Текст книги "Продается планета (сборник)"

Автор книги: Рэй Дуглас Брэдбери

Соавторы: Гарри Гаррисон,Айзек Азимов,Клиффорд Дональд Саймак,Роберт Шекли,Генри Каттнер,Курт Воннегут-мл,Альфред Элтон Ван Вогт,Фредерик Браун,Альфред Бестер,Фредерик Пол
сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 32 страниц)

Он продолжал путь, думая о том, что надежды человечества так и не сбылись, разрушенные жадностью и злобой. Теперь они улетели. “Постойте минутку, не все улетели! Ведь один ролла лежит в багажнике”.

Он прибавил шагу.

“Что же теперь делать? – размышлял он. – Направиться прямо в Вашингтон? Или в ФБР?”

Что бы ни случилось, оставшийся ролла должен попасть в хорошие руки. И так уж слишком много времени потеряно. Если ролла встретится с учеными или свяжется с правительством, он сможет еще многое сделать.

Он начал волноваться. Он вспомнил, как ролла стучал по багажнику.

А что, если он задохнется? А вдруг он хотел сказать что-то важное?

Он бежал по сухому руслу, скользя по гальке, спотыкаясь о валуны. Москиты летели за ним густой тучей, но он так спешил, что не замечал укусов.

Там, наверху, банда Меткалфа обирает деревья, срывая миллионы долларов, подумал он. Теперь их игра кончена, и они об этом знают. Им ничего не остается, как оборвать деревья и исчезнуть как можно быстрее.

Возможно, денежным деревьям для выращивания денег нужно, чтобы роллы непрерывно наблюдали за ними.

На машину он наткнулся внезапно, обошел ее в почти полной темноте и постучал в окно. Внутри взвизгнула Мейбл.

– Все в порядке! – крикнул Дойл. – Я вернулся.

– Все в порядке, Чак? – спросила она.

– Да, – промычал он.

– Я так рада, – сказала она облегченно. – Хорошо, что все в порядке. А то ролла убежал.

– Убежал? Ради бога, Мейбл…

– Не злись, Чак. Он все стучал и стучал. И мне стало его жалко. Так что я открыла багажник и выпустила его.

– Итак, он убежал, – сказал Дойл. – Но, может быть, он где-нибудь по соседству прячется в темноте…

– Нет, – вздохнула Мейбл. – Он побежал по оврагу. Было уже темно, но я бросилась вслед за ним. Я звала его, понимала, что мне его не догнать. Мне жалко, что он убежал. Я повязала ему на шею желтую ленточку, и он стал такой миленький.

– Еще бы! – сказал Дойл.

Он думал о ролле, летящем в пространстве. Тот направляется к далекому солнцу, увозя с собой величайшие надежды человечества, а на шее у него желтая ленточка.

Чарлз ГИЛФОРД
НЕБЕСА МОГУТ ПОДОЖДАТЬ

– Возраст в момент смерти? – спросил Михаил, который работал здесь архангелом. – Пятьдесят два. Верно?

– Верно, – устало подтвердил Александр Арлингтон.

Ему казалось, что с момента прибытия он занимался только тем, что отвечал на вопросы.

– Непосредственная причина смерти? – продолжал архангел.

– Сердечный приступ. То есть я думаю, что сердечный приступ, – ответил Александр.

– Хм, – произнес архангел в явном смущении. – Ну, ладно, последний бланк. “Дополнительные данные (если таковые имеются)”. Здесь сказано: “Сделайте отметку против нужного пункта”. И далее перечисляется: “Самопожертвование”, “Беззаветная храбрость”, “Глупость”, “Убийство” и т. д. Так вот, здесь имеется отметка против пункта “Убийство”.

Александр выпрямился.

– Убийство?

– Да, – подтвердил Михаил. – Именно таковы сведения, имеющиеся в моем учетном листке. Поправьте меня, если я ошибаюсь. Вы ведь были убиты, не так ли, мистер Арлингтон?

– Ну, я так не считаю… Я…

– Вы хотите сказать, – добродушно прервал его Михаил, – что не знаете о том, что вас убили?

– Да что вы! Это просто немыслимо!

Михаил вздохнул.

– Конечно, такое иногда случается. Впрочем, большинство людей знают о том, что их убили. Естественно, они не знают этого до последней минуты, но в конечном итоге они обычно узнают об этом. Надо же, я никак не могу научиться сообщать эту новость более деликатно.

– Не могу поверить! – несколько раз повторил Александр.

– Мне очень жаль, что вы так остро восприняли мое сообщение, мистер Арлингтон. Но вы ведь должны понимать, здесь это не имеет большого значения.

– Я находился в своем кабинете. По-моему, я заснул. Кажется, меня пробудило ощущение резкой боли… в груди… У меня не было времени осмыслить все это.

– Здесь есть дополнительная пометка, – сказал Михаил, сверяясь со своими записями. – Да, сердце… все верно, мистер Арлингтон. Вас убили ударом в спину… вашим собственным ножом для открывания писем.

– Ну, совсем уж злодейство какое-то! – воскликнул Александр. – Действительно, я открывал письма настоящим кинжалом, с ручкой из слоновой кости… А кто это сделал?

– Прошу прощения – кто сделал – что?

– Кто убил меня?

– Ну, этого я не знаю.

– Вы не знаете! Я полагал, у вас, в этом вашем чертовом учетном листке есть вся информация!

– Это не чертов учетный листок!

– Хорошо, хорошо, какой он там ни есть. Кто убил меня?

– Мистер Арлингтон! – В голосе архангела появились металлические нотки. – Идеи мести и взаимных обвинений, как вам должно быть уже известно, здесь строго-настрого запрещены.

– Ладно, ладно. Я просто хочу знать…

– Мне неизвестно, кто убил вас, мистер Арлингтон. Да, я архангел, но я отнюдь не знаю всего. Мы обычно остаемся в неведении до тех пор, пока тот, кто совершил подобное деяние, не придет к концу своего пути. Тогда у меня на руках будет его учетный листок, и я дам вам знать.

– И сколько времени это может занять?

– Если убийцу схватят и повесят, тогда, скажем, это может произойти относительно скоро. Если же убийца окажется достаточно ловким и его не найдут, тогда на это могут уйти годы.

– Но я не могу ждать! Я хочу знать сейчас!

– Мистер Арлингтон, я очень сожалею…

– Есть здесь хоть кто-нибудь, кто может знать?

– Ну конечно. Он может. Он знает все.

– Так спросите у Него.

– Это невозможно. Я не могу беспокоить Его по таким пустякам… Мистер Арлингтон, сядьте.

Но, вместо того чтобы сесть, Александр продолжал нервно расхаживать взад-вперед.

– Вы заявили мне, что я здесь буду счастлив и умиротворен, так ведь?

– Абсолютно, – убежденно сказал Михаил.

– Как же я могу быть счастливым и умиротворенным, если я не буду знать, кто убил меня?

– Я не понимаю, какое это может иметь значение, мистер Арлингтон.

Еле-еле сдерживаясь, Александр снова сел в золоченое кресло.

– Сэр, – начал он более спокойно. – Что там сказано о моей профессии в вашем учетном листке?

– Вы были писателем, автором рассказов о всякого рода таинственных историях.

– Правильно. Мой псевдоним Слейд Саундерс. Я написал семьдесят пять детективных романов – более дюжины из них, кстати, были экранизированы – и столько разных рассказов и статей, что их трудно сосчитать. Это вам говорит о чем-нибудь, сэр?

– Боюсь, что нет.

– Неужели вы не понимаете? – Александр чуть было снова не вышел из себя. – Вот здесь сижу я, знаменитый автор детективных историй, человек, который в течение двадцати лет отвечал на вопрос: “Кто это сделал?” – и вот теперь… теперь!.. я сам убит и не знаю, кто это сделал!

Архангел улыбнулся.

– Теперь я, кажется, понял, в чем дело, мистер Арлингтон. Но сведения, которые вас интересуют, со временем поступят к нам. А пока, если вы проявите терпение и выдержку…

– Я должен знать своего убийцу, – настаивал Александр. – Я не буду счастлив до тех пор, пока не узнаю это. Убит ударом ножа в спину! Надо же!

– Успокойтесь, мистер Арлингтон, – попытался утешить его архангел. – Не торопитесь. Познакомьтесь с нашими здешними порядками. Вы увидите, наши возможности для получения полного удовлетворения просто…

– Я не хочу на это смотреть. – Александр тяжело опустился в кресло, тупо уставившись в пол. – Я вообще ни на что не хочу смотреть.

– Мистер Арлингтон!

– Обман! Все обман. Счастливый и умиротворенный! Я несчастлив. Я несчастный человек!

– Вы не можете быть несчастливы здесь, – сказал Михаил с легким намеком на панику в голосе. – Это абсолютно исключено. У нас вы можете быть только счастливым. Вы ведь на Небесах!

– Я несчастен!

Архангел поднялся на ноги; его крупные босые ступни еле слышно шлепали по прекрасному мраморному полу.

– Это нелепо, – пробормотал он несколько раз. – Абсурд! Мистер Арлингтон, может быть, может быть, вы все же пересмотрите свою позицию?

– Я несчастен.

– Будьте благоразумны, мистер Арлингтон, – взмолился архангел. – Вы просто не в состоянии представить себе, какое здесь возникнет замешательство, какая последует потеря престижа, если вы будете расхаживать по Небесам, заявляя, что вы несчастны.

– Я несчастен, – настаивал Александр, и он действительно выглядел несчастным.

– Придется идти к Нему, – пробормотал Михаил; он уже выглядел несчастным тоже. – В самом деле, придется. Но ведь у Него так много забот сегодня… С другой стороны, если Он узнает, что здесь есть некто, не чувствующий себя счастливым, я уверен, что Он возложит вину на меня. Видите ли, мистер Арлингтон, я – глава отдела, и вся ответственность, естественно, лежит на моих плечах,

– Я несчастен.

Архангел поморщился и снова начал расхаживать по комнате. Время от времени через открытое окно доносились нежные звуки музыки и смеха. Но здесь, в этой комнате, Александру Арлингтону не было весело.

Внезапно лицо Михаила просветлело. Он вернулся к своему столу и сел.

– Мистер Арлингтон, вы ведь автор детективных произведений, – оживленно сказал он. – Вы ведь прославились тем, что очень удачно изобретали всякого рода улики, ловушки для убийц и тому подобное?

– Да.

– Я вот о чем подумал, – продолжал Михаил. – Конечно, это совершенно не по правилам, но ситуация требует безотлагательного решения. Как вы считаете, вы смогли бы разрешить эту проблему к своему полному удовлетворению, если бы вам позволили вернуться на Землю?

– Ну, как мне кажется…

– Это – максимум того, что я могу для вас сделать, – сурово сказал Михаил.

– Конечно, я могу попытаться. Но как?..

– Очень просто, – прервал его Михаил. – Сейчас вы существуете в Вечности, которая является совершенно независимой от Времени. Так вот, мы повторим определенный период Времени… ну, скажем, один день. Вы вернетесь на Землю и проживете заново последний день вашей земной жизни. Ну-ка, давайте посмотрим… Да, вот! Вы умерли ровно в полночь. В вашем распоряжении целый день – от момента вашего пробуждения до полуночи.

– Один день, – нахмурился Александр. – У меня будет не так уж много времени.

– Ну, если вы не хотите попробовать…

– Я согласен, – поспешно сказал Александр. – Когда я могу начать?

– Немедленно. Но сначала, мистер Арлингтон, одно напоминание. Этот последний день вашей жизни уже занесен в Книги, так что технически он не подлежит изменениям. Однако вы сможете провести некоторое расследование, сделать что-нибудь такое, чего вы не совершали тогда, когда прожили этот последний день… Я смогу сделать в Книгах некоторые незначительные исправления, но я попал бы в очень затруднительное положение, если бы мне пришлось делать серьезные изменения.

– Но…

– Вы просто должны постараться сделать все без существенных изменений. Это будет нетрудно. Не забывайте, вам оказана услуга, редко предоставляемая смертным.

– Дар предвидения! – воскликнул Александр.

– Да. Однако, мистер Арлингтон, должен также напомнить, что вам придется покориться неизбежному – вы снова будете убиты.

Огонь в глазах Александра погас.

– То есть меня снова убьют ударом ножа в спину?

Архангел кивнул.

– Так записано в Книгах, – сказал он, и голос его прозвучал, как звон колоколов. – Вы что, передумали?

– Нет… Я готов на все. Я должен знать, кто меня убил.

– Прекрасно, мистер Арлингтон. Желаю удачи. Нам просто необходимо, чтобы все наши души были счастливы.

– Спасибо, – невесело ответил ему Александр и вышел через золотую дверь…

…и проснулся в своей собственной кровати, в своей спальне, в мрачноватом и продуваемом сквозняками старом особняке, в котором – как ему всегда казалось – пристало жить автору таинственных историй. Принадлежавшие еще его деду старинные часы в холле пробили двенадцать. Он считал удары, и на одно ужасное мгновение – пока не удалось собраться с мыслями – ему показалось, что уже пришла полночь. Но нет, за опущенными шторами угадывалось солнце. Полдень – вполне подходящее время для, того, чтобы вставать с постели преуспевающему писателю. Но у него оставалось так мало времени…

Раздался настойчивый стук в дверь.

– Войдите, – отозвался Александр.

Дверь открылась, и появился Толберт, его секретарь.

– Почта прибыла, – объявил он.

– И что там?

– Там есть письмо от Фентона. – Толберт был худощавым, старательным человеком лет тридцати пяти. Он редко улыбался, но на этот раз тень улыбки играла в уголках его рта. – Я вскрыл его, полагая, что это очередное деловое письмо. Но лучше вы сами прочтите.

Александр взял письмо.

“Дорогой Алекс, – начиналось оно, – я должен быть откровенным. Признаться, с некоторыми сомнениями мы решились на издание этого вашего последнего романа – “Убийство манекена”. Возможно, его тоже ожидает успех, но если это произойдет, то причиной тому будут только ваше имя и репутация. Честно говоря, у нас здесь сложилось мнение, что вы крепко сдали. Каждая следующая книга оказывалась слабее предыдущей. Неужели источник иссяк? Возможно, вам стоит устроить себе продолжительный отдых. Поскольку у нас с вами заключен контракт на следующие пять книг, все это нас очень беспокоит. Поэтому я хочу обсудить с вами наши дела. Я прибуду в четверг утром, девятичасовым поездом. Ваш Уолтер Фентон”.

Толберт все еще стоял у постели.

– У меня есть предложение, – сказал он.

– Ну да, конечно, у вас есть, – раздраженно сказал Александр.

– Фентон предлагает вам отдохнуть. Я согласен с ним. Но пока вы отдыхаете, публика не должна быть лишена удовольствия читать таинственные истории, написанные знаменитым Слейдом Саундерсом.

– Что вы хотите этим сказать? – Александр буквально выскочил из постели.

– Я, – спокойно ответил Толберт, – буду продолжать писать книги под псевдонимом Слейда Саундерса. Фентон ничего знать об этом не будет. И наша публика тоже.

– Наша публика! Вы что, можете хотя бы на мгновенье вообразить, будто сумеете имитировать мой стиль?

– Я могу сделать больше, чем просто имитировать ваш стиль, Александр. Я могу улучшить его.

– Вы наглый… Вы самонадеянный…

– Надо ли мне напоминать вам, Александр, сколь велика принадлежащая мне доля в ваших последних книжках? Я разрабатывал сюжет, вносил исправления, переписывал…

– Вон отсюда!

– Александр…

– Вы уволены!

– Вам никогда не удастся заменить меня. И более того, без меня вам никогда не удастся закончить очередную книгу.

– Упаковывайте ваши вещи, Толберт, и отправляйтесь, иначе я вышвырну вас!

– Вы пожалеете об этом.

Произнеся это, Толберт удалился.

Да, именно так начинался последний день Александра. Письмом от Фентона и ссорой с Толбертом. Какие странные ощущения вызывает точное повторение поступков и слов! Как если бы этот инцидент происходил раньше, во сне…

Эта мысль поразила Александра. Во сне? А что, если весь его разговор с архангелом был сном? Телефонный звонок прервал этот интересный ход мыслей. Телефон стоял у постели, и Александр автоматически поднял трубку.

– Алло?

– Это Михаил.

– Что? А-а… ну да… Откуда вы звоните?

– Глупый вопрос, вы не находите, мистер Арлингтон?

– Что… вы хотите?

– Просто проверяю, успешно ли вы добрались. Ну, как идут дела?

– Дайте мне хотя бы шанс, сэр. Я даже еще не начал.

– Ну-ну, вам пора браться за работу, мистер Арлингтон. Вы же знаете, у вас не так много времени. А теперь пока.

– До свидания.

Итак, все разрешилось. Это был не сон, и, следовательно, пора было приступать к делу. Но работать, когда кто-то все время заглядывает через твое плечо…

Следующие полчаса Александр был занят бритьем и одеванием. Он думал о Толберте – застенчивом, робком Толберте, который из всех дней выбрал именно сегодняшний, чтобы показать зубы. О Толберте, домогавшемся имени и репутации Слейда Саундерса – самой драгоценной собственности Александра. Конечно же, у Толберта был мотив для убийства.

А что же происходило потом?

Александр обнаружил, что не помнит. Он должен быть убит в полночь, в своем кабинете, ударом ножа для открывания писем с ручкой из слоновой кости… Он помнил только это. Ему следовало получить больше информации от этого архангела.

С другой стороны, может быть, это и к лучшему. Потому что знать каждую деталь – это было как-то даже жутковато. И к тому же такая ситуация оставляла свободными руки.

Спустившись вниз, Александр понял, что он голоден. В столовой его ждала кухарка Анни, приготовившая ему обычный завтрак. Пока Анни подавала, Александр изучал ее широкое, невыразительное лицо. Кроме Анни в доме работала ее дочь Агнесса, горничная жены. Но ни у Анни, ни у Агнессы не было ни малейшей причины убивать его. Кроме того, они каждый вечер уходили к себе домой. Александр решил, что он может исключить их из своих расчетов.

– Поторопитесь с завтраком, мистер Арлингтон, – сказала Анни, подавая его неизменное яйцо-пашот. – Мне нужно вовремя приготовить ленч, потому что у нас будет гость.

– Кто?

– Мистер Армбрустер.

Теперь он вспомнил! Это тоже произошло тогда. Армбрустер – рослый молодой человек с темными вьющимися волосами…

– Доброе утро, дорогой.

Быстрый холодный поцелуй в левую щеку заставил его повернуться. Мысль молнией сверкнула в его мозгу – поцелуй предательства. Но он любезно произнес:

– Доброе утро, Ариель.

Александр на несколько секунд отвлекся от еды, чтобы рассмотреть жену. Двадцать восемь, чуть больше половины его возраста. Она красива, потому что он в состоянии позволить себе иметь молодую и красивую жену. Светловолосая, стройная, изящная; существо, сотканное из света и воздуха. Его Ариель.

– Значит, к ленчу придет Армбрустер?

– Ты против, дорогой?

– Да, я против. Я против того, чтобы этот молодой атлет без пенни в кармане шлялся здесь по моему дому, пожирая глазами мою жену.

– Боже, какое у тебя воображение, дорогой!

– Он уже спал с тобой? – Конечно, нет.

– Это ложь, моя дорогая. Я видел все вчера.

Александр Арлингтон удивился самому себе. Теперь, когда слова вылетели из его уст, он вдруг вспомнил… Все это уже происходило.

– Я видел вас, моя дражайшая, из беседки. И могу добавить, я не был особенно ошеломлен. Да и вы, пожалуй, не отличались чрезмерной скромностью.

Ариель побледнела и опустилась на стул.

– Удивлена, моя драгоценнейшая? Ну, а теперь позволь мне сообщить тебе кое-что. Я нисколько не против того, чтобы молодой мистер Армбрустер прибыл к нам на ленч. Более того, я полагаю, после ленча у тебя с ним должен состояться долгий разговор. Ты можешь сказать ему, что я знаю все. И после этого вам следует решить, что делать. Лично у тебя два выхода. Первый – оставить меня и уйти с Армбрустером. Разумеется, у него нет ни цента, и тебе не следует рассчитывать на то, что я буду финансировать ваше маленькое любовное гнездышко. Однако, когда тебе надоест полуголодная жизнь с Армбрустером, ты не сможешь вернуться сюда. Второй выход – остаться здесь. В этом случае я буду требовать от тебя лояльности и верности, а мистер Армбрустер должен будет поискать другое место, где его будут одаривать благосклонностью.

“Что ж, – подумал Александр, – с Армбрустером, пожалуй, покончено. Ариель – не из тех, кто может жить одной любовью. Она слишком долго привыкала к утонченному образу жизни”.

Но тут – этот ультиматум он предъявлял, конечно, тоже не в первый раз – другая мысль пришла ему в голову.

Ведь здесь появлялся еще один мотив для убийства. Ариель по завещанию причиталась половина его приличного состояния, которое он нажил за свою писательскую жизнь. Если Армбрустеру это было известно, он мог предпочесть Ариель в роли богатой вдовы, а не изгнанной и лишенной всего жены. Либо, если Ариель сама жаждала быть с этим молодым человеком…

– Ты будешь на ленче с нами? – между тем спрашивала Ариель.

– Пожалуй, нет, – величественно ответил Александр. – Я буду вам мешать. Кроме того, я только что позавтракал. И у меня есть важные дела.

Она вышла из комнаты, и Александр проводил глазами ее элегантную фигуру. Затем он вернулся к своему завтраку, быстро покончил с ним и направился в кабинет – место, где произошло убийство.

Войдя в свою собственную смертельную камеру, Александр ощутил некий благоговейный страх. Шторы были задернуты, и в комнате царил полумрак. Испытывая тревожное чувство, Александр раздвинул шторы и осмотрелся.

В кабинете стоял письменный стол, массивное сооружение из красного дерева. Несомненно, в ту ночь он должен был сидеть за столом, в кресле. И наверное, дремать, как он часто делал, опустив голову на руки. Удобная цель. И тут же лежал нож для открывания писем. Он осторожно поднял его, почти ожидая найти на лезвии засохшую кровь.

Но разумеется, ее там не было… пока что.

Эта штука – не очень удобное орудие убийства, подумал Александр. Рукоятка длиной дюйма четыре из гладкой и тяжелой слоновой кости отлично сохранит отпечатки пальцев, если убийца не проявит должной осторожности. Лезвие еще длиннее – и отнюдь не острое, как бритва, и конец не слишком заострен. Но тем не менее нож мог, если ударить посильнее и поточнее, пронзить сердце человека.

Александр содрогнулся.

Стук в дверь прервал его размышления. Стучавший вошел не дожидаясь приглашения

– Вы заняты, дядя Александр?

– Нет, нет. Входи, Эндрю.

Эндрю, не останавливаясь, ловко оттолкнулся одной ногой, подпрыгнул и уселся на край стола. Под тяжестью его тела это крепкое сооружение жалобно застонало. Свиноподобные глазки смотрели на Александра сквозь толстые стекла очков.

– Как у вас с финансами, дядя?

– Сколько на этот раз? – спросил Александр Арлингтон.

– Пятьсот.

Александр откинулся на спинку своего вращающегося кресла и внимательно посмотрел на тушу, восседавшую на его столе.

– Я сказал тебе в прошлый раз, Эндрю, что больше не намерен покрывать твои долги. По крайней мере, до тех пор, пока ты сам не попытаешься выйти из положения – не подыщешь себе работу. Так что мой ответ тебе, Эндрю, – нет.

– Я в отчаянном положении, дядя.

– Это твое дело.

– Что же мне делать?

– Это тоже твое дело.

– Мне придется тогда сделать что-нибудь такое… из ряда вон выходящее.

Его слова заставили Александра вздрогнуть. Этот разговор, как и ссора с Толбертом, и беседа с Ариель, уже происходил тогда, раньше. Эндрю был наследником второй половины его состояния отнюдь не потому, что Александр относился к Эндрю с любовью, – он был его единственным кровным родственником. И вот сейчас этот никчемный племянничек нуждался в деньгах.

Еще один мотив для убийства.

– Ну и что же это может быть из ряда вон выходящее, а, Эндрю?

– Не знаю. Но если ты мне не поможешь, все, что случится, случится по твоей вине.

Туша соскользнула со стола, прошествовала к двери и вышла. Несмотря на внушительные размеры Эндрю, в движениях его была какая-то грация и ловкость. Странно, что раньше Александр никогда этого не замечал.

Солнечный свет вдруг показался ему привлекательным. К тому же в данный момент Александр не чувствовал себя уютно в этой комнате.

Он решил, что нуждается в свежем воздухе и – в возможности хорошенько подумать.

В саду вместо ожидаемого уединения он встретил Гарри. Старый Гарри был садовником, сторожем, мастером на все руки, шофером, а по вечерам, когда Анни и ее дочь уходили домой, исполнял обязанности дворецкого. Кроме того, Гарри – бывший заключенный. И этим он был особенно полезен Александру. Под влиянием алкоголя, поставляемого его работодателем, Гарри часто вспоминал о своих бывших “подвигах” в преступном мире, и многое из этого оседало в записной книжке Александра. Некоторые “подвиги”, как понял Александр, так и не были раскрыты. Несомненно, существовал по меньшей мере десяток городов, в которых Гарри числился как разыскиваемый.

В данный момент Александр не был склонен искать тему для сюжета. Но у Гарри было что-то на уме.

– Я тут слыхал кое-что, мистер Арлингтон.

– И что же?

– Насчет ваших книжек.

– Моих книжек? Что же ты мог слышать о моих книгах?

– Может, их больше не будет.

Ага, тут явно видна работа Толберта! Наверно, к этому времени суть, если не полный текст, письма Фентона была известна всему дому. Тогда и Ариель и Армбрустер знали об этом тоже. И Эндрю.

– Какое отношение все это имеет к вам, Гарри? Боитесь потерять работу?

Старик, прищурившись, посмотрел на него.

– Меня не работа беспокоит, – ответил он. – Но я подумал обо всех тех историях, о которых рассказывал вам, мистер Арлингтон. Все было о’кей, пока вы писали ваши книжки. Но теперь, когда книжек, быть может, больше не будет, вы начнете раскалываться фараонам.

– Зачем мне это, Гарри? Что мне за дело до того, каким было ваше прошлое? Вы исправились и теперь зарабатываете на жизнь честным трудом.

– Фараонам на это наплевать.

– Ну, я в любом случае не собираюсь сообщать о чем-либо полиции… Гарри, вы что, не верите мне?

Было очевидно, что он не верил. Старик повернулся к нему спиной и снова принялся работать тяпкой. Движения его были сильны, быстры, точны. И лицо его было хмурым и мрачным.

С тем же странным чувством Александр вспомнил, что все это уже было. В своем собственном саду он обнаружил еще одного потенциального убийцу…

Вернувшись в кабинет, Александр тяжело опустился в кресло. Почему же тогда, когда в первый раз проходил этот роковой последний день его жизни, он ни разу не обратил внимания на все эти факты? Почему он не понял, что его окружали люди, которым была выгодна его смерть? У всех в этом доме, кроме старой Анни и ее дочери Агнессы, был мотив для убийства. И по крайней мере у одного из них, по-видимому, хватило мужества свершить задуманное.

Зазвонил телефон, и Александр машинально поднял трубку.

– Это Михаил.

– А… добрый день.

– Что-то не так, мистер Арлингтон? Ваш голос звучит не очень бодро.

– Все это было очень обескураживающим, сэр.

– Что же именно?

– За исключением двух работников по дому, которые живут в другом месте, каждый живущий под моей крышей был бы рад видеть меня мертвым.

– Ну, не стоит расстраиваться, мистер Арлингтон.

– Вы так думаете?

– Если вы поняли, как мало людей желают вашего присутствия на Земле, у вас не должно быть ни малейшего повода сожалеть о возвращении сюда, к нам.

– Гм. Пожалуй, так.

– Вас еще что-то тревожит, мистер Арлингтон?

– По правде сказать, да, сэр. Я не нашел ни одной улики.

– Поищите еще.

– В этом все и дело. Понимаете, в моих книгах – и в реальной жизни тоже – не существует никаких улик вплоть до момента убийства. Обычно убийца оставляет какие-то следы в момент совершения убийства. Как мне быть с этим?

– Мой дорогой мистер Арлингтон, поверьте мне, я не знаю. Вам следовало подумать об этом осложнении перед тем, как вы отправились на Землю.

– Да, вы правы, мне следовало подумать об этом.

– Боюсь, вам придется подождать до полуночи. До встречи.

Александр приготовил себе коктейль. Было четыре часа. Треть отпущенного ему времени уже прошла. Он хмуро взял в руки стакан и подошел к окну. На небе появились облака, предвещая дождь.

Хорошая ночь для убийства.

Вот так, по чистой случайности, в тот момент, когда он стоял у окна, потягивая коктейль, он увидел свою жену и Армбрустера. Атлетически сложенный молодой человек целовал ее.

Именно в этот момент у Александра Арлингтона зародилось новое решение.

Он не грохнул стакан об пол и не раздавил его в кулаке, как сделал бы на его месте более эмоциональный человек. Вместо этого он стоял у окна и медленно допивал свой коктейль, пока Армбрустер целовал его жену. Теперь, наконец, у Александра созрел план.

Опустошив стакан, он прошел на кухню.

– Анни, – объявил он, – у нас будут обедать мистер Армбрустер, а также Толберт и мой племянник. И ты скажи Гарри, чтобы он подавал на стол.

Наверху он застал Толберта, который упаковывал чемодан.

– Вы можете отложить чемодан, Толберт.

– Вы сказали мне, что я уволен, – угрюмо ответил секретарь.

– Вы действительно уволены. Но я хочу, чтобы вы задержались здесь до завтра. Это может вам пригодиться, мой мальчик.

Эндрю наслаждался послеобеденным сном, когда Александр разбудил его, тряхнув за плечо.

– Если у тебя есть какие-то планы на сегодняшний вечер, отмени их. Нам нужно будет обстоятельно поговорить. Это может оказаться выгодным для тебя.

После этого Александр вышел в сад.

– Сожалею, что не смог быть на ленче с вами, Армбрустер, – сказал он человеку, который на его глазах целовал его жену, – но я хочу, чтобы вы остались у нас обедать.

На красивом лице Армбрустера отразилось удивление, но он пробормотал, что будет в восторге. Ариель лишилась дара речи. Александр с тайным удовлетворением улыбнулся. Если его план удастся…

Обед начался в семь тридцать. Было уже темно и начался дождь, когда Анни и ее дочь ушли к себе.

Александр был за столом единственным, кто ел с аппетитом. Остальные механически совершали необходимые движения, но мысли их были заняты другим. Ариель часто поглядывала на Армбрустера, а Армбрустер посматривал на нее. Лицо Толберта представляло собой часку, сквозь которую едва проступала угрюмость. Эндрю обычно обладал отличным аппетитом, но в этот вечер и он был явно не в форме. Все украдкой наблюдали за Александром.

Обед закончился вскоре после девяти часов. Александр поднялся и улыбнулся им.

– Я жду вас всех в моем кабинете через час. У нас будет небольшое празднество – нечто вроде прощального вечера.

Это загадочное замечание оставило всех в немом изумлении. Александр, довольный собой, поднялся в спальню и принялся упаковывать чемодан. Он едва успел засунуть в него две пары носков, как тут же зазвонил телефон.

– Это Михаил.

– Я ждал, что вы позвоните.

– За последние несколько часов ваше настроение значительно изменилось.

– Да, изменилось…

– И куда же вы, по-вашему, собираетесь с этим чемоданом?

– Мне предстоит длительное путешествие, разве не так?

– Здесь вам не понадобится лишняя пара носков, мистер Арлингтон. Здесь предоставляется все.

– Вы шпионите за мной.

– У меня нет нужды шпионить за вами.

– Сэр, вас ведь не беспокоит, что я могу перехитрить вас – не правда ли?

Ответа не было – в трубке стояла мертвая тишина. Но этот факт сам по себе был красноречивым ответом. Архангел, вне всяких сомнений, беспокоился. А если он беспокоился в связи с тем, что его могут обмануть, то обман, как таковой, становился вполне реальной вещью! Александр продолжал упаковываться, время от времени посмеиваясь.

Он уложил в чемодан одежду, которая может понадобиться ему в течение нескольких дней, зубную щетку и бритву. Затем подошел к сейфу в стене и достал оттуда несколько сот долларов, которые всегда держал там. Из туалетного столика достал свой автоматический пистолет и проверил, заряжен ли он. Пистолет был заряжен. Пригодится, решил Александр, как небольшая дополнительная гарантия.

Но он не спустился вниз через час, как обещал. Ему хотелось заставить своих подозреваемых понервничать. Он знал, что они будут ждать. И особенно убийца – ему не оставалось ничего другого, как ждать. Александр провел некоторое время в кресле, покуривая трубку и планируя свое будущее.