Текст книги "Похищенное сердце"
Автор книги: Рексанна Бекнел
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
Глава 12
До конца дня Рис не упускал из виду Изольду. Хотя он твердил про себя, что это глупо, тем не менее ему очень не нравились те взгляды, которые время от времени бросал на Изольду Дэфидд. Он тайком послал следить за ней Лайнуса и Гэнди, наказав им, чтобы никто и пальцем не смел дотронуться до Изольды.
Между тем он велел привести к нему из подземной тюрьмы управляющего и начальника замковой стражи. Прежде всего Рис хотел проверить счетные и расходные книги с управляющим. Что же касается Осборна, то Рис хотел, чтобы опытный военный оценил его новый, на валлийский манер, способ охраны замка.
Сквозь полуоткрытые двери конторы управляющего он смотрел, как двое верных слуг Фицхью под охраной трех воинов не спеша шли через двор. Внезапно к ним навстречу кинулась непонятно откуда возникшая Изольда. Она бросилась на шею Осборну, который раскрыл навстречу ей объятия. Рис задумчиво потер щетину на подбородке. Он никак не ожидал подобного проявления чувств. Что и говорить, девчонку никак нельзя было обвинить в равнодушии к слугам, попавшим в беду. Изольда, Одо и Осборн, обнявшись, стояли посреди двора плотным кружком, поочередно что-то восклицая от радости и перешептываясь.
Она совсем не походила на холодных и надменных английских дам, характер которых Рис успел очень хорошо изучить за последние годы. Судя по всему, давала о себе знать валлийская кровь, доставшаяся ей от матери. Несмотря на то что она была воспитана в английском духе, в ее благородной крови ощущалась валлийская неудержимость и внутренняя сила.
Если бы она могла сокрушить, уничтожить его, она без всяких колебаний сделала бы это. Не стоило забывать о подобной угрозе.
Выйдя на двор, Рис чуть помедлил, чтобы троица заметила его появление, и не спеша направился к ним. Осборн первым увидел его и тут же застыл с мрачным видом, вслед за ним притихли прильнувшая к старому рыцарю Изольда и Одо.
– Успели наговориться? – как можно веселее спросил Рис, обращаясь главным образом к Осборну. – Не пора ли заняться делом?
– Каким? – насторожилась Изольда.
– Мужским, – отрезал Рис.
Она вскинула подбородок:
– Все, что происходит в замке, в любом случае касается меня.
Дворецкий Одо что-то пробурчал в знак согласия, а Осборн обнял Изольду сзади за плечи, как бы удерживая от опрометчивого поступка.
– Спокойнее, Изольда. Мы с Одо сами во всем разберемся, – сказал старый рыцарь.
– Вот именно – спокойнее, – передразнил Рис. – Разве у тебя нет дел?
Изольда еле-еле сдержалась, чтобы не ответить резкостью на резкость. Однако сердитый блеск ее серых глаз, ее покрасневшее от гнева лицо выдавали ее. Судорожно сжимая и разжимая кулаки, она пыталась сохранить хладнокровие. Осборн, как мог, успокаивал ее. Наконец Изольда, буркнув что-то нечленораздельное себе под нос, пошла в замок, возвращаясь к своим обязанностям.
Осборн проводил ее взглядом, в котором явственно читалась нежность. Когда он повернулся к Рису, его глаза зло сверкнули.
– Только трус воюет со своими врагами, прикрываясь их детьми, особенно девочками.
– Положим, она далеко не малышка, – возразил Рис и улыбнулся чуть-чуть одними глазами. – Но я вас вызвал для серьезной беседы. Давайте перейдем к делу.
– Неужели речь пойдет о выкупе? – хмуро спросил Осборн.
– О нет! Деньги мне не нужны. У меня достаточно английского золота. Между прочим, честно заработанного.
Осборн согласно покачал головой:
– Да, да, до нас доходили слухи о твоих успехах на рыцарских турнирах, да и в сражениях удача, кажется, не обходила тебя стороной. Ты прославился своей жестокостью. А тебе никогда не приходила в голову мысль, кому ты обязан умением владеть мечом и копьем? Что ты в долгу кое перед кем?
– Еще чего! – Рис усмехнулся, его рассмешил скрытый подтекст, о котором не подумал Осборн. – Не перед вашим ли господином и сувереном? Кто, как не он, послал меня в замок Барнард подальше от родных краев? По-видимому, он не хотел отягощать свою совесть еще одним злодеянием. Он надеялся, что я не выдержу в суровых условиях, которые для меня создали англичане в замке Барнард, но я выжил вопреки всему. Более того, мне сопутствовал успех, я даже разбогател. Впрочем, здесь нет никакой заслуги вашего господина. Ну разумеется, я в долгу перед ним. Хотя мне уже удалось немного рассчитаться, я еще не до конца расплатился с ним.
Эта угроза заставила поежиться Одо, но напугать Осборна было не так легко, ни один мускул не дрогнул на его лице.
В эту минуту к ним подошел Лайнус, он тоже услышал слова Риса и сразу как-то невольно нахмурился.
– Корабль на горизонте, – сообщил он Рису. – Глин заметил парус.
Рис с довольным видом кивнул.
– Точно в срок, – негромко заметил он, усмехнулся и взглянул на обоих англичан: – Меня не интересует выкуп. Вместо него я намерен выслать вас из замка, отправить подальше от Роузклиффа.
– Что?
– Ты хочешь нас освободить? – удивленно и настороженно воскликнул Одо, подозревая какой-то подвох.
– Все англичане будут высланы из замка, – твердо повторил Рис.
– Но нельзя же вот так взять и просто выгнать нас, – попробовал возразить Одо.
– Почему же? – ухмыльнулся Рис. – Очень даже можно. Впрочем, те, кто женат на валлийских женщинах, могут остаться, но только в том случае, если принесут мне присягу на верность. Сегодня к замку подойдет судно, а завтра на рассвете вы отплывете на нем.
Осборн поинтересовался:
– Куда же нас отправляют?
– В Тинтагел.
– Вот как! – воскликнул Одо. – Но ведь это черт знает как далеко отсюда.
– Кого туда повезут? – спросил Осборн, явно чем-то встревоженный. – Всех? Или…
Он недоговорил, но и так было ясно, куда он клонит.
– Она остается, – поняв намек, ответил Рис.
Одо схватил Осборна за руку, как бы спрашивая, что им делать. Старый рыцарь вскинул голову, как драчливый петух перед решающей схваткой:
– Зачем она тебе нужна?
Рис, скрестив руки на груди, невозмутимо ответил:
– А как ты сам думаешь?
Осборн пристально вгляделся ему в лицо.
– Не знаю. Мне трудно понять логику твоих поступков. Ладно. – Он махнул рукой и сменил тему: – Почему Тинтагел? Ответь.
– Это для Фицхью станет неожиданным сюрпризом. Когда он вернется, с ним будет не так уж много воинов, ему, очевидно, потребуется подкрепление, а его как раз и не окажется под рукой. И тогда я легко разобью его. – Помолчав, Рис добавил: – Вместе с его братцем.
Осборн, копируя позу Риса, скрестил руки на груди и с вызовом произнес:
– Что будет с Изольдой?
Рис пожал плечами. Ему нравился Осборн, который мог подняться над собственным несчастьем, чтобы войти в трудное положение другого человека, сознавая, что тому не менее тяжело, чем ему самому. Возможно, он переоценивал Осборна, который служил верой и правдой Фицхью и скорее всего именно поэтому так волновался об Изольде.
– В ее жилах, кроме английской, течет и валлийская кровь. Если она бросит дурные привычки, привитые английским воспитанием, пожалуй, я выдам ее замуж за хорошего валлийского парня, за такого, который сумеет выбить английскую дурь из ее головы.
Несмотря на его издевательский тон, старый рыцарь не разгневался и даже не обиделся, что было довольно странно для Риса. Осборн лишь тяжело вздохнул и, окинув замок выцветшими глазами, грустно сказал:
– Тебе достался замок в превосходном состоянии. Знаешь, я хочу тебе напомнить одну горькую истину: созидать намного тяжелее, чем разрушать.
Рис рассмеялся:
– Вместо того чтобы сражаться, ты предпочитаешь говорить какую-то чушь. Откровенно говоря, я ожидал от тебя большего.
Осборн окинул Риса долгим испытующим взглядом:
– Смейся, смейся. Радуйся, пока у тебя еще есть время.
Осборн повернулся и пошел назад в темницу. Рис не мог не отдать должного выдержке и мужеству старого рыцаря. Жестом он указал часовым следовать за Осборном, а сам повернулся к дворецкому Одо:
– Пошли в контору. Надо посмотреть твои расходные книги.
В отличие от старого воина тот послушно засеменил в сторону служебных помещений. Они вошли в замок. Следуя за Одо, Рис боковым зрением заметил Изольду, выскочившую из прохода, который вел в темницу, куда повели Осборна. Она торопливо шла через зал, держа в руках полотно с рисунком волка, окруженного розами. Раскрасневшаяся, то ли от быстрой ходьбы, то ли от гнева, она явно направлялась к нему. Ладно, дела Одо подождут, надо сперва разобраться с ней. Ее свита, Лайнус и Гэнди, шла за ней по пятам. Рис сделал несколько шагов ей навстречу и остановился. Изольда, проходя мимо очага, инстинктивно схватила стоявшую кочергу и, размахивая ею словно оружием, подошла к Рису.
– Как можно вот так запросто выставлять людей из их дома? – закричала она прямо ему в лицо.
– Точно так же, как в свое время выгнали человека, присвоив или просто украв его земли, – возразил Рис.
– Если ты намекаешь на моего отца, то он никогда не делал этого. Наоборот, построил возле замка новую деревню, укрепил сам замок, превратив его в настоящую крепость, охраняющую английские и валлийские земли.
– Нам, валлийцам, вовсе не нужна такая защита, – рассердился Рис и, вырвав кочергу из рук Изольды, отшвырнул ее в сторону очага.
Звон железа о каменные плиты испугал лежавшую, под столами гончую, она выскочила наружу и принялась рычать и лаять. Кошка, спавшая на лавке возле очага, подскочила от страха на месте, ее хвост взвился трубой, она выгнула спину и сердито зашипела.
Стоя рядом с разгневанным Рисом, Изольда чувствовала, что походит на такую же злую и одновременно напуганную кошку. Она была готова выцарапать ему глаза, и в то же время ей очень хотелось убежать как можно дальше от него.
– Что за мазня! – презрительно бросил Рис, кивая на полотно. – Порви и сожги. Вместо этого нарисуй мне дракона, древнюю эмблему Уэльса. – И добавил иронично: – Наверное, тебе это неизвестно.
– Ты ошибаешься, история Уэльса мне известна лучше, чем тебе, – усмехнулась Изольда. – Намного лучше.
– Вот и прекрасно, – улыбнулся Рис. – Раз ты считаешь себя знатоком, то берись за дело. Теперь я спокоен: ты как следует выполнишь порученную работу.
Изольда смутилась. Надо же, она сама угодила в ловушку, которую себе приготовила. Надо было выкручиваться.
– Для того чтобы нарисовать такую картину, нужно много времени. – И, не удержавшись, съязвила: – Думаю, я едва приступлю к работе, как тебе изгонят из Роузклиффа.
– Не твоя печаль. Делай, что сказано. Хотя надо бы укротить твой норов. Так вот, нарисуй заодно в хозяйской спальне на стене, прямо напротив кровати, еще одну вещицу.
Изольда зарделась от стыда. Ей сразу вспомнилась прошлая ночь, и ее охватил испуг: неужели вслед за ней последуют и другие?
– Именно в хозяйской спальне, – повторил Рис. – Ты должна нарисовать дракона, одолевшего волка.
– Тебе никогда не удастся победить моего отца, – запальчиво сказала Изольда.
Он ухмыльнулся:
– Отец здесь ни при чем. Это изображение будет напоминать мне о другом.
Краска прилила к лицу Изольды. Она вся зарделась от смущения. Сердце на мгновение сжалось в груди, а затем принялось быстро-быстро колотиться.
– Я… не смогу… нарисовать такое, – запинаясь, пробормотала она.
– Еще как сможешь. – Насмешливо улыбаясь, он подошел к ней вплотную. – Дракон над поверженным волком.
– А дракон будет огнедышащим? – ввернул вопрос Гэнди.
Изольда с явным облегчением обернулась в его сторону, лишь бы не смотреть на самодовольное лицо Риса.
– Но ведь это всего лишь легенда, вымысел.
– Драконы, конечно, вымысел, – согласился Рис.
– Зато корабль есть на самом деле, – напомнил Лайнус.
Изольда была готова расцеловать и его, и Гэнди – они оба отвлекали внимание Риса.
– Хватит! У меня есть Тилло, это его право – будить во мне совесть, – предупредил Рис. – Для такой роли ни один из вас не подходит.
Лайнус и Гэнди благоразумно помалкивали, но не уходили. Благодаря их молчаливой поддержке Изольде стало легче. Остаться наедине с Рисом – об этом ей было даже страшно подумать. Но еще неприятнее была мысль о грозящем ей одиночестве после того, как Рис вышлет всех слуг-англичан из замка.
Собравшись с духом, Изольда опять напала на Риса:
– О, какое радостное известие: оказывается, кое у кого отыскалась совесть! В таком случае; если ты хочешь избавиться от всех недовольных, ты должен прежде всего выслать меня.
– Сегодня утром я предоставил тебе возможность уйти из замка. Но ты не захотела, не так ли?
– Я осталась для того, чтобы спасти Осборна и других пленных. Если бы я знала, что ты намерен всех их отправить…
– Ты остаешься. Это решено.
– Но с какой стати? – закричала Изольда.
Рис схватил ее за плечи, слегка нагнулся и взглянул ей прямо в лицо:
– Потому что я так хочу.
Он выпрямился, но не выпустил ее из объятий, а, напротив, привлек ее к себе, словно желая защитить. Но для Изольды находиться в такой близости от него было еще опаснее и страшнее.
– Ты должна нарисовать то, что я велел. Немедленно приступай к делу. Бери кисточки, краски и ступай наверх.
Изольде ничего не оставалось, как послушно выполнить его указание. И зачем только она его слушается? Надо было просто убежать от него. Поднявшись по лестнице, она замерла на площадке и принялась молча ругать себя на чем свет стоит. Все выглядело безнадежно и мрачно. Разве она могла ускользнуть от него? Только не сейчас. Он высылал из замка всех, кто был ей дорог. С одной стороны, Изольда радовалась, что все они окажутся в безопасности. Но с другой – еще сильнее боялась за себя. Ведь он мог сделать с ней все, что угодно.
От одной этой мысли у нее перехватило в горле от слез. Плакать в ее положении было непозволительной роскошью. Надо было держать себя в руках, впрочем, ей больше ничего и не оставалось. Ведь она теперь, в сущности, пленница.
Ах да, было еще его задание – нарисовать картину.
Изольда обхватила голову руками, не зная, как ей быть. Рисовать не хотелось, какое сейчас художество? Больше всего ей нравилось возражать ему, перечить во всем, сопротивляться. Но так вести себя было крайне глупо. Он сам вызывал ее на конфликт. Ему доставляло наслаждение в столкновениях, спорах и ссорах брать верх над ней. Только молчаливым непротивлением она могла лишить его этого удовольствия.
Однако тут еще скрывалось такое, что она никогда не согласилась бы повторить снова. Изольда медленно пошла наверх. В ее спальне она выдвинула ящик с угольными карандашами и поплелась с ним на один этаж выше – в то помещение, где провела ночь с Рисом.
– О Боже! – вздохнула она, когда сладкие эротические видения замелькали перед ее мысленным взором.
Она любила Ривиуса и душой, и телом. Хотя теперь она знала, что он никакой не Ривиус, а Рис, ее тело, по-видимому, отказывалось понимать столь простую вещь, ее растревоженная плоть не давала ей покоя. Вопреки ее воле воспоминания о прошлой ночи вызывали приятную сладкую дрожь.
Окинув спальню безотчетным возбужденным взглядом, она поняла, что не сможет нарисовать то, о чем он просил ее. Поставив ящик с карандашами, она отошла в сторону. Сейчас ей не до рисования, ее угнетала царившая здесь атмосфера похоти и греха. Изольда поняла: чтобы облегчить душу, она должна увидеть отца Клемсона. Но Рис, он вечно вставал у нее на пути, а пересекаться с ним сейчас было выше ее сил.
Не давая себе отчета. Изольда поднялась в комнатку, расположенную в башне, где она с такой любовью все приготовила… свечи… меховое покрывало… подушки…
Какой же глупой, беспечной девчонкой она была! Играла в любовь и так увлеклась, что не заметила, к какой беде привело ее подобное безрассудство. Теперь она стала умнее. То, что она пережила, не прошло для нее бесследно. Ей казалось, что за один день она постарела на несколько лет.
Расстроенная и подавленная; она отворила дверку, которая вела из башенки наружу, и оказалась на самом верху крепостной стены. Прохладный ветер обдул ее разгоряченное лицо. Она вдохнула свежий воздух полной грудью, и сжимавшая сердце тоска отступила на минуту. Ах, если бы она могла вернуться во вчерашний день, чтобы все изменить…
Увы, она мечтала о невозможном. Изольда закрыла глаза и замерла, прислушиваясь к заунывному крику чаек, парящих в небе. Нет, она ни за что не опустит руки и сделает все от нее зависящее, чтобы хоть как-то исправить положение. Решимость действовать, возникшая сначала в голове, постепенно овладела ее сердцем. Она встала на колени и начала молиться. Ей хотелось быть мужественной и сильной, чтобы в конечном счете одолеть своего противника. Она должна была все выдержать, все перенести, чтобы победить его.
Ее дух и воля укрепились.
Глава 13
Рис с хмурым видом барабанил пальцами по крышке стола. То, что он увидел, не только не понравилось, но и раздосадовало его. Все записи в хозяйских книгах были сделаны четким крупным почерком, все было ясно и понятно. Наемным работникам, будь то англичанин или валлиец, плата выплачивалась каждый четвертый день, причем она равнялась поденной оплате, выплачиваемой в более богатой Англии. Более того, Рису показалось, что Фицхью не заставлял своих вассалов трудиться непосильно, как это делали другие феодалы, многие из которых выжимали все соки из своих подданных.
Обескураженный Рис внимательно просмотрел предыдущие страницы, на которых стояли записи и цифры за прошлый год. Бедняга Одо стоял рядом, переминаясь с ноги на ногу.
Рис указал пальцем на одну запись:
– А это что за расходы?
– Новые ульи для пчел. Десять штук.
Рис чертыхнулся, и опять его взгляд заскользил по исписанной странице.
– А это что? Тоже цифра десять? Только не говори, что это опять ульи, – уж больно дороговато для пчел.
– Это особые ульи. – Одо немного замялся. – Лорд Рэнд платит некоторым старикам из Каррег-Ду, чтобы им было на что жить.
– Вот как? – удивился Рис.
– Да. – Дворецкий тихо откашлялся. – Им уже много лет, они стали немощны и не в силах ни трудиться в поле, ни выполнять другую тяжелую поденную работу. Они готовят ульи и плетут веревки. Иногда чинят порвавшуюся упряжь. Так старики зарабатывают себе на жизнь.
Рис нахмурился. Он вспомнил странные предостерегающие слова Глина – старые люди в Каррег-Ду не хотят поддерживать восстание. Тогда Рис рассмеялся и списал отказ за счет их трусливой старости. Но теперь он понимал, что те не поддержали его не из-за трусости, а из чувства благодарности к лорду Рэнду. Неужели старики валлийцы считали его, уроженца здешних мест, не способным на такое доброе дело? Неужели чужой англичанин был им ближе и понятнее, чем он, Рис, настоящий валлиец? Но ведь он захватил Роузклифф не только чтобы отомстить за личные обиды, он встал во главе восставших, чтобы жизнь местного населения стала лучше, легче, сытнее.
Рис опять нервно забарабанил пальцами по крышке стола. Он очистил Роузклифф от англичан и не сомневался, что теперь все здесь изменится. Даже старики из Каррег-Ду увидят сделанные им улучшения, а потом местные жители отпразднуют возвращение настоящей исконной власти на землях северного Уэльса в лице Риса ап Овейна.
Он опять взглянул на записи в замковых книгах.
– А это что такое? – ткнул он пальцем в очередные непонятные колонки записей и цифр.
– Где? – Одо нагнулся поближе, чтобы разглядеть написанное. – Ах, это записи новорожденных детей.
– Рэнд ввел налог на родившихся детей?
– О нет! Это колонка расходов, а не доходов, господин. Лорд Рэнд каждому новорожденному в Роузклиффе или Каррег-Ду выплачивает после крещения вознаграждение.
– Ни о чем подобном я нигде не слышал, – фыркнул Рис.
– Это идея госпожи Джослин, она…
Резким взмахом руки Рис остановил Одо.
– А что значат эти цифры? – продолжил он расспросы.
Но о чем бы ни спрашивал Рис, в какие бы колонки ни заглядывал, везде все было ясно и понятно. Управление замком велось разумно. Налоги соответствовали расходам, они были справедливыми, более того, они направлялись на улучшение жизни обитателей замка и жителей деревни. Рис отказывался верить своим глазам, он ведь всегда считал Фицхью жестоким и несправедливым человеком, силой захватившим земли его отца. Но на поверку выходило совсем иначе. Такая картина скорее огорчила Риса, чем обрадовала.
Он захлопнул книгу с такой силой, что Одо вздрогнул.
– Где находится сейф?
– Здесь.
Одо указал на приземистый ящик, стоявший на полу.
– Открой его.
– Я не могу, – явно волнуясь, ответил дворецкий.
– Ах вот как? Это почему же?
Рис угрожающе сдвинул брови.
– Чтобы открыть сейф, нужно два ключа, а у меня только один, – захлебываясь, глотая слова, испуганно произнес старый слуга.
– Тогда достань ключи.
– Но у меня только один.
Рису начинала надоедать комедия.
– Ну и где же второй ключ? У кого?
Одо тихо пробормотал:
– У леди Изольды.
Рис нашел ее не скоро. Он обыскал все помещения в замковой башне – Изольды не было нигде. Постепенно внутри его начинало закипать раздражение. Только выйдя на самый верх крепостной стены, он увидел сидевшую на полу Изольду. Та не вздрогнула и не обернулась, услышав шум отворенной двери и стук его шагов.
Накопившееся раздражение Риса наконец-то вырвалось наружу.
– Тебе было велено рисовать, а не праздно сидеть, мечтательно глядя на небо!
В глубине души он понимал, что не стоит разговаривать с ней в таком тоне, но злоба душила его. К тому же он стал не на шутку волноваться за нее. Вот почему благоразумие отошло на второй план. Выплеснув на нее свой гнев, он не без злорадства заметил:
– Забудь о прошлом, Изольда. Раньше, когда ты была здесь хозяйкой, ты могла бесцельно глазеть по сторонам, сколько тебе вздумается, но сейчас ты мало чем отличаешься от обычной служанки, от простой девки. Не забывай о своем положении. Взгляни на меня.
Последние слова прозвучали угрожающе.
Медленно она повернулась к нему лицом. Ее серые глаза были холодны и тверды, как гранит прибрежных скал, в них сверкало нескрываемое презрение.
– Я раздумывала, мой повелитель, как лучше выполнить ваше приказание. Для того чтобы нарисовать дракона, нужно придумать образ. Дракон должен выглядеть настоящим чудовищем. Или вам без разницы, на кого он будет походить?
Рис не стал отвечать на ее выпад. Вместо этого он протянул руку и коротко бросил:
– Ключ от сейфа.
– Ах вот что. Ну конечно, мне следовало быть подогадливее. В конце концов ты должен был потребовать его.
Она сняла с пояса связку ключей:
– Вот, возьми их все. Они мне больше не нужны. Забирай золото из сейфа, забирай все, что лежит в кладовых замка. Разбрасывай накопленное добро по ветру, на большее ты все равно не способен.
Рис пристегнул ключи к поясу.
– Ты неправильно понимаешь меня. Я не собираюсь разорять Роузклифф, это не входит в мои намерения. Я владелец замка и всех окружающих земель. Здесь живут валлийцы – мой народ, о котором я должен заботиться.
Изольда усмехнулась:
– В своих корыстных целях.
– Точно так же, как твой отец.
Она покачала головой:
– Ты даже не представляешь, как хорошо была устроена жизнь в Роузклиффе. Ты ненавидишь моих родных и хочешь разрушить все, что было создано их руками. Ты сгораешь от ярости, но укрываешь ее под плащом справедливости, утверждая, что хочешь сделать жизнь местных жителей лучше. Но ведь не они нас ненавидят, а только ты. Ты ищешь не справедливости, а лишь желаешь отомстить.
Рис не моргнув глазом выслушал обвинения Изольды. Слабой женщине ничего больше не оставалось, как бросать ему в лицо обидные слова, хотя негодование Изольды все-таки что-то задело в нем. Вероятно, в чем-то она была права.
– Время нас рассудит, моя дорогая, – ответил он. – Скоро ты увидишь, в чем заключается правда.
Она отвернулась, ее взгляд был устремлен куда-то вдаль, в море. Рис взглянул в ту сторону, куда и она, и понял, что привлекло ее внимание, – корабль. Он уже находился поблизости от берега, на нем спускали часть парусов. Судно готовилось причалить, чтобы принять на борт человеческий груз. Он понял, что Изольда волнуется за своих слуг. Его поразил ее взгляд, столь явно отражавший ее переживания и возбуждение.
Рис прошелся вдоль стены, высота которой составляла футов пятьдесят. Амбразуры на зубцах были шире обычных, но ведь площадка вокруг башни предназначалась для наблюдения, а не для отражения неприятеля. Он в задумчивости ходил взад и вперед по площадке, ему нравилась все больше как сама башенка, так и комната внутри ее. Удаленность, ее внутренняя обособленность от замка – вот что прельщало Риса. Теперь он в должной мере оценил ту заботу, с которой Изольда устроила в этой комнате гнездышко для их несостоявшегося свидания. Он вернулся к ней. Изольда по-прежнему стояла, всматриваясь в даль. С моря налетал порывистый колючий ветер. Зима была явно не за горами, что еще больше усложняло положение Фицхью. Освободить замок бывшему хозяину теперь будет еще труднее.
Но едва он увидел развевающиеся под порывами ветра волосы Изольды, как все опасения, все тревоги отодвинулись куда-то далеко-далеко, совсем исчезли, их место заняло тихое радостное чувство счастья. Он окинул ее стройную фигуру внимательным, любящим взглядом. Сейчас она напоминала ему дикую птичку, готовую вспорхнуть и улететь от него, быть может, навсегда. Рис поежился, неприятный холодок пробежал у него по спине. Он не хотел ее терять.
Она будет принадлежать ему во что бы то ни стало. А какой это будет страшный удар для Фицхью! Рис даже зажмурился на мгновение. О большем мщении невозможно было мечтать.
Он аккуратно схватил пальцами один из ее развевающихся локонов. Шелковистость ее волос доставляла ему неизъяснимое наслаждение. Почувствовав его прикосновение, Изольда обхватила волосы, сжав их сзади на шее в кулаке, и вырвала кончик локона из его пальцев.
Она сделала быстрый шаг в сторону, и Рис машинально последовал за ней. Он понимал, что слишком назойлив, кроме того, он не был тем мужчиной, который силой добивается женщины, которая чуждается его. Слишком он был избалован женским вниманием. Однако что-то внутри его заставляло его идти за Изольдой, и он не мог противиться этому желанию.
– Тебе заключат в эту башню, – сказал он. – Вход на верхний этаж башни будет запрещен для всех. Так я хочу. Только ты и я будем здесь жить.
Она отшатнулась и с нескрываемой ненавистью взглянула на него:
– Я буду сопротивляться. Ты уповаешь на одну грубую силу.
– Моя жизнь – это постоянная борьба, – ухмыльнулся он. – Сперва я боролся, чтобы выжить. Позже – чтобы заработать больше денег. Теперь сражаюсь против своего злейшего врага. Для меня бороться – все равно что дышать. Сражайся со мной, дорогая, но только испытанным женским оружием. Может, тебе удастся убить меня доставленным наслаждением, или мы умрем вместе от него, страсть нас погубит.
Изольда опять отступила, но ее глаза странно блеснули, и он заметил их неожиданно вспыхнувший блеск.
– Да, от наслаждения, моя радость. Прошлой ночью тебе было очень хорошо в моих объятиях. Не стоит делать вид, что это не так.
– Не надо молоть чушь.
– Ну зачем же так? Как бы ты ни притворялась, я вижу тебя насквозь. Если я ласково положу руку на твое плечо, ты вся задрожишь от томления. Хочешь попробовать?
Изольда вскрикнула и стремительно отскочила в сторону. Почему ему так нравится издеваться над ней? Неужели ему мало того, что он получил? Он предал ее, разрушил ее жизнь, отнял дом ее родителей. Неужели он хочет большего? Чего же?
Как воспрепятствовать его преступным намерениям?
Она скрестила руки на груди и попыталась успокоиться.
– Ты и так уж постарался, чтобы разрушить мое представление о себе. Благодаря тебе я узнала о своей порочности. То, что я вчера согрешила с тобой, что ж, я в этом сознаюсь. Да, мне было… – тут голос Изольды задрожал и на мгновение пресекся, – очень хорошо, но свой грех и стыд я буду замаливать до конца жизни.
– Ах так! – Рис самодовольно усмехнулся. – Очень трудно хотеть того, что, как известно, надо презирать. Я правильно тебя понял?
Он попал в цель. Она едва не вздрогнула от охватившей ее страсти, острой и желанной. Однако она нашла в себе силы воскликнуть:
– Так вот, значит, к чему ты клонишь? Как ты можешь так говорить?
– Не усложняй. – Насмешка исчезла с его лица. – Когда я голоден, я ем. Точно так же поступаешь и ты. Если я умираю от голода, то ем все, что придется, ничем не брезгую ради того, чтобы выжить. К сожалению, ты никогда не бедствовала, поэтому тебе трудно понять меня. Однако тяга мужчины к женщине ничем не отличается от тяги к пище. Здесь он тоже берет то, что может взять. – Рис усмехнулся: – Подозреваю, что женщины испытывают то же самое. Прошлой ночью ты удовлетворила мой аппетит. Но я опять проголодался, также как и ты. Вот поэтому я буду держать тебя в этой башенке, ты должна быть как можно ближе ко мне. И будешь спать здесь, в комнате прямо надо мной. Нас будут разделять всего несколько ступенек.
Испугавшись такой бесстыдной откровенности, Изольда попятилась назад, пока не уперлась спиной в каменную стену башенки.
– Если для того, чтобы удовлетворить твой похотливый нрав, тебе годится любая шлюха, тебе не составит труда найти ее. Но я никогда не спущусь к тебе в спальню. Слышишь, никогда.
– Ты не забыла о моем задании? – прервал он ее, не обращая никакого внимания на ее возмущение. – Ты должна нарисовать дракона, попирающего волка. Пока ты это не сделаешь, тебе запрещается выходить за пределы этих двух помещений. А для надежности возле дверей будет стоять стража.
Изольде захотелось наброситься на него с кулаками, исцарапать его противное лицо, причинить ему такую же боль, какую он причинял ей. Но она быстро опомнилась: ему ведь только понравится ее гневная пылкость. Кроме того, физически он намного сильнее ее. Ей больше ничего не оставалось, как прибегнуть к испытанному средству, которое оставалось у нее как у слабой женщины, – осыпать его оскорблениями и облить презрением.
– Ты вознамерился выслать всех моих слуг. В таком случае мне совсем не нужно большого зала, где собираются твои прихвостни. Мне лучше находиться в одиночестве, подальше от ваших сборищ. Ладно, буду сидеть в башенке и рисовать мерзкого дракона, а также ждать приезда моего отца. Когда он вернется, тогда посмотрим, кто возьмет верх – дракон или волк. Еще поглядим, кто кого!
Она повернулась и взялась за дверную ручку, намереваясь пройти в башенку, но Рис удержал ее. Он обеими руками схватил Изольду, развернул лицом к себе, прислонив спиной к каменной стене.
– Тут и думать нечего! Обещаю тебе, что ты сама увидишь, кто над кем возьмет верх!
– Отпусти меня. Я тебя ненавижу!
– В самом деле?
Он нагнулся над ней. В тот же миг сердце Изольды застучало быстро и взволнованно, ей стало страшно. Он прижался к ней всем своим телом – деваться было некуда, позади была стена.
– Отпусти меня, – выдохнула она. – Ты злой и бессердечный, ты ничуть не изменился.
