Текст книги "Супруг по заказу"

Автор книги: Рексанна Бекнел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

Оливия была застигнута врасплох и совершенно растерялась от такого нападения. Но все же взвилась, услышав заявление женщины. Можно подумать, она способна обидеть невинного ребенка! И какой пренебрежительный тон!

Она так судорожно вцепилась в поводья, что Гоулди фыркнула и топнула копытом.

Оливия упрямо выпятила подбородок:

– Уверяю, мадам, я никогда бы не стала винить ребенка за поведение родителей. И позвольте выразить вам искреннее сочувствие. Очевидно, ваши прошлые отношения с людьми благородного происхождения испортили ваш характер. Все это вполне понятно. Но не беспокойтесь, я буду иметь в виду ваш рассказ при дальнейшем общении с лордом Хоком.

С этими словами она развернула Гоулди. Женщина окликнула ее, но она не обернулась. Ей хотелось поскорее ускакать подальше от собственных эмоций, невзирая на опасности, которыми грозила узкая извилистая дорога. Она держалась в седле, как подобает леди, – прямая спина, гордая осанка и никакого отражения эмоций, кипевших в душе.

Не стоило так горько разочаровываться в этом человеке, твердила себе Оливия во время всей короткой поездки в Вудфорд-Корт. И не стоило так злиться. Давно известно, что у людей богатых и знатных часто рождаются незаконные дети от простолюдинок. Служанки, крестьянки, дочери арендаторов… Да и отец вполне мог заиметь ребенка от какой-то бедной женщины. Но молодым леди не положено знать о таких вещах.

Лорд Хок по крайней мере содержит своего ребенка.

Но она была разгневана и разочарована. И обижена.

Правда, он холост и не изменяет жене. Но прекратит ли волочиться за юбками, когда женится?

Она презрительно скривила губы.

Вряд ли. Ее отец своих привычек не бросил. Продолжал пить и заводил любовниц… Почему стоит ожидать чего-то лучшего от Невилла Хока? Оливия гордо тряхнула головой. Представить только, она действительно подумывала выйти за него!

Но сейчас ни за что не согласится на этот союз!

Наконец она добралась до массивных колонн, охранявших вход в Вудфорд-Корт. И если до сих пор у нее были сомнения насчет этого брака, больше их не осталось. Какие бы испытания ни ждали ее в последующие недели, все будет легче, чем замужество с пьющим бабником!

Но облегчение при мысли о том, как легко она избежала его когтей, ничуть не уняло ее гнева, еще усилившегося при виде длинной, тенистой аллеи, обсаженной елями, и ухоженного леса, обрамлявшего поразительной красоты пейзажи. Даже пара лебедей, плывших по заросшему водяными лилиями пруду, не привлекла ее внимания. Его поместье выглядело великолепно: старые деревья, поросшие мхом каменные ограды. Многие землевладельцы с более высокими титулами не имели таких чудесных домов.

Но в этом месте аллея делала поворот, и появившийся дом на берегу озера заставил Оливию остановиться.

Это был замок, вернее, крепость. Старый шотландский укрепленный дом, построенный в прежние неспокойные времена. Высокая каменная башня возвышалась над крышей. И служила наблюдательным пунктом. Взобравшись на нее, можно было увидеть окружающие земли. Замок был окружен крепкой каменной стеной, когда-то защищавшей постройки. Но теперь обитые железом ворота были широко распахнуты, чтобы принять гостей лорда.

Проезжая между двух привратных башен, Оливия чувствовала себя бедной средневековой девой, которую обманом заманили в крепость врага… и все, кроме нее, не видят опасности, которую он представляет.

Тощий молодой человек выбежал, чтобы приветствовать ее.

– Доброе утро, мисс! Вы приехали к лорду Хоку? – Он взял поводья и показал Оливии дорогу к конюшням, где собрались остальные гости. Она сразу же заметила Невилла. Он шел между лордом Холдсуэртом и Джеймсом. Очевидно, все трое обсуждали лошадей и родословные. Сара предлагала сушеное яблоко красивой кобылке со звездочкой во лбу. Миссис Уилкинсон и ее стареющая дочь осаждали виконта Дичарри. Скайлоки шли следом. Замыкали процессию Августа и оживленный мистер Сент-Клер.

Оливия не спешила подойти, а просто наблюдала за сценой. Ее мать, в синем, того оттенка, который удивительно ей шел, выглядела настоящей красавицей. И хотя Арчи не уделял ей должного внимания, она не расстраивалась и успела полностью очаровать своего спутника, одновременно расчетливым взглядом изучая все окружающее. Такое выражение лица бывает у светских мамаш, занятых поисками подходящего зятя. Очевидно, Августа полностью одобряет лорда Хока в этом качестве… Какая жалость! Кроме того, она явно одобряет все его владения! Этого было довольно, чтобы Оливия решила потихоньку ретироваться.

К сожалению, это оказалось невозможно, поскольку Августа, оглядывавшая длинный ряд стойл, заметила дочь и довольно улыбнулась:

– А вот и ты!

Она потрепала мистера Сент-Клера по плечу и, отойдя от него, направилась к Оливии с распростертыми объятиями.

Оливия едва не застонала. Конечно, Августа просто не может не поверить худшему. В ее представлении Оливию, несмотря на якобы сильную головную боль, так влечет к Невиллу Хоку, что она не выдержала и примчалась в Вудфорд-Корт… что отчасти соответствовало действительности.

Когда Августа прижала ладонь ко лбу Оливии, та мотнула головой:

– Это была мигрень. Не лихорадка. И мне уже гораздо лучше.

Мать понимающе кивнула:

– Я очень рада. Должно быть, тебя излечил волшебный настой, который делает миссис Маккафери. Клянусь, это снадобье излечивает любую болезнь, которая только существует на свете. Но пойдем. Пойдем, дорогая. Присоединяйся к нам. Смотрите все! Оливия все-таки приехала!

Оливии хотелось стать невидимой. Что нашло на нее? Зачем она потащилась сюда? Должно быть, она кажется ребенком, боящимся пропустить праздник. А вот что подумает Невилл…

Она сказала себе, что ей все равно. Абсолютно все равно, потому что она уже думает о нем самое плохое.

И все же не хотела выказывать свои чувства на людях и поэтому очень обрадовалась, когда Джеймс сам подошел к ней.

– Вот это больше похоже на мою сестричку! – воскликнул он, обнимая ее за плечи и подводя к Невиллу и Арчи. – Нашу Ливви ничто не удержит в постели!

– А у нас будет пикник, – объявила Сара. – Но сначала лорд Хок собирается показать нам жеребят, родившихся в этом году.

– Как мило, – пробормотала Оливия, старательно избегая пристального взгляда Невилла.

К счастью, подошедшая Августа взяла под руки его и лорда Холдсуэрта и повелительно повлекла по центральному проходу конюшни.

– Что касается меня, я бы не прочь пообедать. Аппетит разыгрался. Свежий воздух и тому подобное… Пойдемте, лорд Хок, посмотрим жеребят. Вы, Арчи и Джеймс можете за чаем с печеньем закончить свои дебаты о том, как лучше кормить скот: ячменем в загонах или свежей травкой на пастбище.

Нужно отдать матери должное. Она умела управлять людьми, особенно мужчинами, и очень ловко заставляла их плясать под свою дудку. Сара, очевидно, пошла в нее. Жаль, что она, Оливия, не такова… но что поделать?

Вудфорд-Корт был прекрасным, хорошо управляемым поместьем. Люди, лошади, куры… даже собаки и кошки казались здоровыми и упитанными. И все же Оливия сверлила злобным взглядом спину хозяина. Да, он содержит поместье в порядке, не то что она – Берд-Мэнор, но по-прежнему остается соблазнителем женщин и отцом неизвестно скольких еще незаконных детей.

Словно ощутив ее взгляд, он повернул голову и послал ей короткую, но многозначительную улыбку… мерзавец!

А когда он отвернулся к другим гостям, она почувствовала себя рыбой на крючке: задыхающейся, нервной и взбешенной… если так можно сказать о рыбе. И все же ничего не оставалось делать, кроме как играть по его правилам.

Честно говоря, она не знала, что лучше: ожидание или открытая стычка.

Они осмотрели жеребят, рожденных прошлой весной, и долго наблюдали, как Барт водит длинноногую гнедую лошадь на длинном поводке. Они увидели кобыл, мирно пасущихся на солнышке. Их животы, отвисающие под бременем новой жизни, были воистину прекрасны.

После оказалось, что квадратный, заставленный блюдами стол уже ожидал их на берегу овального озера, где собрались стаи уток и лебедей. Невилл был так внимателен к каждой мелочи, что день выдался бы чудесным, если бы не лезвие гильотины, маячившее над головой Оливии. Ее трясло от нервозности. От необходимости избегать его понимающего взгляда и ожидания разоблачений. А вдруг он исполнит свою угрозу?

К концу дня она уже почти хотела, чтобы он заговорил.

Но ничего подобного не произошло, и когда они собирались назад, в Берд-Мэнор, она вдруг почувствовала сильную усталость.

– Дорогая, может, поедешь вместе с нами в фаэтоне? – спросила Августа. – Ты что-то бледна. Или опять голова разболелась?

– Нет. Все хорошо.

Ей снова пришлось солгать, потому что на этот раз голова просто раскалывалась.

– Ты слишком много трудилась, чтобы привести дом в порядок. И тебе все удалось. Но я хочу, чтобы ты завтра отдохнула. Я сама обо всем позабочусь. Тебе не придется и пальцем пошевелить.

– И от нас заодно избавишься, – добавил Джеймс, вскочив в седло. – Завтра мы едем на охоту. Лорд Хок обещал показать нам лучшие угодья.

– И с большим удовольствием, – вставил Невилл. Интересно, когда он успел подобраться к ней?

– Вы охотитесь, мисс Берд? – осведомился он.

Впервые за день их взгляды встретились.

– Нет, – выдавила она, едва не заикаясь: слишком бурно билось сердце.

– Разрешите помочь вам сесть в седло, – улыбнулся он и, не дожидаясь ответа, усадил ее на Гоулди. – Вы обдумали наш вчерашний разговор?

У Оливии перехватило дыхание. Она лишь на секунду ослабила оборону, и смотрите, что из этого вышло!

– О каком разговоре идет речь? – заинтересовалась Августа.

– И когда этот разговор произошел? – нахмурился Джеймс.

У Оливии так пересохло в горле, что слова не шли с языка. Кроме того, что она могла сказать? «Его поцелуи волнуют меня, от прикосновений загорается кожа, он знает, как потрясти мою душу, но из таких хороших мужей не выходит»?

Возможно, Невилл заметил панику в ее глазах. Или с самого начала намеревался ее напугать? Так или иначе, он улыбнулся ей, а потом ее матери и брату:

– Мисс Берд согласилась сдать мне в аренду ее залежные земли, хотя об условиях мы еще не договорились.

– Вот как? Прекрасная мысль! – воскликнула явно разочарованная Августа. Должно быть, она уже вообразила, что между ними все договорено!

– Почему ты не сказала мне об этом? – удивился Джеймс. – Буду счастлив все уладить за тебя.

– Это моя собственность, и я вполне способна сама вести переговоры, – ответила она довольно язвительно, потому что было безопаснее рассердиться на Джеймса, чем на Невилла. – Кроме того, как уже сказано, мы не пришли пока что к соглашению.

Неожиданно на ее щиколотку легла рука, сильная мужская рука, спрятанная под длинные юбки амазонки, и крепко сжала ногу.

Возмущенная такой дерзостью и собственной неприличной реакцией, Оливия уставилась в пронизывающие синие глаза Невилла. Тот учтиво улыбался, хотя его большой палец чертил на коже горячие круги, вызывая самые необычайные ощущения. Почти такие же, как вчера.

– Верно. Мы еще не пришли к соглашению, – подтвердил он. – Но думаю, что придем. И скоро.

Глава 21

Утром мужчины отправились на охоту. Женщины по одной спускались к завтраку. Сначала Оливия и Сара, потом Уилкинсоны и миссис Скайлок. Затем каждая выбрала себе занятие по вкусу. Самой последней в столовую спустилась Августа. По ее просьбе к ней присоединилась миссис Маккафери.

– Садитесь, – велела Августа, показывая на соседний стул, – Вы, конечно, уже поели, но выпейте со мной чашку чая или шоколада.

Как только экономка уселась, Августа немедленно спросила:

– Итак, расскажите, как продвигается наш расцветающий роман?

– Роман? – Рука миссис Маккафери дрогнула, и горячая вода плеснула на блюдце. – Ах да, роман, Оливия и лорд Хок.

Августа склонила голову набок и уставилась на экономку:

– Разумеется, Оливия и лорд Хок. Кого еще я могла иметь в виду?

Миссис Маккафери поставила чашку и принялась усердно топить в воде чаинки:

– Разумеется, никого больше. Но, признаюсь, я почти о них не думала: здесь было столько дел. Дом оказался в ужасном состоянии. Просто кошмарном.

Августа оглядела столовую, с ее массивной мебелью и целым рядом окон, куда лился теплый солнечный свет.

– Все выглядит очень уютно. Ничего не изменилось после стольких лет!

– Это после уборки! Да и платаны сильно выросли. Выше дома.

– Да. И двойные качели убраны… Помните, как Камерон толкал их так, что я улетала в небо? Джеймс и Оливия сидели на одной половине качелей, а я – на другой.

Миссис Маккафери размешала в чае мед.

– Прекрасно помню.

Августа посмотрела на экономку, и ее улыбка померкла.

– Я знаю, вы всегда думали о Камероне бог знает что. Но у нас бывали прекрасные дни. Потом все пошло прахом, но сначала… И я больше не стану жаловаться. Мой Камерон был красивым парнем. Но с трагической судьбой. Слава Богу, появился Хамфри и заполнил пустоту в моем сердце.

– А теперь лорд Холдсуэрт заполнит пустоту, оставленную дорогим Хамфри?

Августа сосредоточилась на ветчине и булочках.

– Возможно. Я еще не уверена. Но как насчет Оливии и Невилла? Надеюсь, их вынужденная близость во время поездки сломила ее глупое сопротивление? Клянусь, я просто не понимаю это дитя.

– Он прекрасно себя вел! Очаровал всех нас. И завоевал сердце Сары.

– А ваше? – просияла Августа. – Вы можете делать вид, будто равнодушны к очаровательным мужчинам, Берти, но я вас хорошо знаю!

Экономка весело хмыкнула:

– Признаюсь, он может покорить любую. И, клянусь, несмотря на все протесты, Ливви тоже так считает. Когда он рядом, у нее делается такой вид… – Она покачала головой: – Не знаю, как объяснить.

Августа побарабанила ногтями по чашке.

– Я тоже это заметила. И все же она полна решимости избегать его. А эта история вчера, когда она осталась дома… кажется весьма надуманной. Не понимаю…

Несколько минут обе молчали. Августа ела, миссис Маккафери прихлебывала чай. Наконец она отставила чашку.

– Позавчера они поехали кататься вдвоем. Посмотреть на поля, которые он хотел взять в аренду.

– Думаете, там было кое-что еще?

Экономка покачала седеющей головой:

– Не знаю. Попыталась сообразить, было ли что-то между ними, но не смогла. Она вернулась одна, промокшая до нитки. И едва успела переодеться, как прибыли вы, и с того момента у меня не было возможности потолковать с ней по душам. Знаете, Гасси, – добавила она, – вкусы у людей разные. Если в этом отношении он ничуть ее не интересует…

Августа немного подумала.

– Он хочет ее?

Миссис Маккафери кивнула:

– Думаю, что да. Мне сказал Донни, то есть мистер Хэмилтон, который слышал обо всем от хозяина гостиницы, брата экономки Вудфорда, что этот лорд Хок – настоящий одиночка. К нему почти никто не приезжает, и работает он с утра до ночи. Только иногда заходит в кабачок. Ас самого нашего прибытия стал самим дружелюбием и гостеприимством. А как смотрит на нее! Так и съел бы глазами. Да… ничего не скажешь. Хочет он нашу Ливви, и еще как!

Губы Августы раздвинулись в улыбке. Она картинно подперла ручками подбородок.

– Возможно, следовало бы им помочь?

Экономка подалась вперед:

– Это как?

– Ну… что, если застать их в компрометирующей ситуации?

Миссис Мак нахмурилась:

– Но это грязный трюк.

Августа устремила на экономку пристальный взгляд ярко-голубых глаз:

– Нет, никто не собирается насильно ставить их в неловкое положение. Я предлагаю только, чтобы мы последили за их приходами и уходами и поймали их на чем-то, выходящем за рамки приличий. Вы знаете, о чем я. Поцелуй. Объятия. Если они станут вести себя подобным образом и будут за этим застигнуты… значит, им не повезло. А может, и наоборот, – усмехнулась она, подмигнув. – Последнее время Оливия сама не знает, чего хочет. Слишком много времени проводит, пытаясь разобраться в мужчинах и занося заметки о них в свой дурацкий журнал, вместо того чтобы проводить это время с пользой, а именно прислушиваться к своему сердцу.

– И вы намерены вынудить ее прислушаться к своему сердцу?

– А что еще прикажете делать любящей матери? – улыбнулась Августа.

Охотники вернулись незадолго до пятичасового чая. Оливия весь день придумывала себе занятия. Она не хотела отдыхать. Отдых означал необходимость думать, а она отчаянно не хотела размышлять о том, что произошло между ней и Невиллом. О его угрозах. Когда она обсудила условия аренды с мистером Хэмилтоном, тот оказался совсем не против, особенно когда услышал, какие деньги предложил лорд Хок.

Ей очень хотелось спросить управителя, почему тот не сдал земли в аренду много лет назад, но она промолчала, поскольку быстро определила, что мистер Хэмилтон, человек хоть и работящий, все же не обладает чересчур живым умом и управлял имением «точно так, как делал это ваш па». По крайней мере он постоянно это твердил. Он даже не заменял умерших или ушедших на покой работников. И стада тоже постепенно редели.

Время оставило свой отпечаток на Берд-Мэноре и мистере Хэмилтоне. Но хотя Оливия намеревалась заняться ремонтом и починками, все же попросту не могла пополнить стада коров и отары овец, тем более что ничего не понимала в фермерском деле. Довольно и того, что деньги за аренду помогут оплатить дополнительные расходы на ее жизнь в Берд-Мэноре, хотя теперь она очень сомневалась, что останется здесь.

Но сегодня она не будет думать об этом. И не позволит Невиллу Хоку и его угрозам вторгаться в ее жизнь или изменить планы.

Поэтому она уселась составлять список полей, которые понадобились Хоку, а также оговорила доступ к этим полям, права на воду, ограничения и сроки платежей. Закончив писать, она довольно вздохнула. Теперь нужно показать все это брату и отослать местному поверенному, чтобы сделать копии.

Услышав во дворе мужские голоса, она поспешила выйти из кабинета, своего кабинета, чтобы отправиться на поиски брата. Нужно уладить дело, прежде чем возникнет еще одно: между ней и лордом Хоком.

К сожалению, Невилл Хок тоже присутствовал в компании охотников.

Заметив его, она остановилась: как бы ей ни хотелось игнорировать его присутствие, ничего не выходило. Она не могла отвести от него взгляда, словно эта высокая стройная фигура притягивала ее как магнитом. Этот человек заставлял сердце биться чаще. От его ласк тело обдавало жаром. Только он знал, как поднять ее на невиданные высоты физического наслаждения. Она даже подумывала выйти за него замуж и в эти короткие минуты была совершенно по-дурацки счастлива.

Но потом она снова увидела его пороки, на этот раз в облике маленького мальчика. Ребенок, его незаконный сын, был живым доказательством истинной натуры Невилла Хока, человека, стать женой которого может лишь полная идиотка.

Ее мать тоже вышла приветствовать охотников и теперь, улыбаясь, стояла рядом с Невиллом. Оливия опасалась, что ничего хорошего это не сулило.

И ретироваться незаметно не было никакой возможности, поскольку Джеймс уже заметил ее и помахал рукой:

– Иди сюда, Ливви! Мы прекрасно провели день. Почему ты еще пять лет назад не предложила нам приехать?

– По-моему, я приглашала, – пробормотала она, – но, насколько помню, никто не обратил на это внимания.

– Я попросила миссис Мак принести чай в гостиную, – вставила Августа. – Это самое малое, что мы можем предложить лорду Хоку, учитывая, сколько времени он потратил на нас за эти два дня!

Невилл улыбнулся, сначала Августе, потом Оливии, так искренне, словно у него не было никаких скрытых мотивов. Негодяй!

Оливии ничего не оставалось, кроме как выдавить ответную улыбку.

Поэтому он пил с ними чай, а потом остался на ужин, после которого затеялась игра в шарады. За двумя столиками шла игра в вист. И все это время тело Оливии воевало с разумом. Физическое желание боролось со здравым смыслом. Жаркий узел внизу живота пытался победить интеллект и логику.

Напряжения было довольно, чтобы у нее началась страшная мигрень. И боль в висках ничуть не ослабела от того, что Невилл весь вечер был очарователен и любезен. Лицо Оливии болело от усилий сохранять равнодушное, спокойное выражение, хотя на деле она превратилась в комок нервов. Она постоянно пыталась оставаться отчужденной, особенно когда ощущала прикосновение его взгляда как ласку…

Не было смысла притворяться, что она его не замечает. Тем более что нужно что-то предпринять и как можно скорее положить конец этому безумию.

Наконец, вечер подошел к концу. Распрощавшись со всеми, она трусливо побежала в уединение своей спальни. Но мать успела перехватить ее в коридоре и оглядела таким жадным взглядом, что сердце Оливии упало.

– Посиди со мной немного, Ливви. Мы все были так заняты, что не было возможности поболтать. Пойдем ко мне. – Они уселись на диван, стоявший напротив высокой кровати. – Итак, как ты находишь Берд-Мэнор? Все, как ты помнишь? Ведь ты была совсем маленькой, когда мы уехали.

Оливия попыталась расслабиться.

– Многое осталось прежним. Остальное… – Она пожала плечами.

– Но тебе здесь нравится?

Оливия мысленно вздохнула. Пора бы поскорее перейти к делу…

– Нравится, и очень, – кивнула она, сбрасывая туфли. – И, думаю, останусь здесь даже после того, как вы с Джеймсом и Сарой вернетесь на юг.

– Неужели? О, я так счастлива!

Еще бы не счастлива! И Оливия знала причину. Но приходится играть по правилам.

– Какое облегчение! Я ожидала, что ты станешь возражать.

Августа повернулась лицом к дочери:

– Но почему? Ты же знаешь, как я мечтаю о твоем замужестве!

Оливия просто улыбнулась и подняла брови:

– Мама, я ничего не сказала о замужестве.

– Да, но если ты собираешься остаться, это может означать одно…

– Останусь, несмотря на лорда Хока. Вопреки его близости.

Нужно было видеть недоуменное лицо Августы!

– Не понимаю… разве не из-за него ты хочешь остаться?

– И нечего тут понимать, – начала Оливия, но тут же осеклась. Она дала себе слово оставаться спокойной, но это было слишком трудно. Она так разволновалась, что вскочила и забегала по комнате. – Я не желаю возвращаться в город и снова выставлять себя на брачном рынке!

– Но ты всегда наслаждалась балами и приемами! А что с тем журналом, который ты ведешь? «Свахой», как называют его твои подруги.

– С этим покончено, – отрезала Оливия.

– Покончено? – Августа резко встала. Хотя она была на полголовы ниже Оливии, все же очень походила на свирепую амазонку. В этот момент она казалась олицетворением родительской власти. – Тебе только двадцать один год, Оливия. Если ты еще не нашла человека, который подходил бы тебе, нет никаких причин отказываться от мысли о замужестве. Это совершеннейший абсурд!

– Но я не это имела в виду.

– В таком случае что ты имела в виду?

Честно говоря, Оливия сама не знала. Ее грудь взволнованно вздымалась, и она едва удерживалась, чтобы не закричать, но все же понятия не имела, как все объяснить матери. Тяжко вздохнув, она опустила плечи:

– Это означает, что год-другой я не стану думать о своем будущем, о муже, детях и тому подобном. Мне здесь нравится. – Она обвела рукой комнату. – Меньше чем за две недели мы с миссис Маки Сарой многого добились, и… и я горда этим. Поэтому и хочу прожить здесь зиму и продолжать приводить поместье в порядок. А весной… посмотрим.

Августа открыла рот, чтобы возразить, но, увидев, как Оливия расправила плечи, мигом притихла. Только лицо стало обиженным и несчастным.

– Вижу, ты уже все решила, так что вряд ли стоит спорить, хотя думаю, после нашего отъезда тебе станет очень скучно. Да и Джеймсу вряд ли придется по душе твое решение.

– В таком случае позволь мне самой сказать ему, когда я буду готова!

– Как хочешь, – обронила Августа, деликатно пожав плечиками. – Как хочешь.

Но после ухода дочери она задумчиво прищурилась. Все это крайне интересно. И Оливия явно что-то скрывает. Но время покажет. В этом Августа была более чем уверена.

А время работало против Оливии. Прошло еще три дня идиллического сельского существования. Рыбалка, охота, пикники, верховые прогулки. Шарады, карты и тихое чтение. Оливия очень сильно старалась поддерживать иллюзию беззаботной жизни. Но напряжение усиливалось с каждым днем.

Тот факт, что лорд Хок был занят собственными поместьями, положение вещей не облегчало. Похоже, его отсутствие расстраивало ее также сильно, как и присутствие. Ей до смерти надоели изголодавшиеся по забавам гости, и все же она боялась выезжать из дома одна из страха встретить его.

Так почему же она хочет прожить зиму в Берд-Мэноре? Почему бы просто не вернуться в Лондон вместе с родными?

Она сто раз задавала себе этот вопрос. Тысячу. Единственным ответом был Берд-Мэнор. Чудесное место. Зеленые холмы, плодородная долина и уютный старый дом. Во всем этом она находила утешение.

Если бы только можно было избавиться от людей, с которыми приходилось делить этот дом! И это было для нее источником нового напряжения. Раньше она всегда была рада очутиться в компании милых, общительных людей. Теперь же это стало тяжким испытанием.

Но вскоре гости уедут! В отличие от Невилла Хока. И его омерзительная угроза никуда не денется. Осталось три дня, чтобы выпутаться из этой ситуации, а решение так и не было принято.

Как-то утром, во время завтрака, один из слуг Вудфорда принес записку, адресованную Оливии. Ее сердце мгновенно превратилось в свинец.

Августа, сидевшая напротив, намазала булочку джемом.

– Значит, лорд Хок выделил немного времени из своего занятого графика, чтобы принять наше приглашение?

Оливия подняла глаза от все еще запечатанного конверта. Руки ее дрожали.

– Ты пригласила его сюда? По какому случаю?

Августа с улыбкой обвела взглядом всех присутствующих за столом.

– Боже, судя по тону и словам, можно подумать, я пригласила самого принца-регента, – заметила она, лукаво глядя на Оливию. – Я никого не приглашала. Просто имею в виду, что лорд Хок знает, как мы ему здесь рады. Видит Бог, он немало для нас сделал! И я никогда не забуду, как он нас принимал и развлекал, не жалея ни сил, ни времени!

В этот момент в комнату вошел лорд Холдсуэрт.

– Что я слышу? Лорд Хок приезжает? – Он выдвинул стул и сел рядом с Августой. – Он сказал что-то насчет того, что решил делать с кобылкой?

Оливия наскоро пробежала глазами короткое послание.

– Нет. Ничего такого. Попросил, чтобы я встретилась с ним сегодня днем в конторе адвоката в Келсо. Подписать условия аренды, – пояснила она, в упор глядя на мать.

Джеймс кивнул:

– Мне придется сопровождать тебя, Ливви, поскольку официально глава семьи я.

– Не понимаю, какое это имеет значение, – нахмурилась Оливия. – Ты не имеешь ни малейшего отношения к отцу и его владениям.

– Но я твой опекун, до тех пор пока ты не выйдешь замуж, – спокойно объявил Джеймс и вновь наполнил тарелку, не обращая внимания на раздраженный взгляд сестры.

– Не вижу смысла! Ты забываешь, что я уже совершеннолетняя. Кроме того, через месяц ты уедешь отсюда, совершенно не заботясь о том, что будет дальше с Берд-Мэнором.

– И ты тоже, – парировал он, посолив яйцо.

Оливия едва не застонала и бросила нервный взгляд в сторону матери. Неужели она ее выдаст? Но Августа сохраняла намеренно невинное выражение лица. Слишком невинное, как оказалось, потому что Джеймс, не услышав ответа, поднял глаза. И тут же подозрительно прищурился:

– Происходит что-то такое, о чем я не знаю? Мама! В чем дело?

– Ну… – начала Августа, глядя на Оливию и беспомощно пожимая плечами.

Оливия немедленно вскочила.

– Буду счастлива обсудить этот вопрос в кабинете, – процедила она. – Моем кабинете. Не твоем.

Забыв про яйца, ветчину и булочки, она промаршировала прочь.

– И что все это означает? – продолжал допытываться у матери Джеймс. Та снова пожала плечами. Но Сара не упустила случая ввязаться в спор.

– Ливви хочет сама вести свои дела. И что тут ужасного, позвольте спросить?

– Полагаю, ты собираешься последовать ее примеру? – осведомился Джеймс.

– Совершенно верно. Какой смысл быть богатой наследницей, если не можешь делать все, что пожелаешь?

Лорд Холдсуэрт рассмеялся:

– Именно поэтому женщинам следовало бы запретить право наследования. Делать все, что пожелаешь? – передразнил он и снова рассмеялся.

Августа нахмурилась. Мистер Сент-Клер смущенно потупился. Джеймс поступил мудро, поймав руку Сары и предостерегающе сжав ее локоть. Потом оба молчали до конца ужина, несмотря на то что остальные оживленно беседовали. И Джеймс, отправляясь на поиски Оливии, позаботился взять Сару с собой.

– Что расстроило Ливви? – спросил он младшую сестру.

– Она влюблена в лорда Хока, – выпалила Сара. – Ооо, как я ненавижу этого Арчибалда! Если мать выйдет за него, я сбегу из дома.

– Погоди. Что?! Оливия любит Невилла Хока? Но они почти не знакомы. Похоже, она не желает иметь с ним ничего общего, если не считать дел, связанных с арендой.

Во взгляде Сары одновременно светились снисходительность и раздражение.

– Неужели все мужчины так же тупы, как ты? Если это так, сомневаюсь, что вообще когда-нибудь выйду замуж. И не намереваюсь позволить тебе управлять моими владениями.

Джеймс, потеряв дар речи, уставился на нее:

– Будь у меня время, я бы задал тебе хорошую порку, негодница. Но, боюсь, слишком поздно. Это уже ничего не даст.

Сара остановилась и, свирепо глядя на брата, уперла кулаки в бедра:

– Скажи мне вот что: можешь ли ты, как глава семьи, запретить матери выйти за этого болвана, лорда Холдсуэрта?

– Он не болван.

– Так ты можешь сделать что-нибудь? Можешь? – Не дожидаясь ответа, она развернулась и ушла, а сбитый с толку Джеймс растерянно смотрел ей вслед.

Он рассеянно потер затылок. День так хорошо начался! Ясное небо. Плотный завтрак. Он хотел утром поудить рыбу, днем поехать кататься, а вечером выпить в лучшем трактире Келсо. Но теперь нужно утихомирить двух рассерженных сестер и объясниться с матерью, за невинной улыбкой которой непременно скрывалась какая-то интрига.

– Кости Господни, – пробормотал он, шагая к кабинету. – Вот тебе и отдых в деревне!