Текст книги "И они поверят в обман (СИ)"
Автор книги: Рина Белая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
– Как можно носить такое тряпье?! – курильщик скривился и с отвращением сплюнул.
Меня накрыла волна злости, хотя я и понимала, что его желеподобная помесь слюней с соплями исчезнет, просто выглядело это уж очень по-хамски. Он же видел, что я здесь все надраила!
– Ее платье вызывает у меня тошноту! – согласно кивнула эта «благородная» дама. – Да и по шее никому не надаешь, так чтоб не сверкнуть панталонами.
– Господа, – удивился аристократ, – выбор, сделанный в пользу платья – это следствие не потемненного страстями ума. Разве подобное можно ставить девушке в вину?
– В первую очередь она маг, а все остальное мелочи, не достойные внимания! – тут же рассудила старческая поганка.
Повернув голову ко мне, «благородная» дама не преминула дать чисто женский совет:
– Деточка, ты просто обязана следить за своим весом! Еда не должна быть важнее красоты! А лень не должна руководить тобой!
Шаткую плотину моего терпения прорвало:
– Я вам не деточка! Бегаю я быстро, особенно, когда есть стимул, а лишние килограммы жить мне не мешают. И знаете что? Не желаете ли вы вернуться в потусторонний мир? Длительные беседы утомляют, особенно в вашем возрасте…
– А не занять ли тебе комнату этажом выше? – оскорблено воскликнула дама.
– А не пойти бы вам… эфирных бабочек ловить!
К моему разочарованию никто никуда не пошел. Эфирные тени расселись на претерпевшей изменения железной куче и недовольные пренебрежительным к себе отношением предпочли заняться обсуждением новой проблемы. Пытаться заснуть, когда призраки спорят о морали и нравственности молодого поколения, задачка не из легких, скажу я вам.
Наши отношения как-то сразу не заладились, но зато я получила ответ на вопрос: почему адепты избегают подвала. Совсем не из-за страха перед призрачными болтунами, а из-за отсутствия возможности заниматься и элементарно высыпаться.
Сегодня именно этого меня и лишили.
– Изверги!
Глава 17
Беден ли человек, богат ли, вовек ему не стать добродетельным и
счастливым, если волей фортуны он окажется не на своем месте.
Вовенарг
Солнечное утро следующего дня лениво проплывало мимо.
Подперев кулаком щеку, я сонно зевала, вполуха слушая профессора по предмету «Нематериальное начало». Молодая женщина, опрятная и невероятно красивая, с белоснежной улыбкой и игриво завитыми локонами генерировала мечтательность, излучая счастье и любовь. Она светилась, словно чашечку утреннего кофе заменил коктейль из росы и солнечного света. Подобное состояние ненавязчивой отрешенности от канители монотонных будней являлось для нее нормой, я же была далека от этой «феерии чувств». Сложно оставаться в чужом образе самой собой, сложно демонстрировать счастье, тем более, когда оно отсутствует в твоей жизни. Неудивительно, что у меня и близко не было желания постигать искусство радоваться каждому мгновению. Мои мысли на ближайшее будущее сводились лишь к тишине, темноте и здоровому сну.
Просто и в то же время нереально.
– Пугалы приблудные… – сорвалось с моих губ ругательство в адрес призрачных соседей по комнате.
С последних парт обернулось несколько человек. По их довольным ухмылкам и веселому блеску в глазах стало понятно, что слухи по общежитию разносятся с завидной скоростью и мой выбор в пользу подвала не остался без должного внимания.
Я закатила глаза и страдальчески уронила голову на парту, но непривычная тишина заставила меня выпрямиться.
– Роиль, мы вам не мешаем? – полюбопытствовала мадам Шилла.
– Извините, – только и смогла выдавить я из себя.
Словно решив поиздеваться надо мной, профессор плавно сменила тему и весь академический час мне пришлось слушать про мирное сожительство с призраками… И это после того, что я вытерпела сегодня ночью!?
Конспектировать лекцию совсем не хотелось и я лениво зевала, но когда профессор завела речь о закрытой библиотеке старого монастыря в Дастое, я перестала мечтать о кровати и с интересом стала ее слушать.
– Уважительное отношение к призракам обеспечат вам спокойную жизнь на одной с ними территории. Конечно, если речь не идет о таких аномальных зонах, как Дастой. Стоит зажечь в главной зале монастыря лампадку и прочесть молитву, как стеллажи, сплошь заставленные старинными фолиантами, заслонят собой голые стены, а вокруг вас появятся множество сундуков с редчайшими книгами и ларцов с уникальными свитками. С первыми лучами солнца лампадка погаснет, и призрачное видение начнет тускнеть, пока не исчезнет вовсе…
– Звучит заманчиво, однако, если бы монастырь был богат древней библиотекой, от желающих постичь тайные знания не было бы отбоя, – засомневалась «Мисс очарование».
– Люди покинули Дастой, считая, что эта земля не для живых, и местность пришла в упадок.
– Людей можно понять. А как же маги?
– Маги были первыми, кто решил забыть о существовании Дастоя. Ведь чтобы читать на незримом языке нужно самому стать призраком. Когда один за другим сильнейшие маги, шагнув за грань, забывали кто они и не могли обратно вернуться в свои тела, было принято решение стереть Дастой с карты Лариусского королевства.
Я подняла руку.
– Роиль?
– Неужели не было тех, чья душа воссоединилась с телом.
– Были, – достаточно резко и сухо ответила госпожа Шилла и после незначительной паузы продолжила лекцию.
Не услышав должного ответа, я вновь подняла руку, но профессор предпочла этого не заметить, и я набралась наглости ее перебить.
– Кто они? И что с ними стало? – громко спросила я.
– С кем? – сделала вид, что не поняла госпожа Шилла.
– С теми, кому удалось пережить ночь в библиотеке.
– Они связали свою жизнь с деятельностью Совета, – ответила она туманно.
Или Совет связал их по рукам и ногам. Вероятнее всего, им не раз приходилось, повинуясь приказу, нарушать покой монастыря шелестом листов. Умирать, каждый раз испытывая свою судьбу, чтобы искать ответы на чужие вопросы…
– И во сколько Совет оценивает смерть своих подданных? – с вызовом вдруг выкрикнула я.
– Роиль Чансе, ваша бестактность не допустима! – возмутилась мадам Шилла, смерив меня убийственным взглядом.
– Извините… еще раз, – словно очнувшись пролепетала я, смущаясь под многочисленными взглядами адептов.
– Я продолжу! – и она продолжила рассказывать о высшем долге каждой семьи перед бестелесными колобродниками, о могуществе и знании духов, об уважении к ним и о том, что недаром в каждом поместье старинного рода имеются родовые святилища, так называемые «Врата ожидания»…
Адепты вернулись к своим записям, когда Фиц обернулся ко мне и бесшумно зааплодировал. Видимо своими вопросами я попала в точку. И хотя повышенный интерес к моей персоне напрягал, но одобрение некроманта было столь неожиданным и столь приятным, что захотелось нарисовать Фица, передать в рисунке пронзительный взгляд зеленых глаз. Получится или нет?
Вслед за мыслями перо скользило по бумаге.
Мы с Фиционом такие разные. Я боюсь магов, он смотрит на них с презрением. Мне лучше одной, ему проще с мертвецами. Мы не верим в искренность слов, не ждем понимания. Мы не такие как все. Нет, я не вбила себе в голову иллюзии относительно своей исключительности, да и Фица сложно назвать надменным, но мы оба возвели невидимую, неприступную стену между собой и всем миром и в этом мы с ним похожи…
Я не заметила, как пролетело время и звонок на перемену заставил подскочить от радости. Аудиторию накрыл шум собирающихся адептов.
– Задание к концу месяца, – осадила нас госпожа Щилла. – Вам необходимо заручиться доверием одного из призраков, проживающих на территории академии и узнать знаменательный момент его жизни или смерти. Особо изворотливых вынуждена предупредить: вся литература, где есть упоминания об известных личностях, обитающих на территории академии на месяц будет запрещена к пользованию. Дерзайте! Только не вздумайте прибегать к жертвоприношениям и ритуалам на крови. Тем, кто справится, зачет в полугодии поставлю автоматом, но это не освободит вас от посещения лекций. Свободны.
Я захлопнула тетрадь, дождалась, пока аудитория опустеет и направилась в столовую. Это надо же было так непредусмотрительно послать призраков прошлой ночью!
Едва подошла очередь выбирать блюда, как неожиданный укол в плечо вынудил меня опрокинуть поднос. Резкий металлический звон привлек внимание адептов, заинтересованные взгляды которых не могли не подействовать на меня раздражающе. Я сердито уставилась на знакомое лицо.
– Ах, какая жалость! – поравнявшись со мной, протянула девица – помесь дивной красоты и чудовищного характера.
Ах, если бы вместо дара иллюзии я могла испепелять взглядом…
– Проголодалась? – резко бросила я. – Налетай!
Отодвинувшись, я дала возможность Аливе приступить к выбору выставленных блюд.
– Только не ешь слишком быстро, а то поправишься! – дерзко добавила я.
– Ты последняя к кому бы я прислушалась! Ни красоты, ни вкуса, ни здоровья! Ты больше похожа на мешок, набитый конским волосом, чем на мага! – с брезгливой жалостью сказала блондинка. – Ума не приложу, что Анест мог в тебе найти?
«А он и не искал, он просто не выдержал осады», – мелькнула мысль, но тут же была раздавлена пониманием, что я действительно с изъяном, и под какой бы оберткой я не скрывала себя настоящую, мне никогда не стать магом. Я не способна нанести кому-либо ни физический вред (слишком слаба), ни магический, не способна создать и не способна разрушить. Более того, я так и не смогла избавиться от дрянного браслета из можжевеловых бусин, который уже подвел меня однажды…
Наверное, я бы погрязла в своих недостатках и промахах, навесила на себя ярлык неудачницы, а после разревелась горькими слезами, но злость и голод запретили мне быть слабой. Я схватила горячий пирожок с повидлом, демонстративно положила его себе на язык и, жуя, рявкнула:
– Зато я ни в чем себе не отказываю! А ты можешь пожевать спаржу – заесть горечь недовольства, вынуждающую тебя вторгаться в мою личную жизнь!
Судя по тому, как блондинка поджала губы и полыхнула взглядом, удар достиг цели. Мы квиты, Аливе! Выяснить бы, в чем я перед ней провинилась?
Выбор тощей девицы нисколько меня не удивил, я же отдала предпочтение выпечке, – видимо, организм по сладкому соскучился.
Немногим позже я сидела за столиком и, скрестив на груди руки, смотрела на некроманта, который сверлил меня взглядом, не сводя с лица мрачную улыбку. Вот дух неприкаянный! Еще один повод для головной боли и упаднического настроения… Да сколько можно?! Пришлось мысленно влепить себе пощечину, успокоится и покинуть столовую, проиграв дуэль взглядов.
День прошел, как говорится, на одном дыхании. Правда на последнем уроке по плаванию вышла неприятная заминка – ну откуда мне было знать, на что способны маги воды?
– Роиль, почему не в купальнике? – сухо поинтересовалась тренер.
– Я плавать не умею, – попыталась оправдаться я, провоцируя едкие комментарии адептов.
– Роиль, да будет Вам известно, последнее, что может сделать маг воды – это утонуть! Живо переодевайтесь!
Пришлось отбрехаться, что настали те самые дни. Усевшись на каменистый берег, я наблюдала, как моя группа рассекает океанскую гладь, готовясь к какому-то соревнованию. Два академических часа под лучами палящего солнца – не самое удачное решение тренера. Наконец, дали добро на отдых и шлепая к раздевалкам, адепты громко выясняли, кто более достоин стать капитанами их команд.
Провернув ключ в замочной скважине, я толкнула дверь и разместила под кровать стопку книг из библиотеки. Койки мне особо не мешали, вот только пыль на них раздражала, но от мысли убить еще один вечер за уборкой передернуло. Я решила потратить время с пользой, взяла одну из необходимых к прочтению книг о духах и улеглась на кровать.
Когда комнату заполнил неприятный полумрак, я оторвалась от увлекательного повествования одного из экспертов в области заблуждений, наполняющих невидимый мир, и взглянула на жалкий огарок в носатой плошке. Самое время наведаться в лавку за масляной лампой.
Даже не пытаясь ловить удачу с комендантшей, я покинула главный корпус академии. Вызнав у одного из прохожих необходимую информацию, решила совместить покупки с неспешной прогулкой по вечернему портовому городу, живущему своей тайной жизнью.
Солнце скрылось за гребнями черепичных крыш, забрав с собой стесняющую дыхание жару. «Лунные змеи», овивающие кованый металл столбов, осветили городские улицы. Я удобнее перехватила потертую котомку. Лампа оказалась совсем недорогой и продавец оставил о себе приятное впечатление. Я свернула в проулок, обошла зарешеченную повозку с пустующими козлами и остановилась. С противоположной стороны распахнулась дверь, свет очертил силуэты мужчин, спешно покидающих таверну. Двое плечистых стражей впихнули в повозку бузилу в рваной рубахе и драных штанах. Лязгнул замок, хлестнули вожжи, скрипнули колеса, увозя пьяного арестанта.
«Да уж, не повезло кому-то…» – подумала я и поспешила, чтобы не опоздать к ужину. Но стоило ступить на порог общежития, как нездоровое оживление в холле, тщетно скрываемые смешки старшекурсниц под прицельным взглядом вспыльчивой комендантши – заставили меня насторожиться.
Да что происходит-то?
Нехороший клубок предчувствий свернулся внутри, когда, едва не сбив меня с ног, одна из второкурсниц, что-то прижимающая к груди, скользнула на узкую лестницу, ведущую в подвал. Озираясь, я ступила следом.
Это был удар под дых. Представшая моему взору картина, заставила опустить зад на одну из двух злосчастных ступеней, которые я была уже не в силах преодолеть. Они! Все! Вся женская половина второго курса в моем подвале!
«Призраков приманивают…» – дошло до меня.
Я устало поднялась. Огибая разгневанных адепток, решающих вопрос острой нехватки места, я не сдержалась и заглянула в раскрытую дверь одной из комнат. Небольшая стайка девиц, что-то бессвязно бормотала, взявшись за руки вокруг раскрытого деревянного сундука. И хватило же сил притащить сюда такую тяжесть!
В другой комнате тоже решили действовать сообща: поставили зеркала напротив друг друга и мычали, покачиваясь в такт. Да-а-а, что-то я в этой жизни не понимаю!
В третьей что-то варили, в четвертой – курили, в пятой – распивали и только в шестой… меня послали. Знала бы, что дверь настолько скрипучая – обошла бы ее стороной. Поспешно закрытая дверь изолировала шум, словно ножницы рассекли атласную ленту.
Звучно чихнув, я в ту же секунду кинулась к своей комнате, охваченная смутными сомнениями. Каждый нерв был натянут словно струна. Ох, не приведи духи, добродушной Фелиции доверить ключи от моего убежища этим чумазым сорвиголовам в неприлично обтягивающих задницы штанах. Пальцы легли на ручку и нервно дернули. Дверь не поддалась. Ха!
Вставив ключ в замочную скважину, провернула загогулину и в бессознательном простодушии толкнула дверь.
Как не заорала – не знаю! Чудом! Чу-дом!
Темноту заливал свет. Множество белесых фигур теснились в маленькой комнате как селедки в бочке. Лишенная дара речи, я была раздавлена, разрезана бессчетным количеством невозмутимых глаз, заставивших почувствовать себя на этом празднике жизни ничтожным червем! Даже эфирная псина и та стрельнула в мою сторону мутными, напоминающими два жемчужных агата глазищами.
Тебя-то что удерживает на грани – кость недоеденная?
Не сговариваясь эфирные головы отвернулись и духи продолжили оживленно обсуждать, кого из них желают видеть соплячки-адептки и кому какие почести воздают:
– Госпожа Шилла вновь удочку закинула…
– Каждый год одно и тоже… и каждый год ни одного зачета.
– Мы уже тысячу раз это обсуждали! – проворчал один из призраков, непонятно как умастившийся на узком подоконнике.
– Это не главное! Главное то, что госпожа Шилла умеет создать настроение многоуважаемым господам – это ж какая благоприятная почва для беседы!
– Почва-то старая, а вот семена новые. В девятой красотка коровье копыто притащила и сидит заговаривает.
– Подумать только!?
– Брешешь! – не выдержал «колобок» на подоконнике и, насупившись, отвернулся.
– Не веришь – сходи и сам убедись. Такая милашка… глядишь, при виде тебя еще больше рвения проявит.
В комнате одним привидением стало меньше.
– Надо же, копыто!
– И где сумела достать?
– Хоть какое-то разнообразие среди зеркал, свечей, красных лент и магических дощечек. И не боятся же…
– И вроде бы знаешь, чего от них ждать, ан нет! Год на год не приходится.
– А ты чего уставилась? Хватит истуканом стоять! – бросил мне курильщик и заржал, хлопая себя по пузу.
– Как мило с вашей стороны, что позволили мне войти! – трогательно протянула я, переступая порог.
– Вы что, все… рехнулись! У вас что, другого места для посиделок не нашлось? А ну пошли вон из моей комнаты! – выпалила я на одном дыхании, не отрывая взгляд от мужских сапог на моей подушке.
– Господа, мне кто-нибудь объяснит, что это сейчас было? – откашлявшись, прохрипел курильщик.
– Нас гонят?!
– А глаза у нее нехорошие! Того гляди кровью нальются…
– Нельзя так напрягаться, деточка! – очередной совет от дамы.
– О! Совсем забыл, в мужском общежитии куриные глаза используют, не желаете взглянуть?
Призраки переглянулись, но с места белесая шелуха даже не сдвинулась.
– Когда ж эти дети повзрослеют?
Многострадально захныкав, я завалилась на матрас.
Это было невыносимо!
Глава 18
Не так я представляла свою академическую жизнь.
Первые пары я благополучно проспала.
Нет, еще одной такой ночи мне не пережить! Но и академию я не оставлю, не оставлю, даже если она всеми силами возжелает от меня избавиться.
На паре по «Магниту благ» я спать не решилась, зевала и то украдкой. Старичок устроил небольшой опрос по теме прошлых лекций, дотошно прошелся по форме амулета и мы, наконец, приступили к практике. Интересная, кропотливая работа стала прекрасным средством для поднятия настроения и уже к концу второго занятия в печи запекались три десятка глиняных «блинов».
– Господа адеп-ты, мы встретимся с вами в пят-ницу вечером и зарядим ваши первые амулеты. Занятие окончено, – лысый дедок жестом указал нам на дверь.
Я шла, тихо улыбаясь, мысленно я все еще работала с глиной, руки отчетливо помнили ее податливость и успокаивающую прохладу.
Светлые чувства смазал спортивный костюм размера… Батюшки! Вот что это за чувство юмора у судьбы?! Но шутки на этом не кончились: чертовски обаятельный, занимающий первое место в мыслях девчат, тренер по боевым искусствам встретил нас сногсшибательной улыбкой и словами:
– Десять кругов для разогрева. Бегом – марш!
На уровне разума я понимала, случись что, мага в последнюю очередь будут спрашивать, хорошо ли он спал? Готов ли к бою? – в моем случае с десятью километрами, но мое тело не принимало насилия. Оно вообще жило своей жизнью, подчиняясь одному ему известному ритму, и «разогрев» в его планы не входил.
– Чего вы ждете, Роиль? Особого приглашения? Догоняйте!
– Прекрасно! Отлично! Счастлива как никогда раньше! – проворчала я подчиняясь.
Штаны висели на мне мешком, неустанно вынуждая их поддерживать. Нет, со стороны все выглядело прилично – я все-таки спец в своем деле! Да и не планировала я показывать достойный результат, просто не хотелось становиться объектом насмешек: геройски преодолевать четвертый круг, когда лидеры группы зашли на десятый – это приговор для мага. В числе первых оказался некромант, парень в который раз обогнал меня, как легкое парусное судно в ветреную погоду обходит рыбацкую посудину.
Пять кругов стали моим пределом. Судорожно глотая воздух, я едва доползла до финиша и упала без сил.
Хреново было мне одной. На лицах девчат, продолжавших упражняться на газоне внутреннего двора, читалось явное веселье, в то время как тренер соображал, что делать со мной. Красавчик-садист недовольно поджал губы и что-то чиркнул себе в журнал.
– Как самочувствие? – склонившись надо мной, излишне вежливо поинтересовался он, провоцируя вспышку девичьего смеха.
– Выживу, – прошипела я сквозь зубы.
– Вот и хорошо. Так, молодежь, разбиваемся на пары! Роиль, Вас это тоже касается!
Не прошло и минуты, как адепты в безликой серой форме стояли парами друг напротив друга и ждали дальнейших указаний, я осталась не у дел – мне попросту не хватило пары.
Никому не нужная, с колотящимся сердцем в груди и дрожащими ногами, сижу в надежде, что меня не заметят и оставят в покое. Ан нет.
– Маг, какое бы направление не выбрал, от силовых структур до сферы обслуживания, должен защищать себя, семью и королевство. На одной стихийной силе не протянешь (и прямой взгляд на меня). Нужно уметь вести бой! А без должной физической подготовки боевое искусство превращается в нелепый танец. Для тех, кто еще не понял, самое время уяснить, что мы здесь собрались не попами крутить. Роиль, вставайте! Ваша пара Фицион!
– Нет! – взвизгнув, наотрез отказалась я.
Вышагивающий по рядам тренер остановился и спокойно поинтересовался:
– Что нет?
– Не встану! – заупрямилась я, зрительно уменьшаясь в росте при виде ядовитой некромантской ухмылки, обещающей похоронить мое светлое будущее.
Мой расчет сводился к тому, что за прошлый год Роиль всех настолько достала, что никому и в голову не придет подходить ко мне и, скажем, дружески обнимать за плечи. Да с первым же захватом некромант поймет, что дело нечисто! Ладно, столовая, там я при помощи подноса, якобы прижатого к животу, могу создать нужные формы там, где их нет и следующий за мной, толкнув в спину в нее и упрется, когда со стороны груди… а кто захочет лапать мою эфемерную грудь?!
– Можно я откажусь? – в голосе прозвучала глубокая мольба.
– Зачем вы тогда явились на мое занятие? Для чего поступили в академию? Сидели бы дома, супы варили, салфетки плели, стригли газоны в домах господ!
Покраснев от стыда, я принялась оправдываться, спотыкаясь на каждом слове.
– Прекратите этот балаган! – приказал тренер.
Я заткнулась, мысленно коря себя за несдержанность.
– Продолжим занятие.
Со стороны тренера шла информация по стойке, в которую один из партнеров должен был встать, а поскольку я не особо вслушивалась, лелея злость и обстоятельно обдумывая варианты осторожного отступления, то стойку принял Фиц, тем самым возвращая меня в реальность.
Я должна была… схватить некроманта и потянуть его на себя! Его ответные действия были до безумия просты и до невероятного недопустимы. А что может помешать Фицу с силой отбросить меня в направлении моей тяги и немного вниз, а после провести заднюю подножку?
– …и рывком бросаете противника к своему левому носку, – закончил тренер. Все понятно?
Милостивые Духи! Я, блин, совершенно не намерена валяться под парнем, я вообще создание нежное, ранимое, вдобавок ко всему не выспавшееся!
– Поздно отступать, воробушек, – обласкал меня зеленоглазый упырь с зачатками ментальной телепатии.
Ох, зря ты со мной так, некромант! Зря!
– Если все понятно, Кнот, покажем, – тренер кивнул одному из адептов.
Мужчины встали в стойку. Кнот потянул тренера на себя, я едва успела моргнуть, как тренер повалил обидчика, замер, распрямился и, рывком возвращая парня в вертикальное положение, продолжил наставления:
– Заднюю подножку можно исполнить и падая вместе с противником.
«Это конец!» – подумала я и беспомощно усмехнулась.
Озадаченный моим весельем, Фиц мельком нахмурил брови:
– Что тебя так развеселило?
– Да я тяжелее тебя раза в два буду!
– Не волнуйся, не оплошаю, – с каким-то ненормальным удовольствием протянул некромант. Он украдкой раскрыл ладонь, по которой пугающе и завораживающе с одного пальца на другой скользнуло несколько лент, окрашенных зловещими химеричными переливами.
Фицион, Фицион, касаясь своей сути, ты даже не представляешь, какой механизм запускаешь, ведь не рассчитав силу, ты чего доброго умудришься лишить меня дыхания, а вместе с тем и судорожно удерживаемой иллюзии. Что тут тогда начнется – страшно представить…
Атакованная мыслями одна ужаснее другой, я достигла той точки кипения, когда отбрасываешь страхи. Мне хватило наглости украсть чужую жизнь и примерить ее на себя, словно поношенное платье. И чтобы это платье не пошло по швам, а этот день не остался в памяти как последний день в академии, я вынуждена была прибегнуть к не совсем честным методам.
– Приняли стойку, – скомандовал тренер.
Приняли.
– Схватили противника.
Схватили.
– Потянули.
Сдавленный хрип разнесся по округе, некромант упал на колени, уткнувшись лбом в газонную траву. Обнявшиеся пары так и замерли, повернув в нашу сторону головы с одинаково ошалевшим выражением на лицах. Ну, хоть картину пиши! Била я от души, так, чтобы наверняка. А что мне еще оставалось делать?
– Роиль. Что. Это. Значит? – убийственным тоном потребовал объяснений тренер.
– Он меня… схватил… э-э-э за грудь!
Услышав такое объяснение, некромант, не разгибаясь, рвано выдохнул, но опровергать мою ложь не стал.
– К ректору! Оба!
Гора с плеч! Хух, я развернулась и гордо пошла прочь, некромант был не в состоянии передвигаться, оно и понятно.
Получив разрешение секретаря, я вошла к ректору.
Встретил меня залитый светом просторный кабинет. Сделав шаг, я опустила взгляд и замерла. Как зачарованная я смотрела на пол, всю площадь которого занимала карта города Табел с прилегающей к нему территорией. Под моими ногами, будто за стеклом, своей жизнью жил волшебный мир, где по синей глади, словно улитки, тянулись корабли, и если присмотреться, то можно было разглядеть спущенные паруса. Портовый город представал бессчетным количеством черепичных крыш, оплетенных паутиной дорог. Я скользила взглядом по районам, щедро разбавленным хлопьями сочной зелени и зарыбленными прудами, придающими городу особый колорит. Внимательно присмотревшись, я удивилась отсутствию всяких одушевленных объектов на улицах, переулках и площадях. Взгляд упал на отрезок реки, берущей свое начало в неприступных скалах, купающихся в густом тумане… Проскользнула мысль, что не мешало бы прикрыть рот и вернуться в реальность, потому как вполне может статься, что в прошлом учебном году Роиль уже входила в эту дверь. А раз так, то столь явное удивление с моей стороны, тесно перемежаемое с восхищением явно излишне.
К слову о двери, ее велели закрыть, пройти и сесть.
Внутренне сжавшись, я переплела пальцы и взглянула на ректора, восседающего в кресле напротив. Это был крупный мужчина с серьезным выражением лица, ценитель эстетики и вместе с тем практичный человек.
– Представьтесь.
– Роиль Чансе – адептка второго курса.
– Что у вас, Роиль?
Причину своего появления на пороге его кабинета я объяснила сухо, не вдаваясь в подробности произошедшего недоразумения. Ректор неодобрительно покачал головой, на что я выдала: «издержки воспитания, нечего покушаться на чужое добро!» Выговор меня более чем устроил. Извинившись за то, что отняла ценное время, я распахнула дверь и лоб в лоб столкнулась с некромантом.
Под буравящим взглядом изумрудных глаз меня пробрал лихорадочный озноб, но успокоив себя тем, что при свидетелях он не посмеет совершить убийство, я поспешила в общежитие. Заперев за собой дверь на два оборота (был бы шкаф и его бы придвинула к двери, не знаю как, но… нашла бы силы!) я стала ждать.
Попытка отвлечься и прочесть, к примеру, теорию сопротивления стихиям с треском провалилась. Как можно постичь смысл значения сопротивления, уменьшающего или увеличивающего вред, произведенный атакой стихии, когда в голове они скелеты бегают и костями гремят…
Дверь содрогнулась, но не открылась, да, ждать меня не заставили.
– Роиль, открой, поговорить надо, – неожиданно дружелюбно просил некромант.
– Уходи, я себе не враг!
– Я понес наказание за преступление, которого не совершал! Как думаешь, справедливо будет открыть мне… причину твоей лжи?
– Может и справедливо, только я не готова открывать ни дверь, ни правду!
– Обещаю, что не причиню тебе физического вреда.
– Я тебе не верю! – мы людей по себе судим, что уж там про нелюдей говорить…
– Роиль, будь умницей, в твоих интересах не затевать войну, в которой ты заведомо обречена на поражение.
Если я не имею возможности продемонстрировать врагу свою силу, это не значит, что я заведомо в списке проигравших!
– Хорошо, дождемся ужина.
На ужин я благоразумно не пошла – уж лучше я останусь голодной. Кто знает, какую отместку он мне уготовил! Выходить по нужде тоже боялась, терпела, пока меня совсем уже не придавило. Пулей метнулась в уборную и несясь обратно поймала себя на мысли, что стоило бы подружиться со своими призрачными соседями, хотя бы для того что бы знать, не стоит ли кто у меня за дверью.
Завалившись на кровать, я впервые за несколько часов расслабилась и с облегчением глубоко вздохнула. Как мало мне нужно для счастья!
Еще бы убрались все эти наивные барышни со своим бормотанием.
Некромант успокоился.
Приведения рассосались.
Да окно открыть и койки лишние оттащить, да… в общем, здесь все ясно.
Из вяло текущих мыслей меня вывело журчание. Самое натуральное журчание! В моей комнате в углу, задрав заднюю лапу, метила территорию наглая псина.
Мне не понять их чувства юмора!
Я вскочила с кровати и разъяренной фурией бросилась на несчастного ссыкуна, благополучно ускользнувшего сквозь стену. Видимо, сыграли инстинкты… у пса, разумеется!
