Текст книги "Ночь без конца"

Автор книги: Ричард Карл Лаймон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

Джоуди швырнула в него другим мокасином. Взмахнув рукой, он поймал его прямо перед носом.

– Джоуди!

– Пата-пата, бо-бо, – пропела она дразнясь, схватила с пола джинсы и выскочила из комнаты.

Глава 16

Джоуди вошла в гараж через дверь из коридора и бросила джинсы Энди в бак. Насыпав сверху немного порошка, она включила стиральную машину и вышла назад в коридор.

Дверь комнаты для гостей оставалась открытой, как всегда.

«Места у нас для Энди хватит. Если бы он только смог с нами остаться… Забудь об этом. Ничего не получится».

Проходя мимо открытых дверей своей спальни, она заглянула вовнутрь и увидела, что Энди сидел, понурив голову.

Джоуди решила не нарушать его одиночества и пошла прямо на кухню.

Отец был еще там, но уже не за столом. Он стоял у разделочного стола и лепил бифштексы по-гамбургски.

– Я бросила джинсы Энди стирать, – сообщила Джоуди. – Не волнуйся, я дала ему поносить кое-какие из моих старых вещей. Я хочу сказать, а то ходит парень по дому в свадебном костюме, понимаешь?

– Что ж, на счастье.

Джоуди рассмеялась.

– Тебе ничего не нужно постирать?

– Думаю, что нет. Я сегодня уже прокрутил партию. Там была и твоя ночная сорочка.

– С Винни-Пухом? И какой результат?

– Не так уж и плохо. По крайней мере, она стала чистой. Или выглядит чистой. Если на ней и осталась кровь, ее не видно. Единственная проблема в том, что на ней появилось несколько спущенных петель и прорех. Джоуди наморщила носик.

– Фи.

– Это неплохо. В самом деле. Не думаю, что придется отправить Винни в кучу хламья. Может, пару заплаток…

– Где она?

– Повесил на веревку просушиться.

Джоуди направилась к выходу во двор.

– Нет, постой Замри на месте.

Она остановилась.

– Тебе нельзя выходить. – Он стряхнул с руки колобок фарша и начал мыть руки. – Разберись с бифштексами, а я выйду посмотреть, не высохла ли рубашка.

Джоуди вновь наморщила носик.

– Неужели наш задний двор стал опасен?

– Возможно, и нет. Мы под охраной. Но никогда не знаешь, кто может сидеть на холме с хорошей винтовкой.

– Может, лучше и тебе не ходить?

– Я им не нужен, золотце. – Вытерев руки, он пошел вразвалку к выходу во двор. – Ты могла бы и Энди шепнуть на ушко насчет того, чтобы не выходил на улицу.

Как только за ним захлопнулась дверь, Джоуди подошла к столу. Подняв влажный и жирный колобок, она принялась лепить из него котлету.

«Мы под охраной». Полицейских, надо полагать. Так следует понимать его слова?

И где же они? В соседних домах? На крышах?

В этот момент Джоуди вздрогнула и вскрикнула – что-то больно ударило ее по ягодице.

Она резко обернулась.

Но второй мокасин уже был запущен. Он летел, переворачиваясь через носок. Джоуди попыталась поймать его, но промахнулась, и он подошвой угодил ей под правую грудь.

Лицо стоявшего в дверях Энди перекосилось в гримасе и сделалось пунцовым.

– Ой!

– Прекрасный бросок.

Вид у него был крайне озабоченный.

– Прости. Тебе больно?

– Да, больно. – Поскольку в одной руке было мясо и обе были жирные, она потерла ушибленное место сгибом кисти. – Это место ободрано о стенку.

Энди глядел на нее, испуганно раскрыв глаза.

– Я не хотел сделать тебе больно, – пробормотал он.

– Да, я знаю, – промолвила она, закончив потирать ушиб. – К тому же я попала в тебя первой.

– Я не думал, что ты обернешься.

Пододвинув мокасин носком ноги поближе, она наступила на одну его сторону и, когда он оторвался от пола, всунула туда ногу. Затем повернулась к стойке и продолжила лепить бифштексы.

– Между прочим, на обед у нас бифштекс по-гамбургски. Ничего не имеешь против?

– Ничего.

– Обычно мы готовим их на гриле. Сегодня, может быть, и нет, поскольку мы под охраной.

– Мы что?

– Под охраной. Папа боится снайперов, так что и ты и я не должны выходить во двор.

– Снайперов?

– Он просто перестраховывается. Я думаю, ситуация под контролем на все сто на ближних подступах, но против нападения с холмов, похоже, никак нельзя уберечься. Понимаешь, из хорошей винтовки можно попасть в человека почти за милю.

– Да, знаю.

– Видишь, как тебе повезло, что ты уезжаешь.

– А может, меня пристрелят, когда я буду подходить к машине?

От этих слов Джоуди чуть не стошнило.

– Прекрати, – оборвала его она, швырнула на стол толстую мясную лепешку и повернулась к нему лицом. – Ничего такого не случится. Так что перестань волноваться, хорошо?

Как раз в этот момент вошел отец.

– Еще довольно сырая, – сказал он, обращаясь к Джоуди. – Дадим ей пару часов. – Потом обернулся к Энди и подарил ему большую перекошенную улыбку. – Приличная экипировка, приятель.

Энди скривился.

– В женских вещах чувствуешь себя как-то странно.

– Пока они не начнут тебе слишком сильно нравиться, все в порядке.

– Как мило с твоей стороны, па.

– Джоуди предупредила тебя о там, чтобы ты не выходил во двор?

– Да, сэр.

Подойдя к раковине, Джоуди открутила кран с горячей водой. Сквозь шум воды она слышала, как отец говорил:

– От окон нам всем тоже надо держаться подальше. Я задвинул все шторы, но, если эти парни отчаятся, они могут выстрелить по окнам просто так, наудачу.

– Не лучше ли будет для вас с Джоуди на время уехать из города? – спросил Энди.

Смыв мыло с рук, Джоуди закрыла кран и протянула руку за полотенцем. Недоумевая, почему отец до сих пор ничего не ответил, она оглянулась через плечо.

Отец стоял возле холодильника, облокотившись на стол и понуро уставившись в пол. Когда он бывал угрюм, вид у него был убийственный.

Джоуди повернулась к нему лицом.

– Бежать от неприятностей – против моих принципов. Но к чертям собачьим принципы Когда дело доходит до безопасности Джоуди, честь становится для меня пустым словом. – Заглянув ей в глаза, он быстро опустил хмурый взгляд в пол. – Вопрос стоит так: что лучше? Что в конце концов сводится к следующему: что безопаснее для моей девочки? Мы могли бы уехать далеко-далеко, но что случится, когда мы вернемся домой? Или мы могли бы переехать в какую-нибудь Богом забытую дыру и даже сменить фамилии и начать новую жизнь совсем другими людьми.

– Нет, папа, так не пойдет. Угу. Только не я. Лучше рискнуть.

– Да, я знаю это, не сомневайся. Но мы бы так все равно поступили, если бы я решил, что это самый безопасный выход. Но я так не думаю. Пока преступники расхаживают по улице, и речи не может быть о подлинной безопасности. И чем раньше их арестуют, тем лучше для всех.

– Значит, ты надеешься, что они придут сюда, – произнесла она.

– Вот именно. Только я не очень уверен, что тебе надо при этом присутствовать.

Лицо Энди озарилось.

– Она могла бы поехать со мной в Аризону.

Джоуди едва удержалась, чтобы не треснуть его.

– Я не собираюсь никуда ехать.

– Присяжные еще не вынесли своего решения по этому вопросу, золотце.

– Что? Ты не можешь отослать меня! Я не поеду! Кроме того, я нужна тебе здесь. Я – свидетель, если ты не забыл.

– Мы оба, – напомнил ей Энди.

– Ладно, ты можешь ехать. Но я не собираюсь. Папа! Ты не мог предложить это всерьез. Какая же это будет западня, если ты вынешь из нее последнюю приманку, черт побери?

Теперь его грозный взгляд был направлен прямо на нее.

– Я говорю это вполне серьезно.

– Угомонись, золотце. И следи за своими выражениями.

– Нет, правда! Ты не можешь отослать меня из города. Это было бы несправедливо.

Отец вытянул руку в ее сторону и медленно похлопал ладонью воздух.

– Полегче, полегче. Вся беда в том, что я единственный, кому могу доверить твою охрану.

– Тогда все решено, не так ли?

– На данный момент. Но скажем так: ситуация может измениться со всеми вытекающими из этого последствиями.

Вытекающими. Сознание Джоуди почему-то прореагировало на звуковую оболочку. Ей представилась лужа на столе. Если стол не трогать – все нормально. Но стоит его чуть шелохнуть, как жидкость мигом стечет вниз.

«Интересно, какой понадобится толчок, чтобы папа отправил меня из города? Может, для этого в окно должна влететь пуля?»

Зазвонил телефон. От внезапного трезвона она вздрогнула и громче застучало сердце. Но подскочил и Энди, и это ее обрадовало: «Он так же испуган, как и я». К телефону пошел отец, отведя правую руку в сторону, словно загребая воздух, как обычно бывало, когда он сильно торопился. В конце взмаха его огромная ладонь полностью накрыла трубку.

– Алло, – произнес он, а через несколько секунд добавил: – Понял. Спасибо.

Когда трубка была на месте, Джоуди вопросительно подняла брови.

– Ник Брайан, – пояснил отец.

– А, – Ника она знала хорошо. Он вместе с отцом учился в полицейской академии и был одним из самых старых папиных друзей.

– Он ведущий программы. – Папа повернулся к Энди. – На улицу въехал твой дядя. Похоже, поспел как раз к обеду.

По виду мальчика нельзя было сказать, что новость его обрадовала.

– О, замечательно.

– Он быстро добрался. Должно быть, движение было небольшое.

– Они уверены, что это он? – спросила Джоуди.

– Наблюдатель засек аризонские номера. Но я хочу, Энди, чтобы ты на всякий случай на него взглянул. Пойдем со мной. – И отец пошел вперед.

Энди и Джоуди поплелись следом.

По обе стороны от входных дверей располагались длинные узкие окна, занавешенные желтыми шторами. Как только они сюда въехали, в ту же неделю отец вызвал мастера заменить стекла на плотные прозрачные акриловые блоки. У мастера на правой руке не хватало двух пальцев, и Джоуди, которой на ту пору было четыре, спросила: «А почему у вас так мало пальцев?» Тот улыбнулся и сказал: «Проголодался, и пришлось их съесть. А сейчас собираюсь попробовать твои. Уж очень они аппетитные». Это было одно из самых ранних воспоминаний Джоуди. Мама, которая тогда еще была жива, услышала с кухни эту беседу и пришла в ужас: сначала от бестактности дочери, затем от ответа работника, затем снова от действий Джоуди. Она думала, что девочка убежит в слезах. Вместо этого малышка серьезным голоском сказала: «Только попробуй укусить меня, придурок, и я тебе ми-и-гом снесу башку». Джоуди не помнила, чтобы она так говорила, но мама рассказывала эту историю всем подряд, и даже папа повторил ее однажды, когда один из его друзей указал, что не очень хорошо, когда окна на расстоянии вытянутой руки от двери. Все его друзья, разумеется, были полицейскими. И все они громко смеялись, слушая, какой отпор дала Джоуди пожирателю пальцев.

Вплоть до сегодняшнего дня, когда она вновь вспомнила эту историю, и почти с того самого дня, когда она произошла, Джоуди была твердо убеждена в том, что ее просто дразнили. Ведь, в конце концов, люди не едят пальцы.

Однако она с ужасом подумала, что он мог говорить это вполне серьезно.

После прошедшей ночи она перестала чему-либо удивляться. По сути, пожирание чужих пальцев казалось почти естественным по сравнению с ношением штанов, сшитых из чьих-то ягодиц.

Подойдя к правому окну, папа слегка отодвинул штору.

«Интересно, а как выглядят эти штаны спереди? – невольно подумала Джоуди. – Знать не хочу».

Папа взмахнул рукой, подзывая к себе Энди.

– Иди, посмотришь. Машина как раз заруливает на подъездную аллею.

Мальчик подошел и стал рядом. Когда они оба придвинулись ближе к окну, отец положил ему на плечо руку.

Хлопнула дверца машины.

– Это он, все правильно, – заявил Энди.

– О’кей. – Они оба отошли от окна.

– Станьте в сторонку, – приказал он.

Подождав, пока они удалились на приличное расстояние в гостиную, он повернулся к двери и распахнул ее настежь.

Остановившись у порога, дядя Энди нервно улыбнулся и вытянул шею.

– Джек Фарго?

– Он самый. – Сделав гигантский шаг вперед, он сделал широкий гребок правой рукой.

– Я Вилсон Сполдинг, дядя Энди. – Пока он это выговаривал, его голова непрерывно покачивалась, но она не замерла и после того, как он закончил. У него был гнусавый голос, унылые глаза и почти не было подбородка. Нескладный коротышка с грудью такой же впалой, как и подбородок, он постоянно сутулился, пытаясь скрыть ее отсутствие. На голове примостилась белая бейсболка с эмблемой, изображающей скрещенные клюшки для гольфа. На нем была синяя тенниска, белые шорты, гамаши под цвет тенниски и огромные черные кожаные ботинки со шнурками. «Вот те на», – подумала Джоуди.

– Рад, что вам удалось так скоро доехать, – произнес папа, затягивая гостя в дом.

Вилсон улыбнулся и качнул головой.

– Скорость – это моя вторая натура. «Какой болван», – подумала Джоуди.

– А, вот ты где. – Вилсон ткнул пальцем в сторону Энди и зашаркал к нему.

Мальчишка слегка напрягся, словно решил не сходить со своего места.

– Привет, дядюшка Вилли.

Вокруг его плеча обвилась худая рука. Затем Вилсон похлопал Энди по спине.

– Какие ужасные вещи! Мой бедный, бедный мальчик! – Не отпуская Энди и увлекая его за собой, словно партнера по танцу, Вилсон повернулся к отцу Джоуди. – Мы были ошеломлены известием, Джек. Просто убиты. Какой ужас.

– По крайней мере, Энди уцелел, – заметил отец. – А вот моя Джоуди.

– Так вот она какая, Джоуди.

Отпустив Энди, он развел в стороны руки и со странной печальной улыбкой поспешил к ней.

– Я все о тебе знаю, Джоуди. Да-да.

Джоуди стояла как вкопанная.

Энди бросил в ее сторону взгляд, который, казалось, говорил: «Посмотрим, как тебе это понравится».

Закинув на нее руки, Вилли притянул ее к себе. Весь он был какой-то угловатый и костлявый. Он похлопывал и гладил ее по спине.

– Джоуди, Джоуди, Джоуди. Это все ты. Если бы не твое геройство, мы бы уже никогда не увидели нашего Энди. – Отстранив Джоуди, он схватил ее за плечи и стал покачивать головой перед ее носом. – Мы благодарим тебя. Я и моя жена.

– И я тебя благодарю, – выкрикнул Энди. Джоуди захотелось его треснуть.

Глаза Вилсона, и без того уже красные и выпученные, казалось, все набухают и набухают и вот-вот вылезут из орбит.

– А из достоверных источников мне известно, что ты даже избавила мир от одного из тех убийц.

– Вроде как, – пробормотала она.

– Какая прелесть! Какая очаровашка! О, Джек, какой ты счастливый отец.

– Да, сэр, мне известно. – Неожиданно появившись сбоку от Вилсона, он обхватил ладонью худой локоть гостя и потянул его в сторону.

«Спасибо, папа!»

– Вы не откажетесь немного задержаться и перекусить бифштексами по-гамбургски перед отъездом?

– С большим удовольствием, Джек.

– А как насчет стаканчика?

– С двойным удовольствием.

И папа повел его на кухню.

– Чем предпочитаешь травиться, Вилсон?

– Зови меня Вилли, Джек. Но только не Вилльчонок – я этого терпеть не могу.

Джоуди и Энди переглянулись. Энди закатил глаза к потолку, а Джоуди покачала головой. Затем они пошли вслед за взрослыми, держа дистанцию.

– Вилльчонок, – повторил Вилсон, – так меня всегда называли. Уверен, что и вам пришлось с таким столкнуться.

– Вилльчонок? – произнес в замешательстве папа. – Мне?

– Ха! Нет! Гейзер Фарго. Разве не обзывали вас Гейзер Фарго? А может, дилижанс? А может, сейф? Или свинья-копилка?

Джоуди толкнула Энди локтем в бок. Вид у того был такой, словно он страдал от родственных уз с таким человеком.

– Меня никогда никто так не обзывал, – ответил отец.

– Да? Совсем непонятно. С таким именем, как Фарго.

– Может, они посчитали, что это было бы не совсем безопасно?

– Безопасно! Ха! Замечательно.

Джоуди взяла Энди за руку. Она остановилась и задержала Энди.

– Эй, па! Если мы тебе сейчас не нужны, может, нам можно уйти?

– Хорошо, – откликнулся он из кухни, – только не забывайте, что я вам говорил насчет окон.

– Ладно, – крикнула в ответ Джоуди и потянула Энди за собой. – Пойдем отсюда.

Рука об руку они доковыляли до ее спальни. Заведя его внутрь, она закрыла дверь и налегла на нее спиной.

– Мне не хотелось бы плохо отзываться о твоих родственниках, но этот…

– Радуйся, что он не делал тебе так. – Взяв ее большим и указательным пальцами за щеку, он стиснул ее и стал трепать.

– Эй! – Джоуди сбила его руку вниз. – Кем он там тебе доводится? Муж сестры твоей матери?

– Именно.

– Прекрасно. Тебе повезло. Он не кровный родственник, и никаких шансов, что твои дети будут такими же.

– Это точно.

– Слава Богу.

– А почему тебя так интересует, какие у меня могут быть дети? – спросил он, наклонившись к ней.

– Отстань.

– А? – Положив руки на дверь по обе стороны от ее головы, он придвинулся еще ближе и задрал голову, чтобы видеть ее глаза.

– А у тебя есть родственники со странностями?

– Вилльчонка ни одного.

– Тогда нам не о чем волноваться, не так ли?

– Волноваться?

– О том, что наши дети будут чудаками и занудами, – произнес он, дважды моргнув правым глазом.

– Наши дети? Да тебе двенадцать лет, деловой.

– Я ведь не останусь таким навсегда.

– И не рассчитывай на это.

Задорный игривый блеск неожиданно исчез из его глаз.

– Эй, – примирительно произнесла Джоуди, – извини, я пошутила. Конечно же, ты не останешься таким.

– Это может случиться. Если меня убьют до следующего дня рождения.

– Никто тебя не убьет.

– Может, это будет не так плохо, – промямлил он.

– Что? Смерть? И не надейся. Во-первых, потому, что будет больно.

– Может, поначалу. Затем пройдет. Понимаешь? А потом не будет никакой боли. Никогда.

– Эй, прекрати.

– И я буду вместе с мамой, папой и Ивлин.

– Да-да, так и будет. – Джоуди завела руку за голову и притянула его лицо к своему. Его лоб коснулся кончика ее носа, горячее дыхание обожгло горло. – Ты знаешь, что случилось с моей мамой?

– Только… ну, знаю… что она умерла.

– Погибла, когда я была во втором классе.

– Ее убили?

– Переехала машина.

– Какой ужас!

– Все было так нелепо. Все потому, что она пошла в одно место под названием Центр правильного питания, здоровья и долголетия. У нее был повышенный интерес к собственному здоровью, а там она покупала все свои особые витамины. В тот день она вышла с целым пакетом снадобий. Но, по всей видимости, ее мысли были чем-то заняты, потому что, как рассказывали очевидцы, она читала этикетку на какой-то бутылке пилюль, когда сходила с тротуара на проезжую часть. Подошва туфельки скользнула по бордюрному камню, и она оступилась. Пролетев мимо нашего автомобиля… она упала прямо под проносившуюся мимо машину. Вот так она и погибла.

– Как ужасно! – едва слышно произнес Энди.

– Да уж.

– Ты была там? Видела?

– Нет, я была в школе.

– Боже!

– Просто хочу, чтобы ты знал. Все может случиться, понимаешь? Даже самое худшее. Но… как тебе сказать… я все еще скучаю по ней и все такое, но не все время. И у тебя все еще будет хорошо, Энди. Не всегда же будет так скверно. Так что не болтай глупостей, о’кей? Ты же не хочешь умирать. Я не хочу, чтобы ты умер. Это меня доконает.

Подняв лицо, Энди заглянул ей в глаза и моргнул.

– Доконает?

– Конечно.

– Почему?

– Потому.

– Потому, что ты меня любишь, так?

Задумавшись на секунду, она ответила:

– Разумеется, люблю. А сейчас пойдем отсюда, пока ты снова не начал пороть чушь о детях. Потому что я не собираюсь заводить с тобой детей, так что тебе лучше об этом забыть.

– Если тебе так хочется, – он попытался выдавить из себя улыбку. – Но ты всегда можешь изменить свое решение. Знаешь, о чем я?

– Держи карман шире. Пойдем лучше посмотрим, как там у папы дела с бифштексами.

Глава 17

Папа все же воспользовался грилем, установленным на заднем дворе. Он и дядя Энди оба были там, но вскоре вошли в дом с полным блюдом бифштексов. Кроме блюда, в руках у папы была банка пепси. У Вилли – стакан с раздавленным ломтиком лимона и несколькими полурастаявшими кубиками льда.

– Могу я еще раз наполнить ваш стакан? – поинтересовался папа.

«Прекрасная мысль, – подумала Джоуди. – Накачать его, и тогда, быть может, ему придется остаться». Не потому, что она хотела, чтобы Вилли остался. Просто не хотела, чтобы уезжал Энди.

– Боюсь, что мне хватит, Джеко. Все равно большое спасибо. Пойми, у меня впереди такая длинная дорога. Лучше я выпью содовой.

– Пепси подойдет? – спросил отец.

– А какой-нибудь диетической колы у вас нет?

– Боюсь, что нет, – папа подозрительно покосился на своего гостя.

«И не удивительно, – подумала Джоуди. – „Диетической колы“? Да он худой, как глиста».

– Что же, думаю, что от одной бутылочки обычной пепси я не умру. – Несколько раз мотнув головой, он подмигнул. – Только не сболтните моей жене. Она с меня не слезает со своими диетами, понимаете?

– Буду нем, как рыба.

Все уселись за обеденный стол. Перед каждым стояла тарелка с бифштексом и хрустящим картофелем и либо стакан, либо банка с пепси. Какое-то время было тихо, пока каждый приправлял свои бифштексы в различном сочетании горчицей, майонезом, зеленым луком, кусочками свежих помидоров, маринованными овощами и толстыми кусками лука.

– Ммм, вкуснятина, – промычал Вилли, откусив первый кусочек. – Изысканнейшее чрезвычайно блюдо. Мои комплименты шеф-повару.

Моментально, прежде чем кто-то успел бы поддержать разговор, Джоуди спросила:

– А вы сможете отпускать Энди к нам в гости?

Дядя Вилсон наклонил вбок голову.

– Как, мы еще не вышли за порог, а ты уже хочешь, чтобы он вернулся! Джеко, тебе нельзя терять бдительности! Похоже, твоя барышня успела положить глаз на юного Энди.

– Думаю, она еще и не на то способна.

– Папа! Все совсем не так, ты сам знаешь.

– О, да. Знаю. Дело в том, Вилсон, что они многое пережили вместе прошлой ночью. Мне кажется, это их сплотило в команду – а когда ты в хорошей команде, ты не хочешь, чтобы она распалась.

– Да-да, – подхватил Энди. – Это все равно, как если бы мы были партнерами.

Энди нахмурился и посмотрел прямо на своего дядю.

– Поэтому ты просто обязан отпускать меня погостить у нее.

– Только не надо мне указывать, что я должен делать, Энди. На меня это плохо действует. Однако, полагаю, нам удастся организовать что-то вроде визита. После того, как ты обживешься, и когда у твоей тети будет достаточно времени, чтобы свыкнуться с новой ситуацией.

– Он будет здесь желанным гостем в любое время, – подтвердил папа.

– Замечательно. Конечно, ни о каком визите не может быть и речи до того, пока не поймают преступников.

– Но, дядя…

– Эндрюююю? – Вилли закинул назад голову, очевидно, в надежде, что, заглянув ему в ноздри, Энди тут же перестанет перечить. – Мы не будем спорить.

– А что, если их никогда не поймают?

Джоуди раскрыла рот, но быстрый взгляд отца заставил ее промолчать.

– Это место не безопасно, – продолжал Вилли. – Я ушел сегодня с работы в одиннадцать и провел весь день в пути, чтобы приехать и забрать тебя отсюда, потому что здесь ты в опасности. По правде, я даже пошел вопреки здравому смыслу, задержавшись на обед – а это поставило нас обоих в еще более опасное положение, которого вполне можно было бы избежать.

Улыбнувшись, он повернулся к отцу и энергично замотал головой.

– Я не говорю, что обед не был великолепным, потому что именно таким он и был. Но хоть ты скажи им, Джеко.

Потирая правую щеку, отец задержал взгляд на Энди.

– В Аризоне тебе будет намного безопаснее, это точно.

– А это говорит офицер полиции, – подчеркнул Вилли.

Джоуди почувствовала, что сейчас ее понесет.

– Папа! А что, если их никогда-никогда не поймают? Это что, значит, мы с Энди больше никогда в жизни не увидимся? Разве это справедливо?

Еще до того, как с ее уст слетело последнее слово, Джек начал похлопывать ладонью по воздуху. Когда она умолкла, он заговорил:

– Угомонись, золотце. Я этого не говорил. Поступим так: будем смотреть по обстоятельствам. Как только здесь все уляжется, мы можем попросить Энди приехать в гости. – Повернувшись к Энди, он добавил: – Тебе это нравится?

– Думаю, вполне.

– А я завтра же тебе позвоню, – вмешалась Джоуди.

– Ты оставил им свой номер, дядя Вилли?

– У нас он уже есть, – объяснил отец.

Дальше трапеза происходила почти в полном молчании. Джоуди сосредоточилась на своем бифштексе. Она понимала, что не в нем дело – он, вероятно, был такой же нежный, сочный и аппетитный, какими всегда бывали бифштексы, приготовленные отцом на гриле, – но, как она ни старалась, в рот попадали жесткие и сухие куски, которые трудно было проглотить. Не осилив и половины, она сдалась. Бросив в рот горсть хрустящего картофеля, Джоуди запила его пепси.

И у Энди, казалось, были проблемы с бифштексом. Только он оказался упорнее. Раз взявшись за него, он так ни разу не положил его назад, а держал его над тарелкой обеими руками, не сводил с него глаз и периодически откусывал по маленькому кусочку.

«Хочет оттянуть время, – подумала Джоуди. – Понимает, что, как только мы встанем из-за стола, ему придется уезжать».

– Кто-нибудь будет мороженое? – спросил папа, как только Энди доел свой бифштекс.

– Конечно! – с восторгом воскликнул Энди. Еще одна отсрочка.

– К сожалению, придется отказаться, Джеко. Впрочем, премного обязаны. Боюсь, мы и так потеряли слишком много времени, а у нас впереди еще такая дорога. – Он подмигнул Энди. – Так ведь, молодежь?

– Думаю, что да.

– Вы собираетесь ехать без остановок? – поинтересовался отец.

– Это моя отличительная особенность – я никогда ничего не делаю наполовину. Или все, или ничего. Я убежден, что, если вы себе что-нибудь наметили, надо идти к этому на всех парах, невзирая на штормы и ураганы, и к чертям все торпеды.

– Или пан, – пробормотала Джоуди, – или пропал. И отец, и Энди были просто ошеломлены: отец шокирован ее невежливостью, Энди, напротив, был восхищен.

Но Вилсон Сполдинг помотал головой и, погрозив ей согнутым пальцем, просопел:

– Абсолютно! То-о-очно! Или пан, или пропал! Именно такого рода энтузиазм мне по душе. На всех парах, и к черту торпеды! У тебя не дочь, а сплошное очарование, – добавил он, повернувшись к Джеку.

– Что-то в этом роде, – пробормотал тот.

Энди рассмеялся, но Вилли, кажется, перестал обращать на него внимание.

– Нам следует увезти ее с собой. Силой, если потребуется. Как вам это понравится, барышня?

Страстное желание, неожиданно озарившее лицо Энди, сдержало ее порыв ответить какую-нибудь гадость.

– Спасибо за предложение, мистер Сполдинг, но принять его не могу. Мне нужно присматривать за отцом.

«Ты ведь это несерьезно, болван! Так, чтобы подразнить Энди».

– Извини, – обратилась она к Энди.

– Ладно уж. Я знаю, что ты не можешь поехать. У Джоуди запершило в горле.

– Мне кажется, ты зря отказываешься от мороженого.

– Сейчас расфасуем его по вафельным стаканчикам, и вы возьмете их с собой, – повернувшись к Вилли, добавила она. – У нас есть шоколадное, «Бен энд Берри»…

– О, нет, благодарю вас, – оборвал ее Вилли, – эти стаканчики такие маркие.

Джоуди вскочила так, что стул грохнулся о пол.

– Ах ты тупой сукин сын! У Энди вырезали всю семью, а ты, черт побери, запрещаешь ему взять с собой стаканчик мороженого. Да что ты за урод после этого!

Даже когда она это выкрикивала, тихий внутренний голос упрекал ее: «Боже мой, ты только послушай себя. Да у тебя сдали нервы. Ты просто не в себе».

Но, несмотря на это внутреннее предупреждение, Джоуди выпалила все на одном дыхании, выкрикивая слова в лицо гостю, брызгая слюной и обливаясь слезами.

Вначале Энди обмер, но потом и сам заплакал.

Вилли словно прирос к стулу. Он сидел, боясь шелохнуться, и только моргал глазами.

Отец вскочил со своего места, обежал вокруг стола, взял Джоуди за руку и потащил в коридор. Там, вдали от посторонних глаз, он обнял ее и погладил по голове.

– О, золотце, – шептал он, – золотце мое.

– Извини.

– Ничего, ничего.

– Я просто хотела, чтобы он взял с собой мороженое, – ревела она.

– Он возьмет, возьмет. Боже, милая. С тобой все в порядке?

–Нет.

– Знаю, знаю.

– Он ужасный человек.

– Просто чудаковат, и все. Он не со зла.

– Неправда. Он ненормальный. О, папа, неужели мы ничего не можем сделать? Нельзя помешать ему увезти Энди?

– Энди будет с ним хорошо.

– Нет, не будет.

– Золотце ты мое. Они его родственники. Они будут о нем заботиться. Знаю, ты будешь о нем скучать, но…

– ДО СВИДАНИЯ! – послышался крик Энди. – ДО СВИДАНИЯ, Джоуди!

– Какого?.. – неожиданно буркнул папа.

– НЕ ЗАБЫВАЙ…

– Пойдем, – голос дяди Вилли, резкий и сердитый.

– Энди! – закричала Джоуди.

И услышала, как хлопнула дверь.

– Папа, мы должны…

– Тсс. – Он замер, крепко прижимая ее к себе.

«Прислушивается. О Боже, он прислушивается к выстрелам!»

– Папа!

– Тсс.

Когда раздался шум, Джоуди вздрогнула. Отец не шелохнулся. Все еще не двигаясь, он прошептал:

– Это всего лишь дверца машины.

Спустя секунду донесся второй хлопок. Потом заурчал мотор.

– Они сели. Теперь все будет в порядке. Звук мотора стал замирать вдали.

– Папа, они уезжают!

– Они выехали из самого опасного сектора. – Он говорил шепотом, словно высказывал мысли вслух. – Я планировал загнать машину Вилсона в гараж, чтобы при посадке не подвергать Энди опасности. Совсем не рассчитывал на то, что тот вот так сбежит.

– Это я виновата. Это потому, что я свихнулась. Он расправил ей волосы.

– Тебе пора научиться управлять своими эмоциями.

– Я знаю.

– И еще следить за выражениями.

– Но это он меня довел. Как будто он бесчувственный, понимаешь. Как он мог не позволить Энди взять стаканчик мороженого? Ведь он же приходится Энди дядей, или я ошибаюсь?

– В мире много выродков, золотце.

– Это точно.

– Но, когда один из них становится твоим гостем, все же надо постараться быть с ним повежливее.

– Знаю. Боже, он уехал только из-за меня.

– Он бы все равно уехал. Твое поведение только немного ускорило отъезд.

– У меня даже не было возможности попрощаться с Энди.

– Знаю, золотце. Очень жаль. Но послушай, ты можешь позвонить ему завтра и сказать «до свидания». «До свидания» и «привет». Будешь говорить с ним сколько душе угодно. Напомнишь ему, что он оставил здесь свои джинсы.

– И правда! – спохватилась Джоуди. – Я про них начисто позабыла.

– Теперь ты можешь хранить их как залог за свою одежду. – После паузы он добавил: – Между прочим, костюм, который ты отдала, был моим любимым.

– Но в шорты я уже даже не влезаю.

– Знаю. Толстеешь. А раньше была такая стройная.

– Папа!

Шлепнув ее по попке, он пошел на кухню.

– Пойдем, сами съедим мороженое.

Относительно сорта мороженого их выбор совпал, и Джоуди наполнила вазочки. Ели они за кухонным столом и уже почти заканчивали, когда телефонный звонок заставил Джоуди вскочить. Трубку снял отец.

– Алло. – И он стал слушать. На лице, кроме его обычной однобокой ухмылки, не было никакого выражения.

– Очень хорошо, – сказал он наконец. – Спасибо. И повесил трубку.

– Пока что все в полном порядке. Машину Вилли ведут два экипажа. Судя по всему, кроме наших ребят, у него на хвосте никого нет.

– Ты поставил их машину под наблюдение?

– Разумеется. Мы же не стадо обезьян, как ты думаешь?

– Нет, но… Чересчур шикарно. Получается, у Энди и его урода-дяди свои телохранители.

– В настоящее время так оно и есть.

– Но не на всю дорогу?

– Только до границы штата. Впрочем, этого вполне достаточно. Если мы до этого времени не обнаружим «хвост», можно с большой долей уверенности сказать, что его нет.