Текст книги "Секретарь Королевского Отбора (СИ)"
Автор книги: Рина Рэйн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
Но старания герцога и его подручных даже восхищали! Мало того, что протащили свою протеже на Отбор за спиной у всех и записали в секретари, чтоб уж точно никуда не делась. Так еще раздразнили Эйтана.
И вот это было особенно неприятно.
Адан понимал, что младший брат, как известный коллекционер женщин, не мог пройти мимо загадочной «беленькой». Но в этой ситуации Эйтан выглядел просто глупцом, которого Лэ Эсти и Лэс Реми использовали втемную, чтобы создать вокруг Суак ореол притягательности. Поэтому, глядя, как бастард на балу «защищал» девку от собственного же подчиненного, вызывая этим ревнивые взгляды младшего принца, Адан испытывал только отвращение к выскочке, играющем в этом спектакле странную роль. А вот что ободряло кронпринца, так это то, что не только он видел Аттора насквозь. Быстрый пронзительный укол взгляда Ронара на их парочку не прошел незамеченным для него. А значит, у Адана был еще один союзник.
Но что делать с этим всем, он пока не решил. Ронар не согласится пойти против короля, не зная всей правды. А посвящать его в это нельзя. И Эйтану не скажешь, чтоб оставил девку в покое. На прямой запрет младшенький тут же объявит Суак своей женою. И что тогда? Они и его убьют? Как Тирэль?
А, может, и как Лоди?
Нет! Такого Адан не допустит!
У него уже есть план. Сперва он докажет всему миру, что кареглазая скромница – та еще тварь. Потом проведет свою свадьбу на собственных условиях, завершая клоунский Отбор. А после – доделает начатое Тирэль.
А то, что при этом ему достанется трон? Так он все равно первый наследник престола. Это всего лишь неизбежность.
Глава 9
Если снаружи библиотека даже в рассветной полутьме походила на дворец снежной нимфы, уходящий вверх колоннами, арками, длинными стрельчатыми окнами и шпилями узких башен, то изнутри это место поражало совсем другой величественностью. Здесь господствовала старина. Она была всюду. В запахах лакированного темного дерева и пожелтевших от возраста бумаг. В шелесте бархатных обивок глубоких кресел и парчовых портьер. В легком треске разворачиваемых свитков хрупких пергаментов и рыжем пламени стеклянных масляных горелок.
Внутреннее оформление библиотеки не меняли со дня ее переноса из Алонии. И даже новые залы строили и декорировали в том же стиле. Исключением стала лишь Сокровищница. Она занимала весь подвал в пять этажей глубиной. Это было несколько десятков комнат, полных кристаллов, соединенных между собой магией в особенном рисунке. Создаваемое ими поле, казалось, можно было потрогать руками. В нем хранилось множество миражей. И с каждым днем их количество увеличивалось. Специальные кристаллы позволяли соединяться с Сокровищницей из любой точки планеты и даже с полулун.
Впрочем, для этого Сокровищницу и придумали. Ведь магам, живущим сейчас на Авилле и Авиллене, в любой момент мог понадобиться доступ к накопленным человечеству знаниям. Но очень быстро эту миражную сеть стали использовать все подряд и не только для получения знаний, но и для развлечений.
К сожалению, мне помочь Сокровищница не могла. Хоть она существовала более десяти лет, ее наполнением занимались только последние пять. Поэтому мне нужно было просмотреть все газеты, миражи и документы тех лет. И, почти наверняка, секретные книги и архивы, которые в нее никогда не внесут.
Начать я хотела с поиска ответов на вопросы о том, почему и как погибла моя семья, и как избавиться от метки. И, взяв с собой големов за компанию, ранним утром, вооруженная блокнотами, я вошла в библиотеку. Время до завтрака нужно было потратить с пользой.
После пережитого на Отборе я чувствовала себя выжатой и разбитой. Но вчерашний день открыл глаза на многое. Главное, я поняла, что если бы Эйтан или Аттор хотели, чтобы я горела на костре – я бы там уже горела. Но они оба почему-то оберегали меня, и я бессовестно собиралась этим воспользоваться. Не зная их мотивов, я, конечно же, рисковала. Но смерть принцессы и приставания капитана показали, что что-то плохое могло случиться со мной на Отборе в любой момент. Так есть ли смысл прятаться от каждой тени?
Библиотечные големы равнодушно встречали и провожали редких в такой час читателей. Нас тоже отвели к нужным отделам с полным безразличием. Я отобрала нужную прессу и разделила поровну между Лоло и Рири. Чары, которые использовали для создания големов, делали из них неплохих мастеров вычислений. Да и писать они умели. Поэтому я выдала им по блокноту и перу и попросила выписывать все, даже сплетни, о графине и графе Лэ Кесси, их работе, друзьях, семье и интересах.
Сама же я, с опозданием на целую неделю, наконец-то пользуясь привилегией работы на разведку, пошла в закрытый зал. К сожалению, взять с собой что-то туда или вынести оттуда было нельзя. О чем меня предупредили при проверке на Кристалле Истины. И лишь убедившись, что я действительно имею доступ к засекреченным данным, он распахнул передо мной заветные двери.
Здесь тоже все было под старину. Разве что темно-вишневый и черно-зеленый бархат на креслах и диванах выглядел не настолько вытертым, да пыли на полках было побольше, чем в остальных залах.
Я немного побродила в одиночестве среди стеллажей, хранящих договоры, копии и оригиналы указов, личную переписку правителей и даже полное собрание стихов бабушки нынешнего монарха. Королева Луира была известна не только чередой любовников и тем, что правила страной более тридцати лет. ее откровенные стихи стали достоянием культуры. Часть из них была опубликована еще при жизни, часть после. Но самые личные и нежные строки так и пылились на библиотечной полке. И не будь у меня конкретной цели, я бы просто зарылась в эти бумаги.
Но цель была. И я довольно скоро нашла то, что меня могло к ней приблизить – папки с документами за все годы жизни отца с матерью. Попросив местного голема-смотрителя напомнить мне о времени в нужный час, я села за стол и открыла первую из них.
Через почти три часа внимательного чтения в моей голове от напряжения словно шумел колокол. Столько вежливых и ничего не значащих фраз и цифр! Но это только на первый взгляд. Ведь за ними судьбы, жизни, смерти…
Итак, как оказалось, мой отец очень интересовался внешней политикой и особенно соперничеством стран по созданию чудовищ. А вот мама уделяла внимание медицине и благотворительности.
И что из этого могло привести к их гибели?
Благотворительность? Но ею занимаются все. Поддерживать сирот, стариков и больных, наполнять кристаллы магией и создавать общие Источники, чтобы любой ребенок с даром мог вырасти с гармонично развитым ядром и устойчивой аурой – это задача каждого. Даже я, уже как эсса Суак, раз в год тратила месяц на то, чтобы ежедневно чаровать кристаллы первой помощи. Так что вряд ли благотворительность могла привести к трагедии.
Медицина? Мама спонсировала все новейшие достижения в ней. И точно так же делали ее подруги. Но могла ли она узнать что-то особенное и продать это врагам Лиора? Или, например, продать личное открытие? Я хорошо помнила, сколько времени они с отцом проводили в лаборатории. Я почти была уверена, что в списке из ста семи анонимно опубликованных открытий тех лет были и их разработки. Поэтому от этой версии нельзя было отказываться окончательно.
Но реальную причину их гибели я видела в интересе отца к чудовищам.
Более тысячи лет каждая страна стремилась создать особенного монстра. Такого, чтобы превосходил существующих, но не был опасен хозяевам. Именно так появились драконы, василиски, мантикоры, гарпии, горгоны, ламии и многие другие. Большинство из них создали на основе «природных» чудовищ. Поэтому гены триксов и виверн есть почти в каждом монстре. Но все они стали воплощением чьих-то идей и кошмаров.
Со временем некоторые из них, как ламии, одичали и стали частью естественного мира, а кого-то, как дрэрров и василисков, до сих пор выращивали только в закрытых загонах. Ну а совсем разрушительных и неподконтрольных, как гидры и харибды, в итоге уничтожили.
Но «гонка» продолжалась и сегодня. Разве что с недавних пор после затяжных войн с нагами во всем мире было запрещено создавать новые «умные» виды, скрещенные с человеком. Но то, что змеелюды теперь жили отдельным государством и считались человекоподобной расой, а не монстрами, мало что меняло для остальных. Да и «умные» чудища все еще были очень популярны. В парке Города невест было несколько вольеров с ними. И все желающие могли поиграть со сфинксами в шахматы, послушать музыку сирен и поболтать с гамаюнами о политике, деньгах и поэзии.
И после чтения сводок о поездках отца на иностранные базы и загоны, я была почти уверена, именно чудовища погубили мою семью.
***
На завтрак я еле успела. Упрятав блокноты с записями, сделанными големами, наскоро причесавшись по типу «офисная мышь» и для полноты образа переодевшись в серо-стальной брючный костюм, я вошла в общую беседку к невестам, когда вокруг уже сновали слуги с блюдами и ирвиры.
Мое появление, как и всегда, было встречено косыми взглядами, недовольно поджатыми губами и легким перешептыванием. Я отметила это машинально, занимая одно из свободных мест – после того, как вчера сектор покинули сразу девять девушек с красными метками, простора в беседке стало еще больше. Однако сегодня все-таки что-то было не так, как обычно. Потому что взгляды так и липли, словно колючки репейника.
– Нет, вы посмотрите на нахалку! – донесся громкий возмущенный шепот с другой стороны стола. – Из-за нее, между прочим, уважаемого графа ждет разбирательство, а она ест себе, как ни в чем не бывало!
Возможно, не произнеси шептунья титул, я бы и не обратила на это внимания. Но речь точно шла о капитане Онгерде. Разбирательство? Это было просто отлично. Но это же значит, что я опять оказалась в центре событий. Вот гадство!
Стоило немалых усилий не спросить, а откуда невесты знают об этом. Но тут нетрудно было догадаться. Ведь когда мы возвращались в домики, всем было плевать на меня. Значит, танец с графом они увидели только в выпусках шоу. А вот я их как раз не смотрела. Вечерний выпуск пропустила из-за звонка к Хейли, а утренний – из-за библиотеки.
И теперь я чувствовала неуверенность, так как не знала, каких еще обвинений ждать. Но, сохранив невозмутимое выражение лица, продолжала завтрак, отдавая должное сливочно-шоколадному пудингу и внимательно слушая пересуды. И не зря. Невесты не успокаивались, и теперь к разговору подключилось еще несколько недовольных голосов.
– Это же надо вообще не иметь совести! – сокрушались они.
– Ну, а чего ждать от той, кто уже пролез принцу в койку?
– Что? Уже?
– Ну а за что ей принц платье-то подарил? За красивые глазки?
– Когда?
– Как когда? Вчера перед балом! Она сама же сказала!
– Фу! Какая мерзость!
– И не говори.
– Права была баронесса!
– Это точно. Она сразу заподозрила в ней такую особу!
– И как же ее пропустили сюда? Здесь завтракают невесты принцев, а не их подстилки!
– Ничего! После того, как она липла в танце к графу, я уверена, принцы побрезгуют ей.
Я все-таки отложила ложку в сторону – аппетит пропал окончательно. Я липла??? Это в каком же фокусе нужно было показать тот танец!
Представив, как бы это все выглядело, будь на мне к тому же присланное распорядителями красное платье, я бросила во главу стола внимательный взгляд. Там чопорно завтракала секретарь-рыба. Она ответила мне слегка взлетевшими бровями и едва наметившейся улыбкой.
Вот же…
Если до этого у меня еще оставались сомнения, что распорядители решили или убрать меня с Отбора, или сделать громоотводом в истории с гибелью невесты, то теперь их не было.
Но что дальше? И какие роли в этом у Эйтана и Аттора?
Мог ли принц знать, что я решу просить у него помощи? Нет. Я и сама не знала.
Мог ли Лэс Реми дать приказ капитану опозорить меня? Может, и мог, но с чего бы тогда графу на самом деле быть возбужденным, а Аттору – взбешенным? Ни один из мужчин не притворялся.
Получается, у распорядителей своя игра. Отдельная. А я в ней – рырецка на заклание? Или кроткая дэми, от которой все ждут смирения с участью?
Я встала из-за стола и повернулась к недовольным красоткам. На меня скалилась добрая половина присутствующих. Как падальщики, честное слово.
Только я – не падаль.
– Откуда информация о разбирательстве над графом? – спросила деловым тоном, движением руки подзывая стоящую чуть в стороне Рири.
– Из достоверных источников, – ехидно отметила одна из ближайших «серебряных», глядя на меня, как на дрэрра – столько же было отвращения на хорошеньком круглом личике.
– Не из записей шоу? – удивленно уточнила я. Все только что стало немного интереснее. Раз не из шоу, то откуда об этом знают невесты?
– В записях этого нет! Там только ваше, эсса, омерзительное поведение!
О как! Всем показали только танец. Значит, для всех я теперь – особа с низкими моральными качествами. Для всех, кроме, собственно, начальника графа…
Легкое тепло разлилось в груди, отразилось неожиданной улыбкой. Ее заметили, и теперь на меня смотрели крайне недоуменно.
Ну да. Меня тут в продажности обвиняют, а я в ответ зачем-то улыбаюсь. Ха-ха! Поэтому, прогнав неуместную радость, я вновь сосредоточилась на разговоре.
– Так может, ваши источники лгут?
– Не лгут, – выступила другая невеста, не скрывая торжествующие нотки в голосе. – Это его коллеги.
– Коллеги? Те, кто сегодня охраняет сектор?
– Ну да, – непонимающе заметила еще одна. Но, судя по переглядываниям и попыткам стукнуть болтушек локтями в бок, до некоторых наконец-то дошло, зачем я спросила именно об этом.
– Понятно, – я кивнула, позволяя себе широко улыбнуться. – Спасибо, что обратили внимание на утечку внутренней информации из королевской разведки. Ваша гражданская сознательность очень много значит для нас.
Девушки тут же вытаращились на меня, поняв, что только что случилось. А я пожалела, что вряд ли они сделали из этого правильные выводы. И теперь мне точно придется проверять дом на зловредные чары, а постель – на пиявок и червей.
Позволив себе с секунду полюбоваться ошарашенными лицами невест и побледневшим от злости – секретаря, я создала портал и шагнула в него вместе с големом.
***
Несмотря на то, что на рабочем месте я появилась почти на полчаса раньше, Аттор уже ждал меня, стоя около своего стола и упершись в столешницу спиной и руками. Одетый только в приталенную черную рубашку и зауженные черные брюки, он выглядел таким непривычно-обычным и странно притягательным, что я замерла на пороге и забыла все, с чего хотела начать разговор.
О чем я хотела сказать? О графе? Или о не в меру болтливых каэрэшниках?
Или о том, что черный цвет ему к лицу?
– Э-э-э… Добрый день, лэстр, – вот и все, что я смогла выдавить из себя, закрывая дверь в кабинет и вставая около своего кресла.
Аттор сосредоточенно кивнул:
– Добрый. И спасибо вам, эсса.
– За что?
– Я следил за завтраком невест. И видел ваш разговор с другими девушками.
– А, вы об этом… Не за что.
– Кстати, эсса, если вам интересно, – он оторвался от стола и, взяв с него какую-то одежду темных цветов, за пару шагов приблизился ко мне, – я уже отдал приказ о немедленной замене всей охраны пятого сектора и проведении служебного расследования в адрес этой и всех предыдущих смен охранников. Вчера я думал, что такого внимания заслуживает только сам капитан, возглавлявший их, но, судя по всему, проблема глубже и шире, чем казалось.
– Как же вы, лэстр, берете на службу таких непроверенных людей? – меня почему-то смущала и эта отрапортованная речь, и его неожиданная близость, наполненная едва уловимым ароматом шиповника… И хоть между нами был мой стол, я чувствовала себя в ловушке и боялась поднять взгляд на гладковыбритое лицо мужчины.
– Здесь нет моей вины, – вздохнул он. – Я на этой должности всего лишь с начала Отбора. А весь штат был набран предыдущим главой.
– И кто же этот человек?
– Герцог Вильгерд Лэ Эсти.
– Глава распорядителей? – я резко уставилась на Аттора.
– Да. Раньше на этой должности был он.
Правда? То есть… Но это же столько объясняет! И столько меняет!
– А… А вы, лэстр? – спросила я, затаив дыхание и борясь с желанием немедленно вернуться в библиотеку: поднять личные архивы КР и срочно найти ответ на еще один важный вопрос. Или не один…
Жаль, не успела с утра!
– А я до этого пять лет работал за границей. Вернулся недавно. И если вам, эсса, хочется узнать больше, то вы в свободное время легко можете прочитать мое личное дело… в библиотеке.
«Ы!»
– Х… Хорошо.
– Только, эсса, големам это не поручайте, – с неожиданной улыбкой он подмигнул мне. – Хотя, признаться, дать им систематизировать данные – довольно изящное решение. Кстати, скажите потом, справились они или нет. И если справились, то я сокращу штат еще на пару десятков бездельников. Лучше посажу вместо них деревяшки.
«А?»
Я покраснела, кажется, до кончиков ушей. О том, что ему доложат обо мне, я не сомневалась. Хотя что-то обидное в этом все равно было. Но что он меня похвалит… Это было неожиданно и даже как-то слишком приятно.
– Ам… Как вам будет угодно, лэстр. Что-то еще?
– Да. Возьмите, – он снова стал серьезным и протянул мне одну из одежек темно-синего цвета. – Там, куда мы отправляемся, прохладнее, чем здесь. Да и небольшая маскировка не помешает.
Я удивленно забрала предложенное. Развернула. Это был модный женский плащ. Только вряд ли он был обычным, раз Аттор сказал о маскировке. Я вызвала силу в ладони и провела по нему рукой, чувствуя сопротивление магии и глядя, как вокруг вещи тут же появилась аура артефакта – прозрачное радужное марево.
Так и есть – зачарованный! Только на что именно? Ведь чары иллюзии могли мне навредить!
Я посмотрела на Аттора, подбирая слова, какими можно было сказать об этом, не выдавая причину, и наткнулась на очень хмурый взгляд.
– И все же, вы очень необдуманно магичите, эсса, – он с нажимом выделил последнее слово, от чего меня бросило в холод. – Я вот не знаю ни одного не знатного мага, который был бы способен голой силой проверять предмет на наличие мощных чар, не используя рунических плетений.
Вот же…
Я закусила губу. Аттор на секунду прикрыл глаза.
– Все-таки, эсса, может, вы что-то хотите мне рассказать?
Хочу? Да. Но могу ли? Не знаю. Все еще не знаю. Да и если могу, что именно?
– Мне нельзя носить вещи с иллюзией, – выпалила как на духу.
– И это все? – его левая бровь вопросительно дернулась.
– Да, лэстр… Пока, да.
– Хорошо, – Аттор снова сделал вид, будто ничего особенного не произошло. – Здесь нет этих чар. Лишь те, что обеспечат вам комфорт и не дадут случайным людям слишком сильно всматриваться в ваше лицо. Ведь ни я, ни вы не хотим, чтобы вас случайно узнали на улице, правда?
– Правда.
– Замечательно. Одевайтесь. И готовьтесь к переходу.
Я поспешно накинула плащ. Он надел свой, темно-серый и немного похожий на униформу военного, и, активировав пару кристаллов на стене, создал портал. Видно, как у главы разведки, у него были особенные привилегии.
– Извините, лэстр, а куда мы идем? – спросила, перекрикивая шум портала.
– На прогулку. Или вам, эсса, больше нравится гулять с принцами? – невозмутимо крикнул он в ответ, предлагая руку.
Вот наглец! А сам-то!
Молча взяла его за локоть и шагнула следом.
***
По другую сторону портала нас ждал один из тех немноголюдных мелких городков, в которых каменные дома не росли ввысь, но при этом нещадно липли друг к другу, занимая все свободное пространство узких улиц. Да и кристаллами-артефактами здесь не спешили завесить каждый свободный сантиметр, ограничиваясь лишь самыми необходимыми. Это не удивляло, ведь на лазурно-бирюзовом горизонте темнел ряд длинных тонких труб какой-то фабрики по производству зелий. А зелья – сами по себе мощные артефакты, и любое вмешательство сторонней магии в их структуру приводило к непредсказуемым последствиям. Поэтому в таких фабричных городках предпочитали не рисковать.
Этот городок выглядел мило и даже уютно.
В лучах по-весеннему смелого солнца окна искрились золотом и легкие оттенки розового приобретал серо-бурый камень стен домов и мостовых, местами заросший «колдовским» аморантовым и сиреневым мхом – еще одной приметой близких зельеварен.
Молодая зелень на редких деревьях и кустах сейчас словно слегка сияла, а цветы на балконах и клумбах поражали воображение буйством форм и красок. В ветвях и на крышах курлыкали и пели разные мелкие птицы, мимо жужжали пчелы и шмели, а в прохладном воздухе разливался сладкий запах цветочного нектара, который-то и привлекал этих насекомых.
Но местным жителям не было до этого дела – редкие прохожие спешили по своим делам: кто пешком, кто на самокатах, избранные – на крылатых повозках, запряженных одним-двумя пегасами.
На нас тоже не обращали внимания. Правда, уверена, только из-за действия чар. Потому что иначе появление двух особ из портала точно заметили бы, глаз бы с нас не спускали, а вечером всем городком обсудили бы в прокуренных пабах и на тесных кухнях.
Велиор, где я с Сератиной и Хейли прожила почти три года и откуда сбежала в столицу шесть лет назад, был таким же. Поэтому первое, о чем я подумала, выйдя из портала, а не он ли это. Но фабрика была мне незнакома, а уж те короткие толстенные трубы я могла узнать с любого расстояния.
Но раньше, чем я спросила Аттора, почему для прогулки он выбрал это место, он сам начал разговор, поведя меня по лабиринту глухих улочек:
– Заметил, вы осмотрелись, – он обвел рукой пейзаж, подстраивая стремительный чеканный шаг под мои, пусть и торопливые, но куда более мелкие шажки. – Что скажете?
– Что не понимаю, зачем мы здесь.
– Из-за Отбора, конечно же. Это Оллонни – родной город сразу пяти невест, с которыми вы сегодня, кстати, завтракали.
– Ого! Как много!
– Вот и я так подумал, – он странно вздохнул и проводил взглядом группу пробегающей мимо детворы. – Скажите, эсса, вот вы неделю наблюдали за невестами, видели отчеты контрольных групп, знаете решения распорядителей шоу… И что? Вам нечего сказать?
О! Сказать мне было что! Особенно по поводу решений распорядителей! Но Аттор имел в виду что-то другое.
– Есть, – начала не очень уверенно. – В этом всем слишком много несоответствий.
Он кивнул. И я, подбодренная, продолжила:
– Для начала, «фаворитки». С ними все не так. И никакие они не фаворитки, а наоборот. Но они зачем-то нужны. Что-то мешает их убрать с Отбора за один раз. Но я не понимаю, что. Неужели только зрелищность?
– Нет, конечно.
– И что это?
– Государственная тайна.
– Даже…
«Даже для меня?» – чуть не ляпнула, но вовремя спохватилась. Мне-то как раз никто ничем не обязан.
– Даже что? – Аттор, кажется, верно истолковал заминку.
– Даже для вашего секретаря?
Он выразительно хмыкнул.
– Даже.
– Ну, хорошо, – примирительно кивнула, чем заслужила еще один насмешливый взгляд. – Пусть так. Мне продолжать?
– Да, конечно.
– Белые метки – это почти амнистия. До сих пор боюсь представить, что со мной было бы, если бы метка на мне была не белой!
– На самом деле, если бы она была серебряной, то почти то же самое, что и сейчас. А, может, даже еще лучше, – он подвел нас к четырехэтажному зданию. На фоне двухэтажных строений оно казалось очень высоким. И если первый занимала аптека с закрашенными черной антимагической защитой окнами, то остальные три были заняты какими-то офисами с деревянными вывесками. Скрипучие двери здания изредка открывались, пропуская редких посетителей внутрь и наружу. – Не пришлось бы оправдываться за то, что у вас есть дочь.
Даже так?
– То есть, белый цвет – это всего лишь…
Я запнулась, подбирая слова. Но скоро поняла, что нет, я не готова обсуждать с ним некоторые факты своей биографии. Вообще!
Но он итак все прекрасно понял.
– Нет, не всего лишь. Но по большей части. Это королева настояла на том, чтобы цвет рисунка у, – он щелкнул пару раз длинными пальцами, вспоминая слова, – «невинных телом и помыслами» обязательно отличался. И его, как дань традиции, сделали белым. Во всех остальных случаях невинность тела не имеет никакого значения.
Ого!
– И какие же тогда случаи остальные?
Аттор внимательно посмотрел на меня.
– Достаточные, чтобы узнав, что сразу пять девушек из «остальных» родом из одного города, я захотел их лично проверить.
– Согласна. Веский аргумент. Но я-то здесь зачем?
– Ну, вы же сами сказали, вы – мой секретарь, – он опять усмехнулся, а я снова смутилась. – А раз так, то будете мне помогать. Тем более, мы как раз пришли.
С этими словами Аттор потянул на себя жалобно скрипнувшую деревянную створку, пропуская меня вперед. И уже когда мы оказались в темно-сером каменном холле, едва освещаемом тусклым желтым светом настенных бра, он шепотом, низко наклонившись к моему уху и обдав его горячим дыханием, добавил:
– Говорить буду я. А для вас все, как обычно, но не через мираж. Ясно?
– Угу, – отвела в сторону взгляд, порадовавшись, что в скудном освещении не видно моих покрасневших щек.
И мы поднялись выше.
***
Аттор
Глядя на мило краснеющую Энабетт, он вспомнил взбешенного Онгерда, орущего в каком-то диком припадке: «Эта кукла все равно будет моей!» и снова ощутил иррациональное желание вмазать ему по роже. Кулаком. И даром, что по всем признакам Лэ Ррек в тот момент был не в себе. Причем настолько, что его магия, словно у подростка с нестабильным ядром, прорывалась синими всполохами-молниями, делая ауру видимой для всех.
Аттор сегодня вообще постоянно возвращался в памяти к событиям этой ночи.
– Его опоили чем-то? – спросил злой Эйтан, когда големы уводили обездвиженного графа под арест в личные покои. Принц примчался сразу же, как только закончился бал, желая найти и лично вызвать на дуэль капитана. Но Аттор уже усмирил, как оказалось, караулящего невест на выходе абсолютно невменяемого Онгерда. На это ему понадобилась всего пара силовых ударов, возможно, лишенных дуэльного изящества и зрелищности, но зато исправно работающих в боях без правил. Опыт, приобретенный в юности из-за нездорового желания встревать в любую драку, и тут оказался полезен. Да и некогда было ему тогда расшаркиваться – воскресенье выдался тяжелым днем еще и из-за расследования гибели Лоди, и встречи с Ирией. Поэтому Аттор честно хотел быстрее разобраться с новой неприятностью и отправиться спать. Но, увы, планы на сон он смог осуществить только через несколько часов.
– Пока не знаю, – тогда признался он, снимая обгоревший пиджак – сырая магия, льющаяся из графа, все-таки немного достала его. – Но следствие уже началось. И Вы, Ваше Высочество, сейчас пройдете в мой кабинет и первым дадите показания.
– Что?!
– Вы не ослышались. По всем признакам, граф не просто так воспылал страстью к эссе Суак. А я лично видел Вас сегодня с ней в «Ардо». Так что, будьте любезны, расскажите мне, как вы там оказались, что делали и почему? Подробно. И, пожалуйста, давайте обойдемся без магического допроса. Из-за гибели одной невесты и возможного риска для жизни другой я имею право применить его даже к Вам.
На что принц по-мальчишески взлохматил волосы и мрачно согласился.
Из его рассказа Аттор, помимо прочего, понял, что Энабетт почему-то избегала чар иллюзии. Это было непонятно, а, поэтому, несомненно, очень важно. Но куда важнее было то, что Эйтан был, кажется, действительно в нее влюблен. И это неприятно царапало где-то в груди и вызывало горечь во рту. Кажется, теперь ему придется искать для договорного брака другую кандидатуру. Принц всегда легко очаровывал девушек.
Следующим он вызвал на допрос секретаря пятого сектора. Ее ответы породили новые вопросы и укрепили во мнении, что Энабетт там не место – слишком сильно ее ненавидели, считая выскочкой, не заслуживающей королевской милости. И если бы Аттор был уверен, что случившееся на балу направлено только против нее, а не является частью чьего-то плана по устранению мешающих кому-то невест, он бы настоял на ее отселении. Правила конкурса разрешали. Но так как ясности не было никакой, он лишь усилил охрану… чтобы утром, как раз после чтения отчетов от библиотекарей, подавиться глотком кофе, услышав признания девушек в шоу.
Для того, чтобы затем объявить приказ о замене стражей и начале массовых служебных расследований, ему понадобилось всего лишь то время, которое Энабетт потратила, идя из портала до его кабинета. Так как вести следствие против самих же себя стражи не могли, это развлечение было поручено бывшим коллегам Аттора – штабу королевских палачей. Те, несомненно, были рады.
О, да!
Хотя, конечно, оспаривать его приказ они не стали. Да и в качестве их работы он не сомневался. По крайней мере, раньше не приходилось. Но что хорошего было в том, что ему пришлось перетряхивать большую часть служащих во дворце? Да еще в такое время. И без того забот хватало. Но работать с теми, кто не выполнял прямых приказов, трепал языком, умудрялся не то попасть под проклятие, не то напиться приворотного зелья и просто вел себя непрофессионально, он не мог.
А пока стражи проходили магические допросы, он принял решение самостоятельно продолжить основное расследование, которое прикрывалось эржэвым Отбором. Тем более, случай с пятью невестами с одного города все равно заслуживал особенного внимания.
Энабетт же Аттор пригласил с собой, как он сперва думал, за компанию. Не хотелось ему сегодня оставлять девушку одной. Неважно, будет она заперта у него в кабинете с бумагами или отправлена в архивы для поиска несоответствии в биографии «фавориток», как он собирался сделать еще на прошлой неделе. Но уже скоро стало понятно, что взять ее в Оллонни – была, пожалуй, лучшая его идея за эти дни.
***
Энабетт
Я не знала, где и кем Аттор был до того, как стать главой КР, но то, что он абсолютно не умел общаться с жителями провинции, я поняла почти сразу же, как только мы поднялись на второй этаж – в филиал местного салона красоты.
Три небольших бело-серых зала были обставлены по-простому и без претензий: зеркала в полный рост, слегка обшарпанные кресла и диванчики для гостей, бра на стенах и столики, заваленные зачарованными ножницами, расческами и щипцами. Ну и потолок, плотно обсыпанный, словно очень крупной черной солью, поглощающими магию кристаллами, что делало вид комнат одновременно и немного жутким, и довольно стильным.
Из-за раннего часа тут почти не было клиентов. Поэтому большинство мастеров сидели в креслах и смотрели очередной выпуск дрэррового шоу. Показывали зарубежных невест, у которых брали интервью на тему «недопустимого поведения». Ясно, что мой танец с графом все никому не давал покоя.
Внимание на вошедших нас, конечно, обратили сразу же. Но из-за чар на одежде – не больше, чем на случайный сквозняк. И это была, пожалуй, первая ошибка Аттора. Потому что когда он подошел к одной из отдыхающих женщин и попытался привлечь ее внимание разговором о том, что он – тайный поверенный одного из принцев, узнающий вкусы понравившейся девушки, она ему не поверила ни разу. Потому что, кто знает, кого она в тот момент видела на его месте.
