Текст книги "Вижу тебя (ЛП)"
Автор книги: Рэйчел Блауфэльд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
Официантка не спрашивала; она просто поставила передо мной чашку дымящегося кофе и похлопала по плечу. Благослови ее Боже. Я обхватила кружку своими негнущимися пальцами и позволила теплу просочиться внутрь.
– Мам, не надо. Мне все равно.
– Нет, ты думаешь, что у меня были эфемерные мечты, но это все, что я хотела. А потом у меня родился ребенок, копия своего отца, умный и целеустремленный, и я была вынуждена играть роль заботливой мамаши. Почему? Потому что так сказала мне моя мама. Она сказала: «Теперь у тебя есть дочь»… бла, бла, бла. А когда она умерла, я ответила – да пошло все к черту. Время для меня, чтобы стать самой собой, и для тебя, чтобы ты узнала, какая ты. Ты хочешь успеха, шестизначную сумму в банке, так получи мужчину из Нью-Йорка. Я хочу отправиться своим путем и жить своей жизнью, и вся эта беспорядочная ее часть не случится, пока ты не сделаешь то, что как я знаю, ты хочешь.
Она сумасшедшая.
– Честно говоря, я не знаю, о чем ты сейчас говоришь, – ответила я ей. – Слишком много разрозненных паззлов от мозаики. Если хочешь быть свободной, то должна прекратить этот проект под названием «Моя дочь».
– Да, прекращу, и тогда я стану свободной и буду жить без всяких сожалений. Твой отец был бы счастлив. Он не хотел бы, чтобы ты кувыркалась с каким-то парнем – музыкантом из Калифорнии.
Как же я не подумала об этом раньше?
– Мне нужно идти, мам. Я не смогу стать такой, какой ты хочешь.
Я прервала разговор и вытащила двадцатку из кошелька. Оставив ее на столе, я встала и вышла.
Неуверенная, что смогла бы столкнуться лицом к лицу с мамой, если она до сих пор в моей квартире, я пошла в другом направлении от дома. Дождь едва смыл с меня чувства стыда и вины, которые я испытывала благодаря моей уступке маме, а не тому, что должна была сделать – то, что было правильным изначально.
Без сомнения, я уже не могла отрицать очевидное. Неважно, как я запуталась или что сказала, эго «писателя» в этот раз мне точно не поможет.
Глава 36
Лэйтон
Вместо того чтобы мчаться со всех ног в аэропорт, я отправился в свой дорогой гостиничный номер на одного человека, чтобы совершить набег на мини-бар. После того как я вылил три мини-бутылки виски Джонни Уокера блэк лэйбл в высокий стакан, то опустошил почти половину, отчего горло будто обожгло.
Я с тоской смотрел на чипсы и орешки, но чувствовал подступающую тошноту от одной только мысли подойти к ним ближе.
Черт. Я шагал по номеру, пытаясь собраться с мыслями и дергая себя за волосы, пока не почувствовал, что выдергиваю их с корнем.
Кто, черт возьми, предположил, что я привлекателен в своем новом теле? Я был всего лишь чертовым простачком, вот так вот.
А там была Чарли, вся такая совершенная для выхода на обед с таким же совершенным парнем. А потом появился я – подбежавший к двери, с кольцом, прожигающим дыру в моем кармане, и сердцем, бьющимся в моей груди от необходимости сказать такие заветные слова: Я люблю тебя.
Я прижал стакан к губам и проглотил оставшуюся жидкость, затем громко звякнул стаканом об стол. Стакан разбился на несколько кусочков, которые впились в мои пальцы, отчего из порезов потекла кровь.
Как и мое сердце, разбившееся вдребезги. Вот только кровь лилась наружу.
Я потряс ладонью как животное, и капли забрызгали стол, смешиваясь со…. слезами?
Твою ж мать, я что, плакал? Я настолько, черт возьми, погряз в эмоциях, стал таким же сумасшедшим, как девочки-подростки с ПМС, что даже не заметил слез, стекающих по моему лицу.
Я пошел в ванную, вымыл руку, обернул ее полотенцем и вернулся к мини-бару. Я отставил пару бутылок в сторону, перебирая ассортимент в поисках идеального для меня напитка.
Водка Абсолют? Нет.
Коньяк? Отрицательно.
Текила? Возможно.
Красное вино? То, что нужно.
Я схватил бутылку здоровой рукой, и, конечно же, она напомнила мне о ней. Чарли любила это вино. За последние несколько месяцев я выяснил, что сухое вино Каберне способно проложить путь к ее сердцу.
Я повернул колпачок на крохотной бутылочке, услышал характерный щелчок и втянул в себя его аромат. Если бы я опустил нос еще ниже, то услышал бы запах ее дыхания, смесь вина и мяты. Я выпил вино, даже не заботясь о том, что пьян. Мне просто хотелось все забыть.
Когда я упал на диван, что-то укололо мое бедро – кольцо – и я осознал, что забылся недостаточно. Поэтому я встал и вытащил еще одну бутылку красного из мини-бара и опустошил ее тоже, и только потом бухнулся на диван.
Комната начала вращаться перед глазами. Картина над кроватью висела криво, а зеркало у двери напоминало одно из тех кривых зеркал в комнате смеха. Я откинулся назад, закрыл глаза и сделал выговор своему ничтожному и глупому мозгу.
Наконец слезы высохли, правда, в горле стоял ком, а дыхание было слабым, почти поверхностным. Я уже был в жалком состоянии, когда зазвонил телефон.
Я слышал, но не видел его, пронзительная трель эхом отдавалась в моей уже больной голове. Потом он замолк и зазвонил вновь, я заставил себя подняться и нашел телефон рядом с кроватью.
– Алло?
– Сэр, это Честер за стойкой регистрации. Здесь молодая женщина, которая хочет узнать номер вашей комнаты. Мисс Ричардс.
Разумеется, она знала, где меня искать. Это было мое место, иногда наше, когда я сюда приезжал. Мы провели ночь в гостинице, притворяясь, что в отпуске, когда на самом деле урывали последние мгновения наших будней.
На самом деле, это я их украл.
– Вы хотели бы поговорить с ней? – спросил парень на ресепшене.
Я уже забыл его имя, в моей голове было все так запутано и туманно.
– Эм, да.
Послышалось шарканье в телефонной трубке, прежде чем раздался ее голос.
– Лэй, послушай меня, дай мне минуту, чтобы все объяснить. Позволь мне войти.
Ее слова были такими же запутанными, как и мои. Она плакала.
– Хорошо, 1225, – пробормотал я и бухнул трубкой по ошибке поврежденной рукой. И, конечно же, рана открылась.
Черт.
Я схватил еще одно чистое полотенце из ванной и крепко обернул им свои пальцы. На глаза попалось разбитое стекло, разбросанное по столу, и я схватил тряпку для мытья посуды и смел весь мусор в корзину в конце стола.
В дверь раздался тихий стук. Я осмотрелся, убедившись, что больше ничего не могу сделать, чтобы спрятать следы проявленной ранее ярости. Я обчистил мини-бар и стол. К счастью, осталось не так много всего.
Когда я открыл дверь, то Чарли, прислонившаяся к косяку, чуть не упала. Я изо всех сил старался держать себя в руках, пока она смотрела на мои ноги. Я приказал себе быть решительным, стойким к ее шарму и непоколебимым. Я должен быть таким…
А потом она посмотрела на меня. Ее глаза были красными и опухшими, как узкие щелки, правда, на лице виднелась потекшая тушь. Она была в беспорядке, и этот вид опустошил меня.
Я притянул ее к себе и обнял, крепко прижимая к себе. Она была мокрой, словно после дождя, ее блондинистые волосы превратились в воронье гнездо. Я никогда не видел ее такой – сломанной – и не смог этого вынести.
Она всхлипнула на моей груди, и я уже ненавидел себя за то, что ее утешал. Я не мог контролировать свое тело; мои руки начали поглаживать ее спину, пока я провел ее назад в комнату и не закрыл дверь.
– Извини, – говорила она между всхлипываниями. – Это не то, что ты думаешь; все не так. Я так, так, так виновата перед тобой.
Ее извинения просочились через рубашку прямо в мое сердце, глубоко засев там.
– Моя мама, – продолжала она, икая, – сказала Гаррету, что я поеду с ним туда, а потом он появился. Это ничего не значит, но я согласилась пойти с ним. У меня к нему ничего нет.
Я боялся, что могу сказать что-нибудь едкое, и в тоже время показать, как сильно я сломался, когда увидел ее с другим мужчиной. Я не хотел обидеть, но и тряпкой тоже не желал оставаться.
Я прислонился к столу у входа, думаю, они называют это пиком в отношениях. Кульминацией, где что-то происходит. Или нет – алтарем. Я вспомнил, как леди из дома престарелых говорила о комнате моих родителей… она была их алтарем любви.
Мой разум был где-то в другом месте. Там, где безопасно. Место, где больше никто не смог бы причинить мне боль.
Чарли продолжала плакать у меня на груди, бормоча и извиняясь. Потом она обхватила мои плечи и потрясла меня, и я понял, что не слушаю.
Я закрыл глаза и прислонился лбом к ней. – Извини. Я выпал из реальности. Честно говоря, я не слышал ни слова, из того что ты сказала. Я не готов… прямо сейчас.
Она крепко обняла меня. – Я сказала, что мне жаль. Знаю, что это моя вина, и все это было по-дурацки. Но все это не имело никакого значения, просто я хотела заставить маму уйти. Она сошла с ума, а я никак не могла исправить это. Она думает, что ты мне не подходишь. Как она так могла?
Чарли опустилась коленями на мои грязные кроссовки, и я чувствовал, что все это неправильно. Я хотел поднять ее, чтобы уравнять наши позиции. Это был не я. Или не она.
– Как она только могла подумать так? – закричала она. – Я люблю тебя, Лэйтон.
Я навострил уши. Боясь, что слышу совершенно не то, я поставил ее на ноги и посмотрел прямо в глаза. – Что ты сказала?
– Я люблю тебя. – Ее ресницы встрепенулись, и с них полилось по щекам еще больше туши.
Я больше не мог себя сдерживать – и крепко поцеловал ее.
– Вот почему я прилетел сюда – сказать тебе это, – произнес я ей в губы не прерываясь. Царил невообразимый хаос: ее слезы смешались с моими, но я, не обращая внимания, продолжал целовать ее.
Она высвободилась и снова сказала: – Я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю, – ответил я, все еще четко не понимая, что тогда произошло с тем парнем, но уже все это не имело смысла. Что-то с ее мамой… Черт возьми, что?
– Ты воняешь алкоголем, Лэй.
Заправив ее всколоченные волосы за ухо, я признался: – Я совершил набег на свой мини-бар.
– Я это чувствую. – Она развернула мою руку, которая осторожно до этого сжимала ее бедро. – Что с ней произошло?
– Небольшая стычка со стаканом.
– Пошли, давай промоем ее. – Она взяла меня за здоровую руку и повела в ванную, где включила душ.
Ее пальцы начали снимать с меня рубашку, расстегивать штаны, слишком медленно, на мой взгляд. Я скинул обувь и стянул штаны, отбросив их подальше. Я дернул ее рубашку и бросил ее на пол, расстегнул сапоги и потянул одной рукой вниз ее джинсы. Потом я поднял ее и встал под теплые брызги воды.
Мы долго и крепко целовались, прерываясь, чтобы намылить друг друга, наши руки касались всего, до чего могли дотянуться. Она нежно промыла мою ладонь и поцеловала каждый сустав. Я провел здоровой рукой по ее боку, путешествуя по ее изгибам, мой палец закружил по ее соску. Пальцы становились жадными до прикосновений и спускались все ниже по ее телу, она громко застонала, и этот звук эхом отразился от плиток.
Я хотел зареветь.
Я хотел что-нибудь расколоть.
Я хотел заплакать.
Но пещерный человек внутри меня взял надо мной верх, и я наслаждался женщиной передо мной. Она схватила мои пальцы и сжала их. А я дотронулся ими до ее киски и, осмелившись, погрузил свой указательный палец в ее самое сладкое место. Он прошелся вдоль ее складок и достиг задницы, поиграл с узким входом. Она сжала свою попку, а затем расслабилась, предоставив мне доступ.
Раньше я уже пробовал подобную ласку, но не с такой восхитительной задницей как эта. Ее половинки были твердыми, как орех. А вход был тугим и сморщенным, готовый для меня и ожидающий. Я прошел по впадинке и надавил на вход.
Чарли укусила мое плечо. – Это так хорошо. По-другому, но хорошо. Это странно?
– Это и должно быть хорошо, и ничего странного в этом нет.
Ее губы коснулись моей шеи. – Да, – сказала она и подтолкнула свою попку к моей руке.
Моя эрекция потерлась об ее мокрый живот. Наши рты слились в поцелуе, и я с жадностью глотал ее стоны, пока ее наслаждение смешивалось с водой. Когда я вытащил палец, она захныкала, и от этого вся моя душа перевернулась и запылала.
– Я хочу тебя, – сказала она, закинув ногу на мое бедро. Прежде чем я успел среагировать, она обняла меня за шею и обвила ногами мою талию.
– Уверена? – Я не знал, почему мне нужно было удостовериться. Она перестала пить таблетки два месяца назад, и мы отбросили в сторону любую защиту, но после недавних событий… внезапно мне потребовалось подтверждение.
– Эй. – Она поцеловала меня, ее губы накрыли мой рот, пытаясь раскрыть всю полноту своих чувств. – Я. Люблю. Тебя. Я никогда не испытывала ничего подобного, даже от поцелуя в щечку.
Тот факт, что она знала, что мне нужно ее заверение, успокоил меня. Я вошел в нее, медленно двигаясь, пока полностью не оказался внутри.
– Да, – зашипела она.
Я прижал ее спину к плитке и попытался, правда, попытался сохранить рассудок. Но не смог. Эмоции контролировали темп моего члена, и я погружался в нее, крепко держа, чтобы не оставить синяка на ее спине.
– Да, – вновь зашипела она.
Мы двигались так, пока оргазм не накрыл ее, ее прекрасные груди поднимались и опускались тяжело дыша, и я больше не мог держаться. Один рывок, другой, и меня накрыла кульминация. Это было как взорвавшаяся плотина внутри меня, которая освободила все страдания этого дня, смывая их прочь.
Вода стала прохладной, и я выключил кран, схватил два полотенца со стойки и завернул в одно Чарли, а другое повязал себе на талию. Я вытащил ее из душевой и понес ее на плече в спальню, где я сдернул одеяла и усадил ее. Я выхватил джинсы из кучи помятых вещей в ванной и проверил свои карманы, прежде чем взобраться к ней, схватив ее и никогда больше не отпуская.
Когда она устроилась у меня на груди, я спросил: – Пахну лучше?
Ее рука скользнула к моему животу. Он был не совсем в форме с февраля, но все еще оставался жестким.
– Да. Извини. Это все моя вина.
– Тихо.
Ее рука нашла мою, и наши пальцы переплелись. – Но это так. Моя мама, я даже не знаю. У нее появилась идея, и она была полностью неправильной, а я причинила тебе боль.
Мы лежали в тишине несколько секунд, пока она не спросила: – Почему ты здесь? Ты так и не сказал мне.
– Я скучал по тебе и решил приехать. В голове укоренилась мысль, что мы так и не сказали друг другу «я люблю тебя», а я хотел. Лично.
Слеза ударилась о мою грудь, а потом еще одна. Нежно она сказала: – Я бы хотела, чтобы все было не так, как случилось.
– Знаешь, что? Наша история изначально не была скучной и однообразной, подобные несуразицы придают ей лишь пикантность.
Она сжала мое запястье. – Спасибо, но это больше чем пикантность. Прямо сейчас однообразность бы не помешала.
– Неа, это как с мороженым, которое ты так любишь, так и с нами. Богатое, кремовое, и нужно много раз слизывать всю эту смесь, чтобы добраться до вафли. А наша вафля крепкая, малышка. Большой вафельный конус.
– Думаю, ты все еще пьян.
– Может быть.
– Идем спать, – прошептала она, выводя восьмерки у меня на руке.
– Да, – было последним словом, которое я помню.
Глава 37
Чарли
Я лежала тут долгое время бодрствуя, несколько раз вздрогнув от мысли, что всего этого не произошло бы, если бы я не нашла Лэйтона. Своими выходками и советами моя мама вызывала во мне только смех все это время, но в этот раз она зашла слишком далеко.
Почему?
И почему Лэйтон такой великодушный?
Тысяча «почему» вертелось в моей голове.
От нервов мой мочевой пузырь не позволил мне провести еще больше времени с ним, поэтому я освободилась от его объятий и пошла в ванную. Когда я возвращалась обратно, что-то перед телевизором привлекло мое внимание. Там – между пультом и шаром, разбрасывающим по всей комнате радужные блики – лежало обручальное кольцо. Я подняла его дрожащими пальцами и повертела в руке, смутно вспоминая, как снимая штаны, он рылся в карманах, и только после этого посадил меня на постель.
Я догадалась, что он приехал сказать больше, чем я тебя люблю.
Но моя мама все испортила.
Нет, я испортила.
Пришло время мне принимать ответственность за свои действия. Я согласилась с планом мамы без разговоров. И я позволила Дженни подкалывать меня, так же как и маме. Я должна была признать все это.
– Привет, – раздалось с кровати.
Быстро я поставила кольцо на место и развернулась. Правда, меня все равно поймали с поличным.
– Я купил это для тебя.
Я уставилась в пол, ковер с цветочным принтом насмехался надо мной. Если бы я присмотрелась еще тщательнее, то смогла бы увидеть язык, который он мне показывал.
Лэйтон встал и подошел ко мне, притянув меня к своей груди, приблизившись. – Я собирался подарить тебе кольцо, Чарли. Только не это и не сегодня.
– Я тоже все испортила, – прохныкала я, прижавшись лицом к его шее.
– Неправда. Просто время было неподходящим.
Его рука погладила меня по спине. Я была обнаженной, и тепло от его ладони, смешавшись с холодным воздухом, вызвало мурашки по всему моему телу.
Он говорил тихо, его дыхание согревало кожу моей головы сквозь волосы. – Я действительно хотел сказать тебе, что больше не могу жить вдали от тебя. Я ненавижу расстояние между нами, и подумывал переехать сюда.
Вздрогнув, я посмотрела на него. – Что? Нет, твоя жизнь в ЛА.
– Но ты здесь.
Я покачала головой. – Я не хочу быть здесь.
– Слушай, давай вернемся в постель и обсудим все утром, когда мы оба хорошо выспимся.
– Хорошо, – сказала я.
Прежде чем я смогла его переубедить, то осознала, что уже присоединилась к нему, и он ждал, пока я не засну.
*
– Мама! – воскликнула я так громко, что смогла бы разбудить все здание. – Что ты, черт возьми, здесь до сих пор делаешь?
Она села на диван, моргая ото сна. – Ты все не возвращалась прошлой ночью, а твой мобильник был выключен. Я волновалась.
– Все в порядке. И ты не волновалась, ты даже не… – Я всплеснула руками от раздражения. Все это и яйца выеденного не стоит. – Боже, я даже не знаю, что сказать. Не могла бы ты уйти?
– Где ты была?
– Я искала Лэйтона, который приехал сюда и увидел меня с Гарретом.
– Он звонил мне. Я имею в виду Гаррета. А не твоего тунеядца, – сказала она, перебросив свои спутанные каштановые волосы через плечо.
– Тебе пора идти, мам. Я серьезно.
– Я только хочу лучшего для тебя. Ты никогда не захочешь быть такой, как я – вольной пташкой. Твой отец не такого хотел для тебя.
– Пожалуйста, уходи, – прохрипела я, в горле пересохло. Во мне больше никаких эмоций не осталось. Все чувства испарились.
– Пожалуйста, – сказала она.
– Нет, – я остановила ее слова движением руки. – Просто уходи.
– Мы можем поговорить в ближайшее время? – Она встала, одетая в джинсы и помятую футболку с длинными рукавами, и подняла свою спортивную сумку, лежащую у подножия дивана.
– Может, в ближайшее время, – все, что я смогла сказать ей в ответ.
Глава 38
Лэйтон
– О, Боже, черт тебя дери, – воскликнула Чарли.
– Что-то похожее ты сказала в постели прошлой ночью, – ответил я, усмехнувшись.
На мгновение было чертовски приятно почувствовать себя высокомерным нарциссом. Но, в любом случае, я бы не позволил ее словам надолго засесть в моей голове. Она была такой девушкой, которую ты всю жизнь будешь обожать и любить.
Я пошел прямо к дому Чарли, когда проснулся и обнаружил, что она исчезла.
– Твоя дверь была открыта, поэтому я вошел, но сейчас собираюсь ее запереть. Это ведь Нью-Йорк, знаешь.
Чарли нахмурилась, глядя на меня с дивана. – Моя мама уползла отсюда, после того как я попросила ее это сделать, и у меня совсем нет сил, чтобы встать.
Я опустился на колени у ее ног. – Чарлстон, насчет кольца. Оно было в моих планах «Попросить тебя о…», когда я только из-за прихоти прилетел сюда…
– Шшш. – Она погладила мое ухо, заправив за него волосы. – Сейчас не время для этого. Нужно разобраться во многих вещах.
– Но это произойдет. Ты же чувствуешь это? Это наша судьба. Ты хочешь этого? Смогла бы ты полюбить меня во всех моих ипостасях? Пухлого или худого?
Она кивнула, по ее щеке скатилась слеза. Я поцеловал ее, сделав глубокий вдох, чтобы почувствовать аромат женщины напротив меня.
– Лэй, я люблю тебя и твое большое сердце. Это все, что я вижу в тебе. Это все, что я хочу видеть в тебе. Твой новый образ – это всего лишь бонус, а то, что внутри – драгоценный приз.
Я наклонился, протиснувшись между ее бедер, и попытался поцеловать ее.
– Но брак это нечто большее, – продолжила она, – вся эта штука неправильно повлияла на мои отношения с мамой… Боже помоги мне, кажется, ее брак с отцом изначально был огромной ошибкой. Поэтому нам нужно отложить пока кольцо в сторону. Мне нужно понять, почему она думает, что совершила такую огромную ошибку.
– На время, – пробормотал я у ее губ и поцеловал. – И возможно, ты никогда не поймешь. Это дело твоих родителей. Мы не всегда знаем, почему или как, или когда. Например, как у моих. Они были женаты уже долгое время, прежде чем захотели ребенка. Как будто однажды они решили: Боже мой, мы хотим стать родителями. А потом они стали такими старыми, чтобы насладиться моим взрослением и кем я стал.
– Удивительным мужчиной, – сказала она, и в ее желудке что-то заурчало, прервав наш момент.
– Идем. Пора поесть, а потом можем пройтись и посмотреть, где я смогу жить в этом огромном городе.
– Я переезжаю отсюда, – объявила Чарли. – Направляюсь на запад.
Мы пошли куда-нибудь позавтракать, а я все еще отказывался верить в то, что она действительно хотела переехать… пока она не передумала. Она была упрямой девочкой, с чем я прекрасно мирился. Она утверждала, что слишком много лет потратила на карьерную лестницу, и это все не сделало ее счастливой, а теперь она «до предела счастлива». Ее слова – не мои.
И она настаивала, что станет еще счастливее под солнечными лучами и если сможет сменить «шпильки на шлепки». Тоже ее слова.
Моя девушка вообще была очень красноречивой персоной.
*
Через неделю я получил письмо от компании перевозок Чарли. Ее вещи привезут через десять дней, а она будет здесь на день позже. Она продолжала настаивать, что найдет свое место в жизни, и что пребывание у меня всего лишь временное.
Я не согласился, но не сказал ей этого.
Чарли боролась, после того что произошло с матерью, за свою самодостаточность, поэтому я старался не давить на нее. Я знал, что хоть она и уезжает из Нью-Йорка, но переедет она ко мне.
Не говоря уже о том, что у меня в рукаве припасено пару тузов. Я рассмеялся про себя, позволив Генриетте выйти погулять и справить нужду. О, да, определенно пару тузов имеется.
Я кивнул строительной бригаде, которая ремонтировала неиспользованный мной гараж за домом. Я никогда не заходил в это обветшалое здание, но скоро оно превратится в писательскую студию для Чарли. Я спроектировал новые окна, паркетные полы, небольшую кухню и ванную и попросил оформить весь интерьер в фиолетовом цвете. А она этого не знала.
Это была только первая часть моего плана.
*
Через 11 дней я отправился в аэропорт, чтобы забрать оттуда мою девочку. Чарли спешила вниз по эскалатору в своих шлепанцах и прыгнула прямо ко мне в объятия.
– Ты что, переправила половину Манхэттена в Калифорнию?
Она рассмеялась напротив моего уха и соскользнула вниз по моему телу, выставив мой жирок напоказ. – Нет, только треть. Теперь ты готов?
– О, да. – Я погладил ладонью ее руку.
– Тогда пойдем.
Она схватила мою руку и потащила меня из аэропорта в постель. Прежде чем я успел показать ей гараж. А до этого Генриетта смогла полностью расположить к себе Чарли (да, моя собака любит ее больше, чем меня). Но прежде всего я начал разрабатывать свой план.
Этой ночью мы ели суши на заднем дворе. Ага, суши. Я научился выживать на них по крайней мере одну ночь в неделю. Или, может, мне хватало Чарли? Мне больше не нужен был огромный пирог, с тех пор как она заняла мою постель.
Черт возьми, не только мою постель, но и мою жизнь. Я определенно стал намного сдержаннее с тех пор, как воссоединился со своей прежде циничной женщиной. Такой она была.
– Ты думаешь, это судьба? Мы в самолете? – Она провела пальчиками по моему предплечью, пока мы лежали в шезлонге.
– Не знаю. Может быть. Я всего лишь работал над фильмом.
– Знаю, но тот путь в никуда стал особенным, а сейчас я здесь с тобой, нахожу себя.
– Тогда это судьба. – Я переплел наши пальцы и поцеловал ее в мочку уха. Она сидела между моих ног, прислонившись к моей груди. Я вдыхал, а она выдыхала.
– Верно. Знаю, что это так. Ты научил меня, что это было важно. О, Боже, это так пугает. Но не тебя.
– Верно. – Я повернул к себе ее лицо и нежно поцеловал.
*
Прошла неделя, прежде чем я начал вынимать всех своих кроликов-сюрпризов из шляпы. Не в буквальном смысле, конечно, но достаточно близко.
Однажды днем, когда садилось солнце, и я уже знал, что Чарли приостановит свое непрерывное постукивание по клавишам клавиатуры, я прошел через маленький двор к ее владениям.
– Тук-тук.– Я заглянул в дверь.
– Привет. – Оторвалась она от Lucy v. 2.0 (обновленная версия). Она купила себе новый ноутбук, после того как подписала контракт на продажу ее книги.
Я подождал еще мгновение, прежде чем схватить красавицу передо мной. Чарли сидела за столом в моей старой футболке с Rolling Stones. Она так хорошо шла ее обрезанным джинсам, надетым на нее. Ее босые ноги были вытянуты вперед и покоились на мяче для упражнений, и, конечно, Генриетта лежала в углу. Когда я вошел, эта предательница даже голову свою не подняла.
Я снова носил свои музыкальные футболки, по крайней мере, большую часть времени. Я немного смягчился спустя какое-то время наших отношений, в основном, из-за любви Чарли к мороженому и новообретенной свободе. Она жила своей жизнью, а я жил своей рядом с ней.
– Ты закончила?
Она кивнула, нажала на кнопку и закрыла ноутбук.
– Пошли. Мы должны кое-куда пойти.
– Правда? – Она встала и провела руками по моей спине, засунув ладони глубоко в задние карманы и притягивая меня к себе ближе.
Я не мог с этим бороться и потому, черт возьми, поцеловал ее.
– Да, правда.
– Нужно ли мне переодеться?
– Неа, но я бы надел кроссовки. Я пока выведу Герри справить свои дела, пока ты их захватишь.
Через несколько минут мы сели в новую машину Чарли, сегодня за рулем был я. Конечно же, она купила кабриолет. Каждый полет в Калифорнию приближал к этой ошибке. На данный момент, несмотря ни на что, она любила ездить сверху.
Мы спустились вниз по каньону, ее длинные волосы развевались от ветра, она была расслабленной, а на лице играла улыбка. Она была в гармонии с собой. Больше чем тогда, когда я ее встретил.
Я подъехал к ранчо в долине. Несколько детей пробежали перед нами.
Чарли посмотрела на меня с любопытством. – Что мы делаем?
– Увидишь. Пошли.
Она не решалась выйти из машины, но потом я взял ее за руку и повел в гараж.
– О. Привет, Лэйтон, – поздоровалась владелица дома.
– Здравствуйте, миссис Грин! Это моя девушка, Чарли.
– Приятно познакомиться, Ч… – начала говорить женщина, прежде чем из ее рук на свободу вырвался крошечный щенок и побежал по траве.
– Встречай своего щенка, – ущипнул я бок Чарли.
– Что? Ты с ума сошел. У нас есть Генриетта.
– А теперь и этот маленький парень. Не беспокойся, он останется таким же. Может, фунтов двадцать.
Она подняла маленькую трехцветную гончую и прижалась к ней щекой. Миссис Грин ушла куда-то за дом, но, похоже, она и не была против. Ведь ей уже заплатили.
– Он такой милый, – сказала Чарли, сияя от счастья, когда я посмотрел на нее. – Я хочу назвать его Джей в честь Дженни.
– Серьезно?
– Да. Ее личность такая же аляпистая как и у этого парня, то темная, то светлая. Но в глубине души она желает добра.
– Не уверен, что ей понравится услышать, что в честь нее была названа собака.
– Хорошо, тогда назовем его Джеймсом, но будем звать Джеем.
– По рукам.
Мы поехали домой с нашим маленьким парнем на коленях у Чарли, остановившись прикупить ящик и еду.
Этой ночью, свернувшись в постели и сплетя ноги вместе, мы целовались и прикасались друг к другу.
Она перевернулась на спину и вздохнула. – Я не хочу арендовать место, где позволено держать Джея, к тому же нет никакой возможности не разделять двух собак.
– Знаю, – сказал я, ухмыляясь в темноте. – Это и был мой план.
Эпилог
Чарли
Солнце высоко поднималось в небе, пока я зарывала ноги в песок и наслаждалась успокаивающими звуками воды, набегающей на берег и почти касающейся моих ног. Я глубоко вздохнула, затем стянула волосы в небрежный пучок и надела солнцезащитные очки на глаза.
Это был рай. Я не знала, что другие люди имеют в виду, когда упоминают смог здесь, в Лос-Анджелесе. Они, очевидно, никогда не пытались поймать такси во время града в Нью-Йорке, или их головы никогда не оказывались напротив жутко пахнущей подмышки в час пик в метро. Или они не были очевидцами того, что происходит с городом после метели, когда грязный коричневый снег забивается в стеклоочистители.
Это место было для меня благословением. В основном, из-за мужчины, который по ночам согревал мои ноги.
После того как я хлебнула свой ледяной кофе без кофеина, я устроила блокнот на встроенном в кресло столике для гостиной и сделала в нем несколько заметок. Я работала над совсем нестандартной любовной историей. Девушка встречает парня, и он ей совсем не нравится; парень встречает девушку, и она – все, что ему нужно.
Это была наша история, я думаю, но я бы хотела ей поделиться. Для всех девушек, которые думали, что им нужно быть такими или делать то, что им не нравится. Иногда то, что мы видим и кем мы являемся, не соответствует действительности.
Моя книга поднялась в списке бестселлеров по версии NY Times, и я тайно надеялась, что наша история заслужит такого же внимания. Если бы это произошло, то, может быть, люди, которые тоже когда-либо в спешке судили кого-то, поймут, что это страшный грех. Или наоборот, может, те, кто-в-спешке-начинал судить всех, нашел бы любовь в конце своего путешествия.
Был вторник, и на пляже царила тишина. Чайки кружили над водой, и колесо обозрения двигалось вдалеке. Несколько мужчин и женщин, сверкающих от пота, пробежали мимо, напомнив мне о моих долгих дистанциях, когда я только переехала сюда. Лэйтон всегда побуждал меня двигаться дальше, что было немного забавно.
Теперь же я не могу осилить ничего кроме йоги или ходьбы. По крайней мере, пока.
Мой телефон зазвонил сбоку, и я бросилась к сумке, чтобы найти его. Я только недавно отказалась от своего дома в Нью-Йорке. Некоторое время я передавала его в субаренду, но пришло время покончить с этим. Я не вернусь. Теперь я ждала возвращения своего страхового залога. Потому что сейчас у меня появились более важные вещи, на которые следует потратить эти деньги.
Кому: [email protected]
Тема: Генриетта скучает по тебе
Привет,
Где ты сегодня пишешь? На пляже?
Генриетте и Джею одиноко, и они хотят увидеть тебя. Она умоляет меня взять ее на пляж, надеюсь, у тебя найдется для нас местечко на песке.
