– Мы с Вигом считаем, что некое постороннее воздействие высасывает силу из Камня, – ответил Феган. – Если это так, наши шансы остановить процесс его угасания невелики.

– Но зачем кому-то делать это? – поинтересовался Гелдон. Он меньше других знал о Камне, но, тем не менее, вопрос задал важный. – Если порчу наводит человек «одаренной» крови, он и сам утратит свой дар, когда Парагон потеряет силу. Это бессмысленно.

– Мы пришли к такому же выводу, – заметил Феган с кривой улыбкой.

– Если все сказанное вами правда, – заговорил принц, – и Камень потеряет свою силу несколько месяцев, как это в целом скажется на нас?

Вообще-то он и сам знал ответ, но хотел услышать подтверждение своим мрачным догадкам из уст истинных знатоков.

Оба мага обменялись такими взглядами, как будто речь шла о конце света. «Возможно, так оно и есть», – угрюмо подумал Тристан.

– Прежде всего, конечно, Виг, Джошуа и я начнем терять свою силу, – ответил увечный маг. – Это будет происходить постепенно. Когда Камень угаснет, мы больше не сможем использовать магию. «Чары времени» тоже перестанут действовать. Если мы в самое ближайшее время не найдем способа разобраться в этой проблеме, то потом будет уже слишком поздно. Но есть и другое, гораздо более опасное последствие – то, чего мы опасались на протяжении более чем трех столетий.

– И что же это? – спросил принц.

– Мир без магии, – еле слышно ответил Верховный маг. – Или, точнее говоря, мир, в котором мы с Феганом жили более трехсот лет назад, до того как нашли Парагон и полностью положились на его силу, отказавшись от тех магических достижений, которые были доступны нам без его помощи. Однако, поскольку с такой катастрофой мы сталкиваемся впервые, нельзя быть уверенным ни в чем. Возможно, что с гибелью Парагона магия вообще перестанет существовать.

Подобный исход поначалу просто не укладывался в голове совершенно ошеломленного принца. Однако, по-видимому, маги были правы. Искусство магии перестанет существовать, и все возлагаемые на нее мечты и надежды угаснут вместе с ней.

– Такая ситуация – наш мир без магии – стала бы величайшим бедствием. В особенности сейчас, – сказал Виг. – Совершенствуясь с помощью Парагона в своем искусстве, маги Синклита могли поддерживать в стране порядок. Мы учредили монархию, и короли с успехом правили в интересах всей нации. Хаос – естественное состояние вселенной, и только магия могла его сдерживать. Без нее он, без сомнения, вновь воцарится на земле. Нас ждут анархия и беззаконие, как это было во времена Войны с волшебницами. Только на этот раз не будет Парагона, чтобы спасти нас.

Тристан посмотрел на сестру и увидел в ее взгляде ту же боль, которая терзала и его сердце. Она накрыла его руку своей, как бы говоря, что, по крайней мере, теперь они пройдут через все испытания вместе.

– У вас есть хоть какая-то идея насчет того, кто все это творит? – спросил принц.

– Нет, – ответил Феган. – Именно это внушает наибольшую тревогу. И теперь, когда в стране отсутствует порядок, а за твою голову назначена огромная сумма, покидать Редут в поисках ответа опасно вдвойне.

– Тем не менее именно это нам с тобой придется сделать, – произнес Верховный маг, глядя на принца.

Тристан не сомневался, что маги уже что-то задумали, и горел желанием узнать, что именно.

– У нас нет иного выхода, как добраться до Пещеры, – продолжал Виг. – Феган с Шайлихой, а также Джошуа и гномы останутся в Редуте. С нами отправится Шеннон; он присмотрит за лошадьми, пока мы будем в Пещере. В наше отсутствие Гелдон будет по-прежнему наведываться в город, чтобы добывать припасы и узнавать новости. Джошуа останется здесь, пока не наберет достаточно сил.

«Пещера Парагона, – подумал принц. – Пусть по такой ужасной причине, но я возвращусь в Пещеру!»

Тот теплый, яркий летний день он помнил, точно это было вчера.

…Озорник ускакал от него, погнавшись за «полевыми красавицами», Тристан, отправившись его разыскивать, случайно проник в Пещеру, оказавшись в дотоле неизвестном для него мире магии и тайны. Он воспринимал это место как священное, и с тех самых пор сердце принца ныло от желания вернуться туда. Однако до сегодняшнего дня Пещера для него была под запретом. Сейчас при одной мысли о том, что он вновь побывает там, «одаренная» кровь вскипела в его жилах.

– Ты догадываешься, зачем это нужно? – спросил Феган, заставив принца оторваться от воспоминаний.

Неожиданно заданный вопрос поставил Тристана в тупик.

– Я так понимаю, что Пещера – магическое место, а все наши проблемы связаны именно с этим искусством. Другого объяснения у меня нет, – честно признался он.

– Понятно. – Увечный маг лукаво улыбнулся. – Скажи-ка, что тебе известно об «одаренной» крови?

Принцу припомнился другой незабываемый день, когда в этой самой комнате Виг объяснил ему, чем он, принц Тристан, отличается от других людей. Тогда же Верховный маг рассказал и о том, что «одаренная» кровь живет своей собственной жизнью. Однако пока человек не прошел обучения магии, его кровь пребывает в состоянии «спячки»; она восприимчива к воде Пещеры, но не реагирует на Парагон.

Но все это мало что объясняло принцу.

– Чтобы «одаренная» кровь стала активной, человек должен пройти обучение. Моя кровь по-прежнему «спит», хотя после всего случившегося в Пазалоне ее цвет изменился с красного на лазурный.

– Верно, – заметил Феган. – Ну, а теперь попробуй развить эту мысль дальше.

«Слой мысли, слой дела», – подумал принц. Поначалу он не понимал, чего хочет от него маг; попытавшись вникнуть в суть вопроса, Тристан задумался, и тут его озарило.

– Мы с сестрой отличаемся от вас, – пробормотал он.

– И что из этого следует? – спросил Феган.

– Угасание Камня не окажет на нас влияния.

Увечный маг улыбнулся.

– Почему, как ты считаешь?

– Потому что мы не обучены магии и наша кровь «спит». Мы фактически не обладаем силой, или же она крайне мала. Следовательно, в отличие от тебя, Джошуа и Вига мы не будем чувствовать никаких изменений по мере гибели Камня.

Довольный собой, Тристан откинулся в кресле. Однако маги еще не закончили.

– И? – спросил Виг, знакомым жестом заламывая бровь.

– Что «и»? – Принц был в недоумении.

– И какой логический вывод следует из сказанного тобой?

Тристан обдумал все, что только что услышал; это навело его на мысли, которые он всячески гнал от себя.

– С угасанием Парагона станут слабеть и «чары времени». Это значит, что вы с Феганом начнете стареть и не будете ограждены от болезней. – Он помолчал, огорченно прикрыв глаза. – Джошуа тоже утратит свой дар, а вот мы с Шайлихой не почувствуем никаких перемен. Для нас все останется таким, каким было всегда.

– А я-то думала, что «чары времени» ни от чего не зависят, – протянула Шайлиха.

– Это не так, – ответил Феган. – Подумай. «Чары времени», как и все другие проявления магии, поддерживаются Парагоном. Если он погибнет, в мире не останется магии. Как же такой мир сможет поддерживать эти чары?

Тристану было больно видеть потрясенное выражение на лице сестры. Оба они привыкли к тому, что маги Синклита не стареют. Мало того, что маги Синклита, кроме Вига, мертвы. Мысль о том, что прямо у него на глазах Виг и Феган одряхлеют и скончаются от старости, казалась принцу просто невыносимой.

И тут до него наконец дошло, зачем они с Вигом должны отправиться в Пещеру Парагона.

– Вы хотите забрать из Пещеры Манускрипт, – прошептал принц.

Манускрипт, великая книга Парагона. Первый раздел под названием Закон касался светлой стороны магии, второй – Каприз – открывал тайны ее темной стороны, а в третьем содержались Пророчества. И этот, последний, раздел предначертано прочесть только Избранному.

– Значит, вы наконец начнете учить меня магии. – Кровь в его жилах радостно встрепенулась от этой перспективы.

– Да, – с улыбкой ответил Виг. – Похоже, это время пришло. Евтракия отчаянно нуждается в той силе, которая заложена в тебе, Тристан. Силы, во много раз превосходящей все, на что способны мы с Феганом. Однако время не на нашей стороне. Вот почему дальнейшее промедление недопустимо. – Верховный маг на мгновение смолк, улыбка на его губах погасла. – По нашей оценке, даже все волшебницы Шабаша, вместе взятые, не могли бы таким образом ослабить Камень. Значит, мы столкнулись с чем-то невероятно могущественным и стоим на пороге бед, по сравнению с которыми все последствия деяний волшебниц покажутся нам мелкими неприятностями.

– Да, время, может быть, сейчас наш главный враг, – добавил Феган. – Ты не забыл, что читать Манускрипт без Камня невозможно?

– Я это помню, – ответил Тристан, начиная понимать зловещий смысл вопроса увечного мага. – Манускрипт, по словам Вига, написан на древнем евтракийском языке. Это язык Древних Провидцев – цивилизации, предшествующей нашей. Они написали Манускрипт для грядущих поколений людей «одаренной» крови. Я не изучал древний евтракийский и, значит, не смогу прочесть Манускрипт, если не буду хранителем Парагона.

– Верно, – похвалил его Феган.

– Однако кое-чего я не понимаю, – продолжал принц. – Феган ведь обладает даром абсолютной памяти. Почему бы ему прямо здесь, в Редуте, не пересказать нам весь Манускрипт? Можно было бы обойтись без опасного путешествия.

– Я прочел только два первых раздела, – с грустью отозвался увечный маг. – Раздел Пророчеств под запретом для всех, кроме Избранного. Мы с Вигом подозреваем, что именно в нем сокрыто многое из того, что окажется полезным для нас в предстоящей борьбе. Если мы промедлим с чтением Пророчеств, может случиться, что у нас уже не останется сил, дабы воспользоваться советами Манускрипта.

Тристан обвел взглядом сидящих за столом людей, которые возлагали на него такие большие надежды. Шайлиха с Морганой на руках, Виг, Феган, Гелдон и Джошуа. Посмотрев на мертвого «мага резерва», он напомнил себе, что жизнь всех, кто еще уцелел в Евтракии, тоже зависит от него. Огромная ответственность тяжкой ношей легла на плечи принца.

– Мне бы, конечно, очень хотелось принести сюда Манускрипт, – задумчиво произнес он, как бы рассуждая вслух, – но не слишком ли это опасно? Вдруг те, кто нам противостоит, сумеют отнять Книгу, и мы утратим ее навсегда? По-моему, это слишком рискованно! Нет ли другого решения?

– Должен согласиться с принцем Тристаном, – включился в разговор Джошуа. – Господин Феган, Верховный маг рассказывал мне, что ты сумел открыть портал, по которому можно проникать в любую точку пространства. Может, и сейчас имеет смысл сделать то же самое?

– Опять все упирается в недостаток времени, – ответил Феган. – Чтобы открыть портал в определенную точку, требуются серьезные и длительные расчеты. В Призрачном лесу у меня было достаточно времени на их проведение, но сейчас, увы, мы не можем позволить себе такую роскошь.

Тристан попытался мысленно как-то упорядочить все услышанное. Скверные новости буквально обрушились на них, и это с трудом укладывалось в голове. Исчезновение «магов резерва», угасание Парагона, таинственный Скрундж, убивающий ради собственного удовольствия. Это не говоря уж о крылатых тварях с горящими глазами и том факте, что, по-видимому, хотя бы один охотник за кровью разгуливает на свободе и каким-то образом связан со Скрунджем. Есть ли что-то общее между всеми этими событиями или это просто неудачное стечение обстоятельств – результат творящегося в стране безумия?