Текст книги "Секретарь Королевского Отбора (СИ)"

Автор книги: Рина Рэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

И только после этого Сератина, тяжело дыша, погасила магию в руках и убрала их со лба девочки, на котором теперь не было даже царапины, зато крупными каплями блестел пот. Знахарка аккуратно обтерла его хрустящим от крахмала белоснежным полотенцем, с нежностью убрала пару прилипших к нему золотых волосков и лишь после этого ушла – все также мягко шурша подошвами тапочек по полу.

Дверь со скрипом закрылась, погружая комнату обратно в ночной мрак и оставляя страдающую от ожога свежей метки девочку наедине с кошмарами.

Глава 2

Энабетт

Я окинула взглядом комнату брата: распахнутые настежь окна, за которыми царило позднее лето, мебель из темного дерева, разноцветные подушки и игрушки, разбросанные всюду. Сам брат был здесь же. Сидел на полу на пышном светлом ковре и восторженно смотрел трансляцию по кристаллу: следил за гонками на чудовищах, покрикивая на тех, за кого болел. И даже поругивался на них словами, которые сильно бы удивили папу, маму и няню. Но у няни был выходной, а родители, как обычно, слишком сильно были заняты политикой и магией, чтобы отвлекаться на такие мелочи, как девятилетний наследник. Хорошо, что у них была я.

– Айл! – я подошла к брату и улыбнулась ему. – Так говорить неприлично.

– Ага, – согласился он, не отрывая взгляда от парящего в миражном изображении вороного пегаса, стремглав несущегося сквозь серые облака, слегка позолоченные солнцем. Наездник в черном костюме, словно вросший в могучее тело животного, лоснящегося от пота, всеми силами старался увернуться от струй золотисто-алого пламени летящего следом изумрудного дракона. Несколько раз ему это удалось, но наездник дракона поднял свое животное выше, развернул – и новая порция огня все-таки достала пегаса. Конь встал на дыбы, и всадник чудом удержался в седле. Животное ржало от боли, пытаясь потушить подпаленные иссиня-черные крылья, но кубарем летело вниз, где его уже ждали страховочная сетка и лекари.

Брат снова совсем не по-детски выругался, но тут же вспомнил обо мне:

– Ну как тут можно молчать? Они же тупые! Как рырецки! – оправдался он, насупившись и становясь в этот момент очень похожим на отца. Маленькая копия большого сурового мага. Я невольно улыбнулась и потрепала Айла по светлым волосам. Он в ответ нахмурится еще больше, но стойко стерпел пытку лаской.

– И не говори. Может, ну их? Пошли с нами смотреть бабочек?

Айл скривил лицо, пытаясь показать высшую степень отвращения. Я рассмеялась.

– Ну как хочешь. А мы с Хейли пойдем. До встречи? – я чмокнула его в макушку.

– До встречи, Бетт, – отмахнулся брат и вернулся к трансляции, где как раз показывали, как подлеченного пегаса уводили в стойло.

***

Я проснулась в холодном поту. Бросила взгляд на часы – полчетвертого. Сглотнула…

Я редко вспоминала поименно, кого именно лишилась в тот день. Сератина говорила, это потому, что горе слишком велико и что так я закрывалась от него. Но иногда во снах я снова и снова проживала лишь один момент того злосчастного дня – последний разговор с братом.

Ведь я могла спасти его! Забрать с собой, как забрала Хейли. Чуть-чуть настоять. Пообещать покатать на тех же бабочках и накормить потом замороженным кремом… Да что угодно! Я могла уговорить его пойти с нами.

И именно это не давало мне покоя.

Судорожно всхлипнув, я откинулась на мягкие шелковые подушки. Нельзя расклеиваться. Нельзя. Через полчаса меня ждала ежедневная пытка меткой, затем сборы, невесты, отбор… Я заставила себя подняться с кровати и направиться в ванную.

Сегодня будить невест нужно было в шесть. Мне для этого требовалось просто прикоснуться к одному из кристаллов в кабинете – и легкая струнная музыка зазвучала бы из каждого такого же в их комнатах. Но когда я в полшестого, полностью собранная, вышла на крыльцо насладиться ранним весенним утром, полным сладких запахов и звонких птичьих трелей, оказалось, никто уже не спит – во всех домиках горел свет, из некоторых даже слышалась визгливая ругань.

Я поморщилась. Хорошо, что снимать невест на кристаллы и транслировать их жизнь во дворце должны были только с сегодняшнего дня – а то бы общественность не выдержала таких «изнанок» кротких деми. А ведь сперва распорядители хотели заснять каждый шаг, начиная с заселения! Но взбунтовались родственники тех невест, которые были статуснее прочих. Как так, их девочек в первый раз покажут на весь мир не в нарядах! И им пришлось уступить.

Поэтому хоть первые интервью у красоток взяли еще вчера, круглосуточная магическая съемка начиналась с той самой минуты, как вся эта толпа под руководством нас, секретарей, должна была пойти в центр Города в Высокий зал. Да и вчерашние интервью покажут в шоу уже после знакомства женихов и невест.

Так что пока девушки могли позволить себе не держать лицо. Вот они и выпускали пар. Но так как при этом они легко переходили черту от простого гнева до откровенной ненависти, я поспешила официально начать сборы.

Кристалл заиграл, и невесты высыпали на улицу – холодить обутые в тапочки ноги на покрытом росой газоне и остужать головы свежим воздухом. Красотки явно давно не спали, кто-то даже был с частично сделанной прической, кто-то – с маской на волосах или лице… Большая часть из девушек хмуро смотрела на меня. А кудрявая брюнетка, баронесса Онира Лэс Аррет, и вовсе старалась прожечь взглядом.

Баронесса была одной из самых знатных в пятой сотне. Но, однозначно, самой наглой. Поэтому она уже собрала вокруг себя стайку подружек – гордячек и подхалимок. А еще это именно она накануне первая вломилась в мой дом и возмутилась кроем и цветом подаренного платья. Да и камни в украшениях ей чем-то не угодили. И то, что весь наряд создавался вручную специально под каждую девушку – это для Ониры ничего не значило. Настаивать на замене платья она перестала только после того, как я напомнила, что отказ от королевского подарка вряд ли будет радостно воспринят женихами.

К счастью, не все знатные девушки из моих подопечных были такими. Рыжеволосая виконтесса Далия Лэс Илдер относилась к Отбору почти равнодушно. Как будто это просто неизбежное зло или повинность. На заселение она прибыла одной из последних, в конфликты не вступала, с прессой общалась с достоинством. И сейчас стояла в центре толпы спокойная и собранная. Мой взгляд ее не злил, а вот на Ониру она посматривала так, будто от брюнетки у нее начиналась головная боль.

Другим лидером в пятой сотне стала эсса Эттиэль Орна. Что не удивительно, ведь до Отбора блондинка уже трижды прославилась на весь мир. Сперва, как та, что завоевала титул эссы Лиора. Потом как самая желанная в мире модель нижнего белья. А буквально перед кастингами Эттиэль получила престижную награду за женскую драматическую роль второго плана, доказав, что у нее есть не только прекрасное тело, но ум и талант. На Отборе она вела себя уважительно, проблем не создавала, но на меня тоже посматривала с неодобрением, что было немного странно.

Но пока их взгляды не мешали работе, это ничего не значило. Поэтому я их проигнорировала, пообещала скорый приход слуг с завтраком, а также парикмахеров и стилистов, и попросила девушек сохранять достоинство и помнить про самоуважение, если с взаимоуважением у них все равно проблемы. Самым кислым напомнила, что совсем скоро их ждет круглосуточная съемка и в их же интересах не дать зрителям повода понизить невесту в рейтинге из-за недовольства на лице и злобного характера. Закончив речь указанием, что к половине десятого все должны быть готовы, я отправила невест собираться дальше.

В девять пришли журналисты и сразу же занялись расстановкой записывающих кристаллов, закрепив их буквально везде. Но и этого им показалось мало, поэтому вскоре в воздухе замелькали неприметные пернатые комки – дрессированные птички ирвиры, неся на себе еще с десяток кристаллов. Что ж, трансляция по миллоту точно будет по последней моде – многоуровневая, чтобы ни одна мелочь не прошла мимо жадного зрительского взгляда.

В назначенное время я снова активировала музыкальный кристалл, и под звуки приятной мелодии невесты высыпали на улицу: в вечерних платьях и украшениях, со сложными прическами, на высоких шпильках и при радостных улыбках на накрашенных лицах. Шоу началось.

***

– Все меня поняли? – жестко спросил один из распорядителей – пожилой маг в титуле барона, одетый, как и я, согласно дресс-коду, в типовой черно-белый костюм с бабочкой.

Даже охрана сегодня была в таких же одеждах и пряталась где-то позади, немного нервируя меня ощущением внимательного взгляда в спину. Блистать на этом празднике разрешалось только его участникам и журналистам. От всех прочих требовали изображать големов.

Конкурсантки, выстроенные в колонну по четверо на центральной дорожке, ответили ему нестройным хором. За последние минуты распорядитель знатно их запугал. Хотя куда больше-то?

– Замечательно! Тогда начинаем! Итак, десять, девять, восемь…

Я набрала воздуха в грудь, дотронулась руками до идеально строгой прически – высокого пучка, и усилием воли сдержала привычную улыбку. Секретарям при съемке невест улыбаться нельзя.

– …Один! – махнул он рукой, и двадцать восемь шоу-ведущих – по одному на каждую страну, от которой на конкурс приехала хоть одна участница, – тут же подхватили эстафету:

– И вот! Наконец-то они! Лучшие девушки мира! Невесты пятого сектора! – завопили пестро разодетые ведущие на разных языках, растягивая рты в неправдоподобно широких улыбках. И хоть в моем «загоне» были только девушки из северной провинции Лиора, я понимала, почему правящие верхушки всех стран хотели рассмотреть каждую претендентку сразу – с будущей потенциальной королевой лучше быть знакомым с самого начала.

Но, все же, слушая многоязычный гам, который поднялся вокруг, я вдруг поняла, что мне очень повезло, что здесь между собой ругаются только на одном языке. Знание лиорского, конечно, было обязательным условием для иностранной конкурсантки, но если бы они тут еще на флаггерском или абрийском отношения выясняли, я бы, наверное, уже сбежала бы. Или приложила их магией, хотя секретарям запрещалось использовать против невест что бы то ни было, кроме строгих слов. Но, к моему счастью, в самом Лиоре оказалось так много девушек, достойных принцев, что им даже одного «луча» оказалось мало. Оеранок поселили в пятый, остальных – в шестой. Меня же к ним поставили из-за того, что настоящая Аби родилась и училась в одном из оеранских городов.

Ведущие закончили первые восхваления, перечень невест и рекламные обзоры. Распорядитель подал условный сигнал – и красотки с восторгом на лицах дружно зашагали по мощеной плитке. Я, как секретарь, замыкала шествие, чувствуя, как чуть вдали вышагивает охрана, и стараясь не думать о чьем-то уже просто неприлично внимательном взгляде: не таком, чтобы бежать сломя голову, но таком, чтобы всерьез обеспокоиться внешним видом.

Может, ему мои ножки в этих узких брюках понравились? Тэрэсс, вон, не раз намекал, что они великолепны в любом наряде. Только какие отношения могут быть с мужчиной в моем случае? Правильно, никаких. Вдруг он однажды заметит клеймо на ауре и решит, что награда за мою голову интереснее моей взаимности? Так что комплименты Тэрэсса оставались комплиментами.

Но чей-то взгляд продолжал изучать меня, пока мы бодро шагали по парку: мимо закрытых магическими экранами вольеров с чудовищами, мимо аттракционов, кафе, торгового центра, стадиона… Все это ждало завтрашнего дня, когда сюда придут первые посетители – те невесты, который успешно пройдут сегодняшний этап.

Шаг за шагом мы обходили парк по дуге и приближались к самому величественному и роскошному зданию Города, построенному из розового перламутра и украшенного позолотой. К Театру.

По пути наша колонна слилась с другими, и реки невест стали морем: бурным, шумным, ярким, переливающимся от блеска драгоценностей и улыбок. Я старалась сильно не рассматривать это великолепие и радовалась тому, что мельтешащие вокруг птички – неброского серо-коричневого цвета, а записывающе-транслирующие кристаллы у них на груди – матовые. Иначе от буйства красок лично у меня могла бы просто разболеться голова.

Прекрасное изобретение алхимиков – матовые кристаллы. Когда в академии мы изучали способы их создания, я, конечно же, была одной из лучших, как и любая примерная студентка. И даже вырастила и напитала магией с десяток особенно сложных и привередливых. Но оценить по достоинству такие кристаллы смогла только сейчас. Я просто не представляла, как бы у всех рябило в глазах, если бы мы все еще использовали природный хрусталь или драгоценные камни. Лично мне блеска вокруг и без этого хватало.

Но теперь только вид разряженной толпы невест вызывал дискомфорт. Сверлящий меня взгляд пропал где-то при входе в центр: охрана перегруппировалась, и его владелец нашел своим глазам лучшее применение.

Это было хорошо. Это значило, что единственное, что волновало «глазастого», – низ моей спины. А то в какой-то момент я уже была готова расспрашивать рядом идущих, не светится ли надо мной смертный приговор?

Так что я окончательно успокоилась и стала наслаждаться происходящим. Например, ответами невест на вопросы журналистов. А те просто бомбили девушек ими, заодно просвещая зрителей и конкурсанток о том, что же их окружает, сколько денег королевская семья и спонсоры потратили на это безумие и как весь мир пытается понять, какого размера шужж укусил Его Величество.

Если честно, меня этот вопрос тоже интересовал.

Знание родословной минимум до десятого колена – это то, с чего начинают обучение знатного ребенка. И даже несмотря на все риски, я учила этому Хейли. Ведь она имеет полное право знать, что один ее дедушка приручил дикую стрекозу редкого вида и сумел вывести из нее новую породу, а родная бабушка первая вырастила кристалл размером с человека, и теперь именно такие кристаллы используются для полного оздоровления.

Знатным мага делал не большой магический потенциал и правильно раскаченный в академии резерв. И не осанка и правильный поклон. А достижения, новые открытия, расширение границ мира. А осанка, поклон и приставка к фамилии… Когда хочешь спасти жизнь себе и ребенку, есть и пить – быстро от всего этого отказываешься.

И никто не создал для мира больше, чем те, кого сегодня называли королями, герцогами, маркизами… Именно их предки своей магией и творчеством придали всему вокруг тот вид, который оно имеет. Они же сохранили его богатства, приручили диких животных и чудовищ, первыми нырнули в глубокие моря и взошли на высокие горы. Они стали считаться лучшими, потому что старались сделать лучше все человечество.

И буквально выставить на торги собственных сыновей? Превратить выбор будущей королевы в нелепый фарс? Что это? Думаю, у многих из высшей знати тоже не нашлось ответа на этот вопрос, поэтому среди отбора было так мало высокородных лэст. Кажется, они сочли его оскорбительным.

Но, может, первое испытание даст нужный ответ?

***

Резные деревянные двери распахнулись, и мы вплыли в Высокий зал: охрана, пресса, невесты, секретари и снова охрана.

Зал действительно был высоким. А еще просто огромным. И при этом он был всего лишь одним из трех залов Театра.

Панорамные окна, открывающие прекрасный вид на цветущий парк, утопающий сейчас в солнечном свете, и стеклянная крыша, через которую было видно каждое сизое облачко на лазурном небе. Нежная светлая мозаика на стенах, розовый мрамор на полу, чешуя бронзового нага на канделябрах…

Всюду красота и роскошь. И в центре – небольшая площадка-возвышение. На ней лишь накрытый темно-синим шелковым покрывалом треножник. Он был бы очень интересен прессе и невестам, не будь сразу за ним массивных золоченых тронов с правящей четой в окружении дворцовой свиты и фрейлин Ее Величества, а прямо перед ним – виновников торжества в расшитых черно-красных нарядах и с золотыми обручами-венцами на головах.

Что ж, по этикету жених всегда встречал невесту стоя. А также с улыбкой и цветком, который он должен был ей подарить. Цветов в руках у принцев не было, но в остальном этикет они выдержали. Как и выдержали мгновенно вонзившиеся в них иглы больше тысячи изучающих взглядов. Эйтан даже вернул толпе этот взгляд. Адан же улыбался, как радушный хозяин. И только Ронар скалился так, будто всерьез подумывал, кого из присутствующих невест первой скормить драконам. Признаться, я даже могла подсказать несколько имен. Думаю, и у других секретарей нашлось бы, что посоветовать. По крайней мере, некоторые мои коллеги смотрели на подопечных с искренним раздражением на лицах. И чем же кроткие лэсты и эссы так разозлили этих милых женщин?

Я принялась про себя шутливо гадать об этом, выглядывая среди вельмож знакомые лица: очень хотелось знать, есть ли тут те, кто мог бы узнать во мне родню графа Лэ Кесси? Источник Сератины, конечно, изменил меня. Но не до такой степени, чтобы сходство стерлось с черт окончательно. И если здесь сейчас были люди, способные его отличить, я хотела быть готовой к встрече с ними заранее.

Конечно, меня все еще мог узнать принц Эйтан. Только вот какое ему дело до секретаря, когда вокруг столько пришедших по его милость невест?

И пока главный из распорядителей Отбора, невысокий старикашка герцог Вильгерд Лэ Эсти, потрясал длинной седой бородой и дребезжал мягким голосом, выступая от имени короля Натара Пятого Лэ Виртэ и его супруги – королевы Яретты, и благодарил присутствующих за участие, я от скуки продолжала изучать зал, скользя взглядом по лицам. Пока не споткнулась об одно из них.

За эти дни я совсем забыла про него. Но он не забыл про меня.

И хоть тогда в вечерней полутьме я толком не разглядела лица, сомнений не было – с правой стороны от трона в черно-белом костюме охраны стоял тот, кто два дня назад почти успел спасти меня от ламии. И мужчина не сводил с меня глаз.

Сперва я решила, что это обман зрения. Мало ли. Он на службе и сейчас просто изображает мебель. Вот он и зацепился взглядом за точку в пространстве, а я всего лишь случайно оказалась на этой линии. Но это ощущение быстро пропало, как только я попыталась увести свой взгляд в сторону. Ведь он проследил за ним.

Я вздрогнула. И это не укрылось от охранника: даже с расстояния в весь зал я словно увидела сужающиеся зрачки и дрогнувшие тонкие ноздри. Да что ему от меня нужно! В первый раз он не показался мне опасным. Может, зря?

Он может знать?

Мне стало дурно. До сих пор я всеми силами старалась не думать, что будет, если меня узнает кто-то не тот или случится что-то неправильное, что бросит на меня хотя бы тень подозрения. Но под этим острым взглядом, протыкающим меня, как булавка бабочку, паника все больше подбиралась к горлу. Я глубоко дышала, сдерживаясь и успокаивая себя тем, что это все – игра воображения. И не более.

«Я слишком впечатлительная, но до меня никому нет дела», – скороговоркой твердила про себя. Обычно это помогало. По крайней мере, когда эти слова мне говорила Сератина, срабатывало всегда. Но не сегодня.

Тогда я решила, что если мои подозрения хоть чуть-чуть сейчас подтвердятся, я при первой же возможности тихонько уйду и исчезну отсюда порталом. А там – схвачу сестру и бабушку в охапку, и мы навсегда уйдем жить в горы. Никто не знает про то убежище. Нас не найдут.

Легче не стало, но я продолжала дышать. И вдруг мужчина, не разрывая взгляда, резко двинулся вперед, от чего я чуть не вскрикнула и рефлекторно дернулась назад. Неужели для меня все закончится вот так?

Но…

Он просто сделал несколько шагов, остановился перед треножником и жестом фокусника снял с того покрывало.

Зал ахнул и замер, пораженный.

Огромный, размером с голову ребенка, бриллиант, прозрачный, как слеза, засверкал всеми гранями, ослепляя толпу. Бесценное сокровище. Только откуда и зачем?

Зал зашептался. Даже принцы смотрели на камень с неодобрением и без улыбок. А охрана за нашими спинами ощутимо напряглась. Краем глаза я заметила, что стражи встали как-то иначе, словно собираясь ловить любого, кто вдруг мог надумать бежать.

Уйти сейчас у меня бы точно не получилось.

А тем временем так пугавший меня охранник, перекинув покрывало через левую руку, сделал шаг в сторону, освобождая место королю и королеве, и исчез где-то позади них.

– Мы рады вам, невесты и гости Лиора, – без улыбки начал монарх, одетый в роскошный карминно-красный бархатный наряд и облаченный в высокую золотую корону. Его властный жесткий голос легко покрывал весь зал. Стоявшая по другую сторону от треножника королева в бело-золотом пышном платье и с короной в волосах тоже радость не изображала. Ее холеное лицо, оформленное черными с сединой локонами, выражало лишь высокомерие.

– Вы потратили много сил и времени, – продолжал король, – чтобы почтить Нас на этом празднике. И все с нетерпением ждете первого этапа Отбора. Понимаю. Но его нельзя проводить, не зная причину и историю Камня Выбора.

И он махнул рукой в сторону бриллианта, снова приковывая внимание толпы к нему.

– Мы – потомок королей Алонии. Пятьсот лет назад эта великая страна, тогда еще самая большая и процветающая в мире, раскололась на части, разодранная гражданской войной. Причин для этого было много. Но среди них была и одна особенная – любовь единственного наследника к обычной девушке.

Я подавилась воздухом. Серьезно? Любовь?

Такую версию тех событий не преподавали в академии. Хотя и официальная звучала достаточно противоречиво. Или Его Величество просто подыгрывает шоу и это такая сказочка для невест?

А король, меж тем, продолжал произносить речь, от которой мои глаза становились все больше и больше. Да и не только мои.

– Девушка любила его и даже прошла проверку этим артефактом, – он снова махнул в сторону бриллианта, и интерес толпы к нему возрос еще больше. – Но принцу было отказано в браке с ней. Он обозлился и сделал выбор, приведший к десяткам тысяч смертей и гибели целой страны. Никто не хочет такого будущего для своей семьи. Вот и мы не хотим. И так как наши сыновья не смогли найти жен по сердцу среди приближенных, мы пригласили сюда вас, прекрасные невесты. И просим каждую подтвердить искренность своих намерений стать женой принца такой же проверкой.

Несмотря на требования этикета, толпа нестройно загудела. Ну да! Такого никто не ожидал. И многие из тех девушек, кто бы ни отказался поставить кровную роспись на листе бумаги, десять раз подумали бы, стоит ли соглашаться на связь с артефактом непонятного назначения.

– Мы понимаем ваши волнения, – ничуть не смутившись, продолжил король, когда публика снова взяла себя в руки. – Поэтому даем десять минут. За это время те, кто не согласен на проверку Камнем, должны покинуть Отбор.

Зал перестал дышать.

Паузой воспользовался вышедший вперед герцог Лэ Эсти. Он едва махнул руками, создавая легкий вихрь, и тот рассыпался искрами, явив перед всеми в воздухе огромные блестящие цифры обратного отсчета.

– Время пошло, – припечатал король.

И, надо сказать, для конкурсанток оно пошло мучительно медленно. Даже я ощущала нервозность девушек. Видела, как они старались удержать лицо, ведь трансляцию никто не прерывал. И при этом красотки всеми силами прятали сомнения за улыбками.

Первые определившиеся появились через минуту. Девушки приседали в прощальном поклоне, разворачивались – и спокойно уходили из зала. Охрана не мешала им. Вскоре к дверям потянулась нестройная вереница. Когда время вышло, Отбор сократился на несколько сотен невест.

А может это и есть сам этап? Ведь те, кто остались, точно хотят побороться за принцев.

Думаю, такая мысль на мгновение посетила не только меня. Но сразу, как только время вышло, распорядители поднесли королю поднос, с которого он взял длинную иглу и прокол ей палец. Несколько алых капель крови упало на бриллиант, и тот впитал их, ничуть не изменившись в цвете.

Король легко залечил рану магией, распростер над артефактом руки и снова обратился к залу:

– Раньше, чем будет произнесена формула связи, скажу, мы не знаем, какие метки на вас появятся. Возможны белые, серебряные и алые. Вы можете почувствовать их физически, а можете только видеть. Их может вообще не быть. Те невесты и принцы, на которых не будет меток, не прошли Отбор. И Мы просим вас в любом случае сохранять спокойствие.

Толпа снова зашумела. Причем особенно сильно на слове «принцы». Оказывается, не все Высочества могли найти себе жен на этом празднике.

Я же снова напряглась совсем по другой причине.

Метки?

А что если магия, что здесь сейчас будет царить, откроет ту метку, что на мне? Что тогда? Надо бежать. Но как? Охрана снова закрыла все двери. Кажется, шанс на побег я упустила…

Король запел магическую формулу на неизвестном мне языке, наплевав на волнения в зале, и я прикрыла глаза, уже буквально лбом ощущая, как чей-то настойчивый взгляд ввинчивается в него. Открыла их, чтобы снова встретиться с внимательно суженными глазами охранника. Тот наконец-то немного вышел и своего укрытия и теперь неотрывно смотрел на меня, все так же держа на руке темно-синий шелк.

И я вдруг не просто догадалась. Я поняла: он знает! Знает и ждет. Хочет быть тем, кто схватит графиню-предательницу?

Хейли, прости меня. Я нас убила.

Как глупо…

Я обреченно закрыла глаза. И в этот момент зал затопил нестерпимо яркий белый свет.