Текст книги "Берега ярости (СИ)"

Автор книги: Рей Кер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

После чего остается только запитать их от установленных аккумуляторов. И разъемы, необходимые для этого, на Муре смонтированы. На всякий случай.

Ещё один маленький момент – крепления, необходимые для установки боевого оснащения, импульсника, лазера и блока целеуловителя, на Муре имеются. Они замаскированы сверху медпластом высокой активности, но несколько разрезов – и оружие можно устанавливать.

Я бросил взгляд на контейнеры, прикрепленные к стойкам. Какое там соотношение запасных дезактиваторов к запасным же аккумуляторам? Один к пяти, если я правильно помню. Хватит на все скафандры и ещё останется. Плоских силовых блоков нет – однако они вполне могут производиться на самом Квангусе. В конце концов, технология силовых экранов далеко не нова, ей лет двести.

И боевое оснащение для Мур, кстати, тоже может дожидаться своего часа на Квангусе.

Я закрыл последний контейнер и вышел из трюма. Мне нужно было подумать. Обо всем.

Глава пятая. Турания

На следующее утро к завтраку я вышел раньше Виринеи. Сел в кают-компании, ещё пустой в этот ранний час, заказал роботу большую кружку кофе. Он тревожно блеснул огоньками на панель-полоске и укатил. По возвращении поставил передо мной большую бульонную чашку, где плескалась темно-коричневая жидкость с пузырчатой пенкой. Самый близкий аналог кружки из местных кухонных арсеналов?

Наверно, следовало радоваться – ведь могли бы и в ведерко для шампанского налить…

Кофе оказался отлично сваренным, натуральным. Я развалился на стуле, прихлебывая из чашки. И принялся разглядывать звездные системы, всплывающие на потолочном экране.

Все размышления прошлой ночью в каюте свелись к одному – штаб сделал все, чтобы история с проданными скафандрами приобрела широкую известность в узких кругах. Посольских, космолетных и так далее. Это походило на фантомный маневр – когда запускается зонд с голографической картинкой, изображающей звездолет, дается подсветка и соответствующее радиоэлектронное сопровождение. Чтобы со стороны казалось, будто работают центры связи крупного корабля.

Но фантомный маневр выполняется только для отвлечения. И при этом поблизости всегда есть группа кораблей. Настоящих. Если не группа, то как минимум один крейсер, способный выполнить боевую задачу.

Раз меня послали для фантомного маневра, то на «Энн Люве» есть ещё кто-то с Руновы. Из Штаба Космофлота или из Плабы. Летит, затерявшись в толпе туристов, наблюдая за всем со стороны. После сдачи скафандров я отправлюсь дальше вместе с «Энн Лювой», а неизвестный посланец, или даже несколько посланцев, сойдут.

Скафандры говорили об одном – система Квангуса что-то тайно затевает. Для этого им понадобились «Муравьи», которые легко можно переделать в «Козодои». Очевидно, своих скафандров такого класса у них нет.

Сколько я не ломал голову, но объяснения нашел только два. Или на Квангусе затевают военную авантюру, или загодя готовятся к возможной небольшой диверсии. Так как двести скафандров – это запас на случай небольшой беды, а вовсе не на случай будущей войны. Не тот размах. Кто же возможный противник – вогеймцы или соседний с Квангусом Броунинг? И зачем штаб сделал все, чтобы выставить покупку скафандров на всеобщее обозрение?

Может, наши хотят добиться, чтобы Квангус обратился к Рунове за помощью? Или тут что-то другое?

Кают-компания потихоньку заполнялась. Несколько разодетых дамочек прошли легким шагом мимо моего столика, хихикнув и одарив меня жадными взглядами. Мужчины оказались более сдержаны – и просто косились в мою сторону с любопытством на лицах.

Послезавтра, если верить путевому расписанию «Энн Лювы», мы вынырнем из туннеля, скрученного из двух подпространств, возле базы, подвешенной на дальней орбите возле Лорны, звезды, освещающей Квангус. Говорят, когда-то системы называли по имени светила, вокруг которого планеты вращаются – но со временем это стало анахронизмом. Теперь имя системе дает самая населенная планета…

Рядом с Квангусом я узнаю больше. А ещё через одиннадцать дней, дав туристам погулять по планете, «Энн Люва» уйдет к Броунингу. Там я поступлю в распоряжение военного атташе из нашего посольства. На этом мое участие в истории со скафандрами кончится.

И это к лучшему. Вернувшись в штаб Космофлота, я тут же напишу рапорт о переводе на действующий корабль – на любой, даже на буксир. И если повезет, никогда больше не поднимусь на борт корыта, катающего по Галактике богатых бездельников.

Виринея появилась, когда кают-компания уже почти заполнилась. Прошагала по проходу с легкой полуулыбкой на губах, опустилась на стул, обдав меня ароматом – свежая хвоя с чем-то ещё, никаких сладко-цветочных оттенков, которые так нравятся женщинам. Спросила, продолжая сохранять на лице полуулыбку:

– Какого черта вы ушли из медблока раньше времени, младлей Потапов? Вас должны были продержать в постели до сегодняшнего обеда…

– Соскучился по вас, Вир. – Сообщил я.

Её глаза скользнули к чашке с кофе.

– Вам налили в это?

– Я попросил кружку, мне принесли чашку. – Я отхлебнул глоток. – Вы нервничаете, Вир. Случилось что-то ещё?

Она одно мгновение разглядывала меня. Сказала приглушенным тоном:

– Вчера за ужином я имела неприятный разговор с Рейнезом, заместителем вогеймского посла. Он уже знает, что мы сопровождаем скафандры биологической защиты. Рейнез был откровенен… до предела. И в числе прочего, кстати, интересовался вашим здоровьем. Заявил, что Гровнер Джер ещё никому не прощал оскорблений. И не намерен делать это для какого-то лейтенанта с Руновы. А вы, между прочим, останетесь на этом корабле, когда я сойду на Квангусе.

Я улыбнулся.

– Вы беспокоитесь обо мне, Вир? Польщен…

Она вздохнула, быстро надиктовала заказ подкатившему роботу. Снова повернулась ко мне.

– Я беспокоюсь обо всем. Штаб вашего Космофлота выставил покупку скафандров на всеобщее обозрение. О ней знают в посольстве Вогейма, о ней знает половина этого корабля, о ней знают все. А ещё мне вас жалко, младлей. Вы попали в жернова, на которые ваш блестяще тренированный организм не рассчитан. Насколько я знаю, вашу каюту оплатили до Броунинга. Значит, вы полетите дальше. После Квангуса, когда рядом с вами не будет меня, Гровнер Джер сожрет вас и не подавится.

– Откуда вы знаете? – Я вскинул брови.

Она пожала плечами.

– Мне о многом положено знать. И о многих. Вы лишили его возможности отомстить законным путем. Теперь он пойдет незаконным.

– Насколько я помню, его законный путь должен был кончиться моей смертью.

– Вот именно. – Тихо сказала Вир. Смолкла ненадолго, выжидая, пока вернувшийся робот расставит на столе заказ. Продолжила, едва тот отъехал: – Когда вы наступаете на мозоль таким людям, а потом делаете из них посмешище, самое малое, что они сделают – это убьют. А самое большое – превратят в существо, на которое нельзя смотреть без брезгливого ужаса. И отвращения пополам с жалостью.

– Что, уже были случаи? – Спокойно сказал я.

– Были. – Черноглазая решительно подхватила со столика стакан с соком, одним махом выпила половину. – И я не смогу помешать Джеру. Меня тут не будет. Боюсь, вы, младлей, навряд ли сойдете на Броунинге.

– Посмотрим. – Упрямо заявил я.

– Смотреть будет Гровнер Джер. – Ещё тише бросила Вир. – А вы – отбиваться от него.

Она нахмурилась и наклонилась к тарелке со яичницей. Я для разнообразия решил на этот раз промолчать. И уже отодвинул стул, чтобы подняться и уйти, но тут сбоку донеслось:

– О, миледи Виринея Гайрутдин! И с ней её непобедимый младший лейтенант!

– Доброе утро, господин Рейнез. – Процедила сквозь зубы Вир.

Я повернул голову, не утруждая себя кивком. На нас смотрел высокий благообразный господин – голубые глаза, вытянутое лицо, русые волосы, гражданский костюм из дорогой ткани.

Подошедший отвесил легкий поклон в сторону Вир, глянул на меня.

– Лейтенант… как вас там?

– Потапов. – Буркнул я, чувствуя, как каменеет лицо.

– О, Потап… Потапофф! Даже не знаю, нужно ли мне запоминать ваше имя. – Рейнез растянул рот в подобии улыбки. – Последнего человека, который посмел сильно огорчить лорда Джера, тоже звали как-то странно. Вы ведь с Руновы? Может, хоть в вашем присутствии миледи Гайрутдин будет откровеннее? А то на мои вопросы она отвечать отказалась. И так много неясностей творится вокруг Квангуса в последнее время…

Я покосился на Вир. Черноглазая смотрела на вогеймца, как смотрят на пустое место – равнодушно, словно и не видела. Вот только жилочка на белоснежной шее билась в нервном тике, прямо как заведенная…

Информация, вот чего мне не хватало. Если её не дают друзья – может, ей поделятся враги? Я бросил неторопливо:

– Думаю, вы просто перестарались с количеством вопросов, господин Рейнез. Женщины не выносят долгих бесед, у них от этого внимание рассеивается.

Вир оторвалась от созерцания вогеймца и наградила меня злым взглядом. И тут же снова уставилась на Рейнеза. На лице вогеймца мелькнуло и исчезло выражение брезгливого презрения.

Вот-вот, насмешливо подумал я. Считай, что я тупой солдафон с Руновы, не более того.

– Говорят, ваш гигант, государственный концерн «Руда-Ру», собирается на паях с Квангусом осваивать Туранию. – Заявил Рейнез, не сводя с меня глаз. – Не слышали? Богатейшая система, на которой нашли всю таблицу элементов…

– Мы говорим – всю таблицу Менделеева. – Перебил я его.

– А мы так не говорим. – Рейнез вскинул голову, посмотрел на меня сверху вниз. Один угол рта перекосился в издевательской ухмылке. – И это наше право – не использовать названия, данные кем-то там на Земле, в каком-то медвежьем уголке. Вернемся к Турании? Она расположена возле багрового карлика, на расстоянии всего трех световых месяцев от Квангуса… вот только говорят, что на ней у квангусцев возникли какие-то проблемы.

Я растянул губы в намеке на улыбку.

– Так вы собрались задавать вопросы мне, а не миледи Гайрутдин?

– И ей тоже. Но раз под руку подвернулись вы, почему бы и не использовать такую возможность? Тем более, что вам скоро предстоит тесное общение с Гровнером – и потом я просто физически не смогу ничего спросить.

– Этот страшный и ужасный Гровнер Джер. – Пробормотал я. Не слишком тихо, впрочем. – У вас на Вогейме детей им ещё не пугают?

Он ответил гаденькой улыбочкой.

– Нет. Но вполне возможно, что на Рунове вскоре им начнут пугать своих молоденьких лейтенантиков.

– Ждем не дождемся. – Зло сказал я. – Жаль, что потом лорд Джер уже не сможет так свободно летать по Галактике, как сейчас. У молоденьких лейтенантиков, знаете ли…

– Замолчите. – Оборвала меня Вир, до этого молчавшая. – Господин Рейнез, вы забываетесь. Господин Потапов, вы тоже.

Вогеймец перевел взгляд на неё.

– Действительно, я совсем забыл про вас, миледи Гайрутдин. Это ведь на Туранию пойдут те скафандры, которые сопровождает ваш бравый лейтенант? Получается, там у Квангуса некие неприятности, биологического характера? Но вы упорно не желаете, чтобы об этом узнали на Рунове? Почему, миледи Гайрутдин? Боитесь, что «Руда-Ру» не подпишет с вами договор? И доблестные космофлотчики с Руновы не построят на Турании базу, как желаете вы?

– А почему это так интересует Федерацию Вогейма? – Бросил я. – Переживаете за «Руда-Ру»? Или надеетесь, что договор подпишут, но уже с вами?

Тут у него взгляд вильнул. Но вслух он воспротивился:

– Для корпораций Вогейма Турания не интересна. Слишком далеко расположена.

– Прекрасно. – Резко сказал я. – Вам она не интересна, вы просто так распинаетесь, из чувства гуманизма. Хотите совет, господин Рейнез? Идите поделитесь вашим гуманизмом с Джером. У него с ним проблемы.

Он ответил змеиной улыбочкой – растянул губы во весь оскал, обнажил края отлично сделанных искусственных зубов. Только что раздвоенного языка не высунул.

– А вы не хотите узнать у своей соседки по столу, в какую ловушку вас затягивают…

– Вы меня не поняли. – Перебил я его. – Вам было сказано – идите. Это значит, что наша с вами беседа закончена. Я выслушал ваши вопросы, понял, что вас тревожит. Больше меня ничего не интересует. Ни вы, ни ваш писклявый голос, ни ваша холеная физиономия. Подите прочь, господин Рейнез. Или мне придать вам ускорение в нужную сторону?

– Вы не посмеете… – Ошарашено пробормотал тот.

Я сказал скучным тоном, разделяя слова короткими паузами:

– Со стороны и на всех записях будет казаться, будто я торопился уйти, и случайно на вас наткнулся. Хотя лучше будет, если я все-таки признаюсь в попытке рукоприкладства. Меня отдадут Межсистемной полиции, которой не может не быть на этом корабле. Она, как это заведено, высадит меня на ближайшей системе. Где у межсистемников имеется свой офис. Кажется, это Квангус? Рано или поздно наши выцарапают меня по дипломатическим каналам. Таким образом, я помогу вам уйти от нашего столика – и ускользну от Джера.

– Межсистемники, которые летят на «Энн Люве», не позволят вам спрятаться на Квангусе от лорда Джера. – С презрением заявил Рейнез.

Я вскинул брови.

– Они – не позволят. Но у тех, кто служит в их офисе на Квангусе, может быть иная точка зрения. Вы только что намекали, что договор с Руновой слишком нужен Квангусу…

Он скривился и ушел по проходу.

– Эта мысль. – Неожиданно сказала Виринея. – Почему я не подумала об этом раньше? Вас действительно можно спрятать у нас на Квангусе. Не обязательно у межсистемников. Мы принимаем людей из разных систем. Наш флот меньше и слабее Руновского, но вы сможете…

– Вир. – Быстро сказал я. – Давайте не будем об этом, ладно? Я офицер Руновы. Это не место службы – это место жизни. Знаете, как у нас шутят? Можно предать женщину, можно предать себя, но нельзя предать четырехголовую птицу.

Её взгляд уткнулся мне под подбородок. В стойку кителя.

– Это та, что на ваших пуговицах?

– Она. – Согласился я. – Но вообще-то… плох тот лейтенант, что никогда не ходил в самоволку. После того, как я передам скафандры вашим биологам…

Я намеренно сделал паузу и глянул на неё в упор. Она не смутилась.

– Моё поручение будет считаться исполненным. И если я, гуляя по Квангусу в последний день перед отлетом, напьюсь и не смогу вовремя вернуться на борт, ничего страшного не произойдет. Меня понизят до мичмана, сошлют на какой-нибудь буксир – но толковые мичманы Космофлоту тоже нужны.

– Разумно. – Пробормотала она. – Однако стать лейтенантом флота Квангуса – тоже неплохо. К тому же там большие возможности для роста. Нашим кораблям не хватает хорошо обученных людей.

– А они вам скоро понадобятся?

Это была неудачная попытка подловить, и Вир отбила атаку, не моргнув глазом:

– Обученные люди нужны всегда. Особенно если живешь на краю рукава Галактики, по соседству с системой Броунинг. Которая очень дружна с Федерацией Вогейма.

– Именно поэтому вам и нужны скафандры? Или на Турании действительно какие-то проблемы?

– Никаких. Кроме того, что им слишком интересуются вогеймцы. – Напряжено объявила Вир. – И прошу вас прекратить эти разговоры. Мне они не положены по роду службы, вам по роду деятельности. Вы же не сотрудник «Руда-Ру»?

Я пожал плечами.

– В таком случае разрешите откланяться, леди Гайрутдин…

Остаток дня прошел совершено бесцельно. Я вернулся в каюту, потребовал от визора все данные о Турании. Мелкая планетка, вращающаяся вокруг Оноры, багрового карлика неподалеку от Квангуса. Двадцать шесть лет назад квангусцы высадились на ней и оформили право владения через Межсистемную Картографию. Больше никаких данных мне найти не удалось.

От нечего делать я выучил все, касающееся Турании. Ничего особо интересного не было –атмосфера азотно-водородная, без следов кислорода, давление колеблется в пределах одной-двух атмосфер, сила тяжести достигает одной целой и восьми десятых «же». Ураганы. Резкие перепады температур. В общем, не рай. Единственное достоинство – оба подпространства в окрестностях этой системы отличались редкой стабильностью. Если наш Космофлот и в самом деле поставит там базу, а квангусцы наладят хоть какое-то челночное сообщение – Турания может стать артерией, которая свяжет обе системы надежнее, чем абордажные захваты.

Может, именно это и не нравилось вогеймцам?

Глава шестая. Последняя ночь перед Квангусом

За ужином в кают-компании Виринея сидела напротив меня с каменным лицом, почти не отрывая взгляда от тарелки. Все попытки расспросить о Турании она тут же отбивала, переводя разговор на другое – характеристики наших скафандров, к примеру. Кроме того, её очень интересовали случаи биологического заражения на Светлой и Лукавой, звездах, вокруг которых вращались планеты, заселенные руновцами.

Я рассказал все, что знал, о вирусе Валеева, когда-то уничтожившем три четверти нашей колонии на Анемоне. Совесть меня не мучила – все эти данные лежали в открытом доступе, так что при желании Виринея и сама могла их найти. Насчет скафандров я не был так уверен, а потому ограничился короткой лекцией о дезактиваторах, которыми оснащали «Муравьев».

Несколько раз, пока я ел, Вир бросала быстрый взгляд поверх комма, украшавшего запястье. По сравнению со строгим обручем «Адмиральского» её браслет выглядел массивным и аляповатым. Корпус молочного цвета, россыпь камушков… словно кто-то пытался выставить его обычным дамским наручником. Из тех, которые в основном служат хозяйке зеркалом, показывая визорные картинки её самой в разных ракурсах. Ну и с подружками поболтать.

Однако навряд ли Вир любуется на свое отражение. Аппаратуры для прикрытия визуального изображения от чужих глаз здесь нет. Значит – комм показывает Вир поляризованную картинку. Рассчитанную исключительно на её угол зрения.

Интересно, что она так настойчиво отслеживает?

Свои тарелки я подчистил раньше Вир. Порции здесь оказались такие же смешные, как в том ресторанчике с позолотой, где пришлось ужинать в первый вечер на «Энн Люве». Я уже отодвигал свой стул, когда Вир вдруг заявила, резко поменяв тон с холодно-вежливого на просящий:

– Господин Потапов, задержитесь, прошу вас. Не проводите меня до каюты? После ужина?

Я медленно опустился обратно, на ходу соображая, что это. Приглашение или нет? В истории с лордом Джером Виринея проявила ко мне… ну, скажем так, некий интерес. Но чем он был продиктован – служебными обязанностями или чем-то ещё?

Хотя чего гадать? В этот же вечер все и выясниться. Я галантно улыбнулся.

– Буду рад, Вир. Может, сначала зайдем в бар? На верхней палубе полно всяких мест. Я бы пригласил вас на танцы, но доктор долго бормотал что-то о лежачем режиме…

– Ваш доктор совершенно прав. – Невозмутимо ответила Вир. И снова бросила быстрый взгляд в сторону своего комма. Подняла глаза на меня, объявила: – Завтра мы прибываем на Квангус. А сегодня нужно выспаться. Нам обоим. Если вы меня понимаете.

После этого случилось нечто странное – Виринея вдруг хлопнула ресницами и изобразила на лице подобие жеманной улыбки. Но глаза смотрели строго, как и раньше. Ни тебе кокетливого взгляда, ни игривого прищура…

Я даже сочувствие к ней ощутил – все-таки тяжело особистке играть искусительницу. Вопрос только, зачем она это делает? Хочет поговорить со мной после ужина в своей каюте? Тогда это уже не личный интерес…

А жаль. Я чуть заметно вздохнул, взглядом приласкал округлости под комбезом. Может, это как-то связано с тем, что показывает комм? Я сказал, понижая голос до шепота:

– Сочту за честь проводить вас до каюты, Вир. И вообще – я полностью в вашем распоряжении. Могу и в карауле у вашей двери постоять ночью, только прикажите…

Я нес романтическую ахинею, в которой разбирался не слишком хорошо. Однако это подействовало. Взгляд Виринеи смягчился.

– Мне нравится ваша манера говорить любезности, господин Потапов. Нет, караул нести не нужно. Лучше зайдите внутрь и пожелайте мне сладких снов…

Она играет на публику, осознал я. Ей нужно создать видимость флирта. То, что нас подслушивают, понятно. Но зачем приглашать меня в свою каюту? Не за тем же самым…

Так что ей показывает комм?

– Ваши глаза цвета глубокого космоса... – Наугад бросил я.

Виринея одобрительно кивнула.

– Навсегда пленили мое сердце… – Во рту у меня покислело от слащавости фразы.

Но женщинам такие упражнения в изящной словесности нравятся – а мне требовалось подыграть Вир.

– Рада, что офицеров руновского Космофлота учат говорить комплименты. – Тут же отозвалась Виринея. – Вы не представляете, господин Потапов, как дамы это ценят. А то все служба и служба, а женщину в тебе никто и не видит.

Она чуть насмешливо глянула на меня и принялась мелкими глоточками опустошать бокал с белым вином. Откинув правую руку так, что ладонь легла на стол сантиметрах в тридцати от моего локтя. Очевидно, меня недвусмысленно приглашали погладить её.

Я растянул губы в улыбочке, прогулялся пальцами по запястью. Крепкому. Напряженному, несмотря на кажущуюся расслабленность. В артерии под выступающей косточкой запястья стремительно бился пульс.

Итак. Вир хочет, чтобы я зашел в её каюту – но тянет время. Что-то должно произойти – или уже происходит. Где? У неё или у меня в каюте?

Главное, чтобы ничего не происходило в трюме со скафандрами. Я ощутил желание сорваться с места и побежать на грузовую палубу.

– И самое главное, – заявила вдруг Виринея, оторвавшись от своего бокала. – Что вы, господин Потапов, не спешите. Позволяете женщине самой решать, когда и что должно происходить. Не идете напролом… женщины, особенно такие, как я, это ценят.

Вот тут она послала мне такой взгляд, что я бессознательно потянулся и расстегнул крайнюю пуговку на стойке кителя. Какой бывает страсть особистки? Оценивающей и прожигающей до костей, вот как этот взгляд?

– Посидим тут немного. – Негромко сказала Вир. Снова пригубила бокал, глядя на меня уже задумчиво. – Пассажиры расходятся, ещё немного, и останемся одни.

Столики вокруг действительно пустели один за другим.

– Как пожелаете. – Я махнул рукой роботу-подавальщику. Распорядился вполголоса, когда тот подкатил: – Бокал красного.

– Вино Гатремон, Джурджир, Вегату? – Завелся тот.

– Гатремон. – Отмахнулся я.

И снова обернулся к Виринее. Которая успела посмотреть на комм, пока я отвлекался.

– Позвольте вас спросить, прелестница. Сколько нам придется просидеть тут, пока вы не решились наконец отвести меня к себе?

Она отдернула от губ бокал, изобразила на лице возмущение – но посмотрела при этом с насмешливым прищуром.

– Вы торопитесь, господин Потапов. А ведь я только что похвалила вас за умение ждать.

Я склонил голову, глядя на неё исподлобья.

– Прошу прощения. Я так долго был одинок, вы меня так обнадежили, что мне уже не терпится проводить вас до каюты. А вы так жестоко заставляете меня ждать….

Вир опять глянула в пространство над своим левым запястьем.

– Ещё немного.

Красное вино, принесенное роботом, оказалось слишком сладким, на мой вкус. Я отхлебнул, поморщился. Вир вдруг заявила, посмотрев на комм:

– Думаю, господин Потапов, не стоит мучить вас так долго. Я готова услышать ваши пожелания на ночь. Но если хотите, могу подождать, пока вы допьете ваше вино.

Я торопливо поставил бокал на стол.

– Как уже было сказано, я весь в нетерпении и горю. Какое уж тут вино?

Она встала из-за стола одновременно со мной. Но позволила пропустить её вперед на выходе из кают-компании. Полностью опустевшей к тому времени.

Идя по пустому коридору в полушаге от Вир, я пробормотал:

– А на пороге вашей каюты мне тоже будет позволено гореть и настаивать? Или весь пыл следовало оставить там же, где осталось вино?

– Обязательно. – Серьезно сказала она. И оглянулась на ходу – не столько на меня, сколько на пустоту коридора. – Я сочту себя оскорбленной, если ко мне так неожиданно охладеют.

Ну раз так… я чуть удлинил шаг, нагнав Вир. И нахально прихватил её рукой за талию. Она не отстранилась. Но усмехнулась.

– Не слишком ли сильно вы разгорелись, младлей? До каюты путь не близкий, поберегите пыл.

– Учусь настаивать. – Сообщил я углом рта. – И не бойтесь. Чтобы я остыл, нужно кое-что посерьезнее прогулки по коридорам.

Всю дорогу я нес какую-то чепуху – в основном про её глаза и губы. Прочих прелестей предусмотрительно не касался. Перед дверью каюты, раз уж было позволено и даже велено настаивать, привлек Вир к себе. Сказал, заглядывая в черные – и впрямь цвета глубокого космоса – глаза:

– Сладких снов я вам пожелаю, но спать не дам. Говорю честно. Если, конечно, вы мне позволите войти…

И чтобы не упускать такой шанс – кто его знает, как она поведет себя внутри каюты – притиснул Виринею к себе пониже талии. Не запуская рук слишком низко. Я, в конце концов, не зверь, какие-то понятия о приличиях у меня есть.

Вир вскинула снежной белизны брови. Громко сказала:

– Всегда теряюсь, когда мужчины так настаивают. Ах, господин Потапов, ваше нетерпение сводит с ума… подождите, я сейчас.

Она без всякой суеты прижала ладонь к пластине замка и завела меня внутрь каюты. Но освободилась от моей хватки, как только за нами захлопнулась дверь. Без жеманного дерганья, одним вертким движением. Прошла в середину каюты, опустилась на широкую кровать.

– Сядьте куда-нибудь, младлей.

Я огляделся и подволок поближе к ней банкетку, стоявшую в ногах кровати. Тоже сел, спросил вполголоса:

– Как я понимаю, гореть и настаивать больше не надо? А я уже было вошел во вкус. Что случилось, Вир?

Вместо ответа она свела на переносице брови и выкинула перед собой левую руку. Над молочным обручем комма засветилась картинка. Моя каюта – её я узнал по подушкам, которые сам уложил по флотскому уставу, на нижний шов, под углом в сорок пять градусов к спинке кровати. Сейчас в проходе между кроватью и стеной стоял жемчужно-серый параллелепипед. Верхняя прозрачная панель откинута, обнажая нутро, выстеленное ребристым медпластом. И выводы трубок в передней части.

– Узнаете? Я не про кровать, конечно. – Вир кивнула на картинку.

– Эвакуационный медицинский робот-реаниматор. – Пробормотал я. – Не боевой вариант, потому что броневого усиления нет. Покрытие цветное, не из обычного белого медпласта. Значит, сделан из дорогого пластика и предназначен для богатых клиентов. У нас в Космофлоте модели проще, крупней и надежнее. С броней и аккумуляторами на сорок суток.

Вир чуть заметно кивнула. Изображение сменилось. Закрытая дверь в каюту, перед ней двое мужчин. В неприметной гражданской одежде темных цветов. Один держит небольшой импульсник. У второго в опущенной вниз руке поблескивает медицинский инъектор. На инжекторной трубке зеленый огонек – знак, что игла и ампула с лекарством установлены в своих гнездах правильно.

– Как я понимаю, это тоже моя каюта. – Медленно сказал я. – И ждут, стало быть, тоже меня…

Вир кивнула.

– Вы догадливый, младлей. Теперь вы поняли, почему вам пришлось проводить меня до каюты?

– Лорд Джер? – Спросил я.

Она тряхнула головой, белые пряди блеснули под ярким светом синеватыми искрами.

– Других кандидатур нет. Думаю, господин Рейнез передал ваш разговор лорду Джеру. Тот испугался, что вы сойдете на Квангусе и принял свои меры. В инъекторе наверняка наркотик. Эти люди собирались впрыснуть вам дозу, загрузить в реаниматор и вывезти из каюты. Служебный лифт отсюда недалеко, при желании можно все организовать так, что никто ничего не заметит. Я уверена, что у Гровнера на грузовых палубах стоит свой контейнер с личными вещами. Да, вас бы начали искать. Но в запечатанный контейнер лорда Джера никто за вами не полезет.

Стоявшие перед дверью вдруг переглянулись. Мужчина с импульсником что-то прошептал – я увидел, как шевелятся его губы, но слов не разобрал.

– Далековато вы камеру от двери повесили. – Попенял я Вир. – Подсунули под потолочный светильник?

– Куда смогла. – Резко ответила она. – Благодарите судьбу, младлей, что я решила за вами присмотреть. И установила камеры в вашей каюте. Думаю, эти двое слышали наш разговор у двери. Но все равно останутся там до утра – вдруг вы вернетесь. Так что переночуете здесь, в моей каюте. Завтра утром мы прибудем на Квангус. Как только «Энн Люва» пришвартуется к базе, на борт поднимутся наши биологи…

Последнее слово Виринея выделила голосом – совсем как я в недавнем разговоре.

– Вы передадите им скафандры и отбудете вместе с ними на Квангус. Потом люди из нашего офиса Межсистемной полиции навестят «Энн Люву» и заберут ваш багаж. Капитан круизника не откажет им в такой малости. Никто не будет сориться из-за пары запасных футболок и одного комплекта курсантской формы.

– Вы уже и багаж мой осмотрели. – Протянул я. – И все за меня решили… Может, лучше вызвать Межсистемную Полицию? На этом корабле есть её представители.

Она одарила меня злым взглядом.

– Те, кто дежурит у вас в каюте, и есть полицейские. Я на этом корабле уже три дня. И знаю их в лицо.

Я, прищурившись, вгляделся в картинку. Импульсник в руке, судя по обводам, «Джи-621». Состоит на вооружении в Межсистемной полиции. Вир права…

– Выходит, все-таки самоволка. – Нехотя сказал я. – Но на Квангусе я не останусь. Пересижу и вернусь на Рунову. Оттиск моей ладони вы добыли, пока я лежал в медблоке?

Вир поглядела мне в глаза.

– Да. И вы должны этому радоваться, младлей.

Я откинулся назад, насколько позволяла мне банкетка. Ухмыльнулся ей в лицо.

– Но это ставит перед нами новую проблему, прелестная Вир. Получается, вы меня уже видели без одежды. А я вас нет…

Виринея фыркнула. Встала и медленно расстегнула верхнюю застежку комбеза.

– Тут нет никаких проблем, младлей. Вы позволите называть вас Лен?

– Я даже позволю обращаться ко мне на «ты». – Согласился я.

И поднялся с банкетки. Шагнул к ней, глядя в черные, цвета глубокого космоса, глаза. Расстегнул вторую застежку, легко, едва касаясь, погладил молочную кожу. Скользнул пальцами по раздвоинке меж грудей – налитых, поднимавшихся от частого дыхания.

– Завтра мы разбежимся. – Глубоким голосом сказала Вир. – Меня затребует моя служба. Вас, скорее всего, отправят в посольство Руновы на Квангусе. У них в столице имеется свой особнячок. Я люблю ночи без обещаний, Лен. С теми, с кем больше никогда не встретишься.

Я расстегнул третью застежку – и опрокинул её на постель. В шесть секунд – по нормативу – избавился от одежды сам. Склонился над Вир. Четвертая застежка. Там, где тело прикрывал комбез, загар резко кончался – последствия долгих тренировок под искусственным светом с добавкой ультрафиолета. На белой коже грудей танцевали изогнутые блики от яркого света, падавшего с потолка, кожа вокруг сосков оказалась цвета недозрелой клубники…

– Рад, что угодил. – Хрипло сказал я, стягивая с неё комбез.

Блики от света облизывали уже её живот, чуть втянутый, твердый. Поросль между ногами тоже оказалась снежно-белой, гладкой, без кудряшек. Под ней просвечивали розовые края…