Текст книги "И они поверят в обман (СИ)"
Автор книги: Рина Белая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)
Тишину прорезал звук бьющейся керамики. От неожиданности Фиц сорвался с кровати вслед за мной.
– Что ты наделала? – Фиц бросил на меня сердитый взгляд.
– Так надо! – выпалила я. – Никто не должен знать о моих способностях. Никто!
Неожиданно его лицо смягчилось, он взял меня нежно за голову и прижал ее к своей груди, пропустив пальцы сквозь мои локоны.
– Хороший повод для очередных насмешек. Я провалила задание профессора Хиддена, – прошептала я, упершись взглядом в осколки.
Глава 23
В воскресенье некромант отсутствовал, что было странным, поскольку положение дел обязывало его взять в руки веник и мести территорию внутреннего двора наравне со всеми неудачниками, завалившими задание по отслеживанию зверей. Я была предоставлена сама себе, а потому благоразумно посвятила время истории. Что толку стоять на пороге неиссякаемого мира знаний и несмело сжимать ключ от двери, которую уже открыла?! Вперед и с песней!
Начнем наш экскурс в историю образования Лариусского королевства:
Северо-западные народы Загорья под предводительством истинного мага земли Дела эль Корсака и его правой руки, мага, избравшего мир Тьмы, БегГара Шампуса, чье происхождение остается тайной и по сей день, не зная сна и усталости, прорубили тоннель в неприступных скалах. Щедро спонсированные империей, подготовленные отряды магов, хлынули на новую землю подобно полноводной реке. Они заселили южную территорию, потеснив коренное население. Надо сказать, что местные жители сопротивления не оказали и на подобное соседство отреагировали с невозмутимым спокойствием.
Как бывает в любой истории, девушки привлекли внимание оголодавших на ласку мужчин. Красавицы пленили сердца захватчиков своей свежестью и мягким характером. Не обошла стороной любовь и Дела эль Корсака. О чувствах предводителя мы можем узнать из песни о юной мечте, имя которой Леола (надеюсь, петь нас не заставят на паре, в противном случае… вот смеху-то будет! Но я отвлеклась).
Отцы и братья, женихи и сыновья девушек не посмели выступить против чужеземной силы. С тех пор надолго установились постоянные сношения. Но любовь – не сплошь радость и захватчики все чаще вступали в новую должность – должность молодого родителя. Увы, не всем стало по силам обжиться на новой земле, выбор между бастардом и родным домом, между женщиной, согревающей тебе постель и семьей, оставленной по ту сторону туннеля, нелегок. Многие возвращались к себе на родину.
Шло время. Все жили мирно и счастливо, платили подати, строили порты, возводили дома и замки, торговали, осваивали новые ремесла. По укрепленному в скалах туннелю шло сообщение с Себрийской империей.
Объединенные южные земли соглашались с навязанной империей политикой, но выдерживать ее давление становилось все сложнее. Трудно сказать, что послужило искрой: может, союз Корсака с местной красавицей и рождение двух замечательных дочерей, может, вынужденная необходимость – но так или иначе, королевство было создано и Корсак вступил в должность короля Лариусских земель. Королевство росло и крепло, оставаясь обязанным доставлять империи вспомогательные отряды, пополнять казну голодного до золота императора и следить за беспрепятственным передвижением по туннелю в скалах себрийской аристократии, которой южные земли приглянулись своим теплым летом и мягкой зимой.
Под грамотной и твердой рукой эль Корсака креп дух Лариусской земли. Королевство более не нуждалось в покровительстве империи, но все также продолжало исполнять свои обязательства во избежание кровопролитных войн.
Росли две очаровательные и в то же время разные, словно солнце и луна, день и ночь, пламя и лед наследницы. И если одна могла согреть лишь взглядом, прельщала чудесным даром красноречия и открытым сердцем, вторая, Мулоус, восхищала своим хладнокровием и самообладанием. Все чаще закрывалась она в библиотеке, находя утешение в тишине и полумраке, постигая запретные знания. И все бы ничего, но Мулоус стала любовницей БегГара Шампуса. Связь дочери с темным магом не была тайной за семью замками и все больше тревожила правящее лицо.
Тем временем, дворцовая жизнь текла своим чередом, лишь изредка омрачаясь провокациями со стороны себрийской аристократии. Все изменилось, когда красота Мулоус пленила взор доверенного лица императора Себрии. Салт де Фиер возжелал инфанту. Король посчитал такой брак благоприятным стечением обстоятельств и вопреки желанию влюбленных благословил союз, не подозревая, чем его решение обернется в дальнейшем. Увести суженую в империю не удалось. БегГар Шампус, движимый ревностью, стер с лица земли всю себрийскую делегацию, не оставив и пепла от первых лиц могучей империи. В ожесточенном сражении погибла и его возлюбленная Мулоус.
Вспыхнувшая кровопролитная война потребовала от Дела эль Корсака решительных действий. Король собственноручно обрушил тоннель, заживо похоронив в нем своих врагов.
Королева Леола, еще теплившая надежду, что жизнь ее семьи вернется в привычное русло, спустя пару месяцев покончила собой. В народе говорили, что причиной стал БегГар, который переключил интерес на оставшуюся дочь. В итоге, обезумевший король вызвал побратима на поединок и был сражен. БегГар Шампус вступил на трон. Дочь покойного Корсака и единственная наследница короновалась.
В должности королевы она провела, не дотянув до года ровно три дня. Тьма была ей чужда и привела к неминуемой гибели, как приводит к увяданию дивных растений вечный мрак и лютый холод, растворяя одинокий свет надежды в бесконечной пустоте.
С тех самых пор наш король здравствует и ни в чем себе не отказывает. Вернее сказать, ни одна девушка королевства не в праве ему отказать. Попробуй, откажи темному королю, разменявшему седьмую сотню… шкуру снимет и жить заставит. Однако, именно из-за БегГара, который наделен неподвластной пониманию темной силой, наше маленькое королевство не знает проблем с тенями.
Чтение вконец уморило и, захлопнув книгу, я решила собираться на ужин.
Фица я не видела весь день, не появился он и за ужином. Я не стала забивать голову дурными мыслями, но на душе было как-то неспокойно.
***
Утро нового дня встретило беззаботным щебетом птиц, тающей прохладой и тлеющими в душе угольками беспокойства. Прижав к груди полотенце, я прошлепала в купальню. Какое-то время просто стояла под струями прохладной воды, – иначе было не проснуться и не избавиться от тревоги за Фициона, которая начинала меня раздражать. Я неспешно оделась и потянула на себя дверь. Та моментально распахнулась, заставив охнуть и выронить полотенце.
Считанное мгновение понадобилось некроманту, чтобы воспользоваться моим отступлением и с привычной смесью дерзости и осторожности притеснить меня к стене. Я сделала глубокий вдох в намерении потребовать объяснение, как Фиц накрыл мои губы. Его поцелуй, сочетающий невероятную нежность с исключительной настойчивостью, не оставил мне шанса высказаться. Сладкая нега словно покрывалом окутала меня. Сосредоточившись внизу живота, она подчинила тайному желанию, пробуждая во мне нечто, что заставляло покорно принимать пытку наслаждением и в то же время безумно пугало.
Всего миг свободы и я ощутила горячее дыхание на изгибе шеи. Его губы коснулись чувствительной кожи, прокладывая цепочку поцелуев к ключице, срывая тихий сладкий стон. Пальцы утонули в водопаде медных волос, скользнули по моему позвоночнику, надавили на изгиб талии, вынуждая прогнуться навстречу твердому телу, вторая ладонь легла на тонкую шею, воскрешая в памяти воспоминание, как накануне эти руки меня душили. Я дернулась, желая вырваться из капкана его объятий и обрести хоть каплю свободы. Тяжело выдохнув, Фиц нехотя отстранился.
Трепетный, дымчато-розовый свет раннего утра подчеркнул румянец и придал моим губам насыщенный оттенок, позволяя парню насладиться впечатлением, которое произвел.
– Как выходные? – прошептал он, не желая отрывать взгляд от моих немного вспухших губ.
– За книгами, а вот где ты пропадал? – я склонила голову на грудь Фициона и его руки тут же легли мне на талию. – Тебя не было целый день. Я думала, что ты вроде как будешь…
– Мести двор? – закончил Фиц и, усмехнувшись, заверил: – Только через мой труп!
– Так, где тебя нелегкая носила? – отстраняясь, переспросила я и для пущего эффекта подозрительно прищурилась.
– Выполнял поручение профессора, – отмахнулся он и поинтересовался, беззлобно подтрунивая надо мной: – Волновалась?
– Нет.
– А я места себе не находил, думал, сбежишь, – вновь притянув меня к себе, он нежно коснулся моего виска губами.
Никогда я не доверяла никому настолько, чтобы раскрыть свою тайну. Никогда всерьез не задумывалась над простыми жизненными вещами, о которых так часто судачат девчонки, предаваясь коллективному обсуждению возвышенных чувств, и уж конечно, никогда не мечтала о чем-то большем, чем просто поцелуй. Сейчас «нечто большее» я всеми силами старалась выкинуть из головы!
– Я боюсь потерять тебя, – тихо признался Фиц.
Путаясь в чувствах, которые всецело завладели мной, и покоряясь невидимой воле, заставляющей облечь мысли в слова, я тихо, почти неслышно пообещала:
– Я никуда не денусь.
Фиц отступил, разрывая объятия и оставляя меня в растерянности. Фицион этого не заметил, казалось, он всецело был поглощен своими страхами.
«Денешься!» – неожиданно для себя понял некромант. Рано или поздно, но чистая и тонкая энергии иллюзии войдет в диссонанс с моей темной сущностью и тогда я могу оказаться подставной фигурой в твоем обмане.
Фицион изменился в лице, чем насторожил меня.
– Фи-иц? – я попыталась прояснить, в чем дело, но…
– Идем на завтрак, – с его словами вырвались злость и раздражение.
Я вынужденно кивнула, а на душе остался нехороший осадок. Попытка понять, чем была вызвана смена полюсов его настроения, не увенчалась успехом. Сбитая с толку, я бросила взгляд за свое плечо на отсыревшую стену, которую мгновением раньше подпирала спиной, испытывая необыкновенное, томительное и немного стыдливое чувство. Уродливые трещины на стене и пожелтевшие разводы навели на мысль, которую поспешила озвучить:
– Мне нужно сменить платье.
Очередь кивать перешла к Фицу.
***
Наше совместное появление в столовой стало первым в списке горячо обсуждаемых новостей.
– И как им в голову такое пришло? – сдавленно процедил первый голос.
– Слишком нелепая пара! – простодушно согласился второй.
– «Лучшей» замены Анесту ей было не найти! – не удержался от колкости третий.
– А вам не кажется, что они друг друга стоят? – констатировал четвертый голос.
Мы прошли к раздаточной, игнорируя то, как вытягиваются лица адептов, как их головы всецело занимают мысли, которые обретают вес в попытке пристыдить, вызвать чувство неловкости, неправильности. Фицион пропустил меня вперед и с невозмутимым видом принялся наполнять поднос. Казалось, ни один взгляд, призванный донести всю палитру оттенков ненависти, не трогал его, мне же были неприятны прямые злобные взгляды магичек, оскорбленных нашей внезапной близостью.
Не обошел вниманием и «мой бывший», который повел себя чересчур вызывающе. Пока мы стояли в очереди, он подступил к Фициону и кинул ему какую-то глупость:
– Ну как, тебе уже довелось оценить энтузиазм, с которым она берется за «дело»?
На мой недоумевающий взгляд Анест ответил высокомерной улыбкой, – пожалуй, это было единственным проявлением внимания к моей персоне. Он опять посмотрел на некроманта и добавил пару словечек про «инициативу», которую я люблю брать в свои руки. В общем, просветил некроманта, благодарную публику позабавил, а меня вогнал в краску.
Повисшее молчание прервали смешки впередистоящих девчонок. Я вымученно прикрыла глаза, отчетливо представляя, с каким рвением их услужливые языки разнесут слух обо мне, который так неосмотрительно пустил «мой бывший».
– В любом случае, встряска пойдет тебе на пользу, приятель. Не позволит отсыреть в подвале, – ободрил Анест некроманта, пребывающего в угрюмом молчании.
Вопреки моим ожиданиям, Фиц не бросился на обидчика с кулаками, а лишь похлопал по плечу симпатягу-шатена со словами:
– Тебе следует быть аккуратнее в выражениях… приятель.
И все? Все?! Добродушный мне какой-то некромант попался. Излишне добродушный!
Анест разочарованно пожал плечами и, не сказав больше ни слова, отвалил.
Ни одного стоящего объяснения, почему Фиц не встал на защиту чести своей избранницы, на ум так и не пришло. Задал бы ему трепку, чтобы в следующий раз неповадно было, и дело с концом! Так нет же… Скрывая разочарование, я склонила голову, усиленно делая вид, что занята выбором блюд. Пара ломтиков сыра, долек помидора, сладкого перца, – я вроде как люблю овощи, и зелень люблю, и румяный пирожок люблю…
В отличие от меня Фицион проблем с аппетитом не испытывал. Глядя, как он уплетает, я поинтересовалась:
– Фиц, а на счет склепа… ты не шутил? Там действительно так страшно, как ты рассказывал?
Несколько озадаченный моим вопросом некромант нахмурил брови.
– Это ты к чему?
– Хочу взглянуть, – напросилась я, подозревая, что с мертвецами он будет более смелым, чем с живыми.
Фиц аж подавился, но быстро совладав с собой, уставился на меня, как на безумную. А мне всего-то хотелось проверить его способности и убедиться, что он один из тех некромантов, которые внушают страх и невообразимый ужас всему живому; некромантов, управляющих разрушительной мертвой стихией, бесплодной, безжизненной энергией.
– Как пожелаешь, – протянул он с легкой ухмылкой, от которой повеяло холодом.
Увы, наша экскурсия не состоялась, но обо всем по порядку.
На лекцию по «Магниту благ» я шла, напряженно размышляя: «слоило ли самой рассказать шатену о правилах хорошего тона или дождаться, пока у Фица проснутся мужские инстинкты?» Я не обманывалась и понимала, что среди магов каждый сам за себя; да и встречаемся мы всего ничего, но…
Я как обычно подошла к окну. На плечи легли руки и Фицион настойчиво развернул меня к своей парте, разрисованной страшилками. Не сопротивляясь, я присела и окинула аудиторию безразличным взглядом. Половина группы уже заняла свои места, пара девушек о чем-то болтали, стоя в проходе, Аливе листала какую-то книгу о травах, совершенно не похожую на наш учебный материал, «сырная» девочка вытирала доску. И все, абсолютно все они были в брючных костюмах. По мне так девушки в своем стремлении доказать себе и миру идею равенства, уподобились мужчинам, без стыда перенимая их предпочтения в одежде, а заодно и манеры, теряя в туманных перспективах полноценный образ женщины.
Некромант занял свое место и, скрестив на груди руки, задумчиво поглядывал в мою сторону. В кабинет вошел профессор Хидден в неизменной мантии и с посохом. Промокнув лоб платком, он потребовал наши работы. Профессор остался недоволен ничтожно малым количеством действующих амулетов и всю пару решил посвятить «разбору полетов». Я задумчиво смотрела в одну точку на стоящий в углу крючковатый посох, все больше утопая в сомнениях, которые не только не приблизили меня к решению проблемы, но и стали преградой на пути к восприятию материала.
Все было до безумия просто и до невероятного сложно. Существующий стереотип в обществе магов призывал меня ответить вызовом на вызов; воспитание и привитые с младенчества нравы – отпустить ситуацию и она сама себя исчерпает; сомнительная наследственность вынуждала болезненно уколоть некроманта за его бездействие. Понятное дело, лекция прошла мимо меня.
Как вытерпела методику и практику в обучении магии, где пришлось сидеть в позе лотоса среди братьев по силе и тупо медитировать перед чашей с водой, ума не приложу. Нужно было почувствовать воду, но было так жарко и так хотелось пить, что я не могла расслабиться, привести свои мысли в равновесие и подружиться со «своей» стихией, чтобы управлять ее энергетическими потоками. Все мои попытки закончились полным провалом, опрокинутой чашей и нагоняем от профессора.
Перед обедом, прежде чем приступить к трапезе, я подошла к столу Анеста и аккуратно положила между подносов две тоненьких книжки в мягком переплете. Компания с интересом уставилась на красочную обложку верхней, на которой в одной ладони был нарисован целый мир, и притягивала взор надпись: «Сила положительно нравственного влияния». На вопросительный взгляд шатена и последующий вопрос: «как это понимать?» я скромно улыбнулась и вежливо ответила:
– Я считаю наши разногласия несущественными и пустыми. Более того, если я тебя чем-то обидела – прошу прощения и уверяю, твоя дальнейшая судьба мне безразлична. Смею надеяться, это взаимно!
Шатен кивнул, принимая мое извинение. Наблюдая за нашей душевной беседой со стороны, некромант неодобрительно покачал головой. Один из старшекурсников отодвинул в сторону верхнюю книгу, чем заставил отвиснуть челюсти окружающих.
На нижней книге черным по белому значилось: «Как убить в себе осла». Что было в этом труде, я могла судить лишь по выразительному названию.
Столовую накрыла отборная брань, которую можно услышать разве что в портовой таверне, хотя я сужу о вещах, к которым никакого отношения не имею. Слова «закопаю», «нежить позавидует», «родная мать не узнает» я едва успела вычленить из нецензурных фраз, выплюнутых шатеном.
– Дальше без меня, мальчики, – уличив момент, бросила я и поспешила за свой столик.
– Мерзавка! Да как ты смеешь?! Да я из твоей козьей морды рагу сделаю! В восемь на первой площадке. Сегодня! – полетело мне в спину.
Дуэль? Снова? Видимо осел в нем все-таки сидел!
– Ты мне за это ответишь! – Анест швырнул в мою сторону книги и направился к выходу, но сделав шаг, вдруг вскрикнул и рухнул на пол. Охваченный судорогами, он бился и корчился так, словно со всех сторон его били ногами, пытался кричать, но не мог издать ни звука, будто в легких совсем не осталось воздуха. Наблюдая за этой жуткой картиной, я зажала ладонью рот, чтобы не закричать.
Наконец, его перестало дергать и Анест отключился. Во всяком случае, мне хотелось верить в то, что парень потерял сознание, а не отправился к праотцам.
– Лекаря, живо! – заорал кто-то. Тут же поднялась суматоха, перед глазами замелькали лица, руки, спины.
Я стояла как вкопанная, пытаясь осмыслить происходящее. Желание Анеста поквитаться со мной и последующий приступ не укладывались у меня в голове.
– Зачем? – сорвалось с губ Фициона, когда он приблизился ко мне.
Я непонимающе уставилась на него, но некромант не счел нужным что-либо пояснять и уже погруженный в свои мысли покинул столовую.
Следующей парой стояли «Последствия применения магии», однако разбор энергетического механизма магического воздействия не состоялся из-за нежданного гостя. В распахнутую дверь аудитории вошел человек, которого я бы уверенно занесла в графу «неудачно удачное прошлое». Представитель закона, с которым я имела неосторожность столкнуться на каменистом берегу, охотник с пронзительным взглядом, огневик, скрывающий свою силу. Стоит заметить, не каждому магу дано видеть ауру, но все мы умеем чувствовать вихри силы, закручивающиеся вокруг наших тел. Внутренний вихрь Сайроса излучал теплый спокойный фон. Однако, за этим обманчивым ощущением скрывался самый настоящий «вулкан». Подчиненный воле мага, он никак себя не обозначал, но я знала, что стоит ему проснуться и выпустить огненную лаву на свободу, и она уничтожит все, что способно сгореть на многие мили вокруг.
Мага с таким поразительным самообладанием и выдержкой никакими трудностями не сломить и уж точно не остановить на пути к своей цели. И тут мне стало страшно, ведь его цель вполне может обернуться для меня темницей…
Глава 24
– Прошу приветствовать старшего дознавателя, уполномоченного на проведение следственных действий… – представил профессор вошедшего.
– Солнце, проблемы? – внезапная перемена моего настроения и попытка слиться с мебелью не ускользнули от некроманта.
Сцепив пальцы, я сосредоточилась на деревянной нити и под прицелом изумрудных глаз развеяла иллюзию на своем запястье. После для Фица пером начеркала на листке короткую строчку: «Он был первым, кто заподозрил». В силу сложившихся обстоятельств я была вынуждена забыть наши с Фиционом разногласия.
Сообразив в чем дело, Фиц перевел взгляд на огневика. Среднестатистический универсум, мужественные черты лица, которые многим девушкам кажутся привлекательными, никаких регалий и никаких перстней с подавляющей магией… А вот это уже странно. Пусть его профессия не представляет особой угрозы для жизни, однако маг, чья работа требует сбор всех необходимых делу доказательств, не будет пренебрегать вещицами, оказывающими подавляющее воздействие на чужую волю.
Старший дознаватель внимательно осмотрел аудиторию, задержал взгляд на мне, на некроманте и снова перевел его на меня. Я склонила голову и сделала вид, что не поняла его молчаливого порицания. Я уже успела разочароваться в наших с Фиционом отношениях, однако я была уверена, что стоит мне дать Фицу отворот-поворот, как академия будет для меня потеряна. А что дальше? Бордель? Окунулась уже в мир страстей ума и чувств, хватило с лихвой! И пока Фицион не требует большего, чем поцелуи, которые доставляют мне тонкое, невероятное, ни с чем несравнимое удовольствие, сижу на попе смирно. Мне некуда бежать и негде скрываться, а осень недолго будет радовать своим теплом.
– Мое имя Сайрос Севере, – представился огневик.
Аудиторию тут же наполнил недоуменный гомон, который под тяжелым взглядом огневика быстро себя исчерпал.
Дождавшись тишины, Сайрос Севере холодно продолжил:
– Я здесь по причине участившихся случаев использования запрещенного вещества – морока. Все мы знаем, что морок мастерски искажает реальность, заставляя поверить в то, чего не существует на самом деле. Явным тому подтверждением стал цинково-желтый волкодав, разгуливающий по улицам нашего города. В сводках новостей мастера пера преподнесли это событие в реалистично-гротескном образе, лишь подогрев интерес народа к запрещенному веществу. Наша служба принимает все меры для поимки наглецов и возобновления порядка. Моей обязанностью стало помочь вам, молодым магам, понять, как опасно впускать в свою жизнь морок.
Я удивленно моргнула. Так огневик не по мою душу! Облегченно выдохнув, я вдруг осознала насколько напряжение и страх обессилили мое тело. Удобней устроившись, я с неприязнью слушала умозаключения старшего дознавателя, не подозревающего, что причина всех вымышленных бед сидит на одной из последних парт.
– Задумайтесь, к каким трагическим последствиям может привезти ложь? Она развратит ваши умы, изменит вашу жизнь и жизнь ваших близких. Морок, словно ржавчина, неизменно будет разрушать, разъедать, уродовать ваш дух. Вы перестанете адекватно воспринимать события, которые происходят вокруг вас. Будете видеть только то, что хотите видеть, слышать только то, что вам приятно. Отторгая реальность, вы принимаете химеру под названием Безумие, что чревато пагубными последствиями.
Дальше были приведены неоспоримые доводы в пользу того, чтобы узнав какую-либо информацию о лице/месте хранения запрещенного товара, бежать с доносом к уполномоченным на активные действия лицам. Не забыл Сайрос рассказать и о мерах пресечения, связанных с лишением свободы, и про латеритный рудник упомянул, чтобы неповадно было.
За этот час благородная сдержанность и ум, наравне с красивым лицом, статной фигурой, безукоризненным костюмом, пленили взгляды не обремененных отношениями девушек, и все чаще их губ касалась мечтательная тень улыбки. Несмотря на то, что адепткам были известны некие нелицеприятные подробности из жизни рода Севере, на это время они предпочли их забыть. Как говорится, встречают по одежке, провожают по уму – и это магички еще не знали про его огненный универсум!
– Стражи закона ожидают от Вас обдуманных и взвешенных действий. Помните, что во лжи легко потерять себя. Едва ли возможным становится покинуть царство вечной тьмы для мага, преступившего закон и выбравшего сторону, противоположную правде, – закончил старший дознаватель, находя отклик в сердцах собравшихся, за редким исключением, разумеется. Некромант с изрядной долей безразличия разрисовывал парту.
Я уставилась на рисунок и тут же передернула плечами от редкой мерзости, ставшей плодом работы смутного и ужасающего сознания.
– Все свободны, кроме адептки Роиль Чансе. С ней я хотел бы побеседовать лично.
Фраза стала для меня настолько внезапной, насколько неожиданным может быть оглушительный раскат грома посреди ясного неба. Мое дыхание прервалось. Я затравленно уставилась на выныривающую фигуру огневика, среди суетящихся спин адептов, складывающих вещи и направляющихся к дверям, возле которых образовался небольшой затор.
– Солнце?
Я вроде услышала краем уха, но отреагировать была не в состоянии. Мне необходимо срочно найти выход, усыпить бдительность дознавателя. Милостивые духи, что же мне делать? Что делать?
Ладонь некроманта собственнически легла мне на бедро, заставляя охнуть и нервно подпрыгнуть на месте. Возмущенная столь наглым и несвоевременным проявлением чувств, я излишне резко скинула его конечность со святого и с укором уставилась на Фица. Неужели он не понимает, что мне сейчас не до него?!
– Солнце, он может тебя узнать? – одними губами прошептал некромант.
– Возможно, по голосу.
Медленно и неотступно страх подчинял мой разум. Я не видела выхода. Выхода не было!
Неожиданно для меня, Фиц прильнул к моей щеке. Коснулся ладонью моего горла и коротко поцеловал, невесомым энергетическим воздействием изменяя тембр моего голоса.
Сил противиться Фицу не было. Так, пора заканчивать принимать все близко к сердцу! В любом случае я смогу извернуться и смыться. Вот только ценой вопроса была академия!
Я спустилась к доске и присела на указанный старшим дознавателем профессорский стул. Фиц собрал мои вещи и одним из последних направился к выходу, но был остановлен требовательным:
– Убери.
Парень замер и обернулся. На его лице застыла мрачная тень, тщательно скрывающая удивление и осознание того, что интуитивно он не обманулся на счет огневика. Этот Сайрос определенно сильнее, чем кажется на первый взгляд!
– Не имею права, – с вызовом отозвался парень, а я превратилась в сплошной орган слуха.
– Причина?
– Спор между мной и адепткой Роиль Чансе, господин Сайрос Севере.
– Настолько самоуверен, что даже не задумываешься о последствиях.
– Легкая манипуляция со здоровьем адептки не причиняет ей боли и влечет за собой временную деформацию голоса без последствий. Состава преступления в моих действиях нет. Задержать меня вы можете только по статье «личная неприязнь», – несмотря на свой возраст Фиц держался естественно и уверенно. Украдкой я завидовала его самообладанию.
– Не дороговато ли запросил с проигравшей стороны?
Фиц даже не дрогнул. Не проронив ни слова, парень просто развернулся и покинул аудиторию, оставив меня с дознавателем один на один. Под упрекающим взглядом Сайроса я утратила всякую способность двигаться, дышала и то через раз.
– Роиль Чансе, прежде чем мы побеседуем о том, что произошло с вами и деревней, я вынужден поинтересоваться, вы в отношениях с некромантом?
Я удивленно взглянула на дознавателя. Я понимаю, его работа задавать вопросы, но причем здесь наши с Фиционом отношения? Какое право он имеет лезть в мою личную жизнь? Почувствовав скапливающуюся внутри злость, я разжала челюсти и нехотя ответила, понимая, что чем покладистее буду, тем быстрее беседа себя исчерпает.
– Да, – сказала голосом, напоминающим придушенное карканье. Ай да Фиц, ай да молодец!
– Насильно? – с непоколебимым видом поинтересовался наглец, нисколько не удивившись.
– Что вы?! – воскликнула я и продолжила невероятно прокуренным голосом, соперничать с которым мог лишь несчастный, пораженный обостренными аллергическими реакциями:
– Вас интересуют подробности той ужасной ночи? Я едва ли смогу приоткрыть завесу событий минувших дней по ряду причин, но не смейте унижать меня столь омерзительными подозрениями!
Каким бы ужасным Фиц не был, а он не побежал с доносом в СКАД, а… м-да, взял и извлек свою выгоду. Ну да и ладно, я вроде как не в обиде.
– Я не получил ответа, – сухо напомнил Сайрос Севере.
Сделав глубокий вдох, опасно скользя по гребню эмоциональной волны, придавшей уверенности перед лицом пристыженного врага, я прохрипела:
– Фиц мне нравится, и давайте не будем об этом. Я понимаю, что вынужденный подчиняться долгу, вы заставите вернуться к событиям, боль которых я отчаянно пытаюсь унять и все же верю, что вы будите милосердны.
Переиграла?! Не-а, вроде ничего так… Главное склонить голову и словно бы невзначай, в сдержанно-возбужденном жесте смахнуть наигранную слезу.
– Перейдем к делу. Где вы были в момент нападения кочевников?
– В дороге.
– Чем вы объясните столь ранний выезд в город? Помнится мне, весь путь занимает от силы четверо суток.
– Верно. Как вы могли заметить, путешествие верхом для меня целая проблема. Бесконечная тряска в седле награждает меня головной болью и убийственной смесью неприятных чувств, вынуждая делать частые остановки, поэтому я пользуюсь услугами возничих. Вот и занимает дорога больше положенного времени.
– Расскажите, как все было?
Если вы мне скажете, что проживая чужую жизнь, я достойна высшей степени наказания – я отрицать не стану. Чувство вины перед погибшей девушкой не отпускало. Я ощущала себя воровкой, и тем не менее, не собиралась раскаиваться, более того – я твердо решила стоять на своем. В глазах промелькнул отблеск спокойного несгибаемого упорства. Ложь с легкостью слетала с моих уст, затрагивая совестливые струны души, которые я сознательно игнорировала, стараясь быть естественной в «своем горе».
Слетающая с моих уст легенда все больше обрастала лживыми подробностями:
– Мы уже преодолели половину пути до города, когда весть о сгоревшей дотла деревне долетела до харчевни, в которой мы остановились на ночлег. Я упала без чувств. Придя в сознание, немедля приказала воротиться. Ресин – возничий моей семьи, настоял на том, чтобы дождаться нового дня. А поутру его и след простыл, – слова дрогнули, я склонила голову. – Он бросил меня, посчитав, что его служба кончена: раз некому руководить жизнью возничего, то некому выплачивать ему и жалование. Он забрал с собой кобылу и телегу… видимо, в счет оплаты. Хотела бы я, чтобы все прошло менее болезненно, но… Тогда я возненавидела возничего, сейчас, задумываясь над его поступком, я пытаюсь его оправдать.
Вымышленному возничему я пожелала всего хорошего и продолжила повествование, излагая внимательному слушателю свою историю. Я столько времени посвятила искусству обмана, что считала ложь своим верным оружием. Надо ли говорить об успехах на данном поприще?!
