Текст книги "Зашедшая слишком далеко (ЛП)"
Автор книги: Ричардс Натали
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)
Например, рассказать Менни всю историю с линчевателем?
Наверное. Скорее всего.
– Мы все сидели в кофейне – все, кроме тебя и Коннора. Это была полнейшая трата времени. Типичное радостное дерьмо, которым мы занимались все с меньшим энтузиазмом после того, как мисс Коллинз потратила полчаса на то, чтобы сказать нам, что веб-сайта не будет. А потом она пыталась вытащить из нас информацию, у кого был доступ, и знали ли мы о том, что кто-то может захотеть выложить запись.
– Как думаешь, она хочет, чтобы все открылось?
– Это имеет смысл, да? Она хочет настоящую учительскую работу, а не частичную дерьмовую занятость. Спасение школьной моральности или еще чего-нибудь, кажется хорошим прикрытием. – Менни зевнул. – Как бы там ни было, мисс Коллинз собралась уходить и перевернула сумку Тейси. Эти дурацкие таблетки перелетели через половину комнаты.
– Ладно, но их же видело не так уж много людей, да?
– Э, я бы так не сказал. Их подняла Эми, она попыталась быть осторожной, но там была еще и Кендис. Все могло бы закончиться хорошо, если бы Тейси не испугалась до чертиков, что сделало все вполне очевидным.
Вероятно, это ничего не значило. Кендис более эффективна, чем система аварийного оповещения.
Я была так шокирована, что едва могла найти слова, но Менни не выглядел таким уж пораженным. Он поднял картинку и смотрел на стену так, словно в произошедшем нет ничего неожиданного.
– Менни, ты знал об этом?
Он пожал плечами.
– Подозревал. Она дергалась, пробегала сотню миль в час и превосходила всех. К тому же Тара ненавидит принимать таблетки. Что, ты даже не подозревала?
– Нет. – Потому что не обращала внимания. Я настолько погрузилась в исправление мира, что не увидела. Она нуждалась во мне. Моя подруга нуждалась во мне, а я была так занята игрой в мстительницу, что не замечала этого.
– Итак, вся школа в курсе? – Спросила я треснувшим голосом.
– Все немного больше. Проверь наш вебсайт. – Менни откатился от компьютера и растянулся на кровати лицом вниз. – Они убрали это, но Коннор прислал мне скриншот. До этого было уже больше пятидесяти тысяч посещений. Он на экране, если хочешь взглянуть.
Я не хотела. Три шага до компьютера казались мне тремя милями. Но я все равно села. Настроила монитор так, чтобы я могла видеть картинку. Если бы я только могла выпалить ее из своих глаз, как только я ее увидела.
Это был профиль в соцсети, но это была не Тейси. Это было ее имя и фотография, но все остальное выглядело так, словно это было снято откуда-то еще. На заднем фоне было граффити с черным тиснением, с листьями конопли по углам. Также были секции с полетом и отключкой, а еще цитата о том, как хорошо она себя чувствует с иглой глубоко внутри. А фотографии? Героин, крек, все самые ужасные вещи, которые только можно себе представить.
От возмущения я закрыла глаза.
– Это... это не Тейси.
– Она это переживет. Все будет хорошо, – сказал Менни, его голос был приглушен подушкой и невнятный от истощения.
Я покачала головой, потому что он ошибался. Теперь ничто не будет в порядке. В случившемся виновата я. Ее должность в комитете против наркотиков. Даже ее место в комитете по составлению ежегодника. Все вещи, которые были важны для нее, – я отобрала их. Виновата или нет, она никогда не должна была стать целью, если бы выбор не причинил мне боль.
И никто бы не выбрал ее, если бы я подавила свой страх и сдалась. Если бы я все сделала правильно.
Я снова вернулась к словам Ника. К тому, что нужно найти, с какого момента все пошло неправильно. Я даже не знала, смогу ли я это выяснить. Каждый слой, который я снимала, выявлял все новые пятна.
Например, что лучшие друзья утаивают большие секреты.
Я расправила плечи и закрыла экран на мониторе Менни.
– Менни? Я должна рассказать тебе кое-что.
Он молчал и тихо лежал на постели. Я встала и, подойдя, оперлась коленом о матрац.
– Менни?
Матрац зашуршал, но Менни не пошевелился. Он спал мертвым сном. Я опустила глаза и увидела пачку бумаги между матрасом и пружинной сеткой. Не слишком похоже на то, что парень может хранить под кроватью. Это разлинованная бумага. Толстая пачка, сложенная пополам. Любопытство вертелось на кончиках пальцев, шептало мне на ухо.
Я не должна.
Боже, я знаю, что не должна. Но одно мягкое нажатие колена и бумаги, выпав, раскрылись, как приглашение.
Я смотрела на доказательства, грозившие исключением. А, может, еще чем-то похуже. Имена, платежные суммы, студенческие идентификационные номера. И еще хуже. Описание работы. Не так уж много. Замечания для Дина Хименеса. Английский и история для Шоны Уэлш. Это значило, что он имел дело не только с посещаемостью. Каким-то образом он имел отношение и к оценкам тоже.
У меня в желудке появился кислый привкус, я задержала дыхание. Я подняла бумаги, потому что они больше не имели значения. Я и так слишком много знала.
Всего было четыре листка – шесть имен я узнала, еще больше не узнавала. Что за черт? Как далеко все зашло? Он делает это и в других школах? Он сказал мне, что покончил с этим. Он утаил это от меня.
Ты тоже хранишь секреты.
Чувство вины кололо мне грудь, играло на ребрах. Это больно. Все больно.
Я перевернула страницу дрожащими пальцами. Не разлинованная бумага. Счет. В шапке был написан местный адрес Ортопедии Клервилля. Я просмотрела счет. Какая-то предварительная авторизация. Хирургическая предварительная авторизация. Спондилодез4 поясничного отдела позвоночника.
Я вспомнила, как мистер Рейнс боролся с трудностями. О тех двух неделях, когда он лежал в постели. Не работал. У него были проблемы со спиной, но я не знала об этом.
Я посмотрела на пункт ответственности пациента после оплаты страховки – $3,164. Я закрыла глаза и проглотила горькую правду. Я ничего не знала.
Это как гвоздь в крышку моего гроба. Как будто что-то ударило меня в самый центр груди.
Я положила бумаги туда, где я их нашла, и накрыла Менни одеялом. Я накрыла пледом и мистера Рейнса перед тем, как выйти на улицу. Дверь захлопнулась громче, чем я хотела, и я съежилась, надеясь, что не разбудила их. Я завела машину и сидела, не двигаясь с их подъездной дорожки. Я не знала, с чего мне начать.
Мой телефон показывал список сообщений, которые жгли мне глаза. Где я ошиблась с самого начала? Вот где я ошиблась. Прямо здесь.
Я была достаточно глупа, чтобы поверить, что все дело в справедливости и что я могу поступить правильно ради Стеллы. Но я никогда не была права насчет этого. Я притворялась, что я могу исправить что-то, что никогда не изменится.
Тейси заплатила цену. Я не могу позволить, чтобы это случилось снова.
Ник спросил меня, не боюсь ли я, что меня поймают. Я боялась. И до сих пор боюсь. Но еще больше я боялась, чем все может закончиться, если я не покончу с этим.
Мои пальцы залетали над клавиатурой телефона.
«Ты зашел слишком далеко. Мы должны закончить с этим».
Ответ пришел через пару мгновений.
«Мы не закончили. Многих людей еще нужно наказать».
«Я не хочу никого наказывать. Я же сказала тебе, я бросаю все».
«Если ты бросишь, я продолжу выбирать. Как думаешь, кто будет следующим?».
Менни. Ярость бурлила во мне с такой силой, что кружилась голова, пока я писала ответ.
«Ты следующий, кого обнаружат. Я позабочусь об этом».
Я нажала «Отправить» и засунула телефон на дно сумки. Потому что я не хотела знать его ответ. Я не хотела читать очередные его угрозы.
Я вывела свой Субару с подъездной дорожки Менни и включила левый поворот. Я направлялась в город мимо всех мест, где я обычно останавливалась. В деловой район. Я повернула влево, где находились офисы представителей власти. Я не слишком хорошо знала эту местность, но довольно скоро я увидела медные буквы на красном кирпиче. Те, которые оповещали о полицейском участке.
Я припарковалась и положила на колени свою сумку. Потом я уставилась на ярко освещенную двойную дверь, которая вела внутрь.
Я могу сделать это. Я мысленно представила, как кладу свой телефон на высокую стойку. Обращаюсь к безымянному, безликому полицейскому офицеру. Признаюсь в своей роли в ужасных событиях.
Стыд опалил мои щеки, но это уже становилось привычным. Еще одна моя характеристика.
Я схватилась за ручку дверцы, а на коленях завибрировала моя сумка. Мое тело превратилось в камень.
Не проверяй его. Не. Надо.
В конце концов, я не смогла устоять. Я вытащила телефон и нажала кнопку, чтобы включить его. Мелькало сообщение, черное на сверкающем белом фоне. Я прочитала его раз и мой мир сжался. Сузился до трех предложений.
«Вперед. Расскажи обо мне. Давай проверим, как быстро я смогу выдать миру большой секрет твоего папочки».
Глава 19
Папа согнулся над столом, рисуя что-то безумно сложное на обложке телефонной книги. Я наблюдала за ним минут десять, посылая пули ему в спину. Если чтение мыслей существует, определенно, это не мой дар.
Я понятия не имела, что у кого-то может быть на моего отца. Но с другой стороны я даже не подумала, что на Тейси тоже можно что-нибудь нарыть.
– Ты выглядишь отлично. Перестань нервничать. – Сказал папа, не оглядываясь назад.
Я выгляжу как? О, точно.
Я осмотрела свою одежду – свитер и юбку. Предполагалось, что Ник подъедет за мной через несколько минут. Мне многое нужно рассказать ему. Бедный парень, вероятно, считает, что у нас свидание. Хотелось бы, чтобы так и было. Я сжала губы, интересно, могу ли я нанести немного блеска для губ. Наверное, да.
Если я перестану следить за своим отцом и пойду за блеском.
Он положил ручку, выпрямился и, усмехаясь, посмотрел на меня.
– Тебе повезло, что мама в Бостоне. Скорее всего, она назначила бы тебе комендантский час.
Его слова кололи, как мелкие булавки, и мне надоело, что меня все время дразнят. А, может, я просто была слегка на грани из-за вещей, которые мы оба скрывали.
– Маме нравится Ник. И она не такая.
– Я просто шучу, малышка.
Я снова вспомнила покрасневшие мамины глаза в ту ночь, когда я была в клубе. Ссору в рождественское утро.
– Нет, ты подшучиваешь над ней. А ее здесь нет, чтобы защититься.
На его лице отразилась боль, и я приняла это. Как будто я становлюсь стервой на постоянной основе. Это несправедливо. Я знаю, он меня любит и он все время подшучивает, но я не смогла отбросить мысль о том, что он скрывает нечто грандиозное.
Огни на подъездной дорожке дали сигнал к моему побегу, так что я натянула пальто и схватила сумочку со стойки.
– Я буду дома чуть позже полуночи, если это не проблема.
– Разумеется, – ответил он, пытаясь сохранить веселье. – Желаю хорошо провести время.
Я даже смогла заставить себя поблагодарить его перед выходом. Ник прошел уже половину дороги к дому и казался слегка удивленным.
– Хм... разве я не должен поздороваться с твоими родителями?
– Если ты не против, я подожду в машине, – я вздохнула. – Все дело в папе. Мы действуем друг другу на нервы. Кроме того, у меня новости от автора.
Он поник.
– А я и правда надеялся, что радиомолчание сработает.
Он подбежал, чтобы открыть для меня дверцу, и я грустно улыбнулась ему.
– В этом мы похожи.
По дороге я все ему рассказала – об истории с Тейси, о моей попытке отдать телефон полиции, о его угрозе моему папе. Он припарковался перед маленьким итальянским ресторанчиком, но остался сидеть.
– Мне это не нравится. Я думаю, ты должна поговорит с полицией.
Слезы застилали мне глаза.
– Не могу. После того, что он сделал с Тейси, меня охватывает ужасное чувство, что с отцом будет еще хуже. Он сделал это до того, как я должна была выслать ему имя, так что он будет готов.
– А ты узнала, кто был тогда в кофейне? Может, его можно будет так выследить?
Я отмахнулась.
– Менни говорит, место было битком набито учениками.
– Ладно, а ты знаешь, о чем идет речь? В чем может быть замешан твой отец?
– Понятия не имею. – Но не в первый раз я задумалась, не может ли это быть источником ссор моих родителей.
– Тогда что теперь?
– Я должна узнать, что скрывает мой отец до пятницы, иначе мне придется выслать имя. Старая песня.
– Надолго ли? – Ник так крепко держал руль, что костяшки его пальцев побелели. – Я ненавижу это, Пайпер. Он полностью все контролирует, а ты не знаешь, кто он. Это не закончится. Никогда. И что если Джексон узнает, что ты замешана во всем? Я даже думать об этом не хочу.
– Слушай, я знаю, чем все должно закончиться. Я должна его сдать, сдаться сама. Я знаю это. Но я не готова. Я сама заварила эту кашу. Но не думаю, что готова увидеть, как имя моего отца полощут в грязи по всему маленькому городку!
– Эй, – произнес он, его голос был мягким, когда он протягивал ко мне руки. Он прикоснулся к моим плечам, лицу. Его прикосновения помогали мне собраться с силами. – Я знаю. Я знаю, это нелегко. Я просто чертовски боюсь, ты же знаешь?
– Я тоже, – я засопела, заставляя себя собраться. – Но я могу сделать это. Я знаю, что смогу. Я просто надеюсь, что по какой-то счастливой случайности мне удастся узнать, что есть на папу, понимаешь? Но я клянусь тебе, скоро это закончится, хорошо?
– Я с этим справлюсь. А теперь будет ли полной безответственностью, забыть обо всем этом на один час?
Моим ответом была улыбка.
Несмотря на все различия, нам с Ником было легко вместе. Он пододвинул мне стул, когда я садилась, и мы захотели разделить один салат. У него были отличные истории. Он наклонился и воспользовался хлебной палочкой, чтобы усилить свой рассказ о своих первых альпинистских приключениях – о том, как он не знал, где привязывать снаряжение, и как его чуть не стошнило, когда он глянул вниз. Я смеялась так сильно, что боялась, что нас выгонят.
– Тейт уже собирался вызвать чертового рейнджера, чтобы спустить меня... – Он остановился так внезапно, что я решила, он собирается чихнуть. Или что он подавился, но это было не так. Его взгляд помутнел, глаза стали дымчатыми.
– Ник? Что случилось? – Спросила я.
– Тейт. Сегодня... вечеринка по случаю его дня рождения.
– И ты не там? – Я не могла представить, как пропускаю вечеринку по случаю дня рождения кого-то из моей команды. И по тому, как он поморщился, я бы сказала, что для Ника это тоже впервые.
– Ну, определенно я лучше останусь с девушкой, с которой у меня свидание, – ответил он, пытаясь улыбнуться. Когда я нахмурилась, он напрягся, неправильно истолковав меня. – Ой, да ладно. Я же не использовал слово «подружка».
– А ты хотел?
– А ты бы мне позволила?
Я была слишком поражена, чтобы ответить, потому что да, думаю, я бы позволила. И Ник, должно быть, это увидел, потому что он выглядел так, словно я только что вручила ему ключ от города.
А я ответила ему единственное, что смогла выдавить в данный момент.
– Я думаю, ты должен пойти на вечеринку Тейта. Он твой друг. Это тоже важно.
Я видела, как в его глазах мелькнула идея. И у меня было плохое чувство, что я не взбешусь от нее.
– Как насчет того, чтобы пойти со мной?
***
Я пыталась мыслить позитивно, но когда мы подъехали к дому, на меня как будто набросили холодное, мокрое одеяло. Мы припарковались на краю огромной, ровной лужайки Тейта. Последний раз, когда мы здесь были, его рвало. Видимо сейчас моя очередь.
Кучка ребят курили на крыльце, даже отсюда я слышала грохот музыки. Девушки в микро-юбках и парни в рубашках с воротниками блуждали вокруг дома. Все было похоже на... то, что я всегда ненавидела в школе.
– У меня такое чувство, что в итоге все превратиться в сцену, где кто-нибудь катается на люстре, – произнесла я. – Или, может быть, беременеет.
Ник расхохотался.
– Рассказы о футбольных вечеринках в Клервилле явно преувеличены.
– Не то чтобы я вообще никогда не ходила на вечеринки, ты же понимаешь.
– Не на наши вечеринки, – ответил он.
Я выгнула бровь.
– А как насчет тебя? Я не вижу тебя в качестве любителя вечеринок. Это не более изобретательно, чем бочка у гидромассажной ванны.
– Туше. – Мы обменялись улыбками, и он кивнул подбородком в сторону длинной подъездной дорожки. – Последний шанс. Если ты не хочешь, я могу отвезти тебя домой.
«Дом» звучало неплохо. Намного больше, чем неплохо. Но Ник пробежал через весь торговый центр за два дня до Рождества, чтобы поцеловать меня. Я могу отложить свои вечеринки для больших девочек и выдержу час на вечеринке его лучшего друга.
– Нет. Давай сделаем это.
Я открыла дверцу с пассажирской стороны и выбралась наружу. Ник встретил меня у переднего бампера джипа. Он обнял меня достаточно крепко, чтобы мои ноги оторвались от земли. Я скрестила руки на его шее, и бабочки запорхали у меня в животе. Несмотря на темноту, я смогла разглядеть его светло-зеленые глаза.
– Если ты будешь и дальше удивлять меня, тогда я прицеплюсь к тебе, как банный лист, – сказал он.
– Как банный лист?
– Так говорит моя мама, – пояснил он. – Это значит, что я никогда не отстану от тебя.
Он поцеловал меня еще раз, прежде чем опустить на ноги, и взял меня за руку, видимо, чтобы ни у кого не осталось вопросов, в качестве кого мы прибыли на вечеринку. Ник пошел по дорожке, расправив плечи и высоко подняв голову. Я велела себе не казаться угрюмой. Или испуганной.
Я хорошо справлялась, пока не открылась дверь, и меня не окатило волной страха. В гостиной было полно людей, которых я едва знала и обычно избегала общения. Как минимум половина присутствующих подняли головы, чтобы посмотреть на нас, когда мы вошли. Невидимая рука сжала мое горло также сильно, как я схватилась за руку Ника.
Когда ужас отпустил меня, я поняла, что это не совсем та гедонистическая буря, которую я ожидала. Музыка была громкой, а в комнате полно народа, но в большинстве банок на кофейном столике была содовая. Алкоголь здесь все же был, не слишком скрываемый, в красных пластиковых стаканах. Это вечеринка. И, по правде говоря, вполне себе обычная.
В главной комнате находились два длинных кожаных дивана с кучей народа. Другая группа собралась вокруг гигантского настенного телевизора, играя в видео игру. Я заметила знакомые лица – Кристен, Кендис и Шелби, которая, видимо, пережила свое маленькое увлечение Тейтом, если ее язык во рту Нейтана можно считать каким-либо индикатором.
Толпа у телевизора развеселилась, кто-то издал победный вопль. Кулак взлетел в воздух, и у меня сдавило ребра. Джексон. Он праздновал победу. Потом его темные глаза заметили нас, и я почувствовала, словно у меня на лбу нарисовали мишень. Он подбежал к нам, и Ник сжал мою руку.
– Ники-паренек, – поздоровался он, схватив свободную руку Ника.
– Как дела?
– Неплохо, неплохо, – сказал Джексон, но его взгляд метнулся к нашим соединенным рукам уже с менее дружелюбной улыбкой. Ник просто притянул меня еще ближе. Я не смогла увидеть выражение его лица со своего места, но по наклону головы я бы сказала, что он выдерживал испытание.
– Пайпер! Привет.
Это была Эми Джонстон, одетая в красную юбку, идеально совпадавшую по цвету с ее помадой. И она улыбалась. Искренне улыбалась.
– Не хочешь пойти со мной и взять что-нибудь выпить?
– Кто это? – Спросил кто-то за ее спиной. Кажется, это Минг. Мои подозрения подтвердились, когда она поднялась на цыпочки позади Эми, показывая сильно подведенные глаза и улыбку, с которой можно было бы выступать на ТВ. – О, эй, ты же школьный фотограф, да? Хочешь сделать снимки?
Я засмеялась, но Эми зарычала.
– Она не хочет тебя фотографировать, ненормальная. – Потом, подмигнув, она посмотрела на меня. – Давай, пошли со мной на кухню. Я представлю тебя всем.
На секунду я заколебалась, чувствуя, как связь с Ником напрягается, когда Эми потянула меня за руку. Ник посмотрел мне в глаза с молчаливым вопросом во взгляде.
И я знала, что стоит лишь мне кивнуть головой, и он сделает так, чтобы этого не произошло. Решать мне. Когда я с ним, решаю всегда я, разве не так?
Минг издала понимающий звук.
– О, будь я с Ником, я бы тоже не захотела уходить.
Эми утащила меня прочь. Она тараторила без умолку, представляя меня людям, которых я уже знала, и, сунув мне в руку теплую банку с содовой, когда я отказалась от пива. Это... не было ужасно. Меня не охватывало искушение схватить парочку помпонов и пересмотреть свою коллекцию поп-музыки, все были вежливыми. Почти приятными.
И все же, когда Ник вошел на кухню двадцать минут спустя, я почувствовала, как мои плечи расслабляются. Он подошел ко мне, игнорируя воркование Минг по поводу нашей близости.
Я сделала вдох, удивившись, каким знакомым стал его запах. Каким правильным.
– Привет.
– И тебе привет, – ответила я.
– Готова выбираться отсюда? – Я постаралась не кивать со слишком очевидной радостью. И мне это не удалось. Но он все равно улыбнулся мне. – Хочешь пойти со мной на поиски Тейта? Я все еще не поздравил его с днем рождения.
– Он не был там с вами, парнями?
– Нет.
Ему не было смысла говорить мне, что он волнуется. Я видела это в его взгляде. И не так уж давно я видела парня, стоящего возле своего почтового ящика с абсолютным безразличием, так что я все понимала.
– Давай поищем его, – сказала я.
Мы не заморачивались с задним крыльцом, но мы проверили переднее, где несколько ребят все еще стояли и курили. Потом мы поднялись наверх, прошли мимо комнаты, из-за двери которой раздавались достаточно громкие стоны, чтобы мы не стали стучать. Ник указал на закрытую дверь через коридор и по тому, как он ее распахнул, я предположила, что это спальня Тейта.
Я задержала дыхание, частично боясь того, что мы можем там увидеть. После последней встречи с Тейтом, я представляла таблоидную сцену передозировки, он лежит рядом с разбитым зеркалом и с кучкой пустых бутылок. Или рыдает над одной из фотографий Стеллы.
Я ошибалась. Он лежал на спине посреди своей огромной кровати, подбрасывая в воздух бейсбольный мячик. Мячик со шлепком приземлялся в его руку, и он подбрасывал его снова. Нормальность этой сцены была более странной, чем любое из моих предположений.
– Привет, – поздоровался Ник, и я замешкалась за его спиной, подумав, что мне стоит подождать в коридоре. Или даже в соседнем городе.
– Привет. – Ответил Тейт. Его взгляд переместился с Ника на меня. – Ты можешь войти, Пайпер. Я не кусаюсь.
Я бы скорее согласилась спалить собственные волосы, чем войти в спальню Тейта Донована, но я напряженно улыбнулась, закрыв за собой дверь.
Перекатившись на кровати, Тейт сел, запустив руку в свои светлые волосы. Он выглядел лучше. Словно он наконец смог поспать.
Ник прошел вперед, встав у края кровати Тейта.
– Предполагается, что ты должен наслаждаться вечеринкой. С Днем рождения, кстати.
– Да, спасибо, – ответил Тейт. – Стоило бы спуститься туда.
– Пришло много народу. – Он начал перечислять имена, но, кажется, Тейт не заинтересовался. Наконец, Ник вздохнул. – Знаешь, можешь просто пойти с нами. Если тебе не нравится находиться с этими людьми. Мы можем взять пиццу или еще что-нибудь.
Тейт посмотрел на меня, и я заставила себя взглянуть на него в ответ, встретившись с ним взглядами. Он все еще тот парень, каким всегда был. Слишком красив на свою же беду и испорчен до мозга костей. Он также парень, который говорил Стелле вещи, которые будут преследовать меня до дня моей смерти. Но во мне тоже есть уродство. Вещи, которые я делала, будут тенью следовать за мной.
Может, поэтому он казался другим?
Было бы приятно поверить в эту ложь, но я знаю, что мне не важен вопрос самоактуализации. Дело в том, каким взглядом он смотрел на Стеллу на той фотографии в доме миссис ДюБуа. Он любил ее. Он любил и та запись, которую она сделала с... кем бы то ни было. Она разрушила его.
Для Стеллы это ничего не меняло.
Но для меня это меняло все.
– Мы можем помочь тебе выбраться через окно, – предложила я.
Тейт улыбнулся. Напряженно, но искренне, и от взгляда, брошенного Ником в мою сторону, я подумала, что во мне еще осталось что-нибудь хорошее.
– Спасибо, – вставая, сказал Тейт. – Но я был кретином, скрываясь здесь. Пойду пообщаюсь. Или еще что.
Ник кивнул.
– Если ты передумаешь....
– Да. – Тейт хлопнул Ника по плечу. – Спасибо, чувак.
Проходя мимо нас, он остановился, чтобы посмотреть на меня. Думаю, он хотел что-то сказать, но не стал. Просто кивнул. Наверное, мы уже достаточно сказали и так.
Дверь в его комнату распахнулась без предупреждения, ударившись о стену достаточно сильно, чтобы мы подпрыгнули. В проеме стоял Джексон. Определенно, он начал пить и, кажется, его заинтересовало то, как близко друг к другу мы стояли.
– Кажется, я прервал вас, – хитро сказал он.
В мой желудок словно напихали мусора.
– Джексон, клянусь Богом. – Тон Ника был угрожающим, чего я раньше никогда не слышала.
– Расслабься, Ники. Я буду хорошо себя вести. – Джексон замахал руками, но он все равно блокировал выход. Меня так и подмывало сбежать.
Тейт попытался протиснуться мимо него, но Джексон со смехом отпихнул его.
Челюсть Тейта напряглась.
– Подвинься, чувак.
Джексон снова пихнул его.
– К чему такая спешка? Ты должен все объяснить. У вас тут частная праздничная вечеринка?
– Убирайся из моей комнаты, Джексон.
– Заставь меня.
Рука Ника сжалась в кулак, и воздух изменился. Секунду все стояли в напряжении. Потом улыбка Джексона стала похотливой.
– Не нужно так беситься, Донован. Если тебе нужен тройничок, чтобы...
Кулак Ника взметнулся к челюсти Джексона. Всего лишь раз. Так быстро, что я даже не успела вздохнуть. Я вообще не заметила его движения.
Будучи пьяным, Дженсон дико споткнулся в дверном проеме. Когда он обрел равновесие, его лицо скривилось, словно кто-то переключил выключатель.
– В чем твоя проблема, ты, ничтожное дерьмо?
Я схватилась за рубашку Ника, его руку. Я тянула изо всех сил, но, Боже, как он силен.
Тейт отпихнул Джексона к двери.
– Проблема это ты. Иди домой.
Ник вырывался из моих рук. Он не повернулся, но тяжело дышал. Как будто вот-вот вылезет из собственной кожи.
Джексон посмотрел на Ника. Или на меня. Точно не знаю на кого именно, но он двинулся вперед. Тейт удерживал его.
– Что с тобой не так?
– Я? Что не так со мной? Это ты до сих пор слишком зациклился на Стел...
Тейт ударом прижал его к дверной раме.
– Не смей говорить о ней!
Тейт и Джексон находились лишь в дюйме друг от друга, и музыка внизу оборвалась. Теперь я слышала лишь тяжелое дыхание Ника и то, как мое сердце стучало в моих ушах. Я прижалась к его спине, и он обнял меня. Я нашла его пальцы. Мы оба дрожали.
Джексона с Тейтом все еще разделяли лишь пара дюймов, когда на ступеньках послышались шаги. Я увидела в коридоре четыре тени. Какой-то парень спросил, что происходит. Еще кто-то спросил, все ли в порядке.
Не в порядке. Даже близко.
Но Джексон успокоился, его черты разгладились, стали холодными и отстраненными. Мне это показалось маской. Мальчишеское веснушчатое лицо с острыми зубами и безумным взглядом – вот настоящий Джексон сейчас.
– Кто-то натравливает нас друг на друга, Тейт. – Сказал Джексон, теперь, когда у него появилась аудитория, его тактика изменилась. – И мы все знаем, кто это. Кто-то атакует нас, а мы позволяем это делать.
Волна жара окатила меня. Мои пальцы стали скользкими в руке Ника. Он крепко удерживал меня.
Джексон оперся о дверную раму.
– Сначала я, потом Кристен. Черт, даже тот маленький гений, Гаррисон, испробовал это. Теперь посмотри на нас. Кто-то это начал. Но я собираюсь с этим покончить.
Это была речь, которой заканчивают вечеринку, но этого не случилось. Музыка снова включилась, и Джексон нашел выход. Все двинулись дальше.
Мы с Ником уехали. После молчаливой поездки до дома он задержался на моем крыльце, он обнял меня, прижался своим лбом к моему.
– Мне кажется, я начинаю его ненавидеть, – сказал он.
Мне не нужно было спрашивать, о ком идет речь.
– Все почти закончилось, – сказала я, поглаживая его по бокам, пытаясь успокоить, как он всегда успокаивал меня.
– Спасибо тебе за сегодняшний вечер.
Я тихо засмеялась.
– Хм, мне кажется, сегодняшний вечер был отстойным.
– Не тогда, когда ты говорила с Тейтом. Это имеет значение.
Я прикусила губу и сделала шаг назад, чтобы сфокусировать взгляд.
– Ник, я должна тебе сказать кое-что насчет Тейта. Я высылала его имя тоже. Сразу после Джексона.
Он вздохнул, и я ненавидела разочарование в его взгляде. Но в этом не было ничего шокирующего. Глубоко в душе он, скорее всего, не так уж и удивился.
– Но он никогда... с ним ничего не случилось, – сказал Ник.
Я пожала плечами.
– Мой напарник отказался, сказал, что дело должно касаться не только Стеллы. Так что я выбрала Кристен.
– Ты бы все еще выбрала его сейчас? – Спросил он.
Я подумала о фотографии. О ночи, когда он был болен. О тоске в его взгляде. Никто не смог бы наказать Тейта сильнее, чем он сам себя наказывал.
– Нет. Не выбрала бы.
Тень мелькнула на лице Ника. Он тяжело сглотнул.
– Делает ли это меня ужасным человеком, если я рад тому, что ты выбрала Кристен?
Мой смех был слабым.
– Не думаю, что в тебе есть что-то ужасное.
– Думаю, что во всех нас есть. Если заглянуть под поверхность.
Глава 20
Менни сидит напротив меня с полным подносом жареного фритюра, на который я даже смотреть не могу. Он открывает свою бутылку Mountain Dew, и все в целом похоже на каждый наш ланч со времен восьмого класса. Он все еще Менни и он думает, что я все та же Пайпер – его друг без тайных драм и секретов. Внутри меня все ноет, пустота, где когда-то жила та девушка.
Я должна рассказать ему о том, что нашла в его комнате. И обо всех вещах, которые я скрываю. Сообщениях. И о Тейси.
Он прочищает горло и шевелит бровями.
– Итак, если слухи о мистере Футбол правда, могу ли я ожидать, что ты начнешь носить юбку чирлидерши?
Я подвигаю свой йогурт и игнорирую комментарии.
– Слушай, мне кажется, мы должны поговорить о Тейси. Ты видел ее вчера?
– Нет, но она появится. Тейси сильная.
Я опускаю глаза, сжимаясь под тяжестью своей вины перед Тейси.
– Сильная или нет, но то, что с ней случилось, это серьезно, Менни. Она этого не заслужила.
Его челюсть сжимается.
– Я и не говорю, что она заслужила. Мы все получаем дерьмо, которое не заслужили, разве не так? – Я подумала о счетах под его матрасом. Операция, которую они не могут себе позволить. И список имен и услуг, которыми он торговал.
Менни продолжает прежде, чем я успеваю ответить.
– Это забудется. Никто не купится на ту героиновую фигню из видео. Это не то же самое.
Я ощетиниваюсь от ненависти к его бойкому настроению.
– Ее родители купились. Они отправляют ее в клинику.
По его лицу пробегает мрачная тень.
– За что?
– Они думают, что у нее проблемы.
– Из-за того, что в ее сумочке нашли таблетки бодрости? – Он, кажется, осознает масштабы, а может, он поймал выражение я-убью-тебя на моем лице, потому что он чуть наклоняется вперед, прежде чем прошептать.
– Ну, это же родители. Они напуганы. Это и ей причинит боль тоже.
