Текст книги "А завтра лёд растает (СИ)"

Автор книги: Рина Север

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Глава 21. Магия фотокамеры

– Повернись, – командовала я. – Голову прямо. Чуть выше. Нет, не так высоко. Про плечи не забывай.

– Ну сколько можно, – заныл Крис. – Я тут уже битых пятнадцать минут мучаюсь! Для чего ты вообще решила именно меня фотографировать?

– Для поднятия самооценки, разумеется. Твоей, – снисходительно кивнула ему я.

– Что?! – повернулся ко мне парень с нескрываемым возмущением, совсем забыв о том, что ему нужно держать позу. На какой-то миг на лице отобразились искренние эмоции, и в этот момент я щелкнула затвором зеркальной камеры.

– Отлично, – я кивнула, мельком взглянув на экран. – Так держать.

Холодный порыв ветра смел немного снега с веток деревьев, создав некое подобие снегопада и заставив меня поёжится. Парня же снег и холод нисколько не волновали – без шапки, в тяжелых шнурованных ботинках и кожаной куртке, он чувствовал себя просто великолепно. Как иначе объяснить, что он с ними не расставался даже в январе?

– У меня нет проблем с самооценкой, – заметил Кристиан. – Я идеален.

– Тогда почему ты пытаешься спрятать шрам за солнечными очками?

– Я не хочу, чтобы все пялились на моё лицо.

– Видишь? В этом и есть твой комплекс, – объяснила я. – Просто забей на это. Это во внешности девушки первую роль играет красота. А у парней – харизма. В фотографии так точно. Это я тебе как фотограф говорю.

– Да. Я буду наполовину лысый, с кривым носом, тремя ногами и горбом на спине, но харизматичным, и любая девушка будет считать меня своим идеалом.

– Поверь, дочуркам друзей твоего дяди ты и с кривым носом понравишься.

– Ну уж нет, в таком случае я лучше третью ногу попробую отрастить, – весело ухмыльнулся парень. – Может, пронесёт.

Щелчок. Крис прерывисто вздохнул, осознав, что я его снова сфотографировала.

– Фотосессии – для девчонок, – недовольно пробурчал он.

– Да нет, почему? Было очень много мужчин-моделей. Адриан Кардосо, Франциско Лачовски, Рик Дженест…

– Про первых двух не слышал, а вот у последнего всё тело татуировками забито.

– Ну и чем твой шрам отличается от его татуировок?

Крис, однако, ничего не сказал о своём «рождественском» внезапном порыве – ни на следующий день, ни на послеследующий, ни через неделю. Я даже не могла представить, что в принципе творится в этой рыжей башке. Вот прошли новогодние праздники, и мне стало казаться, что произошедшее, вернее непроизошедшее, приснилось мне или, того хуже, являлось какой-нибудь галлюцинацией. Единственное, что говорило об обратном – постоянные снисходительные взгляды Влада.

В ту ночь, всё-таки, Кристиан у нас ночевать не остался – он лишь пробормотал что-то невразумительное и предпочёл скрыться. Правда, на следующий день объявился снова и стал вести себя как ни в чём не бывало.

От всего этого голова шла кругом. У меня даже не было возможности с кем-то это обсудить – подружки, с которыми я обычно делилась подобными вещами, остались в России, да и к тому же, были обо мне не самого высокого мнения. А тут я практически не общалась с представительницами женского пола – из знакомых были только Бритни и Алекса, но с одной мы были не так хорошо знакомы, а последняя была едва ли не одним целым со своим братом-близнецом. К тому же, если верить Вольту, Крису нравилась Алекса. Кто знает, может у них что-то было? Очевидно, что тогда для них обоих это не самая приятная тема для разговора.

Вольт, с которым я могла поговорить по душам, напротив, куда-то пропал – не отвечал на звонки и смс, а книжный магазин не работал. Звонить его отцу в больницу я не решилась – он вообще меня терпеть не может, судя по нашей первой (и последней) встрече. Так что мне оставалось только ждать момента, когда Вольт объявится. Если объявится. Может, он решил, что показывать мне превращение было излишним? Или вообще не хотел, чтобы я знала про его сверхъестественные способности?

Но даже в том случае, если бы парень был тут, я бы всё равно ничего ему не сказала. Особенно после того, что произошло на башне. Да и к тому же, обсуждать отношения с парнем с тем человеком, который является его врагом и бывшим лучшим другом по совместительству – не самая хорошая затея.

Может, этот момент для Криса вообще ничего не значил? Вдруг он тоже предпочитает «жить моментом», как и Вольт? Но если это так, то почему он отшатнулся, когда зашёл Влад? Почему намеренно избегал моего взгляда в тот вечер и, под первым попавшимся предлогом, ушёл? Почему ни разу не вернулся к этой теме?

– А я думал, что ты меня разукрасишь какой-нибудь шпаклёвкой и парик наденешь, – вновь принялся язвить Крис.

– Зачем? Я хочу показать тебе тебя самого, а не придуманный мною образ. Впрочем, если уж тебе так хочется, можем попробовать в другой раз.

– Ну уж нет, спасибо, – фыркнул парень, попытавшись пригладить волосы.

– Перестань, раньше лучше было, – заметила я. – Не трогай ничего.

Я подошла к Крису и принялась поправлять ему волосы. Образ образом, а на фотографии всё должно быть идеально.

По какой-то причине рыжий заметно занервничал. Он вздрогнул, когда я взлохматила ему волосы и странно на меня взглянул, стоило мне машинально поправить воротник его куртки.

– Да что с тобой? – тыкнула я его в плечо. – Ты какой-то нервный.

Ещё больше меня удивило то, что Крис покраснел, отвернулся и пробормотал что-то невнятное. Неужели он смутился? И почему? Он себя неловко чувствует из-за фотосессии? Или, как и я, вспоминает рождественский вечер? Возможно, мне не стоило так близко подходить…

– Мне так неудобно, – неожиданно возмутился парень и снова пригладил волосы. Привести их в нормальное состояние у него не получилось, и они, как обычно, вернулись в прежнее положение. Я ухмыльнулась – настолько наигранны были эмоции парня. Правильно, Крис, лучшая защита – это нападение. И почему я раньше не додумалась возмущаться, когда попадаю в идиотские ситуации? Надо бы как-нибудь попробовать.

– Не придуривайся, – посоветовала я и дала парню легкий подзатыльник. Тому это не очень понравилось, и поэтому он сначала решил стукнуть меня в ответ, но вдруг вспомнил сразу о нескольких вещах. Первое – на шее у меня болталась дорогущая камера, второе – он был полностью в себе, и третье – девушек бить не следует. Правда, как мне кажется, больше всего всё-таки сыграл первый пункт.

В итоге на лице Криса отразилось такое разочарование, что я вновь не удержалась и, отойдя на шаг, быстро щелкнула его вблизи. Кадр получился удачным, а длинный шрам, тянущийся от брови до уха, совсем не портил мальчишку. Интересно, это я такой хороший фотограф или всё-таки Крис – красавчик?

Потом мне пришлось убеждать Криса, что осталось совсем недолго – не больше десяти минут, а потом мы обязательно закончим, и я покажу ему фотографии. Я снова безбожно врала – даже круглому дураку было ясно, что ни за какие десять минут мы не управимся, фотографии нужно перекинуть на компьютер, обработать… Впрочем, Крис, кажется, ничего не понял. Да уж, что взять с человека, далёкого от фотографии.

Так что мы просто продолжили беседу и в те моменты, когда Крис забывал про камеру, я его фотографировала. Тогда он начинал психовать, и я снова его фотографировала. Через некоторое время он вновь забывал, что у меня в руках фотоаппарат… В общем, всё начиналось по новой.

Мне нравилась эта ситуация. Я следила за круговоротом эмоций, погружалась, выныривала и запечатлевала их на плёнку. Смех и злость, радость и раздражение, разочарование и восхищение – все они шли вразнобой, вперемешку, что было ещё более невероятным. Каждый раз, когда я брала камеру, я чувствовала себя волшебницей. И сейчас только в очередной раз подтверждала это. Может, фотография – все-таки моё?

Но я не переставала думать о Крисе. Ни сейчас, ни вообще. Я не могла ни на секунду выбросить его из головы. Даже когда он уходил, то у меня создавалось ощущение его присутствия рядом – а что бы он сделал, что бы он сказал?

Я не понимала его. Да, у меня был опыт общения с парнями – и в качестве друзей, и в романтических отношениях. Но Крис не походил ни на кого из них – я не могла понять, как он думает, не знала, чего он хочет и просто не представляла, что он выкинет в следующий момент. Я совершенно запуталась во всём этом, и стремительно продолжала увязать, словно в какой-то трясине.

Я не представляла, что мне делать дальше, а рядом не было никого, кто мог бы помочь мне советом. Что с Крисом, как мне вести себя дальше? Общаться с ним как с другом и продолжать делать вид, что ничего и не было? Но как, если тот танец и несостоявшийся поцелуй никак не выходят у меня из головы? А может, он просто намекнул и наблюдает, как я буду действовать дальше? Что же мне делать? А вдруг будет легче просто спросить у него напрямую?

Мне нравился Крис, каким бы не был печальным этот факт. Действительно нравился, и это странное чувство не было похоже на ту незначительную воздушную влюбленность, которую я испытывала раньше. И мне это не нравилось. Я не могла ничего контролировать – всё складывалось само и, как мне казалось, далеко не в лучшую сторону.

На минуту я представила, что у меня с Кристианом что-то получится. Допустим, мы начнём встречаться, и что дальше? Дальше я буду вечно бояться сказать что-нибудь не то, разозлить его, вывести из себя. Всё время буду в напряжении, всё время буду держать рот на замке, чтобы он, не дай бог, не решил меня прикончить за необдуманную, случайно вырвавшуюся фразу.

Разве это нормально? Разве это хорошо? Разве это можно назвать правильным и разумным поступком? Можно? Нет.

Скорее уж, вся моя гордость, всё моё самообладание, а так же то, что я называла интеллектом, катилось по направлению к глубокой пропасти. И этой пропастью был Кристиан.

* * *

Рыжий изнывал от скуки. Сначала он выжидательно буравил меня взглядом, потом, видимо, решил подремать и развалился в мягком кресле. В такой позе он выдержал примерно полторы минуты, после чего не выдержал и поинтересовался, сколько ещё осталось.

Я обрабатывала фотографии на ноутбуке. Вернее, я обрабатывала одну фотографию, решив скопировать те же фильтры на остальные. Всё равно все фото сняты в одной локации.

Поскольку в моём доме и вокруг него техника не работала, мы пришли в кофейню Джека. Почему-то, местные вообще не держали кофейню за кафе – чаще они приходили сюда просто поболтать, встретиться с друзьями или провести приятный вечер с чашкой вкусного кофе. Хотя, чем ещё заняться жителям такого маленького городка?

Хотя, место, кстати, было вполне удобным. Можно было взять что-нибудь перекусить и провести здесь столько времени, сколько угодно. Никто никого не выгонял, не шугал и не ругался. Самому же Джеку вообще было параллельно, что происходит в его заведении. Он лишь недовольно рявкал на посетителей, подходивших к прилавку за заказом и старался скрыться в своей подсобке.

К тому времени, как я закончила обрабатывать фото, Крис уже нашёл себе интересное занятие. Он кидался зубочистками в парня, сидевшего за соседним столиком. Когда тот недовольно поворачивался, Крис начинал счастливо улыбаться и радостно махал ему рукой. Парня это злило ещё больше, а вот рыжий приходил в настоящий восторг. В итоге несчастный парень снова отворачивался, по-видимому решая игнорировать Криса, а тот вновь начинал бросаться в него зубочистками.

– Отстань от человека, – попросила парня я, оторвавшись от экрана ноутбука.

– Это мой одноклассник, – пояснил Кристиан. – Он мне никогда не нравился.

Я ещё раз попросила Криса не трогать того парня. Тот возражал, но я всё-таки добилась успеха. Если это можно было так назвать – парня рыжий оставил в покое, но теперь стал кидаться зубочистками в меня. На мой возмущенный взгляд он лишь пожал плечами и пояснил:

– Ну, его же я больше не трогаю.

Тогда я тоже попробовала кинуть в Криса зубочисткой, но тот счёл это объявлением войны и принялся закидывать меня ими втрое интенсивнее. И как с этим человеком вообще можно адекватно разговаривать?

– Ладно, ты выиграл, – сдалась я, после того, как в меня прилетело ещё десятка два зубочисток. Кристиан победно заорал и метнул ещё парочку в одноклассника. Тот наконец не выдержал и, схватив сумку, кинулся к выходу, не забыв при этом сказать Крису парочку не очень приличных выражений.

Кристиан с победоносной улыбкой повернулся ко мне и, с видом дипломата, знающего своё дело, мягко уточнил:

– Ну что, ты закончила? Или мне в тебя кинуть ещё несколько деревяшек?

«Сначала ты меня целуешь, а в следующую секунду уже ненавидишь! – в слезах кричала героиня одного популярного молодёжного фильма». Так вот, Крис, сначала ты меня целуешь, а потом кидаешься зубочистками. Ты знаешь, что у меня для тебя плохие новости?

Но ничего из этого я вслух, конечно же не сказала. Лишь пожала плечами и кивнула головой. Крис, словно ожидая этого жеста, выхватил у меня ноутбук, едва не перевернув при этом стол. Защелкал кнопками.

Сначала его лицо ничего не выражало. Потом отразилось изумление. Я терпеливо ждала. Наконец Крис закончил листать фотографии и перевёл взгляд на меня.

– Офигеть, – только и смог выдать он. – Это круто! Просто невероятно! Ты… Ты правда видишь меня таким? – он развернул экран.

На фотографии Кристиан смеялся. Взгляд был устремлён куда-то вдаль. На щеках выступали небольшие ямочки, ярко-рыжие волосы контрастировали с сине-голубоватым снегом. Шрам особо в глаза и не бросался, а просто дополнял внешность парня.

– Не только я тебя таким вижу. Такой ты на самом деле.

– Рик, это просто магия какая-то. Спасибо, что показала, – улыбнулся Крис. – Теперь-то я точно могу утверждать, что я совершенен.

После последней фразы мы расхохотались. Наблюдая за тем, как смеялся и улыбался Крис, мне самой становилось легко.

Только что я вернула тебе уверенность в себе, Крис. И я соберу тебя обратно. Полностью, по кусочкам. Я растоплю твой лёд. И тогда, может быть, мой растает тоже.

Примечание от автора:

Здравствуйте) Я создала группу ВКонтакте, в которой будет выходить информация по книге и, чуть позже, по другим моим произведениям. Буду благодарна, если вы вступите. Заранее спасибо) Ссылку вы также можете найти в моём профиле.

https://vk.com/rinasever_books

Глава 22. Когда преследуют проблемы

Вольт вернулся через неделю, причём не в самом прекрасном настроении. Он то и дело нервничал и вообще вёл себя странно. На все мои расспросы от отвечал односложно, да и, как мне казалось, присутствовал где-то не здесь. Но поскольку я не отставала, всё-таки решил рассказать, предупредив, чтобы я о его проблемах не распространялась.

Вскоре мне удалось выяснить, что на Новый год парень ездил в Ливерпуль к своей маме и её новому мужу. Правда, про мужа он не знал и это стало для него своеобразным сюрпризом. Вольту сюрприз не понравился. Сам «сюрприз» пасынку не обрадовался так же. Но это, по словам парня, было ещё не самым интересным. У нового отчима имелся сыночек, чуть младше самого Вольта, с которым последний, разумеется, не поладил. В итоге сыночек решил показать Вольту, «кто в доме главный», а Вольт случайно сломал ему руку.

Это несколько удивило меня. Вольт, по своей натуре, не был склонен к дракам и физическому насилию. Я ещё раз его переспросила насчет сломанной руки парня. Оборотень посмотрел на меня как на идиотку и пояснил – когда тот парень хотел его ударить, Вольт отскочил в сторону, и сыночек ненароком задел стенку кулаком, после чего свалил всю вину на парня. Сам Вольт отпираться не стал, а просто сложил вещи и уехал обратно на неделю раньше, перед этим объявив маме, что он ни с отчимом, ни с его сыном общаться не намерен, но это не значит, что он перестанет общаться с ней. Мама всё поняла и нисколько не обиделась.

На этом приключения не закончились. По приезду домой Эрнест, то есть отец Вольта, сообщил, что встречается с «умной привлекательной девушкой», и у них «всё серьёзно», поэтому Вольт обязан будет с ней познакомиться. На этом моменте парень окончательно вышел из себя и объявил отцу, что ни с какими «девушками» среднего пенсионного возраста он знакомиться не намерен, а если Эрни на старости лет ещё и захочет с ней съехаться, то он, то есть Вольт, снимет комнату отдельно, но в одном доме с ними жить не будет. Теперь отец отказывался с ним разговаривать, несмотря на то, что парень уже извинился за свои слова.

Итак, новогодние каникулы уже были испорчены, а сам Вольт уже был не прочь вернуться в школу, дабы отвлечься от всего этого любовно-романтического дурдома, чем-то напоминающего комедию. Больше я не спрашивала, а Вольт не рассказывал. Очевидно, что он был подавлен и расстроен из-за этого.

Большинство детей после развода родителей не перестают надеяться, что те всё-таки захотят восстановить былые отношения, но когда родители начинают встречаться с другими партнёрами – тут уже становится всё предельно ясно. И, как мне показалось, Вольт относился к числу этих детей. Поэтому я перевела разговор на какую-то нейтральную тему.

– Какие книги тебя вдохновляют? – спросила я у парня в какой-то момент нашего разговора.

– Многие, – отозвался он. – Но мне кажется, что самые мотивирующие книги – это автобиографии людей. Они действительно заставляют задуматься и переосмыслить всё, что тебя окружает. Например, мне запомнилась книга Лиз Мюррей «Клуб бездомных мечтателей». Я прочёл её буквально за два дня, и она просто запала мне в душу. Эта девушка невероятна. Я не представляю, какую нужно иметь силу воли, чтобы проделать такой гигантский путь, ведь в самом начале у неё не было вообще ничего. Или, взять к примеру, книгу «Я – Джеки Чан». Ты знала, что он родился в простой бедной семье? И посмотри на него сейчас. Его знает весь мир!

– Никогда не думала о автобиографиях как о книгах.

– А мне наоборот кажется, что их интересней рассматривать с точки зрения литературы, чем скучного краткого описания.

– Кстати о книгах, – вспомнила я. – Что насчёт той, которую ты нашёл в прошлый раз?

При её упоминании Вольт заметно оживился и стал увлечённо рассказывать о нескольких повестях, в ней собранных. Я честно слушала, но в суть вникала не особо. Мне больше нравились лёгкие и расслабляющие книги, в которых можно было окунуться в какой-нибудь прекрасный волшебный мир.

Сейчас при упоминании об оборотнях, вампирах и прочих представителей жанра фэнтези, к горлу подкатывал ком. Хватит с меня волшебства уже, пора переходить на классику.

– Вообще, книгу можно было бы продать баксов так за шестьсот-семьсот, но я решил оставить её для своей библиотеки, – мило завершил Вольт свой рассказ, а я едва не грохнулась в обморок. Интересно, сколько денег можно выручить, если продать личную библиотеку Вольта?

Стоп-стоп, семьсот долларов за одну книгу? Да её же можно в интернете скачать! Конечно, я всегда была ярым сторонником бумажных носителей, но за семьсот баксов можно купить около сотни обычных бумажных книг! Сколько ещё в моём доме спрятано таких сокровищ?

– Ну ничего, может сегодня ещё одну найдём, – утешил меня Вольт.

Я недовольно закусила губу. Дело в том, что я пригласила парня к себе под предлогом, что мы обследуем ту часть дома, которую мы ещё не трогали, а заодно и шкатулку поищем. Только вот он и не подозревал, что я придумала это только для того, чтобы заманить его в дом. А вот дальше я собиралась действовать согласно плану.

Я решила непременно помирить Криса и Вольта – для их же пользы. Я не раз видела, как Кристиан грустнел и забывался, когда речь заходила о бывшем друге, да и Вольт с тоской замечал, что они с Крисом понимали друг друга как никто другой. Неужели друзья, которые были неразлучны, которые были ближе, чем братья, должны вот так перечёркивать отношения? Я не понимала этого. Мне казалось, что это было бы тем же самым, если бы в один момент мы с Владом заявили друг другу, что больше никогда не будем с друг другом разговаривать и разъехались бы по разным городам.

Поэтому я решила непременно помочь им – они нуждались в друг друге так же, как молекула воды в водороде и кислороде. Ведь воды без составляющей кислорода в принципе не будет, как и без составляющей водорода.

В своём плане я задействовала и близнецов. Те должны были помочь мне привести в дом Криса. Я надеялась, что они разумно составили свою просьбу, а не сказали ему, что мы просто посмотрим у меня кино. Ведь техника в доме не работала, и Крис об этом знал.

Близнецы долго тормозили и не соглашались, называя Вольта законченным кретином, но потом я заявила, что всё это делается только ради психического состояния Криса – ему ведь и так тяжело пришлось, так почему бы немного ему не помочь? Конечно, в этом была лишь частичка правды – устроила я это и ради Кристиана, и ради Вольта, но в глубине души всё-таки надеялась, что Крису это действительно поможет. Может когда-нибудь его психика придёт в норму, а он сам увидит, что теперь у него есть возможности. Множество возможностей и шансы на обычную нормальную жизнь.

Мы постепенно приближались к дому. Я проверила часы – близнецы с Крисом должны быть уже там, как мы и договаривались. Я даже на время одолжила Алексе свои ключи.

Что мы собирались делать дальше? Да, мы с ребятами долго думали, как заставить поговорить Криса и Вольта. Люк заявил, что оба парня – упёртые бараны, и в нормальной человеческой обстановке разговаривать не захотят. В итоге мы решили придерживаться метода под названием: "Клин клином вышибает". Запереть их вдвоём в одной комнате, и дело с концом.

Наконец мы дошли до дома. Дверь была открыта – значит, всё идёт по плану, и близнецы уже внутри. Мы миновали прихожую и коридор. Я старательно заговаривала Вольту зубы. А вот и заветная дверь. Я глубоко вздохнула и пропустила парня внутрь.

* * *

Вольт, пройдя пару шагов, резко замер. Я остановилась в дверях. Ребята, находившиеся в комнате замолкли и повернулись к нам. Все ждали какой-то реакции, ясно понимая – сейчас что-то произойдёт. Секунд пять в комнате стояла полная тишина, лишь ветки дерева негромко стучали по оконному стеклу. Крис очнулся первым.

– Что он тут делает?!

Никто ему не ответил, все выжидающе косились на меня. Вольт к подобному заявлению в свой адрес остался равнодушным.

– Рика, что это значит? – повернулся он ко мне. Мне совсем не понравилось выражение его лица. И я решила поступить так, как поступил бы любой нормальный человек, находящийся в одной комнате с двумя не очень дружелюбно настроенными оборотнями.

– Бежим! – заорала я и кинулась к двери.

Близнецы уже давно ждали подобного сигнала. Они понеслись к другой двери, противоположной – той, которая вела к лестнице второго этажа.

Я захлопнула дверь и повернула ключ в замке. Главное, чтобы близнецы успели. Я задержала дыхание. Через несколько секунд раздался громкий удар о деревянную поверхность, сопровождавшийся яростным воплем – теперь я могла спокойно выдохнуть. Из-под двери донеслась сдавленная ругань. Я удовлетворённо кивнула.

Поднявшись по другой лестнице на второй этаж, я поспешила к Алексе и Люку. Те были заняты тем, что подпирали стулом дверь, сотрясающуюся от ударов. Я показала им два больших пальца, мол, первоклассно сработано.

– Послушай, а Крис Вольту ничего не сделает? – обеспокоенно поинтересовался Лука. – А то вдруг… Как в прошлый раз, в общем.

Ага, значит близнецы знают про эту историю. Интересно, они при этом присутствовали?

– Не думаю, – отозвалась я. – У Вольта слишком высокая самооценка, чтобы он позволил что-то с собой сделать, тем более во второй раз.

– А если…

– Но на всякий случай, я заранее убрала из комнаты все доступные им острые, тяжелые и хрупкие предметы, – добавила я. – Максимум, что они могут сделать – это прищемить друг другу головы дверцей от шкафа.

– Это я тебе голову шкафом прищемлю, как только выйду! – взревели за дверью.

– Лучше рот закрой, а то она нас никогда отсюда не выпустит, – посоветовал другой голос из глубины комнаты.

Мы с близнецами притихли – было интересно, как события будут развиваться дальше.

Крис крикнул Вольту, чтобы он заткнулся и снова стал угрожать нам, не забывая при этом пинать ногами дверь. Мы не поддавались. Тогда он решил сменить тактику:

– Ну, Рика, будь добра, поверни ключик, – ласково начал парень. – Я обещаю, я тебя не только пальцем не трону, но и слова не скажу…

– Нет, – отрезала я.

Дверь содрогнулась от очередного удара:

– Твою мать! Если ты сейчас же не откроешь эту чёртову дверь, я сорву её к чертям и заеду тебе по голове ею же!

– Кто-то совсем разозлился, – тихо прошептал Лука, а затем обратился уже к Крису. – Ты не сможешь её выбить, она довольно крепкая.

– Люк! – позвал Крис. – Ты же мой друг. Я к тебе всегда хорошо относился. Будь добр…

– Прости, – сказал парень. – Не могу.

– Ладно, – вновь послышался голос Вольта. Теперь он приближался к двери. – Ладно эти два, кхм, идентичных образца… – при этих словах Люк и Алекса одновременно фыркнули. – Но Рика, ты-то как могла запереть меня в одной комнате с этим неуравновешенным экземпляром? Не ожидал я от тебя такого.

При этих словах я засомневалась. Может, мне действительно не стоило так демонстративно влезать в отношения парней? Может…

Видя, что я засомневалась, Алекса быстро вытащила ключ из замка и сунула его к себе в карман.

– Ну, в общем, мы выпустим вас, когда вы нормально поговорите, – заявила она. – Желательно, без рукоприкладства, но это на ваше усмотрение.

Вольт устало вздохнул, Крис рявкнул что-то нечленораздельное, а близнецы, подхватив меня под руки, потащили прочь от комнаты.

– Надо им дать поговорит наедине, – сказала Алекса. – Это всё-таки довольно личный разговор, а мы тут под дверью… Нехорошо, в общем.

Я согласилась с ней. После нескольких лет ссоры им наверняка есть, что обсудить. Но сейчас я была уже не так уверена в правильности своего поступка.

Мы спустились на первый этаж и уселись на ковёр в малой гостиной – это было достаточно далеко, чтобы мы не услышали разговор, но достаточно близко, чтобы услышать крики или звук падающей мебели. Чтобы было нам не так скучно, я притащила найденную в одном из шкафов монополию.

Алекса заявила, что монополия– её любимая настольная игра и принялась строить отели, без труда обходя нас с Люком. Тот утверждал, что скрэббл гораздо интереснее, а в монополии он даже правил особо не помнит, да и вообще не видит смысл скупать виртуальные улицы на виртуальные деньги. Я не без удивления заметила, что близнецы вовсе не являются единым целым, как мне казалось раньше и всё-таки различаются во мнениях в некоторых вещах. Например, Люку нравился ананасовый сок, а Алексе – мультифрукт.

Затем близнецы переключились на обсуждение какого-то предстоящего хоккейного матча, а я перестала понимать их разговор, о чём и сообщила им. После вопроса, за какую хоккейную команду я болею, мне пришлось признаться, что чем-чем, а вот хоккеем я никогда не интересовалась, да и вряд ли смогу вспомнить название команды собственной страны, чего уж об иностранных говорить. Ребята по этому поводу совершенно не расстроились и дружно стали объяснять мне правила хоккея. Мне удалось запомнить только то, что ворот на поле двое, шайба одна, а игроков у каждой команды на поле – шесть.

Вдруг раздался какой-то шум, заставив близнецов замолчать. Несколько секунд мы напряженно вслушивались.

– Вы слышали? – поинтересовалась Алекса.

– Да… Будто что-то упало, – согласился Люк.

И вдруг меня осенило. Я вскочила с места и понеслась к лестнице. Вбежать на второй этаж, повернуть, стрелой пролететь по коридору, снова свернуть и пройти ещё несколько шагов. Я остановилась. Стул был на месте.

Где-то недалеко раздался топот ног, а через полминуты рядом со мной очутились запыхавшиеся близнецы. Мы все дружно взглянули на дверь. Затем – на стул.

– Ну и куда ты так понеслась? – шёпотом спросила Алекса.

– Это стул упал, – так же тихо прошептала я. – Я уверена.

– Но он на месте.

Мы прислушались. За дверью ничего не происходило – ни криков, ни шума падающей мебели, ни даже шагов и приглушённых голосов. Ничего.

– Может, сходить и посмотреть? – тихо предложил Люк. – Одним глазом.

– Сколько времени уже прошло?

– Около часа.

– Хорошо. Только тихо, – согласилась я. – Алекса, давай ключ. Надеюсь, мы не обнаружим тут два окровавленных трупа.

Лука как можно тише отодвинул стул от двери. Я вставила ключ в замочную скважину. Повернула. Замок открылся с тихим щелчком. Мы напряжённо замерли, пытаясь уловить хоть какой-то звук по ту сторону двери. Безуспешно. Я приоткрыла дверь и спустилась вниз на пару ступенек. Жестом сделала близнецам знак оставаться наверху. Те одновременно кивнули.

Я принялась спускаться, каждый раз останавливаясь и прислушиваясь к звукам в комнате. Надеюсь, когда я всё-таки спущусь, никто не стукнет меня по голове. Или, хотя бы, не станет душить.

Но вот лестница кончилась. Я осторожно заглянула в комнату. Сделала ещё несколько шагов и остановилась. В комнате никого не было. Неуверенно я прошла по кругу. Обошла диван, заглянула под него. Открыла шкаф. Проверила окно – закрыто.

– Алекса, Люк! Здесь их нет!

Близнецы неуверенно спустились по лестнице и, с таким же изумлением, как и я, оглядели комнату. Алекса тоже направилась к окну. Лука подёргал за ручку двери, ведущей на первый этаж. Та была заперта.

– И куда они могли исчезнуть? – задала я бессмысленный вопрос.

Лука почесал затылок:

– Да… Они либо в невидимок превращаются, либо умеют ходить сквозь стены.

И вдруг раздался звук захлопнувшейся двери. Замок щёлкнул. Мы переглянулись и, не сговариваясь, бросились назад. За пару секунд поднялись по лестнице. Я дёрнула ручку двери. Та, разумеется, была заперта. Снаружи послышался звук придвигаемого стула.

– Либо умеют взламывать замки, – заметил ехидный голос по ту сторону двери.

Действительно, я совсем забыла, с какой лёгкостью Кристиан взломал замок, ещё тогда, у старика на башне.

В отчаянье я пару раз ударила кулаками по двери и даже пнула её ногой. Та даже не пошатнулась. Сделала я это из принципа – если Крис, который сильнее меня едва ли не в три раза, не смог её выбить, то мне можно было даже не пытаться.

– Выпустите! – заорала я, что есть мочи. – Что это за идиотские шутки?!

– Вот именно, Рика, – прозвучал ледяной голос Вольта. – Что за идиотские шутки?

Сначала Крис, потом Вольт… Постойте, они что, действуют сообща? Я повернулась к Алексе, стоящей за моей спиной:

– Ты вытащила ключ?

Девушка печально покачала головой и кивнула на замочную скважину, показывая, что он остался в замке. Действительно, и как Крис с Вольтом смогли бы нас тогда закрыть, если бы ключа там не было?

– Выпустите, – тупо повторила я. – Пожалуйста.

– Ну что ты, – язвительно хмыкнул Кристиан. – Мы вас выпустим. Когда вы поговорите. Желательно без рукоприкладства, но это на ваше усмотрение.