Текст книги "Клянусь этой жизнью (ЛП)"

Автор книги: Рене Карлино

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

В тот вечер я позвонила Джексу и убедилась, что он сможет в следующий понедельник одолжить грузовик Младшего и приехать ко мне.

Я считала минуты до этого момента. Не могла спать по ночам, не могла сосредоточиться в школе, а в церкви засыпала от усталости. Миссис Келлер толкнула меня локтем.

– Эмерсон, девочка, сядь. Что с тобой?

Я зевнула.

– Это скучно.

– Тебе надо стараться укрепить свою связь с Иисусом. Небольшое божественное вмешательство тебе точно не повредит.

– Почему вы так говорите?

Она приложила палец к своим губам.

– Ш-ш-ш. Я помолюсь за тебя.

В ответ я лишь пожала плечами.

В понедельник Джексон забрал меня после школы, и мы отправились на рыбалку. Он вел машину и казался отстраненным. Когда мы подъехали к стоянке, он уткнулся лбом в руль и глубоко вздохнул. Я пробежала пальцами по ткани сиденья и положила руку ему на бедро.

– Ты в порядке?

– Да.

Моя ладонь прошлась вверх по его ноге, но он качнул головой.

– Не хочу прикасаться к тебе в машине, – произнес он.

– Почему?

– Просто не хочу. Я принес покрывало. Мы можем пойти посидеть на берегу.

– Ты в порядке, Джекс?

– Буду.

Мы вылезли из грузовика, подошли к кромке воды и расстелили одеяло. Плюхнувшись на него, легли на спину, голову я положила на плечо Джекса.

– Хорошо сегодня.

– Да.

– Слушай, ты как будто где-то далеко?

– Я здесь, – ответил он.

Повернувшись, я подперла голову ладонью, а второй рукой повернула к себе его лицо.

– Ты здесь, но ты далеко.

Обняв за шею, он притянул меня к себе и поцеловал. Мы все целовались и целовались. Его руки блуждали по моему телу. Я поглядывала вокруг, чтобы убедиться, что рядом никого нет.

– Здесь только мы. Позволь мне почувствовать тебя, – произнес он.

Прикоснувшись ко мне сквозь одежду, он ухватил меня за ягодицу, провел другой рукой вдоль талии, приподняв рубашку. Он целовал и посасывал мою шею, медленно опускаясь к груди. Затем одернул футболку и поцеловал грудь над лифчиком. Я выгнула спину от удовольствия.

– Ах, Джексон, не надо, – выдохнула я, хотя больше всего на свете хотела, чтобы он не останавливался.

Сквозь футболку он обвел большим пальцем мой сосок.

– Дай мне поцеловать тебя здесь… – в его глазах читалось мечтательное, томное желание.

– Хорошо, – на выдохе прошептала я.

Он расстегнул лифчик через футболку и перевернул меня на спину, накрыл часть моего тела своим. Пальцы прошлись по моей обнаженной коже от нижнего края рубашки до шеи, грудь оказалась в его руке, и он нежно сжал ее. Я закрыла глаза и застонала. Его рука соскользнула, и я быстро втянула воздух, когда почувствовала, как он взял мой сосок в рот. Я прижала его голову к своей груди, пока он целовал, сосал и дразнил меня. Его ладонь скользнула по внешней стороне моих джинсов между ног. Я приподняла его голову, чтобы снова поцеловать в губы. Бедром я чувствовала, как он затвердел.

Его пальцы продолжали творить чудеса: гладить и тереть, и я стала извиваться от его прикосновений. Он протянул руку к пуговице моих джинсов.

– Нет. У меня месячные.

– Мне все равно, – выдохнул он напряженно.

– А мне нет, Джексон. Остановись. Не сейчас, не так, пожалуйста.

– Хорошо, хорошо, – он глубоко вздохнул. – Извини.

Он натянул на меня футболку, но продолжил целовать меня, только теперь его поцелуи были нежнее – просто легкие прикосновения к шее. Я прижала руку к выпуклости на его джинсах, и он распахнул глаза.

– Не смей! Я или умру, или полностью себя опозорю.

Мы рассмеялись. Он лег на одеяло.

– Ты в порядке? – спросила я.

– Дай мне прийти в себя.

Я прижалась к его телу. Ветер поднялся, дав нам некоторую передышку от жары. Положив голову ему на грудь, прислушиваясь к ровному биению его сердца, я смотрела, как ветерок колыхал поверхность воды. Дыхание Джексона убаюкивало.

Около четырех тридцати я резко проснулась.

– Добро пожаловать обратно, – произнес Джекс, подмигнув.

– Поверить не могу, что уснула.

– А я не могу поверить в то, что ты бормотала во сне, Эм, – выдал он дразнящую улыбку.

– Боже мой, что я говорила?

– Сначала были просто бессвязный лепет и слюни. Потом ты начала расписывать, как сильно меня хочешь.

Я села и стукнула его в грудь.

– Ну, это не секрет, дурашка.

Он схватил меня за руку и снова посадил на себя.

– Скоро, – вот и все, что он произнес, а затем снова поцеловал меня, медленно и сладко.

– Нам лучше идти. Нужно убедиться, что я доберусь до библиотеки раньше, чем миссис Келлер.

Мы поехали к библиотеке, и, хотя день прошел прекрасно, я чувствовала себя не в своей тарелке. Когда мы подошли к высокому кирпичному зданию, перед моим взором предстали две фигуры, ожидавшие на ступеньках. Это была миссис Келлер, которая стояла, скрестив руки на своем пухлом животе, и смотрела, как мы проезжали мимо. Наши взгляды встретились, и она следила за мной взглядом, но по выражению лица я не могла ничего прочесть. Не гнев, не разочарование и уж точно не печаль. А рядом бедная, милая София стояла, уставившись на свои туфли. Ее плечи поникли, а тело казалось вялым.

– Вот дерьмо, – произнесла я и истерически рассмеялась. – Это была миссис Келлер

Когда Джекс подъехал к парковке библиотеки, он продолжал недоверчиво поглядывать на меня.

– Над чем ты смеешься?

– О, над тем, какой пипец меня ждет.

– Что она сделает?

– Не имею ни малейшего представления, – ответила я.

Он припарковался. Мы оба посмотрели в заднее окно, где виднелись София и ярко одетая миссис Келлер.

– Эм, если все будет ужасно, просто поехали со мной. Я отвезу тебя к себе домой.

– Лейла на это никогда не согласится.

– Ты могла бы ночевать в нашем сарае, пока все не уладится. Лейла дома почти не появляется. Будет нетрудно.

Наклонившись через рычаг переключения скоростей, я взяла его лицо в свои руки и поцеловала.

– Я должна сделать это. Я не могу сбежать. Мне нужно жилье.

– Это не побег. Ты будешь со мной, и мне не надо будет и дальше одалживать этот дурацкий грузовик.

– О, Господи, ну и что мне делать, Джекс? Бросить школу и жить на твоем заднем дворе?

Он зажмурился и уронил голову на руль.

– Может, мне надо хотя бы познакомиться с ней? Вдруг я ей понравлюсь

– Думаю, это не повредит.

Я осмотрела его одежду. На нем была синяя футболка «Radiohead», темные джинсы и кроссовки «Vans». Карие глаза были настолько светлыми, насколько это возможно, не будучи ни зелеными, ни желтыми, что делало его похожим на небесное существо в солнечном свете. Но меня беспокоили его длинные волосы. Они отросли до плеч, но он заправлял их за уши. Я уставилась на него, лениво думая, что он прекрасно впишется в Калифорнию, как только мы туда доберемся. Но я не могла сообразить, стоило ли знакомить его с миссис Келлер.

Пока я смотрела на него и желала, чтобы мы оба исчезли, он поднял голову, посмотрел мне в глаза и улыбнулся. Чертовски очаровательно. Какая женщина на это не купится?

– На что это ты уставилась?

– На тебя. Итак… улыбнись ей вот так же. Используй все свое очарование, понятно? Ты это умеешь, я знаю… видела его в действии.

– Сделаю все, что смогу.

Пока мы шли к ступеням библиотеки, миссис Келлер схватила Софию за руку и потащила за собой. Она не остановилась и не взглянула на меня.

– Идем, Эмерсон. У нас есть дела.

– Подождите минутку. Я хочу познакомить вас с Джексом.

Она прошла мимо нас и не оглянулась.

– Пойдем, я сказала.

София оглянулась и дернула головой, призвав меня следовать за ней. Я приподнялась на цыпочки и чмокнула Джекса в губы.

– Я позвоню тебе и сообщу, что случилось.

– Хорошо. – он недоверчиво смотрел на миссис Келлер и Софию. – Уверена, что с тобой все будет в порядке? Она кажется странной.

– Думаю, я буду в порядке. Ну серьезно, что я такого страшного сделала?

По дороге домой ни миссис Келлер, ни София не разговаривали. София смотрела в пассажирское окно, пока мальчики во втором ряду щипали друг друга. Что касается меня, то я просто ждала, затаив дыхание, пока кто-нибудь что-нибудь скажет.

Только после обеда миссис Келлер вошла в мою комнату вместе с Софией. Я стояла возле комода, расчесывая волосы.

– Вам, девочки, нужно собраться до вечера. Ваши социальные работники будут здесь утром.

У меня сердце ушло в пятки.

– Подождите, что? О чем вы говорите?

София посмотрела на меня широко раскрытыми глазами.

– Мы нарушили правила, Эмми. Нулевая терпимость, помнишь?

– Нет, ты шутишь. Подождите…

Миссис Келлер не смотрела на меня. Она развернулась и вышла из комнаты.

– Какого черта? – заорала я.

– Ш-ш-ш! – прошептала София.

– Да кого волнует эта тишина, если нас выгоняют отсюда?! Это безумие. Что, черт возьми, ты сделала, чтобы заслужить такое?

– Солгала.

– Что? О чем ты говоришь?

София сидела на моем фиолетовом покрывале и, опустив глаза, заламывала руки, сложенные на коленях.

– Она спросила меня, где ты, и я сказала, что ты в школе.

– Так, а что, если так и было? Я скажу ей, что Джекс подвез меня, чтобы я не опоздала. Что за хрень? Почему тебя выгоняют?

– В том-то и дело. Она увидела тебя на озере, целующуюся с Джексом в его грузовичке, – наконец она подняла взгляд, в ее глазах стояли слезы, а на губах застыла грустная улыбка.

– О, Боже мой, София. Мне так жаль. – Я заплакала. – Но что они сделают? Куда ты пойдешь?

– Думаю, меня отправят в другую приемную семью.

Присев рядом, я обняла ее, и мы обе зарыдали еще сильнее.

– Но ты здесь почти всю свою жизнь. Это безумие!

– Все нормально, Эмми. Я буду в порядке.

– Нет, я не допущу, чтобы тебя выгнали. Я сделаю что угодно. Уговорю их как-нибудь, не важно, как. Разве можно наказывать за такое? Не могу в это поверить.

– Но ты же знаешь, почему, верно? – она всхлипнула.

– Почему?

– Они не любят нас. Я даже не думаю, что мы им нравимся. Поверь мне, я не сегодня это поняла. У меня было семь лет, чтобы все это осмыслить.

– Но ты сказала, что хочешь жить здесь!

Мои мысли неслись с бешеной скоростью. Куда мне идти? Куда деваться Софии? Увижу ли я когда-нибудь Джексона снова?

София вырвалась из моих объятий и вытерла нос рукавом фланелевой пижамы.

– Я хочу. Статус-кво и все такое, понимаешь? – я кивнула. – Мне это было удобно, но я способна посмотреть правде в глаза. В конце концов, они бы нашли причину избавиться от меня.

Детям, как мы с Софией, приходилось быстро взрослеть. Мы знали о людях то, о чем большинство взрослых даже не догадывались. Дело в том, что я знала, что миссис Келлер была ближе к Софии, чем любая из них думала. Я встала с кровати, вытерла глаза и расправила плечи.

– Оставайся здесь, Соф. Я спущусь вниз ненадолго.

Мистера Келлера я обнаружила сидящим на софе в гостиной и читающим книгу.

– Здравствуйте, мистер Келлер.

– Здравствуй, – он посмотрел на меня поверх очков.

– Мне нужно воспользоваться телефоном, чтобы позвонить социальной работнице и моему другу Джексону, которого я знаю всю жизнь, – мой голос звучал безэмоционально и прагматично.

– Вперед, – сказал он и вернулся к книге.

Я прошла на кухню и сначала позвонила Пауле. Пока шли гудки, я наблюдала за мальчишками, которые ели пирог и толкали друг дружку. Миссис Келлер было не видно и не слышно. Интересно, она теперь избегает нас с Софией? Трусиха.

– Да?

– Паула, нужно поговорить.

– Подожди, прежде чем ты что-то скажешь, я хочу сообщить тебе хорошие новости. Мне известно, что сегодня ты крупно вляпалась, но у меня есть информация, которая, как мне кажется, все меняет.

На секунду я забыла о своем затруднительном положении.

– Что? Расскажи мне.

– Ты знала о своей тете Бекки?

– У меня нет тети Бекки. И какой-то другой тети тоже.

– Вообще-то, у тебя таки есть тетя Бекки. Я все проверила. Она сводная сестра твоего отца, младше на десять лет.

– Ума не приложу, о чем вы толкуете.

Насколько я знала, Служба защиты детей не сумела отыскать мою мать, а других живых родственников у меня не было.

– Это правда.

– Мой отец знал о ней?

– Он и дал нам ее контакты. Мы связались с ней в Сан-Франциско, она там живет, и спросили, возьмет ли она опеку над тобой.

– Что? – вскрикнула я. Мальчики затихли, втроем уставившись на меня. Я оперлась на кухонную стойку. – Мне придется переехать в Сан-Франциско?

– Да.

– Нет, я не могу. Не могу оставить Джексона. А что будет с Софией? Почему отец не рассказал мне о существовании тети? Я же ее даже не знаю. Я там никогда не приживусь!

Моя жизнь будет разрушена!

– Притормози.

Я почувствовала головокружение. Мистер Келлер вошел на кухню и поддержал меня за локоть. Я пошатнулась. Он тихо сказал:

– Давай, присядь на диван.

Когда я села, он вышел.

– Они выгоняют меня, потому что я провела с Джексом пару часов?

Голос Паулы стал низким и успокаивающим.

– Я знаю, что ты через многое прошла. Пожалуйста, выслушай меня. Софию отправят в новую приемную семью неподалеку. Это приличное место, но туда не берут подростков, и вообще, хочешь верь, хочешь нет, но твоя тетя Бекки кажется очень интеллигентным и душевным человеком. Своих детей у нее нет, и кроме того… она профессор писательского мастерства в Беркли.

– Мне от этого не легче. Почему отец даже не упоминал, что у меня есть тетя?

– Ну, потому что твоя тетя… как бы это сказать? Ну, она – результат романа на стороне, который завел твой дедушка, и ему пришлось держать это в секрете, чтобы избежать скандала. Но, видимо, твой отец знал о ней. Я не знаю, хорошо ли они общались, но он написал ей из тюрьмы, и, будучи очень добрым и щедрым человеком, она согласилась позволить тебе приехать жить с ней и ее партнершей Триной.

Я недоверчиво раскрыла рот. Я даже не могла переварить то, что она мне говорила. Жить с тетей-лесбиянкой в Калифорнии? Ни хрена подобного. Я не собираюсь уезжать из Огайо – мне все равно, даже если сам президент даст мне комнату в Белом доме.

– Сколько у меня есть времени, чтобы сбежать?

Она засмеялась.

– Не волнуйся, мне почему-то кажется, что ты будешь очень счастлива в этом новом месте. Я приеду за тобой завтра в десять утра.

Мы попрощались, а затем я взбежала по лестнице на второй этаж и ворвалась в спальню миссис Келлер, где обнаружила ее сидящей на краю кровати и плачущей.

– Как вы могли такое сделать? Ладно я – на себя мне уже наплевать, но как вы могли поступить так с Софией? Она живет здесь уже семь лет. Боже мой, да ведь вы ей все равно что родные родители. Что с вами такое?

Она молча опустила голову, а я продолжила:

– Прошу, послушайте. Она ничего дурного не сделала. Она думала, что мы с Джексом учимся! И что такого, если она немножечко приврала, чтобы помочь мне? Пожалуйста. Вы испортите девочке жизнь, если отошлете ее. Она такая хорошая! И она ни в чем не виновата.

Миссис Келлер подняла голову, ее полные слез глаза покраснели.

– Так нужно. Она должна понять, что у ее поведения есть последствия.

– Но это слишком жестоко! Я знаю, что вы любите ее. Пожалуйста, не отправляйте ее в другую семью.

В комнату зашел мистер Келлер.

– Что происходит?

– Просто выслушайте меня. Вы – все, что есть у этой маленькой девочки. Я только что узнала, что у меня есть тетя, и мне почти шестнадцать. Я во всем разберусь. Но Софии восемь лет, и в этом мире у нее нет ни одного человека, на которого она могла бы положиться. Она любит вас, и вы любите ее. Вы хорошие люди. У вас сумасшедшие правила, но вы хорошие люди. Не поступайте так с ней! – умоляла я.

Мистер Келлер сел рядом с миссис Келлер на кровать.

– Эмерсон, ты прощена. Нам с миссис Келлер нужно кое-что обсудить. Пожалуйста, поднимись в свою комнату и собери вещи. Твой социальный работник будет здесь утром.

Перед тем, как подняться к себе, я сбежала вниз по лестнице, схватила телефон и, перепрыгивая сразу через две ступеньки, вернулась в комнату, чтобы позвонить Джексу.

– Алло?

– Меня отправляют в Сан-Франциско, к моей тете.

– Что? Правда?

– Да, правда.

– Ты уезжаешь? – переспросил он пустым, шокированным голосом. Это был даже не вопрос – он пытался переварить мои слова.

– Ты должен приехать и забрать меня. Я никуда не уеду.

– Где живут Келлеры? – взволновано спросил он, как будто уже продумывал план.

– Южная Примроуз, два тридцать.

– Я приеду, Эм, обещаю. Но, скорее всего, не раньше часа ночи.

– Встретимся около дороги в час.

Я собрала одежду, сложила аккуратной стопкой на кровати все, что дали мне Келлеры, и стала ждать. Перед отбоем я спустилась в комнату Софии. Она читала в плетеном кресле у окна. Я прислонилась к дверному косяку.

Она посмотрела на меня и улыбнулась.

– Чтобы ты им не сказала, это сработало.

Я была шокирована.

– Правда?

Я подошла к ней.

Она встала и обняла меня.

– Да. Они разрешили мне остаться. Сказали, что дают мне последний шанс.

– О, Боже, ты не представляешь, как я рада это слышать. Ты справишься, Соф. Береги себя, хорошо, малышка? И никогда больше не подставляй себя ради кого-то другого. Просто береги себя. – Я снова ее обняла.

– Ага. Не знаю, что ты сказала, но это зацепило миссис Келлер. Спасибо, друг.

– Я здесь ни при чем. Они любят тебя, ясно? Им просто тяжело показывать это. Миссис Келлер плакала, когда я пришла поговорить с ней. Они хотят, чтобы ты жила здесь, с ними. Просто они чересчур большое значение придают своим правилам.

Она пожала плечами.

– Возможно. Ну, а как же ты?

– Я поеду в Сан-Франциско, – заявила я с улыбкой, хотя моя радость была насквозь фальшивой. Но мне надо было сыграть эту сценку.

– Ух, ты! Это же фантастика!

– Да, у меня там есть тетя, и она какой-то известный профессор в колледже. Наверное, загружена работой. Я уверена, что получу машину и все такое.

– Это отлично, Эмми. Нам так повезло!

– Еще как повезло, да?

София была слишком юна, чтобы осознавать всю иронию. Так было даже лучше.

Я пожелала ей спокойной ночи и крепко обняла, не сказав, что это наши последние объятия.

В двенадцать пятьдесят я взяла свой маленький чемодан, вышла через заднюю дверь и прокатила его полмили по дороге к главному шоссе. Джексон вовремя подъехал на грузовике Младшего, и я запрыгнула внутрь.

– Привет, – сказала я.

Он выглядел усталым, но все равно улыбнулся.

– Привет, красавица.

– Едва ли красавица. Такое чувство, будто меня автобусом переехало.

– Теперь ты со мной. Уже все хорошо. Мы доедем до Картеров, а оттуда Кэл Младший отвезет нас домой. Мама сегодня на работе.

– Она в курсе?

Он подъехал к знаку остановки и посмотрел на меня.

– Нет, Эм, ей нельзя знать. Она сумасшедшая. Думает, что ты разрушишь мою жизнь. Смелое заявление из ее уст, да?

Я все ещё помнила, какую боль мы все переживали после смерти Брайана. Как Лейла вообще могла подумать, будто я причиню вред Джексу?

– Каким это образом я разрушу твою жизнь?

Мне было больно даже произносить эти слова.

– Она просто не хочет делиться своим счастливым билетом.

– Что это вообще значит?

– Она знает, что я получу стипендию. Знает, что я добьюсь многого в жизни. Мои оценки идеальны. У меня практически самый высокий балл по всем вступительным экзаменам. Она хочет, чтобы я заботился о ней.

Меня вдруг осенило, что моя просьба о помощи может стоить Джексу будущего. Возможно, Лейла не настолько эгоистична, как он думал. Возможно, она заботилась о нем. И мне тоже стоит это сделать.

– Нас поймают. Паула отправится к тебе домой… – начала говорить я.

– Ты действительно думаешь, что Паула будет искать тебя в этих трущобах?

– Почему ты так говоришь?

– Потому что подростки исчезают постоянно, и люди перестают их искать. Помнишь девушку моего брата? Она жила в гребаной сточной канаве. – Он наклонился и взял меня за руку. – Все будет в порядке.

– Я не хочу жить в сточной канаве, Джекс.

– Даже со мной? – он рассмеялся.

– Это не смешно, и да, даже с тобой!

– Тебе не придется. Нам не придется. Все будет в порядке. Ты чертовски умная, Эм. Да и я чертовски умен, чего уж там. И мы слишком тяжело трудились в этой дерьмовой жизни. С нами такого не произойдет.

– Поклянись мне, – попросила я слабым голосом.

– Клянусь своей жизнью, – сказал он, и я поверила ему. – Но сейчас я похищаю тебя на грузовике какого-то неудачника, чтобы потом спрятать у себя во дворе. Будем надеяться, что мы одолеем эту задачу. Не думаю, что колледжи слишком благосклонно относятся к малолетним преступникам.

Я ничего не ответила, но тяжесть нашего поступка поразила меня. В тот момент у меня не было возможности оценить всю силу и последствия наших действий. Казалось, что если я поеду в Сан-Франциско, то умру без него – буквально завяну и превращусь в прах.

Но если останусь, то могу поставить на карту и его будущее, и свое собственное. Как в пятнадцать лет я могла оценить последствия такой любви?

Люди называют подростковые отношения щенячьей любовью, но то, что было между нами с Джексом, выходило далеко за рамки этих глупых представлений. В нашей жизни было множество значимых и духовных моментов. Мы отказывались ассоциировать нашу любовь с легкомысленными выражениями, основанными лишь на нашем возрасте. И мы были достаточно зрелыми, чтобы понимать всю эгоистичность того поступка. Он не сказал этого вслух, но неизбежность надвигающегося конца ощущали мы оба. И он был прав: мы были достаточно умны для своего возраста. Мы оба знали, что одному из нас придется чем-то пожертвовать.

Джекс посмотрел на меня так, будто знал, о чем я думала. Взяв меня за руку, он произнес.

– Эм, просто будь сейчас здесь, со мной, ладно?

Я улыбнулась ему в ответ, в глазах у меня стояли слезы.

– Не заставляй меня плакать, пожалуйста. Мы смеялись всего минуту назад.

Остаток пути мы проделали в тишине.