Текст книги "Клянусь этой жизнью (ЛП)"

Автор книги: Рене Карлино

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

– Нет.

– Уверен, что хочешь, чтобы это была я?

– Ты права, вопрос идиотский.

Он наклонился и поцеловал меня, а через мгновение оказался внутри меня, и мы стали двигаться в унисон. Никто из нас на самом деле не знал, что делать, но мы были терпеливы и через некоторое время поняли, что нужно делать, чтобы испытывать наслаждение, а не боль.

После этого Джейс вернулся домой и стибрил еще презервативов. Остаток дня мы провели, занимаясь веселым, неловким, наполненным любовью, а также ответственным подростковым сексом.

Мы находились в такой гармонии друг с другом, что я даже не осознавала этого. Я всегда была уверена, что любой сексуальный опыт после этого будет таким же комфортным, чувственным и сладким, но ничего в последствии не могло сравниться с тем первым разом. Помню, что после того, как я уехала из Огайо, мои подруги говорили, что секс становится лучше с каждым разом и что первый раз всегда ужасен, но у меня все было наоборот, потому что мы с Джейсом годами узнавали друг друга.

Лежа в постели в своей квартире, я пялилась в потолок, зловеще освещенный уличным светом, проникавшим сквозь шторы. Мне хотелось спросить его, какой была его жизнь, когда мы расстались. И еще я терзалась вопросом, не лежит ли он сейчас тоже в постели в каком-нибудь гостиничном номере… в объятиях Андреа.

Глава 11. В игре

Проснувшись следующим утром, я поморщилась – солнце светило прямо в лицо. Я зажмурилась. Глаза опухли из-за рыданий. Было слышно, как Синди, Шэрон и Кара что-то делали на кухне. Я соскользнула с кровати и пробралась в ванную незамеченной. Глядя в зеркало, я задалась вопросом, почему избегала чтения книги. Наверное, из-за страха, что как только закончу ее, от нас с Джейсом больше ничего не останется.

В кухне я обнаружила улыбающегося Тревора, насмешливую Синди и Кару, которая пыталась слиться со стеной.

– Где Шэрон?

– Отправилась в магазин. У вас в холодильнике мышь повесилась, – ответила Синди.

– Ох. – Я наклонилась и поцеловала Тревора. – Доброе утро. Что ты здесь делаешь?

– Я подумал, может мы с Синди и Шэрон сможем спуститься на каяках в пещеры? – сказал Тревор.

– Ладно.

Я перевела взгляд с Тревора на Кару и произнесла одними губами: «Это ты ему позвонила?».

Она отрицательно покачала головой.

Шэрон вошла в квартиру с полными пакетами продуктов.

– Как дела, детишки?

– Мы идем кататься на каяках! – анонсировала я.

Взгляды Синди и Шэрон метались между мной с Тревором.

– Я что-то пропустил? – спросил Тревор.

– Нет, – ответила я. – Давайте собираться.

Синди последовала за мной в спальню.

– Ты собираешься рассказать ему?

– Нечего рассказывать. Ты никогда не давила на меня, так что, прошу, не начинай сейчас.

Она вышла из комнаты, больше не произнеся ни слова. Синди и Шэрон всегда сильнее всего ценили честность в отношениях, но тетя не могла ждать от меня, что я при всех разболтаю, как вчера вечером встречалась с Джейсом, и мы договорились стать друзьями. Это казалось незначительным на фоне того, что Тревор тем временем прилагает все возможные усилия, чтобы сохранить наши отношения.

Через час мы прибыли на пляж и оплатили каяки. Парень, сдававший их в аренду, объяснил, что нам нужно хорошенько поработать, преодолевая океанский прибой, а затем плыть на юг к пещерам, где вода более спокойная. Тревор уже занимался этим раньше, но мы были новичками.

Синди с Шэрон держались в форме, были сильны и всегда готовы к приключениям, поэтому я знала, что они смогут с этим справиться. Они гребли так, будто это было проще простого, и иногда останавливали каяк, чтобы подождать нас. Я сидела впереди лодки, а Тревор – сзади.

Незадолго до того, как нам предстояло совершить попытку преодолеть сильное течение, Тревор крикнул:

– Помни, я не могу грести, так что тебе придется поработать усерднее.

Я развернулась и посмотрела на него.

– Что?

Он положил весло себе на колени.

– Моя рука. Я до сих пор прохожу физиотерапию. Мне нельзя заниматься такими вещами.

– Тогда нахера, черт возьми, ты вообще взял весло?

Он указал на встречные волны.

– Повернись и сосредоточься.

Сегодня было ясно и тепло, но стояла зима, поэтому вода была слишком холодной для купания. Фишка заключалась в том, чтобы оставаться как можно более сухой. До меня быстро дошло, что придется грести со скоростью света.

– Это была твоя идея, Тревор! – из последних сил заорала я.

Шэрон и Синди легко преодолели течение до того, как появились новые волны, но нам повезло намного меньше. Они махали нам руками, крича:

– Давайте, поторопитесь!

Я чуть не начала смеяться над тем, как забавно я, должно быть, выглядела, пытаясь пройти по волнам, когда Тревор сидел сложа руки и греясь на солнышке.

– Я так злюсь на тебя, Тревор! Я не могу грести в одиночку, пока твоя ленивая задница сидит и ничего не делает!

– У тебя все получится, Эми. Напряги мышцы!

Зарычав, я начала грести быстрее, слева направо, но мы весили слишком много, и процесс был медленным. Волны становились все больше и больше. Пришла первая волна, и я едва ли справилась с ней. Каяк ударился о волну, в результате чего вода взлетала и брызнула мне в лицо.

– О, Боже, холодно же!

– Жми, жми, Эми! Живее!

– Да иди ты к черту, Тревор, обойдусь как-нибудь без наставлений! Мне нужно, чтобы ты греб!

– Не могу. Давай же, ты справишься, – он сжал мое плечо и я еле сдержалась, чтобы не врезать ему веслом.

– Греби! – услышала я крик Синди.

– О, нет! – завопила я.

К нам приближалась огромная волна.

– Выравнивайся! – заорал Тревор. Наш каяк поворачивался параллельно с волной, и я не могла его остановить.

– Дерьмо!

Я гребла изо всех сил, но мы не двигались с места.

– Ох, бл*ть! – крикнул Тревор позади меня.

Волна подняла каяк и перевернула его, словно хот-дог на гриле, но каяк не перевернулся в правильном направлении. Я просто вылетела из него в ледяную воду. А он придавил меня сверху. Я плыла под водой, ища место, где достану ногами до дна, а затем обнаружила, что Тревор стоит в воде высотой ему по пояс со скрещенными на груди руками.

Он не выглядел растрепанным. А мои мокрые волосы прилипли к лицу, глаза покраснели из-за соленой воды, а солнцезащитные очки плавали где-то среди волн.

Глядя на него одним глазом, я попыталась перевести дыхание.

– Боже мой, мы чуть не утонули.

Он покачал головой.

– Мы даже от берега толком не отплыли.

– Как ты оказался здесь так быстро?

– Я выпрыгнул до того, как на нас обрушилась волна. Уверен, у тебя бы не получилось сделать так же.

Тревор был совершенно нетерпелив к людям, которые были не так скоординированы, как он.

– И ты собирался просто оставить меня в ловушке под этой штукой? – заорала я.

– А что я должен был делать? Ты умеешь плавать.

Я не заметила, что небольшой волной каяк несло прямо на меня. Он врезался мне прямо в спину, и я упала на накаченное тело Тревора.

– Ай!

– Иисусе, Эми! – одной рукой он обхватил меня за талию, а другой остановил каяк. – Бл*ть!

Он развернул меня так, чтобы я была на мелководье, и направил к берегу. Я дрожала, поэтому побежала на пляж и нашла наши полотенца. Я наблюдала, как Тревор вытаскивал каяк на берег, используя левую руку и держа правую прижатой к телу, так, будто она была сломана.

Я помахала Синди и Шэрон.

– Плывите! – крикнула я.

Они развернулись и поплыли в сторону пещер.

Разочарованный Тревор подошел ко мне. Я бросила в него полотенцем. Он поймал его и начал вытираться. Мы не разговаривали. Тишину нарушало только шипение волн, обрушивающихся на берег, и стук моих зубов.

Я упала на песок, завернулась в полотенце и попыталась поймать хоть парочку лучей солнца, чтобы те согрели мое ледяное тело.

– Ты хороший парень? – в конце концов спросила я.

– Что ты имеешь в виду? – он развернулся и нахмурился.

– Почему ты так строг ко мне?

Он поднял руки вверх, защищаясь.

– Это не так. Я просто подумал, что ты справишься с этим.

– Что ж, не справилась… К настоящему времени ты должен бы знать меня лучше. Кстати, если ты не заметил, я дрожу, замерзаю и нахожусь в ошеломлении, но ты продолжаешь сидеть в пяти футах от меня?

Он подошел ко мне и неохотно закинул руку мне на плечо.

– После того, как мы разошлись прошлой ночью, я отправился в «Спот», чтобы посмотреть конец баскетбольной игры. Я остался и выпил пару бокалов пива.

Мои внутренности скрутило. Я знала, к чему он клонил.

– Ладно…

– Я видел, как вы гуляли вместе.

Я была раздавлена мыслью, что Тревору показалось, будто я строила отношения с другим парнем у него за спиной. Если бы я рассказала о встрече с Джейсом прошлой ночью, мы бы не оказались в этой ситуации. Я превратила невинную встречу во что-то преступное, скрыв это от него.

– Да, мы встретились и выпили немного. Ничего не произошло. Мы лишь немного поговорили о книге. Он отправляется в пресс-тур по двенадцати городам. Мне даже не известно, как долго его не будет. – Я нервничала, чувствуя вину за то, что не была откровенной с Тревором. Я пошла на встречу с другим мужчиной сразу после того, как Тревор попросил меня выйти за него замуж. – Извини, что так получилось, но мы просто друзья. Что тебя беспокоит, Тревор?

– Ничего. Пока я уверен, что ты не собираешься поставить точку в семилетних отношениях лишь потому, что твоя зазноба из детства вернулся в город.

Я даже не стала зацикливаться на том, как он пренебрёг тем, что было у нас с Джейсом.

– Тревор, мне кажется, что единственная причина, по которой ты так стараешься сейчас, в том, что ты чувствуешь, будто тебе бросили вызов. Я имею в виду, что ты никогда не проявлял желания тусоваться с Синди или Шэрон. И никогда не появлялся у меня дома в воскресенье утром, чтобы куда-нибудь вместе пойти, когда по телеку идет тысяча футбольных матчей.

Он не ответил. Мы просто сидели в тишине, пока Синди и Шэрон не вернулись. Я думала о том, что Тревор в основном относился ко мне как к подруге. У нас был секс на первом свидании, и тогда он показался мне уважительным и очаровательным. Он не мог держать руки подальше от меня… в начале отношений. Теперь мы стали просто приятелями, хотя я не была уверена, что даже это подходящее слово. Да, мы все еще спали, но чисто физически – в этом не было ничего романтического. Большую часть времени секс длился минут пять, и я обычно делала всю работу из-за чертовой больной руки Тревора. С Джейсом все было прямо противоположно. Мы начали с дружбы, а затем добавляли слой за слоем.

Я ненавидела себя за то, что сравнивала Тревора с Джейсом, потому что они разные. Приходилось постоянно напоминать себе, что Джейс предал меня много лет назад, а Тревор сейчас здесь, со мной.

Как только мы вернулись в квартиру, Тревор ушел, а Синди и Шэрон отправились обратно к себе домой. Кара гуляла с друзьями, так что я осталась одна, и книга так и упрашивала ее открыть…

Из «Всех дорог между нами»

В год, когда мне исполнилось пятьдесят, мой муж Дэвид погиб в автокатастрофе. Внезапно мой ничем не примечательный брак закончился, и я осталась одна в своей ничем не примечательной жизни. Я потратила взрослую жизнь, заботясь о мужчине, которого, кажется, вообще никогда не любила.

С тех пор, как мы с Дэвидом окончили среднюю школу в Калифорнии, мы переезжали из города в город, двигаясь по местам его распределения в армии. Его часто не бывало дома, и, так как детей у нас не было, я страдала от одиночества. Я много думала о Джексе – его милом лице и надежде, которая светилась в его глазах, когда он умолял меня оставить все в ту ночь в Огайо и быть с ним. Всю свою жизнь я прожила с чувством вины, задаваясь вопросом, смог ли он простить меня. Я молилась, чтобы он смог двигаться дальше и обрел мир на длинной грунтовой дороге.

Я не могла заставить себя позвонить ему или написать, потому что боялась, что он ненавидел меня. Если бы я узнала, что это так, то не смогла бы с этим жить. Все, на что я могла надеяться, чтобы он понял: тот ужасный поступок я совершила ради него… чтобы он смог раскрыть свой потенциал, а я не была бы для него обузой.

Позже в тот же год мой отец умер в тюрьме. Счет, который я получила за его кремацию, был моим единственным уведомлением о том, что Алко-монстр почил. Я даже не знала причину смерти, и мне было все равно. Отправив чек, я вздохнула с облегчением. Легко позволить себе стать бременем для самой себя, особенно когда собственные родители навесили на тебя этот ярлык еще до того, как ты успела сделать первые шаги. Технически я была свободна – от мужа, которого никогда не любила, и от отца, который определил мой жизненный путь. Но я не чувствовала себя свободной. Моя взрослая жизнь не была трагической, но я так и не позволила ей стать выдающейся. Мое самонавязанное покаяние удерживало меня от блаженства, которое мы с Джексом мечтали найти вместе, пока лежали на траве возле бухты много лет назад.

Я жалела, что не искала свою мать, Диану, и не попыталась помириться с ней, но больше всего на свете я жалела о жизни без Джекса. Я бы взяла на себя все трудности существования в конце грунтовой дороги, лишь бы только быть рядом с ним.

Через три года после смерти Дэвида я вернулась в Огайо, в Нью-Клейтон. Мне было еще далеко до пенсии, поэтому пришлось устроиться на работу в закусочную в городе. Я как раз была в магазине уцененных товаров в поисках пары удобной обуви для работы и проходила мимо раздела подержанных книг. Там, в первом ряду по центру полки, будто специально для меня, стояла книга с обнимающейся парой на обложке. Она называлась «Первая любовь никогда не умирает». Но что действительно привлекло мое внимание, так это имя автора. Джексон Фишер.

Внезапно мне снова стало пятнадцать. Прошло тридцать восемь лет с тех пор, как я произносила его имя вслух.

– Джексон Фишер, – прошептала я.

Дрожащей рукой потянулась к книге. Сзади на обложке поместили старую фотографию Джексона, возможно, ему тут было лет двадцать. Он опубликовался более двадцати пяти лет назад. Я чувствовала себя подавленно…

Глава 12. Ты сможешь найти правду

Я захлопнула книгу на средине предложения. Истерические рыдания не позволили мне продолжать чтение. Почему Эмерсон так сильно сожалела, если она сама сделала тот ужасный выбор? Прижав книгу к груди, я плакала, не переставая.

Джейс сказал, что написал книгу для меня, но из-за того, что он поменял важные детали, я не верила ему. Тем не менее, я не была совершенно наивной; конечно, я видела параллели в моих обстоятельствах и обстоятельствах Эмерсон. Но внутри меня жила испуганная маленькая девочка, которая не могла принять тот факт, что кто-то в самом деле любил ее достаточно сильно, чтобы написать для нее целый роман и таким образом помочь ей исцелиться.

Через несколько часов должен был наступить рассвет, но вместо того, чтобы отправиться спать, я начала составлять план.

На следующее утро я, полная решимости, прошла через парковку в институт. Нашла профессора Джеймса в его кабинете. Он сидел в кожаном кресле с высокой спинкой возле окна и смотрел на кампус. Поскольку он был начальником отдела, я должна была сначала поговорить с ним.

– Профессор?

Он поднял взгляд.

– Эмилин! Входи.

Я зашла в кабинет и встала напротив его стола. Мужчина посмотрел на меня поверх очков.

– Могу я кое-что обсудить с вами? – спросила я.

– Конечно. Присаживайся, – он указал на стул напротив.

Присев, я сжала руки и уставилась на свои колени.

– Я хочу написать что-то реальное, просто еще не знаю, что именно. Мне необходимо взять отпуск…

Он засмеялся.

– Ты еще не профессор, поэтому не можешь взять отпуск в средине семестра.

– Честно говоря, мне нужно заняться самоанализом.

– Известные последние слова, – строго произнес он.

– Профессор, я даже не уверена, что являюсь писателем. Мне кажется, я могу быть только хорошим читателем. – Подняв взгляд, я посмотрела ему в глаза в поисках подтверждения.

Он долго удерживал мой взгляд.

– Эмилин, ты совершенно точно писатель, но тебе нужно узнать, о чем, черт возьми, ты пишешь, и кто твоя аудитория.

Я кивнула.

– Понимаю.

– Почему бы тебе не начать писать для себя и не посмотреть, что из этого получится? Просто помни: прежде чем стать великой, нужно сперва стать просто хорошей. Ты на верном пути. – Он погладил бороду. – Как долго тебя не будет?

– Две недели. Максимум.

Он снова усмехнулся.

– Это вряд ли творческий отпуск, Эмилин. – Затем он снова посмотрел на меня поверх очков. – Я полагаю, эту переоценку ценностей нельзя откладывать до лета?

Я энергично замотала головой.

– Мне это очень нужно прямо сейчас! Всего я пропущу четыре лекции и могу попросить Кару выйти на замену.

Он кивнул.

– В другом случае я бы не одобрил такую просьбу, но если ты действительно сможешь уговорить Кару работать с твоим классом, я могу предоставить тебе двухнедельный личный отпуск. Ты разберешься с документацией?

– Разумеется, профессор.

– И ты принесешь мне десять тысяч слов хорошего текста?

Надо было догадаться, что где-то спрятан подвох.

– Хотите, чтобы за время отсутствия я написала короткий рассказ? – спросила я.

Он пожал плечами.

– По-моему, это обоснованное требование. В конце концов, я даю тебе отпуск посреди семестра.

– Десять тысяч слов хорошего текста?

– С чего-то же надо начинать, – сказал он.

– Договорились. – Я встала и пожала ему руку. – Спасибо вам.

И я умчалась искать Кару.

Вернувшись домой, я собрала небольшую сумку и позвонила Синди. После нескольких секунд светской беседы я перешла к делу:

– Я хочу увидеться с отцом.

Она издала длительный вздох.

– Это из-за книги Джейса?

– Нет, я сама так решила, – ответила я, именно так и считая. – Ты расскажешь мне, где он?

– Я никогда от тебя ничего не скрывала. Ты ведь это знаешь, да?

– Знаю. Я просто никогда не желала вникать в детали, но теперь – хочу. Ты что-нибудь слышала от него или от моей матери?

Она вздохнула.

– Мне известно только, где твой отец. Он живет в Дейтоне и работает механиком. Хочешь, мы отвезем тебя туда? Мы могли бы поехать весной после сессии.

– Нет, мне нужен только адрес. Я должна пройти через это самостоятельно.

Прошло без малого десять секунд неуютной тишины.

– Тетушка Синди, не пойми меня неправильно. Я люблю тебя и благодарна за все, что вы с Шэрон для меня сделали. Вы подарили мне жизнь, о которой я могла только мечтать. Но я так и не разобралась с тем дерьмом из прошлого, а я хочу двигаться дальше. Мне нужно сделать это ради себя самой.

– Не понимаю, чего ты хочешь добиться от своего отца, Эмилин. Не хочу, чтобы тебе было больно.

– Знаю, но мне нужно его увидеть.

– Ты возьмешь с собой Тревора?

– Ты беспокоишься о моей безопасности? – спросила я.

– Нет. Твой отец в завязке.

Я была совершенно удивлена. Почему она мне не сказала?

– Я еду одна, – твердо сказала я.

Наконец, Синди согласилась и дала мне адрес квартиры отца и мастерской, где он работал.

Я забронировала номер на ночь в дешевой гостинице, отправила сообщение Каре и провела остаток дня, собирая вещи. К тому времени, как Кара вернулась с занятий, я уже сидела на диване с рюкзаком и дорожной сумкой. Упаковала я только ноутбук, книгу Джейса и несколько смен одежды.

Она посмотрела на мои вещи, озабоченно нахмурив брови.

– Это все, что ты возьмешь в двухнедельную поездку?

– Ага.

– Как ты доберешься до аэропорта?

– Сейчас вызову такси.

Она свалила свои вещи на пол и покачала головой:

– Не-а, никакого такси. Идем, я отвезу тебя.

– Уверена? – нервно уточнила я, хотя тайком надеялась на такое предложение.

Она рассмеялась.

– Думаешь, я позволю тебе переживать этот кризис минувших дней в одиночку? Поехали.

Я благодарно ей улыбнулась.

– Спасибо, мой заботливый мишка.

Как только мы поехали в аэропорт на джипе Кары, я повернулась к ней.

– Пожалуйста, ничего не говори Тревору. Мне нужно о многом подумать. Я сказала ему, что еду в Огайо, потому что мне нужен перерыв.

– Мне кажется, он бы понял, Эми.

– Мне правда очень нужно время наедине с собой, – подчеркнула я.

– Я поняла, – она сжала мою ладонь. – Со мной твой секрет в безопасности.

Как только мы добрались до аэропорта, Кара крепко обняла меня.

– Надеюсь, ты найдешь то, что ищешь, – прошептала она.

Я только кивнула, слишком ошеломленная, чтобы говорить.

Попрощавшись, я направилась к терминалу, но оглянулась на машущую мне Кару. И, как ребенок, махала ей в ответ, пока она не скрылась из виду. Я вовремя получила посадочный талон и миновала предполетный досмотр – привилегия ночных рейсов.

Подойдя к нужным воротам, написала Джейсу.

Я: Ты посмотрел лекции моей тети до того, как приехал забрать меня из приемной семьи?

ДЖЕЙС: Да, когда ты сообщила, что тебя отправляют к ней жить, я погуглил и посмотрел лекцию о разрешении конфликтов в художественной литературе.

Я: Иронично.

ДЖЕЙС: Я знал, что тебе будет лучше с ней, в Калифорнии, но не был готов отпустить тебя.

Я: Выходит, ты уже тогда знал, что в конце концов предашь меня?

ДЖЕЙС: Я не так на это смотрел.

Я уставилась на его сообщение, не зная, как ответить. Зла я не была, но и примириться с этой новостью не могла. Все, что касалось той судьбоносной ночи, просто вываливалось у меня из рук.

Прошло двадцать минут, прежде чем он снова написал мне.

ДЖЕЙС: Ты закончила читать книгу?

Я: Нет. И перестань быть таким эгоистом. Не волнуйся, я дочитаю ее… и выскажу тебе все, что думаю о твоем белом пальто.

ДЖЕЙС: Мы с моим пальто трясемся от страха.

Я: Вот и правильно.

ДЖЕЙС: О-о, дерзкая Эм. Мне это нравится. Что на тебе надето?

Я: Спокойной ночи, Джейс.

ДЖЕЙС: Хочешь, пришлю тебе фотку и покажу, во что одет я?;);)

Я: Спокойной ночи, Джейс.

ДЖЕЙС: Я так понимаю, ты не в настроении для секса по переписке?

Я: СПОКОЙНОЙ НОЧИ!

ДЖЕЙС: Сладких снов, Эм. Целую.

Прочтя слово «целую», я покраснела. Быстренько оглянулась на других путешественников, но все они пялились в собственные смартфоны.

Я нашла авторский сайт Джейса, чтобы узнать, через какие штаты он будет проезжать в туре. Он наносил удары по крупным городам Восточного и Западного побережья, а также Нэшвиллу и Новому Орлеану. Я просмотрела прошлые даты и увидела, что он уже был в Огайо. Не знаю, почему это имело значение. Думаю, я просто хотела понять, не проходим ли мы через одинаковое путешествие.

Когда мой самолет приземлился в восемь утра в Дейтоне, я проснулась и была полна адреналина. Мне удалось поспать всего пару часов. Мысли были заняты Джейсом, моим отцом, случайными воспоминаниями из прошлого, Тревором и теми десятью тысячами слов, которые я должна отдать профессору в конце этой поездки.

Я арендовала «Хендай Акцент», помеченный как малолитражный автомобиль, в компании «Avis»³¹. Машинка была крошечной, но как пуля выскочила из аэропорта и доставила меня по межштатной автомагистрали в кратчайшие сроки.

Уже в одиннадцать утра я стояла у стойки регистрации в отеле «Холидэй». Мой номер был готов, так что я освежилась, написала Каре и тетушкам, что добралась благополучно, забила адрес работы отца в карту в телефоне и выдвинулась навстречу прошлому.

Выехав на проселочную дорогу, я заметила гараж механика на углу главной улицы. Моя машина ползла по улице, стараясь не попадаться на глаза, как будто я осматривала это место, хотя ехала на ярко-красной машине-мармеладке. Я припарковалась под деревом, а потом стала наблюдать. Не знаю, что именно я ожидала увидеть.

Полчаса я пристально следила за улицей, но кроме нескольких проезжающих автомобилей и бездомного кота, который ел что-то из алюминиевой банки в переулке рядом с магазином, ничего интересного не увидела. Затем я, наконец, набралась смелости, чтобы подойти к магазину.

Это был обыкновенный гараж механика с двумя открытыми отсеками. Вывеска гласила: «РЕМОНТ АВТОМОБИЛЕЙ БЕННИ». С одной стороны в лифте стоял старый седан «Тойота», а с другой никого не было, кроме Бенни. Моего отца.

Он стоял в синем комбинезоне механика и пытался вытереть полотенцем масло с рук. Я не привыкла видеть его коротко подстриженным и чисто выбритым. Он редко выглядел так, когда я росла.

Он поднял глаза и заметил меня, его лицо сначала было бесстрастным, а затем стало потрясенным, когда его осенило узнавание. Но он не сделал ни шагу. Я снова почувствовала прилив адреналина в венах, но пути назад уже не было.

– Привет, малышка.

Его голос был хриплым из-за десятилетий курения, и этот звук вызывал воспоминания о прокуренных комнатах. Я покачала головой, отчаянно желая сказать ему, чтобы он не называл меня так, но не могла найти слов. Он казался усталым и напуганным, когда подходил ко мне. Отбросив полотенце в сторону, он оглядел меня с ног до головы.

– Посмотри на себя, такая же взрослая и красивая, как твоя мама. Я рад, что ты пришла. Удивлен, но очень рад, что ты здесь.

Это были самые добрые слова, которые я когда-либо слышала от него о моей матери.

– Ты тоже хорошо выглядишь, – сказала я.

– Я сейчас в беспорядке. Весь день работал… но трезв. – он искренне смотрел мне прямо в глаза. – На сто процентов. Уже полтора года как.

– Поздравляю, это здорово.

Я кивнула и натянуто улыбнулась. Такое ощущение, что мы чужие. За пятнадцать лет, что прожила с ним, я ни разу не видела его трезвым. Он пил, даже когда работал на бумажной фабрике. Но человек, который стоял передо мной в этом гараже, был каким-то другим. Я чувствовала это.

– Я попросил твою тетю не давить на тебя. Она не считала тебя готовой к встрече, когда я привел себя в порядок. Я сказал ей, что если ты когда-нибудь будешь готова… или просто захочешь, я хотел бы увидеться с тобой. Рад узнать, что она передала тебе мои слова. Спасибо, что пришла, – у него сбилось дыхание.

– Все в порядке.

– Нет, нет. Слушай, через полквартала есть закусочная. Позволь мне умыться и закрыть магазин. Я хочу сделать все правильно хотя бы раз. Ты разрешишь мне угостить тебя обедом?

Я кивнула.

Я ждала на тротуаре, наблюдая, как он бегал по гаражу, убирая инструменты. Он скрылся на заднем дворе, а затем появился в обычных синих штанах и фланелевой рубашке. Было холодно, поэтому я еще дважды обернула шарф вокруг шеи.

– Тебе тепло? – спросил он.

– Да, все хорошо.

– Здесь недалеко.

Мы прошли по тихой торговой улице и через зазвеневшую дверь попали в маленькую пустую забегаловку. Пожилая официантка налила кофе и заговорила через плечо, не оборачиваясь.

– Садитесь, куда пожелаете.

– Нам два кофе, Пэт, – сказал отец, пригласив меня присесть в ближайшую к двери кабинку. Сама она была из классического синего винила, а столешница из пластика выглядела так, будто вернулась прямо из шестидесятых, хотя и была в первозданном состоянии.

Пэт, одетая в стандартную униформу официантки закусочной, носила тугой серый пучок, а на ее шее висели очки на цепочке.

– Привет, Бенни. Что это за красавица с тобой?

– Это моя дочь Эмилин.

Лицо отца сияло гордостью.

– Ох, – выдохнула она с улыбкой. – Как приятно познакомиться с тобой.

Я ни секунды не сомневалась, что Пэт в курсе нашей жизненной истории. Очевидно, что мой отец захаживал сюда регулярно, но я могла сказать, что Пэт была той женщиной, которая ценила осмотрительность.

– Взаимно, – ответила я.

После того, как она ушла, я просматривала меню, а отец смотрел на меня.

– Выбрала, что ты хочешь?

– Да.

Он подозвал Пэт, и я заказала жареный сыр и картошку фри, а папа – сэндвич с индейкой.

– Не знаю, останется ли у меня аппетит после этого, но надеюсь, оно того стоит… для нас обоих.

– После чего, пап?

Он потянулся через стол, чтобы дотронуться до моей руки, и я ему это позволила.

Глядя на наши руки, будто он все еще не мог поверить, что я здесь, отец наконец произнес.

– После того, как я скажу тебе то, что должен сказать.

– Ладно.

Он вздохнул.

– Папы должны защищать своих маленьких принцесс. Ты знаешь это, верно?

У меня в горле встал огромный ком.

– Да.

– Мужчины, отцы, парни, мужья… никогда не должны обижать женщину или ребенка кулаками, словами или еще как-то.

Я кивнула, не в силах вымолвить хоть слово.

Он оторвал взгляд от наших рук и посмотрел мне прямо в глаза.

– Мне очень, очень жаль, Эмилин. – Он весь сжался. Внезапно мы оба сломались, сидя за этим столом. Его тело содрогалось от рыданий – рыданий, наполненных болью, которые соответствовали и моим собственным.

Пэт положила стопку салфеток возле моего локтя, а затем отправилась на кухню, оставив нас наедине.

– Я не смог простить себя. И никогда не думал, что заслуживаю твоего прощения, – плакал он.

Мы держались друг за друга за столом, пока слезы не утихли.

– Я тоже так думала, но мне нужно тебя простить. Я готова простить тебя, – сказала я.

– Ты не обязана, Эмилин. Я так долго искал себе оправдания. Обвинял твою маму, бумажную фабрику, которую закрыли, потерю работы. И кроме этих обвинений я больше ничего не делал. Твоя мама ушла, потому что я оттолкнул ее.

– Но она оставила меня там, с тобой, – сказала я. Он вздрогнул, как будто мои слова причинили ему боль. – Я имею в виду, можно ли назвать ее хорошей, если она так легко смогла бросить свою дочь?

– Она далека от идеала, но не думаю, что она знала, как далеко я зайду после ее ухода.

Я кивнула.

– Ты помнишь Джейса?

– Конечно помню. Если бы я мог извиниться и перед ним, то сделал бы это сейчас же.

– Возможно тебе это удастся. Он написал книгу о нашей жизни. Сейчас он знаменитость. Думаю, эта книга помогает мне преодолеть обиды прошлого.

– Рад это слышать. Поблагодари его от меня.

Поблагодарить? Это меня удивило.

– Джейсон всегда таким был… всегда рядом, чтобы помочь тебе, всегда готов защитить тебя. Он присматривал за тобой… вместо меня.

– Так и было, – согласилась я, изо всех сил пытаясь остановить слезы, но это оказалось невозможным. Просто из-за самого факта, что я находилась рядом с отцом, у меня сдавливало горло.

Сделав несколько глубоких вдохов, отец кивнул Пэт, выглядывавшей из задней комнаты. Она вернулась с нашими тарелками, и мы принялись за еду. Он останавливался после каждой пары укусов, чтобы подарить мне тонкую улыбку, как будто проверял, все ли со мной в порядке.

– Около месяца назад я разговаривал с твоей матерью, – сказал он, нарушив удивительно уютную тишину между нами.

Я чуть не подавилась куском сыра.

– Я думала, что ты понятия не имеешь, где она сейчас.

– Эмилин, я говорил много гадостей о ней, пока ты росла. Тебе может быть трудно поверить, но некоторые из них были правдой. Не все, но некоторые.

– Что ты имеешь в виду?

– Когда я сказал, что оттолкнул ее, то имел в виду, что толкнул ее в чужие объятия. Она всегда искала героя. Теперь у нее четвертый муж. – Он выгнул брови. – Бедный, несчастный придурок.

Я горько рассмеялась, но моя улыбка быстро исчезла.

– Как она смогла так просто бросить свою дочь?

– Тебе тяжело это понять, потому что ты на нее не похожа, хвала Небесам. И никогда не была похожа.