Текст книги "Секретарь Королевского Отбора (СИ)"
Автор книги: Рина Рэйн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)
А уж его легенда – это был полный провал. Нет, я не сомневалась, что часть невест, как и бойкая «серебряная» эсса Лиэс Аннари, наверняка получили от матерей советы соглашаться на любое сближение с женихами. Но какая мать признается какому-то постороннему типу в том, что одобряет такое? И, вообще, они-то девушек замуж отправили, а не в любовницы.
Так что я, немного послушав их разговор, быстро поняла, что так он ничего не добьется, кроме того, что женщина сейчас наврет ему с три мешка или вовсе выставит за дверь. Аттор это тоже прекрасно понимал, от чего нервничал и злился. И мое присутствие только все усложняло.
Он ведь наверняка не ожидал, что ситуация может стать такой. Его ущемленную гордость и дело нужно было спасать. Только – как это сделать одновременно? Я думала недолго. Решив, что с его гордостью я договорюсь потом отдельно, а дело важнее, каким бы оно ни было, я незаметно выскользнула в холл. Там распустила тугой узел волос и сняла плащ. Так меня фанатки Отбора, конечно, легко могли узнать. Но и на этом я собиралась сыграть, если придется, притворившись двойником самой себя.
– Извините, – начала я, повторно войдя в зал и привлекая к себе всеобщее внимание, – а могу я видеть эссу Анари? Я от Эль.
Понятия не имела, кто такая Эль. Но только в Велиоре у меня было больше десятка знакомых «Элей». Ведь так сокращалось несчетное количество популярных в провинциях имен. Та же эсса Орна почти наверняка родилась в каком-то таком же городишке.
– Это я, – оживилась натянуто улыбающаяся Аттору плотная женщина. – Эль что-то просила передать?
– О, нет! Она просто порекомендовала вас. А я доверяю ее рекомендациям.
– О! Это меняет дело! Проходите, пожалуйста. Вот сюда, – она оживленно засуетилась, тут же забывая про растерянного Аттора. Да я и сама сейчас видела мужчину только потому, что мой плащ висел на руке, а, значит, связывающие нас чары все еще действовали. Но как только я повесила плащ на вешалку, Лэс Реми стал просто неопределенным силуэтом.
Сев в предложенное кресло и выслушав замечания мастера о том, что волосы у меня хорошие, просто нужно немного подравнять кончики и сделать пару масок, я расслабленно улыбнулась, заметив, что она может делать все, что считает нужным, а деньги за процедуры сейчас принесет мой муж. В этот момент я порадовалась, что не могла рассмотреть выражения лица «мужа», как раз занявшего один из диванчиков сбоку – так, чтобы ему лучше было видно нас с парикмахершей. Но то, что он нервно дернул рукой, ослабляя ворот рубашки, оценила.
А дальше эсса Анари занялась моими волосами, а я – «допросом».
– Поведение этой Аби Суак ужасно, – притворно вздохнув, я кивнула на мираж, где опять показывали кадры с бала. – Траур, а она… Да такое!
– И не говорите! – поддержала мастер, нанося мне на волосы какую-то вкусно пахнущую массу. – Не то, что моя дочь! Такая хорошая девочка!
Дальше я просто изредка задавала наводящие вопросы и иногда возмущалась тем, какая же Аби Суак бессовестная. А так как, как мать, эсса Анари действительно любила дочь и переживала за нее, то вскоре я знала о Лиэс, кажется, все. Даже имя бывшего жениха, с которым девушка порвала ради участия в Отборе.
Через час, когда мои вьющиеся от природы волосы стали лежать на плечах блестящим ровным водопадом, Аттор молча отсчитал эссе нужную сумму денег, и мы ушли. Признаться, я боялась увидеть его реакцию, поэтому плащ надевала так, будто ждала, что зачарованная одежда меня покусает.
В глазах мужчины, темных от тусклого света холла, эржи плясали танго.
– Скажите мне, эсса: за что же вы так ненавидите эту Аби Суак?
– Ужасно себя ведет, – притворно вздохнула я, облегченно улыбаясь: он не обижался на меня. – Вас вот, лэстр, не слушает.
– Я заметил. Наказать бы ее за своеволие, – он плотоядно оскалился, и мне резко перестало хватать воздуха. – Но, увы: работать надо. Идемте, эсса. Следующая «жертва» здесь же – на четвертом этаже.
– А кто она? – отгоняя совсем не нужные мысли о многозначности его слов и взглядов, я постаралась перейти на деловой тон.
– Юрист по бракам и бракоразводным процессам. Как думаете, как лучше подобраться к ней?
– Ну… Для начала запишемся на консультацию.
Аттор хмыкнул.
– Мне, я так понимаю, эсса, снова быть вашим «мужем»?
– Да. Придется вам немного потерпеть, лэстр.
– Ничего. Я переживу.
***
Аттор
Был ли он зол на себя, когда понял, что ситуация выходит из-под контроля? Более чем! Разозлился ли он на Энабетт, когда она неожиданно вмешалась? Конечно.
Но еще ребенком он знал, что злиться на женщин, когда они вдруг творят что-то, выходящее за рамки логики – бесполезно и даже вредно. Потому что его мама, сиятельная маркиза Илина Лэ Реми, совмещая в своей жизни страсть к пению, статусным мужчинам и политическим интригам, постоянно что-то такое творила. А точнее – вытворяла. Но если все другие видели лишь внешнюю сторону ее поступков. То он, как тот, с кем она советовалась, как с равным, даже когда ему было всего пять лет, видел скрытые за игрой в глупышку ум, расчет и, порой, коварство.
Вот и сейчас – стоило только понять, что Энабетт ну никак не могла просто так захотеть подстричься, как злость тут же ушла. А вместо нее он испытал забытое чувство предвкушения спектакля. Уникального, рассчитанного только на одного зрителя. И, сидя в первом ряду, наслаждался действием. Конечно, не забывая, ради чего оно было затеяно.
С первой матерью невесты Энабетт справилась за час. На вторую ей пришлось потратить чуть больше времени. Но и спектакль здесь был сложнее. От Аттора тоже требовалось больше участия.
– Лэстр, – шепотом сказала она, когда они сняли плащи и замерли перед дверью с бронзовой табличкой «семейный адвокат», – представьте, что вы сейчас на балу и вам не нравится то, что вы видите. Ну, вот когда вы на графа вчера смотрели – вот прямо идеальное выражение лица было.
Аттор хмуро глянул на нее.
– Не совсем то, – прыснула она, – но тоже подходит. Вы, главное, лэстр, теперь на каждую мою фразу реагируйте так, будто перед вами нечто ужасно мерзкое. Хорошо?
– Попробую.
– Спасибо, и храни нас нимфа, – выдохнула она, вздернула подбородок и, моментально придав лицу то же выражение, с каким на Аттора обычно смотрела королева, постучала в дверь. А стоило им войти в просторное светло-голубое помещение, как Энабетт начала игру:
– Простите, эсса, что мы к вам без записи. Но Эль сказала, что вы – настоящий специалист и поможете мне развестись с этим чудовищем.
В подтверждение ее слов Аттор презрительно скривил губы, отметив про себя, что надо обязательно спросить, что же это за Эль-то такая. А адвокат просто расплылась в широчайшей улыбке.
И через некоторое время у них на руках были и ответы на вопросы о том, как лучше делить имущество и несовершеннолетнего ребенка в несуществующем браке, и опытное мнение о том, как лучше всего застраховать себя от неприятных последствий возможного развода невесте принца.
Последнее Энабетт получила после того, как со злостью пожаловалась на внешнее сходство с эссой Суак. И что все просто помешались на этом Отборе, но она не верит, что девушкам что-то перепадет. И что принцы наверняка застрахованы от любых ситуаций, чего не скажешь про бедных невест. Причем это звучало настолько искренне, что он поверил бы, если бы она при этом нервно не заламывала руки под столом.
Уходя, для полноты образа мерзавца, которого он старательно придерживался в разговоре, Аттор забрал с собой копию базового брачного контракта:
– …Чтобы обязательно заключить его при женитьбе на своей пышногрудой любовнице! – ухмыляясь, добавил он. И по растерянному виду Энабетт тут же понял, что сказал что-то лишнее. Это было неожиданно. И вызывало в груди непонятное, а от того еще более острое чувство вины.
Какого эржа?
Но спросить не успел. Выйдя из кабинета следом за Энабетт, наткнулся на ее слишком спокойный взгляд. А ее заданный бесцветным тоном вопрос: «Куда теперь, лэстр?» – и вовсе его вызверил. От чего «На фабрику, эсса!» – прозвучало грубее, чем ему хотелось бы. Но она лишь равнодушно кивнула.
На этом их странный так и не начатый толком разговор закончился, но злополучный документ Аттор оставил в холле. И от этого ему почему-то легче дышалось.
– Третья цель – самая знатная и важная из нашего списка. Она жена виконта и коммерческий директор фабрики, – заметил он, выведя ее из здания и, решив, что дело важнее глупых недомолвок. – Часто бывает в командировках. Из-за этого именно она, а точнее, ее дочь, может быть той, кого мы ищем. Поэтому я заранее собрал о ней как можно больше данных. И – вот, эсса, – он протянул Энабетт небольшой матовый серый кристалл, – просмотрите прямо сейчас. Возможно, это даст вам какую-то идею, потому что моя, судя по всему, будет на самой удачной.
– Лэстр, я могу предположить, кого мы ищем? – не сговариваясь, она тоже вернулась к деловому тону. И теперь задумчиво крутила в изящных пальчиках холодный камень, хмурясь от поднявшегося в зенит яркого солнца и оглядываясь по сторонам, ища, куда бы свернуть со ставшей более оживленной улицы.
– Попробуйте, эсса.
– Убийцу Лоди?
– И это тоже.
– Но есть что-то еще?
– Да.
– Но тогда…
Энабетт недоверчиво посмотрела на Аттора, а затем воскликнула, пронзенная догадкой:
– Это из-за покушения на королевскую семью, да?! – она возбужденно схватила его за предплечье с меткой, не замечая этого. Аттора словно тряхнуло током, и он попытался высвободиться, но она в своем порыве держала крепко. – Ваше назначение, Отбор, которым заведует бывший глава разведки, неожиданный для всех магический контракт с тем огромным бриллиантом, про который никому ничего не известно…
Он остановил ее движением руки. Чары на плащах делали их незаметными, но не неслышными. Хотя узнать, как она догадалась, он хотел. Но не здесь и не сейчас.
– Эсса, это что-то меняет?
– Нет, лэстр, – Энабетт мотнула головой и, смутившись, наконец-то отпустила его. – Только одно не могу понять, с чего вы решили, что покушения будут еще? Что они точно подошлют новых убийц?
Аттор одобрительно улыбнулся. Хороший вопрос. Он тоже начал именно с него, когда заступил на эту должность. Ответ ему не понравился. И, увы, ей он его никак не мог озвучить. По крайней мере, пока.
– Эсса, для вас это тоже ничего не меняет, – он предложил ей руку и повел ее по залитой солнцем улице, ища дворик посвободнее. – Просто посмотрите запись. И подумайте, как нам лучше разговорить нашу цель.
– Да, конечно, лэстр. Но еще одно я могу у вас спросить?
– Ну, попробуйте еще раз.
Энабетт фыркнула.
– Легко. Вот если девушки с белыми и серебряными метками не опасны для королевской семьи, значит, убийц стоит искать только среди тех, что с красными. Но почему же мы сейчас проверяем матерей у «серебряных» невест?
Он остановился около полупустой подворотни.
– Знаете, эсса, наверное, когда Отбор закончится, я оставлю вас в штате. Вы умеете задавать правильные вопросы.
Она опустила глаза и закусила губу, сдерживая смущенную улыбку. И Аттор, не сводящий с нее глаз, отметил, что на таком солнце ее губы и без помады по цвету, как спелые вишни. А на вкус?
– Но вы, лэстр, не хотите мне на них отвечать, – стрельнула она медовыми глазами, словно зная, о чем он подумал.
– Зачем, если вы сами легко узнаете ответ, вспомнив, что вчера на весь зал объявили, что убийца Лоди был в тот день рядом с ней. А вы ведь из личного опыта знаете, что только невест нельзя подвергнуть магическому допросу.
– А всех остальных, я так понимаю, уже допросили? – она сразу помрачнела.
– Конечно, еще в тот же день. И даже принцев.
– Но на балу сказали, что слуги тоже под подозрением.
– Чтобы не пугать всех тем, что одна невеста зачем-то убила другую. Причем, заметьте, убийца с серебряной или даже белой меткой.
Энабетт ощутимо передернуло.
– И я могла ведь завтракать рядом с ней сегодня утром?
– Да.
Она закрыла рот рукой, словно боялась, что ее сейчас вырвет, и принялась мерить шагами узкий проход под балконами домов.
– Но зачем же было делать такое условие, если вы знали, кого ждете на Отбор?
– Никто не делал это специально. Особенность артефакта.
«И довольно бредовая», – заметил про себя Аттор.
– Бредовая она какая-то, – вторя его мыслям, высказалась Энабетт, активируя кристалл с записью, на которой голем зачитывал вслух данные.
***
Энабетт
Нашей третьей целью неожиданно оказалась мать Далии – лэста Риэтэль Лэс Илдер.
Посетителей она принимала только после двух часов дня. Зато мы смогли подготовиться, придумать более интересную легенду для Аттора, потому что задача разговорить лэсту все-таки целиком ложилась на его плечи. Риэтэль оказалась горячей поклонницей творчества его, как он сам любезно сегодня напомнил, пышногрудой любовницы. Так что она могла знать в лицо того, с кем Ирия иногда появлялась в обществе.
– Знаете, лучше всего просто соврать ей почти то же самое, что вы, лэстр, говорили парикмахерше. Только другими словами, – пожала я плечами, пока мы обедали в уличном кафе, обставленном плетеной мебелью. Я утоляла голод легким овощно-сырным салатом, а он – стейком средней прожарки. И несмотря на то, что и эта пища была простой и непритязательной, особенно в сравнении с той, которой меня угощали в «Ардо», и само место было ей под стать, мне было и спокойнее, и как-то вкуснее. Не было ощущения неправильности и растущего долга, какое преследовало меня весь день рядом с Эйтаном.
Аттор же просто выглядел умиротворенным. И даже жмурился время от времени, как ленивый кот. Правда, из-за пробивающегося сквозь плетеные зонтики солнца. Но все равно это каждый раз вызывало у меня улыбку и желание протянуть руку и почесать за ушком. Легонько… Самыми кончиками пальцев…
Но он думал совсем о другом.
– И что не так с теми словами?
– Лэстр! Они звучали, будто вы пришли узнать вкусы будущей любовницы. А нужно, чтобы все поняли – какого-то принца Далия интересует именно, как жена.
– И в чем здесь принципиальная разница?
Я подавилась водой. Он что – реально не понимает?
– Статус, титул, родство, общее имущество, – начала перечислять, чуть не загибая пальцы.
– Хорошо-хорошо. Допустим, эсса, тут я не прав. Сам никогда не был женат, каюсь. Но что? Нужно напирать на вот это все?
– Ну, не обязательно. Скажите, что один из принцев поражен красотой и умом ее дочери и хочет знать, как по-особенному выделить ту из толпы, но так, чтобы девушка его сразу поняла и не оскорбилась.
– Мне кажется, я говорил тогда почти то же самое.
– Вот именно. Почти. Вы ни разу не заметили, что ни в коем случае не хотите оскорбить девушку и ее семью. А это, поверьте, важно.
– Не знаю… Не встречал раньше среди любовниц принцев тех, кого оскорбляло бы такое положение вещей.
Я порадовалось, что не жую в этот момент. Но, кажется, мой вид все равно был слишком красноречив, потому что он тут же поспешно добавил:
– Но вашим советом непременно воспользуюсь.
На том и порешили.
На саму фабрику мы попали через портал, который Аттор открыл около входа, рядом с которым толпились кареты и били копытами пегасы. Как оказалось, он уже раньше бывал тут. Здесь варили «супружеские» зелья. И хоть я гнала от себя мысли о том, что именно он мог покупать из «супружеских» зелий, да еще впрок, раз закупался на фабрике, они все равно портили настроение. Куда больше, чем знание того, что где-то рядом со мной живет некто, способный отравить насмерть невинную девушку.
Эти мысли сдували в груди тот легкий ванильный пузырь, который появился, пока мы сидели в кафе. А ведь было так хорошо, спокойно и уютно… Но передышка закончилась. Впереди ждала работа. И я заставила себя сосредоточиться на ней.
Лучше так, чем думать о том, что в конце дня его наверняка ждет встреча с рееянкой.
Да и какое мне дело до этого? Правильно. Никакого.
Мы сняли плащи и пошли на проходную, чтобы представиться скучающим контролерам. Только те, оказалось, совсем не скучали – санитары в светло зеленых робах как раз проносили мимо них носилки с накрытым черным мешком трупом.
– Меня зовут лэстр Лэс Реми. Что здесь происходит? – спросил Аттор, доставая из кармана пластину удостоверения.
– Да вот, – замялись санитары, теряясь перед его высоким чином. – Труп.
– Кто умер?
– Да эта… Директриса какая-то.
Аттор молча распахнул мешок. Я вскрикнула.
Я никогда не видела мать Далии. Но сходство покойницы с дочерью было слишком заметным, даже несмотря на почерневшие губы и сетку синих сосудов около них.
Глава 10
Аттор
Чувствовать себя идиотом Аттор не любил. А, увидев труп, именно это и почувствовал.
Танцующие эржи!
А ведь когда он только получил данные о невестах с Оллонни, то сразу же предложил распорядителям официально вызвать родственников подозрительных девушек на допрос без лишних расшаркиваний. Но они сперва почти неделю тянули с ответом. А после – и вовсе рассказали обо всем пиар-отделу. Те, конечно же, посчитали, что такой казус сильно подорвет доверие к шоу. И настояли на том, чтобы не выдавать допрос за допрос.
– Придумайте что-нибудь естественное, – бросил ему герцог Лэ Эсти. И только тренируемая многие года выдержка удержала Аттора от того, чтобы прямо в ответ не сказать тоже что-нибудь естественное.
И ведь даже убийство принцессы не переубедило распорядителей!
Вот поэтому он вместо того, чтобы просто вызывать с самого утра мать единственного свидетеля гибели Лоди к себе в кабинет, мало того, что потащился к ней сам, так еще и был вынужден учитывать ее рабочий график! А она, чтоб его, принимала посетителей только с обеда!
Зато убийца успел с ней встретиться до обеда!
Или Риэтэль сделала это сама? До сих пор не известно, как именно яд попал на губы первой жертвы. В косметике принцессы никаких отравляющих средств не нашли, чужими она не пользовалась…
И хоть внешне кажется, что Риэтэль отравлена точно так же, но тем же веществом?
И была ли ее дочь случайным свидетелем? Или кто-то специально подставляет Далию? Или угрожает ей? Или…
– Лэстр, мы можем уносить тело? – перебил его размышления осторожный голос санитара.
Эрж!
– Пока нет. Здесь оставьте, а сами можете идти, – отмахнулся от них Аттор, доставая кристалл связи и вызывая своих экспертов и тех стражей, что уже прошли допрос и могли работать дальше.
И плевать, что на это скажут и распорядители, и, тем более, пиар-отдел. Он должен найти заговорщиков и убийц? Должен. И он это сделает. А следить за тем, насколько принцы удачно женятся, вообще не его проблема.
Ему еще свою свадьбу надо бы организовать… О чем он, кстати, совсем забыл!
Аттор повернулся к стоящей чуть позади Энабетт. Бледная и напуганная, она с тревогой смотрела на него, обхватив плечи руками.
И что ему делать сейчас? Отправить девушку сравнивать реальные биографии невест с тем, что те понаписали в анкетах, чтобы найти среди них желающих попасть во дворец любой ценой? Или оставить тут помогать с расследованием?
С одной стороны, никакого специального образования у Энабетт нет. Но с другой – она уже не раз и не два доказывала свою полезность и умение задавать правильные вопросы.
И, будучи рядом, он сможет ее защитить. А ведь где-то там точно ходит убийца, а отсюда уже, наверняка, давно ушел. Да и с графом все совсем непонятно…
А чего хочет она?
– Эсса, вернетесь во дворец разбираться с анкетами невест или будете помогать мне сейчас здесь?
Она с минуту оценивала его предложение.
– Буду здесь, лэстр.
– Тогда найдите бумагу и перо. Я хочу, чтобы вы записывали все мысли по поводу случившегося, которые у вас уже возникли или возникнут.
***
Интерлюдия
Весна баловала столицу: яркое солнце, теплый ветер, витающие вокруг ароматы первых цветов, шум зеленых деревьев, слышимый даже сквозь привычный гомон улиц… Все это настраивало на жизнелюбивый лад. Поэтому даже случившаяся позавчера трагедия уже почти никого не тревожила, а о семидневном трауре напоминали только хлопающие полотнами на ветру белые флаги, вывешенные на окнах и под крышами.
За кованым круглым столиком одного из кафе, расположенных на немноголюдной тупиковой улочке, сидели двое: одетый по-простому в куртку и штаны высокий и худой блондин с чуть взлохмаченными кудрявыми волосами и приятная седая старушка в аккуратной алой шляпке, алом строгом пальто и макияже под стать образу. Сератина мерно размешивала в белой фарфоровой чашке ароматный травяной чай, а мужчина обаятельно улыбался пышногрудой официантке, которая уже трижды подходила к их столику и как бы невзначай демонстрировала все прелести глубокого выреза бордового свитера. Знахарке был безразличен флирт ее визави. Зато благодаря этому она смогла незаметно бросить в его крепкий кофе маленькую полупрозрачную капсулу личного приготовления.
– Итак, эссэр Рик, – она едва пригубила пряный напиток ярко накрашенным морщинистым ртом и продолжила разговор, как только настойчивая официантка наконец-то отошла от их стола к другим посетителям, а Тэрэсс вдоволь налюбовался на покачивающиеся крепкие бедра, обтянутые черными лосинами. – Что скажете на мое предложение?
– Признаться, лэста, я удивлен ему, – он в два глотка осушил свою чашку и не заметил тут же жутковато озарившую лицо старухи чересчур белоснежную улыбку. – Вы уверены, что по-другому нельзя?
– Совершенно. И вы, эссэр Рик, наша единственная надежда. Аби мне в этом призналась.
– Почему же она ничего не сказала сама? Хотя бы по связи. Мы всегда были добрыми коллегами и неплохими друзьями.
– Возможно, она стыдится этого. Предложение достаточно нескромно.
– Хм, глядя утренние новости с Отбора, лэста, я бы не сказал, что у нее с этим проблемы.
– Ах! Вы про танец! – Сератина передернула плечами. – Это просто недоразумение. Газетчики давят сок риндарии из ничего!
– Возможно… Но как же ее слова о том, что кто-то из принцев уже делает ей подарки?
– Но, эссэр, это не значит, что она рада им! Именно поэтому она и вспомнила о вас. Аби хочет уйти с Отбора. Но, кажется, кто-то из принцев решил сперва поразвлечься с самым верным кандидатом на выбывание. И это для нее большая проблема.
– Да, узнаю Аби, – он согласно кивнул и, достав из портмоне крупную купюру, заложил ее под белое блюдце, быстро стрельнув серо-зелеными глазами в сторону улыбающейся ему у стойки официантки. – Хорошо. Я помогу вам, лэста лэс Тайри. Вам и Аби.
– Это прекрасная новость. Вы – настоящий мужчина, эссэр Рик.
– Вашими молитвами. Позвольте откланяться?
– Ну, конечно!
На что он пожелал доброго дня и, выйдя из-за стола, направился прямиком к бару. Сератина задумчиво посмотрела ему вслед. Лишь бы из-за этой интрижки тот не пропустил сегодняшний вечер. Энабетт должна покинуть Отбор как можно скорее.
Вообще, она давно уже должна была быть казнена. Еще после первого этапа, когда Анниэла рассказала о ней герцогу. Но почему-то все пошло не так. И когда той ночью Энабетт вдруг вышла на связь с «радостной» новостью о контракте Невесты и приказе короля о наказании для всех, кто помог ей стать секретарем, Сератина чуть не выдала себя. И с тех пор жила как под взглядом дракона – никогда не знаешь, когда зверь выдохнет пламя.
И этому нужно было положить конец. Даже несмотря на то, что пока никто из обязанных знахарке людей так и не попал в тюрьму, а Энабетт так и не пришла к ней с вопросом, почему в деле о смерти ее семьи совсем не то, что ей рассказала любимая бабушка.
Хотя тут Сератина переживала зря. С последним девушка и не могла прийти. Ментальный приказ, запрятанный так глубоко, что только смертельная угроза могла помочь Энабетт побороть его, не только все эти годы не пускал ее на руины собственного дома, но не позволял даже спросить о тех днях у кого бы то ни было. Да она даже думать об этом не должна!
Потому что ей страшно знать правду.
Сератина об этом позаботилась. А скоро позаботится и о том, чтобы больше никто из принцев не мог назвать Энабетт невестой. И то, что не удалось сделать графу, будет сделано этим обаятельным блондином. Зелье-то он выпил. А Анниэла уже подготовила все остальное.
Старуха мелкими глотками допила чай. Недурной напиток и недурной план. Разве что-то может ему помешать?
– Читайте и смотрите последние новости! – вдруг громогласно заголосил вышагивающий по мостовой деревянный голем-глашатай, приковывая к себе взгляды прохожих и посетителей кафе. – Страшное убийство матери невесты! Убита жена виконта! Расследованием занимается королевская разведка!
Сератина медленно поставила пустую чашку на стол. Да, им определенно лучше поторопиться. Игра герцога набирала обороты.
***
Энабетт
Это было самое странное задание, какое я когда-либо выполняла. И хоть я никак не могла понять его смысл, исправно ходила за Аттором тенью. Все лучше, чем сидеть с анкетами невест. Глаза бы мои не видели всех этих красоток, желающих принцев в женихи.
А уйти по своим делам меня бы все равно никто не пустил. Не сейчас, когда на счету у неизвестного убийцы было уже две жертвы.
Поэтому пока начальник в сопровождении пожилого полноватого виконта-вдовца осматривал кабинет погибшей или знакомился с принадлежащей семье шумной фабрикой, ни на секунду не прекращающей работу, я записывала в выданный кем-то ежедневник все, что только могло прийти в голову по этому делу. Насколько ценны были эти сомнения, вопросы и идеи, я не знала. Но, судя по удовлетворенному выражению лица Аттора, с каким он время от времени бегло просматривал мои заметки, с заданием справлялась.
При этом переживать о случившемся мне было некогда. И если поначалу я еще была напугана, то скоро успокоилась. А все происходящее стало казаться просто экскурсией, в которой у меня был строгий, внимательный и очень терпеливый провожатый. И в этот раз он, в отличие от меня, точно понимал, что делает и зачем. Аттор был в своей стихии и словно знал, что нужно сказать, о чем напомнить и какие вопросы задать, чтобы мастера рассказали о кражах, а главный зельевар прямо при виконте признался, что последние пять лет был любовником его жены. К чести виконта, если его эти откровения и поразили, вида он не подал, а очаровательную рыжеволосую супругу оплакивал, кажется, искренне. Но забирать дочку с Отбора не захотел, а лишь просил не допустить новых жертв.
И мы продолжили расследование дальше.
***
Я с блаженством скинула узкие лакированные туфли, в которые зачем-то влезла еще с утра, и обессиленно вытянула гудящие от усталости ноги, рухнув в мягкое кресло. Через час полночь. Хотелось вырубиться и спать каждую секунду, отведенную мне на сон. Но столько нужно было еще сделать! И столько осознать…
Новостей было очень много. Из плохих – пресса слишком быстро узнала о случившемся с виконтессой и успела поставить на уши весь мир. А эксперты подтвердили самое худшее предположение, что мать Далии отравили тем же ядом, который убил принцессу. А так как на фабриках кристаллов наблюдения не было, то невозможно было узнать, кто же был в гостях у жертвы до нас. Да и все еще оставался шанс, что она убила себя сама.
Но были и хорошие новости.
О яде знали только в разведке. Эту информацию успели засекретить. И никто из газетчиков не узнал, что на счету пугающего убийцы уже две жертвы.
Вторая же новость была связана с графом Лэ Ррэком.
Уже по возвращению во дворец мне рассказали, что сразу после бала капитан был схвачен и отправлен под арест. И что им тут же занялись лекари, потому что собственная магия разрушала его изнутри. Те потратили весь день, но смогли отменить ментальный приказ, который кто-то очень опытный в менталистике закрепил на естественное желание.
То есть, кто-то мало того, что заметил, как в прошлое воскресенье граф, возглавлявший охрану пятого сектора, заинтересовался мной, а, точнее, моими ногами. Так еще использовал это для своих целей. И если бы лекари не смогли снять с него чары подчинения, то капитан сгорел бы заживо. Только вот кто именно, когда и как превратил его в обезумевшую марионетку, он вспомнить не мог. И это говорило о большой силе менталиста.
Я была рада, что граф пошел на поправку. Но меня до ужаса пугала эта ситуация. Кому и зачем понадобилось делать такое с графом? Неужели распорядителям Отбора, будь он неладен? Они так сильно хотели выставить меня вульгарной девицей? Или я что-то не знала?
И не связано ли это с тем, что бывший глава разведки и нынешний глава Отбора – одно и то же лицо? Узнал ли герцог меня? Догадался ли, кто я? И если да, то почему не выдал? Или – невеста принца неприкосновенна, и поэтому нужно сперва лишить меня этого статуса?
Поэтому я все-таки рассказала Аттору о сомнительных подарках от распорядителей. И ему это не понравилось. Он лично забрал их на исследование и предложил мне подумать о возможности переезда во дворцовые покои. Сперва я даже хотела согласиться, но потом вспомнила, что в Городе невест круглосуточное наблюдение, а распорядители, от которых мне, кажется, не стоит ждать ничего хорошего, живут как раз во дворце.
И уже на ночь мне напомнили, что я, вообще-то, все еще участница Отбора. И что через пару дней меня ждет следующее испытание. Только в чем оно будет заключаться, Аттор рассказывать не стал, ссылаясь на секретность. Пожелав ему на это добрых снов, я наконец-то отправилась к себе.
И вот, сидя в кресле и мечтая забыть обо всем на свете и просто поспать хотя бы сутки, я дотронулась кончиками пальцев до прохладных гладких граней матового кристалла связи – стоящий на каменной настольной чаше-яйце, он тускло переливался радугой, сигналя о том, что днем кто-то очень сильно хотел поговорить со мной. Активировав его, увидела три разных изображения мрачного Эйтана и одно – улыбающейся Сератины.
Что от меня было нужно принцу, я не знала. А выглядел он очень обеспокоенным. Но отвечать ему так поздно? Это было нескромно. К тому же, я была уверена, разговор с ним мог потерпеть до утра.
А вот бабушке я перезвонила сразу же. Только когда мираж заклубился над кристаллом, я увидела в нем не ее, а сестру. Хейли, одетая в мягкую светлую пижаму, сидела у себя на кровати в обнимку с плюшевым пегасом и чуть покусывала нижнюю губу – верный признак нервозности.
– Что случилось? – сон сразу как рукой сняло. – Почему ты не спишь?
– Переживаю, – она едва заметно улыбнулась, и в груди защемило. Моя радость. Моя златовласая нимфа. Как же я ее люблю… – Новости показывали. У вас опять кого-то убили?
– Не у нас, – я отмахнулась, стараясь не выдать себя. Не хватало еще пугать сестру своими страхами и проблемами. – Это все ерунда. Не обращай внимания и ложись спать.
Но она мне не поверила. Хейли всегда чувствовала ложь. Вот кого Аттору нужно было нанимать следить за невестами.
– Ты врешь, – уверенно заявила она.
– С чего ты взяла?
Как давно я не обнимала сестру… А, может, ну их всех? Портал – и до нее? Я, конечно, сегодня чудовищно устала, но это физическое, а не магическое истощение.
