Текст книги "Продается планета (сборник)"
Автор книги: Рэй Дуглас Брэдбери
Соавторы: Гарри Гаррисон,Айзек Азимов,Клиффорд Дональд Саймак,Роберт Шекли,Генри Каттнер,Курт Воннегут-мл,Альфред Элтон Ван Вогт,Фредерик Браун,Альфред Бестер,Фредерик Пол
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 32 страниц)
– Госпожа моя, как я могу позволить вам беседовать с ними наедине?
– Разве они вооружены, капитан?
– Конечно, нет. Это неважно. Но нельзя же рассчитывать, чтобы они поступали разумно.
– Тогда зачем вы все время пугаете их? Вы окружили этих несчастных здоровенными космолетчиками с пистолетами, капитан. Я не забуду этого.
– Но что я скажу вашему отцу, госпожа, если он узнает, что я позволил вам находиться без охраны в присутствии двух отчаянных преступников?
– Отчаянных преступников! О Великий Космос! Двое жалких глупцов, которые попытались бежать со своей планеты и не нашли ничего лучшего, как спрятаться в корабле, идущем на Сарк!
И капитан сдался.
– Хорошо, госпожа, но я сам буду при этом присутствовать. Я – это не трое парней с пистолетами. Иначе… – Он, в свою очередь, придал своему голосу решительность: – Иначе я буду вынужден отказать вам в просьбе.
– Великолепно. Но если они не смогут говорить из-за вас, то я позабочусь, чтобы вы больше не были капитаном ни на одном корабле.
Валона быстро прикрыла рукой глаза Рику, когда Сэмия вошла в каюту.
– Он лишен разума, госпожа. Он не знает, что вы Высокородная Дама. Он мог бы взглянуть на вас.
– Так ты с Флорины, девушка? – спросила Сэмия.
Валона покачала головой.
– Мы с Вотекса.
– Вам не нужно бояться. Неважно, если вы и с Флорины. Вас никто не обидит.
– Мы с Вотекса.
– Тогда почему ты закрыла ему глаза?
– Ему нельзя смотреть на Высокородную Даму.
– Даже если он с Вотекса? – засмеялась Сэмия.
Валона молчала.
– Только флоринианам нельзя смотреть на Высокородных Дам. Так что ты призналась, что вы с Флорины.
Валона вспыхнула.
– Он – нет!
– А ты?
– Я – да. Но он – нет. Не делайте ему ничего! Он вправду не флоринианин. Его только нашли однажды на Флорине. Я не знаю, откуда он, но он не флоринианин.
Сэмия удивленно взглянула на нее.
– Хорошо, я поговорю с ним. Как тебя зовут, юноша?
– Рик. Кажется, Рик.
– Ты флоринианин?
– Нет. Я был на корабле. Я прибыл сюда откуда-то из других мест. – Рик не мог оторвать взгляда от Сэмии, но словно видел вместе с нею корабль. Маленький, очень уютный корабль. – На корабле я прибыл на Флорину, а раньше жил на планете.
– На какой планете?
Воспоминание с болью пробивалось по мысленным каналам, слишком тесным для него. И наконец, Рик закричал, радуясь звуку, произнесенному его голосом:
– Земля! Я прибыл с Земли!
Рик повернулся к Валоне, схватил ее за локоть, вцепился в рукав.
– Лона, скажи им, что я прибыл с Земли! Это так! Это так!
Глаза у Валоны расширились от тревоги.
– Мы нашли его однажды, госпожа, и у него вовсе не было разума. Он не мог ни одеваться, ни говорить, ни ходить. Не умел ничего. С тех пор он вспоминает, мало-помалу. – Она кинула испуганный взгляд на лицо капитана.
– Он действительно мог прибыть с Земли?
– В этом есть что-то странное, – сказала Сэмия, по-женски настраиваясь на романтический лад. – Я уверена в этом… Почему он был так беспомощен, девушка, когда его нашли? Он был ранен?
– Доктор сказал, что Рик был психозондирован.
– Психозондирован! – Сэмия ощутила волну легкого отвращения. – Значит, он был психопатом? – Она встала и неуверенно поглядела на Рика.
Рик вскочил.
– Погодите!
– Прошу вас, госпожа. Думаю, вам все стало ясно, – произнес капитан, открывая перед нею дверь. – Мои люди успокоят их.
– Госпожа! Госпожа! – вскричал Рик. – Я могу доказать это! Я с Земли!
Сэмия нерешительно остановилась.
– Послушаем, что он может сказать.
Рик весь горел. От усилия вспомнить губы у него растянулись в гримасу вроде улыбки.
– Я помню Землю. Она была радиоактивна. Я помню Запретные Зоны и голубое сияние на горизонте по ночам. Почва светилась, и ничто на ней не росло. Было лишь немного мест, где люди могли жить. Вот почему я был космоаналитиком. Вот почему я хотел оставаться в пространстве. Моя планета была мертвой планетой.
– Идемте, капитан. Он попросту бредит, – сказала Сэмия.
Но на этот раз капитан Рэйсти остановился, приоткрыв рот.
– Радиоактивная планета? – пробормотал он. – Но где он узнал об этом?
– Каким образом планета может быть радиоактивной и необитаемой? – недоумевала Сэмия.
– Но такая планета есть. Это Земля.
– Это Земля! – произнес Рик гордо и уверенно. – Древнейшая планета в Галактике. Это планета, с которой произошло все человечество.
– Так и есть! – тихо прошептал капитан. Внезапно решившись, он подошел к Рику.
– Что еще ты помнишь?
– Больше всего корабль, – сказал Рик, – и космический анализ.
– Значит, все это правда? – недоумевала Сэмия. – Но как же могло случиться, что его психозондировали?
– Эй, ты, туземец, или инопланетный, или кто ты там еще! – сказал капитан Рэйсти. – Как случилось, что тебя психозондировали?
Рик казался смущенным.
– Вы все говорите это. Даже Лона. Но я не знаю, что значит это слово… Я был на корабле… Там была опасность. Я уверен в этом. Большая опасность для Флорины, но подробностей я не помню.
– Опасность для планеты? – Сэмия бросила быстрый взгляд на капитана.
– Да. В течениях.
– В каких течениях? – спросил капитан. – В космических.
Капитан развел руками, потом уронил их.
– Это безумие!
– Нет, нет! Пусть он продолжает! – Губы у Сэмии приоткрылись, темные глаза блестели. – Что такое космические течения?
– Различные элементы, – неопределенно ответил Рик.
Он объяснял это раньше. Ему не хотелось повторяться. Он продолжал, быстро, почти бессвязно, высказывая мысли по мере того, как они приходили, подгоняемый ими: —
– Я послал сообщение местной базе на Сарке. Это я помню очень хорошо. На Флорину надвигалась опасность. Да. И даже больше, чем на Флорину. На всю Галактику. Нужна была большая осторожность.
– Почему-то, – продолжал он, задыхаясь, – мое сообщение было перехвачено каким-то служащим на Сарке. Это было ошибкой. Я не знаю, как это случилось… Я уверен, что послал сообщение местному Бюро на его собственной длине волны. Как вы думаете, можно ли перехватить субрадио? – Он даже не удивился тому, что слово “субрадио” вспомнилось ему так легко. – Во всяком случае, когда я высадился на Сарке, меня ожидали.
Снова пауза, на этот раз длинная и вдумчивая. Капитан не сделал ничего, чтобы прервать ее.
– Кто тебя ждал? Кто? – не вытерпела Сэмия.
– Не… не знаю. Не могу вспомнить. Это было не в Бюро. Это было где-то на Сарке. Я помню, что говорил с ним. Он знал об опасности. Он говорил о ней. Я уверен, что говорил. Мы сидели за столом вместе. Я помню стол. Он сидел напротив меня. Это ясно, как Космос. Мы разговаривали. Кажется, я не спешил давать подробности. Я уверен в этом. Я хотел говорить сначала в Бюро. А тогда он…
– Да? – поторопила его Сэмия.
– Он сделал что-то. Он… Нет, я больше ничего не помню. Ничего не вспомню!
Он прокричал эти слова, и наступило молчание, прерванное жужжанием коммуникатора на руке у капитана.
– Сообщение с Сарка для капитана. Крайне секретно. Личный прием.
Из коммуникатора поползла тонкая прозрачная фольга с красными строчками. Сэмия склонилась к руке капитана.
“Двое флориниан тайком, незаконно, пробрались на ваш корабль. Схватите их немедленно. Один из них будет называть себя космоаналитиком, не флоринианским туземцем. Не делайте по этому поводу ничего. Вы строго отвечаете за сохранность этих людей. Задержите их для передачи охране безопасности. Крайне секретно. Крайне спешно”.
Четверо Великих Сквайров глядели на Сквайра Файфа каждый по-своему: Борт – гневно, Руне – с улыбкой, Балле – с досадой, Стин – испуганно.
Руне заговорил первым:
– Государственная измена? Не пытаетесь ли вы испугать нас фразой? Что это значит? Измена – кому? Борту? Мне самому? Кто изменяет и как? И ради всего Сарка, Файф, эти совещания нарушают нормальные часы моего сна!
– Результаты, – возразил Файф, – смогут помешать многим часам сна. Я не говорю об измене кому-нибудь из нас, Руне. Я говорю об измене Сарку.
– Сарку? – повторил Борт. – Но что это такое, если не мы сами?
– Назовите это мифом. Назовите чем-нибудь, во что верят простые саркиты.
– Я не понимаю, – простонал Стин. – Вы все, как всегда, стараетесь заговорить друг друга до смерти. Право! Я хотел бы покончить с этим.
– Я согласен со Стином, – сказал Балле.
Файф произнес:
– Я хочу объясниться немедленно. Вы слышали, вероятно, о недавних беспорядках на Флорине. Итак…
Неожиданное требование на книги по космическому анализу. Потом нападение на пожилого патрульного, умершего через два часа с проломленным черепом. Потом погоня, закончившаяся перед тайником транторианского агента. Потом убийство второго патрульного, причем убийца ускользнул в патрульном мундире, а транторианский агент был, в свою очередь, убит еще через несколько часов.
– Если вы хотите получить самый последний кусочек новостей, – закончил Файф, – можете добавить к этим видимым пустякам еще кое-что. Несколько часов назад в городском парке на Флорине был найден труп, вернее, остатки трупа.
У меня уже лежит доклад врачей, исследовавших строение скелета. Он не принадлежал ни патрульному, ни флоринианину. Это скелет саркита.
Стин вскричал: “Браво!” Балле широко раскрыл свои старые глаза; металлические зубы Руне, поблескивание которых придавало жизненность кубу сумрака, где он сидел, исчезли, когда он закрыл рот. Даже Борт казался пораженным.
– Я продолжаю, – сказал Файф. – Тот, кто убил саркита, хотел, чтобы золу приняли за остатки одежды этого саркита, снятой и сожженной до убийства, которое мы могли бы тогда принять за самоубийство или за результат частной вражды, без всякой связи с нашим другом-самозванцем. Убийца не знал, что анализ золы всегда может отличить кырт саркитскои одежды от целлюлита патрульного мундира.
Итак, где-то в Верхнем Городе скрывается живой Резидент в одежде саркита. Наш флоринианин, пробыв патрульным достаточно долго и находя, что опасность слишком велика, решил стать Сквайром. И он сделал это единственным способом, каким мог.
– Поймали его? – хрипло спросил Борт.
– Нет, не поймали.
– Почему? Клянусь Сарком, почему?
– Его поймают, – равнодушно произнес Файф. – Сейчас у нас есть заботы поважнее. Это последнее преступление – пустяки в сравнении с ними.
– Перейдите к делу! – немедленно потребовал Руне.
– Терпение! Прежде всего позвольте спросить вас, помните ли вы об исчезновении космоаналитика в прошлом году. В этих событиях есть прямая связь. Ведь все началось с того, что во Флоринианской библиотеке были затребованы книги по космическому анализу. Начну с описания трех человек, замешанных в библиотечном инциденте, и прошу вас несколько минут не перебивать меня.
Во-первых, Резидент. Он самый опасный из троих. На Сарке о нем были прекрасные отзывы, как о разумном и надежном материале. К сожалению, он обратил свои способности против нас. Несомненно, он виновен во всех четырех убийствах. Хороший рекорд для кого угодно.
Второе лицо – женщина. Она простая работница, непривлекательная и малограмотная. Но ее родители были членами “Души Кырта”, если вы помните этот смешноватый крестьянский заговор, без труда ликвидированный лет Двадцать назад. Это приводит нас к третьему лицу, самому необычному.
Его историю нельзя проследить дальше чем за десять с половиной месяцев. Его нашли в поселке близ столицы Флорины в состоянии полного идиотизма. Он не мог ни ходить, ни говорить, ни даже есть самостоятельно.
Заметьте теперь, что он появился впервые через несколько недель после исчезновения космоаналитика. Заметьте, что за несколько месяцев он научился говорить и даже выполнять работу на кыртовой фабрике. Какой идиот мог бы научиться этому так быстро? Остается одно – психозондирование.
Его можно было произвести только на Сарке или в Верхнем Городе на Флорине. Для полноты картины были обследованы все врачебные кабинеты в Верхнем Городе. Потом один из наших агентов догадался проверить записи всех врачей, умерших с тех пор, как идиот появился. Я позабочусь о том, чтобы агента повысили за эту идею.
Мы нашли запись о нашем идиоте только в одном из таких кабинетов. Идиот был привезен для физического обследования месяцев шесть назад. Его привозила женщина, вторая в нашем трио. По-видимому, это было сделано тайно. Врач обследовал идиота и отметил явные признаки вмешательства психозонда.
И вот тут интересная деталь. Доктор был одним из тех, кто держит кабинеты и в Верхнем и в Нижнем Городе. Этот идеалист считал, что туземцы достойны первоклассной медицинской помощи.
Будучи человеком педантичным, он заносил в картотеку обоих кабинетов – я подчеркиваю: обоих кабинетов – сведения о всех пациентах, не делая различий между флоринианами и саркитами. Так вот, агент сличил все карточки в одном кабинете с их идентичными копиями в другом. И что же оказалось? Единственная карточка без копии – нашего идиота. Причем найдена она в кабинете Верхнего Города. А в Нижнем? В конце концов этот человек был флоринианином, привезла его флоринианка, и обследование было проведено именно в Нижнем Городе – обо всем этом есть запись в карточке идиота. Итак: куда девалась другая карточка, копия первой?
На эту загадку может быть только один ответ. Она была уничтожена кем-то, кто не знал, что останется копия с нее. Но об этом после.
Вместе с записью о нашем идиоте есть отметка о включении ее данных в ближайший периодический доклад доктора Отделу Безопасности. Это было правильно. Всякий случай психозондирования касается либо преступника, либо извращенного человека. Но такое сообщение сделано не было. Меньше чем через неделю врач погиб в уличной катастрофе. Не правда ли, отличный детективный сюжет?
Рассмотрим эту историю с другой стороны. Забудем пока об идиоте и вспомним о космоаналитике. Первое, что мы слышали о нем, – это сообщение в Бюро Транспорта, что его корабль вскоре опустится на планету; кроме того, было получено сообщение, сделанное им раньше.
Космоаналитик так и не прибывает. Его не находят нигде в ближнем пространстве. Кроме того, исчезает посланное им сообщение, о котором говорило Бюро. МКБ заявляет, что мы намеренно скрываем это сообщение. Отдел Безопасности считает, что сообщение выдумано в пропагандистских целях. Теперь мне думается, что и те и другие были не правы. Сообщение было послано, но оно не было получено правительством Сарка.
Представим себе, что Некто (пока назовем его просто Икс) имеет доступ к записям Бюро Транспорта. Икс узнает о космоаналитике и его сообщении. Он устраивает так, чтобы послать секретную субрадиограмму на корабль космоаналитика, направляя его для посадки на маленький частный порт. Космоаналитик так и делает. Икс встречает его там. И вот уже сумасшедший космоаналитик заговорил. Какими бы несвязными, безумными, невероятными ни были его речи, Икс увидел в них превосходный материал для пропаганды. Он послал свои шантажирующие письма Великим Сквайрам – нам. Его поведение и планы были, вероятно, именно такими, какие я тогда приписывал Трантору. Если мы не договоримся с ним, он намеревался разрушить производство на Флорине слухами о гибели и вынудить нас сдаться.
Икс мог бы убить космоаналитика, но я думаю, что он был ему нужен как источник дальнейшей информации (в конце концов он сам ничего не знал о космическом анализе и не мог основывать свой шантаж на чистом блефе) или, возможно, как выкуп в случае окончательного поражения. Так или иначе, он прибег к психозондированию. После этого у него в руках был не космоаналитик, а идиот, не причиняющий ему пока никаких затруднений. А через некоторое время его разум восстановился бы.
Что дальше? Нужно было сделать так, чтобы целый год никто не нашел космоаналитика, никто из значительных лиц вообще не увидел его. Поэтому он поступил гениально просто. Он перевез свою жертву на Флорину, и космоаналитик стал полоумным туземцем, работавшим на фабрике кырта.
Я полагаю, что в течение этого года Икс или его доверенный навещал те места, куда он “пересадил” космоаналитика, чтобы убедиться в его здоровье и безопасности. При одном из таких посещений он каким-то образом узнал, что психозондированного идиота возили к врачу, который наверняка доложит о нем наверх. Поэтому врача немедленно убрали, а его запись исчезла, по крайней мере из кабинета в Нижнем Городе. Это был первый просчет Икса. Он никогда не думал, что где-то может оказаться копия.
И тут он сделал второй просчет. Идиот начал слишком быстро приходить в разум, а у местного Резидента оказалось достаточно мозгов, чтобы увидеть, что это больше, чем простой бред. Быть может, девушка, возившая идиота к врачу, рассказала Резиденту о психозондировании. Это догадка.
Вот вам вся история.
Файф сцепил свои сильные руки и ждал реакции слушателей.
– Насколько я вижу, – медленно произнес Балле, – вы сочинили историю, столь же невозможную, как и в прошлом году. Это на девять десятых догадки.
– Чепуха! – отрезал Борт.
– А кто это Икс? – спросил Стин. – Пока вы не узнаете, кто такой Икс, во всем этом нет смысла. – И он деликатно зевнул, прикрывая зубы согнутым пальцем.
– По крайней мере одному из вас ясно, в чем дело! – рявкнул Файф. – Центр истории – в личности Икса. Рассмотрим черты, которыми Икс должен обладать, если мой анализ правилен. Прежде всего Икс – это человек, связанный с Разведкой. Он – человек, могущий приказать произвести мощную кампанию шантажа. Он – человек, могущий без всяких помех доставить космоаналитика с Сарка на Флорину. Он – человек, могущий подстроить смерть врача. Он наверняка не первый встречный. Значит, он должен быть Великим Сквайром. Разве не так?
Борт вскочил. Стин засмеялся высоким, истерическим смехом. Глаза Руне, полуутонувшие в мягких складках жира, горячечно заблестели. Балле медленно покачал головой.
– Во имя Космоса, кого вы обвиняете, Файф? – взвизгнул Борт.
– Пока никого. – Файф остался невозмутимым. – Никого в частности. Давайте посмотрим. Нас пятеро. Никто на Сарке не мог бы сделать того, что сделал Икс. Только мы пятеро. Это нужно считать доказанным. Но кто из пятерых? Прежде всего это не я.
– Мы можем поверить вам на слово, не так ли? – фыркнул Руне.
– Вам не нужно верить мне на слово, – возразил Файф. – Лишь у меня одного для этого нет мотивов. Икс хочет получить контроль над кыртовой промышленностью. У меня этот контроль есть. Я законно владею третью флоринианских земель. Мои фабрики, заводы и флот так сильны, что могли бы вытеснить всех и каждого из вас из промышленности, если бы я захотел. Мне не нужно прибегать к сложному шантажу. У остальных есть любые мотивы. Руне владеет самым маленьким из материков и самой малой долей вкладов. Я знаю: это ему не нравится. Он не может притворяться, будто ему это нравится. Балле происходит из древнейшего рода. Было время, когда его род правил Сарком. Он, вероятно, не забыл об этом. Борту не нравится то, что на совете он всегда остается в меньшинстве и не может поэтому вести на своих территориях политику хлыста и пистолета, какую ему хотелось бы. У Стина вкусы расточительные, а финансы в плохом состоянии. Необходимость добывать средства – жестокая необходимость. Ну, вот вам. Все возможные мотивы. Зависть. Жажда власти. Алчность. Вопросы престижа. Так кто же из вас?
В старых глазах Балле неожиданно сверкнула злоба.
– Вы подозреваете нас? А кого именно?
– Это неважно. Икса испугало наше первое совещание, на котором я говорил о необходимости единых действий. Икс был на нем. Икс был и остается одним из нас. Он знал, что единство действий означает для него поражение.
Мы должны быть едины, и для этого есть только один безопасный путь, учитывая, что Икс – один из нас. С автономией материков нужно покончить. Это роскошь, которую мы не можем себе позволить, ибо козни Икса окончатся только с экономическим поражением нас остальных или со вмешательством Трантора. Я сам – единственный, кому я могу доверять, и отныне я становлюсь во главе объединенного Сарка. Идете ли вы со мной?
Они вскочили со своих мест, крича и размахивая кулаками. Увы, физически они ничего не могли сделать. Файф улыбнулся. Каждый из них – на другом материке. Он может сидеть у себя за столом и смотреть, как они истекают пеной.
– У вас нет выбора. За год, прошедший после нашего первого совещания, я подготовил все. Пока вы спокойно присутствовали на совещании и слушали меня, преданные мне офицеры завладели флотом.
– Измена! – вскричали они.
– Измена автономии материков, – возразил Файф. – Верность Сарку. Через двадцать четыре часа я узнаю, кто такой Икс. Космоаналитик, о котором мы все время говорили, находится в моих руках.
Файф хихикнул.
– Вы удивляетесь, кто из вас может оказаться Иксом? Один из вас знает это наверное, будьте спокойны. А через сутки узнаем и все мы. И помните, господа: вы почти беспомощны. Военные корабли – мои. До свиданья.
Его жест был прощальным жестом.
Один за другим они исчезали, как звезды в глубине пространства исчезают с экрана, когда их заслоняет проплывающая мимо невидимая глыба разбитого звездолета.
