Текст книги "Клянусь этой жизнью (ЛП)"
Автор книги: Рене Карлино
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)
Эти слова согрели меня, как божественные объятия. Когда твоя родная мать, женщина, которая выносила и родила тебя, оказывается настолько бессердечной, что бросает тебя на грязной дороге в богом забытом городке в Огайо с грубым алкоголиком, невозможно не опасаться, что эти ужасные гены в некотором смысле могли передаться и тебе.
– Зачем тогда ты с ней говорил? – поинтересовалась я.
– Мне пришлось обсудить с ней права собственности.
– Ты имеешь в виду собственность в Огайо?
– Именно.
– Я думала, банк забрал все, а дом снесли.
Я только предполагала, что мой отец потерял имущество. Не могла себе представить, как бы он платил за него из тюрьмы.
– Дом снесли, но я не потерял право собственности на землю. Арендная плата от Лизы покрывала банковские платежи, пока я не вышел из тюрьмы.
– Дом, в котором они жили, принадлежал тебе?
– Да, оба наших дома. Там осталось много плохих воспоминаний, но теперь они исчезли. Помещения были заражены термитами и повреждены из-за наводнений, поэтому не подлежали ремонту. Но земля-то осталась, и это хорошая земля.
Странно понимать, что все на самом деле не так, как ты считала в детстве.
– Так ты говорил с моей матерью по поводу собственности? – уточнила я.
– Да, она согласилась подписать заявление об отказе от претензий, чтобы я мог подарить землю тебе.
Я дернулась назад.
– Мне? Зачем, ради всего святого, мне эта земля?
– Помнишь, когда тебе было где-то четыре или пять, я учил тебя плавать в бухте, когда она была полноводной? Ты забиралась мне на спину как маленькая обезьянка, и я плавал туда-сюда… – он посмотрел в потолок, пытаясь сморгнуть слезы. – Ты кричала: «Еще, папа, еще!», а я нырял под воду всего на секунду, а потом снова выныривал. – К этому моменту меня тоже снова захлестнуло. – Я помню ощущение твоих маленьких ручек, обвивающих мою шею, и твое трепетное хихиканье каждый раз, когда мы выныривали на поверхность, чтобы перевести дух. Я все время думаю об этом. Вспоминаю эти моменты.
– Теперь я тоже припоминаю, – прошептала я. Он тогда называл это нашим маленьким кусочком рая.
– Все это теперь твое. Имущество принадлежит тебе, и ты можешь делать с ним все, что вздумается. Это просто участок земли, и земля эта может быть красивой. Я сделал то место, наш дом, уродливым, потому что был законченным пьяницей, но так не должно быть. Еще у меня есть небольшая заначка, которую я копил для тебя с тех пор, как открыл магазин.
Я была ошеломлена и потеряла дар речи. Почему он это сделал?
– Тебе не нужно подкупать меня.
Он потянулся к моей руке.
– Послушай, Эмилин, помнишь, что я говорил об отцах, защищающих своих маленьких девочек?
– Я больше не маленькая девочка.
– Да, но я все равно твой отец. Я все испоганил и только так могу попытаться компенсировать часть убытка.
Я никогда не считала своего отца эмоциональным, чутким или красноречивым человеком, но он показывал стороны, которых я никогда в нем не видела. Мысли метались. Я знала, что должна принять то, что он мне предлагал, хотя понятия не имела, что делать с землей.
Я смотрела мимо него, пытаясь представить, что буду делать. Он сказал.
– Продай. Мне все равно, что ты с ней сделаешь. Но она твоя.
– Ладно.
– Так ты примешь ее?
– С одним условием.
– Я весь внимание, – сказал он.
– Дай мне адрес матери.
Я была полна решимости противостоять ей и хотела знать, не бросила ли она и других своих бедных детей.
– Эмилин… – в его голосе зазвучало предостережение. – Она не изменится. Боюсь, ты будешь абсолютно разочарована.
– Мне нужно кое-что сделать. Нужно ее увидеть. Пожалуйста.
Я знала, что он поймет. Мне не нужно было разъяснять ему детали.
– Хорошо. Я дам тебе ее адрес. Ты сильнее, чем был я, Эмилин. Обещай мне: что бы она ни говорила или ни делала, в глубине души ты будешь помнить, что ты хорошая, умная и красивая. У нее полно собственных демонов, и если она отвергнет тебя, это не будет иметь никакого отношения к тому, кто ты есть.
– Спасибо. Я ценю это.
– Мы не можем вернуть прошлое – там слишком много сожалений. Давай попробуем двигаться дальше?
Я потянулась через стол и взяла его за руку.
– Давай.
После обеда мы вернулись обратно в магазин, и он написал адрес моей матери на листе бумаги.
– Она живет в Нэшвилле.
– Отсюда далеко придется ехать? – спросила я.
– Около шести часов. – Он протянул мне конверт с наличными. – Там три тысячи. Внеси на счет, как только сможешь. Собственно, поехали сейчас. Я поеду за тобой на своей машине в банк.
Казалось немного неправильным ждать, пока твоей дочери не замаячит тридцатник, чтобы научиться быть отцом, но я была настроена прощать. Слишком долго я лелеяла гнев. Мы с отцом не собирались вдруг начать бегать друг за другом, но я уж точно не намерена питать к нему неприязнь, ведь он явно провел прошлые годы в попытках измениться.
После того, как мы внесли деньги, я обняла его на парковке у банка.
– Я пришлю акт о праве собственности, как только получу его, – сказал отец.
– Спасибо.
– Поблагодари от меня Джейсона. Может, ему это неизвестно, но мне кажется, что он – та причина, по которой ты сейчас здесь, со мной. И я благодарен.
Я была удивлена, что мой отец спокойно отнесся ко всем грязным деталям в книге Джейса, но осознала, что он усвоил кое-что во время своей реабилитации – то, что я, наоборот, все еще не в силах была осознать: чем крепче пытаешься удержать прошлое, тем сильнее оно разъедает и поглощает тебя.
Глава 13. Какой путь?
Вернувшись в гостиницу, я поймала себя на том, что пока планировала поездку в Нэшвилл, непроизвольно открыла сайт Джейса. Через четыре дня он прибудет в Нэшвилл на встречу с фанатами.
Я собралась выехать завтра. И решила дать себе лишнее время, пока буду там.
Хоть я и знала, что постепенно открывалась жизни, в прошлом все равно остались неразрешенные вопросы, на которые нужно получить ответы.
Я позвонила Джейсу, и он ответил после первого гудка:
– Привет.
– Привет, – сказала я и замолчала. На заднем фоне слышалась суматоха, будто он сидел в баре или ресторане.
– Как ты?
– Хорошо. – Прежде чем он смог что-либо спросить, я быстро добавила. – Я еще не закончила книгу, но хотела поговорить с тобой. Ты занят?
Я избегала читать книгу. Где-то глубоко в душе я боялась, что финал повлияет на мои чувства и поведение в будущем. Судя по тем событиям, на которых я остановилась в истории, концовка окажется грустной.
– Дай мне минутку, я выйду на улицу. – Я все еще слышала шумиху в телефоне. – Черт, снаружи холодина!
– Где ты?
– В Филадельфии.
– О, – произнесла я, хотя ответ знала заранее. – На самом деле, ничего важного, можем позже поболтать.
– Нет, что случилось? Расскажи мне.
– У тебя было много девушек в колледже? – выпалила я.
– Это то, что ты хочешь знать… прямо сейчас?
– Мне любопытно. Я просто хочу знать, какой была твоя жизнь, пока мы были не вместе.
– Я бы не сказал, что у нас с теми девушками были серьезные отношения. И почему ты не закончила книгу? – я слышала, как он стучит зубами от холода.
Но меня было не остановить.
– Хочешь сказать, что спал с многими девушками?
– Что в твоем понимании «многими»?
Я с уверенностью могла сказать, что его раздражала тема вопросов.
– Я ничего не пойму, если ты продолжишь увертываться, – сказала я.
– Эмилин, у меня не было никаких девушек. Я встречался и спал с большим количеством женщин, чем хотел бы признать. Но нет, серьезных отношений у меня действительно не было.
– Так ты никогда не влюблялся?
– Нет, – уверено ответил он.
– Почему?
– Потому что ни одна из них не была тобой.
Тишина. Я сглотнула. Мне хотелось что было сил прокричать: «я люблю тебя!».
– Джейс…
– Мне пора возвращаться.
– Ладно, – неохотно согласилась я.
– Спокойной ночи, Эм. Надеюсь, ты нашла то, что искала.
– Нашла. Спокойной ночи.
Какая-то часть меня все еще сомневалась в намерениях Джейса в отношении нас, но теперь я знала. Ни одна из них не была мной.
Положив трубку, я достала из рюкзака «Все дороги между нами» и провела пальцами по обложке. Я пообещала себе, что закончу ее, но сначала мне нужно увидеться с матерью.
Я добралась до Нэшвилла поздно вечером на следующий день. Нашла отель, а затем пошла в соседний книжный магазин и купила блокнот в кожаном переплете – такой был у Джейса в детстве.
На следующее утро я приехала на красной машине по адресу моей матери. Подъехав, увидела скромный послевоенный дом с заросшим двором. На подъездной дорожке стоял передвижной фургон для ухода за собаками с ярко-красной надписью «ГРЯЗНЫЕ СОБАКИ» и изображением покрытого грязью шнауцера.
Перед встречей с ней я нервничала намного меньше, чем перед встречей с отцом, и думаю, это связано с тем, что ее я едва помнила. Она была частью моей жизни в течение такого короткого времени, что ее отсутствие повлияло на мою жизнь больше, чем присутствие. Хотелось бы закрыть с ней все вопросы и обиды, но я знала, что даже если все получится, это не принесет мне такого облегчения и не будет так важно, как то, что я испытала за обедом с отцом.
После второго звонка за дверью раздался собачий хор и звуки несущихся к двери лапок.
Она распахнула дверь, лягнула собак, прогнав их, ее взгляд еще не совсем остановился на мне. Волосы были короткие, она покрасилась в дешевый оттенок красного. И казалась намного меньше, чем я помнила, но опять же, я была совсем маленьким ребенком, когда видела ее в последний раз. Кругленькая, пухлая, немного нездоровая на вид, а может быть, просто изможденная. Судя по внешности, жизнь у нее выдалась нелегкая.
– Чем могу помочь? – спросила она.
– Я прощаю тебя, – выпалила я.
Она долго смотрела на меня, а затем во взгляде проскользнуло узнавание. А вот грусти в нем не появилось, только испуг.
– Что ты здесь делаешь?
– Пришла сказать, что прощаю тебя.
Она заблокировала проход, будто я собиралась ограбить ее.
– Отлично, – сказала она без каких-либо эмоций.
– Ты не собираешься пригласить дочь к себе в дом?
Она уставилась на меня на несколько долгих, некомфортных секунд, а затем неуверенно отошла в сторону.
– Конечно. Входи.
Я последовала за ней через лабиринт из коробок и кучи разбросанных повсюду вещей на кухню, где был еще больший беспорядок. У нее явно начиналось патологическое накопительство вещей и собак. Я насчитала по меньшей мере восемь маленьких собачек самых разных пород, которые прыгали и кусали ее ноги, как голодные крысы.
– Садись, – она указала на барный стул за стойкой.
Я вытащила стул и стряхнула с него какую-то порошкообразную белую пыль. В доме было грязно. Я пыталась вспомнить, было ли у нас так, когда я была маленькой.
– Хочешь сок или еще что-нибудь? – спросила она.
– Нет, спасибо.
Я не понимала, почему все еще находилась здесь.
– У меня назначена встреча, и скоро нужно будет идти. – Она встала с другой стороны грязной столешницы и оценивающе посмотрела на меня.
– Ты стрижешь собак?
– Это помогает оплачивать счета, – последовал резкий ответ.
– Да я не осуждаю…
– Правда? Разве ты здесь не для этого, Эмилин? Чтобы осуждать меня?
– Нет, я уже говорила тебе, почему я здесь. Чтобы простить тебя.
– За что?
– За то, что бросила меня с ним.
Она правда считала себя невиновной?
– Ну, я бы не использовала слово «бросила». Ты всегда была папиной дочкой.
Что?
– Будто это оправдание, – огрызнулась я. – Его посадили в тюрьму за невыполнение отцовских обязанностей и жестокое обращение с детьми.
– Ты хочешь обвинить меня в том, что твой отец не смог оторваться от бутылки?
Я чувствовала, как лицо краснеет от злости. Почему я здесь? Казалось, она вообще чувств не испытывала.
– Ты эгоистка, – сказала я.
Она глянула на время на микроволновке.
– Пора идти.
– Где твой муж?
– На работе, – она посмотрела на меня.
– У тебя есть другие дети, которых ты бросила?
– Конечно, нет.
Поднявшись со стула, я направилась к двери, затем развернулась и положила руки на бедра.
– Он сказал, что я совсем не похожа на тебя. И знаешь, что грустно? Я очень рада, – мне вдруг стало не хватать воздуха. – Не понимаю. Почему ты меня ненавидишь? Что я тебе сделала?
– Я не ненавижу тебя. Я сделала все, что могла. Конец истории.
– Правда? – спросила я, отказываясь плакать при ней, и покачала головой. – Как ты можешь быть такой безжалостной? Ты чуть не разрушила мою жизнь.
Она моргнула в ответ. Если что-то и происходило за этими мертвыми глазами, я этого не видела. Развернувшись, я открыла дверь и вышла, громко хлопнув ею напоследок.
По дороге в отель я вспомнила, насколько несчастным был отец после того, как она ушла. До сих пор я всегда боялась, что способна совершить нечто настолько же ужасное, как совершила она, будто однажды переключатель внутри меня щелкнет, и я брошу людей, которые меня любили. Но теперь я вспомнила: она всегда была безразличной. Просто холодной как камень. Я даже никогда не видела, чтобы она плакала. Она не пыталась спрятать свою стервозную сущность за красивым фасадом. А всегда была стервой. Мне вспомнилось ее безразличие и отстраненность, даже когда я была маленьким ребенком. Не было ни объятий, ни особых сказок перед сном, ни милых прозвищ типа «бубочка» или «зайчик». Она и тогда была бессердечной и холодной, и сейчас осталась такой же. Мне было необходимо отпустить ее и не ожидать, что ее материнские инстинкты вдруг очнутся ото сна.
Следующие пару дней я провела в своем гостиничном номере, сидя над текстом. В день мероприятия Джейса я заглянула на его сайт. У него была встреча в баре после чтения в книжном магазине. Мне хотелось держаться подальше, разобраться во всем, но я как будто чувствовала его рядом. Назовите это судьбой или счастливой случайностью, но миссия, состоящая в том, чтобы связать концы с концами моего прошлого, привела меня прямо в Нэшвилл. Мы с Джейсом снова оказались в одном городе. Это, конечно, предполагалось, но опять же, я сама подтолкнула события. Я оказалась в его электромагнитном поле, и теперь меня тянуло к нему дюйм за дюймом. Какие таинственные силы разлучали людей и снова сближали их? Были это лишь гравитационные волны, или здесь действовало что-то еще?
Я поужинала в одиночестве, а затем пинала камень вниз по улице, спускаясь на пару кварталов от гостиницы и пытаясь отговорить себя от похода в бар.
Но несмотря на все мои блуждания той ночью, я оказалась прямо перед входом в бар. Конечно. «Бар и бистро Джексона». Как кстати.
Небольшой непринужденный ресторанчик был забит под завязку. На другом конце зала за барной стойкой я увидела Джейса в окружении оживленно разговаривающих женщин. В конце зала стояла Андреа и скучающе наблюдала за всем этим действом.
Внутри было шумно. Много болтающих людей, и я услышала случайный вопль фанатки. Меня от этого слегка подташнивало. Джейс выглядел немного растрепанным. С того места, где я стояла, было трудно сказать, но похоже, что одна из женщин зарылась руками в его волосы. У него были такие волосы, что они просто напрашивались на прикосновения, поскольку всегда выглядели идеально взлохмаченными. Он надел брюки от костюма и рубашку. Без галстука, но три верхние пуговицы были расстегнуты. Интересно, кто помог ему их расстегнуть?
Я наблюдала за ним несколько минут. Джейс смеялся пьяным смехом, пытаясь залезть на один из металлических барных стульев. Андреа, судя по всему, была слегка в ужасе. Его поклонницы помогли ему и поддерживали его, пока он обращался к толпе.
Он раскинул руки в стороны.
– Спасибо всем. Я люблю вас! Вы все удивительные и прекрасные, каждая из вас! Я хочу взять вас всех с собой домой. – После этих слов толпа завопила в восторге. Я молча смотрела на все это. Андреа смотрела прямо перед собой, будто видела все это и раньше. Он потерял равновесие и закричал. – Ого!
Женщины подхватили его, и тогда он заметил меня. К тому моменту я ухмылялась.
– Ты! – он обвиняюще ткнул в меня пальцем. – Ты закончила ее, черт подери?
Я отрицательно покачала головой, а потом он действительно рухнул. Это было ужасно. Проложить к нему путь оказалось непростой задачей. Мне пришлось распихивать ряды возбужденных и безжалостных женщин. Они все стояли на коленях вокруг него, будто он был раненым животным.
– Ох, Иисусе, посторонитесь, дамочки! Дайте человеку немного пространства.
Он распластался на полу и смотрел на меня снизу вверх.
– Что ты здесь делаешь, красавица?
– Ой, даже не начинай. – Я откинула руку в сторону, чтобы помочь ему выйти, и крикнула. – Разойдитесь! Уйдите с дороги!
Женщины освободили нам место, пока я стряхивала с Джейса пыль. Он лениво щурился, но все еще улыбался.
– У тебя на голове бардак.
Он наклонил ко мне голову.
– Так приведи его в порядок.
– Попроси вежливо.
– Пожалуйста?
Я попыталась пригладить его волосы, но потом решила, что взлохмаченными они выглядят лучше.
Появилась Андреа.
– Нам лучше вернуть этого парня в отель, прежде чем он потеряет сознание.
Андреа встала с одной стороны, а я с другой, и, закинув его руки к себе на плечи, мы направились к выходу. Он все время смотрел на меня и улыбался.
– Иди уже, Ромео.
По дороге никто из нас не разговаривал.
Он остановился в бутик-отеле, куда более дорогом, чем я. В великолепно оформленном и большом номере с отдельной гостиной. Оказавшись внутри, Андреа вынырнула из-под его руки и направилась к балкону.
– Мне нужно позвонить, – сказала она. – Ты справишься?
– Да.
Я довела Джейса до комнаты, где он сразу же рухнул на кровать. Он почти отключился, но пытался бороться со сном, пока я снимала с него обувь.
– Почему ты здесь? – невнятно пробормотал он.
– Я приезжала увидеться с матерью. Она живет в Нэшвилле.
– Правда? – он был удивлен.
– Мне просто хотелось посмотреть, что она за человек. Я посмотрела, и теперь мне пора возвращаться домой. Я пришла в бар, потому что узнала, что мы оба в одном городе, и мне захотелось сказать «привет».
– Привет, – он улыбался от уха до уха. Я потянулась к его ремню, расстегнула его и одним движением вытянула из всех петель. – Вау, а ты хороша в этом! – его выражение лица сразу же изменилось. – И я не хочу знать, почему.
– Ты и сам в состоянии раздеться, да?
– Да, скорее всего. Но ты отлично справляешься.
– Что ж, – я подошла к изголовью кровати, – мне пора идти.
Он потянулся к моей руке.
– Останься, прошу, – произнес он и состроил сладкие, пьяные щенячьи глазки.
– А что насчет тебя и Андреа?
– Она не остается здесь со мной.
– У меня все еще есть парень.
– Обломщица. Брось уже его, а? – у него закрывались глаза. Мне хотелось раздеть его и свернуться калачиком рядом.
– Ты засыпаешь, – сказала я.
Он широко открыл глаза и покачал головой.
– Вовсе нет.
Я наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку. Он положил руку мне на затылок, наклоняя мою голову ниже и удерживая рядом с ним. Затем сделал глубокий вдох.
– Ты так хорошо пахнешь.
– А ты пахнешь виски. Почему так напился сегодня? – я освободилась из объятий и уставилась на него. В его глазах плескалось веселье. – Что? – спросила я.
– Помнишь, в детстве у тебя была та ужасная прическа?
– Как я могу забыть? Надо мной постоянно смеялись.
– Ты такая красивая, Эм. У тебя такие длинные и ухоженные волосы. – Он выглядел сбитым с толку.
– У меня есть утюжок, который приводит их в нормальное состояние, но спасибо большое.
– А-а-а, – лениво протянул он.
– Мне нравится, что ты уделил так много времени в книге моим несчастным волосам, но зато наградил себя стальным прессом.
– Эй, у меня был стальной пресс. В любом случае, это всего лишь выдумка… – выражение его лица стало мечтательным. – Должна быть выдумкой… Ты поклялась моей жизнью… сегодня я так напился, потому что ты самый медленный читатель на планете и… – через две секунды он отключился.
Сделав глубокий вдох, я села возле него на кровать. Для всех тех сумасшедших фанатов в баре он был загадочным Джеем Колби. Но для меня он все еще был моим Джейсом. Когда я погладила его лицо, он снова стал невинным десятилетним мальчиком, который спокойно спит. Я оставила его полностью одетым, но укрыла одеялом, поцеловала в лоб и ушла из комнаты.
Андреа вышла с балкона. Она сняла обувь, но все еще была одета в черные брюки и белую шелковую блузку с глубоким вырезом. Сексуальная и утонченная. И выглядела так, будто принадлежала Джейсу.
– Он вырубился? – спросила она.
– Да.
– Так это ты? Из книги?
Я кивнула.
– Слушай, мы можем поговорить?
– Разумеется. – Она подошла к столу, на котором стояла открытая бутылка вина. Подняв ее, спросила. – Хочешь бокальчик?
Я покачала головой.
Она налила себе вина и села на подлокотник дивана, а я осталась стоять около двери.
– О чем ты хочешь поговорить?
Я засомневалась.
– Он часто так напивается?
– Нет, никогда не видела его в таком состоянии. Он очень редко выпивает больше одного-двух бокалов вина.
– Хорошо…
– Что, переживаешь, что он превратится… – ее взгляд стал мягче. Я осознала, что как агент Джейса, она досконально знала книгу.
– Наверное. Мне правда неловко говорить с тобой об этом. Джейс рассказывал, что у вас двоих… отношения. – Я качнула рукой, будто стараясь подобрать правильное слово для их связи.
– Мы с этим закончили, – она улыбнулась. – Слушай, мне нравится эта история. Вот почему я очень хотела представлять его и продать эту книгу. Наши отношения начались как деловые и будут продолжаться в том же духе, на этом все. То, что я собираюсь сказать, прозвучит грубо, так что просто скажу без обиняков. Мы с Джейсом просто использовали друг друга. Вот и все.
– Но у тебя наверняка есть чувства к нему. Ну, серьезно, он же замечательный.
– Эмилин, меня несколько раз отправляли во френдзону. Мне не интересны отношения с мужчиной, который любит другую девушку.
– Ох, – шепнула я так тихо, что это больше проходило на вздох. – Мне нужно возвращаться в Калифорнию. На следующей неделе вы с Джейсом будете а Новом Орлеане, да?
– Да. Какие у тебя планы? – спросила она. – С Джейсом? Что ты собираешься делать?
Мне показалось, что она проявляет многовато любопытства, но опять же, она буквально знала все интимные и личные детали нашего с Джейсом прошлого.
– Не знаю. Потребовалось много времени, чтобы я смогла отпустить его.
– Не сомневаюсь.
– Теперь он вернулся. Думаю, я просто хочу, чтобы он был в безопасности, но на небольшом расстоянии.
– Вы очень похожи. Неудивительно, вы ведь выросли вместе. У вас обоих присутствует страх, но я понимаю, что ты имеешь в виду. – Она улыбнулась. – Думаю, важно понимать, на какой риск идет он.
Я кивнула.
– Конечно, я понимаю.
Я была на сто процентов уверена в том, о чем она говорила. Но все еще боялась, что если Джейс и я, наконец, поддадимся силе, сближающей нас, то врежемся друг в друга так сильно, что разобьемся на миллион кусочков, и их будет невозможно собрать воедино. Мой план обеспечит нашу безопасность.
– Завтра я возвращаюсь в Огайо по еще одному делу, то есть буду там еще как минимум одну ночь перед возвращением в Калифорнию.
– Я передам ему. В каком отеле ты остановишься?
– «Двойное Дерево» в Нью-Клейтоне. А что?
– На случай, если очаровательный Джей Колби захочет отправить тебе цветы в знак благодарности за сегодняшнею помощь, – рассмеявшись, сказала она и подмигнула.
– Спасибо, Андреа.
– Не за что, милая.
Я вышла из номера и отправилась обратно в отель, окруженная прохладным ночным воздухом. Вернувшись в свой номер, я, наконец, вытащила книгу из рюкзака и улеглась в постель.
Из «Всех дорог между нами»
Я чувствовала себя опустошенной, узнав, что Джексон много лет назад написал книгу, о которой я так и не слышала.
– Мэм, с вами все в порядке? – спросила молодая женщина, работавшая за прилавком.
– Сколько… сколько стоит эта книга? – выдавила я.
Забрав ее у меня из рук, она произнесла:
– Так, давайте посмотрим. – Она открыла переднюю страницу. – Доллар и двадцать пять центов.
– Хорошо. Я беру ее.
– Конечно, мэм. Я пробью чек?
– Да, но мне еще нужно выбрать обувь.
После покупки книги у меня останется восемь долларов и семьдесят пять центов. Я нашла пару черных кроссовок с нескользкой подошвой, которая была мне нужна для работы официанткой. На ценнике значилось «девять пятьдесят».
– Да чтоб тебя!
– Что такое, мэм? – спросила девушка из-за прилавка.
– Не хватает семидесяти пяти центов.
Она оглянулась, чтобы убедиться, что никто не смотрит, а затем повернулась ко мне и пожала плечами.
– Не беспокойтесь об этом. Я продам вам так. Ну, давайте.
Она взяла мои десять долларов и протянула мне кроссовки и книгу.
– Спасибо, я очень ценю вашу помощь.
– Пожалуйста. Наслаждайтесь книгой. Кажется, моя мама ее читала. Да, точно, читала. Она сказала, что книга очень милая.
– Я точно прочту ее.
Что я и сделала. Прочитала ее в один присест, сидя в пустой гостиной своей квартиры.
Первые десять глав были обо мне и Джексе, нашей жизни в конце грунтовой дороги, хотя он, конечно, использовал другие имена. Джон и Элли. Они прошли через все трудности, как и мы, но, в отличие от нас с Джексом, никогда не расставались. Они всю жизнь жили как два влюбленных ребенка. Путешествовали по миру, у них были дети, и во всех своих приключениях они ни о чем не жалели.
Это была короткая и, честно говоря, скучная история. Но в финале я плакала.
Глядя в зеркало, я изучала свое постаревшее лицо и морщины как напоминания о невзгодах, через которые я прошла. Была ли книга способом Джекса воплотить в жизнь свою мечту о нас? Просто большим «а что, если»? Что, если бы я не привела к нам полицию? Что, если бы я не вышла замуж за Дэвида? Что было бы с нами? Мы бы закончили как Джонни и Элли?
Моя жизнь была так наполнена сожалениями, что я не знала, смогу ли двигаться дальше.
