Текст книги "Флейта Вивьен.Бунтарка в академии Смерти (СИ)"
Автор книги: Рэй Марикава
Соавторы: Тереза Тур
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)
Что-то царапнуло лодыжку. Вивьен опустила глаза. Это её… Как там сказала Анук? Макро… Мак..
– Маки! Что случилось, малыш?
Ну, вот! Сама не заметила, как дала этому странному существу имя. Анук сказала, он будет с ней не всегда. Ну и ладно. Всё равно пока он с ней – ему нужно имя. Девушка нагнулась к скелетику и он тут же стал белым, пушистым зверьком. Чудеса! Крыс пискнул, вырвался из рук и побежал, увлекая за собой. Вивьен вздохнула и двинулась следом – туда, где ей пожелали, чтобы «сама Смерть склонилась над спящей».
На этот раз в гробу лежал Элай. Бледный. Он…жив? Вивьен, леденея от страха, подошла чуть ближе.
– Элай? Элай, ты… Ты слышишь меня?
Глаза парня открылись. Вивьен вздрогнула. Взгляд пустой, будто…
– Вивьен… – Элай раскрыл ладони – из вытатуированных символов сочилась кровь. – Помоги мне, Вивьен… Помоги!
Глава 3 Музыкант
Описание: Смерть играет на скрипке.
Символизм и значение в раскладе: Музыка – голос души. Чтобы слышать музыку – не обязательно быть из плоти и крови – музыку слышат духи. Мелодия сопровождает сны и путешествия между мирами. У каждой души – своя, неповторимая песня. Ритм вводит в транс. Музыкант предлагает «умереть на время». Услышать «свою» музыку, чтобы возродиться вновь – обновлённым и духовно обогатившимся.
Из Оракула Леди Теней.
* * *
Вивьен открыла глаза. Она была в своей постели, в той же комнатке, куда накануне привёл её Чок. Всё, что с ней произошло, осознавалось чётко и ясно, она чувствовала, что отдохнула и полна сил.
– Вивьен! – раздался стук в дверь.
Чок принёс завтрак. Отлично! Она вдруг почувствовала, что голодна.
– Ешь, – Чок поставил полный поднос возле кровати. – А это – Коротышка вытащил пакетик с орешками – для Маки.
Крыс спал на подушке, воле её головы.
– Маки? Откуда ты…
– Ты повторяла во сне. Мы с Анук догадались. Отличное имя для макабра. Тебе повезло, Вивьен. Макабр – редкость даже для очень сильного некроманта. Но мы в тебе и не сомневались. Вставай. Тебе пора на учёбу. Первый день ты пропустила, но сам ректор распорядился дать тебе отдохнуть. Он был тут. Долго осматривал тебя. Макабра. Удивлён был, конечно, но знай наших! Мы все гордимся тобой, Вивьен. Жаль, тебе нельзя остаться здесь, с нами. После распределения адептов расселят по общежитиям факультетов.
– Так, стоп! – взмолилась Вивьен, вставая с кровати и принимаясь за еду.
Она спала в одежде. Крыс проснулся и вовсю трескал орехи.
– Макабру еда не нужна, – пояснил Чок. – Он мёртв. Но они любят. Это как подношение Богам. Если…
– С орехами потом разберёмся, – прервала его Вивьен. – Давай по порядку. Сколько я спала?
– Сутки, Вивьен, – Чок замялся. – Первый день учёбы ты пропустила. Но ты не переживай. Сам ректор…
– Ладно. Расскажи мне про факультеты.
Чок придвинул стул. Сел.
– Их много, Вивьен. Я просто не успею тебе всего рассказать. Ты – музыкант. Твой инструмент меняется во время ритуала – явный признак. С другой стороны – у тебя макабр, а это значит, ты – заклинатель костей. Скажи, – Чок неожиданно нахмурился. – Что ты видела во сне?
Вивьен рассказала. О том, как Шут вёл их с Маки сквозь туман, как она слышала смех, музыку, а потом увидела Элая в гробу с кровавыми руками и мольбой о помощи.
– Не Элай он, – пробормотал Чок, а затем и вовсе ушёл в свои мысли.
– Сколько у меня времени? – спросила Вивьен, понимая, что ей ещё надо бы переодеться и принять душ.
– Занятия начнутся через полчаса. Во сне ты путешествовала с Шутом – арканом Смертельного Оракула, слугой замка Преисподней. Значит, ты – предсказатель, говорящая с тенью, – Чок просто сиял, вот только чему этот человек так радовался, было совершенно не понятно – из его слов выходило, что определить её на факультет будет почти невозможно…
– И что это значит? – Вивьен вдруг почувствовала, как внутри поднимается волна раздражения. – Кто я и кто вы? Почему вы все меня знаете? Почему служащие Академии смотрят на меня, как на восставшую из гроба? За что издевался надо мной тот парень? Что вообще происходит?
Повисла пауза. Даже крыс перестал шуршать. Уже через пару минут Вивьен не выдержала:
– Чок?
– Вивьен… – мужчина посмотрел на девушку. – Пойми. Я не могу рассказать тебе сейчас. Со временем ты всё узнаешь. А пока поешь. Переоденься. Я провожу тебя. Не сердись. Пожалуйста.
Он грустно улыбнулся и вышел.
Вивьен вздохнула. Очаровательно. Итак – что мы имеем? Академия Смерти, где ей предстоит учиться, потому как у неё с детства способности к некромантии. Из «девочки, говорящей с мёртвыми», она превратилась в адептку мрачного заведения. Где, кстати, эта Академия? Она не знает. По всей видимости, далеко. Очень далеко от родных мест.
Здесь есть слуги, которые опекают её так, словно она принцесса инкогнито. Не исключено, кстати. Бабушка ей не родная. Жила по поддельным документам. Ладно. Потом разберёмся. Что ещё? Мёртвый прожорливый крыс. Дух, макабр, подарок не то самой Смерти, не то аркана Шута, вызванного Анук и чарующей мелодией, которую она никогда раньше не слышала, но играть почему-то могла. Это уже совсем странно, конечно, но и с этим вполне себе можно жить. Наверное…
Дальше. Кроме загадочных друзей в лице обслуживающего персонала местного заведения, у неё появился враг. Парень с татуировками на ладонях. Что ж. Друзья есть, враги тоже – жизнь в академии Смерти налаживается…
…
Вивьен шла по огромной лестнице из чёрного мрамора, удивляясь, как такая огромная толпа юношей и девушек – таких же, как она, поступивших, двигается совершенно бесшумно? Куда ни кинь взгляд – бледные, безжизненные лица, остекленевшие глаза. Они вообще живы? Может, она что-то перепутала? Не туда пришла? Кто их тут знает… Некромантов этих. Может, это зомби спешат к адептам-старшекурсникам, на практику…
Задумавшись, Вивьен споткнулась на самой последней ступеньке и упала, едва успев подставить руки. «Зомби», шедшие впереди и сзади неё, оказались вполне себе живыми – визгу и ругани было!
– Так-так, – раздался над головой Вивьен скрипучий голос, от которого мороз пробежал по коже. – Впервые вижу некроманта, пусть и будущего, конечно, но способного наделать столько шума…
Вивьен подняла глаза. Адепты жались к кованым перилам лестницы, новенькими мантиями сливаясь друг с другом. Бледные, перепуганные лица, да серебряные бельма вышитых на груди черепов.
Вивьен встала. Статуя смерти, поражая размерами, ухмылялась под стрельчатыми сводами замка, но даже это устрашающее изваяние в центре зала выглядело дружелюбнее обладателя скрипучего голоса. Магистр скорее напоминал мумию, чем живого мага. Тонкие костлявые пальцы вцепились в посох – именно он создавал это необъяснимое ощущение леденящего ужаса в присутствии магистра. Трость представляла собой несколько переплетённых рук. Из чего именно они были вырезаны сказать трудно, но в том, что мастеру удалось передать несколько стадий разложения плоти удивительно точно, в том не было сомнений. В раскрытых ладонях, местами истлевших до белых костей, лежал прозрачно-голубой шар. Но не это было самым странным и жутким в образе некроманта. Его мантия постоянно вздыхала тысячами голосов в тишине этого рокового утра, и в том, что голоса эти мертвы, Вивьен не сомневалась. Настораживало то, что она не могла разобрать слов – такого ещё не бывало. Голоса не рассказывали историю своей жизни, не просили передать что-то родственникам, Вивьен лишь чувствовала, что они страдают.
– Отпустите их! Вы должны… – проговорила девушка, глядя прямо в ледяные глаза магистра.
– Простите, дорогая… Я должен сделать… что?
Холод. Запах тлена и шёпот ненасытных теней. Озноб забирался под мантии, руки примерзали к перилам. Первокурсники жались друг к другу, от страха не смея даже дышать. Вивьен тоже было холодно. Холодно и очень тоскливо. Наверное, поэтому руки сами потянулись под мантию – к висевшей на поясе кэнэ.
Тёплое дерево. Яркие ленты. Сразу стало немного легче! Вивьен вовсе не хотелось злить этого страшного человека. Ей бы смиренно опустить глаза да стоять тихо, не провоцируя гнев магистра (догадаться, что её и всех остальных не погладят за такое по голове, было не сложно), но увы – она ничего, ничего не могла с собой поделать! Девушка поднесла инструмент к губам и по мрачному залу понеслись звуки. Студенты отлепились от стен и перестали дрожать, голоса под мантией магистра стихли – даже статуя Смерти улыбнулась! Только магу с посохом, кажется, не понравилось…
– Прекратить! – прогремел голос, настолько мощный, что он никак не мог принадлежать этому высохшему старикашке, но кроме него, статуи Смерти и будущих адептов, в зале никого не было.
Песня стихла, и Вивьен очнулась. Очнулась и ужаснулась тому, что сделала. Всё. Ей конец, в первый же день! Вернее, во второй – первый она проспала.
– Все – за мной, – сказал некромант, прожигая толпу начинающих адептов ледяным взглядом.
Руки посоха, обнимающие шар, зашевелились. Жуткое, надо отметить, зрелище…
– Да, магистр Манос, – прошелестело со всех сторон.
Вивьен ужаснулась – настолько безвольны были голоса учеников. Почему в них нет жизни? Если они изучают магию Смерти, разве это значит… Она что – тоже превратится в такое вот ходячее умертвие?
– Вы, – магистр Клоув Манос ударил посохом о мраморный пол, и тотчас вокруг Вивьен голубым светом засветились какие-то знаки.
Все присутствующие отшатнулись – по бледным, испуганным лицам адептов Вивьен поняла, что дело плохо. Магистр Манос всматривался в шар, как будто пытался там что-то прочесть.
– Вивьен Ланмо! – наконец произнёс некромант (прочитал в шаре её имя?). – Вы останетесь здесь. К вам подойдут. Вы наказаны и пропускаете второе практическое занятие по мёртвым прикосновениям. Две отработки на кладбищах!
И снова вздох толпы, полный неподдельного ужаса. Вивьен поёжилась. Может, Коротышка Чок, Анук и остальные – те, что называют себя её друзьями, но не хотят ничего объяснять, на неё и обидятся, но терпение лопнуло. Хватит! Завтра же она отсюда сбежит…
…
Все ушли – Вивьен осталась в зале. Наконец раздались шаги. По лестнице поднимался высокий парень с бледным, вытянутым лицом и чёрными, как ночь, длинными волосами туго стянутыми сзади. Мантия сидела на нём безупречно, словно некромант в ней родился. Весь его образ настолько подходил ко всему, что их окружало – блестящему мрамору стен и ступеней, огромной фигуре Смерти, мрачным портретам и массивным светильникам – ну просто любо-дорого смотреть. Вивьен застыла с открытым ртом.
– Что, так понравился? – бархатный, вкрадчивый голос, ядовитая улыбка тронула тонкие губы.
– Вы кто? – довольно грубо спросила Вивьен.
Святая Смерть, что опять на неё нашло? Схватила флейту, разозлила магистра, попала в переплёт ещё даже не начав учиться, теперь вот грубит… Хотя он тоже хорош – начал с насмешек. Ну и порядки в этом…заведении. Сначала издеваются, укладывая в гроб, теперь вот…
– Вивьен Ланмо? – вместо ответа поинтересовались у неё.
– Она самая, – буркнула Вивьен.
Нет, не будет она вежливой. Не сегодня…
– Советую сменить настроение, Вивьен, – уже мягче посоветовал молодой человек. – Будешь продолжать в том же духе – до самого выпуска придётся мести кладбищенские дорожки. Можно взглянуть?
Тонкие изящные пальцы с длинными, чуть загнутыми ногтями потянулись к флейте. Вивьен инстинктивно сжала кэнэ, но инструмент вырвался из рук и поплыл по воздуху – прямо к незнакомцу.
– Посмотрим, – пробормотал он.
Дудочка принялась медленно вращаться в сгустке белого света, пока не превратилась в артефакт из кости и серебра, сияя голубыми искрами. Вивьен уже видела такое преображение – ночью, на кладбище, когда они с Анук нашли Маки. Крыс выбрался из-под мантии и, устроившись на плече своей хозяйки, уставился красными глазками на представление.
– Неплохо, – удовлетворённо кивнул некромант, и тут заметил зверька. – Очень, – парень, склонив голову, направил когтистый палец на крысу. – Очень, очень не плохо.
Вивьен потянулась рукой к плечу и вздрогнула, коснувшись ледяных костей вместо пушистого тёплого тельца. Макабр вновь стал таким, как в прошлый раз – пустые глазницы полыхали синим огнём.
– Ты что, боишься собственного макабра? – улыбка стала откровенно издевательской.
– Нет, – Вивьен смутилась. – Просто… Я ещё к нему не привыкла. К его…превращениям.
– Как давно он у тебя? – быстро спросил некромант, мгновенно став серьёзным.
– Он явился мне вчера ночью. На кладбище, – Вивьен решила пока не рассказывать о путешествиях с Арканом Шута, и вообще – откровенничать с этим неприятным типом не хотелось совершенно.
– А флейта? Она тоже изменилась впервые?
– Ну, да, – Вивьен пожала плечами.
– Значит, ты выросла не в семье некромантов?
– Нет. Я росла с бабушкой. Она ничего об этом не говорила. Потом приехал какой-то человек и забрал меня.
– Ясно. Магистр Коул Некрисс, наш специалист по скрытым кадрам – он набирает детей, способных к магии Смерти, но не принадлежащих к основным родам учтённого реестра. Откуда ты?
– Вы преподаватель Академии? – Вивьен сама не знала, почему вдруг у неё вырвался этот вопрос.
С другой стороны – кто знает, кто этот красавчик? Если один из старшекурсников, то наверняка готовит очередную пакость, как тот Элай, дерьмо ослиное. Вивьен вспомнила Коротышку Чока и улыбнулась. Парень, видимо, расценил её улыбку по-своему – глаза злобно сверкнули, лицо побелело от злости.
– Меня зовут Лаброс Грот. Некромант в двадцатом поколении – пятая строка существующего реестра основных родов, – начал некромант ледяным голосом.
Мрамор покрылся инеем, точь-в-точь как тогда, когда тот мерзкий старикашка с посохом разозлился на Вивьен. А ведь она всего-то споткнулась разок…
– Первые четыре строки принадлежат фамилиям магистров академии. Я – выпускник кафедры мёртвых прикосновений, специалист Дыхания Смерти, да склонится Тёмная Леди над спящими вечно и спящими временно. Помогаю Совету, готовлюсь стать магистром. Так что вы обязаны отвечать на мои вопросы.
– Как скажете. Так что вы там спросили?
– Я спросил, откуда ты.
– Из Ланкона.
– Слушай меня внимательно, Вивьен из Ланкона, – цепкие пальцы некроманта больно сжали подбородок девушки, когти впились в кожу. – Здесь, в академии Смерти, не принято разговаривать со старшими таким тоном. Я могу сделать твоё существование здесь невыносимым, могу весьма…приятным. И если ты будешь хорошо себя вести, Вивьен, обещаю, что подумаю об этом.
– Вы будете вести у меня какой-нибудь предмет?
– В ближайшие пару лет – нет. А там… кто знает?
Его лицо было слишком близко. Вивьен было больно, страшно, но самое сильное чувство, которое она испытывала – злость. Что он себе позволяет? Внезапно Лаброс Грот побледнел, и в следующее мгновение парня отбросило к ногам статуи Смерти.
Некромант лежал тихо возле груды черепов (настоящие они были или вырезаны из кости художником – сказать трудно) и не подавал признаков жизни, зато Маки светился синим и рассерженно гремел костями.
– Маленький, – Вивьен погладила макабра по крошечному крысиному черепу. – Ты решил меня защитить? Спасибо…
Статуя возвышалась в центре зала – минимум в четыре человеческих роста. У костлявых, скрытых мантией ног – груда черепов, на плече – филин из белого, мерцающего камня, в одной руке связка ключей, в другой – коса. Лезвие мерцало в свете зажженных свечей – настолько широкое, что в нём почти целиком отражалась парадная лестница. Вивьен почему-то смотрела именно туда – на отражение чёрной мраморной лестницы, по ступеням которой медленно поднималась какая-то женщина.
– Снова пристаёшь к первокурсницам, Лаброс? – раздался низкий, с хрипотцой голос.
– Морталия, – прошипел парень, приходя в себя.
– Для тебя – магистр Морталия Хедэр, – женщина недовольно сверкнула глазами.
Вивьен обернулась. Женщина была не высокого роста. Пышные формы, дрэды усыпаны бусинами, тёмная кожа покрыта странными знаками белого цвета. Скорее всего, грим или краска – не настоящее тату. Но самое удивительное – на Морталии не было традиционной чёрной мантии. Казалось – здесь все так ходят и другого не признают, оттого ярко-изумрудное платье смотрелось… сногсшибательно. Лицо женщины было юным и свежим, но Вивьен почему-то подумала – на самом деле это не так.
Зелёные глаза уставились на девушку:
– Правильно, – кивнула магистр и улыбнулась. – Если пообещаешь не думать так громко в присутствии мужчин, – женщина подмигнула. – Научу и тебя. Сейчас, конечно, оно тебе без надобности, но кто знает? Вдруг твой путь познания наук загробных будет славен? А? Останешься преподавать в академии Смерти, и захочется чего-то… Красивого. Свежего. Яркого? Скучновато тут среди костей и бледных, безжизненных лиц некромантов молодых и не очень. Я смотрю, мы с тобой души родственные, как считаешь?
Ленточки, украшавшие флейту, заплясали в ответ.
– Вивьен Ланмо ждёт Совет, – раздался недовольный голос – Лаброс Грот пришёл в себя. – Она пропустила первый день и испытания распределения. Магистр Манос назначил две отработки на кладбищах, и я…
– И ты свободен, Лаброс. Все заняты, я проведу ритуал сама. Пойдём, дорогая.
Магистр поманила девушку за собой. Вивьен бросила на Лабрия прощальный взгляд – тот словно дохлую крысу проглотил, честное слово! Едва она так подумала – острые коготки царапнули шею.
– Прости, Маки, – шепнула Вивьен и поспешила вслед за магистром.
Глава 4 Друг
Описание: В левой руке Смерть держит кубок с вином, в правой – трость. У ног Леди Теней вьётся весёлый пёс.
Символизм и значение в раскладе: Дружба – истинное родство душ. Связь с близкими людьми не прерывается, даже если родной человек навсегда покинул мир живых и ушёл в мир мёртвых. Возможность почувствовать друг друга через знаки, посылаемые нам из мира теней, есть всегда.
Кубок символизирует весёлые моменты юности, трость – годы, проведённые вместе, собака – искреннюю преданность. Новые знакомства, возможно, ниспосланы вам свыше, что касается старых друзей, то для души чистой, светлой и искренней – они дороже денег или полезных связей.
Смерть очень внимательно относится к близкому окружению души, которую придётся забрать. Так или иначе, эти люди часто приходят к могилам – месту, где грань между миром живых и миром мёртвых стирается на время.
Из Оракула Леди Теней.
* * *
Магистр Морталия Хедэр была словно глоток свежего воздуха в этом безжизненном, ледяном замке! Не считая, конечно, Чока и Анук. Хорошо, что и среди магистров есть кто-то, с кем можно поговорить. По-человечески. Кто знает? Может, и среди адептов у Вивьен появятся друзья?
– Конечно, появятся, – улыбнулась Морталия. – Но надеяться на это не стоит. Не доверяй никому, Вивьен. Даже мне. Хотя… В любом случае, запомни – академия Смерти – одно из самых опасных мест среди существующих миров. Поняла?
– Да. А вы… Читаете мысли?
– Не твои. Макабра. Он транслирует твоё сознание напрямую. И это плохо. Советую в ближайшее время с этим справиться.
– Вы можете научить меня этому? Пожалуйста. Не хотелось бы найти решение проблемы тогда, когда… В общем, когда будет уже поздно.
– Молодец! Умница! Думаю, из тебя выйдет толк.
– Почему?
– Ты попросила. Сразу. Не откладывая. Время не имеет значения лишь после смерти, девочка. Пока жива – цени каждую минуту. Некромант как никто должен чувствовать такие вещи. Проси всегда, Вивьен, только на помощь особо не рассчитывай – тут с этим сложно. Но я считаю – новичкам должно везти хотя бы первое время… Как думаешь?
– Начнём?
– А ты мне нравишься, – Морталия откинулась на спинку кресла. – Определённо.
Они сидели в башенке под самым небом. Отсюда видны изумрудные холмы, блестящая лента реки и тёмный, густой лес у самого горизонта – прекрасные, живописные места – жизнь за бесконечной территорией мрачных кладбищ, окружавших замок со всех сторон. Круглое помещение, где они расположились, было доверху завалено изделиями, вырезанными из камня, кости или дерева. Фигурки, шкатулки, подсвечники, курильницы и прочие штуки, которыми, как правило, пользуются предсказатели и шаманы. Никаких черепов, посохов в виде мёртвых рук и прочих жутких останков не наблюдалось, а ещё – приятно пахло чем-то… Чем-то древним и забытым.
Магистр прикрыла глаза – знаки на шее женщины загорелись, комнату заволокло туманом. Маки вновь превратился в скелет, кэнэ – в инкрустированную серебром кость, а по воздуху к Морталии поплыла трубка. Не такая, как у Анук, но тоже красивая. Магистр затянулась и осторожно выпустила несколько колец – став ядовито-зелёным, дым принял форму черепа и растаял перед самым лицом Вивьен.
– Возьми, – Морталия протянула трубку девушке.
– Спасибо, но я не…
– Я вовсе не собираюсь склонять невинную душу к пагубной привычке, – расхохоталась Морталия.
Её смех был чуть хриплым, дреды танцевали в такт, пышная грудь колыхалась, но при этом женщина не выглядела ни смешной, ни добродушной. Она была…особенной.
Никого не боится, никому не завидует, ни с кем не борется, никому ничего не доказывает – просто живёт. Учит. Колдует. Вивьен смотрела на неё и понимала – она хочет стать такой. Открытой. Настоящей. Даже если она станет некромантом. Разве призраки заслуживают меньше искренности, чем живые? Вовсе нет.
– Затянись. Выпусти струйку дыма на макабра. Представь, что между вами – связь, но вы находитесь в оболочке. Только ты и он. И никто за эту оболочку не смеет заглянуть. Поняла?
Вивьен кивнула. Ей казалось – горло будет першить от едкого дыма, но ничего подобного не произошло. Привкус спелой вишни – и только. Дым как будто заключил их с Маки в сферу – шарик, лежащий на огромной костлявой ладони самой Смерти…
– Лететь при этом в Преисподнюю было вовсе не обязательно, адептка Вивьен Ланмо, – послышался насмешливый голос. – Маленький совет – не стоит все задания выполнять с подобным рвением – целее будешь. Ты, я надеюсь, знаешь главное правило ученика некроманта?
Морталия разглядывала огромный хрустальный шар на столе. И когда она успела его сюда притащить?
– Главное правило ученика некроманта, Вивьен – не стать подопытным умертвием. В контракте прописано: тело адепта в случае его преждевременной кончины, переходит в собственность академии.
– Но…почему? – внутри у девушки всё похолодело.
– Потому, – магистр оторвалась от шара и посмотрела на Вивьен. – Получив диплом, некромант отправляется на службу. По распределению. На часть его доходов и существует академия – налог изымается течение трёх либо пяти лет – на усмотрение Совета. А если адепт умер? Он же учился какое-то время здесь совершенно бесплатно, так что… Это хоть и справедливо, но такой судьбы не пожелаешь никому, девочка.
– Голоса, – прошептала Вивьен – страшная догадка заставила замереть.
– О чём ты? – магистр нахмурилась.
– Голоса под мантией магистра… Магистра Маноса!
– Голоса, говоришь… И что с ними?
Лицо Морталии изменилось – узоры на коже потухли, в глазах появилась боль.
– Они мертвы, но я их не слышу! – пояснила Вивьен. – Мёртвые голоса никогда не молчат.
– Если они свободны – нет. Не молчат. У тебя удивительная способность злить, кого не следует, Вивьен. Взять хотя бы магистра Маноса. С кем-то ещё у тебя не заладилось? За те двое суток, что ты в академии?
– Старшекурсники поиздевались, но это не счёт… – Вивьен замялась.
– Вот как? Будь осторожна, Вивьен. Дорогу в мой кабинет ты теперь знаешь, но учти – я тебе не нянька.
– Ясно.
– Ха-ха-ха… Будь собой, Вивьен, но учти – не смиришься – до выпуска будешь мести…
– Кладбищенские дорожки? Мне сегодня это уже говорили. Я люблю кладбища – там тихо, – адептка подняла глаза и посмотрела магистру в лицо. – И всегда есть с кем поговорить по душам.
– Это верно, – Морталия склонила голову на бок. – Возьми, – протянула она девушке исписанный листок. – Это состав трав для колдовства, которое ты сегодня освоила. Тебе нужна трубка. Главное, не ошибись, Вивьен. С магическими вещами надо быть осторожным – выберешь не свою – второго шанса уже не будет. Вещи в лавках для адептов бесплатны. И ещё… Запомни – «Маска» место увлекательное, но не безопасное. А теперь давай приступим – мы должны определить тебя на факультет.
– «Маска»? Что это?
– Узнаешь. Мы и так потратили слишком много времени. Достань флейту и сыграй. Сыграй самую любимую мелодию. Знакомую с детства. То, что дорого сердцу, что заставляет тебя чувствовать счастливой.
– Хорошо.
В этот раз флейта не менялась – она осталась дудочкой из тростника с яркими атласными лентами. Песня рассказывала о бедном бродячем музыканте – без секето в кармане, он ходит с шарманкой по городам, с улыбкой, ручным сурком и верой в лучшее.
Когда Вивьен закончила играть – шар вспыхнул, и на бархатной скатерти заплясали тени: флейта, скелет и колода карт. Едва они появились – Маки подбежал к одной из них и… положил орешек. И где он только его прятал всё это время? За щекой? Маки, Маки… Ты же крыса, а не хомяк. Выходит, ты сделал выбор за меня?
– Никто не делает выбор самостоятельно, Вивьен. Ритуал каждый раз проходит по-разному. Итак, твой факультет – факультет заклинателей костей. Поздравляю! Быть предсказателем или музыкантом менее престижно – скоро ты в этом убедишься, тем более, что наличие макабра весьма увеличивает шансы стать успешным. Добро пожаловать в академию Смерти, адептка Ланмо.
– Как вы прочли мои мысли? – Вивьен нахмурилась.
Опять обман! Она же сделала ритуал – всё, как велела магистр. Так в чём же дело?
– Совершенно верно, – женщина кивнула. – Считай, занятие по предсказаниям ты не пропустила. Выучи состав курительной смеси, составь другую, нивелирующую защиту и продемонстрируй мне. Справишься – получишь высший балл. Времени у тебя до конца семестра. Не переживай – защита прекрасно работает, а то, что я при этом всё равно читаю твои мысли… Я – магистр кафедры предсказаний. Поставить защиту от меня первокурснику не по зубам, каким бы талантливым он ни был. Можешь идти, Вивьен. Найди Лаброса – он определит тебя в общежитие. Мы тут с тобой немного заболтались – второй день занятий, таким образом, ты тоже пропустила. Но не расстраивайся. Во-первых, это скорее моя вина, поэтому обещаю, что поговорю с Советом. А во-вторых, задание по предсказаниям, а значит и возможность получить высший балл у тебя в кармане – не плохо для второго дня обучения…
…
К Лабросу идти не хотелось, но ничего не поделаешь. Либо оставаться здесь, либо сбежать. На самом деле, Вивьен ещё точно не решила, что именно будет делать.
– Если я сбегу – останешься со мной? – шепнула девушка крысу, поднимаясь по уже знакомой лестнице. – Ланкон тебе понравится. С бабушкой можно подружиться. Если, конечно, не превращаться у неё на глазах в скелет с горящими мертвенным огнём глазами. Хотя знаешь, Мак, бабуля у меня не из пугливых, так что…
– Вивьен Ланмо?
У статуи Смерти стоял Лаброс. От растерянности и замешательства, в которые юноша впал, столкнувшись с магистром кафедры предсказаний, не осталось и следа! Гордая осанка, бледный лик, чёрная как ночь мантия, волосы мягкими волнами струятся по плечам, длинные ногти. Выглядит, конечно, эффектно, но не для неё. Элай был куда привлекательнее, если уж на то пошло. Хотела ответить, но промолчала. Третья отработка на кладбище ей ни к чему – неизвестно ещё чем первые две обернутся.
– С кем ты разговаривала?
– Сама с собой, – вынуждена была признать Вивьен.
Не скажешь же, что с макабром. Интересно, некроманты с макабрами разговаривают?
– Плохо, – Лаброс нахмурился.
– Почему?
– Разговаривать вслух с самой собой – это плохо, Вивьен. Не говори об этом никому. Пойдём. Отведу тебя в общежитие факультета заклинателей костей.
И они пошли. От статуи Смерти центральная лестница разбегалась по всему замку – словно ноги гигантского паука. Они спустились вниз и Вивьен остановилась. Запах! Запах жареного мяса и каких-то трав, такой аппетитный, такой притягательный!
– Проголодалась? – Лабрий посмотрел на девушку, и, кажется, сжалился, если такое вообще возможно. – Ладно, я тоже не успел поесть сегодня. Пошли!
Знаете? Огромная статуя в четыре человеческих роста, венчающая центральную парадную лестницу из чёрного мрамора – не в счёт. Столовая – вот где чувствуешь, что попал в Академию Смерти! Длинные столы покрыты чёрным бархатом, массивные светильники – каждый изображает нечто давно умершее, при этом ни один не повторяется, а вокруг, словно призраки кровожадного средневековья, пируют адепты – капюшоны мантий скрывают лица, в тарелках – мясо, в кубках – вино.
– Адептам можно…пить? – спросила Вивьен, не веря собственным глазам.
– Мы – в столовой старшекурсников, – пояснил Лабрий, схватив девушку за локоть. – Считай, тебе повезло – отмечаем твоё поступление. Нам сюда!
Некромант потащил Вивьен вдоль длинных столов к центру – туда, где стояли открытые жаровни.
Еду готовили прямо здесь – ни запахов, ни тепла от открытого огня – лишь воздух мерцает голубым.
– Мёртвый огонь, – пояснил Лабрий. – Им окружают жаровни, чтоб обезопасить от огня живого. Очень удобно.
От места, где священнодействовали кулинары, словно лучи от солнца располагались такие же длинные обеденные залы.
– Столовая первокурсников вон там, – молодой человек махнул рукой вправо.
Вивьен так и не поняла, где именно находится столовая первокурсников, но чем дольше они тут находились, тем сильнее она чувствовала, что здесь, среди молодых некромантов-выпускников (как назло – одни парни), ей совсем не место. Молодые люди – все, как один, закончили трапезу, едва они с Лабрием появились в зале. Надвинув капюшоны пониже – так, чтобы невозможно было разглядеть их лица, они бесшумно встали со своих мест и обступили Вивьен плотным кольцом.
– Лабрий? – спросила Вивьен дрогнувшим голосом. – А… Они это… Чего они?
– Они увидели новое лицо, – молодой некромант равнодушно пожал плечами. – Решили познакомиться.
Вивьен поняла, что этот выпускник, кем бы он там ни был на этой кафедре мёртвых касаний (Смерть всемогущая, да она даже не знает, что это за касания такие!) – он издевается. Здесь, в этой Академии, похоже, так делают все. Лабрий положил руки ей на плечи и чуть сжал, когда какой-то парень подошёл совсем уж близко, и резко откинув капюшон, посмотрел прямо в глаза.
– Вивьен! Как спалось?
Это был тот самый белокурый парень с татуированными ладонями. Тот, что плакал, показывая окровавленные руки в её видении. Вивьен хотела сказать, что вовсе его не боится, когда…
– Всем адептам срочно покинуть замок!
И дрогнула земля под ногами…
Свет вспыхнул из глаз Маки – Вивьен почувствовала, как всё заледенело внутри. Голоса. Опять голоса мёртвых, которые кричат, и она их слышит, но не может разобрать ни слова… О чём они кричат? Боль. Боль – единственное, в чём Вивьен уверена, она её тоже чувствует, эту ненасытную, выворачивающую душу безысходность – ею пропитаны стены замка, ею пропитана земля местных кладбищ…
