Текст книги "Ночь без конца"

Автор книги: Ричард Карл Лаймон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

Майлз поморщилась.

– Женщина была беременна?

– Похоже, наш стрелок сделал ей кесарево сечение по ускоренному методу и… – Взглянув на Джоуди, он осекся. – Мы не хотим больше никем рисковать. Охрана снимается, как только мы отъедем. Сначала я подумал о Биг-Беаре, но с учетом последних событий… Поедем для начала в Индио. Может, удастся разузнать что-нибудь об Энди.

– Мы бы могли помочь его искать, – оживилась Джоуди.

– Пакуй вещи на неделю, – распорядился Джек. – Если придется задержаться, будем действовать по обстоятельствам.

– Я бы хотела поехать с вами, сержант, – неожиданно вмешалась в разговор Майлз. – Естественно, в свое нерабочее время. Чтобы помочь обеспечить безопасность Джоуди.

Отец даже не нашелся что ответить от неожиданности.

– Вот здорово! – воскликнула Джоуди. – Ей можно, па?

– Нy, я…

– Мое дежурство почти закончилось, – продолжала Майлз, – и вам нужно только поговорить с Брайаном, чтобы он разрешил мне уйти чуть раньше. Потом я свободна до вечера понедельника. Что на это скажете, сержант?

– Ну же, папа, она нам может пригодиться, согласен? К тому же она такая красивая.

Отец вопросительно посмотрел на Майлз.

– Вы и вправду хотите?

– Так точно, сэр.

Когда он медленно выдвигал вперед свою огромную правую руку, уголки губ до предела выгнулись вверх.

– О’кей. – И, пожимая руку девушки, спросил: – Как ваше имя, офицер Майлз?

– Шарон.

– О’кей, Шарон. Приветствую вас на борту. Меня зовут Джек.

Глава 24

Джоуди оставили упаковываться. Она была взволнована и вместе с тем чего-то боялась. Словно перед дальней поездкой. Только по-другому. Все было совсем иначе. Где-то рядом рыскали убийцы, хотевшие ее смерти. И, может, они уже добрались до Энди.

Но так никто не думает, напомнила она себе.

А даже если и думают, они никогда тебе не скажут, возразил ей внутренний голос.

«Может, в эту самую секунду он уже мертв. Нет, – отрезала она. – Он убежал, вот как. Так думает и папа, и Шарон. Не стали бы они говорить лишь для того, чтобы скрыть от меня правду. Папа не стал бы мне врать. Думаю, и Шарон тоже. Она действительно едет с нами».

Едва папа успел договориться с Ником Брайаном о том, чтобы Шарон поехала с нами, как она выскочила из двери, пообещав через полчаса вернуться.

– Надо, чтобы мы были готовы тронуться в путь, как только она придет, – напомнил отец.

– Нет проблем.

Это было двадцать минут назад.

Теперь, стоя у своей кровати и пялясь на огромную матерчатую дорожную сумку, Джоуди судорожно вспоминала, не забыла ли она чего-нибудь.

«Недельный запас трусов и носков, – начала перечислять про себя она. – Затем бюстгальтеры, блузки, футболки, шорты, джинсы, свитера, купальник, мокасины, ночная сорочка, халат. Ни одной юбки или платья. Папе не очень понравится, если он узнает. Прикинусь дурочкой. К тому же едва ли он узнает, разве что черт занесет нас в приличный ресторан – или в церковь, прости Господи. Извини за это, Всевышний, я совсем не то хотела сказать. Впрочем, тебе ведь все равно, в чем я пойду в храм, правда9 А, может, тебя и вовсе нет. И за это тоже прости, Господи».

Она уже переоделась в тренировочные брюки, футболку и кроссовки. Это – в дорогу. Еще курточка и бейсболка. Похоже, одежды вполне достаточно.

В боковые карманы сумки рассовала несколько книжек, блокнот с ручкой, колоду игральных карт и миниатюрный фотоаппарат «Кодак» Туалетные принадлежности находились уже в сумке среди вещей. Туда же она засунула и Мяу-Мяу – своего плюшевого котенка, потрепанного и посеревшего от времени, с оторванным ухом.

Все же ее не покидало ощущение, что кое-что забыто. Но что?

Может, это только кажется.

Неожиданно она вспомнила о всех тех вещах, которые оставила в доме Ивлин. Может, именно их мне сейчас и недостает, подумала она. Старой милой сумочки и косметички, и всего, что в ней было. Новеньких кроссовок «рибок» и носков с осликом Иа.

Все пропало. Сгорело дотла.

“Это всего лишь вещи, – напомнила она себе. – Нельзя их так серьезно воспринимать.

Но я по ним все равно скучаю. Они были моими, и…

Шарон должна появиться с минуты на минуту”.

– Что же мне еще взять? – задумчиво пробубнила себе под нос Джоуди.

“Достаточно ли я взяла медикаментов?

Вероятно, нет. Хотя положила все, что удалось найти в аптечке. Для нормальной семьи хватило бы на год, надо полагать. А ей – только еще на одну полную перевязку. Впрочем, некоторые из ран вполне могли обождать день или два. Не будем раньше времени бить тревогу, – решила она. – Бинты можно купить в любом месте. Возможно, даже в Индио”.

Застегнув «молнию», Джоуди сняла сумку с кровати. Затем надела бейсболку и в свободную руку взяла яркую нейлоновую куртку. Выключатель у двери пришлось гасить локтем. Все вокруг неожиданно погрузилось в темноту, и лишь из гаража в коридор падала узкая полоска света.

– Папа? – позвала она.

– Я здесь, золотце.

Джоуди понесла свои вещи на свет. Отец стоял у открытого багажника. На нем были синие джинсы, поверх футболки с Хоземитом Сэмом была накинута зеленая замшевая рубашка. Она была не застегнута и не заправлена, поэтому больше напоминала куртку.

– Все собрала? – поинтересовался он.

– Вроде как, – сообщила Джоуди, подавая сумку. В багажнике уже стоял чемодан, и сумка разместилась рядом.

– Тебе не нужно сходить в ванную или еще куда-нибудь?

– Не-а. Я уже полностью собралась. Я буду сидеть сзади?

Его фирменная улыбка расцвела во всей красе.

– Еще лучше – сзади на полу. По крайней мере, пока выедем из нашего района.

– О, какой ужас. Что, ожидается еще стрельба?

– Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь еще остался поблизости, но… – Раздался звонок в дверь. – Это, наверное, Шарон. Давай полезай в машину.

Как только отец вышел из гаража, Джоуди распахнула заднюю дверцу и забралась в машину. Посижу пока, решила она. Нет смысла валяться на полу дольше, чем необходимо. Рядом лежало старое одеяло, которое обычно путешествовало в багажнике. В него, похоже, было что-то аккуратно завернуто. Осторожно приподняв один край, Джоуди увидела цевье помпового пистолета-пулемета «моссберг».

– Небольшая огневая поддержка, – прошептала она.

Прошлым летом она сама из него стреляла. Спустя пару недель после того, как отец привез его из магазина, они ездили в заброшенный карьер со всем своим арсеналом. Тогда «моссбергом» отец в щепки разнес несколько деревянных чурбанов четыре на четыре и с дюжину банок из-под пепси. Джоуди даже сама раз попробовала. У него была такая сильная отдача, что она едва удержала его в руках. И хотя она и не осрамилась, одной попытки оказалось для нее вполне достаточно.

Хватило и для мишени – увесистая деревянная чушка раскололась и разлетелась в стороны.

“Если папа берет его… “

И вдруг Джоуди вспомнила, что она забыла положить. Нет, не зубную щетку или дезодорант – «смит-вессон»: ее симпатичный миниатюрный восьмизарядный 22-миллиметровый полуавтоматический пистолет – подарок отца к Рождеству.

«Глупо не взять его с собой», – подумала она.

Открыв дверцу, Джоуди уже высунула из машины ноги, когда в гараж впереди отца вошла Шарон. Она даже не переоделась. Те же ковбойские ботинки, джинсы и рубашка из шотландки. Только добавилась полинявшая джинсовая курточка, доходившая до пояса. Она была не застегнута и не прикрывала кобуру на бедре. Казалось, даже при большом желании невозможно было соединить ее полы и застегнуть – по крайней мере на груди.

На голове у нее красовалась бейсболка с черно-золотистой эмблемой Национальной стрелковой ассоциации. Козырек и яркие золотые плетеные шнурки делали Шарон похожей на контр-адмирала.

В одной руке у нее был матерчатый баул, похожий на сумку Джоуди, только не красный, а синий. В другой – ружейный чехол из тисненой кожи.

Следовавший за ней отец шел с пустыми руками.

Зная своего отца, Джоуди не сомневалась, что он немедленно предложил Шарон поднести ее вещи. Рыцарские манеры не умерли в нем, несмотря на повсеместное распространение феминизма. Значит, Шарон сама настояла на том, что понесет вещи.

– Точно вовремя, – похвалила Джоуди.

– Старалась долго не задерживаться. – И, обернувшись к Джеку, спросила: – Не возражаете, если я брошу винтовку на заднее сиденье?

– Если мы запрем его в багажнике, то пользы от него точно никакой не будет.

К этому времени Джоуди уже вылезла из машины. Сделав шаг в сторону, она пропустила Шарон.

– Папа, мне не надо взять свой двадцать второй? На тот случай, если нам придется разлучиться или еще что?

– Разумеется. Сбегай и принеси. И прихвати запасную обойму.

Джоуди побежала в дом. В спальне выдвинула ящик ночного столика и вынула оттуда свой пистолет. Заряженный, даже с патроном в патроннике – он был в полной боевой готовности, только поставлен на предохранитель. Прежде чем сунуть его в боковой карман куртки, Джоуди проверила предохранитель, чтобы убедиться, что красной точки не видно. Порывшись в ящике, извлекла еще одну обойму. Она была полной, таким образом, в запасе у нее было шестнадцать выстрелов.

«Никогда нельзя быть в этом уверенным», – напомнила себе Джоуди, доставая полную коробку 22-мм патронов. На пути из комнаты она сунула коробку и магазин в другой карман куртки.

Обычно практически невесомая куртка болталась теперь отвисшими карманами из стороны в сторону при каждом шаге. Пистолет и амуниция ударяли по бедрам, а куртка тянула вниз за плечи.

– Думаю, нам пора ехать, – произнес отец, лишь только она переступила порог гаража. – Ты не забыла выключить свет в своей комнате?

– Конечно, нет.

Прикрыв дверь в дом, он запер ее на ключ. Затем проводил дочь взглядом до машины и погасил свет в гараже.

В салоне горел свет, и, садясь в машину, Джоуди увидела завернутый в одеяло «моссберг». Зачехленная винтовка стояла в дальнем углу за водительским сиденьем. Улыбнувшись Шарон, она захлопнула дверь и опустилась на четвереньки на пол.

– Как тебе там сзади? – поинтересовалась Шарон.

– Пол по крайней мере чистый. Более-менее.

Под весом отца автомобиль качнулся. Хлопнула дверь, и тьма опустилась на ее убежище. Послышался металлический скрежет поднимающихся ворот, затем взревел мотор.

– Как себя чувствуешь, чемпионка? – промолвил отец.

– Я? – удивилась Джоуди.

– Да, а кто же еще.

– Все о’кей.

– Не поднимай головы, пока не скажу.

– Хорошо.

– Я пока не буду включать фар. – По тону голоса Джоуди поняла, что на этот раз он обращался к Шарон.

– Правильное решение, – согласилась та.

Машина дала задний ход, и, заваливаясь вперед, Джоуди натолкнулась плечом и бедром на передние сиденья. Вектор сил изменился, когда они съехали с подъездной аллеи на улицу и отец включил переднюю передачу. Теперь Джоуди отшвырнуло к заднему сиденью.

– Пока все хорошо, – заметила Шарон.

– Вероятно, их сейчас нет поблизости, – поддержал разговор отец. – Но надо быть готовым ко всему, потому что никогда нельзя знать наверняка.

– Там сзади, наверное, Симмонс.

– Твой партнер?

– Ага. Славный парень. Но он обещал посигналить нам фарами.

– Должно быть, очень забывчивый.

– Нет, вот, посигналил, – вздохнула Шарон с облегчением. – Теперь повисит у нас на хвосте, пока не убедится, что за нами никто не увязался. Может, нам все же лучше включить фары?

– Гм, да-да.

Послышались два тихих щелчка центрального переключателя, а вслед за ними очередь более звонких сигналов поворота. Машина стала притормаживать, и Джоуди качнуло вперед. На повороте слегка подбросило, затем снова прижало к подушке сиденья.

– Как дела, Джоуди? – осведомилась Шарон.

– Чувствовать себя мишенью еще хуже.

– Потерпи еще несколько минут, – вставил отец.

– Только, пожалуйста, полегче на поворотах.

– Сейчас будет прямой участок.

– Хвала Всевышнему.

Наконец Джоуди смогла подняться. За окном она узнала пандус Лорел-Каньон. Они выезжали на скоростную магистраль Вентура.

– Все идет замечательно, – произнесла Шарон.

Обернувшись, Джоуди посмотрела в заднее стекло. Въездной пандус позади был пуст, если не считать одной машины.

– Это Симмонс? – спросила Джоуди.

– Да, он.

Отец прибавил скорости и влился в поток машин, двигающихся на восток.

– А вот и он.

Необозначенная полицейская машина пошла на обгон и, поравнявшись с ними, сбавила скорость. Водитель вытянул руку в их сторону. Джоуди в первую минуту показалось, что он нацеливает на отца пистолет, и все оборвалось внутри. Но вместо пистолета увидела поднятый кверху большой палец.

Отец показал ему свой, а Шарон подалась слегка вперед и помахала рукой. Затем машина Симмонса рванулась вперед и потерялась вдали.

Неожиданно прорвало радио, но, прежде чем Джоуди успела угадать мелодию, звуки стихли.

– Любимая станция Джоуди, – кивнул отец, – «Ка-Кафония».

– Очень смешно, папа.

– Посмотрим, можно ли словить какую-нибудь песенку о ковбоях.

– Вам такие нравятся? – удивилась Шарон.

– Я думал, вам нравятся.

– С чего вы взяли?

– Сержантские лычки дуракам не нашивают, мэм. Шарон рассыпалась мелким смешком.

– А вы сами любите кантри?

– Считайте, что я всеядный.

– Тогда не буду возражать, – произнесла она, – если вы вернете «Ка-Кафонию».

– Нет, не надо, – вмешалась Джоуди, – я не настаиваю. Мне почти все нравится, кроме Вилли Нелсона.

– Тебе не нравится Вилли Нелсон?

– Это из-за его повязки, – улыбнулась девочка.

– Когда Джоуди было восемь, – начал отец, – ее стошнило в машине под песню «Я всегда думаю о тебе». С тех пор, всякий раз когда ей дурно, она вспоминает о нем, и наоборот. Это подлинная причина, по которой она его не выносит.

– Очень красиво, папа, рассказывать всем о том, как я меня вырвало.

– Я сама такая, – призналась Шарон. – Всякий раз, когда вижу покойника, отдаю весь ужин.

– Неужели всегда? – удивился отец.

– Нет, только когда на службе. На похоронах со мной обычно такого не бывает.

– Вашим партнерам, должно быть, очень нравится.

– Если не попадаю на них, они, как правило, относятся к этому спокойно.

Последняя фраза вызвала у отца гомерический хохот.

– Их это даже забавляет.

– А почему, наверное, из-за аромата, да?

– Боже, папа!

– Нет, со мной это случается, даже когда я не слышу запаха.

– Наверное, достаточно представить, как они пахнут? – предположил отец.

– Да, может, и так, я никогда не задумывалась.

– О, Боже, – тяжело вздохнула Джоуди.

– Что? – спохватился отец, а Шарон обернулась.

– Я только что вспомнила. Прошлой ночью у Ивлин вокруг стоял запах дохлятины. Папа, помнишь крысу, которая сдохла за стеной? Такой же запах. Убийцы так пахли, во всяком случае, двое из них. У того жирного, который проткнул Ивлин, был именно такой запах, и еще у того маленького, который вошел в комнату Энди.

Даже в темноте Джоуди могла разглядеть гримасу отвращения на лице Шарон.

– Если ты не ошиблась насчет их штанов, то запах мог исходить от них.

– Не думаю. На вид они не были… гниющими.

– Гниющие штаны? – переспросила Шарон.

– Просто не верится, – удивился отец. – Уж не хочешь ли ты сказать, что на нашем участке до сих пор не знают всех подробностей?

– Меня ввели в курс дела относительно убийств прошлой ночи, но…

– А вам известно, что Джоуди убила одного из тех выродков?

– Конечно.

– Так вот, по рассказам Джоуди и Энди, тот парень был в штанах из человеческой кожи, снятой с ягодиц и ног.

– Какая мерзость!

– Но они выглядели вполне нормально, – воскликнула Джоуди – То есть не в обычном смысле нормально, – поправилась она – Но вначале мы решили, что на нем вообще ничего не было, и только потом заметили. Во всяком случае, на вид кожа была самой обычной, и цвет нам не показался странным. Возможно, дело в каком-нибудь противогнилостном составе, но она не была коричневой, какой бывает выделанная кожа. И уж наверняка не было никаких признаков порчи. Я хочу сказать, не видно было ни слизи, ни зелени, ни плесени или…

Шарон повернула голову, прикрывая рукой рот. Внутри у нее сдавленно заклокотало, и она поспешно начала опускать окно. Едва то достаточно приоткрылось, как она сорвала с себя бейсболку и высунула голову наружу, подставляя ветру короткие волосы.

– Ой, извини. Я, похоже, переборщила, – пробормотала Джоуди, кладя руку ей на спину.

– Ничего, – с усилием переводя дыхание, проговорила та и, скосившись на Джека, добавила: – Мне просто захотелось глотнуть свежего воздуха. Уже все прошло.

Отец смерил ее взглядом.

– Давно в полиции?

– Шесть лет.

– И до сих пор такой слабый желудок?

– Как видишь, – огрызнулась она.

– Так можно полжизни проблевать.

– Папа, перестань. Ее ведь не вырвало.

– Правильно, меня не вырвало.

– И кто бы еще говорил. Помнишь, как ты заметил плесень на бутерброде, который уже наполовину съел и?..

– Ладно, ладно, – оборвал он дочь. – Никому это не интересно.

– Пусть тот, кого никогда не тошнит, первым вы…

– Прекрати сию же минуту, Джоуди.

– Вернемся к сути дела, – вмешалась Шарон, – значит, некоторые из взломщиков, проникших в дом Кларков прошлой ночью, воняли, как дохлые крысы, правильно я поняла?

– Совершенно верно, – подтвердила Джоуди. – И я убеждена, что запах исходил не от кожаных штанов. Потому что я даже не могу сказать, в чем был одет толстяк. Какой-то он весь косматый, словно в лохмотьях, но вонь такая же, как и от коротышки.

– Значит, ты считаешь, что дело не в одежде? – подытожила Шарон.

– Вот именно.

– Тогда чем мог быть вызван запах? – не сдавалась та, словно хотела доказать свою способность контролировать свои эмоции, несмотря на столь мерзкую тему.

– Не знаю, что и подумать. Ну разве что это были зомби.

– Никакие это не зомби, – ввернул отец.

– Знаю, – обиженно фыркнула Джоуди. – Тогда почему у них такой запах?

– Узнаем, когда возьмем одного из них, – буркнул отец, и несколько секунд они ехали в полной тишине. – Сегодня в доме Цоллеров я ничего подобного не ощутил. Все как обычно. Ничего, что бы навело на воспоминания о разлагающемся трупе.

– Стрелок должен был быть одним из них, – задумчиво произнесла Шарон.

– Может, я просто ничего не уловил или запах успел улетучиться. Или вонь, на которую обратили внимание дети, появилась чисто случайно и, в общем, для них не характерна. Не исключено, что перед визитом к Кларкам они каким-то образом избавлялись от начавшего портиться трупа.

– Или они от него не избавились, – вставила Шарон, – и он был с ними. Может, специально его оставили.

– Зачем это им мог понадобиться труп?

– В качестве талисмана, например, – предположила Шарон.

Отец рассмеялся.

– В полиции, наверное, все такие психи! – воскликнула Джоуди.

– Это сущая правда, – глухим голосом протянул отец.

– Эй, – подхватила Шарон, – а ты знал Психа Филана?

– Ты шутишь? Какой же он псих? Нет, он бы обиделся. Он был невменяемым. Ты слыхала о тех временах?..

И началось.

Бойцы вспоминали минувшие дни…

Джоуди завороженно слушала легенды о Психе Филане, затем всякую всячину о неудачных арестах, об изумительных тупицах, о случаях чудесного спасения от неминуемой смерти, о шутках, объектами которых становились коллеги-полицейские, о встречах с разными чудаками, о необычных смертях, которые были ужасны, но вместе с тем и вызывали улыбку.

Но, чтобы хорошо все слышать, Джоуди пришлось сдвинуться на самый краешек сиденья, сильно податься вперед и повиснуть на вытянутых руках, закинутых на передние сиденья. Так ей удавалось окунуть голову в самую гущу событий и не пропустить ни одного слова столь интересной беседы. Вскоре, однако, появилась боль в мышцах рук и стали неметь спина и затылок. Казалось, стали оживать и давать о себе знать все старые болячки: порезы, ссадины, царапины и синяки.

Наконец Джоуди не выдержала. Со стоном она отвалилась назад и удобно развалилась на сиденье. Потом захотелось прилечь.

– Па, ничего, если я положу автомат на пол?

– Конечно, только не стреляй из него.

– Одного раза мне хватило, – призналась она, доставая «моссберг» из-под одеяла и осторожно укладывая его на полу.

– Моя винтовка не мешает? – поинтересовалась Шарон, оборачиваясь.

– Нет, все нормально. Но это придется выложить. – Она сунула руки в карманы куртки и достала из одного пистолет, а из другого запасную обойму и пачку патронов.

Когда она раскладывала все это на полу рядом с автоматом, Шарон неожиданно спросила:

– Тебе нравится оружие?

– Как сказать.

– Она обожает свой маленький «смит-энд-вес-сон», – подмигнул отец.

– Что ты такое говоришь, па. Это всего лишь вещь. – Обращаясь к Шарон, она добавила: – Хотя я действительно получаю большое удовольствие от стрельбы из него. Я вообще люблю стрелять, но только не из таких огромных пушек. Бывает больно – а это мне не нравится.

– Да, понимаю, о чем ты, – улыбнулась та, – у меня дома «винчестер-магнум» модели «паркер-хэйл», 300-мм. И после каждого выстрела из него на плече остается безобразный синяк.

– Тогда зачем ты к нему вообще прикасаешься?

– Нравится.

– Ощущение силы, – вставил отец.

– Вот именно.

– Я сразу понял – в тебе есть что-то привлекательное, – добавил он.

Шарон залилась смехом.

– Я рада, что хоть что-нибудь.

– Может, и еще что-нибудь.

– О Боже.

– Нельзя ли потише, – вяло произнесла Джоуди и неожиданно для себя зевнула.

– Кто-то, кажется, засыпает, – нараспев протянула Шарон.

– Да, я немного полежу. – Поджав колени, Джоуди улеглась на сиденье. Просунув ноги под прислоненное к спинке ружье, она уперла их в дверцу.

– Удобно? – поинтересовалась Шарон.

– Ага.

Отец повернул голову.

– Па! Следи лучше за дорогой.

– О’кей, спи спокойно, милая.

Из-за сиденья показалась рука Шарон и изящно взмахнула в воздухе, сделав несколько легких поглаживающих движений сомкнутой кистью. Словно ей желала спокойной ночи или махала на прощание маленькая робкая девочка.

Глава 25

Открыв глаза и обнаружив себя на заднем сиденье автомобиля, Джоуди не сразу сообразила, куда они едут, но затем вспомнила об исчезновении Энди и, несмотря на слабость, поднялась.

Вел машину отец. Шарон сидела рядом и смотрела в окно. По радио тихо звучала песня «Танец» в исполнении Гарта Брукса.

Шоссе было почти пустым, а вокруг простирались огромные пустыри, изредка перемежаемые одиночными строениями. Определенно это уже были не пригороды, но еще и не пустыня.

– Где мы?

– Подъезжаем к Кабазону, – ответил отец.

– Правда?

– Ты прилично покемарила.

– Мы как раз обсуждали, будить тебя или нет. Ты ведь не хотела бы пропустить динозавров, – вставила Шарон.

Она была права: проспать такое было просто непростительно.

– Они превосходны, – согласилась Джоуди.

– Вы возле них когда-нибудь останавливались?

– Ага, пару раз. Даже заходили в одного из них.

– А что, в них можно зайти? – изумилась Шарон.

– Да, я, правда, не знаю, как сейчас. Их закрыли, папа?

– Думаю, что да. Если не ошибаюсь, были случаи вандализма.

– Но мы туда заходили один раз, пять или шесть лет назад. В желудке апатозавра была небольшая сувенирная лавка. Там можно было купить раскраски с динозаврами, камешки и всякую всячину. Скорее похоже на свалку, и владелец был каким-то чудным.

– А по мне, это очень мило, – заметила Шарон.

– Ага, так оно и было. Знаешь, какие чувства охватывают тебя, когда ты находишься глубоко внутри гигантского чудовища?

– Вон они, – прервал их отец.

Слева, недалеко от противоположной стороны шоссе, возвышались два огромных бетонных чудовища, ярко подсвеченных мощными прожекторами. Вид у них был такой, словно они забрели из пустыни и остановились в изумлении перед неизвестно откуда взявшейся стрелой магистрали. Горбатый и длинношеий апатозавр выглядел кротким и смущенным. Казалось, он вот-вот развернется и засеменит назад в прерии. У тиранозавра с разинутой пастью и огромными зубами, напротив, вид был крайне свирепый – похоже, он готов был броситься на шоссе и крушить громадные трейлеры.

– Жуть, – пробормотала Шарон. – Вспоминаю, какое странное было у меня ощущение, когда я впервые их увидела. Просто не могла поверить своим глазам.

– Такое впечатление, словно они здесь хозяева, – заметил отец.

– Да, – согласилась Джоуди, – но и одновременно будто они занесены откуда-то. Словно никак не могут понять, как здесь оказались. – Она повернула голову и проводила взглядом исчезающих вдали чудовищ.

«Энди тоже проезжал здесь в машине со своим дядей, – подумала она. – Заметил ли он динозавров? Конечно, как он мог пропустить такое. Он же мальчишка и наверняка бредит динозаврами и подобной чепухой. А может, к двенадцати они все это перерастают».

Джоуди попыталась вспомнить, были ли в его спальне прошлой ночью макеты динозавров. А может, картинки или книги.

Но, вспоминая спальню Энди, она видела перед глазами только медленно открывающуюся дверь и крадущуюся тень, чувствовала тяжело опускающуюся биту, видела ужасный пролом в черепе распластавшегося на полу мужчины в штанах из человеческой кожи, фонтан рвоты, извергаемый Энди с кровати.

«Боже, Энди, где ты?»

Всего несколько часов назад он был здесь. Как раз там, где мы сейчас, подумала она. Только, быть может, на другой полосе.

“Если только Вилли не придумал всю историю. Но это невозможно. Пусть он и выродок, но не убийца.

Все же несомненно одно, – подумала она, – Энди не мог его вынести и воспользовался первой же возможностью, чтобы сбежать.

Если только до него не добрались убийцы. Ехали за их машиной, пока она не остановилась, потом пошли за Энди в туалет… “

Но это было маловероятно. Зачем им было тратить время и преодолевать сто пятьдесят миль, затем ждать, пока те заедут на заправку, и похищать Энди из туалета? Было бы просто смешно.

“Это еще не значит, что так не могло быть.

Но так не было, – убеждала себя Джоуди. – Просто Энди увидел шанс кинуть дядюшку Вилли и не упустил его”.

– Сколько еще до Индио? – произнесла она вслух.

– Миль тридцать пять – сорок, – ответил отец. – Где-то через полчаса будем на месте.

– Как все же хотелось бы надеяться, что с Энди все в порядке.

– Возможно, он уже объявился, – промолвила Шарон, оглянувшись через плечо.

– Боюсь, что его не найдут, если он сам этого не захочет.

– Я бы не делал столь категоричных заявлений, – возмутился отец.

– Он хитер не по годам, – заметила Джоуди, вспоминая, как он обманул и увел в сторону преследователей, пока она уговаривала старушку открыть дверь.

“Бедняжка, ее убили, потому что она нас впустила в дом. Если бы мы не появились у ее дверей… “

– Ну, – начал отец, – если Энди хочет вернуться в Лос-Анджелес, ему рано или поздно придется выйти из укрытия. А если ему удастся остановить попутную машину, его почти наверняка засечет дорожный патруль или местная полиция. Далеко он не уедет.

– А что будет, если его все же найдут? Ему придется жить со своим долбаным дядей?

– Не знаю, милая. Судя по всему, его долбаный дядя не особенно по нему скучает. Хотя кто его знает.

Возможно, поразмыслив над тем, как отнесется к этому его жена, он запоет совсем по-другому.

– Все же надеюсь, что он откажется от Энди.

– Ладно, давай не будем загадывать. Подумаем лучше о том, как его найти, о’кей?

– Как ты думаешь, где его искать? – подключилась Шарон. – После всего, что вам довелось пережить, у тебя должно было сложиться неплохое представление о том, как он ведет себя в экстремальных ситуациях.

– Да, конечно. Дайте подумать.

Джоуди устроилась поудобнее на сиденье, сложила руки на коленях и уставилась вперед. Сейчас она представляла себя на месте Энди. Вот Вилсон Сполдинг заруливает на заправочную станцию. Вот он выходит из машины. Она ждет, пока он всунет пистолет в горловину бака. Затем она открывает дверь и говорит: «Я хочу в туалет, ладно?» Он отвечает что-нибудь вроде: «Ступай, только поскорее». Тогда она быстро идет в сторону туалета.

Вилли, кажется, сказал, что туалет был сбоку от заправки. Или за ней? Как бы там ни было, она идет к нему. Но не заходит внутрь. Убедившись, что никто за ней не наблюдает, она дает стрекача.

Смотря что там вокруг.

Можно было бы, отбежав от заправки, перебежать через дорогу, упасть и спрятаться в канаве или укрыться за чем-нибудь. Или пробежать еще несколько кварталов.

Или на заправке мог остановиться грузовик или что-нибудь в этом роде. Тогда можно было бы незаметно влезть в кузов и спрятаться там. И затем уехать на нем.

Это был бы лучший вариант. Особенно если бы он еще и ехал в нужном направлении. Хотя как можно было определить, куда он направляется? Когда забираешься в первый встречный грузовик, никогда не знаешь, куда тебя могут завезти.

– Он, должно быть, просто убежал, сам не зная куда, – поделилась своими соображениями Джоуди. – Не думаю, чтобы он был настолько глуп, чтобы влезать в какой-нибудь грузовик, не зная, куда тот едет.

– А мог он попросить кого-нибудь подвезти его? – допытывалась Шарон.

– Вряд ли. Во всяком случае, не на заправке. Он ведь еще ребенок. Его наверняка начали бы расспрашивать, почему он один, без взрослых, так что он бы испугался, что его передадут дяде.

– А как насчет того, чтобы попытаться остановить машину где-нибудь в стороне от заправки?

«Сделал бы он такое? – спросила себя Джоуди. – А я?»

– Думаю, это зависит от многих обстоятельств, – начала она. – Раньше, готова поручиться, он этого бы никогда не сделал. Я убеждена, что Ивлин никогда в жизни не стала бы голосовать на дороге. Мы часто говорили с ней на эту тему, и, по ее мнению, человек, набивающийся в попутчики, просто идиот, который сам просит, чтобы его изнасиловали и убили. Это ей, надо полагать, внушили родители. А это означает, что и с Энди велись подобные беседы, поэтому трудно предположить, что он решился бы останавливать на шоссе машины. Но, с другой стороны… Вся семья мертва, а его занесло неизвестно куда, и ему надо сбежать от своего ненормального дяди. Так что, мне кажется, он может рискнуть. И ему, быть может, даже наплевать на то, насколько это опасно, понимаешь?

– Да, – добавил отец, – если предположить, что он не собирается навсегда остаться жить в Индио, то ему остается либо ловить попутку, либо идти пешком.

– Если бы он пошел пешком, – заметила Шарон, – его бы наверняка уже подобрали полицейские.

– Боже, сделай, чтобы это было так, – пробормотала Джоуди.

– А ты случайно не знаешь, сколько у него с собой денег? – спросила Шарон.

– У него?

– Да.

– Нет, не знаю. Наверное, совсем нет.

– Двадцатка, – отозвался отец.

– Откуда? – изумилась Джоуди.

– Я сам ему сунул. Мне показалось, что нехорошо отпускать парня без цента в кармане.

– Значит, у него есть средства, чтобы оплатить дорогу, – заключила Шарон.

– Боюсь, что так. Хотя за двадцатку в такси он далеко не уедет. Да и любой полицейский с крупицей здравого смысла первым делом проверит автобусную станцию. Если она там, конечно, есть. И если там ходят рейсовые автобусы. Впрочем, было бы хорошо, если бы он сел на автобус. По крайней мере, там бы он находился в достаточной безопасности.

– Но откуда ему знать, где автостанция? – заметила Джоуди. – Только спросить у кого-нибудь. Не думаю, чтобы он решился расспрашивать прохожих – ведь он опасается, что его поймают.