Текст книги "А завтра лёд растает (СИ)"

Автор книги: Рина Север

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Ясно, это он Алексу передразнивает. Я со всей силы заколотила по двери руками и ногами. Близнецы ко мне присоединились.

Та даже не поддалась. И кто додумался поставить такие крепкие двери на главную гостиную? Кого первые хозяева дома тут держали? Буйных подвыпивших гостей?

Но вот ладони от многочисленных ударов у меня заболели, и я решила врезаться в дверь плечом, для пущей эффективности. У героев американских фильмов всегда так красиво получалось – плечом в дверь с размаху, и та открывается. Я понимала, что успех такой ситуации маловероятен, но всё-таки решила попробовать, просто для галочки.

Я отодвинула близнецов, спустилась назад на несколько ступенек, для разгона, сконцентрировалась и рванула с места вверх. Одним прыжком преодолев весь отделяющий меня от двери участок лестницы, я с силой оттолкнулась ногами от последней ступеньки и уже приготовилась к удару, как дверь внезапно распахнулась – в тот самый момент, когда моё плечо уже находилось в двадцати сантиметрах от неё.

Я по инерции пролетела вперёд, не забыв при этом заорать, и врезалась в Вольта, едва не снеся его с ног.

– Ты соврала, – голос Вольта был твёрже стали.

– Я хотела помочь, – возразила я.

– Да, но для этого не нужно обманывать.

Ладно, может, мы действительно перегнули палку. Я перегнула. Ну а что ещё оставалось делать?

Парень смотрел холодно и отрешённо, будто я, по меньшей мере, только что сожгла книжный магазин, перерезала всю его семью, а теперь обратилась с просьбой пригласить меня на ужин.

– Можно подумать, ты бы пришёл, если бы я сказала правду!

– А может, и пришёл бы? Узнала бы, если бы не соврала.

Он был зол на меня. Очень зол. И вполне заслуженно – я бы тоже злилась. Хотя, я и сейчас злилась из-за того, что меня заперли в той комнате. Глупо, согласна, но как же меня раздражал тот факт, что я попалась в придуманную собой же ловушку!

– Что, и даже позволил бы запереть себя с Крисом в одной комнате?

Но тут в наш разговор бесцеремонно влезли:

– Эй, я здесь вообще-то! – встрял рыжий. – Может, не будете говорить обо мне в третьем лице?

Вольт кивнул Крису, показывая, что не забыл о нём, и продолжил:

– Нет. Мы бы поговорили с ним, как цивилизованные люди.

– Друг мой, кажется ты забыл пару фактов, – снова вмешался Кристиан. – Во-первых, мы не люди, и, тем более, не цивилизованные, а во-вторых, полтора часа назад я бы и не стал с тобой разговаривать.

– Приятно слышать, – буркнул Вольт, понимая, что мы с Крисом одержали победу. Но на меня всё равно поглядывал холодно и как-то неприязненно. – Ещё раз так сделаешь, и моё общение с тобой прекратится. Ненавижу, когда мне врут.

Я пообещала, что врать больше не буду – даже для благих целей. Что это за пунктик у Вольта насчёт вранья? Я понимаю, у всех есть свои странности и секреты. Только вот у этих двух парней их слишком уж много.

– Пару часов назад я бы отказался с тобой разговаривать, – повторил Крис. – Но ты просто не представляешь, как я сейчас рад тебя видеть!

С этими словами рыжий довольно-таки сильно боднул Вольта головой, а тот, слегка пошатнувшись, рассмеялся и дал другу лёгкий подзатыльник.

– Ну, что скажете? – с улыбкой вмешалась Алекса. – Теперь можно отпраздновать ваше примирение и заказать пиццу.

– Ладно. Но не думайте, что мы вас простили, – с напускной серьёзностью согласился Вольт. Мы захохотали.

Наш смех прервал длинный звенящий звук. Мы замолчали, пытаясь определить его источник.

Узнав звук, я окаменела. Крис с Вольтом тоже. Мы удивленно переглянулись между собой.

– Как, они же не работают? – озвучила я всеобщую мысль.

Звенящий звук повторился. Повторился ещё раз.

– Крис, да возьми уже телефон! – не выдержал кто-то из близнецов.

Окаменевшими пальцами парень достал из кармана смартфон. Провёл по экрану. Приложил к уху. Мне казалось, всё происходит в замедленной съемке.

– Да? – полуминутная пауза. – Что?! Нет! Что там случилось? – несколько секунд молчания. – Понял. Сейчас буду.

Четыре пары глаз не сводили с Криса взглядов. Тот с ошарашенным видом держал в руке телефон. Нажал на кнопку блокировки, хотя это было не обязательно – тот снова не работал.

– Отец в больнице, – сказал Кристиан. – Пулевое ранение. Его подстрелили.

Примечание от автора:

Здравствуйте) Как и в прошлый раз, оставлю тут это сообщение.

Я создала группу ВКонтакте, в которой будет выходить информация по книге и, чуть позже, по другим моим произведениям. Буду благодарна, если вы вступите. Заранее спасибо) Ссылку вы также можете найти в моём профиле.

https://vk.com/rinasever_books

Глава 23. Что хуже ожидания?

Через час мы уже были в больнице. Добрались туда мы на «тойоте» Влада, взятой в прокат – она стояла у ворот, а я знала где именно лежат запасные ключи. Я понимала, что Влад нисколько не обрадуется, узнав, что это я взяла их, но ситуация была экстренная. Правда, водить я не умела, поэтому управление взял Вольт. Прав у него, кстати, не было.

Саму больницу я уже знала – именно туда я попала несколько недель назад. Меня встретил знакомый холл, знакомая стойка и не менее знакомый автомат с растворимым кофе. Но вот только сейчас мне было не до горячих разбавленных напитков.

Крис на удивление спокойно прошёл к стойке регистрации и сухо поинтересовался, куда нам идти. Он не кричал, не психовал и вообще выглядел так, будто ничего не происходит. Лишь ладони, которые парень сжимал в кулаки, выдавали напряжение. Иными словами, Крис был похож на бомбу. И эта бомба могла в любой момент взорваться.

Через минуту к нам вышла пожилая медсестра в свело-голубом халате и попросила следовать за ней. Больше она ничего не сказала – только лишь озабоченно качала головой и с жалостью поглядывала на нас. Крис же ничего не замечал. Кажется, в последний час он вообще плохо переваривал полученную информацию и действовал на автомате. Но оно и понятно.

«– Всё плохо, – понимала я. – Всё очень плохо».

Вслед за медсестрой мы впятером зашли в лифт. Та нажала кнопку четвёртого этажа. Двери закрылись. Кажется, Вольт упоминал, что лифтом можно пользоваться лишь людям в инвалидных колясках. Не самый хороший знак.

Табло с цифрами медленно переключалось. Первый этаж, второй, третий… Казалось, что проходит целая вечность. И вот двери наконец открылись.

Мне в нос сразу ударил неприятный больничный запах – тот самый, от которого неприятно кружится голова и начинает слегка подташнивать. Запах, будто бы окрашенный в мятно-зелёный. Если бы у запахов были цвета, то, я уверена, он был бы именно таким. Запах, цвета больничных масок и шапочек, цвета халатов врачей. Светлый зелёный с лёгким оттенком голубого.

Медсестра посеменила дальше по коридору и остановилась у белой двери с небольшим окном. Крис, следующий по пятам за женщиной, едва не врезался ей в спину.

– Дальше – отделение реанимации, вход только для родственников, – кивнула она нам и приложила карту-пропуск к специальному устройству в стене. Раздался щелчок, дверь открылась, пропуская её с Крисом внутрь. Парень даже не обернулся.

Мы, как идиоты, остались стоять у двери в комнате ожидания. Не знаю, чего мы ждали. Того, что сейчас кто-то выйдет и скажет нам что делать? Наверное. Но что ещё могли сделать четверо подростков, впервые столкнувшиеся с фактором, под названием «смерть»?

Почему «смерть», ведь речь шла о каком-то ранении? Не знаю, но по какой-то неведомой причине я ощущала это. Была уверена так же сильно, как в том, что Земля меньше Солнца, а Влад любит блинчики на завтрак. Я просто знала – сегодня у моего друга умрёт отец. И это было жутко.

Вскоре мы поняли, что ждать нечего и разбрелись по небольшой комнате. Она была вполне уютной – на подоконнике стояли цветы, возле стен мягкие диванчики, но вместе с этим помещение отчётливо напоминало мне темницу. Здесь только создавалась иллюзия, что всё хорошо, что всё не так плохо… Но что может быть хорошего у людей, застрявших у дверей реанимации?

Никто не говорил. Кажется, все ещё плохо соображали и пребывали в шоке. Но так было только хуже. Если говорить было сложно и неприятно, то молчание оказалось абсолютно невыносимым.

– Они что, совсем уже, – в какой-то момент негромко сказала Алекса, особо ни к кому не обращаясь. – В людей стреляют.

Я переглянулась с Вольтом и поняла – близнецы ни о чём не знают. Они даже не подозревают о тайне Криса, как и о том, что его отец шатается по лесам в облике огромной кошки. Поправка, шатался по лесам. Раненый. После того, как я чуть не прибила его серебряным ножом.

Кристиан сказал, что это сильно ослабит его. Значит… Значит, это я виновата. Очевидно, если бы не серебро, то он бы смог уйти от тех охотников. Это же были охотники, верно?

Но постойте… Как-то Крис сказал, что ни он, ни его дядя не любят больницы. Логично было бы предположить, что это из-за того, что у оборотней немного другой состав крови… Или они как-то отличаются от людей по медицинским данным. Но как тогда обычные люди проводят операцию, если там, вроде как, требуются все анализы?

Я снова уставилась на Вольта. Тот встретился со мной взглядом и вопросительно поднял брови. Чёрт, мне нельзя спрашивать ни о чём при близнецах. Я перевела взгляд с парня на дверь в реанимацию и обратно. Тот с некоторым раздражением наклонил голову вперёд, будто бы говоря: «Скажи нормально. Я не понимаю!».

Я отвернулась. Играть в гляделки можно было сколько угодно, а мысли читать оборотень не умел. Да даже если умел бы, то что бы это нам дало? Тут уж больше пригодилось бы знание азбуки Морзе.

Прошёл час. Полтора. А вестей всё не было. В реанимационную часть никто не входил и не выходил. Часы на стенке мерно отстукивали свой заученный, давно приевшийся такт: тик-так, тик-так, тик-так. Я кусала губы, близнецы наворачивали по комнате чёрт знает какой круг. Вольт сидел в кресле, вцепившись в подлокотники длинными тонкими пальцами и тупо разглядывал противоположную стену. Ожидание – одна из самых ужасных вещей в мире.

Наконец дверь открылась. Мы повернулись и в ожидании уставились на вышедшего человека. Мы с Вольтом вскочили на ноги, близнецы же просто замерли там, где находились.

Человек был мне знаком – я смогла его узнать, даже несмотря на то, что половина была скрыта врачебной маской, а халат скрывал очертания худой жилистой фигуры. Темные волосы, выбившиеся из-под шапки, высокий лоб, хищные глаза…

– Папа?! – воскликнул Вольт. – Что ты здесь делаешь? Разве ты не должен быть на операции?

Это всё объясняло. Если операцию проводил отец Вольта, то он уж наверняка позаботился, чтобы анализы другого оборотня не попали куда не положено. Ведь это и его тайна, в какой-то мере.

Мужчина стащил маску вниз и без особого интереса оглядел всю нашу разношёрстную компанию, особенно задержавшись на мне взглядом. Лицо его не выражало никаких эмоций.

– Пуля затронула сердце. Мы не смогли ничего сделать. Пациент умер на операционном столе.

Никто из нас не произнёс ни слова.

Я точно не могла определить, что я чувствовала по отношению к отцу Криса. Это не напоминало ни злорадство, ни жалость, ни что-либо ещё из перечня знакомых мне эмоций. Вообще, трудно отнестись с сочувствием к смерти человека, который пытался тебя убить, но…

Но мне было жаль Криса. Чем он заслужил такое? Почему такое огромное количество проблем сваливается на одного несчастного подростка, ломая его как какое-нибудь сухое дерево снова и снова? И где в этом мире вообще справедливость?

Ещё недавно мне казалось, что у меня самой множество проблем, и я в ярости бранила всех, кто мне их послал, разными нехорошими словами. Но если мне приходилось так туго, то каково же тогда приходится Кристиану? Как он вообще живёт с этим?

– Ваш парень, – Эрнест кивнул на дверь реанимационной. – Ему совсем туго. Присмотрите за ним, чтобы он не натворил чего… Попытайтесь присмотреть.

Хирург кивнул нам и зашёл обратно. Мы снова уставились на дверь в ожидании.

Крис вышел минут через десять. Он ни на кого не смотрел и не встречался взглядом, голова была низко опущена. Он ничего не сказал. Мы тоже молчали.

– Наши соболезнования, Крис, – тихо сказал Люк. Тот не отреагировал. Кажется, он вообще ничего не слышал.

Я мягко опустила руку ему на плечо, но он дёрнулся, как будто до него дотронулись раскалённым железом. Парень взглянул на меня сверху-вниз, да с такой ненавистью, что меня бросило в дрожь.

– Не смей трогать меня руками! – рявкнул Кристиан. – Это всё ты! Это твоя вина!

– Что… Что ты такое говоришь? – отшатнулась я.

Разумеется, я понимала, о чём он. Я знала, что он был прав. Но я что мне ещё оставалось сказать? «Прости, что прикончила твоего папашу»?

Парень в бешенстве смахнул с ближайшего подоконника вазу с цветами. Та с грохотом разбилась, ударившись о пол. Я мельком опустила взгляд. Лужа воды, растекающаяся по полу. Рыжие лилии вместе с осколками тонкого синего стекла. На секунду мне пришла в голову осознание – Крис ведь прямо как эти несчастные цветы, на грязном полу, в обломках собственного кувшина.

– Ты! Ты, со своим дурацким ножом!

Металлический больничный стул взмыл в воздух и с треском впечатался в гипсокартонную стену, пробив её тяжелыми ножками.

– Что ты творишь, Кристиан? Очнись! – закричала Алекса, но тот проигнорировал её, продолжая сверлить меня ненавистным взглядом.

– Рика, пойдём, – прошептал Вольт на ухо. – Он не в себе.

Из-за угла вылетели двое охранников и кинулись к Кристиану. Один из них вывернул ему руку назад, второй удерживал за плечи, но парень словно не обращал на это внимания.

– Если бы ты его не ранила, он бы был жив! – прорычал он.

Мне словно оплеуху отвесили. Я почувствовала, как закружилась голова, земля начала уходить из-под ног. Мне с трудом удавалось удерживать равновесие. А я всё не могла оторвать взгляд от глаз Кристиана – чёрных, будто бы совсем без радужки, полных ненависти. Я сделала было шаг к Крису, но чьи-то руки резко дёрнули меня назад.

– Если бы она его не ранила, то ты бы умер, кретин! – рявкнул Вольт и, снова придержав за плечи, потащил к выходу.

– Готовьте успокоительное! – закричал один из охранников. – Позовите медсестру!

Близнецы понеслись к лестнице, по направлению к сестринской комнате. Хоть бы они поторопились, ну пожалуйста…

А Кристиан метался, подобно дикому животному. Он рычал, выл, пинался и пытался боднуть обидчиков головой.

В через минуту в зал влетела медсестра с шприцов в руках, а затем Вольт выволок меня из помещения. Криса куда-то уводили. Кажется, снова за дверь реанимации.

– Рика, забудь, что он говорил. Это неправда. Он просто в шоке, – стал уверять меня парень. – Забудь, не обращай внимания. Не смей себя винить! Если кто-то и виноват в этом, то точно не ты!

Я покачала головой и грустно взглянула на Вольта:

– Ничего не говори. Просто оставь меня. Мне нужно побыть одной.

* * *

За окном уже темнело, на безоблачном небе появлялись первые звёзды. Зимнее небо – невероятная и прекрасная картина, зрелищем которой, порою, можно наслаждаться целыми часами. Но сейчас мне было отнюдь не до этого.

Тусклые лампы слабо освещали небольшой больничный кафетерий. Они, скорее, нужны были здесь только для виду, для галочки, так сказать – особого толку от них не было. Может, какую-то часть освещения они всё же давали, но в помещении всё равно царил полумрак.

Передо мной стоял наполовину опустошённый стакан воды. Пить всё же не хотелось – в горло ничего не лезло.

Я смотрела в окно, подперев щеку рукой. За окном простирался лес – высокие сосны вздымались в небо, будто бы слегка царапая небесный купол своими острыми верхушками. Кажется, больница совмещалась с каким-то лечебным санаторием. Оно и хорошо – чуть за городом, на природе, а вокруг – лес. Трасса, хоть и была, но не особенно заметная – машины по ней ездили редко, поскольку больница находилась чуть в отдалении от основной дороги.

Вольт сидел в кресле напротив и дремал. По крайней мере, так казалось. Он вполне свободно сидел в кресле, голова была немного запрокинута, веки прикрыты, руки чуть подрагивали. Я прекрасно его понимала. Мы все натерпелись за этот день.

Близнецы уехали уже давно, а я потеряла счёт времени. Сколько я тут провела? Сколько часов?

У меня не осталось сил абсолютно ни на что – казалось, я не в состоянии произнести хоть слово или сдвинуться с места. Теперь я только и могла, что в молчании и каком-то невиданном спокойствии созерцать вечерний лес.

Я даже не удивилась, когда за моей спиной в отражении на стекле замаячил знакомый силуэт. Не сдвинулась с места, не дрогнула, не повернулась. Я ждала.

Диванчик подо мною прогнулся, немного уйдя вниз. Рядом раздался прерывистый вздох. Я продолжала наблюдать за Крисом в отражении. Холодные пальцы осторожно коснулись моей руки, а затем переплелись с моими. Я удивленно моргнула и вдруг поймала взгляд Кристиана – не прямой, а в отражении стекла. На секунду я прикрыла глаза, а затем, набравшись смелости, повернулась к парню.

В его глазах не было ненависти или злости, лишь безграничная, гигантская боль и вина.

– Прости меня, – прошептал он одними губами. – Мне казалось… Мне казалось, что мой мир рухнул. Разрушился до основания… Но нет. Прости.

Я накрыла наши переплетающиеся пальцы другой своей ладонью и крепко сжала. Я не злюсь на тебя, Крис, и нисколько тебя не виню.

Примечание от автора:

Здравствуйте) Кажется, скоро это войдёт в систему.

Я создала группу ВКонтакте, в которой будет выходить информация по книге и, чуть позже, по другим моим произведениям. Буду благодарна, если вы вступите. Заранее спасибо) Ссылку вы также можете найти в моём профиле.

https://vk.com/rinasever_books

Глава 24. Дураку позор, умному закалка

вно через два дня, когда я прогуливалась по берегу озера и пинала камушки от скуки, зазвонил мой телефон. За каких-то полтора месяца жизни я почти отвыкла от пользования этим аппаратом. Хоть у меня и была местная сим-карта, а сам гаджет я заряжала в кофейне Джека, в которой появлялась едва ли не через день, телефоном я пользовалась крайне редко – подружек, с которыми я могла болтать часами, у меня больше не было, чему была в какой-то степени рада. С Вольтом и с Владом я общалась смс-сообщениями, причём довольно краткими, по системе «Время-место», а с Евгенией не общалась вообще. Поэтому, когда я услышала знакомый, но немного позабытый рингтон, я несколько удивилась. Да что там удивилась – я вылупилась на этот несчастный смартфон так, как будто он, по меньшей мере, был пультом запуска от самонаводящейся ракеты.

Номер знакомым не был – по крайней мере, телефон его не определил. В итоге, я очнулась только тогда, когда рингтон стих, а экран моего небольшого гаджета потух.

Вообще, я терпеть не могла отвечать на незнакомые номера. Во-первых, нельзя было даже примерно представить, о чём будет разговор и как-то заранее его продумать. Но это была совсем незначительная проблема. Основным же ненавистным мне фактором, который временами действительно выводил меня из себя, было то, что я никак не могла определить собеседника по его голосу. Более того, я вообще не могла найти никаких соответствий между реальным голосом человека и его голосом «в телефоне».

Но если мне и удавалось запоминать «телефонные» голоса тех людей, с которыми я общалась хотя бы пару раз в неделю, то когда мне звонили знакомые, с которыми я говорила не так часто… В общем, я начинала чувствовать себя полнейшей дурой. Можно было бы даже сказать, что у меня по этому поводу развился некоторый комплекс, вследствие которому я стала предпочитать чаты и смс-сообщения.

Но игнорировать звонки – это было ещё хуже. Я в принципе ненавидела людей, которые намеренно не брали трубки или специально не отвечали на сообщения. Поэтому, тяжело вздохнув и морально подготовившись к унижению, я провела по экрану телефона и нажала «вызов».

Неизвестный ответил сразу же – кажется, он даже не выпускал из рук телефон.

– Привет, – раздался низкий басовитый голос. – Ты что завтра делаешь?

Разумеется, голос я, как и предполагала, не узнала. У меня даже представления не было, кому он мог принадлежать. Поэтому я пошла по наиболее лёгкому для меня пути:

– Вы номером ошиблись, – беспардонно сообщила я собеседнику.

Раздалась секундная пауза. Видно, нежеланный собеседник анализировал сказанное мной.

«Положи трубку, положи, ну пожалуйста! – взмолилась я». Мои молитвы, разумеется, не были услышаны – спустя мгновение собеседник возмутился:

– В каком смысле? Рика, я же слышу, что это ты!

– Счастливый человек, – пробормотала я в трубку.

– Что? – переспросил голос. – Да что с тобой такое? Ты на меня обиделась и не хочешь разговаривать?

Теперь я разрывалась между двумя желаниями – я могла завыть от отчаянья или же, проорав в трубку фразу «Не звони мне больше никогда!» закинуть её подальше в озеро. Но немаленькая стоимость телефона благополучно уберегла меня от выполнения второго пункта. А при пункте номер один мне бы пришлось заодно объяснять человеку на том конце провода, что меня вовсе не убивают, а я вовсе не сумасшедшая.

– Э-э… Нет, что вы… – на этом месте я порадовалась, что в английском языке нет разделения на «ты» и «вы», а существует лишь одно общее местоимение.

В задумчивости я продолжила пинать камушки, а затем запрыгнула на большой шероховатый валун, торчащий на обледенелой поверхности озера.

– Точно? У тебя всё в порядке? – продолжал спрашивать собеседник. – Прости, в больнице я действительно перегнул палку, я ни в чём тебя не виню и, к тому же, даже благодарен за спасение моей шкуры…

На этом месте до меня наконец дошло с кем именно я разговариваю, и я уже успела обрадоваться, что больше не буду чувствовать себя такой идиоткой.

– А-а, так это ты, Крис! – с торжеством воскликнула я.

Парень в одно мгновение перестал разглагольствовать и, задумавшись, переспросил:

– А ты кого-то другого ждала?

Я уже успела сообразить, что сморозила последнюю фразу вслух и мысленно дала себе хороший подзатыльник. Лучше вообще ничего не говорить – мало ли какую ещё важную информацию я могу выдать. Для меня важную. Почему-то мне не хотелось, чтобы Крис в подробностях знал о моих «закидонах».

Приняв моё молчание за положительный ответ, Крис безразлично сказал:

– Ну, если ты занята… Я, пожалуй, в другой раз перезвоню.

– Нет-нет, не надо! Стой! Крис! Подожди! В общем, не клади трубку! – заорала я и, резко подскочив с валуна, на который уселась парой минут ранее, поскользнулась и свалилась прямо на лёд. Тот, треснул, хрустнул и провалился куда-то вниз под моим весом. В одно мгновение мои ноги и спину обожгло холодом. Телефон из-за падения я выронила, и сейчас он лежал неподалеку, но зато на твердом, относительно устойчивом льду.

– Господи! Чёрт! Твою мать! – завизжала я, переходя на свой родной язык и хватаясь руками за обломки льда. Тот продолжал трескаться и ломаться. Я завопила и принялась отчаянно молотить руками по воде и безуспешно пытаясь хоть за что-то ухватиться. Темная вода, казалось, вытягивала из меня жизненную энергию. Мало ли, что может в ней скрываться… Нет! Нельзя думать об этом! Монстров не существует! Монстров не существует! Стоп, нельзя вообще думать о монстрах…

Внезапно я почувствовала дно. Даже не так – я сидела на дне. Мои коленки торчали из воды, а я просто продолжала баламутить ледяную воду с осколками льда. Точно, валун же стоял на берегу. Нет, я действительно идиотка. Самая настоящая.

Ещё пару раз красноречиво ругнувшись, я выбралась на берег, не забыв прихватить телефон. Господи, и Кристиан всё это слышал! Я же умру от стыда! Ну ладно, зато он, хотя бы, не видел моего позора. Я приложила телефон к уху и поинтересовалась упавшим голосом:

– Ты ещё здесь?

– Да, – послышался незамедлительный ответ. – Что с тобой вообще происходит?

– Я упала в озеро, – пояснила я.

– Но оно же замерзло!

Прекрасно. Теперь он ещё более высокого мнения о моих интеллектуальных способностях.

– Это не помешало мне в него упасть.

– О боже! Ты там что, одна? – ужаснулся Кристиан.

Я уже начинала стучать зубами от холода. Как назло, подул пронизывающий ледяной ветер, который дал мне возможность почувствовать себя настоящим айсбергом. На этот раз, в прямом смысле. Где же мой Титаник?

Крис мгновение размышлял, а потом в ужасе воскликнул:

– Господи, я совсем забыл, что ты человек! – кажется парень теперь был в самом настоящем ужасе. – У тебя же нет устойчивости к холоду! Господи, где ты? Скажи мне, где ты именно находишься! Сейчас же! Я приеду и…

– Всё в порядке, я дойду до дома. Тут недалеко, минут семь всего лишь…

– Значит, я приеду к тебе домой. У тебя есть там кто-нибудь?

– Нет, все уехали.

– Ты уже отошла от того места? Идешь к дому?

– Я как раз и собиралась, – сообщила я парню, клацая зубами. – Пока не упала в озеро.

Где-то на заднем плане в трубке взревел квадроцикл. Видно, Крис уже спустился в гараж.

– Иди! Сейчас же! – почти закричал он. – Я буду у тебя через десять минут! Не замерзай!

На этом месте он отключился. Я побрела к дому, замерзшая и промокшая, но с идиотской счастливой улыбкой прижимающая телефон к груди. Крис волновался обо мне! Он испугался за меня. И он пообещал приехать.

* * *

Кристиан приехал раньше, чем через десять минут. Или просто я медленно шла. Во всяком случае, когда я кое-как добралась до дома, парень бросился мне на встречу.

– Как ты? Жива?

Не дождавшись от меня какого-то ответа, он просто схватил меня и едва ли не волоком потащил к двери. Я несколько сопротивлялась. Забота заботой, но не нужно держать меня за личную вещь, с которой можно делать всё, что вздумается. До того же крыльца, например, я и сама в состоянии была дойти.

Я кое-как выудила замерзшими пальцами ключи и попыталась открыть дверь. Пальцы не особенно слушались. Когда я с третьей попытки не смогла попасть ключом в замок, Крис забрал у меня связку и самолично отворил дверь, после чего едва ли не закинул меня внутрь.

– Быстрей давай! Заходи, – Крис сказал это так, будто это именно он самолично был хозяином дома и теперь недоумевал, чего это я стою на пороге.

В коридоре я ещё немного замешкалась, и Кристиан жестом указал мне на лестницу в мою комнату.

– Переоденься в сухое, – приказал он. – И свитер какой-нибудь натяни. Замерзла же. Почему ты стоишь? Тебе помочь?

От такого заявления меня бросило в дрожь и я, повернувшись к парню, показала ему кулак:

– Ага, сейчас. Размечтался.

Тот ухмыльнулся, но ничего не сказал. А я, в свою очередь, поднялась по лестнице и когда прошла в свою комнату, задвинула щеколду. На всякий случай дёрнула дверь, проверив, прочно ли она закрыта, а только потом уже скинула с себя мокрую одежду.

Когда я открыла шкаф, то столкнулась с проблемой. Конечно, большинство девушек сталкиваются с ней каждый день, но я даже подумать не могла, что когда-нибудь я вступлю в их число. Ужасно, непривычно и просто отвратительно… Но я действительно не знала, что мне надеть.

Очевидно, я должна переодеться во что-то домашнее… Но разве можно назвать приличной домашнюю одежду? Раньше мне нравилась та короткая светло-розовая пижамка с мишками Тедди, но сейчас я бы скорее померла бы от пневмонии, чем позволила Крису увидеть меня в таком наряде.

Я зашлась в приступе кашля. Нет, всё-таки про пневмонию лучше не упоминать. А то вдруг…

В итоге я наплевала на всё и натянула светлые пижамные штаны и голубую футболку с длинным рукавами. Может, не самый подходящий выбор, но зато будет не так холодно. Ну, и футболка неплохо обтягивала фигуру, но можно тихо убедить себя в том, что это просто случайность.

И вот, когда я уже решила, что готова к тому, чтобы спуститься вниз, у меня возникла ещё одна проблема! Что же это за невезение такое!

В моей комнате царил настоящий бардак! Создавалось ощущение, что по ней прошёлся настоящий ураган. Возможно, она выглядела вполне сносно, но… Вдруг Кристиан сюда зайдёт?

Кровать не заправлена, на полу лежит одежда, книги занимают все горизонтальные поверхности – на днях пришли посылки с внушительной частью моей прошлой домашней библиотеки… Я же ничего не успею! И нужно же куда-нибудь убрать моего старого плюшевого дракона, который занимал довольно большую часть кровати…

Я кое-как заправила кровать, затолкала вещи в шкаф, а потом с нижнего этажа раздался вопль Криса, извещающий меня о том, что если я не спущусь сама, то он лично выцарапает меня отсюда.

Пришлось мне спускаться вниз. Правда, еще минуты две я не могла открыть щеколду потому, что у меня тряслись руки. Я старалась убедить себя в том, что это от холода.

Когда я всё-таки добралась до первого этажа, Крис отправил меня в гостиную и усадил меня на диван перед разожженным камином, не забыв выдать кружку с горячим чаем. И когда он только всё успел? Меня не было всего каких-то несколько минут.

Рыжий снова куда-то отлучился на минуту, после чего вернулся с тазиком горячей воды и пледом, зажатым под мышкой.

– Ну и что это такое? – спросила я, уставившись на тазик.

– Нужно отпарить ноги, иначе с пневмонией ляжешь, – сказал Кристиан. – Какое же у вас, людей, слабое здоровье всё-таки.

Будто в подтверждение его слов, я снова закашлялась. В итоге меня закутали в плед и всё-таки заставили засунуть ноги в таз с горячей водой. А я смотрела и удивлялась – неужели Крис и вправду может быть таким заботливым? Вот так, просто, без всяких насмешек и подколов? Это точно не сон? И если это всё-таки нет… Никогда бы не подумала, что мне в голову придёт такая мысль, но как же хорошо, что я свалилась в озеро.