Текст книги "Зашедшая слишком далеко (ЛП)"
Автор книги: Ричардс Натали
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
Так. Прекрати. Он ничего не знает. Он даже не знает, что должен что-то знать. В отличие от меня он здесь просто, чтобы помочь. Именно так поступают хорошие парни. А Ник определенно хороший парень.
Серые, Коричневые и Серо-коричневые ботинки со мной бы точно согласились.
Девочки хихикали, пока он повторял их имена. Ник кивал головой, пока они излагали до тошноты подробный план очистки рядов от мусора. Явный предлог, чтобы поглазеть на него, словно он только что сошел с рекламы сумок Hollister. Ну... вообще-то, так и есть. Но это раздражало.
– Что ж, если вы, дамы, держите все под контролем, давайте приступим к уборке, – сказал Ник.
С разрешения девушек Ник пошел по центральному коридору к переднему ряду. Он уперся руками о сцену и подтянул свои длинные ноги. Я направилась к ступенькам, по моим плечам струился пот.
Мне это не нравится. Он поднял случайную блузку, нахмурившись при виде слова «УКРАДЕНО», написанного на штанине джинсов. Его расстроенное лицо больно меня кольнуло, что было глупо. Кристен не несчастная жертва; она преступница. И она еще легко отделалась, если ее не посадили за решетку за кражу всех этих вещей на сцене.
Я схватила свитер со словом «СТАЩИЛА», написанном спереди. Почерк был мне незнаком. Все написано печатными буквами, отличается от почерка в тетради, но стиль вполне сдержанный. Это вполне может быть один и тот же человек. И черт... сегодня он справился с задачей.
Одежда определенно принадлежит Кристен. Даже вещи, которые я никогда на ней не видела, выглядят вполне в ее стиле. Я погладила пальцами гладкую хлопковую рубашку, отгоняя вопросы, роившиеся в моей голове. Например, откуда Гаррисон взял все это? Мог ли он действительно это сделать?
Но я не знала, действительно ли это Гаррисон. Он всего лишь человек, у которого есть причины отвлечь мое внимание от Тейта.
У Ника тоже есть вполне веская причина.
Я заметила его краем глаза. Почему он здесь? Он как-то причастен к этому? А Тейт?
Но это показалось мне неверным. Я не могла представить ни одного из них рисующим в дневнике или скрывающимся за смс. Такие как они, вероятнее всего, выставили бы напоказ все планы мести. Но тогда, кто вообще способен на такое? Вероятно никто.
Мне стоит хотя бы узнать его поближе.
– Я слегка удивлена тем, что полиция не забрала все это. Это же свидетельство преступления, ведь так? – Я оглянулась вокруг, пытаясь определить эффект своих слов.
Ни вздрагивания, ни внезапной напряженности. Если он стоит за этим, он отлично это скрывает, это уж точно.
– Кристен была слишком расстроена, чтобы заполнять полицейский рапорт, – произнес он.
Я решила зайти с другого угла.
– А что если она нервничала, потому что и правда украла большинство этих вещей?
Я не смогла удержаться от этой фразы. Вся школа танцевала вокруг правды с тех пор, как она начала брать лишние фрукты в очереди за ланчем в четвертом классе. Кристен – воровка. Вне всяких сомнений.
Ник нахмурился.
– Может быть.
Ладно, он определенно не в теме. Ни в коем разе. Он даже не видит всей правды о Кристен. Вероятно, он не видит всей правды ни о ком из своих друзей.
Я решила поиздеваться.
– Я знаю, Кристен в твоей команде...
– Что это вообще значит? Ты много говоришь об этом – наш столик за ланчем, наша команда. У нас нет членского списка, ты ведь в курсе.
– Вам он и не нужен, – ответила я. – Всегда кристально ясно, кто с вами, а кто против вас.
Я отвернулась, моя шея и щеки горели. Я не хотела разговаривать с ним об этом. Больше не было такого чувства, что он один из них. Ник лично никогда не вредил мне. И из-за этого я чувствовала себя дурой.
– Прости. На это утро я исчерпала свою долю вежливости.
Он не улыбнулся, но я видела обещание улыбки в его глазах.
– Ты всегда так враждебно настроена к коллегам-волонтерам?
Я засмеялась.
– Вообще-то нет. Веришь или нет, но я подумывала о том, чтобы присоединиться к Корпусу Мира.
Улыбка Ника смогла бы питать энергией небольшой городок. Я была почти благодарна, когда он отвернулся, направляясь к стропилам. Я последовала за ним, пытаясь скрыть собственную ответную улыбку.
– Я собираюсь снять плакат, – сказал он, указывая на подиум, охватывающий всю сцену.
– Я могу это сделать, – ответила я, потому что хотела посмотреть, что там наверху. Увидеть, смогу ли я найти какие-нибудь доказательства присутствия там Гаррисона. – Я, наверное, смогу здесь все закончить, если ты хочешь уйти.
– Тебе настолько не терпится от меня избавиться? – спросил он.
– Нет.
– Потому что мне кажется, что ты нервничаешь.
Так и есть. И это не только потому, что он сладкий мальчик с убийственной улыбкой. Каждый раз при виде его я вспоминала Стеллу. И я была уверена, что и он тоже.
Я посмотрела ему прямо в глаза.
– Ага. Ну, время твоего внезапного внимания ко мне все еще кажется... удобным.
– Для такого талантливого фотографа, как ты, ты упускаешь шанс сделать хорошую фотографию.
Нет, это не так. Я понимаю, когда парень мной интересуется, но почему я? И что еще более важно, почему именно сейчас? Слишком просто. Он внезапно проявляет интерес к девушке, которая стоит на двенадцать ступенек ниже него по социальной лестнице. Я была бы сумасшедшей, если бы думала, что у него нет никаких тайных причин быть со мной здесь. Но Тейси права. Я должна перестать таить обиду.
Я поднесла руки к своим горящим щекам, потом со вздохом их опустила.
– Я знаю, что я странно себя вела. Прости меня. У меня многое не укладывается в голове.
Ник потянулся к моей руке.
– Пошли со мной, снимем плакат. Может, заодно и разберемся, как все упростить.
Мой желудок сжался в узел. Я перевела взгляд с его поддразнивающей улыбки на его длинные пальцы. Это кошмарная идея. Ник взял меня за руку в качестве шутки, а я и так уже почти дошла до ручки.
Но я позволила ему это сделать, потому что это всего лишь рука. Это ничего не изменит. Его пальцы переплелись с моими, у меня перехватило дыхание. Наши глаза слишком долго смотрели друг на друга.
Я ошибалась. Очень сильно. Это изменило все.
***
...Я пыталась не акцентировать внимание на ощущении его ладони или на силе его хватки, но не могла ее не замечать. Словно весь мой мозг переместился в руку. Скорее всего, в данный момент я вряд ли смогла бы кому-нибудь объяснить, как сделать тосты, но вот держать Ника за руку? Об этом я могла бы написать целую книгу.
Я дулась, полная разочарования к самой себе. Я здесь не для того, чтобы мистер Футбол вел меня через сцену. Так почему же я все еще не отпускаю его?
Мы остановились в затененном месте за занавесом. Это не второй класс и я вполне способна сама подняться по лестнице. Я потянула свою руку и высвободилась.
– Ты хочешь идти первой? – спросил он.
Что будет хуже? Что он будет пялиться на мою задницу, пока мы будем подниматься, или я буду смотреть на его? Боже, это же нелепо. Я не из таких девушек. Пожалуйста, пусть я буду не из них.
Я даже не позаботилась об ответе. Просто начала подниматься. Ступеньки были круче, чем я предполагала, но платформа наверху казалась вполне устойчивой. Всю дорогу я держалась за перила и в то же время смотрела вниз на узкий металлический подиум, который обходил всю сцену. Я могла видеть коробку на платформе на другой стороне поближе к подиуму.
– Он должен был держать все поближе к подиуму, а потом он сбежал с другой стороны, – сказала я. – Одежда падала оттуда.
– Храбрец, – произнес Ник. Он все еще был на несколько ступенек ниже. Давая мне достаточно возможности дышать свободнее.
Я бросила взгляд на коробку и снова вспомнила, как мой напарник сбегал по лестнице. Он все тщательно спланировал. Он совершенно точно знал, как будет убегать. Очень похоже на Гаррисона, если бы он решился на что-нибудь подобное. У него, скорее всего, есть свой список даже для утреннего душа.
Я прошла несколько шагов по проходу, пытаясь в обратном порядке повторить путь моего напарника. Ник следовал за мной, от веса его шагов металлический мост слегка подрагивал. Я осмелилась опустить глаза вниз и сразу же об этом пожалела.
– Черт, – тихо пробормотал он.
Я тяжело сглотнула.
– Согласна.
– Ладно, давай сделаем это.
Мои пальцы бессознательно вцепились в перила. Не то чтобы я сильно боялась высоты, но я также не чувствовала себя достаточно комфортно, находясь здесь. Словно я шла по канату. Металлическому канату с перилами, но все же.
– Я могу сам все сделать, если хочешь, – сказал он. – Может, ты просто спустишься вниз?
Да.
– Нет. Я уже здесь. Все в порядке.
Потом не осталось ничего иного, как идти дальше. Я держалась одной рукой за перила, пытаясь убедить свои пальцы ослабить хватку настолько, чтобы иметь возможность сделать новый шаг. Я медленно двигалась вперед, это было похоже на вырывание зуба. Десять шагов по трясущейся платформе. Немного. Все будет хорошо, я уверена. И все же мне стоило огромных усилий двигаться дальше.
Раздался скрежет металла, и я застыла. Меня охватило головокружение, я крепко навалилась на перила, закрыв глаза.
– Кто бы здесь ни был, он был маленьким, – произнес Ник.
Я едва смогла набрать воздух, чтобы заговорить.
– Что?
– Кто-то моих размеров производил бы слишком много шума. Особенно если ему нужно было быстро двигаться. Это не мог быть кто-то с внушительными размерами.
Гаррисон маленький. Это не доказательство, но это все еще укладывается в головоломку. Мой рот словно наполнился песком. Я уверена, что это он. Хотя мне все еще не помешает сбор большего количества доказательств. Я сфокусировалась на коробке, стоящей на платформе, желая, чтобы там нашлись какие-нибудь улики.
– Мое предложение остается в силе, если ты еще хочешь вернуться, – сказал Ник.
Я не хотела выглядеть полнейшей размазней.
– Не так уж и далеко осталось.
– Нет, не так уж и плохо, – сказал он, и я прокляла его. Он произнес это так, словно именно это он и имел в виду. Наверное, легко так говорить, когда ты не впереди.
– Тогда давай идти дальше. Так мы можем умереть вместе.
Он хмыкнул, и я почувствовала, как мостик покачивается в такт его ровным, тяжелым шагам. Наверное, мне стоило все обдумать лучше. Мы и правда можем оба находиться здесь или вся конструкция рухнет?
Не думай о падении. Не. Думай. О. Падении.
При каждом толчке я слегка дергалась, но я заставляла себя двигаться вперед. Теперь Ник держался поближе ко мне, никак не комментируя мою черепашью скорость. Что дало мне возможность предположить, что либо он невероятно вежлив, либо очень ценит свою жизнь, потому что я была настолько напряжена, что убила бы его, если бы он попытался меня поторопить.
Когда мы были на середине пути, он снова подал голос.
– Мы можем о чем-нибудь поговорить?
Моя челюсть ныла, а ладони были такими влажными, что я, скорее всего, оставляла за собой мокрые следы на перилах.
– О чем угодно, если это не будет касаться травм и падений.
Еще один смешок. Мягкий и низкий. Ох уж эти парни.
– Нет. Я подумал, может, ты захочешь поговорить о том, почему я всегда поблизости.
Разговор об этом пугал меня даже больше, чем риск упасть. Я ускорилась, больше не рискуя смотреть на пол внизу. Значение имело лишь расстояние между нами. Потому что этому я не доверяла.
Достаточно скоро я ступила на платформу, где видела коробку, полную лишних веревок, и пластиковую емкость с чем-то, очень похожим на перья. Театральный реквизит, безобидные вещи. Я огляделась. Больше ничего полезного.
– Твое молчание о многом говорит. – Шутливый голос Ника не скрывал его разочарование.
– Сомневаюсь, что мое молчание говорит о том, о чем ты подумал.
– Неужели? – с надеждой в голосе спросил он.
Мне нравится Ник. И именно поэтому... это не очень хорошая идея. Я не могла сказать ничего такого, что хотя бы напоминало о том, о чем он сейчас думает. Потому что как бы сильно он мне не нравился, я не могла представить, как пересекаю эту линию. Держаться за руки с Ником. Сидеть на футбольных матчах вместе с другими фанатками и наблюдать за игрой.
Я вздохнула, и он постучал костяшками пальцев по перилам.
– Пайпер, ты не обязана говорить со мной. Если тебя это не интересует, все в порядке.
Я засмеялась.
– Ник, нет никакого «этого». Раньше мы едва разговаривали, а теперь ты внезапно что? Заинтересовался мной?
– Почему ты говоришь так, словно это безумная мысль?
– Это не так. – Я не знаю почему, но моя кожа становится такой горячей каждый раз, когда он заговаривает об этом. Но он не похож на других парней. Он не ходит вокруг да около. Не флиртует. Все ясно и открыто. – Я принимаю то, что ты заинтересован. Но не могу перестать думать о том, что это... ситуативно.
– Громкое слово. Ты имеешь в виду случившееся со Стеллой?
– Да. Я думаю, что из-за этого все началось. Может быть, ты подумал, что это нас объединяет.
– Это объединяет нас. – После этого он шагнул на платформу, обезоружив меня свой близостью точно так же, как и своими словами. – Мы оба думаем о том дне. Мы оба, скорее всего, желаем, чтобы тогда все пошло по-другому, чтобы этого вообще не происходило.
Он опустился вниз, занявшись веревками у наших ног, пока я молча стояла, не в состоянии произнести ни слова, будучи не в силах отвести глаз от мышц на его руках, которые двигались, пока он работал.
Плакат Дисконтный Клуб Ворованного свободно висел и развивался над сценой ниже. Ник снова посмотрел на меня. Здесь нет возможности удерживать личное пространство. Это как стоять в узкой кабинке с... ладно, с игроком в футбол.
Что-то во мне щелкнуло. Я думаю, это было нечто, что удерживало слова внутри меня.
– Да, я бы хотела сказать хоть что-нибудь. Я могла бы.
– Может быть, ты и могла бы, но я должен был. – Его голос был твердым, он застал меня врасплох, но он продолжал, не дожидаясь ответа. – Ты не участвовала в этом... ты едва знала Стеллу. Но я дружу с теми, кто был там. Я мог бы их остановить, но я не сделал этого, потому что пялился на тебя.
Воздух, который я вдохнула, застрял в легких, отказываясь выходить наружу. Я чувствовала, что начинаю краснеть. Дышать. Мне необходимо дышать.
Ник двинулся по лестнице, и мои легкие вспомнили, как нужно работать. Я вдыхала воздух и выталкивала его. Вдыхала и выдыхала.
Он остановился, готовый отступить, но все еще достаточно близко.
– Просто, чтобы все прояснить, Пайпер. Я не внезапно заинтересовался тобой. Ты мне давно нравилась. Единственная разница лишь в том, что ты это заметила только сейчас.
Я сжала руки в кулаки, и Ник в молчании отступил. Я позволила ему уйти, потому что мне нечего было ответить. Нет возможности двигаться вперед.
В следующем году я буду в колледже. Даже если он не житель другой вселенной, это неподходящее время начинать встречаться с кем-нибудь. Прежде чем я узнаю его, он будет ловить тачдауны где-нибудь в универе, а я буду в сотне миль от него в Нью-Йоркском университете.
Логика непоколебимая. И все же мое сердце не смогло удержаться от того, чтобы забиться быстрее, когда Ник посмотрел на меня в последний раз.
***
«К 9 мне нужно имя. Не забывай».
Когда я утром в пятницу прочитала сообщение, у меня перед глазами всплыло лицо Гаррисона.
Сообщение вывело меня из себя. Вполне в стиле Гаррисона выставлять жесткие сроки, словно это групповой проект, а не незаконная схема линчевания. Итак, что теперь? Я могу ему противостоять. Сказать ему, что я знаю, и закончить весь этот бардак. Часть меня была уверена, что это правильный выбор. Но другая часть помнила Джексона и Кристен. Годами они всем здесь заправляли. Они были недосягаемы, но теперь это не так.
Случившееся являлось самым близким к правосудию в нашей школе за многие годы. Так почему же покончить с этим это правильный выбор?
Вздохнув, я швырнула свой телефон на тумбочку у кровати. Пока это подождет. Менни кристально ясно дал понять, что он пошлет все к черту, если я попытаюсь отделаться от сегодняшнего концерта.
Я даже не знала, что это будет за группа... какая-то смесь гранжа-металла и электронного инди, слишком неопределенно, чтобы для них отыскалось место в моем айподе. Это может быть забавно. И я смогу все наладить с Менни. Если у меня есть малейший шанс вернуть его мысли назад к колледжу, между нами все должно быть хорошо.
Так что на данный момент я сражалась с подводкой для глаз. Я также сменила свои привычные джинсы на юбку, которая выглядела так, словно пережила военные действия, но обтягивала меня достаточно плотно, чтобы показать мои приложенные усилия. И все же девушка в зеркале была похожа на меня. Чуть более сексуальная старшая версия меня, но, по крайней мере, Менни не сможет обвинить меня в том, что я забыла о наших планах.
Мой телефон зазвенел, и я съежилась от громкой музыки Менни.
– Ну как, ты уже готова или нет? – спросил он.
– Я же говорила, что могу приехать сама.
– Да, но ты также сказала, что хочешь поговорить. И я предположил, что ты захочешь опять напомнить мне о моем потенциале или обвинить меня в подмене записей посещаемости, я прав?
– Нет. Никаких лекций. Но я бы солгала, если бы сказала, что собираюсь навсегда об этом забыть. Я все еще думаю, что ты должен рассмотреть...
– Хватит выступать. Я у твоего дома. Давай выдвигаться.
Я фыркнула.
– Я тебе говорила, как ты меня злишь?
– Миссия выполнена.
Я засмеялась.
– Дай мне две минуты.
Когда я вошла, мама сидела за кухонным столом. Я схватила воду из холодильника и поздоровалась. Перед ней лежал счет за мобильный телефон, и когда она посмотрела на меня, ее глаза были красными. Она плачет?
– Привет, – произнесла она, нахмурившись и заметив следы косметики у меня на лице и мою юбку. – Ого. Напомни мне еще раз, что я могу тебе доверять.
– Несмотря на юбку, мое достоинство останется при мне, – ответила я. – С тобой все в порядке? Ты кажешься расстроенной.
Она отложила телефонный счет и нацепила деревянную улыбку.
– Все хорошо. Вот только моя дочь сейчас выглядит так, как будто украла свой вид в Космо.
– Слишком много черного и недостаточно блеска. Мы идем в Dry Dock. – Я покачала головой.
– То место с ужасной пиццей?
Я пожала плечами.
– У них могут выступать группы, так что еда может быть и плохой. Быть дома к полуночи?
– Береги себя, – ответила она.
Я наклонилась, чтобы поцеловать ее в щеку. Да, она определенно плачет. Я собралась было начать расспросы, но тут снаружи посигналил Менни, напоминая мне, что время неподходящее.
Мы заплатили по десять долларов парню, с которым я в прошлом году ходила на французский. Внутри уже было полно народа. И я сразу же вспомнила, почему я перестала приходить сюда. Как минимум половина народа здесь были с моей параллели, доказав мне в очередной раз, что в Клервилле, штат Индиана, было не так уж много развлечений.
Это место было погружением. У задней стены находилась сцена с танцполом перед ней, а по залу в случайном порядке размещалось около пятидесяти столиков. Я также услышала гул голосов с патио, когда мы вошли, так что один Господь знал, сколько народа здесь собралось.
Я проверила свой телефон. Прошло сорок минут после того, как я получила сообщение. Я даже не знала, что все это значит. Что он будет делать, если я не отвечу? А если это Гаррисон и я скажу, что знаю его, что он сделает тогда? Будет все отрицать?
– А Коннор и Хедли здесь? – Я перекричала музыку, льющуюся из верхних динамиков.
Менни кивнул, оглядываясь.
– Ты закажи пиццу. Я найду их.
Обычно окошко заказа находилось в заднем углу здания, так что мне пришлось пробиваться по липкому полу через группки визжащих девчонок с разметавшимися волосами. Все походило на митинг, который пошел по ошибочному сценарию.
Я пробиралась через толпу, обходя заодно и столики. Я попыталась воспользоваться преимуществом от своих высоких каблуков, но, казалось, каждый открывшийся проход закрывался прямо перед моим носом.
– Простите, – извинилась я перед девушкой, которая жестикулировала, держа в руке стакан с вишневой колой.
Она повернулась, и я узнала ее – Эми Джонстон.
– Пайпер! – Она широко мне улыбнулась. – Как дела?
– Неплохо.
Кендис схватила Эми за руку, затем остановилась, посмотрев на меня. У нее как всегда были морозные губы и тонкие брови. Наверное, поэтому она всегда выглядела приторно рядом с Эми и ее лицом в форме сердечка и темной кожей, но я никогда не могла понять, что Менни видит в этой девушке.
И все же я помнила о манерах.
– Привет, Кендис.
– Привет, – поздоровалась она, прежде чем отвернуться.
Эми понизила голос и сузила глаза.
– Это было грубо. Прости ее. Она весь вечер меня злит, но я пообещала команде, что отвлекусь от учебы
– Экзамены были ужасны. Как ты сдала?
Она просияла.
– Отлично! Знаешь, не настолько, чтобы стать номером один, но все равно.
Нет, не все равно. Нужно быть слепым, чтобы не заметить, как напряглось ее лицо, когда она об этом говорила. И кто, черт возьми, станет ее обвинять? Она изо всех сил старается, но всегда остается лишь тенью Гаррисона.
Эми наклонилась, убедившись, что ее слова услышу только я.
– Ты умеешь хранить секреты?
Это что, самый важный вопрос в последние дни?
– Да, конечно.
– Я слышала безумную сплетню о том, что Гаррисон жульничал на химии, получая ответы на свой мобильник.
Мое сердце снова забилось в бешеном ритме. Блеск под его партой – он не привиделся мне.
– Как? Ты видела, как он это делает?
– Нет. Шей видела. Она сидела прямо рядом с ним. Я видела, как он бросил свой телефон на дно сумки, когда мы входили в класс, но Шей сказала, что он не использовал свой обычный телефон, у него был другой.
– Другой телефон?
– Да, чтобы ответы нельзя было проследить до него.
И, наверное, так он может анонимно переписываться с кем-нибудь.
Кровь отлила от моего лица так быстро, что мою кожу начало покалывать. Как будто я засыпаю.
Гаррисон не просто обманщик. Он продает работы; хранит тайный, толстый дневник; и вершит правосудие, как какой-нибудь благородный разбойник. И я иду в одной связке с ним.
Я чувствовала себя лучше, когда не считала, что он стоит за всем этим, когда я могла верить, что это кто-то... лучше.
– Эй, слушай, я не должна была ничего говорить, – сказала Эми.
Дерьмо. Я могу лишь представить, какое у меня сейчас выражение лица. Вероятно, оно ужасное, потому что она совершенно очевидно считает, что я испытываю к этому чувство отвращения.
– Эми, нет, все в порядке. – Я потянулась к ее руке, но моя рука была холодной и скользкой от пота. Так что я опустила ее. – Я просто в полнейшем шоке.
По причинам, о которых ты себе даже не представляешь.
– Это все рано никогда не выйдет наружу, даже если это правда. Шей пыталась поговорить с миссис Бренсон.
– И что она сказала? – спросила я.
– Что это очень серьезное обвинение по отношению к одному из лучших учеников Клервил Хай.
– Она вообще слышала Шей? – одно дело игнорировать друг друга, но миссис Бренсон – учитель.
Эми покачала головой.
– Она слушала, но у Шей плохое предчувствие, что ничего не выйдет, разве что миссис Бренсон возненавидит ее больше, чем ненавидит сейчас. Она просто пуленепробиваемая.
– Видимо так, – произнесла я. То, что я узнала о Гаррисоне, оставляло горький привкус у меня на языке. – Но мы все могли бы понаблюдать за ним. Выдать его директору, если это снова повторится.
– Наверное. Хотя у нас не ожидается серьезных тестов еще месяца два. – Кендис снова потянула ее и Эми усмехнулась. – Мне пора идти.
– Я действительно очень сожалею.
– Не переживай, хорошо? Все образуется, правда?
Нет, совсем нет. Гаррисону все сойдет с рук – он чист перед всеми. Перед всеми, кроме меня.
Моя рука полезла в карман за телефоном в моем кармане. Я знаю вещи, о которых Гаррисон не хотел бы, чтобы я знала. Мне просто нужно разобраться, как обернуть их против него так, чтобы он потом не перевел стрелки на меня.
Если я напишу ему, что он следующая цель, может быть, это разожжет огонь. Заставит его вертеться, пока он не поймет, что у него два варианта: выдать себя прилюдно или признаться мне, что он это он. И ежу понятно – он признается мне.
И что потом?
Потом я соглашусь не обвинять его в обмане – у меня в любом случае нет доказательств – и он согласиться дать Эми шанс занять первое место.
– Ты присоединилась к команде чирлидерш? – голос Менни вывел меня из задумчивости. Он стоял за моей спиной, скрестив на груди руки и подняв брови.
– Я... нет... Эми просто...
– Да, просто умная девушка и бла-бла-бла. Ты ведь осознаешь, что еще не заказала пиццу, да?
– Боже мой, ты же съел Читос по дороге сюда всего лишь двадцать минут назад! Уже иду.
– Не забудь мою содовую! – сказал он.
Он двинулся к Кендис, которая притворилась недотрогой, ее улыбка была напряженной, когда он к ней подошел. Но он сломил ее. Я усмехнулась, когда она повернулась к нему, ее бледные щеки слегка порозовели. Потом я увидела Эми, и у меня в груди все сжалось.
Она заметила, что я смотрю на нее, и губами прошептала:
– Все в порядке. – Повторила это дважды, чтобы убедиться, что я ее поняла.
Я вытащила свой телефон. Ничего не в порядке. Но будет. Я сделаю все для этого.
«Гаррисон Коупленд – Жульничает на Экзаменах и Продает Работы».
Глава 11
Написание имени Гаррисона вызывало другие чувства, нежели имена Джексона или Кристен. Я не просто обличала его как обманщика. Я переставала быть его лакеем. Я знала ровно столько же, сколько и он, так что мы были равны. И он это знает. Когда он не ответил, я ухмыльнулась и положила телефон обратно в карман, приготовившись ждать ответа и наслаждаться вечером.
Удача меня не оставила и когда я добралась до очереди, то обнаружила, что, несмотря на скорое начало шоу, каким-то чудом она оказалась короткой. Я подошла к окошку заказов – отверстию в стене шириной в десть футов, которое открывалось в кухню. Металлический прилавок находился на уровне груди и был забрызган следами от пиццы.
Выбор меню не был отличным. Пицца, которая по существу являлась кусочком теста с начинкой сверху, и нечто резиновое, что я не стала б есть, даже если мне будут угрожать пистолетом.
Я вытащила двадцатку и облокотилась о прилавок, ожидая, пока ко мне кто-нибудь подойдет. Некто, кто выглядел весьма похожим на Ника, выбежал из кухни, на его голове была бейсбольная кепка, одетая козырьком назад. Прежде чем я смогла что-нибудь сказать, мое горло сжалось, я поняла, что он не был похожим на Ника.
Это и был Ник.
Он подошел к прилавку и резко остановился, уставившись на меня.
– Клянусь, я не преследую тебя, – смогла выдавить я. Сразу поставь его на место, Вудс.
Он слегка улыбнулся, успев показать ямочки, прежде чем снова переключился на деловой тон.
– Я начал только этим летом.
– Понятно, – ответила я и просто продолжила стоять, вникая в то, что происходит за прилавком. Он выглядел по-другому, из-под края рукава его футболки выглядывала линия татуировки. – Я не знала, что у тебя есть тату.
Пожалуйста, скажите мне, что я только что не произнесла это вслух.
Он лишь посмотрел на меня, слегка приоткрыв рот. Могу ли я винить его? Что он мог мне сказать? Когда мы разговаривали в прошлый раз, он сказал мне, что я ему нравлюсь, а я практически прогнала его пинком под зад. А теперь я отпускаю кокетливые комментарии по поводу его тату?
Кто-то сзади подтолкнул меня.
– Эй, ты собираешься делать заказ или как?
– Дай ей минуту. – Глаза Ника опасно блеснули.
Сзади фыркнули.
– Или что?
– Или я выйду и попрошу еще раз. – Ник подошел поближе к прилавку. – А теперь, что бы ты хотела? – Его ярчайшая улыбка появилась снова, и мой желудок свернулся калачиком и замурлыкал.
Это определенно плохая идея. Я должна убираться отсюда. Прямо сейчас.
– Мне нужна большая пепперони и две колы, пожалуйста.
– Я принесу ее вам, – ответил он.
Я едва смогла выдавить слова благодарности, прежде чем поспешно свалить, пробираясь через толпу. В мыслях была лишь одна цель – сбежать. Я уже была на полпути к двери, когда кто-то позвал меня по имени.
Менни дико махал мне за столиком, где уже сидели в ожидании Коннор и Хедли, перед ними стояла пара бокалов с напитками.
– Привет, – поздоровалась я.
– Как тебе окошко заказов? – подмигивая, спросил Менни.
– Ты знал, что он там будет?
– О, он же тебе нравится, и ты это знаешь, – отмахиваясь, сказал он. – Ты принесла мне пить?
– Твой мышьяк прибудет в ближайшее время.
Я проверила свой телефон. Никаких сообщений. Я почти улыбнулась еще шире. Впервые с момента начала всего этого я не строила предположений. Я чувствовала наплыв уверенности и быстро написала еще одно сообщение.
«Ты получил прошлое смс? Как насчет Гаррисона?»
Я нажала «Отправить» и мне пришлось прикрыть рукой вырвавшийся смешок. А потом Коннор проверил свой телефон и его улыбка погасла, когда он открыл смс. Внутри меня все опустилось.
Все за столиком смеялись, так что я присоединилась к ним, но я понятия не имела, о чем мы разговариваем. Я знала лишь то, что Коннор проверил свой мобильник через две секунды после того, как я отправила свое сообщение. Он вполне мог быть его получателем.
Параноик.
Я же параноик, ведь так?
Но ведь Коннор видит все в этой школе. Люди любят и доверяют ему, так что от него никто не таится. Он именно тот человек, который мог получить всю информацию в той тетради. Но мог ли он ее написать? Держать при себе подобный дневник?
Я потерла свои внезапно ставшие холодными ладони и попыталась отбросить эту мысль. Это нелепо. Я же знаю его.
И при этом мой разум вытащил вполне убедительные аргументы Коннора об элитизме в прошлогодней его речи в классе риторики. Это была отличная речь. Он провел параллели между социальными проблемами во время борьбы за Гражданские права и современными проблемами в высшей школе. После этого мы смеялись насчет того, как много популярных ребят аплодировали ему, полностью упустив то, что вся речь обрисовала их в очень неприглядном свете.
Когда же это началось? Могла ли эта речь стать началом какого-нибудь плана по восстановлению социальной справедливости?
Рука Хедли внезапно накрыла мою.
– Пайпер? Ты выглядишь бледной, как привидение. Ты заболела?
Болезнь не имела ничего общего с моим нынешним состоянием. Абсолютно. Могла ли я ошибаться насчет Гаррисона?
– Мне всего лишь немного жарко, – выдавила я ложь, заставив себя сделать вдох.
– Позволь мне посмотреть. – Хедли прижала руки к моему лбу и щекам. – Боже, ты холодная, как лед.
Мой желудок сжался, и я попыталась отодвинуться, но она похлопала меня по руке. Она должна перестать прикасаться ко мне. Я чувствовала на себе взгляд темных глаз Коннора, но он ничего не говорил. Выражение его лица было непроницаемым.
Внезапно Хедли исчезла, и рядом оказался Менни. От него исходил запах дезодоранта Олд Спайс, его отца, и по каким-то причинам мне стало легче. Это было знакомо. Я вдохнула его, и мои глаза наполнились слезами.
