Текст книги "Время не властно"

Автор книги: Роберт Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 28 страниц)

Атрогейт сквозь звон и грохот своих Моргенштернов услышал, как Амбра тяжело закряхтела, ударившись о камень. Он пришел в ярость и с удвоенной силой принялся лупить щупальца, пробиваясь к своей подруге.

Амбра поднялась на ноги; лицо ее было залито кровью, но она обернулась и вцепилась в мерзкое щупальце руками и зубами. По-видимому, эта тактика оказалась более успешной, потому что черная «змея» начала дико извиваться и дергаться.

Атрогейт бросился на землю и перекатился, чтобы избежать удара когтем; вскочив на ноги, он увидел, что глава клана смеется и указывает на него пальцем. Он бросил взгляд на возлюбленную и понял, что помогать некогда, что придется довериться судьбе и боевым навыкам Амбры. И он устремился на врага, ударами Моргенштернов раскидывая по сторонам черные щупальца. Одно сцапало его, обвившись вокруг туловища, но могучий дворф не растерялся и принялся вращаться в том же направлении, так, что петля затянулась вокруг его тела еще туже, словно питон, схвативший кролика!

Только этот «кролик» обладал мощью горного великана. Он крепко сжал пальцами щупальце, обмотал вокруг себя, а потом рванул изо всех сил.

Душераздирающий, пронзительный вопль донесся из… неизвестно откуда, и Атрогейт почувствовал, что выдирает щупальце из земли. Другие пытались бить его, но он, не обращая ни на кого внимания, взревел от напряжения и продолжал тянуть. В конце концов он все-таки вырвал его.

Щупальце безвольно повисло, кольца, сжимавшие тело Атрогейта, соскользнули к его ногам. И в тот миг, когда они коснулись земли, извиваясь в предсмертной агонии, тварь снова обратилась в дворфа – искалеченного дворфа с переломанными конечностями. Изо рта умирающего струилась кровь.

Атрогейт от ужаса вытаращил глаза. Что это за безумие?

Он поднял взгляд на командира дворфов – тот теперь уставился на Атрогейта с гримасой ненависти. Он больше не смеялся. Бронкин сделал знак дворфу, стоявшему рядом с ним, и тот прикоснулся к подвеске, болтавшейся у него на груди. Подвеска ожила. Изнутри возникло какое-то черное свечение, черное пламя охватило дворфа, он резко увеличился в размерах, у него выросло еще несколько рук, вместо волос образовалась шерсть, а лицо видоизменилось и превратилось в песью морду демона.

– Вот и разгадка! – взревел Атрогейт и устремился навстречу глабрезу, на бегу оттолкнув одно извивающееся щупальце, ударив моргенштерном второе. – Сюда, Амбра, девочка моя!

Атрогейт почти добрался до поджидавшего его четырехрукого демона, но внезапно два черных щупальца, действуя синхронно и, очевидно, по команде наблюдавшего за схваткой Бронкина, протянулись к нему, обвились вокруг щиколоток и дернули. Дворф тяжело рухнул на землю лицом вниз. Первым побуждением Атрогейта было вцепиться в какой-то каменный выступ, но ярость затуманила его разум, и вместо этого он обернулся к щупальцам, намереваясь разнести их на кусочки. Его Взрывалка уже покрылась новым слоем магического масла и была готова к действию.

Однако Атрогейт не успел замахнуться Моргенштерном – его резко оторвали от земли. Щупальца, двигаясь в унисон, принялись вращать жертву и в конце концов швырнули в лужу черной липкой слизи, под которой прятались острые твердые камни.

Он ударился о землю, почувствовал, что оружие вылетело из рук, а затем он сам полетел куда-то; щупальца сразу же оторвали его от земли… но на этот раз, раскрутив его, они отпустили дворфа.

Атрогейт, вращаясь, как волчок, взмыл высоко в воздух. Он выкрикнул имя своей возлюбленной, затем увидел ее. Она висела в воздухе, раскинув в стороны руки и ноги – четыре щупальца крепко держали ее за запястья и щиколотки. А рядом с ней стоял глабрезу. Оглянувшись на Атрогейта, демон злобно ухмыльнулся, и его клешня сомкнулась на поясе несчастной беспомощной Амбры.

Клешня начала сжиматься…

Медленно, очень медленно…

«Нужно добраться до нее…»

Это была его единственная мысль, его последняя мысль перед тем, как он упал на землю с огромной высоты и ничего не стало.

* * *

Закнафейн был рад, что у него появилось какое-то дело, что он снова отправляется в путь, навстречу приключениям – особенно потому, что во время этого приключения могла представиться возможность прикончить жрицу дроу. А это всегда доставляло ему огромное удовольствие. Но больше всего он был доволен тем, что ему удалось скрыться от них, уйти из этого дома, временно забыть о ситуации, которую он не мог до конца понять, принять, осмыслить. Да, Закнафейн выслушал рассказы женщины из расы людей и своего сына. Да, он признавался сам себе в том, что их отношения доставили ему небольшую радость и дали кое-какую надежду. Но он не мог заставить себя принять женщину другой расы в качестве невестки, а ее ребенок, полукровка…

Он усилием воли отбросил эту мысль и сосредоточился на своем задании.

Он был благодарен Джарлаксу за то, что тот доверил ему ответственную миссию. Он оглянулся на двух темных эльфов, сопровождавших его, – Брелина Джанкея и Джейрелль Фей. Джейрелль, одна из немногих женщин, состоявших в Бреган Д’эрт, была жрицей какой-то богини – причем, как это ни странно, не Ллос. Закнафейн попытался расспросить прекрасную женщину с золотистыми глазами о божестве, которому она поклонялась, но та лишь нахмурилась в ответ и велела ему идти впереди отряда, как приказал Джарлакс.

Такая реакция лишь сделала Джейрелль более привлекательной в глазах Закнафейна, и в этом не было ничего удивительного. Женщина-дроу, нашедшая в себе смелость предложить свое могущество и услуги в качестве жрицы не Паучьей Королеве, а другой богине, не могла не привлечь внимания Закнафейна.

Сейчас он шел во главе отряда, а спутники держались на расстоянии двадцати шагов. Они пробирались по туннелям верхнего Подземья, и бывший мастер оружия напомнил себе, что следует сосредоточиться на дороге, лежавшей впереди, а не на дроу, следовавших позади.

– Вопрос: как найти в Подземье дроу? – прошептал он беззвучно и улыбнулся, вспомнив давнишний разговор с Джарлаксом в туннелях, лежавших гораздо глубже под землей, чем эти.

Закнафейн поразмыслил над ответом; тогда, много веков назад, он нашел нужных ему дроу, но на сей раз отряд не вел с собой пленных хафлингов. И он, Закнафейн, был этому рад. Джарлакс заверил его, что он обо всем заранее позаботился.

– Действительно, как? – прошептал воин, продолжая двигаться вперед.

Часть 3
Уроки прошлого

С возрастом приходит мудрость, потому что прожитые годы обогащают нас жизненным опытом. Разумные существа учатся на собственных ошибках, если они, конечно, не закоснели в своих взглядах и не отрицают познания опытным путем.

В конечном итоге поэзия истории является величайшим учителем.

Однако другой вопрос заключается в том, прилежны ли ее ученики. Да, Мензоберранзан сегодня показался бы мне совсем другим городом по сравнению с Мензоберранзаном моей юности, поскольку я принес бы с собой в это мрачное место богатый жизненный опыт. Да, разумное существо может учиться, должно учиться, обязано учиться, следуя по жизненному пути. Но, насколько мне довелось увидеть, это происходит не со всеми. И применимо ли подобное утверждение к жизни общества? Или к жизни множества поколений, сменяющих друг друга?

Прежде я думал, что эльфы, в том числе дроу, являются учеными и опытными проводниками для других рас по вечному жизненному циклу. Поскольку эльфы способны прожить много столетий, воспоминания долгожителей могут служить предупреждением для очередного заблуждающегося короля, королевы или совета лордов. Слова эльфов должны побудить правителей свернуть прочь с дороги, ведущей к катастрофе. Мы не раз видели одинаковые представления с участием марионеток; все марионетки мертвы, а те из кукловодов, кто остался в живых, испытывают горькие сожаления и даже ужас при воспоминаниях о своих поступках. На темную тропу выходят мелкими шажками.

И поэтому эльфы должны, так сказать, «трубить в горн», предупреждая других об опасности. К сожалению, вечный цикл разрушения и смерти диктуется в основном людьми, которые живут на свете гораздо меньше. Они ведут себя так, словно уход поколения, испытавшего тяжелую борьбу за существование, войну или восстание, стирает все воспоминания общества о трагедии и пути, который привел к ней.

В огромной библиотеке монастыря Желтой Розы, в этом хранилище исторических документов, можно проследить длинную цепочку разрушительных событий, в свое время потрясавших сами основы мироздания.

Эти события происходят с тревожным постоянством. Примерно каждые семьдесят или сто лет наступает период великой борьбы. О, время от времени случаются серьезные, часто трагические происшествия, но это, по-видимому, лишь аномалии, результаты ошибочных действий безумных королей.

Процессы, о которых я говорю, больше напоминают «созревание» разрушительных сил, гибельный путь, состоящий из тысяч крошечных шагов; и кульминация наступает лишь после того, как умрет последний человек, помнящий прошлую катастрофу.

И тогда занавес тьмы опускается снова.

Мне кажется, что это не простое совпадение – этот шаг назад, путь вниз, с горы, который совершает колесо времени. С годами я пришел к мысли, что отдельным личностям доступно прозрение, но лишь в пределах одного поворота неторопливого колеса мировой истории.

В этом мире уже существовали лорды Неверемберы; у них были другие имена, но такой же ограниченный кругозор.

Возможно, в дальнейшем мне следует называть протектора Невервинтера «лордом Забывчивым».

Его ненависть к королю Бренору вызывает у меня немалую тревогу. Его самодовольство и стремление к превосходству переходят всякие разумные границы. Эгоизм и жадность заставляют его копить несметные богатства, что может стать вредным и даже смертельно опасным для тех, кого он называет своими подданными.

У людей все происходит очень быстро. За свою короткую жизнь они создают недолговечные королевства, ведут многочисленные войны. Возможно, дело в их навязчивом стремлении достичь небывалых высот как можно быстрее, пока не придет неумолимая смерть. А может быть, людям просто меньше приходится терять, поскольку их жизнь так коротка. Король, проживший на свете пятьдесят лет, может лишиться двадцати лет жизни, если погибнет в бою или на гильотине после неудачной попытки переворота. Эльфийский король может потерять целые века жизни, король дворфов – много десятилетий.

Когда наступает преклонный возраст, прежние радости жизни становятся недоступными или теряют свою привлекательность. Итак, король из расы людей цепляется за славу полководца и свои завоевания в попытке возместить былые треволнения, испытанные во время подъема к власти. А может быть, король жаждет заменить утраченные плотские радости или вспомнить те времена, когда он не испытывал болей, поднимаясь по утрам с постели.

И тем не менее, несмотря на возможность трагедии и наступления тьмы, я должен напомнить себе, что колесо истории неизбежно движется вперед. Сотню лет назад этот мир был более мрачным, суровым, жестоким местом, и еще тяжелее и страшнее было жить тысячу лет назад.

И это дает мне надежду, когда я размышляю о собственном народе. Может быть, колесо нашей истории вращается точно так же, хотя и в тысячи раз медленнее?

Может быть, Мензоберранзан тоже движется по пути прогресса, к более светлому, мирному, благополучному существованию, и жизнь будет все лучше и лучше для каждого нового поколения дроу?

Я надеюсь на это, но надежда отступает перед весьма реальными страхами; мне кажется, что это колесо вращается слишком медленно, что его скорости недостаточно, что события жизни и беспринципные верховные матери могут не просто остановить историю, но и направить ее в иное русло.

Не говоря уже о злобной демонической королеве, которая держит в рабстве всех этих женщин.

Расе дроу нужны новые герои.

К счастью, в Мензоберранзане появилось на свет довольно много героев; обычно они скрываются в тени, но они есть, и их немало.

Я питаю отчаянную надежду на то, что один из них, тот, кого я когда-то так сильно любил, вернулся в этот мир.

Дзирт До’Урден

Глава 14
Город Мерцающих Сетей

Год Ярости Дракона (1018‑й по летоисчислению Долин)

Уже пять декад огромные ящерицы тащили по темным туннелям Подземья дюжину небольших тележек и повозок, громыхавших на неровной дороге. В середине каравана шагали гоблины-погонщики – они сопровождали стадо рофов, обычного в этих местах крупного рогатого скота. Коровы стояли и лежали на парящей площадке, которая издавала негромкое жужжание. Животные находились в клетке, причем в необычной клетке: ее голубоватые прутья были «сотканы» из магической энергии. Такая оригинальная повозка для скота представляла собой весьма прочную конструкцию. Все понимали, что драгоценной клеткой не прочь завладеть многие обитатели Подземья, в том числе серые дворфы-рудокопы и даже разумные грибы, микониды, – для хранения огромных урожаев грибных ножек.

Однако немногие осмелились бы отнять клетку у хозяев – караван сопровождали опытные воины-дроу, целый отряд их двигался в хвосте, облаченный в превосходные доспехи и вооруженный до зубов. Впереди каравана летели слухи о том, что он отправился в путь по приказу великого Дома Мензоберранзана и что охрану выделил Правящий Совет города. Атаковать этот караван – означало объявить войну Мензоберранзану.

Однако три темных эльфа, которые считались самыми опытными и искусными разведчиками и воинами и вселяли страх в сердца врагов, не принимали участия в повседневной жизни каравана. Джарлакс, Закнафейн До’Урден и Аратис Хьюн держались обособленно и почти все время проводили в закрытом фургоне, которым управляли наемники из Бреган Д’эрт. Фургон замыкал цепочку.

– Мать Шиива Заувирр, – напомнил им Джарлакс во время очередного совещания, проводившегося шепотом. Он достал портрет женщины, крепко сбитой, сильной жрицы с волнистыми синими волосами – разумеется, крашеными. Лишь пучок волос сбоку был естественного белого цвета. Алые глаза сияли особенно ярко потому, что ноздрю жрицы украшал пирсинг с огромным огненно-красным рубином.

– А она весьма даже ничего, привлекательная, – заметил Аратис: портрет произвел на него впечатление.

– И ее нетрудно найти, – добавил Закнафейн совершенно другим тоном, в котором не прозвучало и намека на плотские желания. Джарлакс знал, что для Закнафейна самыми привлекательными жрицами Ллос были мертвые жрицы.

– Погоди-ка, – пробормотал Аратис с озадаченным видом. – Заувирр? Это семейство торговцев?

– Торговый дом «Черный коготь», – подтвердил Джарлакс.

– Это же друзья Дома Бэнр! – воскликнул Аратис Хьюн; казалось, он был встревожен или, по меньшей мере, удивлен.

– Они снова станут друзьями, – заверил его Джарлакс. – После того как ошибка будет исправлена.

– А под «ошибкой» ты подразумеваешь эту тварь, Мать Шииву? – спросил Закнафейн.

– Она пошла на поводу у беспочвенных амбиций и слишком много возомнила о себе, – объяснил лидер наемников. – Она нехорошо отозвалась о Матери Бэнр в частной беседе с прислужницей Ллос. Йоклол, будучи существом законопослушным, тут же доложила об этом преступлении Верховной Матери Бэнр. Возможно, Мать Шиива желает обрести некоторую независимость, но причины ее поступка не имеют значения и не должны нас интересовать. Нас интересует лишь задача, поставленная Верховной Матерью Мензоберранзана. Она – голова. Мы – лишь руки, хотя в руках этих находится оружие.

– Согласен; это работа, только и всего.

– Никто из присутствующих не верит в то, что мы все трое разделяем подобный бесстрастный и логичный взгляд на кровопролитие, – сухо заметил Аратис Хьюн.

Джарлакс ухмыльнулся и взглянул на Закнафейна.

– Не лишай меня иллюзий, – сурово отрезал Закнафейн.

Хьюн рассмеялся в лицо новичку:

– Тебе хочется верить, что приказ об убийстве исходит от самой Госпожи Ллос? Никогда бы не подумал, что ты так благочестив, воин.

– Неужели для тебя существует нечто священное и неприкосновенное? – спросил Джарлакс с ухмылкой. – Поведай же нам о своих иллюзиях, добрый Закнафейн.

Мастер оружия Дома До’Урден пожал плечами:

– Чтобы спокойно спать по ночам, я стараюсь убедить себя в том, что их число не бесконечно и что очередная смерть приблизит меня к цели.

– Их? – переспросил Аратис.

– Верховных матерей и жриц, – ответил Джарлакс прежде, чем Закнафейн успел открыть рот.

– А что это за «цель»?

– Это великая несбыточная мечта, фантазия Закнафейна, – объявил Джарлакс. – Перебить их всех, вплоть до Верховной Матери Бэнр… и включая ее.

Аратис Хьюн даже поперхнулся и, вытаращив глаза, уставился на Закнафейна как на привидение.

– У каждого свое хобби, – вновь пожал плечами мастер оружия.

В этот миг колесо повозки наткнулось на камень, фургон дернулся, и все трое невольно тряхнули головами, словно в знак согласия.

* * *

Благодаря грозной репутации Мензоберранзана и многочисленному вооруженному отряду, сопровождавшему караван, они без происшествий преодолели участок пути, проходивший по открытым местам. Правда, одного лазутчика ранил бурый великан, но с тварью быстро расправились; дважды они натыкались на зверей, путающих следы, и отгоняли их прочь.

По стандартам Подземья такое путешествие считалось скучным.

Спустя шесть с половиной декад после того, как караван покинул Мензоберранзан, начались более ровные туннели с хорошо обработанными стенами и полом; камни, насыпавшиеся с потолка, кто-то убрал, а на перекрестках стояли волшебные огни-указатели. Эти указатели мог прочесть лишь тот, кто знал коды дроу и в состоянии был отличить правду от лжи.

– По-моему, ты никогда не бывал за пределами Мензоберранзана? – обратился Джарлакс к Закнафейну. Они сидели на скамье рядом с погонщиком.

– Почему же, бывал, много раз.

– Правда?

– Но далеко не уходил, – пояснил Закнафейн. – Только в ближайшие туннели. У Дома Симфрэй имелись свои амбиции; они изучали возможности торговли с иными расами за пределами Мензоберранзана.

– Обычное дело, не правда ли? – задумчиво произнес Джарлакс и хмыкнул. – Когда путь к настоящему возвышению закрыт, честолюбивые существа пытаются прогрызть дыры в стенах, которые окружают их.

– Как Джарлакс?

Лидер наемников, услышав это замечание, приложил два пальца ко лбу, словно отдавал честь.

– Придет день, и я отправлюсь искать счастья за стенами Города Пауков, а скорее всего, и за границами Подземья, – подтвердил Джарлакс. – Однако в настоящее время у Бреган Д’эрт полно возможностей для роста в пределах пещеры Мензоберранзана. По моим расчетам, в ближайшем будущем среди благородных семейств разгорится большая междоусобица, и многие низшие Дома попытаются извлечь из ситуации выгоду для себя.

– А Джарлакс извлекает из больших междоусобиц большие барыши.

– Как и все мы.

– Думаю, все же однажды ты покинешь пещеру и окажешься вне пределов досягаемости Верховной Матери и ее Правящего Совета, – рассуждал Закнафейн.

– Возможно, но пока я даже не стану это обсуждать. Сейчас я вполне доволен своим положением, друг мой, и вижу перед собой путь, ведущий к богатству и роскоши. Мы находимся в полной безопасности в наших пещерах в ущелье Когтя, за нами стоит самый могущественный клан в городе. Более могущественный, чем любые два, а может, и три других Дома, вместе взятых. И поэтому я рад служить Верховной Матери Бэнр.

– Но не Ллос?

Джарлакс не ответил вслух, но при помощи языка жестов велел своему дерзкому другу помолчать. Разумеется, Верховная Мать Бэнр знала правду о Джарлаксе – о том, что он не является фанатичным поклонником и преданным слугой Паучьей Королевы, да и вообще чьим-либо преданным слугой. Но говорить об этом вслух – значило поставить под удар свои более или менее мирные отношения и деловые связи с безжалостной Ивоннель Бэнр!

– Позвольте мне кое-что рассказать вам о Чед Насаде, – произнес Джарлакс, чтобы сменить тему. – Он сильно отличается от Мензоберранзана, но при этом являет собой весьма живописное зрелище.

Закнафейн окинул его ледяным взглядом.

«Не здесь и не сейчас», – прожестикулировал Джарлакс мастеру оружия.

– Я слышал, что план и архитектура Города Паутины – настоящее произведение искусства, – произнес Закнафейн довольно громко (возможно, даже слишком громко, по мнению Джарлакса, впрочем, как и все те, кто не привык к уверткам и лжи в разговоре).

– Словами его не описать. – Джарлакс указал куда-то вверх, на мерцающую волну магических огоньков, без конца переливавшихся на стене коридора и обозначавших резкий поворот. – Сейчас ты все увидишь собственными глазами.

Караван остановился при повороте за угол первой повозки и останавливался всякий раз, когда следующий фургон преодолевал последний поворот: возчики и всадники невольно замирали на месте, чтобы полюбоваться чудесным городом, раскинувшимся перед ними. Закнафейн с любопытством наблюдал за ними: по выражениям лиц тех, кто увидел город, он сразу понял, что Джарлакс не преувеличивал. Тем не менее, когда повозка наемников завернула за последний поворот и перед ними открылась панорама Чед Насада, мастер оружия Дома До’Урден оказался совершенно не готов к такому величественному зрелищу.

Город располагался в просторной V-образной пещере с отвесными стенами; высота потолка достигала нескольких тысяч футов. Чед Насад, который называли Городом Сетей – или, более формально и торжественно, Городом Мерцающих Сетей, – вполне оправдывал свое название. В Мензоберранзане большая часть жилищ дроу была построена внутри гигантских сталактитов и сталагмитов, и лишь немногие, подобно Дому До’Урден, прятались внутри пещер, вырубленных в стене. Но в этом городе почти все жилища представляли собой комбинацию пещеры и окаменевшей паутины. Некоторые помещения были образованы гигантскими коконами с множеством ходов и туннелей внутри.

Эта паутина, бесконечная паутина, виднелась повсюду: она оплетала стены, образовывала мосты, которые соединяли две наклонные стены и различные уровни пещеры. И это была не просто серая паутина с толстыми нитями – она светилась магическими огнями, пурпурными и синими, янтарными и зелеными, даже желтыми, и огни эти постоянно меняли цвет, вечно двигались, поднимались и спускались, образовывая каскад оттенков, который казался живым.

Откуда-то доносился приглушенный шум воды, добавлявший странного очарования гигантской пещере; но сочетание магической подсветки и чудесной архитектуры было таким совершенным, что Закнафейн отнюдь не сразу заметил этот звук.

– Придется забираться довольно высоко, – объяснил Джарлакс. – «Ку’элларз’орл» Чед Насада находится далеко от вони, источаемой отбросами и гоблинами. Там, на дне пещеры, рабы выращивают грибы и лишайники и ухаживают за стадами рофов.

– Ты имеешь в виду дома благородных?

Джарлакс кивнул.

«Наша цель – глава одного из правящих Домов?» – беззвучно спросил Закнафейн при помощи языка жестов, но Джарлакс не мог бы сказать, надеется на это его друг или нет.

– Нет, – сказал он, и на лице Закнафейна появилось удрученное выражение. – Но она стоит с ними почти на одном уровне. Верховная Мать Бэнр потребовала, чтобы я сообщил о нашем прибытии одному союзнику. Только одному.

– Ты все время называешь ее полным титулом, говоришь подобострастным тоном. Я не привык слышать такое от тебя.

Закнафейн почувствовал, как кто-то прикоснулся к его спине кончиком пальца, и обернулся.

«Вы окружены агентами Дома Бэнр», – таков был беззвучный ответ Аратиса Хьюна, который сидел в повозке за спиной Джарлакса и старался держаться в тени.

После этого сообщения Закнафейн угрюмо нахмурился, но кивнул в знак того, что все понял.

– Найди нам комнаты в гостинице, – велел Джарлакс Араз ису Хьюну.

– Под каким именем?

– Ханцрин, разумеется, – сказал Джарлакс. – Мы привели с собой рофов-быков с целью улучшить качество скота Чед Насада. В свою очередь, мы заберем в Мензоберранзан несколько здешних быков, чтобы в наших стадах происходило поменьше кровосмешения между братьями и сестрами – это ведет к вырождению.

– А я все удивлялся, зачем мы тащим с собой этих вонючих тварей, – хмыкнул Аратис Хьюн. – Я надеялся, что мы забьем их по дороге и нажарим бифштексов.

– Это было бы неразумно с нашей стороны.

– Кроме того, я до сих пор не могу поверить в то, что Ханцрины позволили на целых полгода забрать у себя лучшую «парящую клетку»!

– То же самое я мог бы сказать по поводу Матери До’Урден и ее любимого быка-осеменителя, – насмешливо ответил Джарлакс. – Однако, подобно Матери Мэлис, Ханцринам не предоставили выбора в этом вопросе.

– Вижу, что Верховная Мать Бэнр действительно желает смерти этой женщине, – заметил Аратис Хьюн.

– Верховная Мать очень серьезно воспринимает нанесенные ей оскорбления. Кроме того, организация подобных операций позволяет ей занять ум и убить время, а обходится довольно дешево – по меркам Бэнров.

Караван подъехал к просторной боковой пещере, которая служила в городе конюшнями, и, пока возчики и лазутчики занимались животными и товарами, Джарлакс и его спутники отправились на свое задание. Какими бы прекрасными ни казались мерцающие переплетения паутины, городской пейзаж поразил Закнафейна еще сильнее, когда они с Джарлаксом начали подъем. Лестницы и галереи, сотканные из паутины, «хватали» их за ноги, позволяя ступать практически по вертикальным поверхностям, но отпускали именно в тот миг, когда нужно было сделать следующий шаг. Таким образом, путники не падали, но двигались без малейшей задержки.

– Чувствую себя каким-то пауком, – обратился Закнафейн к Джарлаксу, когда они «ползли» по стене пещеры.

– Эти слова доставили бы удовольствие Ллос.

– Скажи это еще раз, и я доставлю ей удовольствие, сбросив тебя отсюда.

Джарлакс оглянулся на друга и ухмыльнулся.

– И ты считаешь, что у меня нет запасного плана на случай такого неожиданного падения?

Закнафейну оставалось лишь вздохнуть, усмехнуться в ответ и покачать головой. В конце концов, перед ним был ловкач и проныра, который таскал в кармане переносную «дыру». По мнению Закнафейна, для Джарлакса не существовало такого понятия, как неожиданность. Он не очень хорошо знал этого самого странного из всех темных эльфов, но даже тот факт, что Джарлакс в одиночку выжил и, судя по всему, процветал в городе безжалостных верховных матерей дроу, говорил сам за себя. Наемник обладал исключительно острым и изворотливым умом и был готов к любому повороту событий.

Так они шли и карабкались довольно долгое время и вскоре добрались до богатого квартала. Дома аристократов находились на самом высоком уровне магической паутины. Вскоре открытых участков пути стало совсем мало; суровые стражники пристально разглядывали чужаков из окошек каждого строения, напоминавшего кокон, и из пещер, расположенных позади террас.

«Зачем мы забрались сюда? – знаками спросил Закнафейн. – По-моему, ты сказал, что Заувирр – это не правящий Дом?»

«Так оно и есть», – прожестикулировал в ответ Джарлакс. Он вытащил небольшой лист пергамента, сверился с планом, затем огляделся по сторонам, чтобы сориентироваться. Наемник жестом указал на широкую трещину в противоположной стене ущелья и повел Закнафейна к ближайшему мосту из паутины, по которому они могли туда попасть.

– Дом Насадра, – сообщил Джарлакс, когда они приблизились к дворцу, расположенному у природного туннеля в стене пещеры. Они проникли за какие-то ширмы из паутины, затем пробрались сквозь лабиринт с непрозрачными стенками и в конце концов очутились внутри той самой трещины в стене, которую видели издалека. Оказалось, что два дроу углубились в эту трещину на довольно большое расстояние, потому что городские огни потускнели и в «переулке» было почти совсем темно.

Шагая с большими предосторожностями, наемники двинулись по неровному дну ущелья, которое постепенно понижалось; они спустились вниз, обогнули несколько огромных камней. Здесь царила кромешная тьма. Несмотря на ночное зрение, присущее каждому дроу, им пришлось двигаться на ощупь, и переставлять ноги они вынуждены были крайне медленно.

Спустя некоторое время они добрались до развилки; на пол и стены падал слабый голубоватый свет, испускаемый ползавшими по потолку насекомыми.

Джарлакс указал куда-то влево и сделал Закнафейну знак идти первым.

Наконец свечение усилилось, и туннель вывел воинов на открытое пространство. Джарлакс и Закнафейн, даже не успев разглядеть два темных силуэта, поняли, что они не одни.

– Довольно, дальше вам идти незачем, – произнес женский голос.

– Мать Насадра? – осведомился Джарлакс, когда женщина и ее спутница вышли на свет у дальней стены пещеры. Стена была грубой, неровной.

Женщина рассмеялась.

– Ты возомнил себя настолько важной персоной? Считаешь, что имеешь право требовать аудиенции у великой Матери Насадра? – ответила она. – Ты не в Мензоберранзане, наемник.

– Мне было приказано сообщить о своем прибытии Матери Насадра.

– Ты пришел в условленное место, – отрезала женщина. – Где встретился с посланницами Матери Насадра. Я жрица Дома Насадра; очевидно, по каким-то причинам я впала в немилость у своей госпожи, потому что она отправила меня сюда, на встречу с… тобой.

– Может быть, стоит… – начал Джарлакс, и Закнафейн с изумлением заметил, что голос отступника слегка дрожит.

– О твоем появлении оповестят кого следует, – грубо перебила его женщина. – А теперь уходи.

– У Матери Насадра договоренность с моей…

– Уходи, – повторила женщина, повернулась спиной к собеседнику и исчезла во тьме, а ее спутница, вторая жрица, последовала за ней.

Обе скрылись из виду, как по волшебству, но Джарлакс все равно поклонился им вслед на прощание, прежде чем развернуться и отправиться обратно в ущелье. Он не сказал ни слова Закнафейну, не сделал ни одного жеста до той минуты, пока они не вышли из темного туннеля и снова не очутились на галерее, далеко от этого зловещего места.

– Я совершенно уверен: это была первая жрица Дома Насадра, – объяснил он Закнафейну. – Аунраэ. Красотка, между прочим, – я бы не отказался поразвлечься с ней в спальне.

Закнафейн скептически взглянул на приятеля:

– Мне не показалось, будто ты произвел на нее неизгладимое впечатление.

– Потому что она, разумеется, не стала выдавать свои чувства. Если я не ошибся, вместе с ней пришла Ссиприина Заувирр, младшая дочь женщины, которую мы должны… которой мы должны преподать урок. – Он огляделся, чтобы убедиться в том, что в пределах слышимости никого нет и никто не обращает на них особого внимания.

– Значит, Дому Заувирр известно о нашем появлении?

– Только этой девице… я надеюсь.

В этот момент Закнафейна осенило, и он резко остановился, изумленно глядя в спину другу. Джарлакс, словно не обращая на него внимания, продолжал идти вперед. Закнафейн внезапно почувствовал себя жалким, уязвимым и растерянным.