Текст книги "Спасения не будет (СИ)"
Автор книги: Рина Белая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)
Тяжелые тучи, столкнувшись между собой, разразились гортанными раскатами грома, который заглушал дикий дымящийся пеной шум воды. В черную землю вонзились слепящие стрелы молний, и дождь захлестал со всей силы, омывая летящее вниз тело потоками ледяной воды.
И прежде чем все закончилось, неизвестная мне сила сдавила грудь, и все вокруг заволокло густым черным туманом.
Глава 25
Тьма, опустив меня в объятия Шампуса, рассеялась. Сердце билось часто и гулко. Ресницы дрожали от холодного встречного ветра. Мы летели! Летели под хмурым небом, над разгневанными бурей волнами.
Твердые руки Шампуса на моей талии успокаивали, и в этот момент я поняла, что не хочу, чтобы он отпускал меня.
«Мне больше не страшно», – поняла я, глядя на черную броню дракона, что приобрела мистический оттенок неба. Неповторимый узор шрамов и пробитое крыло свидетельствовали о множестве горячих битв с равными по силе соперниками. Для каждого из них он стал проводником в мир забвения и тьмы. Совершенное творение богов! Плоть, кровь и тьма, послушная воле монарха. Набравшись смелости, я подалась вперед и опустила ладони на загривок дракона. Легкое возбуждение пробежало по моим венам от ощущения тугих мышц, перекатывающихся под холодной и твердой как сталь шкурой. Его ровное сильное дыхание несло уверенность, а взгляд, направленный к линии горизонта, тревожил мою душу ароматом свободы.
– Я не позволю тебе умереть. Привыкай к новой жизни, – ворвались в мое сознание слова Шампуса.
– Умереть… – тихо повторила я и тут же воскликнула: – Вы несете меня прямиком в объятия смерти!
– Как это понимать?
Тут, как назло, на линии горизонта появилось крошечное, словно блоха на шкуре огромного зверя, судно. С каждым взмахом мощных крыльев оно ширилось и обрастало деталями. В скором времени я уже смогла различить удлиненный корпус трехмачтового судна, идущего под королевским флагом.
Медлить было нельзя. Отринув все страхи и сомнения, я «повторила» клятву, которую однажды произнесла в храме Змеерогого. И пусть голос мой звучал тихо, я была уверена, Шампус не упустит ни слова:
– Я призываю в свидетели вездесущего Аспида и по своей воле произношу данную клятву. Я последую за Ликерией Ригхест и в назначенное время вместо нее предстану перед алтарем, соединяющим судьбы. Союз этот будет заключен с истинным магом тьмы БегГаром Шампусом…
– Смело, – усмехнулся Шампус.
– Это была только первая часть.
– Что еще глупая монахиня пообещала в храме Змеерогого?
– Пообещала сделать все от нее зависящее, чтобы король не заподозрил подмены, и не уничтожил своим гневом жизнь Ликерии, – солгала я. – Лика должна была покинуть лариусские земли… раз и навсегда.
– Ну и что заставило тебя совершить столь безрассудный поступок?
Я приказала себе молчать, не время и не место разъяснять королю подробности моего злополучного появления в храме Змеерогого.
Судно неумолимо приближалось. Экипаж корабля вместе с немногочисленными пассажирами высыпал на палубу. Задрав головы, они с удивлением и беспокойством на лицах следили за живой легендой, черным призраком скользящей по небу. Неожиданно дракон распластал сильные крылья и, награждая меня неприятными ощущениями, начал плавно терять высоту. Сомнений не осталось, Сайрос и Лика на корабле!
– Я понимаю, что не имею права просить вас о милости…
– Хорошо, потому что это не входит в мои планы.
Дракон упрямо скользил вниз. Вода в океане темнела на глазах, крепкий ветер бил в лицо. Брючный костюм, промокший до ниточки холодом обжигал мое тело. Вдруг я в опасном маневре перекинула ноги. Усевшись на шею дракона будто в дамское седло, я мертвой хваткой вцепилась в рубаху Шампуса, и впилась в него черными слезящимися (от ветра) глазами.
«Читай! Читай по глазам, если слова для тебя ничего не значат! Как только ты погубишь Ликерию – мне конец!»
– Ты обрушилась на меня своей ложью и просишь поверить тебе?!
– Мне ведь только восемнадцать, – одними губами прошептала я. – Я не хочу возвращаться в храм к девятипалому призраку. Я жить хочу… без железных игл в позвоночнике.
– Титановых.
– Что?
– Иглы титановые.
– Для меня нет разницы. И те, и другие убьют меня…
Волны кидались на судно, оббивая крепкое дерево. Мы подлетели настолько близко, что можно было разглядеть медный узор сигнальных фонарей, установленных на верхних реях. Вдруг дракон распахнул пасть, и я буквально кожей ощутила, как вибрирует его тело, собирая жидкий огонь на кончике языка. Шампус одним ударом намеревался отправить судно на дно. «Это конец!» – с ужасом поняла я, глядя как «живые мертвецы» сбиваются в кучки и в последней молитве взывают к своим богам. Не желая становиться свидетелем такого количества смертей, я стала отворачиваться, как вдруг заметила Сайроса, закрывшего своим телом Ликерию. Он, как и я, понимал, что считанные секунды остались до того мгновения, как их имена будут вписаны в книгу мертвых…
Смерть Сайроса я еще могла принять, а вот за Лику было чертовски обидно! Она не просто умрет – она утонет!
– Нет… – взмолилась я, и как рассветный луч солнца касается тьмы, несмело коснулась губ Шампуса.
– Забудь про Ликерию. Позволь ей сбежать, – дыхание очертило слова, которые тут же растворились в шуме волн.
– Если я нужна тебе, вернемся во дворец… – крик души сорвался с моих уст и застыл ускользающей нежностью на мужских губах.
Все закончилось, едва успев начаться. Струя раскаленного пламени прошила темно-синюю волну; та с грохотом ударилась в борт корабля и, обдав экипаж обжигающе горячими брызгами, рухнула и раздалась шипящей пеной. На короткий миг мне показалось, что усиленная броня корпуса не выдержит столь мощного удара, но, хвала духам, все обошлось. Судно не пошло ко дну и не стало менять курс, а это значило лишь одно…
«Это мой дар тебе, Лика. Дар новой жизни. Надеюсь, ты сможешь очистить свой род от проклятия… – пожелала я, бросая прощальный взгляд на корабль. – Жаль, я этого уже не узнаю».
Только сейчас, когда опасность миновала и мы, наконец, взяли курс на материк, я почувствовала неимоверное давление на грудь, руки и ноги медленно немели, глаза слипались. Все, что мне сейчас хотелось, это уснуть и не проснуться.
– Не спи!
– Я не могу.
– Открой глаза.
– Не хочу.
– Тебе нельзя отключаться.
– Погибну?
– Погибнешь, – подтвердил Шампус. И был прав. С ним не было посоха, способного блокировать негативное воздействие его ауры. Его крепкие объятия были клеткой, медленно убивающей мое тело.
– И пусть… – прозвучало уже совсем невнятно.
Мне было так хорошо – порывы встречного ветра больше не ощущались, холод, которым щедро напитал мое тело промокший до нитки костюм, отступил. Иллюзия Ликерии Ригхест подернулась и исчезла. Я словно таяла в объятиях Шампуса. Как жаль, что состояние покоя продлилось всего несколько секунд. От неожиданного удара по щеке мой мозг словно взорвался. В то же мгновение меня окатило ледяной водой. Мое тело прошибло холодом, все внутри сжалось в тугой узел. Я судорожно схватила воздух, и широко распахнула глаза.
Король внимательно смотрел на меня.
– Белая, как стена. Почему не используешь свои способности?
– Да я бы с радостью, вот только иллюзией сыт не будешь, – мой желудок, казалось, высох, а язык прилип к небу.
Шампус хорошенько меня встряхнул – то ли мой ответ ему не понравился, то ли истощенная его близостью, я опять начала проваливаться в темноту.
– Тебе нужен эфир. Он восстановит твои силы и снимет мое воздействие.
– И как мне его взять? – вяло и безучастно поинтересовалась я.
– Закрой глаза и сосредоточься на эфире. Позволь эфиру напитать твое тело. Он – твое лекарство. Твоя жизнь.
Перестроившись на иное зрение, я словно вошла в иной мир; мир, наполненный трепетной тишиной и волшебным светом. Свет переливался, обещая согреть, и я потянулась к нему, словно мотылек. Я вдыхала его, как вдыхают букет сладких роз, я принимала его нежную ласку, закутываясь в нее, словно в шаль. И не было конца этой шали, такой легкой и светлой, как призрачная мечта…
Встречали нас всем двором. Даже посвященные Совета, удобно устроившись на террасе и укрывшись от непогоды под непроницаемым куполом, то и дело бросали короткие взгляды на закатное небо, ожидая нашего появления.
Преодолев немалое расстояние, дракон несколько раз вскинул голову, выражая свое нежелание возвращаться в древний храм, но был вынужден подчиниться несметной силе монарха. Очертив над дворцом круг, он стал плавно терять высоту, а я, накинув на себя личину Ликерии, вынуждена была «потерять» сознание – столь долгое пребывание в объятиях черного мага не могло не сказаться на моем здоровье. Шампус отнес меня в покои, где придворный лекарь принялся отпаивать меня целебными настоями, от которых сводило зубы и (как любил говаривать наш сосед из безымянной деревеньки) «выпадывали» глаза.
– Отдыхай и набирайся сил, – в голосе Шампуса слышалась забота, но стоило увидеть его лицо, этот смеющийся взгляд стальных глаз, и я уже не могла сдержать улыбку. Я сидела в теплой кровати, с горящими румянцем щеками и всколоченными волосами. В голове кружились веселые и беззаботные мысли. Тянуло танцевать, напевая под нос детскую незамысловатую песенку. Наверное, впервые в жизни я не справилась со своей ролью, ролью «медленно угасающей, а потому вечно угрюмой супруги», но хвала небесам, ни лекарь, ни прислужницы, утомленные слишком долгим днем, ничего не заметили.
«Интересно, смогла бы я стать счастливой рядом с ним?» – вдруг озадачилась я, глядя на короля.
«Ха! Да между вами интеллектуальная пропасть!» – заржал внутренний голос, и я сразу сникла…
«Уже дважды мне удавалось прикоснуться к безграничному источнику всесильной энергии. И никто ничего не заподозрил. Мне здорово везет! Вот только везение – штука переменчивая… Необыкновенная легкость на душе и простор фантазии едва не сыграли со мной злую шутку, и если бы не Шампус, ополовинивший мой резерв, страшно подумать, что было бы сейчас со мной?!» – лежа в кровати размышляла я, вспоминая вчерашний вечер.
Хорошо бы разобраться, как устроен этот эфир, и научится брать ровно столько, сколько мне нужно. В противном случае «врата в мир бесконечной любви и радости» могут обернуться для меня «вратами в мир скорби»…
Вдруг мои мысли были прерваны открывающейся дверью; я мигом притворилась спящей.
– Госпожа Ликерия, – осторожно разбудила меня Мелитина. Склонившись в поклоне, она тихо продолжила:
– Госпожа, секретарь его величества приказал проводить вас к нему…
«В гробу я видела вашего секретаря», – подумала я, с головой ныряя под одеяло.
– Передай секретарю, что не ранее, чем после обеда я буду ждать его в саду… у хрустального фонтана, – ответила сонным голосом.
Мели ушла. А я всерьез задумалась, что Мелитину связывает с Валтором… Она уже не казалась мне наивной и простой. Ее мягкие закругленные формы, податливый, немного простодушный взгляд и соблазнительные ямочки на щеках почему-то больше меня не умиляли.
Стоило Мели уйти, как я откинула одеяло и соскочила с кровати. С утра у меня была запланирована конюшня. Правда, перед этим всех несогласных пришлось вновь отослать ухаживать за ранеными.
Вывалив мешочек с сахаром первому попавшемуся на глаза жеребцу, я внимательно осмотрелась, и никого не обнаружив, толкнула металлическую решетку пустующего стойла. Склонилась перед кормушкой, и обшарила ее дно на предмет клинка, который любезно оставил мне воин света, чтобы я могла одним движением руки оборвать свою жизнь. Но не клинок мне был нужен, а материя, в которую он был завернут. Она обладала редкой способностью гасить любое излучение, делая его невидимым магическому взору. Обнажив клинок, в котором пылала сама тьма, захватив и спаяв воедино все четыре стихии, я скрыла его за голенищем сапога. Далее мне предстояла очень тонкая и очень сложная работа – было необходимо на время скрыть излучение клинка своей аурой… Материю я встряхнула – нервный, не требующий необходимости жест, – и завернула в нее перстень со смарагдом. Губы дрогнули в ухмылке: «Валтор дэ Глии, ты хотел знать, как мне удается скрывать магический фон амулета? Я покажу тебе как…»
Секретарь ждал меня у фонтана, заложив руки за спину. На фоне густого ковра так полюбившихся мне полиантовых роз, его длинное мощное тело, облаченное в неизменно белую тогу, особенно выделялось.
Я медленно приближалась. От волнения дрожали коленки, и я никак не могла унять эту дрожь. Было неимоверно страшно даже смотреть в его мертвые, давно утратившие человеческий блеск глаза.
– Ты опоздала, – безучастным голосом сказал Валтор, открывая круглую крышечку часов.
– Не было желания торопиться.
– Мне нет дела до твоих желаний. Что с амулетом? Он с тобой?
– Со мной.
– Показывай.
Без лишних слов я запустила в карман бархатного жакета руку, достала декорированный текстиль и осторожно развела его края в стороны, обнажив перстень со смарагдом. В изумрудных гранях минерала тут же отразилось беспросветно серое небо.
Взгляд Валтора буквально впился в материю, он не верил своим глазам.
– Ты получил ответ на свой вопрос. Смею надеяться, ты больше не будешь донимать меня своими подозрениями.
Я упрятала перстень в карман, развернулась и, любуясь ветвистыми кустиками, прогулочным шагом пошла по узкой каменной дорожке. Махровые лепестки желтого бутона пленили мой взгляд, и грациозно присев, я протянула к нему руку. Желая вдохнуть его аромат, я сорвала бутон и поднесла его к губам, предварительно оборвав сломанный моим неосторожным прикосновением глянцевый листочек.
– Шутить изволишь?! – раздался голос за спиной.
Испуганно вскрикнув, я уколола палец шипом и уронила розу.
– Что ты? Нет! Я бы не посмела! Мне страшно даже думать об этом, ведь моя жизнь итак под угрозой! – ответила я, округлив глаза.
Вдруг Валтор сделал широкий шаг вперед и, схватив меня за руку, вынудил смотреть прямо в его нечеловеческие глаза. Не желая подчиняться, и уж тем более терпеть прикосновение его посеревшей плоти, я дернулась. Алая капля крови, прочертив кривую дорожку, сорвалась с указательного пальца и коснулась земли.
– Что за шум?
Появление короля застало меня врасплох.
Валтор тут же отпустил меня и с невозмутимым выражением лица склонился в поклоне.
Палец стал пульсировать и внезапно, мне в голову закралась сумасшедшая идея. Валтор дэ Глии, пришло время платить по счетам. Моя месть станет для тебя страшнее смерти! Будучи вовлечен во множество дел, ты, должно быть, забыл, как сорвал с меня монашеское одеяние, выставив мое тело на обозрение воинов, и как столкнул меня с башни. А вот я не забыла. Не забыла унижение и ту обжигающую боль от татуировок. И жуткое падение с высоты. Я ничего не забыла! Воодушевленная своими мыслями, я уже видела железные цепи, приковавшие мерзкое тело Валтора к серым стенам подземелья.
Стоило решиться, и страх исчез. Месть уже была в моей крови и прочно укоренилась в моем сознании.
– Ваше темнейшество! – вдруг воскликнула я, и упала в спасительные объятия Шампуса. – Он угрожал мне. Грозил передать меня посвященным Совета. Он знает, кто я. Он все знает! Защитите меня, прошу вас!
– Пошел против королевской воли?..
– Я не…
– Ты забыл, кому служишь?
Встретив испытующий взгляд короля, Валтор нахмурился.
Шампус медлил и почему-то не спешил избавляться от своего секретаря. В голове рисовалась картина: каморка, наполненная полумраком, одинокая свеча, сдвинутая на край стола, а в центре вываленные неровной кучей мои внутренности. И над этим «кровавым натюрмортом» склоняется бритая голова Валтора. Нет! Я плотнее вжалась в тело Шампуса и едва слышно призналась:
– У него моя кровь…
Я понимала, что кровь – это особая субстанция и в жизни магов она играет главенствующую роль, ведь именно она однажды помогла Легу выследить меня. Солгав сейчас, я обозначила намерения секретаря относительно моей персоны, дала понять, что он несет прямую угрозу моей жизни, и отступать не намерен. Вопрос – кому служит Валтор – больше не стоял.
Он встал на сторону Совета и ослушался королевской воли – эту измену Шампус ему уже не простит.
– Поверишь девчонке?
Я раскрыла ладонь, показывая Шампусу каплю крови, застывшую на указательном пальце и замерла, устремив на монарха выжидательно-тревожный взгляд.
– Я не могу рисковать ее жизнью, и ты это знаешь.
Мрачная улыбка застыла на лице Валтора.
– Мое восхищение, – были его последние слова, обращенные ко мне. В следующее мгновение он уже стоял на коленях, скованный черной магией.
«Прощай, Валтор дэ Глии», – мысленно попрощалась я.
Одной бедой меньше.
Глава 26
Приютом ему стали: оглушительный грохот воды, тяжелый гнилостный запах и кромешная тьма, скрывающая уродливые трещины стен с ядовитой плесенью. Токсичные споры, попав в легкие, прорастали внутри организма. Мучительная смерть являлась всего лишь вопросом времени.
Валтор зашелся давящим кашлем. Без горячей крови его тело слабело. Выбеленная тога покрылась темными пятнами. Белоснежный ворот пропитался потом и грязью. Запрокинув голову с закрытыми глазами, он сидел, прислонившись спиной к шершавой стене. Не в первый раз эта камера «служила ему приютом». Он знал, что это не конечная цель его пути, а потому берег силы. Он провел в заточении немногим меньше недели. И если будет воля монарха, просидит еще столько же…
В кромешной тьме послышалось эхо шагов.
Вскоре на каменном полу появились сапоги.
– Я чуть было тебе не поверил, – сказал Валтор, поднимая глаза на монарха, стоящего по ту сторону решетки.
Какое-то время Шампус оставался неподвижным, вслушиваясь в нездоровое дыхание секретаря. Он взял со стены ключ и вставил его в замочную скважину, открыл решетку нараспашку и, слегка пригнувшись, вошел внутрь.
– Какого рожна? – в стенах подземелья, где не было места даже надежде, голос Шампуса казался чрезмерно громким. И Валтор не сдержал улыбки. – Не в первый раз мы прибегаем к этой уловке, усыпляя бдительность врагов.
– Она ни разу тебе не враг.
– Ты прав. Она непробудный источник чистой свободной энергии…
– Начисто лишенный совести и сострадания, – не забыл вставить секретарь.
Шампус усмехнулся. В привычном жесте откинув полы своего кафтана, он уселся рядом и протянул секретарю сосуд с еще горячей кровью.
– А она молодец, не упустила момент. Не растерялась и отстояла свою жизнь…
В ослабевшей руке сосуд казался неподъемным. Он поднес его к губам, но так и не притронулся к горлышку. Бросив беглый взгляд на короля, он продолжил:
– Ей ведь не хватило самую малость. Знай она о запрете, которым связал меня твой некромант, когда возвращал к жизни, остереглась бы вбивать между нами клин.
В самом начале своего пути в качестве лазара, он считал этот запрет ненавистным ошейником, который сдерживает его, не позволяя идти против воли монарха. Сейчас это уже не беспокоило его. Запрет стал частью его жизни, такой же естественной, как и мертвое тело.
– За запрет! – Валтор криво улыбнулся, и неуклюже отсалютовав монарху, с упоением сделал несколько жадных глотков. Он втянул носом воздух, физически ощущая, как разливается по телу целебная жидкость. Его дыхание стало выравниваться, а руки вновь обрели силу.
– Кто бы мог подумать… «иная» во дворце. Шелестит юбками прямо под носом у хранителей первичного знания, возглавляющих Совет Судеб, а они ни сном, ни духом, – кривая улыбка сошла с лица Валтора, и он смерил монарха пристальным взглядом. – Что ты намерен с ней делать?
– Влюбить в себя.
– Это не логично. Если только она не… Невинна?!
Опешив от своего предположения, Валтор, запнулся:
– Я задам тебе один вопрос?
– Раз уж без этого не обойтись…
– Ты же не планируешь за ней ухаживать?
– «Привой к скелету».
– Ты прав… Прав! Безжалостный Глен Морин и его уникальное, стирающее границы сознания заклинание. Очень. Очень интересно. От силы месяца три и она будет бесконечно и безнадежно в тебя влюблена. «Иная», которая устойчива к темной магии, станет для тебя совершенной женой.
– Чтобы заклинание сработало, нужно ввести девушку в состояние глубокого потрясения, – напомнил Шампус.
Еще совсем недавно у него была такая возможность. Посреди широко пространства воды, «иная» свалилась на шею его дракона, дезориентированная порталом и потрясенная случившимся. Лучшего момента активировать заклинание было не найти, но, занятый мыслями о невесте, сбежавшей с проклятым дознавателем, он его упустил. А когда опомнился – «иная» уже гладила дракона, с интересом разглядывая его шкуру.
Валтор смотрел на короля так, словно читал его мысли.
– Девушки ее возраста впечатлительны, и плохо переносят смерть. Особенно, если это смерть близкого человека.
– Предлагаешь убить Ликерию?
– Девчонка жива?
– Жива. И вместе с дознавателем пребывает в изоляторе города Табел.
– Я думал, ты пустил ко дну корабль со всем его экипажем.
– Корабли из маренного дуба строятся десятки лет и обходятся мне в целое состояние.
Валтор понимающе кивнул. Эти корабли предназначались для длительных переходов. Их крепкий корпус выдерживал удар пушечного ядра, а высокий борт, заваленный внутрь, делал крайне сложным захват судна абордажем. Пускать ко дну такую жемчужину из-за непомерной алчности капитана и его людей было кощунством.
– И все же корабль пошел ко дну.
– Дело рук дознавателя?
– Уже в порт судно вошло в густом облаке дыма, из которого торчали одни лишь мачты. Сайрос многих положил, прежде чем его сняли с корабля и вместе с Ликерией доставили в изолятор города Табел.
– Воин света?
– Все еще ищем.
Оба задумались о своем. Сидели, вслушиваясь в звуки извне, пока Валтор не озвучил очевидное:
– Мы не можем казнить Ликерию, не раскрыв всей правды. Нечто среднее между истиной и ложью Совет не примет. Да и в глазах народа она стала Пресветлой.
– Я думал над этим.
Он действительно не мог казнить Ликерию, но тому была своя причина. Он изначально подверг сомнению слова «иной», хоть и понимал, что клятва Змеерогому имела место быть. И она прочной нитью связала судьбы девушек. «Иная» ясно дала понять, что гнев монарха не должен коснуться Ликерии, дочь командора должна покинуть лариусские земли раз и навсегда, в противном случае «иная» станет заложницей Змеерогого. Он рисковал, возвращая Ликерию в королевство. В тот момент он даже поймал себя на мысли, что впервые за долгое время усомнился в правильности принятого им решения – ведь если клятва будет нарушена, «иная» окажется во власти Змеерогого. В этом случае что-либо изменить, представлялось мало возможным. Конфликт со Змеерогим могла закончить лишь смерть. Сражаться с подземным гадом в полную силу – да от королевства не останется камня на камне! И какой бы исход не сулила ему эта битва, он уже в проигравших, ведь он предает мир, с которым связан на века, отдавая его во власть хаоса и разрухи. И ради кого? Ради женщины, которая вызвала у него интерес? Нет. Он определенно не стал бы вызволять «иную». Но и дарить ее Змеерогому он не собирался. А потому, сохранить жизнь Ликерии было необходимостью… Во всяком случае, пока не определит границы лжи «иной».
– Ликерия проживет долгую жизнь… в изоляторе. Ей обеспечат хорошее питание и прогулки на свежем воздухе. Дважды на неделе позволят тренироваться в магии. Лучший лекарь будет следить за ее здоровьем и лично отчитываться мне.
– Можно казнить Сайроса. Повесить за ребро на глазах у «иной»…
– Нет!
Реакция Шампуса несколько озадачила секретаря; он старался понять, какие чувства вызывает у монарха подручная верхнего всепроникающего мира.
Шампус устало потер переносицу и нехотя пояснил:
– Сайроса казнят непременно, но вдали от двора и его ушей.
Шампус на мгновение задумался, вспоминая свой полет на драконе. Когда капитан корабля получил первое и единственное «предупреждение» от монарха, ему ничего не оставалось, как взять курс на ближайший порт, где их уже ждал организованный отряд вооруженных до зубов магов. При сильном ветре, корабль двигался медленно, и когда пошел на маневр, «иная» в объятиях Шампуса обессилила настолько, что стала терять сознание. Это сыграло на руку монарху. Ему было необходимо избавить «иную» от тяжелых эмоциональных переживаний за Ликерию. Узнай «иная», что жизнь подруги все еще в опасности, постаралась бы всеми правдами и неправдами подарить ей спасение. Страшно представить, на какие бы уловки она пошла, и невозможно просчитать, чем бы все это закончилось…
– «Иная» верит в спасение Ликерии и Сайроса. И должна оставаться в блаженном неведении, чтобы ей даже в голову не пришло вызволять ребят из беды. Мне хватает проблем и без нее… Что касается тебя… Мне жаль огорчать тебя, Валтор, но каморку придется оставить. Хотя бы на время…
– Предлагаешь мне стать декоративным элементом?
– Нет. Ты так и останешься решать текущие дела. В скором времени состоится публичная казнь капитана и его семьи. Казнят и его команду. Во всяком случае, тех, кто выжил после пожара. Это хороший повод заняться воспитанием народа. Мне необходимо, чтобы страх перед законом вновь возымел силу. Также необходимо выбрать достойного и поставить его на должность командора.
Плавный кивок Валтора дал понять, что распоряжение короля услышано.
– Еще будут указания?
– Не указание. Запрет! Отныне я запрещаю тебе прямо или косвенно влиять на жизнь «иной»!
Это был уже второй запрет, которым за все время службы Шампус связал секретаря. Валтор понимал необходимость этой меры. Для короля было важным сохранить в тайне пребывание во дворце «иной».
Шампус протянул секретарю амулет.
Валтор некоторое время вертел его в руках:
– Морок может дать мне новую внешность, но не ауру, – негромко сказал секретарь, цепляя вещицу, обладающую установленной внешностью на шею. – Эта безделушка обманет разве что дремов. Чтобы провести магов, необходимо носить амулет, скрывающий ауру.
Второй амулет так же лег в ладонь секретаря.
