Текст книги "Спасения не будет (СИ)"
Автор книги: Рина Белая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
Глава 27
– Так мало данных… – тихо произнесла я, глядя в первый учетный регистр всех судебных процессов над «иными». Беглого взгляда хватило, чтобы изучить записи об «иных», умерших не своей смертью, сделанные со времен объединения лариусских земель. Все листы, как один, делились на три графы: в первой вместо имени значилось «иной»/«иная». Во второй было выведено: «Приговорен(а) к смертной казни», рядом стояли номер приговора, дата и место казни. В третьей графе пестрела надпись: «Сожжен(а) заживо». Нет никаких имен, неизвестно какими способностями они обладали. Все чем они отличались – это порядковый номер и дата смерти.
Последняя запись пришлась на светлый и добрый праздник Солнечной короны. Не желая вспоминать свой восемнадцатый день рождения, я захлопнула кодекс и поднесла ладони к пылающим щекам.
– Что с вами? Вам плохо? – забеспокоился древний дух-книгохранитель.
– И это все? У вас огромная библиотека со множеством рукописей, в которых нет никакой информации про «иных»?
– Этот кодекс – единственный источник достоверной информации, – сказал древний, осторожно вынимая у меня из рук листы, сброшюрованные в дощечки обтянутые кожей.
«Единственный источник информации?!» – от этих слов меня перекосило. Я подскочила и, не сдержавшись, ударила ладонями по столу, где мгновением ранее лежал регистр.
Древний, который имел достаточно энергии для того, чтобы удерживать материальные предметы, сделал вид, что не заметил моего эмоционального всплеска.
– Этого мало. Мне нужны самые древние фолианты.
– Эти уникальные манускрипты написаны на древнейшем языке, мало кто из ныне живущих способен их прочесть. Еще меньше – понять написанное.
– Легенды?.. Мифы?.. Или рассказы очевидцев?..
Не обращая на меня внимания, древний водил руками над зависшем в воздухе ученым регистром. От его пальцев тянулись потоки спиральной энергии. Они закручивались вокруг регистра, белели и уплотнялись, образуя защитный кокон. Неожиданно кокон лопнул, как булька на воде и исчез, оставив после себя легкое ощущение холода.
– Научные исследования? – не унималась я.
– Нет. Ничего нет.
– Ай… Неужели совсем никакой информации про «иных»? Их преследуют и сжигают, подобно отверженным! Должна же быть причина этой жестокости! Почему так происходит?
– Может потому, что, и те, и другие являются контрафактными посылками из бездны.
– Что? Как можно сравнивать отверженных с «иными»?! Повелительница Мрака пришла в этот мир из низшей сферы вселенной, «иные» – жемчужины верхнего всепроникающего мира!
– Я сказал то, что хотел сказать. А вот что услышала пресветлая?..
Древний пожал плечами, повернулся ко мне спиной и исчез, оставив меня за пустым столом и в полном одиночестве.
«По всей видимости, у меня, как и прежде, нет доступа к этой информации», – подумала я и, упав в кресло, запрокинула голову и закрыла лицо ладонями. Перед глазами хороводили коричневатые надписи: «Сожжена заживо», «Сожжен заживо» … Обдумать слова призрака мешали эмоции. Количество смертей выбивало из колеи.
– Тогда мне нужна вся информация про отверженных, – тихо сказала я, зная, что меня все равно услышат. – И про Легов тоже.
И уже через мгновение стол ломился от книг. Но стоило открыть первую под названием «Непридуманные истории», как в глазах помутилось, и я почувствовала себя нехорошо. Темная аура, горящая мистическим пламенем, окружила меня и опустилась на мое плечо мужской ладонью.
– На всех важных мероприятиях тебе полагается находиться при мне. Идем.
– Отверженные. Кто они?
– Пешки, которые не имеют особой силы. Тебе не зачем волноваться и тратить свое время на такие пустяки, – низким, повелительным голосом ответил Шампус.
В самом деле, этим «заграничным гостям» так и не представилось случая посетить наш маленький мирок, а все благодаря Шампусу. Понимая, что не могу противиться воли монарха, я поднялась и приняла его руку. Шампус направился к выходу, увлекая меня за собой.
– Я слышала, это бывшие маги, которые в виду жизненных обстоятельств согласились пройти инициацию, но (в отличие от Легов) потерпели большую неудачу. Это так?
– Это зверолюди. Темная частица низшего мира выжгла в них все человеческое, превратив в животных. Их кровь отравлена, а разум порабощен повелительницей Мрака. Почему они вдруг заинтересовали тебя?
– Отверженные несут людям смерть и страдания. За это их сжигают на костре. Но ведь «иные» свободны и не несут вреда людям. Однако их так же сжигают на костре. Не отрицайте! Я своими глазами видела учетный регистр судебных процессов над «иными». Но я не могу понять… Почему? Почему это происходило и происходит сейчас? Потому что мы «не похожи» на вас, магов? Или потому что кто-то придумал легенду про ворона, в которую все жители королевства вдруг свято поверили?
– Хочешь познать неведанное? – усмехнулся Шампус, и чуть склонил голову в мою сторону. – Даже посвященные Совета не до конца понимают, что происходит с энергией эфира и темной энергией, когда они начинают взаимопереходить друг в друга. Но они отлично осведомлены о последствиях этого слияния. К н и г о е д . н е т
Конечно, Шампус владел информацией, недоступной «простым смертным», и даже готов был поделиться своими знаниями. Вопрос встал за мной. Я чуть было не крикнула «Да! Хочу! Хочу знать все и даже больше!» Удержало меня только понимание того, что этой эмоциональной репликой я покажу, насколько я заинтересована тайной «иных». Я обнажу свою слабость, которая сделает меня уязвимой. Зная тонкости человеческой натуры и силу моего интереса к этой теме, он с легкостью сможет управлять моими мыслями.
«Чем ты готова пожертвовать, чтобы узнать правду?» – высокопарно произнес мой внутренний голос, и я скривила губы в ухмылке. Нет, я не позволю собой манипулировать!
– Но ведь ваши отношения с дочерью первого короля лариусских земель Мулоус, не были тайной, – вкрадчиво начала я, внимательно наблюдая за реакцией Шампуса.
Беседа, которая начиналась безобидно, теперь грозила наделать мне беды, но я хотела закончить свою мысль, даже понимая, что придется затронуть прошлое Шампуса.
– Вы любили друг друга, – понизив голос, продолжила я. – А значит и слияние ваших энергий имело место быть. Значит, вы будете рассказывать, опираясь на собственный опыт. Но ведь ваша связь с «иной» не гарантирует того, что это будет возможно для других таких же пар?!
Вдруг Шампус остановился. Я поспешила изобразить низкий поклон и, запинаясь, произнесла:
– Ваше тем-нейшество…
– Связь с «иной»?
– А как иначе? Вы – темный маг, Мулоус – «иная».
Глаза Шампуса недобро прищурились. Даже несмотря на наличие скипетра, его темная аура вдруг стала зрительно уплотняться. Уплотнился и воздух вокруг меня. Шампус ждал. Гнетущее молчание побуждало меня начать оправдываться, но я сдержалась.
«Доигралась? Решила, что тебе по силам манипулировать темным?! Какого черта, ты вообще полезла в беседу, которую психологически не тянешь?!» – заорал мой внутренний голос.
– С чего ты решила, что Мулоус была «иной»? – выдавил Шампус, и в этот момент наши энергии уперлись друг в друга – энергия эфира воспротивилась пропускать через себя его темную энергию. Меня обдало жаром, и тут же накрыло волной слабости. И только БегГар не позволил мне рухнуть к его ногам.
– Зачем ты сопротивляешься? – обжигая своим дыханием мои губы, усмехнулся Шампус. – Мы законные супруги, но ты даже на энергетическом плане не пытаешься остановить вражду. Успокой свой разум и впусти меня в свое сердце. Я буду нежно беречь время, отпущенное тебе, как смертной, и…
– Беречь?.. С каждым прикосновением вы крадете у меня годы жизни… – сказала я, переходя на шепот.
Я смотрела в его пронизывающие душу глаза, и отчаянно пыталась понять, что его сдерживает? Сейчас я для него глоток свежего воздуха, новая песня… Так что мешает ему прямо сейчас сломить мою волю и напоить свое тело чистой и бездонной энергией? Неужели то, что я смертна?.. Чушь! Сколько таких как я, красивых и молодых, умирали в его объятиях? Так почему же сейчас он так бережет именно мою жизнь?
– Я верю, что ваш дворец может стать для меня убежищем, которого я так долго искала, и если вы дадите мне время, то, возможно, и ваши объятия перестанут внушать мне страх…
– Ты не сможешь отказаться.
– Нет, но…
– Идем…
Мы миновали серебряные ограждения тренировочной площадки, на которой уже собралась пестрая толпа знати. Взгляд сразу приковал традиционный помост, по всей видимости, выстроенный здесь всего за ночь. Следовать за королем вмиг расхотелось, но я шла, сосредоточив все свое внимание на царственной осанке и строгом, невозмутимом выражении лица, что давалось с трудом.
Господа, которых Шампус грамотно подобрал на ключевые посты, склоняли головы, дамы опускались в изящном реверансе. Их одежды блестели в утреннем свете, а лица светились бесконечно нежной и притягательной красотой. Вот только я уже знала, что эту красоту, скрывающую морщины, пигментные пятна и прочие неровности кожи, дарили им «молодильные» амулеты. Морок идеально срывал их возраст за очаровательной иллюзией. Таким образом, лица «красавиц» имели два слоя – нижний, подчас отталкивающий, не буду говорить насколько, и верхний – молодой, яркий, облачно нежный. Мы поднялись на невысокую трибуну и под белоснежным балдахином удобно устроились на резных сиденьях. Шампус жестом призвал гостей следовать его примеру. Подчиняясь негласным правилам, без всякой сутолоки мужчины и их спутницы, стали занимать отведенные им места, оставляя слуг стоять за своими спинами.
Четыре мага и мечник богатырского вида вывели заключенного. Сутулый и небрежно одетый старик, закованный в кандалы, едва переставлял ноги. Его волосы слиплись от пота, а ногти почернели от грязи. Сухие губы растрескались. В заключенном я не сразу узнала командора. Аристократы тоже до последнего не догадывались, на чью казнь они пришли. Дело в том, что командор пользовался огромным авторитетом, и имел немалые заслуги перед королевством, он был отменным воином и выдающимся магом, который, ко всему прочему, принадлежал еще к древнему роду. И сейчас на лицах знати читалось непонимание происходящего.
Казнь командора не стала для меня такой уж неожиданностью, ведь я знала, что именно так все и будет. А вот с чем мне было действительно сложно смириться, что маг с такой военной выдержкой, сильным характером, свободный от предрассудков, неподкупный и исключительно трудолюбивый, превратился в… тусклое, безвольное существо.
Неужели ожидание своей смерти настолько его подкосило? Нет, этого просто не может быть! Командор должен был понимать, что день расплаты неминуем. Он знал цену! Тогда почему сейчас каждый шаг дается ему так тяжело, словно он несет на плечах чувство большой утраты?
Беда миновала Ликерию – она осталась жива!
В этот момент командор бросил на меня испепеляющий взгляд.
Нехорошее предчувствие сдавило мое сердце. Мысли лихорадочно заметались в голове, в одно мгновение растворив маску невозмутимости.
– Лика? Она в порядке? – срывающимся голосом спросила я Шампуса.
– Почему ты в этом сомневаешься?
– Я…
– Случись что с Ликерией, разве ты сидела бы здесь?
Действительно, если верить моей лживой клятве, то «случись что с Ликерией» и я бы незамедлительно попала в храм Змеерогого.
– Вы правы, мои опасения напрасны.
Я видела все, что происходит на помосте. Видела, как молодой страж опустил руку на плечо командора, но стоило губам Хонора шевельнуться, как он сделал шаг в сторону. Не отрывая от меня глаз, командор встал на колени, отдавая себя во власть палача. Мечник громогласно зачитал приговор, обвиняющий Хонора Ригхеста в заговоре против короны, занес меч и выполнил свою работу. Чисто и быстро.
«Слишком быстро», – подумала я.
Безусловно, лишение человека жизни – ужасное зрелище, которое я, в силу сложившихся обстоятельств, считала неотъемлемой частью окружающего меня мира. Может, по этой причине у меня и не возникло сильных эмоций, отключающих разум, а может, потому, что все мои мысли были о Ликерии. Я беспокоилась за ее жизнь, отчетливо понимая, что от Шампуса можно ожидать всего.
Казнь закончилась. Я вложила свою руку в протянутую ладонь Шампуса и позволила увести себя во дворец. Не знаю, какие цели преследовал Шампус, но уже этой ночью, зажав в пальцах огарок поминальной свечи, я стояла на пороге темной каморки. Удача была на моей стороне, и довольно быстро я нашла подсказку. Я вынула из мусорной корзины и свела вместе две половины указа: «За преступление, совершенное против короля подвергнуть Сайроса Севере древней казни. Приговоренного повесить за ребро, выставив тело на всеобщее обозрение». Вернув указ обратно в корзину, я задумалась. Шампус позволил Сайросу и Ликерии сбежать, указ так и не вступил в силу и был уничтожен. Все сходится. Казалось, самое время успокоиться, однако…
Я слишком хорошо помнила взгляд командора…
Свеча догорела, прервав напряженную работу моей мысли.
«Самое время вернуться», – решила я и, не дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте, направилась прочь.
Спустя несколько дней Шампус вновь меня удивил. Признаться, я порядком перепугалась, когда он разбудил меня глубокой ночью и, накинув на мои плечи меховое манто, повел в сторону конюшен.
На чистой подстилке на богу лежала уже готовая к выжеребке кобыла. Ее рыжее пузо было раздуто до невероятных размеров. По опыту деревенской жизни, я поняла, что кобыла немолода, и вероятнее всего, у нее это не первые роды, а значит, опытная мамочка справится сама.
Так и случилось. Сначала появились светленькие копытца, за ними пошла огромная голова со смешным пятнышком на носу. И вот, уже такой же рыжий, как и его мамка, жеребенок, показался на свет. Фыркая, он усиленно пытался собрать ноги в кучу, чтобы подняться и поприветствовать этот мир звучным чавканьем вымени. Мамка лизнула ему нос и шагнула к кормушке. Забеспокоившись, малыш неуклюже склонил голову, словно она была неподъемной, и сделал несколько неуверенных шагов. Кобыла тут же принялась его вылизывать.
– Если на этом все, я могу вернуться в свои покои? – без тени эмоций спросила я.
– Иди, – так же холодно ответил Шампус.
Плотнее укутавшись в меховое манто, я вышла на улицу и полной грудью вдохнула подстуженный зимний воздух…
Эта ночь оставила у меня много вопросов, как впрочем, и вся последующая неделя.
Сюрпризы Шампуса не закончились. Чего я только не насмотрелась: привидения, высыпавшие из стен моей спальни; восставшие из могил мертвецы, от которых несло тухлятиной; узники подземелья, среди которых, к слову, я так и не смогла отыскать Валтора. Трудно было избавить себя от мысли, что с секретарем покончено. Однажды мне даже пришлось проснуться от пронзительной вспышки, за которой последовал оглушительный взрыв и ходуном заходили стены. Создалось ощущение, что обрушился один из крутых склонов скалы, на которой возвышался дворец. Как вы уже догадались, все явления происходили глубокой ночью, и были они довольно скоротечными. Мне давно уже стало понятно: меня пугают, но зачем?
– Хватит меня пугать! Пуганая уже!
Глава 28
– Было так страшно…
– Да. Меня колотило до самого утра.
– И меня. Я тоже испугалась до чертиков. Думала, дворец прихлопнет нас как мух.
Тихие голоса прислужниц разбудили меня. Подавив желание закинуть руки за голову и лениво потянуться, я стала прислушиваться к разговору.
– Не за свои жизни вы должны беспокоится, – мягко пожурила девушек Иоаланта. Ее красивый и богатый тембр голоса я не спутала бы ни с каким другим.
– Так мы не за себя…
– Мы сразу поспешили в покои пресветлой, вот только госпожа совсем не обрадовалась.
– Она так посмотрела, словно собралась развеять наши тела по ветру.
– Да будет вам…
– Ой, Иоаланта, – опомнились девушки. – Ты ведь была в лечебнице, когда произошло землетрясение?
– Не понимаю, к чему вы клоните?! – тихо засмеялась девушка.
– Рассказывай уже! – настаивали подруги.
– Наш добродушный лекарь в курсе всех новостей, наверняка, он первым выведал у стражей, что случилось и, наверняка, рассказал.
– Рассказал! – подтвердила Иоаланта и, чуть понизив голос, продолжила: – Как вы уже знаете, этой ночью с горы рухнул огромный кусок скалы. Это привело к обвалу крепей в северном крыле. Не знаю, насколько это правда, но стражи говорят, что им открылась потайная комната, которая принадлежала…
Тут Иоаланта не придумала ничего лучше, как сделать паузу. Будучи не в силах справиться со своим любопытством, девушки слезно просили ее продолжать. Шея у меня затекла, но я лежала тихо, чтобы никакой шум не спугнул рассказ.
– … дочери первого короля лариусских земель! …
– Мулоус?!
– Невероятно!
– Этого не может быть! – девичьи голоса буквально разорвали утреннюю тишину.
Столь эмоциональные возгласы не могли меня «не разбудить». Я смело потянулась и чуть хрипловатым голосом отозвалась:
– Что за шум?
В мою комнату тут же впорхнули прислужницы и занялись своими привычными делами: одна приподняла гардину, и я зажмурилась от яркого утреннего света; другая перекинула подушки на стул с высокой спинкой; третья выставила на столик резной короб с маслами; четвертая поднесла мне лохань с ароматной водой. Освежившись, я удобно устроилась на мягких подушках и, жестом выпроводив всех прислужниц, стала приводить себя в порядок.
Следующие полчаса я провела в раздумьях. Северное крыло манило. Комната Мулоус не давала покоя. Вдруг это не случайность, и небесные старцы решили сжалиться надо мной и приоткрыть тайну «иных». Мулоус была «иной» и наверняка она тоже пыталась постигнуть свой дар.
«А как же ловушки?!» – предостерег меня внутренний голос и призвал тысячу раз подумать, прежде чем что-либо решать.
«Крыло обследуют доверенные лица короля. И, вероятнее всего, ловушки на время снимут».
«И все же…»
«Мне следует быть предельно осторожной».
Отложив расследование на более темное время, я отыскала в стеклянных флакончиках с мазями, кремами, духами, свой гребень и медленно расчесала волосы. Заколола у виска изящной шпилькой волнистую прядку, при помощи иллюзии придала коже сияющий румянец и вышла в изумрудную комнату, где меня уже ожидали горячие лепешки, мед, орехи, фрукты и, конечно же, чашечка любимого чая.
Наслаждаясь тонким ароматом и терпким травянисто-фруктовым вкусом чая, я постаралась не выдавать свой интерес к тайной комнате, умышленно интересуясь здоровьем пострадавших. Как выяснилось, большая часть аристократов уже покинула дворец. Остались те немногие, кто получил травму на церемонии сочетания и нуждался в уходе, а также их заботливые родственники. В числе первых Коммел Фонрант – неплохой маг воздуха со смазливой мордашкой и жменькой «молодильных» амулетов в кармане. Я пожелала несчастному скорейшего выздоровления, и с чистой совестью отправилась в библиотеку. Немного почитала, понаблюдала за перекладывающим книги призраком, поиграла с солнечным зайчиком и вышла в сад. Посмотрела поединок магов, покормила лошадей сахаром и снова встретилась с Коммелом. Оказалось, молодой аристократ коллекционирует редкие и весьма дорогие камни из разных частей света. Он поведал историю редкого двухцветного аметрина, который помогает магам управлять стихиями и позволяет заглянуть в будущее посредством сновидений. Ни дать ни взять – панацея от всех напастей.
Каждая минута тянулась бесконечно. То тут, то там возникали разговоры про тайную комнату: переговаривались гости, шептались слуги, все больше распаляя мое любопытство. С трудом дождавшись ночи, я накинула на себя иллюзию камеристки Велории и направилась в северное крыло…
Разбитые статуи и осколки камней словно растворились, оставив после себя туманное облако пыли и дорожку белесых следов, которая, подобно указателю, поднималась вверх по лестнице и скрывалась за поворотом. Опасаясь уродливых многоножек, я неохотно сделала первый шаг. Еще один. И еще несколько. Когда злополучные ступени остались позади, мои плечи нервно передернулись.
Отдаленный шум воды нарушал тишину темных коридоров.
Ржавый засов скользнул вдоль металлических колец, и тяжелая дверь из вяза отворилась. Я выставила перед собой руку с поминальной свечой и очутилась в личных апартаментах инфанты. Это были несколько комнат с высокими потолками и арочными окнами, из которых открывался захватывающий вид. Из-под массивных скал вырывались на свободу огромные каскады воды и, падая в реку, взбивали густые клубы пены. Мерцали в лунном свете серебристые гребни волн, которые суровое течение несло в бесконечную темноту ночи.
Спящее под толстым слоем пыли внутреннее убранство комнаты сливалось во мраке ночи в неразличимую массу, но чем ближе я подходила, тем ярче выступали из темноты изящные линии и стройные формы потемневшего от времени серебряного кувшина. Нога зацепилась за выступающую ножку углового шкафа, и я едва не грохнулась. Падение сдержали массивные часы, в чей циферблат я уткнулась носом, где под мутным стеклом, освещенным огоньком моей свечи, отображались все фазы луны.
Разлеживаться некогда, подумала я и вскочила, желая, как можно скорее отыскать тайную комнату.
Зияющая дыра в полукруглой стене в четыре метра высотой и три метра шириной открывала вид на скалы, усеянные обломками старой каменной кладки. Разрушения затронули и внутреннюю стену, создавая между ней и пропастью узкий и весьма опасный проход в темноту. Я прошла по усеянному обломками проходу, и очутилась в маленькой комнате, сплошь заваленной книгами.
«Да разве в этом хаосе что-нибудь найдешь?» – подумала я и повела рукой, освещая рукописи древних монахов, которые даже при беглом осмотре, вызвали у меня желание прочесть их: медицинские трактаты, древние писания о мире, магии и оккультизме.
Было видно, что эти древние тексты долгое время оставались нетронутыми даже людьми Шампуса.
«Но почему?» – встревожилась я и тут же решила осмотреть комнату «иным» зрением. Если здесь есть «ловушки», они непременно обнаружатся.
Ловушек не было, а была искрящаяся ажурная вязь, которая ослепила меня, как ослепляет факел, внезапно возникший в сумраке ночи. Дотронувшись до загадочного сундучка, который, свалившись сверху, растерял часть своего содержимого, я извлекла со дна пыльный альбом. Конечно, поминальная свеча – не самый лучший источник света, но мне выпала возможность открыть тайну Мулоус. И я не могла ее упустить. Я поднесла свечу к хрупким пожелтевшим страницам и всмотрелась в ряды ровных и красивых строк.
«Эта зима станет особенно тяжелой для наших земель. Став самостоятельным и независимым королевством, мы продолжаем выдерживать все договоренности, оставаясь сторонниками мира, тогда как Великая Империя задумала поставить нашу армию под свои знамена. Отказ грозит нам войной.
Отец создает особый Совет Судеб, в состав которого приглашает военных министров, дипломатов и своих личных советников…
Я и подумать не могла, что застану матушку и сестру… нет, правильнее, королеву и наследницу трона вместе со звездочетом и худой, как жердь камеристкой, гнездящимися у дверей обеденной залы, которую в срочном порядке переоборудовали под зал совещаний.
Моя семья, видимо, решила, что раз судьба целого королевства решается в их доме, то они, определенно, должны быть в курсе происходящего. Эту мысль я озвучила вслух. А после имела удовольствие наблюдать, как на лицах домочадцев отражается понимание, и щеки их заливаются стыдливым румянцем. Все разом вспомнили про свои дела. Последней удалилась матушка, одарив меня на прощание укоризненно-сердитым взглядом.
Я осталась одна, и побуждаемая любопытством, хотя и достаточно неуверенная в правильности своих действий, я прислонила ухо к двери.
Я понимала, почему пожилой советник радел за строгое исполнение всех требований, которые поставила перед нами Империя. Это нормально, когда в силу возраста маг, немало повидавший на своем веку, мечтает жить в ладу со всем миром.
Понимала, почему его поддержал грамотный и талантливый начальник военного ведомства, хотя он и не коренной уроженец Лариусского королевства.
Могла понять и титулованного аристократа. Я хорошо знала его (впрочем, как и всех на этом Совете). Открытый искусству, он слыл самым преданным зрителем первого королевского театра, построенного в городе Табел, и частенько проводил антракт в компании моей сестры, обсуждая удивительную способность актеров вживаться в роль. Он как все присутствующие, не хотел, чтобы его судьбу и судьбы его друзей загубила война.
Основатель десяти школ, верный страж традиций и просто замечательный человек, у которого совсем недавно родилась очаровательная внучка тоже высказался против войны. «Война – это смерть, это слезы и боль».
Услышав достаточно, я хотела уходить, но тут зазвучал отрезвляющий голос Шампуса.
Шампус…
Отвращение к Шампусу так глубоко укоренилось во мне, что я не смогу непредвзято описать его. Он – это сущее зло, которое с каждым днем становится только сильнее. Он как нарыв, который отец, со своим безмерным доверием к людям, не желает замечать, а нарыв тем временем растет и созревает, забирая под свой контроль все новые уголки его сознания. Признаться, я до сих пор не понимаю, что связывает моего отца Дела эль Корсака – первого и единственного короля лариусских земель, родового аристократа и истинного мага земли, с темным, чье происхождение остается тайной и по сей день?
Как бы там ни было, а маг низкого происхождения вошел в Совет Судеб на равных правах с аристократами.
И сейчас темный, которому абсолютно плевать на жизни смертных, решал их судьбу…
Не желая идти на поводу у развращенного властью императора, Шампус открыто выразил свой протест. Он говорил о силе и свободе, которые связаны неразрывно. Король, который загубит свою армию, положит конец свободе и утратит доверие народа. И если сегодня мы отдадим свою армию императору, то уже завтра наша земля захлебнется кровью своих детей. Королевство будет ввергнуто в рабство.
Слова Шампуса вызвали взрыв всеобщего негодования и ненависти. Я вслушивалась в голоса, но разобрать что-либо в общем шуме было невозможно.
Неожиданно дверь распахнулась, и я нос к носу столкнулась с Шампусом. Его губы растянулись в крайне неприятной ухмылке.
«Подслушиваешь? – спросило это чудовище. – Я ожидал увидеть кого угодно, только не тебя». Шампус отвернулся, намереваясь уходить.
«Решил разрушить то, что отец создавал годами?» … – резкий звук моего голоса заставил темного обернуться.
Взгляд его стальных глаз будто молнией пронзил меня.
«Не разрушить. Сохранить», – ответил он.
Голос темного против всей правящей элиты! Однако, зная отца, я догадывалась, каким будет его решение! … Неужели война неизбежна?!»
Догорев, свеча погасла. Внутренний голос увещевал меня вернуть рукопись на место и идти спать, но я не стала его слушать. Не в этот раз.
